Рыжкина Евгения Николаевна : другие произведения.

Фантазии для Храбрых. Глава 15

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


Фантазии для Храбрых

Глава Пятнадцатая

Противники

   Окончательно проснувшись, Настёна сразу успокоилась, сон свой бабе Груше в подробностях рассказала. Та задумалась, но ненадолго.
   - Дневной сон. Не сбудется, - только и сказала.
   Хотела её Настёна спросить, не знает ли она - кто же там, в кустах был. Но, увидев, что та на работу собирается, не стала расспросами беспокоить. К тому же, если бы баба Груша посчитала нужным ей что-то рассказать, обязательно бы это сделала без всяких расспросов. Дисциплина была в Семье, сами понимаете...
   Скоро баба Груша ушла на дежурство, строго-настрого Настёне наказав на улицу не выходить, никому дверь не открывать.
   Настёна призадумалась. До таких строгостей, чтоб на улицу ни ногой, дело никогда не доходило. Неужели это было связано с её сном? Но честное слово дала, что ни-ни...И тут же спросила, а что же делать с вечерней прогулкой Семьи - ведь собачкам это было необходимо... А ещё, если кто из соседок позвонит - в аптеку сбегать...
   У бабы Груши на всё был готов ответ.
   - На прогулку сходит Мария, не развалится, - сказала она, имея в виду Марию Павловну, которая у них Кексика забрала, - а в аптеку Мишку пошли, совсем парень ни на что не годен, так пусть хоть это доброе дело сделает!
   Баба Груша всегда говорила, что таких, как он, и учить не надо, - тем более, что он сам не хочет...А скорее, не может - не обучаем!
   - Зачем мучают парня? - говорила она, имея в виду его родителей, - Пусть табуретки делает! Может, в этом деле просияет.
   Настёна же была уверена, что Мишка вряд ли вообще где просиять может...если только в охранном деле. Или, того лучше, - вышибалой где-нибудь! Правда, для этого сила нужна, а у Мишки - только жирок!
   - Да не пойдёт он! И скорее всего его и дома нет.
   -А ты уговори!.. -Дома он, третий день никуда не выходит... Но точно не болеет, - предупредила она вопрос Настёны.
   И ушла на ночное дежурство.
   Чего Настёна терпеть не могла, так это безделья. Нет, если речь идёт об отдыхе, особенно заслуженном, после учёбы, или там работы какой. - это всячески Настёна приветствовала. Но просто сидеть и ничего не делать - ну, не для неё это! Поэтому, походив немного по квартире и не найдя себе никакой работы, Настёна решительно взяла телефон и набрала Мишкин номер.
   Трубку долго никто не брал. Но раз баба Груша сказала, что он дома сидит, значит, так оно и было. Звонки не считала, торопиться было некуда.
   Наконец трубку взяли, и Настёна услышала знакомое Мишкино -
   - Ну?
   В другое время Настёна его бы отчитала за такоё ответ - да уж сколько раз это делала, - всё без толку...
   - Ты чего дома засел? - спросила она без всяких церемоний, - Мишка всё равно их игнорировал.
   Вместо ожидаемого - "А тебе какое дело?", - Мишка вздыхать начал, потом засопел, потом носом захлюпал.
   - Опять избили, весь в синяках, - уверенно констатировала Настёна.
   - Если бы... - голос Мишки был слаб, что говорило о том, что его обладатель жаждал сочувствия.
   И Настёна оное ему предоставила. Голос её, и без того всегда дружелюбный, стал просто медовым. Поинтересовалась здоровьем, не дожидаясь ответа, посочувствовала, дала рекомендации общего плана, упомянула о пользе прогулок на свежем воздухе.
   Услышав о прогулках, Мишка, как показалось Настёне, всхлипнул.
   - Кто-то пообещал тебя побить, если из дома нос высунешь, - уверенно сказала она.
   Такое уже случалось. Прошлой зимой Настёна, так сказать, сопровождала его в школу, - благо, учились в одной и той же.
   - Если бы... - буркнул Мишка, чем здорово озадачил Настёну.
   - Рассказывай! - гаркнула она в трубку, - Всё! Подробно!
   Командный тон подействовал. Всхлипывая, но не от слёз, а от ужаса, Мишка поведал ей о встрече ... с неведомым. У неведомого было имя, известное с давних времён, но Мишка никак не решался его произнести.
