Маленькое глупое создание, решившее, что уже очень взрослое, чтоб решать свои проблемы сам. Тогда зачем ты постоянно бежишь ко мне, чтоб я зализывал твои ранки? Ты сначала продаешь себя, а потом пытаешься узнать свою цену. У меня это вызывает только смех. Какой смысл узнавать свою стоимость, если ты все равно отдаешь себя за бесплатно. Ты ребенок, которого вырвали из нежного возраста. И заставили играть во взрослую жизнь, о которой мы оба не имели ни малейшего представления. Братец, твоя цена ничтожна мала. Хотя за ночь с тобой готовы платить миллионы. Но ты почему-то не берешь деньги. Неужели они слишком грязные для тебя? Самому смешно. Так что ты себе мог бы обеспечить безбедное будущее. Шикарные, дома, машины, картины и пустые комнаты. Я ведь знаю, что наши дома никогда не будут наполнены детским смехом. По утрам не будет раздаваться топот детских ножек. Но нас это устривает. Ну скажи какие из нас могут быть отцы? Мы трахаем друг друга, используем людей. Мне было бы жаль детей, если б у них были такие родители как мы. Маленьким ты боялся остаться один, а сейчас ты это принимаешь как должное. У тебя нет выбора, ведь я не собираюсь дарить тебе себя. Только тело, с ним ты можешь делать все что пожелаешь. Да в принципе кроме тела у меня все равно ничего не осталось. Ты ребенок, который по моей вине стал обыкновенной шлюхой. Первое время мне хотелось называть тебя другими словами, может даже и ласковыми, ну или просто теми, которые обычно говорят братья друг другу. Но я не могу, ведь ты пал слишком низко, и боюсь подняться ты не в состоянии. Так странно, но сейчас за мной по жизни тянется багаж из прошлого, который наполнен моими ошибками, промахами, а самое главное предательством по отношению к тебе. Странно, ведь у нас было довольно счастливое детство, если не считать развода родителей, который начал менять тебя. Ты стал замыкаться в себе. Став старше, покрасил волосы в черный цвет, проколол язык и бровь, сделал татуировку. В знак своего протеста. Ты не желал принимать то, что родители так просто решили оставить нас. Хоть и прошло уже несколько лет, но ты все же не мог с этим смириться. Они ведь даже не боролись за спасение нашей семьи. Эгоисты. Я презирал их всем своим нутром. Вот это было самое первое предательство в нашей жизни, но оно останется в нашей памяти навсегда. Именно поэтому тебе было важно, чтоб я не предал тебя. Но даже я сорвался, и погубил в тебе то, что не смог сохранить сам. Я погубил в тебе душу ребенка, душу живого человека. Я тот, кому ты доверил свою жизнь безоговорочно. Постоянные родительские крики и драки медленно убивали тебя. Ты стал совсем тихим, в тебе больше не было прежнего Билли. Того, каким я тебя когда-то полюбил. Ведь я любил, да, искренне любил. Хрупкое создание, которое во сне мне так напоминало маленького котенка. Тебе еще не хватало шерстки и длинных усиков. Каждую ночь ты плакал у себя в комнате. Я чувствовал как ты страдаешь, но я не плакал. Но не оттого что мне было все равно, просто я дал клятву маме и папе, что буду сильным и стану твоей опорой и поддержкой. Они взяли с меня обещание во что бы то ни стало защищать тебя. Ведь ты младше, и более ранимый, чем я. Да, моя клятва продержалась несколько лет, а затем я отдал тебя в руки этому продажному миру. Я не смог тебя уберечь. А сейчас я и сам довольствуюсь тем, что с тобой сделала твоя погоня за свободой. Ты пожелал со всем справится один, что ж не буду тебе мешать гробить свою жизнь окончательно, хотя нет, я даже приму в этом участие. Знаешь, я вдруг вспомнил слова мамы, когда она сказала нам, что мы обладаем бесценным богатством, которое не купишь ни за какие деньги. Она сказала, что у нас есть МЫ, и мы должны держаться друг друга, и тогда чтобы ни случилось, любые трудности покажутся сущими пустяками. Да, она была права. Вдвоем легче преодолевать какие-либо трудности, но все же в жизни нужно расчитывать только на свои силы. Ты видимо не очень