Черт, когда я соглашался на сумасшедшее предложение этого кретина, о чем я думал, а самое главное, каким именно местом. Хотя я приблизительно даже догадываюсь. И что это на меня нашло? Черт, я так говорю, будто он собирается меня так изнасиловать и продать на органы. Да, что он сможет сделать мне. Хотя, вспоминая, как в тот день он разговаривал с Энди, ни единого намека на страх или волнение. Ему словно было все ни почем. А ведь ему просто нужен друг, так почему бы мне не попробовать с ним сдружиться. Может, выйдет что-нибудь дельное. Просто понять друг друга, и убедиться лишний раз в том, что мы на самом деле друг другу, ну никак не подходим. Понять, что между нами слишком много различий и противоречий, которые просто невозможно убрать из нашего общения. Ведь мы в любом случае пытаемся друг друга задеть, придав голосу самую настоящую интонацию, выдающую нашу неприязнь. Или это нечто другое, что мы пытаемся так отчаянно скрыть за пеленой ненависти и презрения. Ведь я понимаю, что он уже не злит меня, не вызывает отвращения. У меня теперь только одна навязчивая идея - хочу ощущать его. Чувствовать, как у меня под ладонью будет биться его сердце, так часто и гулко, что я даже смогу потом напеть тот самый ритм, что оно отбивало в момент нашей близости. Черт, и когда это мне вдруг так резко захотелось оказаться в объятиях человека, который также как и я является парнем. Хочу почувствовать неуверенность, и ощутить страх в каждом его действии от осознания того, что и он не меньше моего желает быть ко мне так близко и так явственно ощущать, как от его ласковых прикосновений во мне просыпается самая настоящая страсть, которую я еще никому и никогда не дарил. Хочется осознавать, что именно я способен пробуждать в нем подобные ощущения и больше никто. Так странно закрывать глаза и видеть черную смоль волос с пепельными прядками, по-кошачьи подведенные глаза, пушистые реснички, на которых лежат небольшие воздушные комочки, от собравшейся туши, но это не портит его. Отнюдь, в этом даже есть своя особенная прелесть, которая свойственна именно ему. Но почему же я так уверен, что эта поездка слишком многое изменит в моей жизни, или может просто мне самому хочется каких-либо перемен. Возможно, сам искал любые пути, чтоб все же наша встреча состоялась. Ведь не просто так я позвонил ему, спустя аж два месяца, когда, казалось бы, уже пора забыть об этом человеке, которого совершенно не знаю. Возможно, мне просто хотелось потешить свое самолюбие, убедившись в том, что и он на самом деле ждал этого звонка. Ждал, когда я наберу этот заветный набор цифр, и скажу ему в трубку холодное и равнодушное "привет", скрывающее за собой невероятную гамму ярких эмоций и чувств. Вновь включу все то хамство, на которое я только способен, чтоб не оставить его равнодушным, задеть.