   - Зашёл я в кусты, - бубнил он.
   - Опять? - не могла не возмутиться Настёна, уже не раз ловившая его за этим занятием во время вечерних прогулок с собаками, - До дома ведь два шага!
   Мишка и не подумал обижаться, хотя это была его обычная реакция на все замечания. Захлёбывающимся шёпотом он продолжил повествование. Из которого Настёна узнала, что стоя в кустах, в сгущающихся сумерках, он увидел... трансформацию оборотня...Который, в свою очередь, увидел Мишку...и проложил палец...то есть, лапу, к своим губам...вернее, морде, давая понять, что, молчи! Ша! А то...
   - С тех пор дома сижу, - закончил Мишка, переводя дыхание, и замолк.
   - Родителям рассказал?
   - Чтоб меня в психушку упекли?! Ты что, моих не знаешь?
   Настёна знала. Суровые, неулыбчивые люди, больше всего на свете хотевшие, чтобы их ненаглядный сынуля занял полагающееся ему по праву рождения высокое место в жизни.
   Но сынуля категорически вообще ничего не хотел, отчего его родители ещё больше замыкались в себе.
   Это, правда, всё по рассказам соседок, у которых Настёна подрабатывала. Сама она Мишкиных родителей видела редко, как правило во дворе или в лифте, всегда с ними здоровалась и они всегда с вежливой улыбкой ей отвечали .
   - Где они сейчас?
   - В большой комнате, "ящик" смотрят.
   - Как реагируют на твоё добровольное домашнее заключение?
   - Знать ничего не знают! Днём на работе, а вечером придут, я делаю вид, что книжку читаю...вон она валяется.
   - Ладно...Ты сиди там и не очень трясись, так и заболеть можно.
   Она вспомнила, как баба Груша рассказывала ей известные медицинские факты, когда человек выпивал стакан воды, но думал, что это яд - и умирал...Мишке об этом говорить, конечно же, не стала.
   - Ну, ты там сиди, - повторила она, - А мне покумекать надо...Хорошо?
   Мишка просопел что-то в ответ, Настёна не поняла и переспросила.
   Немного помолчав, Мишка ответил,
   - Ты как-то странно отреагировала на мой рассказ...
   - То есть?
   - Вроде и не удивилась даже.
   - Ха! - сказала Настёна, - Разве тебе не известно, что у меня железные нервы?
   Мишка хмыкнул что-то неопределённое.
   - Ладно, не выходи никуда, и мордой чтоб в книжку. Да почитай для разнообразия, в книгах много полезного можно найти. Обещаешь?
   И не дожидаясь ответа, добавила, -
   - Пока. Потом перезвоню.
   И повесила трубку. Ну, не могла же она рассказать ему про все необыкновенные события, которые приключились с ней за последнее время...Хотя бы про драку с оборотнями на своей же лестничной площадке...Или о том, что она - не совсем обычная девочка...
   Сначала Настёна хотела позвонить бабе Груше, но тут же отбросила эту идею. Баба Груша очень серьёзно относилась к своей работе ночной нянечки в больнице, всегда была внимательна к "своим пациентам", как она их называла, так что не надо было её от дела отрывать.
   - Утром вернётся, тогда ей всё и расскажу, - решила Настёна.
   И стала готовиться ко сну.
   Когда диван раскладывала, показалось ей будто тень какая за окном, где ещё не совсем стемнело, промелькнула. Развернулась, всмотрелась...
   - Конечно же, там - ничего. И, тем более, никого, - пятый этаж, как-никак, - пробормотала она.
   Простыню расстелила, подушечку взбила, лёгкий плед в пододеяльник вложила - аккуратистка! Заглянула в комнату, где все пушистики на ночь расположились. Встретилась глазами с Артуром, который на своём любимом кресле залёг. Тот хвостом раза два махнул - уже почти спал. Ну, значит, полный порядок в Семье. И Настёна пошла в свою комнату, на уже приготовленный диванчик. Одела пижамку любимую, в клеточку, свет погасила.
   И уже стала засыпать, как...
   В дверь забарабанили так, что Настёна на своём диванчике даже подпрыгнула. Помчалась в прихожую, а там уже Артур у двери стоит, к атаке готовый, только что "копытом" землю не роет...но молчит, - не рычит, не лает.
   -В дверь продолжали колотиться с прежним усердием.
   И каким-то шестым чувством Настёна поняла, кто это.
