Я помню, как я увидел тебя в первый раз в университетской аудитории. Как твой взгляд обжег тогда меня, и я отвернулся. Я помню, как, мы студенты-первокурсники испытывали бурю эмоций, от эйфории после трудных вступительных экзаменов до чувства страха пред неизвестным. Голова шла кругом и мыслям было тесно в ней, а сердцу было тесно от чувств. Мы были полны надежд и честолюбивых планов. Будущее казалось нам легкой прогулкой, весь маршрут которой мы определили заранее.
Я помню, как, мы начали знакомиться и рассказывать о себе. Но, не для того чтобы узнать, а для того чтобы заявить о себе. Ты рассказала, что ходила в музыкальную школу, что ты любишь играть на пианино и читать умные книги. Каждый рассказывал о себе, и хотел произвести впечатление на других. А ты не пыталась этого сделать, ты всегда говорила правду и не любила бросать пыль в глаза. Словно ты боялась своей силы, которую даже я не заметил в начале.
Я помню, как мы в первое время не обращали друг на друга внимания, и как наше общение ограничивалось простым "здрастье-как дела". Я тогда забыл твой взгляд и ожог, который получил, но тело еще помнило его. Уже потом, ты стала замечать на себе мой взгляд, который был сделан из воды и не мог обжечь. Но ведь, вода камень точит и пламень гасит. С тех пор ты не жгла меня глазами, а нежно смотрела в мою душу через мое сердце.
Я помню, как наши с тобой беседы все дальше уходили от темы учебы, и все больше мы интересовались друг другом. Мы были похожи на двух кошек, которые обнюхивают друг друга. Ты с упоением рассказывала о своем видении прошлого и упрекала меня в недостаточном патриотизме, а я тайно ревновал тебя к героям давно минувших дней, перед которыми ты преклонялась.
Я помню, как после долгих колебаний пригласил тебя на первое свидание, и помню, как радость испугалась во мне, когда ты ответила согласием. Мы встретились в тени дерева, которое укрыло нас от любопытного Солнца, и пошли гулять, туда где было много людей, чтобы мы могли остаться в одиночестве. Ты рассказывала о своей семье, маме, папе, брате. Я рассказывал историю своей семьи. Потом мы начали беседовать на кучу тем, так и не останавливаясь ни на одной из них. Слова не имели значения, в них не было смысла, но наши голоса и дыхание сказали уже все без слов. Мы посидели в небольшом кафе тоже в тени дерева, рядом с камнем. Потом ты попросила меня, чтобы я отвел тебя на берег моря. Я купил сладкий лед, который ты ела и растаявшее молоко текло по твоим губам. Мы гуляли долго, потом я проводил тебя туда, где расходятся пути, ты поехала к себе домой, а я к себе.
Я помню, как в университете мы уже практически не разлучались. Без тебя мне становилось трудно дышать, и я чувствовал, что мерзну без тебя. На каждой перемене мы уединялись и беседовали с тобой, не произнося ни слова. Твои подруги стали это замечать и с хитрым выражением лица расспрашивать тебя, многозначительно улыбаться, и перемигиваться при виде нас. Меня это забавляло, а ты все время на них злилась и огрызалась на них. Мои друзья тоже стали замечать, что мы проводим вместе все время, но вопросов не задавали и глупостей не говорили.
Я помню, как мы любили гулять на берегу моря и на высоком холме. Больше всего мы любили стоять на вершине холма и смотреть на город и на море. Город менялся с поразительной быстротой, всего за несколько месяцев он сильно изменился. То тут, то там вырастали новые каменные дворцы, росли новые леса, разливались новые реки. Мы, держась за руки, гуляли в этих лесах, по берегам тех рек и молчали вместе. В нашем молчании не было места звукам, только запахам цветов.