А ведь я оказался прав, сказав, что он тосковал. Я попал прямо в яблочко. Услышал волнение, тревогу, что что-то выдало его, и теперь мне известная его ужасная тайна, которую он так сильно желал сохранить в секрет ото всех, а самое главное даже не от меня, а от самого себя. Не хотел признаваться себе, что я смог зацепить его. Смог сделать так, чтоб все эти два месяца он жил, мучаясь от одного телефонного звонка до другого. И черт возьми, я уверен в этом, потому что все эти два месяца я мучался не меньше его, набирая его телефон, а затем в самый последний момент, пока еще в трубке не пошли гудки, я сбрасывал. Сбрасывал, ведь не знал, что сказать, как вести. Уж, слишком желанным был этот разговор, момент которого я оттянул на целых два месяца. Я никак не мог решиться, а, поговорив с ним, я понял, что так должно было быть. Нам нужно расставить все точки над "и". Нужно, чтоб мы оба смогли вернуться к нормальной прежней жизни. Я благодарен, что Джанин не бросает меня, не смотря ни на что. Но я чувствую себя самым настоящим предателем оттого, что не могу рассказать ей всех причин, почему я так рвусь в Берлин. Мне не нужны его ночные клубы, и дорогие хип-хоп магазины с самыми лучшими шмотками, да, и к тому же сомневаюсь, что у меня хватит денег хотя бы на самую дешевую футболку оттуда. Мне не хочется быть зависимым от него. Черт, мне просто хочется побыть рядом с ним, вывернув его душу наизнанку. Хочу узнать, что именно скрывается за этим иногда отсутствующим и пустым взглядом. Везде его фотографии: в журналах и вырезках из газет, что собирают его поклонницы из нашего детдома, которые постоянно спрашивают у меня, какой он в жизни. А что я могу сказать им? Я не знаю какой, но меня жутко тянет к нему, и у меня перехватывало дыхание, когда он находился слишком близко ко мне. Сомневаюсь, что они поймут, но уж точно пожелают оказаться на моем месте. Никто не поймет, ведь даже я сам до конца не осознаю, что именно сейчас происходит в моей жизни, а самое главное в душе. Все видоизменяется. Отовсюду я только и слышу про него. Включаю телевизор, а там снова он. Его разукрашенная мордашка, по которой уже нет никакого желания бить. Только прикасаться к его губам ладонью, стирая этот жирный блеск, за которыми он скрывает пылающие мягкие бутоны, напоминающие розу, к которой хочешь, но боишься прикоснуться, сломав и, стерев, таким образом всю ее красоту, убрав из ее образа магию. Стереть, чтоб нарисовать на его лице настоящую улыбку. Рисовать при помощи мелков из губ, красок из прикосновения, совершить завершающие штрихи из карандаша моей привязанности к нему, закрепить полученный результат при помощи признаний в том, что я, похоже, в него влюбился. Я готов стать нашим личным скульптором, и изваять из наших чувств по отношению друг к другу целостную фигуру, опалив ее пламенем моей ненависти, смешанность со страстью, чтоб она никогда не "растаяла". Пока, я не могу сказать Джанин, что меня тянет к нему, но это ведь не полноценная любовь, да, влюбленность, тяга к нему, к его идеальному телу, которое всегда обтянуто узкими джинсами и такими же футболками с различными надписями. Черт, такие красивые изгибы тела, которые в принципе не свойственны парням, но он ведь особенный, он не такой как все остальные. В нем есть эта кошачья грация, изящность от пантеры, и сексуальность от змеи. В нем есть все, чтоб я хотел его. В нем есть все, чтоб я боялся собственных желаний. Мне кажется, что я просто поглощен им. Всецело завишу от него, от собственных мыслей о нем. Джанин видит, что со мной что-то происходит, но она просто хочет, чтоб я сам понял, что со мной творится. А что если ответ слишком очевиден, что мне становится не по себе, от осознания, данного факта. Не по себе, что я слишком много и часто погружаюсь в свои фантазии, связанные с ним. Я даже помню, как недавно мне сказала Джанин:
"Ты просто должен найти с ним общий язык, и я уверена, что вы станете друзьями. Я понимаю твое волнение, ведь ты боишься довериться ему, но так надо" - Она поцеловала меня в губы, а я прижал ее крепче к себе. Так словно это наш последний раз, и больше ничего не будет. Так, словно это конец, или только начало моего длинного пути. Я хочу разобраться в самом себе, и вернуться сюда к Джанин. Хочу вернуться туда, где мой дом. А, как известно твой дом именно там, где тобою было оставлено сердце. А мое сердце ведь принадлежит Джанин. Ведь так? Мне правда нужно просто узнать его, поняв, что именно для меня значит этот человек, и значит ли вообще что-нибудь, или это просто жгучая тяга иметь близкого человека. Нужно просто разобраться в своих личных эмоциях, которые не дают мне покоя после нашего с ним разговора. Разговора, во время которого мы решили друг другу показать наши коготки.
***
Я боюсь, что он играется мною.
Я боюсь, что он слишком просто сможет меня заменить.
Я боюсь, что все мои страхи станут реальностью.
Я боюсь, что у нас нет будущего, как у друзей, а о "большем" стоит сразу забыть.
Я боюсь, что он стал так важен для меня, не смотря на то, что мы друг другу совершенно чужие люди.