понял значение этих слов, и стал расчитывать на свою доступность. Но если честно с каждым днем ты мне становишься все более чужим человеком. Мне абсолютно плевать на твою жизнь, она твоя. Делай с ней все что пожелаешь. Мамины слова мы с тобой всегда называли "Двое против всех" Нас было невозможно сломать, пока мы держались друг друга, а потом. Потом мы стали тем кем являемся и по сей день. Но ведь это ты в клубе лег под меня. Хотя я и сам был непротив. К тому же как можно было отказаться от тебя. Твое идеальное тело, пухлые губы. И конечно же грациозные движения. Да, видимо с самого начала я был дерьмовым братом. Я получаю невероятное удовольствие от твоих рассказов о ночных похождениях. В принципе это все, чем ты делишься со мной с таким удовольствием. Все твои мысли для меня загадка. Хотя раньше мне хватило бы просто взглянуть в твои глаза, чтобы понять, что у тебя творится на душе. А сейчас как я могу прочесть там хоть что-то, если они мертвые, невыражающие ничего. Просто тусклые глаза. Раньше они словно светились изнутри янтарным блеском, и вспыхивали огоньками от радости и различных эмоций, переполнявших тебя. Она выражали гамму чувств и переживаний. Сейчас ничего. Пустота. Единственное, что в них можно прочесть - похоть и желание отдавать свое тело. Но я вовсе не собираюсь тебя жалеть. Тебе не нужно мое сострадание, ну а я и не должен тебя спасать. Ты сам говорил, что мы 2 человека, 2 разных личности, и нас ничего не должно связывать, помимо секса. И меня это действительно устраивает. С тобой проще. Мне не нужно отчитываться перед тобой куда и с кем я ухожу, ведь у тебя точно такие же права. Мы абсолютно свободные, только как марионетки или заведенные куколки постоянно возвращаемся друг к другу. Так я хотя бы знаю, что у меня никогда не будет недостатка в сексе. Наверное раньше мне было бы противно слушать рассказы людей о твоих ночных оргиях, но сейчас меня это только веселит. Я сегодня осознал, что окончательно ПОТЕРЯЛ ТЕБЯ, И НИТЬ МЕЖДУ НАМИ НАВСЕГДА ПОРВАНА. Но данный факт не огорчает, а почему-то вызывает смех. Может просто мне не хочется быть братом подстилки, которую я с большим удовольствием трахаю. Но это отнюдь не привычка, как то что мы с тобой обнимаемся в случае удач, или я держу твою ладошку в своих руках во время полета. Это человеческая потребность. И она оказалась в нашем случае сильнее братских отношений. Все изменилось. Мы давно уже не наивные дети, какими были в 13 лет. Я знаю, что я выдернул тебя из детства. Хоть ты был совершенно не готов ко взрослой жизни. И отдал тебя на съедение этому алчному миру, которым управляет алкоголь, кокаин, похоть и секс. В нем нет места для чувств и искренней любви. Тут она только губит. Надо убить в себе человека, чтоб выжить. Это подобно тому как выбрасывают человека, который не умеет плавать посреди океана с окулами. В надежде, что он сможет всплыть и не утонет, и не будет съеден. Но окулы поглотили нас. Хотя если признаться честно после нашего первого раза я понял, что мне плевать на то, что я растаптываю тебя. Мне стало абсолютно все равно причиняю ли я тебе боль. Получаешь ли ты такое же удовольствие от секса со мной ли нет. Мне стало все равно, что ты УМЕР!!! Твое взросление если его можно таковым назвать было подобно тому как из портрета вырезают маленького ребенка и приклеивают его к новым чужим родителям. Смотрится слишком трагично. Также как и ты первое время смотрелся в своем новом мире. Но ты быстро освоился и понял, что у тебя есть масса талантов. Ты обоятелен, и можешь подчинять себе людей. Ты в этом деле мастер. Я помню, когда отец собирал вещи, ты бегал за ним по всей квартире. Ты вцепившись в штанину его брюк, громко разревелся. Мой котенок и тебя обидели. Тогда это были единственные мысли, которые проскользнули у меня в голове. Я оттащил тебя от отца и повел наверх. Он хотел с нами попрощаться.
Дети, я уезжаю. Откройте. Позвольте мне хотя бы с вами попрощаться.
