Аннотация: ПРОИЗВЕДЕНИЕ, КОТОРОЕ ЛЕГКО ЧИТАЕТСЯ, ИНТЕРЕСНОЕ и ОРИГИНАЛЬНОЕ.
Холдор Вулкан
37 глава из романа "Юлгун"
Арест Далаказана
После того, опасный бородатый квартирант сбежал, выскочив из шкафа через проем, власти начали смотреть на Далаказана косо. Они начали подозревать, что в его шкаф-квартире проходят подпольные собрания объединенной оппозиции.
Однажды Фарида и Гурракалон услышали жалобный крик Далаказана, который зазывал их на помощь.
- Жиииить жиииииииииить! Житталалалу лалулаааааааааааа! Гурракалон -акааааа! Фарида Гуппичопоновнаааа! Помогите-е-е! Родная милиция незаконно арестовывает меняа-аа-аа-аа! - кричал он в панике.
Гурракалон с Фаридой побежали вручать соседа, который попал в беду. Когда они прибежали в шкаф-квартиру, то увидели милиционеров, которые, пыхтя и кряхтя, пытались связать веревкой Далаказана вместе с его шкафом, словно овцу, с которой хотят состричь шерсть.
- Что вы делаете, дорогие оперативные сотрудники внутренних дел?! Я - сторонник и неутомимый агитатор-пропагандист великого лжедемократора страны! Когда подпольные оппозиционеры-вандалы, с презрением скомкав, выбросили в мусорную свалку милый портрет уважаемого мною великого псевдодемократора нашей Родины, я подобрал и, аккуратно разгладив его утюгом, повесил на стене своей шкаф-квартиры. Я надеялся, что власти в знак благодарности подарят мне ключи от трёхкомнатной шкаф-квартиры! Но, к сожалению, со стороны властей не последовало никакой реакции по поводу героизма, проявленного мной! Если не верите моим словам, можете спросить у моих соседей - башмачника Гурракалон-аки и его супруги Фариды Гуппичопоновны! - кричал Далаказан.
Один из милиционеров, который арестовывал Далаказана, сказал:
- Гражданин Далаказан Оса ибн Коса, Вы арестованы по подозрению в попытке совершить государственный переворот! Вы имеете право хранить молчание вечно!.. Потом оперативный сотрудник внутренних дел обратился к Гурракалону с Фаридой:
- Понятые уже здесь, да?! Подойдите поближе! Введите свидетеля!..
- Есть, урто начайник! - воскликнули два милиционера, которые стояли около воронка. Другие стражи порядка столкнули вниз безбородого неокоммуниста, который неплохо играл на нагаре, и те два милиционера повели его к своему начальнику.
Безбородый неокоммунист еле стоял на ногах. Одежда его была порвана, глаза - подбитые, нос - сломан. Его распухшие губы напоминали клюв утки. Передвигался он почему-то боком. Увидев его жалкий вид, односельчане Далаказана, которые стояли около шкаф-квартиры, ахнули. Далаказан тоже сильно испугался, когда увидел безбородого неокоммуниста, у которого лицо было похоже на окровавленный кусок мяса. Главный оперативник, поднявшись на импровизированную трибуну, начал говорить:
- Тише, граждане?! На днях нами была пресечена и разоблачена банда террористов, которая планировала совершить серию террористических актов на территории нашей страны, с целью посягнуть на наш конституционный строй! Пусть об этом скажут свидетели! Слово предоставляется гражданину свидетелю! Пожалуйста, гражданин свидетель! - сказал он.
Толпа дружно зааплодировала. Безбородый неокоммунист гордо поднявшись на трибуну, начал говорить:
- Товарищи! Я не боюсь сказать правду, даже если мне грозит смерть! По крайней мере, я так воспитан! Короче говоря, этот террорист Далаказан Оса ибн Коса, завербовал меня и моих сообщников, заставил пройти подготовку в лагере террористов, который расположен на территории Пакистана! Там нас учили стрелять из стрелкового оружия, учили боевому самбо, боксу, каратэ, кикбоксингу, реслингу, дзюдо и микс-маршолорсу! Потом нас перевели сюда, в эту шкаф-худжру, чтобы подготовить государственный переворот! Как я упомянул в начале моего доклада, у меня было два сообщника - один по кличке "усатый демократ", особо опасный преступник с дорожным радиоприемником, а другой - по кличке "бородатый ваххабит", который успел скрыться в юлгуновых зарослях во время задержания, вскочив через проем этой худжры! Спасибо родной милиции, что они вовремя задержали нас, не дав нам возможности совершить гнусный и страшный террористический акт! - сказал безбородый неокоммунист.
Услышав такое, Далаказан чуть сума не сошел.
- Что?! Ни-ххрена себе! Это ложь! Не верьте ему, дорогие мои односельчане! Он врет! Это клевета! Жиииить жиииииииииить! Житталалу лалулаааааааааааа!- кричал он.
