Сообщаю, что согласно полученного задания мною была проделана следующая работа:
Для попадания на стройку, задуманную орками на Хребте Мира - мною, по разработке аналитиков, осуществлено внедрение в группу каменщиков, нанимаемых на довольно приличных условиях. Чтобы не вызывать подозрений, была разработана легенда, подтвержденная рекомендательными письмами и работой второго и шестого отделов. Прикрытие раскрыто не было. Все грамоты проверены, и навыки оказались на высоте. Выражаю руководителям отделов особое почтение.
Нас в числе 12 каменщиков-гномов, завербованных на тех же условиях и добровольно, направили за Пограничье на отдельной дрезине, без охраны, заручившись словом гнома. А тех, кто попал в плен или был пойман за преступления - отправили пешком, строем, под сопровождением охраны и нескольких дрезин с припасами. Это всего лишь небольшой караван, но и он впечатляет - где-то две тысячи людей и около трех сотен нелюдей, и две сотни охраны. Грандиозные замыслы требуют еще больших ресурсов.
Мы поедем первыми, но пока находились на вокзале, мне довелось пообщаться с пленными гномами. Они рассказали, что ничего не знают о строительстве, кроме слухов, полнящих земли. И тем верить нельзя. Но одно точно в трудовых лагерях, где их содержали, идет отбор самых выносливых и крепких и тех, кто понимает хоть какой-то толк в строительстве.
Донесение отправляю через канал связи Л в Кане. Через
Подпись Брим.
Глава 2. Засада.
Под светом солнца, стоявшего в зените, тени прятались у подножьев холмов, сливались с мхом, окутавшим деревья и кусты, замирали у рельсов железной дороги. Дрезина удалялась от места боя, скрывая от путников происходящее. Элионор огляделся по сторонам и перевел взгляд на гнома:
- Что делать будем, Григори? - спросил он.
Тот промолчал, монотонно продолжая крутить педали. Эльф развернулся к Ильве и монаху. Девушка, глядя назад, сказала:
- Надо вернуться, помочь им.
- Кому им, - буркнул Григори, - и там съедят, и здесь убьют.
Эта поговорка вызвала усмешку у монаха, видимо, вспомнившего что-то забавное, но делиться своими воспоминаниями с путниками он не захотел, промолчал, не отвечая и на невысказанный эльфом вопрос.
- Я готов вернуться, готов помочь каз-закам, - задумчиво произнес Элионор, - но что будет дальше, как нам поступить?
На минуту воцарилось молчание, лишь колеса мелодично отбивали заданный ритм, с каждой минутой удаляясь от места засады. Дрезина скрылась за холмом, полностью скрыв бой от глаз путников.
- Возвращаться, - нарушил молчание Григори.
Эльф приподнял бровь и, обернувшись к гному, спросил:
- Что тебя заставило переменить мнение?
Тот промычал что-то, даже эльф не расслышал из-за скрипа тормоза. Гном отпустил рукоять и, заметив недоумение на лицах спутников, указал вперед. Оглянувшись, Ильва вскрикнула:
- Ой!
Перегораживая путь, на рельсах лежало дерево. Место для засады марлоги подобрали с умом. Здесь два холма нависали над железной дорогой, пробегавшей между ними серой речушкой, своими склонами образуя два отвесных берега ущелья. И выход из него оказался перегорожен поваленным деревом. Вокруг никого видно не было, но в личностях, устроивших засаду, у путников сомнений не возникло.
- Григори, подними щиты и возьми оружие, - распорядился эльф, закидывая лук за спину. Он вместе с гномом и монахом укрепили деревянные щиты за спинками скамеек. Дрезина остановилась в двадцати метрах от начала ущелья, и все спрыгнули вниз. Григори обошел ее и вместе с монахом приподнял над рельсами. Эльф следил за лесом и склонами холмов, поджидая с заряженным луком марлогов, если те попробуют их атаковать. Но переставить дрезину им удалось без боя.