   Она молча открыла дверь. Также молча в прихожую ввалился Мишка, на котором лица, как говорится, не было.
   Сделав несколько неуверенных шагов, он прислонился к стенке, по которой тут же сполз на пол.
   Поскольку Артур не рвался в коридор, Настёна рискнула выглянуть за дверь.
   Никого. Отлично - соседи не проснулись. И ... Никаких непрошенных гостей в коридоре..
   Захлопнув дверь, она склонилась над Мишкой. Тот поднял на неё глаза, полные ужаса.
   - "Он" только что был у меня.
   - А как же родители? Они... живы?
   - "Он" в окно...вошёл.
   - Это как - ты же на седьмом этаже живёшь!
   - А "он"...по стенке, выходит, влез...Я сидел, книжку листал, картинки искал, - наивно признался Мишка, - Шорох услышал...обернулся... А "он" на подоконнике сидит, ноги в комнату свесил.
   - Значит, не померещилось, - подумала Настёна, вспомнив тень, промелькнувшую в окне.
   А вслух сказала,
   - Что "он" хочет? Ведь не просто так приходил?
   Мишка, от страха, наверное, попытался обнять Артура за шею.
   Он это и раньше делал, и Артур не возражал особо, хотя почти сразу же отходил. Но на этот раз он решительно увернулся, даже попятился подальше от Мишки.
   - Оборотня чует, - подумала Настёна, и повторила вопрос,
   - Так что ему надо было?
   - Велел на переговоры придти...Ой, да за что мне это?!
   - Куда? Когда?
   - В Парк! И немедленно! Понимаешь? Сейчас же!
   Настёна молча пошла в комнату, за телефоном. Надо было всё-таки подключать бабу Грушу, дело зашло слишком далеко.
   - Не бросай меня! - завопил Мишка, - Я один - погибну!
   - Соображай, что говоришь! Чем я, де-воч-ка, могу помочь? Вот позвоню бабе Груше...
   - Нет! Опять заорал Мишка, - Пока она сообразит, пока придёт...А мне надо туда немедленно!"Он" сказал, что долго ждать не станут, не приду - пожалею сильно!
   - Хочешь, чтобы я пошла с тобой, - Настёна остановилась на пороге комнаты и обернулась.
   Но смотрела она не на Мишку, с которым всё было ясно - голову потерял от страха. Её поразило поведение Артура, в общем-то, очень спокойного "овчара" - просто язык не поворачивался назвать его овчаркой. Овчар! Это - Артур.
   И её овчар Артур молча скалил зубы на Мишку. Такого Настёна ещё не видела.
   - Ну да! "Он" сказал, что даже за ограду заходить не надо! На улице постоим, поговорим.
   Тут Настёна вспомнила, как Змей велел сэру Септимусу процитировать Строку из их Этикета. Как там было - Во время Переговоров не едим, не пьём...так что ли? В общем, что-то вроде...
   - Точно на переговоры звал?
   - Я бы сам до такого не додумался!
   Верно. Воображение у Мишки было не ахти.
   И Настёна приняла решение. Она пойдёт с Мишкой. Раз такое дело - надо помочь. А бабе Груше утром всё расскажет. Уж она точно Мишке поможет, и не только советом.
   Настёна побежала в комнату переодеваться. Быстро натянула джинсы, футболку. Обернулась к двери - а там - не пройти. Артур боком в дверях встал и весь проход загородил.
   - Пусти меня, Артюша! Я должна другу помочь!
   Показалось, Артур фыркнул при слове "друг".
   - Ну, сосед. Соседям тоже помогать надо! К тому же, ты ведь знаешь, как я умею драться...оказывается!
   И она мягко отстранила Артура от двери. Он не противился.
   Но когда она открыла дверь, он первым совершенно неожиданно вырвался на лестничную площадку и умчался вниз по лестнице.
   - А ведь он за бабой Грушей побежал! - сообразила Настёна, и почувствовала себя намного спокойнее.
   Улицы ночного города были почти пустынны. И это было странно - ведь не так уж и поздно по времени. Хотя, сказать по правде, Настёна в это время редко выходила из дома - если кто из Семьи очень проситься начинал, да и то на пять минут и быстро обратно. Так что сравнивать ей было особо не с чем.
   Редкие машины проезжали мимо, ещё более редкие прохожие спешили мимо по своим делам.
   А когда к Парку подходить стали, так и вовсе никого не встретили - эта часть города всегда пользовалась дурной славой.