Я боюсь, что Джанин сама толкает меня к этому шагу в неизвестность и в тягучую бездну, из которой так просто уже невозможно выбраться.
Я боюсь, что наша встреча опустит меня на самое дно моих страхов, так как они начнут один за другим, воплощаться в реальность.
Я боюсь себя и собственных желаний, ведь я не знаю его. Не знаю, чего можно ожидать оттого, кто является совершенно другим, не смотря на слишком большое душевное сходство.
Я боюсь того, что он тоже может пожелать перейти все невидимые границы, чтоб между нами не было пропасти и расстояния.
Я боюсь, что он слишком рано стал для меня сосредоточием моих всех искренних и настоящих эмоций, потеснив даже Джанин, без которой я прежде не представлял своей жизни.
Я боюсь, что все в итоге может оказаться ошибкой, а я как наивный дурак, просто попался на его умело расставленные ловушки, угодив в многочисленные цели.
Я боюсь становиться для него всего лишь очередной игрушкой, поиграв с которой, я ему стану просто не интересен, потому что мой "мой срок годности" истечет.
Я боюсь становиться всего лишь пополнением в его коллекции, кого он смог завлечь в свои сети, а затем выкинуть на свалку, подобно ненужному мусору.
Я боюсь стать всего лишь грязью под подошвой его грязных ботинок.
Но больше всего Я боюсь, что он чувствует по отношению ко мне точно такие же чувства, равно как и я. А это может означать только одно, что я предаю Джанин. Я боюсь причинить боль той, которая для меня всегда была важнее и дороже жизни. Я не хочу быть для нее предателем и лжецом в ее глазах. Я никогда не думал, что кто-то сможет занять в моем сердце такое значимое место, притом, что я его совершенно не знаю, и он для меня закрытая книга. Загадка, которую возможно, или даже, скорее всего, он не позволит разгадать. Он захочет сохранить ее такой же закрытой для меня, ведь у него нет повода доверять мне, ведь даже в наш последний разговор я успел нахамить, сравнив его с обыкновенной шлюхой, которая отменно дает.
Но я ведь понимаю, что это не так, и он не из таких людей, кто добивается всего таким простым способом. Ведь это так просто - раздвинуть свои ноги и позволить разным подонкам иметь твое податливое тело. Я не хочу верить в том, что и ты добился всего именно так. Ведь ты не такой. Ты чище, откровенней и лучше.
Тебе просто нужен друг, так что же мне мешает стать тебе таковым человеком. Что мне мешает сблизиться с тобой так, чтоб ты смог мне всецело доверять. Тебе нужен человек, который бы смог сделать тебя счастливым. Так, почему я не могу стать этим человеком. Правильно, я ведь люблю Джанин. Всего лишь неделя рядом с тобой, а затем наши пути уж точно разойдутся. Ты повернешь налево, я же сверну при первом удобном случае вправо. Все слишком закономерно и ожидаемо. Рядом со мной лежит Джанин, и я крепко прижимаю ее к себе, желая, чтоб она стала мне еще ближе. Хочу запомнить ее аромат, ведь я целую неделю буду вдалеке от нее. Буду там, где я всегда мечтал побывать, но боялся озвучивать свои желания вслух, так как понимал, что это никогда не сможет стать реальностью. Все же я никогда не забываю о том, что я человек, но еще более ясно я осознаю тот факт, что я из детского дома. И редко можно встретить человека, который, узнав о данном факторе моей личной жизни, но испытал бы жалости, или не показал бы снисхождения во взгляде, которое просто "убивает". Меня не нужно жалеть, показывая, насколько я в их глазах жалок. Просто для них для всех человек определяется только по тому, какую марку машины он водит, и какой фирмы часы, у него постоянно красуются на часах. Все так фальшиво и наигранно. Это всего лишь блестящие декорации к настоящей жизни, которую они пытаются так красиво скрыть за яркой мишурой. Но ведь он не такой. Он ничего не сделал для того, чтоб доказать мне, что он другой, но я чувствую. Или я просто влюбился, и поэтому вдруг решил, что этому богатенькому мальчику действительно