Разогнав ее, гном уступил место за педалями Ильве, а сам продолжил помогать эльфу крепить щиты вдоль боковых бортов. Дрезина стала похожа на деревянную шкатулку без крышки, огражденную стенками в роста гнома, спасавшими от стрел и арбалетных болтов. Для нападавших, если они сами не передвигались на дрезине, атаковать такую конструкцию в ближнем бою было проблематично. Зацепиться за борт или влезть на него, когда она ехала, равносильно самоубийству. Вот и пытались остановить дрезину или платформу любыми способами. Но и в этом случае нападавшим приходилось драться, находясь в невыгодном положении.
Может, поэтому лихой люд всегда устраивал засады на железных дорогах, преграждая платформам и дрезинам путь. И один из первых законов Императора строжайше предписывал всем наместникам рубить лес вдоль дорог и убирать камни. Разбойников же, если их удавалось поймать живыми, прилюдно казнили по праздникам на вокзалах городов, укладывая их вместо шпал под рельсы перед груженными народом платформами. Наверно, это помогло в считанные годы обезопасить дороги Империи от преступлений.
- И почему закон дорог не прижился в землях марлогов, - спросил гном Элионора, закрепив последний щит.
- А кто сюда глашатаев пошлет, - ответил тот, осматриваясь по сторонам.
Посмотреть было на что. Племя марлогов, около трех десятков особей, осадило дрезину с каз-заками. Те пока отбивались от нападавших тварей. В центре платформы стоял ото-мен, в окружении тройки внушительных головорезов, и руководил обороной. Поднять щиты каз-заки не успели, и сдерживали нападавших с помощью пик. Спасало от разгрома их то, что марлоги заходили лишь с одной стороны, хотя могли навалиться со всех. На дрезине было не так много защитников, десятка два. Человек пять разряжали арбалеты в нападающих марлогов. Те же атаковали не боясь за тылы. Этим решил воспользоваться эльф.
Дрезина подъезжала со скрипом, но марлоги не обращали на нее никакого внимания, поглощенные боем. Несколько каз-заков оказались скинутыми с дрезины, и разорванными на части, их тут же пожирали не менее десятка тварей. Остальные штурмовали жителей Пограничья и на путников не обращали внимание.
- Григори, идешь первым, я бью из лука, а ты, брат Мельус, отвечаешь за тылы! - скомандовал Элионор - Ильва, спрячься и не показывайся, держи нож.
Передав девушке нож, эльф укрыл ее плащом и застопорил дрезину в трех метрах от сражающихся. Перемахнув за борт, Элионор надел тетиву и взял в руку три стрелы.
- Не лезь вперед, - пропыхтел приземлившийся гном, перемещая уверенными движениями щит из-за спины и покрепче сжимая копье.
Монах спустился последним, ухватив уверенно двумя руками посох, взяв его на перевес.
- Может магией? - гном обратился к эльфу, вставшему за его спиной.
- На этих тратиться? - эльф хмыкнул, - велика честь.
Хекнув для порядка, Григори ударил ближнего к нему марлога копьем в спину. Оно отскочило, не поцарапав даже. Но свое дело сделало, заставив марлога обернуться и сделать шаг в их сторону. Пропела стрела свою короткую песню, опереньем подрагивая в глазнице все еще пытавшего идти на них зверя. Эльф был точен.
Нападающих заметили, три марлога бросились к ним. Эльф уложил двух ретивых, а третьего гном удерживал на расстоянии, пока Элионор доставал еще три стрелы. От убитых каз-заков отвлеклись пожиравшие их марлоги, услышав предсмертных хрипы сородичей.
Каз-заки, заметив подмогу, удвоили нажим, телохранители ото-мена вступили в схватку, оттесняя нападающих. Эльф продолжал сеять смерть, да и болты арбалетов прошивали шкуру марлогов, внося свою лепту.
Оставив половину нападавших, те неорганизованно отступили, минуя эльфа и гнома, в сторону дрезины, и один забрался на нее. Элионор понимая тщетность своего поступка, все же выпустил в марлога пару стрел, боясь задеть Ильву. Но того даже не отвлекло вмешательство эльфа. Марлог сдернул одним движением плащ, другим схватил девушку за одежду и перебросив через плечо, потрусил за сородичами, удаляющимися к выходу из западни.