   Около входа в Парк маячила одинокая фигура.
   - "Он"! - выдохнул Мишка и вцепился в плечо Настёны.
   - Насколько мне известно, во время переговоров они никого не трогают.
   - Откуда знаешь?
   - Книжки читать надо, - соврала Настёна.
   Ну не рассказывать же ему про встречу со Змеем...
   А сама вдруг засомневалась - а вдруг Этикет не все соблюдают, может, у "этих" он не работает, свои правила имеются. И ещё подумала, что придя сюда, совершила не самый умный поступок в своей жизни. А главное, она вдруг разглядела за оградой Парка целую толпу тёмных фигур...
   Но было поздно. Их заметили, и ещё трое вышли на тротуар. Тут Настёна услышала шаги за спиной и резко обернулась. За ними шли четверо.
   - На переговоры! - сказала она, стараясь, чтобы голос звучал решительно. И ей это удалось.
   А вот Мишку, который так и не отпустил её плечо, била мелкая дрожь.
   - Знаем, знаем, - согласно закивали шедшие за ними, - Сами туда идём.
   Подошли к Парку. Остановились.
   Настёна вдруг узнала в одном из парней того, кто потребовал плату за Кексика, - Заплати и уходи! - сказал он ей тогда, - Мне своих кормить надо.
   Своих или... стаю? - Настёна никак не могла вспомнить, что же он в точности сказал., - почему-то это казалось важным.
   - Мы пришли! - сказала она, обращаясь к нему, - Начинайте переговоры!
   Она решила повторять это слово как можно чаще - чтоб помнили о СТРОКЕ! Конечно, если вообще её знают...
   - Вижу, что пришли, - усмехнулся парень, - Как сказал поэт - "Безумству храбрых поём мы песню"...Ты-то зачем пришла? - Настёне послышалось сожаление в его голосе.
   - Сосед, - кратко ответила она.
   Парень молча переводил взгляд с Настёны на Мишку.
   Неожиданно тишину нарушил голос одного из тех, кто остался за оградой.
   - Пупсик! - ласково пропел он, - Мальчик толстенький! Сладенький!
   - Вкусненький! - подхватил один из его приятелей там же, за оградой.
   - Уймитесь! - махнул им рукой "знакомый" Настёны, - Переговоры же!
   Но те продолжали гоготать.
   Парень вздохнул и направился ко входу в Парк, рядом с которым стояла Настёна, с явным намерением поучить их Этикету.
   Но тут произошло неожиданное.
   Мишка схватил Настёну за оба плеча и с неожиданной силой втолкнул её за ограду.
   Настёне пришлось пробежать несколько шагов, чтобы не упасть. А когда она повернулась, чтобы выбежать обратно на тротуар, путь к возвращению был отрезан - все, кто был на тротуаре, вошли в Парк, загородив собой выход.
   Только Мишка остался на тротуаре. Его уже не просто трясло, а колотун бил. Заплетающимся языком он мычал вполне различимые слова, =
   - Она тоже вкусная! Тоже! Вам п-п-под-д-дарок!
   - Слабый предаст! - вдруг вспомнила Настёна слова Змея, а заодно и предупреждение бабы Груши о том, что теперь ей в Парк дорога закрыта навсегда...
   - Шеф! - заорал один из стаи, - Ну нельзя же упускать такую возможность!
   - Переговоры! - зло бросил тот.
   - Ну и что? Она - Переводчица! Нас же и мочить будет!
   Парень остановился.
   - Пе-ре-вод-чи-ца, по складам произнёс, - Значит, будешь переводить в МИР ИНОЙ, - то ли вопрос это был, то ли утверждение.
   И пристально так посмотрел на Настёну.
   Та глаза не отвела.
   - Если потребуется, - честно сказала.
   И это решило дело. Парень засунул руки в карманы и пошёл прочь.
   - Постой! - крикнула ему вслед Настёна, - Как ты на седьмой этаж влез? - почему-то этот вопрос казался ей очень важным.
   - Я - не волк! - бросил он через плечо и почти тотчас исчез.
   Настёна перевела взгляд на окруживших её нелюдей. И первой нанесла удар по ближайшему оборотню...
  
   - Возьми! - крикнул вдруг африканец.
   И бросил Петру свой меч. Сам же молниеносно выхватил из-за спины второй, и принял боевую стойку, наклонившись вперёд.