понадобился друг в моем лице. Не верю, что у него нет людей, которыми бы он дорожил. Ах, ну да, его брат-близнец, единственное, кем он дорожит. А у меня есть Джанин, которую я не могу и не желаю терять, не смотря ни на что. Я знаю, что эта поездка все для меня расставит по местам, и как бы мне хотелось, чтоб она доказала, мне он мне не нужен, что я не нуждаюсь в нем, и вообще все это было банальной ошибкой. Всего лишь бред, который подбросила мне моя фантазия. Возраст, когда, возможно, хочется попробовать всего и сразу и в огромных количествах, не думая о последствиях. Да, я не думаю о том, что будет потом, не хочу, ведь я слишком сильно боюсь перемен, которые обязательно последуют после моего недельного отдыха в Берлине. Все же представляю, как там должно быть красиво, особенно сейчас в самый разгар лета. Но я все же не верю, что он просто так возьмет на себя все расходы, и позволит мне пожить у него целую неделю. А как же его девушка. Или он одинок. Странно, но он мне никогда не говорил про отношения, да и я не спрашивал у него. Забавно получается. Вдыхаю аромат ее волос. Пахнет чем-то родным и близким, но не пахнет детством, как пахло от волос Билла. И дело даже не в сандаловом масле. А в таком, казалось бы, родном шелке волосе, таком теплом и приятном на ощупь, не смотря на литры лака. В чем-то более близком и загадочном. Может, все дело в том, что мне просто слишком сильно захотелось попробовать чего-нибудь нового и запретного. Это то же самое, что и с сигаретами. Когда ты прекрасно осознаешь, что нельзя этого делать, но словно поступаешь назло, и продолжаешь. Правда я вроде бы уже давно вышел из того возраста, когда можно делать что-то назло. Оправдываю сам себе и свое жгучее желание оказаться рядом с ним. Может позвонить. Всего лишь один звонок, еще один разговор. Ошибка. Я не хочу, чтоб он думал, будто он настолько сильно зацепил меня, что кроме него уже ничто не способно меня заинтересовать.
***
Не хочу быть всего лишь игрушкой на то время, пока он одинок.
Не хочу быть всего лишь разменной монетой в его возможных играх.
Не хочу, чтоб он пользовался мной, словно я какая-то кукла, с которой очень приятно играть, а затем выбросить.
Не хочу осознавать, что он стал такой неотъемлемой частью моей жизни, равно как и моя Джанин. Приятно считать ее своей, ведь я осознаю, что она была моей первой по - любви, первой, кто показал мне мир совершенно в ином свете. Она не требовала взаимности, и смогла добиться ее от меня. Она не требовала признаний в любви, а вместе с ними, она смогла заполучить и мои слезы. Она не просила, чтоб я отдавал ей своей сердце, но я отдал вместе с душой, и с обещанием того, что нас ничто не способно будет разлучить. Она вообще не привыкла требовать или просить, но так уж получалось, что я сам с огромным удовольствием давал ей это все сполна. Отдавал всего себя, но не, потому что я был обязан, а потому что чувствовал, что все должно было быть именно. Все шло не по плану, а по велению моего сердца. Я знал, что однажды я произнесу эти слова именно для нее, и дам понять, как много она значит для меня. Доказал, что кроме нее, мне никто не нужен.
***
Осторожно высвобождаюсь из объятий Джанин, и направляюсь к фрау Шванне. Все же я уверен, что она сможет прояснить мне ситуацию с поездкой в Берлин. Стучусь в ее кабинет.
-Фрау Шванне, здравствуйте, к вам можно.
-Конечно, Томми, заходи.
-Я хотел у вас спросить...
-Ах, ну да, вот билет на самолет, а то я совершенно про него забыла.
-Вот именно про это я и хотел с вами поговорить. Вы не знаете причину его поступка.
-Нет, он мне не говорил. А разве ты не знаешь?
-Знаю, но почему-то не очень верю.
-Тогда, позвони ему и узнай у него все сам, все же не хочу влезать в ваши с ним разборки. Но ты не волнуйся, я буду звонить тебе каждый день, чтоб проверять, как ты там. Все же я отвечаю за тебя, пока тебе не исполнилось восемнадцать лет.