Знаешь, уходи. Ты больше нам не отец. Ты сломал моего Билли. Я тебя ненавижу. - Отец еще долго стучал в дверь, а потом просто уехал. Мы слышали как отдаляется машина от дома. Звук колес. Вот и разбилась наша мечта. Мы знали, что теперь уже не будет прежних нас. Нас сломали, разбив на сотню кусочков словно фигурку изо льда. Сегодня ты как всегда уехал на ночь. Куда-то повеселиться. Как ты это обычно называешь. Хм, ну да по твоему это веселье устраивать пьяные оргии, переходя из рук в руки. Что ж я не буду тебе мешать, но сегодня мне почему-то тревожно. Я сам не понимаю отчего. Что-то происходит, но я не могу ничего изменить. Сейчас ты небось вовсю выпиваешь со своими новыми знакомыми. Что ж молодец, следовательно квартира в моем распоряжении.
Алло, Дженни. Да, это Том. Приезжай, куколка сегодня я весь твой. Звонок в дверь. Шикарная брюнеточка. Янтарные глаза. Что же это со мной такое, что я смотрю ей в глаза. Мне должно быть все равно, в конце концов я всего лишь поимею ее, как и имею Билла. Длинные стройные ноги. Красивое платье кровавого цвета только подчеркивает ее идеальные изгибы и персикового цвета кожу. Она проходит вглубь комнаты.
Уютно у тебя тут. Видимо ночка будет жаркая.
Жарче чем ты думаешь. Я прижимаю ее к двери. Она что-то невнятное шепчет мне в рот. Сладкая сука такая как я люблю. Ее руки, ласкающие мое тело под футболкой, сводят с ума. Хочется сорвать с нее платье и отыметь прямо здесь. Я так и поступаю, срывая с нее наряд, который стоит несколько сот тысяч евро. Ничего если она сможет доставить мне столько же удовольствия сколько доставляет моя маленькая шлюха Билл, я куплю ей несколько таких нарядов. Шикарная грудь, которая так и просит ласки. Зубки смыкаются вокруг соска. Она стонет мое имя. Как же я люблю, когда суки делают это во время секса со мной. Мои губы скользят по ее сногшибательному телу. Язык ласкает сережку в пупке. Я завожусь. Мой член мечтает ворваться в ее лоно. Да по ее стонам можно понять, что она познала все прелести любви в 13 лет на заднем сиденье машины своего бойфренда, а вернее трахаря. От этой мысли хочется смеяться. Я срываю с нее нижнее белье, оно летит туда же куда и полетело шикарное платье от Versace. Стильная штучка, мечтающая заполучить меня. Я развожу ее ноги и впиваюсь языком в разгоряченное лоно. Ноготки впиваются в плечи, капельки крови проступают под ногтями. Отметины, новые следы. Я ласкаю ее клитор, посасывая, тем самым доводя ее до состояния эйфории. Мои пальцы проникают в нее, так тепло. Хочется насаживать ее еще глубже. Такая мокрая, но черт подери классная, сука. Сколько же таких у меня было в постеле? И самое смешное, что на утро я не запомню ни ее лица, ничего. Я буду только помнить, как трахал ее, насаживая на свою возбужденную плоть. Я забуду, но только мое тело будет помнить и хранить ее отметины. Большего мне к счастью и не надо. Я не выдерживаю и встаю с колен. Расстегиваю ремень джинс, и они падают на пол вместе с нижним бельем. Она мастерски запрыгивает на меня, обхватывая мои бедра ногами. Я врываюсь в нее, чувствуя давление наших тел. Она опытная наездница. То что мне сейчас и надо. Мое тело горит. Она ласкает мою мочку уха. Я выдыхаю какую-то чушь ей на ушко. Она тает уже от одного моего взгляда. Еще одна тупая сука. Завтра на ее место придет новая, еще лучше. И так изо дня в день. Я насаживаю ее. Мой член чувствует ее горячую плоть. Еще пару активных толчков, и я изливаюсь в нее. Она слезает с меня, и собирая вещь, уходит.
Стой. - Она обнадеженно смотрит в мои глаза. Взгляд как у тупой простушки. - Ну я испортил твое платье. Вот возьми деньги, купишь себе новое. Она разворачивается, так и не взяв чек. Я услышал как о мое равнодушие разбилась ее слеза. Забавная, я хотел помочь. Я пошел в душ. Холодные струи воды остудили мой жар. Так приятно. Рука легла на напряженный член. Глаза закрыты, и перед глазами его образ. Моей ненаглядной подстилки. Я представляю как его руки ласкают мой член, а губы ложатся на мою головку. Движения становятся все более резкими, приносящими приятную дрожь и боль. С именем Билл, я изливаюсь себе в ладонь. Липкий осадок. Смываю все следы моего небольшого преступления водой, и иду спать.