   Ближайшие трибуны это заметили и отреагировали по -разному.
   - Африкан - не мясник! - восторженно орали одни и аплодировали с энтузиазмом, - Африкан - честный боец! Слава ему!
   Другие, явно не поклонники черного бойца, кричали с не меньшим подъёмом, - Стыдись! Противник слаб! С раненой собакой связался, а потом будешь петь оды самому себе!
   - Ты ещё и поэт? - схватив меч, поинтересовался Пётр.
   Больше он ничего не успел спросить.
   - Я многое могу! - проорал Африкан и атаковал.
   Пётр с трудом отразил удар, но подумал, - противник мог бы ударить и посильнее. Дальше последовал целый град ударов, от которых Пётр просто уходил - отбегал, подныривал под падающий на него меч, в общем, увёртывался, как мог.
   Но со стороны это выглядело даже эффектно. Трибуны оценили его ловкость и хитрость тактики. У него тотчас появились поклонники, которые подбадривали его криками, - -Давай, белобрысый! Не сдавайся, бледная немощь! Вымотай его!
   Но Пётр чувствовал, что его покидают и те немногие силы, которые Норушнк ему всё-таки оставил. Он уже дважды споткнулся, один раз чуть не упал. Но в то же время отметил про себя, что африканец не добивал его, хотя мог бы это сделать уже ...ну, один раз - точно.
   Здорово помогал пёс, которого Пётр уже назвал для себя Другом. Он бесстрашно бросался под ноги Африкану, цапал его за ноги сзади - в общем, тоже сражался.
   А Африкан только смеялся, потому что нисколько не сомневался в своей победе. Которую честно не считал достойной - невелика доблесть добить с трудом передвигающегося по Арене противника. Но надо было делать свою работу - он и так дал незнакомому бойцу большую поблажку. Пусть ещё немного побегает...Парень очень ловкий! Просто ускользает из-под удара!
   - Заканчивай! - подбежал тут к Африкану его приятель Квинт, - - Сейчас я его лассо поймаю, хватит уворачиваться! Пусть дерётся!
   Квинт был лаквиарием, то есть гладиатором, который ловил своих противников с помощью большой верёвки.
   - Он не бегает! - возразил Африкан, - А очень достойно уклоняется! Какой прок от такой лёгкой победы?
   - Зачем тогда связался?
   - Надеюсь, он ещё оклемается!
   Тут пёс вцепился в ногу Африкану. Тот даже вскрикнул.
   Квинт изо всех сил ударил пса лассо. И собака неподвижно замерла на Арене, уткнувшись носом в песок...
   Трибуны загудели неодобрительно, как показалось Петру. А слов он уже просто не различал...А жаль - многие были на его стороне.
   - Позор! Двое на одного! Уйди, К винт! Ты грязно работаешь!
   Убил раненую собаку, а она честно дралась!
   Увидев Друга, неподвижно лежавшего на песке, Пётр испытал такую ярость, что бросился на Квинта, не обращая внимания на Африкана. Но тот так ловко отбивался лассо, что к нему было не подступиться.
   А Африкан...Тот вдруг склонился над собакой.
   - Сейчас добьёт! - мелькнула мысль у Петра.
   - Жив! - прокричал чёрный гигант, - Эй! Рудиарии!
   На Арену выбежало несколько человек, одетых в тёмные тоги.
   Двое из них подбежали к собаке, осторожно подхватили её и быстро унесли. Другие помогали раненым гладиаторам уйти с Арены.
   - Держись! - вдруг услышал Пётр.
   - К нему подбежал молодой гладиатор, без шлема и щита, вооружённый двумя мечами, по одному в каждой руке. Он был ранен в плечо, но решил не покидать Арену.
   - Зачем вмешался, Квинт? У нас тут не бойня! - крикнул он лаквеарию. Ты просто подтвердил свою дурную репутацию! Одержал победу над раненой собакой! Славный поступок, ничего не скажешь!
   Вместо ответа, Квинт стремительно развернул лассо над головой и...
   И Пётр достал его. Убивать не собирался, но знал все слабые места в человеческом организме. И вывел Квинта из строя. Надолго.
   Квинт упал, как подкошенный и рудиарии утащили его с Арены.
   У Петра опять потемнело в глазах, и он рухнул на одно колено.
   - Я, Лициний, буду сражаться за неизвестного гладиатора! - услышал он сквозь шум в голове.