-Я понимаю, но я боюсь перемен. Вы же знаете, что я вас люблю как родную мать.
-Да, и проблем ты мне доставлял ровно столько же, сколько и мои родные дети.
-Понимаете, я боюсь, что эта поездка сможет многое для меня изменить, но я не хочу. Вернее хочу... черт, просто сложно говорить.
-Ну, перемены рано или поздно случают в жизни каждого человека, просто все зависит оттого с какой стороны на низ смотреть. Ты ведь сам хотел подружиться с этим парнем и у тебя будет целая неделя на это.
-Да, вы правы, ну я пойду.
-Том, завтра в одиннадцать дня за тобой заедет Гер. Хаффман - это личный водитель Билла Каулитц, он тебя и отвезет в аэропорт, а там тебя будет ждать личный самолет. Так что полетишь ты у нас первым классом. Я уверена, тебе там понравится. К тому же ты ведь давно хотел побывать где-нибудь, вот и появилась возможность. - Я взял билеты из ее рук и направился на выход, последний раз оглядев этот кабинет, который стал мне уже родным. Сколько раз меня приводили сюда после очередных драк. Я вообще не представляю, что будет, когда мне будет восемнадцать лет. Хотя я и не знаю, сколько мне лет, но было решено праздновать мое день рождение 15 июля. А я это уже через три дня. Значит, отмечать я его буду в Берлине. А ведь мне так хотелось быть в этом день именно с Джанин. Рядом с той, которую я слишком сильно люблю. Черт, все неправильно. Только сейчас я четко осознаю всю неправильность своего выбора.
***
Слишком много страхом для меня одного.
Слишком много вопросов, чтоб я смог дать на них однозначные ответы, и прямо сейчас, без раздумий.
Слишком много уверенности в том, что я ... его.
Слишком всего много, что мне не хочется бороться дальше. Возможно, впервые в жизни я понимаю, что нужно сдаться и перестать изводить нас троих этими глупостями. Просто остановиться, пока не поздно.
Слишком много перекрестком и развилин передо мной, что я боюсь ошибиться в своем выборе. Боюсь.
***
Выхожу из кабинета фрау Шванне, и по обычаю иду на задний дворик нашего детского дома. Уж, слишком сильно я привык к этому месту. Привык к тому, что тут я могу побыть наедине со своими мыслями, когда мне никто не мешает, и не влезает с расспросами, которые мне совершенно ни к чему. И только Джанин всегда знает, когда мне нужна ее помощь, а когда меня лучше не замечать, и не пытаться заговорить со мной. Все очень просто на самом деле. Мы долго шли к такому взаимопониманию, и я не намерен терять это все из-за обыкновенной прихоти и фантазий, которые я сам себе нарисовал. Хватит.
Достаю сигареты и усаживаюсь на прохладную поверхность качелей, и отталкиваюсь от земли, взлетая все выше к воздуху. Парю высоко, возможно туда, где я смогу быть свободным. Затягиваюсь и смотрю на то, как витиеватый дым рассеивается в ночной мгле, унося с собой остатки прежнего меня. Почему-то хочется набрать именно сейчас его номер и дать понять, что все это ошибка и мне это не нужно. Не хочу. Не могу поступать так подло по отношению к Джанин. Все же делаю вызов и слушаю гудки, которые разрезают тишины этой ночи.
-Алло, привет. - Сонный голос, а я ведь даже не подумал о том, что могу разбудить его. Черт, и чем я только постоянно думаю.
-Привет, Билл. - Стараюсь сделать голос более холодным, чтоб он сразу понял, что причина моего звонка отнюдь не радостная, хотя для кого как. - Прости, что разбудил тебя. Я совершенно не подумал о разнице во времени, да и вообще о том, что сейчас не самое время, хотя...
-Что-то случилось?! - Не спрашивает, а лишь утверждает. Слышу забавную возню на фоне, шарканье тапочек по полу, видимо встал с кровати.