Я помню наш первый поцелуй. Когда мы гуляли вместе, я часто тебя обнимал, а потом осмелел и начал иногда целовать в щечку, похожую на персик. Ты сначала стеснялась и отворачивалась, но потом стала подставлять щечку для поцелуя. Потом, когда нам обоим стало тесно в нашем молчании, я обнял тебя за плечи одной рукой, прижал к себе, а другой рукой нежно взял за подбородок и поцеловал в губы. Ты раскрылась этому поцелую, ты страстно целовалась, ты дышала мной, а я тобой. Я быстро опьянел от поцелуя и потерял голову, я хотел поцеловать тебя в грудь. Ты позволила мне расстегнуть пуговицу на твоей блузке и нежно прикоснуться губами к твоей коже. Ты задыхалась, как будто я душил тебя своими поцелуями. Я целовал твои руки, а ты прижималась ко мне и целовала мою щеку, и мы не могли оторваться друг от друга.
Я помню капельницы, которые как злые птицы впились в твои руки. Одна за другой. Капельница, сменяющая капельницу. Не переставая. Сладкий сон обернулся кошмаром, вода стала горькой и ее невозможно было пить. Диагноз. Лейкемия. Я помню, как холод залез в мою душу и поселился в ней. Я не плакал, потому что я не знал, что надо плакать.
Я помню, как приполз на ставших чужими ногах к тебе в больницу. Твоя мать знала о наших отношениях, но отец и брат не знали. Тогда я об этом не думал, пока не увидел их в больнице. Твой брат не хотел пускать меня к тебе, ведь мы не были даже помолвлены. Я помню, как твоя мать со слезами на глазах заступилась за меня и позвала отца. Он посмотрел на меня, как будто извиняясь, протянул мне руку, пожал ее и пригласил вместе с ним к тебе. Я не мог пошевелиться, я замерз от внутреннего холода. Может быть, он прочитал мои чувства на моем лице и по-отечески подбодрил меня. Твой отец был хорошим человеком, молчаливым, мудрым, понимающим.
Я помню тебя под капельницей, ты не спала, но твои глаза были закрыты. Твой отец позвал тебя, ты открыла глаза и, увидев меня заплакала. Пришла твоя мама, стала тебя утешать, а я стоял как вкопанный, не мог вымолвить ни слова, и трясся от холода.
Я помню, как приходил к тебе каждый день. Я практически забросил учебу. Даже мои родители стали навещать тебя и очень подружились с твоими. Отцы стояли в сторонке, а матери все время были рядом с нами. Я помню, как страдал твой брат. Он не сдерживал своих эмоций, но при тебе он никогда не плакал.
Я помню, как врачи говорили, что ты идешь на поправку, что лечение дает свои результаты. Что скоро тебя выпишут. Они все время говорили и говорили, употребляли какие-то непонятные слова, их голоса были похожи на крик чаек. Только один молодой доктор, однажды остановил меня в коридоре, отвел в сторонку и тихо сказал, чтобы я не надеялся. Я морально был готов к этому, тогда я даже не отреагировал, а дома я не сдержался и закутался в одеяло, чтобы не околеть от холода.
Я помню, ту страшную ночь, когда твой отец позвонил мне из больницы в четыре часа ночи. Мы сразу же взяли такси и приехали. Я вошел в палату. Один. Твой отец сидел у изголовья. Когда я подошел, ты открыла глаза, посмотрела на меня, я взял тебя за руку, ты вздохнула и закрыла глаза. Больше ты их не открывала.
Я помню, что было потом. Или не помню? Точнее я ничего не помню. Кто-то что-то делал, кто-то вывел меня из палаты. Плакали какие-то женщины. Потом уже, я начал возвращаться в свое тело, холод отступил.
Я помню тот солнечный день, когда я стоял рядом с твоим отцом и братом. Они не сдерживали своих чувств, я тоже. Потом твой отец обнял меня и просто поблагодарил, ни за что, просто так. Может быть за то, что я стоял рядом. Потом меня обнял твой брат, но ничего не сказал. Потом мы ушли.