   Это прокричал его неожиданный союзник, по неизвестной причине ставший на его сторону.
   - Благородный Лициний! Слава тебе! - орали одни.
   - Опять не честно! Лициний ранен, а Африкан здоров, как бык! - возмущались другие.
   Но тут раздались звуки труб, призывающие всех к тишине и вниманию.
   - Жители города! - услышал Пётр голос Распорядителя Боёв, явно усиленный рупором, - Этот поединок прекращается по распоряжению Отцов Города! Он будет возобновлён после выздоровления раненых участников!
   В ответ раздался одобрительный гул трибун и крики, - Правильно! Давно пора!
   - После того, как Арена опустеет, - продолжал Распорядитель Боёв, - Вы увидите сражение андабатов!
   Трибуны восторженно зааплодировали.
   Петра подхватили сильные руки рудиариев и повели к выходу с Арены. Рядом с ним шли Лициний, отказавшийся от помощи рудиариев, и Африкан, которые совершенно мирно о чём-то беседовали.
   - Работа такая, - усмехнулся Пётр.
   Войдя под своды входа-выхода с Арены, он увидел группу молодых гладиаторов, готовящихся появиться перед трибунами- двое о чём-то оживлённо разговаривали, двое других уже одевали шлемы.
   Пётр содрогнулся, увидев, что шлемы были...без прорезей для глаз. Так вот чему так обрадовались трибуны...Поединок андабатов - поединок вслепую...
   Его провели в большое помещение, где на столах и лавках лежали и сидели раненые бойцы, над которыми "колдовали" врачи, - промывали и зашивали раны, делали перевязки, вправляли вывихи, ну, и прочее такое. Тех, кто уже дождался внимания медиков, уносили, уводили, или сами уходили - в жилые помещения.
   - Как освободишься, скажи, чтобы тебя отвели в комнату димахера Лициния, - сказал Петру его неожиданный союзник и ушёл, сказав, что если чего и боится в этой жизни, так это врачей, и что его рана была лёгкой, его перевяжут друзья в казарме
   - До скорого, надеюсь, - улыбнулся ему на прощание Африкан и тоже ушёл, бормоча, что был здесь совсем недавно и не успел соскучиться.
   К Петру подошёл средних лет человек и сел на табурет рядом с лежанкой. Его сопровождал молодой человек с ящичком с медикаментами в руках - ассистент.
   - Меня зовут Бакенхонсу. Родом я из Египта. Если моё имя показалось тебе слишком трудным, зови меня Бакен - как все зовут. И я буду тебя лечить.
   - А я - Петриус, - ответил Пётр, посчитав, что такое искажение собственного имени было вполне в римском стиле.
   - Хорошо, -- Бакенхонсу немного помолчал, не сводя изучающего взгляда с Петра.
   А взгляд у него был просто пронизывающим.
   - Скажи мне, Петриус, - наконец продолжил он, - Почему ты всё время озираешься? Ищешь раненого приятеля? Скажи его имя и я помогу тебе его отыскать. Ведь у нас таких врачебных залов - целых три, - видно было, что он этим гордиться.
   - Его зовут Друг. И это - собака. Я видел, как ретиарии уносили его с Арены.
   - А-а-а-а! Это его наш ретивый Квинт оглушил лассо!
   - За что и получил, - пробормотал Пётр.
   - И по заслугам! - услышал его медик, - А собака твоя в соседнем зале - там мы лечим животных. Ничего непоправимого с ней не произошло. Куда отнести твоего Друга?
   - В помещение димахера Лициния.
   Затем Бакенхонсу приступил к осмотру Петра. Выстукивал, выслушивал, мял, растирал, сажал, опять укладывал...Длилось всё это не менее получаса. Наконец он опять сел на табурет и молча воззрился на Петра.
   Пётр тоже молчал. А что он мог сказать? Уж не рассказать ли про Норушника - ха-ха...Скорее всего, в этих краях про него и не слыхивали - это творение севера. А ещё вернее, тварь с севера. И что никакая медицина тут не поможет - здесь другие силы были нужны...
   - Иди в мою библиотеку, - заговорил наконец Бакенхонсу, обращаясь к своему ассистенту, который всё это время стоял за его спиной, - И принеси мне свиток номер девять. Знаешь, где он лежит?
   - Да, господин, - ответил молодой человек и умчался, не выпуская ящичек с медикаментами из рук.
   Бакенхонсу взял левую руку Петра и начал внимательно разглядывать его ладонь.