-Просто я хотел тебе сказать, что вся эта затея с поездкой в Берлин была ошибочной, и нам это ни к чему. Вернее, черт, в общем, Билл прости, что втянул тебя во все это дело, но я понимаю, что я зря тебе тогда позвонил.
-Что ты хочешь сказать, что ты не приедешь?
-Нет, прости. И можешь удалить мой номер телефона, впрочем, так же, как и после этого разговора я удалю твой телефон. Просто, забудь обо всем, что было сказано мной.
-Забыть, но почему? Черт, ты так и ничего не понял, да? Ответь мне.
-А что я должен был понять, что мы оба просто сходим с ума, и идем по неверному пути.
-И кто же тебе сказал, что этот путь неверный? Твоя совесть, или твои религиозные взгляды.
-Просто, так не должно быть. У меня есть девушка.
-Ты так говоришь, будто я пытаюсь затащить тебя в постель. Я просил всего лишь об общении.
-Но даже его я не могу тебе дать. Прости меня. Я обязательно оплачу стоимость билетов.
-Скажи, ты что издеваешься, мне не нужны ни твои деньги, ни билеты.
-А что тебе нужно? Зачем нам двигаться дальше, когда нужно сейчас поставить точку. Черт, не усложняй нам обоим жизнь, мне этого совершенно не хочется.
-А когда ты соглашался, тебя ничего не удерживало. Даже наличие девушки, что такое?
-Я не обязан перед тобой отчитываться. Было приятно познакомиться с тобой. Еще раз прости.
-Ненавижу. - Треск. Видимо кинул телефон об стенку. Так ведь будет лучше. Убираю телефон обратно в карман, продолжая всматриваться в ночное небо, словно надеясь увидеть там то, чего прежде даже не замечал.
Последний раз смотрю в ночное небо и отправляюсь обратно себе в корпус. Ложусь на кровать, вновь прижимая к себе Джанин. Так будет лучше.
-Где ты был?
-Прощался с прошлым.
-Спи, малыш, тебе рано вставать.
-Нет, завтра мне не надо никуда вставать. - Сонно улыбается, вновь погружаясь в царство Морфея. Она видимо даже не поняла, что именно я ей сказал. Ощущаю, как что-то непонятное щемит в груди. Достаю из кармана джинсов билеты и разрываю их на части. Удаляю телефон из мобильника. Так надо.
***
Открываю глаза от яркого солнца, прорывающегося ко мне в комнату. Но потом оно резко исчезает, словно что-то, или кто-то загораживает его передо мной.
-Доброе утро. Ты не спишь, поднимай свой зад с постели, и собирайся.
-Я же вроде все тебе вчера сказал.
-А я тебе не говорил, что последнее слово всегда за Биллом Каулитц?
-Нет. - Дергает меня за лодыжку, так что я падаю на пол, больно ударившись задницей. Тянет за запястья, поднимая наверх и, ставя таким образом на ноги Толкает к двери, прижимая меня весом своего тела. Отодвигает дредлоки с моего лица, и шепчет куда-то в район шеи:
-Послушай меня внимательно, ты поедешь со мной. И мне, честно говоря, как-то плевать, что у тебя, возможно, есть другие планы. Придется перенести. - Шипит, лаская дыханием мою кожу. Возгораюсь, и черт бы его побрал, я хочу большего. Прикусывает мочку уха, пытаюсь оттолкнуть, но выглядит как-то это все слишком театрально и наигранно. Вжимается в мое тело еще сильнее, заставляя приоткрыть рот, чтоб набрать побольше воздуха в легкие. Но вместо вздоха из моего горла вырывается протяжный стон, выдающий мое состояние, а именно возбуждение. Ухмыляется, осознавая данный факт. Ну, еще бы. Мне просто необходимо взять себя в руки. Я не должен поддаваться ему, все-таки мы так не договаривались. Хотя, мы с ним вроде бы вчера еще все выяснили, вернее я думал, что мой телефонный звонок, и наш разговор остудит его пыл, видимо, я на самом деле ничего про него не знаю. Руки ложатся по обе стороны от моего лица. А я словно рефлекторно кладу свои руки к нему на талию, притягивая к себе как можно ближе. Так, что я ощущаю, что у него стоит, и меня это не может не