   Петру стало как-то не по себе и он решил заговорить, - хотелось хоть немного прояснить обстановку.
   - Сегодня никого не убили, - осторожно, как ему показалось, начал он.
   - А должны были? - явно удивился медик.
   - В наших краях говорят, что гладиаторы бьются насмерть. И что того, кто дерётся плохо, публика не щадит. Есть, говорят у вас специальный знак - большой палец - вниз, и гладиатора добивают.
   Бакенхонсу выпустил руку Петра и с таким интересом посмотрел на него, что тот решил - медик не так прост, как кажется.
   - Ты откуда такой?
   - С Севера.
   - С севера Империи, или дальше?
   - Намного дальше.
   - Тогда понятно! Поединки до смерти, конечно, есть, но они редки. Зачем? Гладиаторы зарабатывают хорошие деньги, у них есть свои почитатели, их приглашают аристократы в свои дома, девушки их любят - так зачем умирать?
   - Ну, у нас так говорят.
   - Вернёшься - объясни...Кстати, насчёт знака у тебя тоже неразбериха в голове. Поднятый вверх большой палец означает - "меч из ножен!" - то есть, "смерть". А вот палец, убранный в кулак, значит - "меч в ножны!" - то есть, "жизнь". Кто же так всё перевирает, интересно?
   Пётр точно знал, что официальная история не всегда правдиво описывает исторические события, но чтобы такое искажение... И кто перевирает, Пётр тоже знал...
   - Парни, конечно, ранят друг друга в бою, иногда очень даже тяжело - всякое бывает. Ну, а мы-то на что?! Подлечим, поможем! Так что, не горюй! У нас тут собралась отличная команда медиков! Я бы даже сказал, - лучшая! Мы быстро парней на ноги ставим!
   Он ещё хотел что-то добавить, но его ассистент принёс свиток
   номер девять, как запомнилось Петру.
   Бакенхонсу немедленно углубился в его изучение.
   Свиток был толстым, Бакенхонсу читал внимательно, не торопясь, так что пауза затянулась.
   Наконец он поднял глаза на Петра и тот прочёл в них - не то недоверие, не то непонимание...
   - Отнеси этот свиток обратно, - начал он поучать своего ассистента, - Да смотри, аккуратно там! И принеси свиток номер два. Вот тебе ключ - Сей свиток в отдельном шкафчике лежит - слева третий от двери. Не вздумай перепутать. И чтоб мне быстро, копуша!
   - Я уже говорил тебе, что я - египтянин, - опять возобновил разговор Бакенхонсу, - А ты кто? Вроде, не галл...И не сакс..
   - Я - рус!
   - Рус? Не слышал про таких...Но не обижайся - я всего лишь медик. Хотя круг моих интересов достаточно большой...Но я искренне огорчён теми слухами, которые у вас ходят про гладиаторов! Ведь кто такой гладиатор? Это - прекрасно подготовленная боевая машина! Ведь сколько денег нужно потратить ланисте - знаешь, кто такой?
   - Владелец гладиаторской школы.
   - Верно! Так сколько он вкладывает в тренировки, в профессиональную подготовку своих бойцов - только подумай об этом! И это - для того, чтобы парень сразу погиб на Арене только потому, что его противник оказался , ну, скажем, ловчее, более опытным? Да ты только подумай! Бои идут каждый день по всей Империи! Это сколько же мужиков можно положить каждый день! И откуда их потом взять-то?!
   - Люди с больным воображением придумали1 - уверенно сказал Пётр.
   - Молодец, что понял!
   В эту минуту вернулся ассистент - со свитком номер два. И разговорчивый и "за державу болеющий" египтянин замолчал, углубившись в изучение очередных медицинских предначертаний.
   - А вдруг, действительно поможет? - загорелся вдруг надеждой Пётр, - Было бы славненько...
   О способе возвращения он пока не думал - не до того было. Но точно знал - его будут искать. Вопрос - когда заметят его отсутствие...Хотелось бы, конечно, чтобы поскорее - а то, и впрямь, гладиатором придётся стать...
   Бакенхонсу закончил изучение свитка. Аккуратно свернул его, отдал помощнику, но не отослал его в библиотеку.
   - Приступим! - сказал, ни на кого не глядя, и стал диктовать Авлу, так звали ассистента, какие мази перемешать, да какие порошки растереть, и как всё это перемешать.
   Петру велел лечь на живот, и самолично стал его благоуханными снадобьями растирать.
   - Процесс пошёл, - с облегчением подумал Пётр и даже задремал от мягких прикосновеннй целителя.
   - Как на Арену попал? - услышал он голос Бакенхонсу, опять решившего с ним поговорить.
   Пётр был готов к этому вопросу.
   - Не нашёл общего языка с очень влиятельным господином. Во время спора потерял сознание - как будто меня вырубили. Очнулся уже на Арене. А кто меня с собакой туда притащил - не знаю.
   - Очень интересно...Но дело в том, что потерявших сознание, у нас утаскивают с Арены, а не тащат на неё...
   - Тебя и собаку с нижнего этажа подняли, - заговорил вдруг помощник Бакенхонсу, Авл, - Мы видели, как песок вокруг вас шевелился, когда вы на Арене появились. Эффект был потрясающий! Будто вы из ниоткуда взялись!
   - Так вот ты где, лодырь, прохлаждался! - вознегодовал Бакенхонсу, - А я зову тебя, зову!
   - Да я на минутку всего, - явно испугался Авл, сразу пожалевший, что сболтнул лишнее.
   Но медик уже забыл про него.
   - Сядь! - велел он Петру, а сам опять занял своё место на табурете, - Ну как? Только честно!
   Пётр стал медленно подниматься, ожидая, что тяжесть во всём теле опять обрушится на него, но...
   Этого не произошло, и он легко сел на лавке, оказавшись лицом к лицу с Бакенхонсу.
   - Как видишь! - почти радостно сказал он и помахал руками в воздухе, демонстрируя лёгкость движений.
   Нет, силы его не вернулись Но, по крайней мере, он мог теперь свободно двигаться, тяжесть во всём теле больше не клонила к земле.
   - Значит, я прав, - пробормотал медик, - Впрочем, как всегда.
   И, приблизив лицо к Петру, продолжил, -
   - Ты прогневил какое-то, без обиды будь сказано, не очень значительное божество, и оно решило избавиться от тебя, забросив прямиком под мечи, так сказать.
   - Не божество, - решил говорить начистоту Пётр, - Исчадие нашего северного Тартара.
   Бакенхонсу понимающе склонил голову и продолжил, -
   - На моём веку ты - третий такой случай...
   Он замолчал, может быть, обдумывая, говорить ли всю правду.
   - Раз начал, - заканчивай. Только ничего не скрывай!
   - Один исчез - так же неожиданно, как и появился. А другой...- медик опять замолчал, всматриваясь в лицо Петра, будто пытаясь предугадать его реакцию,
   - Другой и сейчас здесь. Живёт Ареной.
   - Скажешь его имя?
   - Только если ты поклянёшься самым для себя дорогим, что никому и никогда не раскроешь этот секрет и не назовёшь имя своего "собрата по несчастью".
   - Клянусь своим возвращением Домой, куда я стремлюсь всей душой и сердцем! Говори!
   - Лициний, - прошептал медик.
   В этот момент в коридоре раздался шум, крики и топот бегущих людей.
   - Лев! Раненый Лев! Вырвался из клетки! - кричали одни.
   - Где бестиарии? Помогите! Остановите льва! - раздавались крики других.
   Сумятица в коридоре всё усиливалась.
   Двое раненых гладиаторов попытались встать, но тут же тяжело осели на лавки.
   - В моём зале нет бестиариев! - заметался Бакенхонсу, - У нас уже целую неделю не было поединков с хищными зверьми! А этот лев не даёт себя лечить! И ничего не ест! Он ослаб! С ним и обычный гладиатор может справиться!
   Пётр встал и быстро направился к выходу.
   - Возьми мой меч, - схватил его за руку один из раненых гладиаторов.
   - Не вздумай его убить! - вдруг подскочил к Петру низкорослый и толстенький человечек, - Это - моя собственность! Бешеных денег стоит! Засужу!
   - Тогда иди и сам отведи его в клетку! - Оттащил толстяка от Петра Бакенхонсу.
   В коридоре раздался крик ужаса и боли.
   Пётр выбежал в коридор.
   Там, прислонившись спиной к стене, сидел рудиарий в окровавленной тоге.
   А над ним, возвышаясь горой, стоял огромный лев со вздыбленной гривой.
  
   Продолжение следует
  
   -
  
  
   -
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   18
  
  
  
  
   18
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"