радовать. Черт, и когда это я стал радоваться тому, что у парня дымится член, и все из-за меня. Когда я стал, черт побери, таким извращенцем. Залезаю ладошками под его футболку и куртку, отмечая про себя, что у него на самом деле безумно нежная и влажная, покрытая испариной кожа, что хочется ощутить эти мокрые горошинки влаги на своем языке, перекатывая его во рту. Впитать в себя его запах. Вновь сандаловое масло. Он определенно знает, как мне понравиться. Пальцы касаются его отвердевших от возбуждения сосков, отчего он выдыхает горячий поток воздуха мне прямо в лицо, обдавая ароматом мяты и шоколадных сигарет. Такие как я люблю. Повожу одной рукой вниз, задерживая ладонь на ягодице. Черт. Вновь веду наверх, желая распалить его еще сильнее. Мне кажется, что я просто уже не в состоянии себя контролировать. А нужно ли мне это. Неужели, у меня и в правду такой возраст, когда хочется пробовать все и всех, чтоб, наконец, определиться. Дышит на шею, заставляя покрываться все тело мурашками. Сглатываю, он акцентирует свое внимание на моем кадыке, и впивается в нежную кожу в районе горла, словно пытаясь всосать ее в себя. Толкается в меня бедрами. Не слишком ли много он себе позволяет при первой подобной встрече?! Не слишком ли долго, я стою в ступоре, позволяя чуть ли не насиловать меня, при этом сам помогаю ему в этом. Так, это явно не к добру. Я идиот, кретин, извращенец, или все вместе?! Облизывает кадык и смотрит мне в глаза.
-Все еще не хочешь? - Сверкает своими черными, как у кошки глазами, с чертовщиной внутри. Ощущает себя победителем, каковым он на самом деле и является. Приближается как можно ближе к моему лицу, что я могу ощущать чуть сдавленное и хрипловатое дыхание на своей коже. Черт, и как ему это удается. Сейчас мы должно быть глупо смотримся. Он в кожаной куртке, джинсах, ботинках, и я в одних боксерах. Комично, если бы не было так жарко и горячо. Мне кажется, что даже воздух рядом с нами раскален просто до предела. И как он еще не "сгорел" в нашем адском пламени. Задираю его футболку спереди, чтобы ощущать его горячее и влажное тело, соприкасающееся с моей плотью. Хочу еще и больше. Капли струятся по моим пальчикам, убеждая меня в том, что мне хотя бы ни одному слишком жарко. Отодвигаю прядь налипших волос с его лица, дотрагиваясь до пухлых губ, на которые нанесен блеск. Ненавижу, но в его случае все иначе, и кажется таким соблазнительным. Сжимаю его как можно сильнее в своих объятиях-прикосновениях. Стараюсь дать ему понять, что готов здесь и сейчас играть по его правилам, не задумываясь о том, куда именно меня может привести этот путь. И что-то мне подсказывает, скорее всего, налившийся кровью член в штанах, что это явно не будет путь к звездам и в рай, а нам уготована дорога прямиком в ад, в его самое пекло, чтоб мы горели в котловане. Но сейчас, я готов даже на это. Он точно Сатана, хотя даже тот не обладает таким дьявольским обличием. Приближаюсь как можно ближе, почти касаясь своими губами его пухлых и влажных губ. Провожу кончиком языка по своим губам, задевая его ротик. Ухмыляюсь и скрещиваю руки у себя на груди.
-У тебя есть ровно пятнадцать минут. Все вещи мы тебе подберем в Берлине. Время пошло. - Выходит из комнаты, говоря кому-то, что я готов. Замечательно, а то, что у меня стоит, похоже, никого не интересует. Слава Богу, что за моими вещами, ничего не будет видно. Неужели у меня встал на парня. Вот это новость, но я до сих пор ощущаю, как у меня дрожат ноги, и занемели пальчики рук и ног от возбуждения. До такого состояния меня еще никто не доводил. Мой персональный искуситель. Но надо признать, что приятно быть соблазненным и совращенным таким сексуальным парнем.