После этого безбородому неокоммунисту вернули, в качестве вознаграждения, порванную нагару, заклеив её скотчем. Он сразу заиграл на ней, держа её подмышкой:
В грохоте нагары потонули крики Далаказана, как тонет крик рыбака при сильном шторме на море. Толпа начала танцевать, празднуя задержание особо опасных террористов, которые ненавидят свою страну, где они родились, выросли и сидели в тюрьмах.
- Всё, граждане, достаточно! Прекратить художественную самодеятельность! Отвести свидетеля обратно в воронок! - сказал главный оперативник.
- Есть, урто начайник! - сказали конвоиры и увели безбородого неокоммуниста с нагарой подмышкой, который продолжал радостно играть веселую ударную музыку, напоминающую топот диких степных лошадей.
Далаказан долго упирался, умоляя милиционеров, чтобы они отпустили его, дескать, он одинокий, безобидный, жалкий гражданин своей независимой страны. Но оперативники уволокли его со шкафом на спине, с силой затолкнули в воронок, чтобы увезти, куда следует. Но к счастью Далаказана, его шкаф-квартира, которую он все время носил на плечах как деревянный рюкзак, не влезала в дверь воронка. Оперативникам пришлось вызвать подмогу по рации. Через несколько часов подоспел дежурный вертолет милиции. Далаказана с его шкафом на спине зацепили с помощью троса и увезли на летательном агрегате в отдел милиции. Поднимаясь в воздух под брюхом вертолета, словно черепаха в когтях могучего орла, бедняга Далаказан, попрощался со своим добрым соседом и соседкой:
- Прощайте, сапожник Гурракалон-ака-а-а! - кричал он - Прощайте, госпожа Фарида Гуппичопоновна-а-а! Не поминайте лихом! Будьте мною довольны-ы-ы! Помните, что у меня, кроме вас, никого нету-у-у! Если умру, некому будет плакать над моим гробом, роняя горькие слезы-ы-ы! Некому будет поставить цветы на мою печальную могилу-у-у! И нет у меня наследника, чтобы оставить ему в наследство мою шкаф- квартиру-у-у!! Жиииить жиииииииииить! Життала лалу лалулаааааааааааа!
Гурракалон с Фаридой махали Далаказану рукой, прощаясь с ним со слезами на глазах.
- Прощай, дорогой Далаказаааан! Прощаа-а-ай! Ты был нашим хорошим соседо-о-ом! Мы тебя никогда не забуде-е-ем! Мы знаем, что тебя оклеветали, и ты ни в чем не винова-а-ат! Ты был пламенным патриотом своей страны-ы-ы! Ты, любил детей и катал их в своем шкафу, когда богатые люди разгоняли детей, закидывая их камнями, когда они подходили близко к их Мерседесам, "БМВ" и ДЖИПа-аа-ааа-ам! Ты, это самое, пиши кассационную жалобу, подавай на аппеляцию в Верховный Су-уу-уд! И не забудь написать мне письмо, как только попадешь в тюрьму-у-уу! Не унывай, Далаказан, ты не одино-о-ок! Мы навестим тебя-а-аааа! Отправим тебе посылку в виде, как там у вас... на тюремном жаргоне... ах, да, вспомнил, подогрее-ее-ее-еф!- сказал Гурракалон.
- Спасибооооо, Гурракалон - акаааааа! - сказал Далаказан, отдаляясь всё дальше и дальше.
Супруги с односельчанами долго стояли, махая рукой, пока вертик и милицейский газик не исчез за горизонтом. Потом односельчане разошлись по домам. Гурракалону и Фариде казалось, что жизнь их превратилась в пустоту.Берег опустел без веселого крика Далаказана.
- Да - сказал Гурракалон. И добавил: - Какой несчастный человек!
Супруги целый день не могли работать, думая о бедняге Далакзане. У них даже аппетит пропал во время ужина. После ужина, уложив детей спать, они долго не смогли уснуть, говоря о злых, нечестных людей, о клеветниках, о несправедливостях, о предателях, об угнетенном народе и о бедняках, таких как Далаказан Оса Ибн Коса, которые живут в шкаф-квартирах. Потом потихоньку уснули.
Фарида начало видеть сны. Во сне она сначала увидела Гурракалона, который шил для императора страны сапоги из шкуры кенгуру. В этот момент прибежал Ильмурад, который ходил забрать Мекоила из школы, а Зулейху - из детского садика. Он сообшил ужасную весть о том что Мекоил с Зулейха пропали без вести. Услышав это Фарида, упала, потеряв сознание. Когда она пришла в себя, Гурракалона не было рядом. Она увидела Ильмурада, который привел её в чувство.
- Мам, ты не волнуйся, мы найдем их, обещаю, поверь мне! Отчим пошел в сторону поля! Ты возьми себя в руки и сиди здесь. Я тоже пойду поищу братишку с сестричкой. Может, они заблудились где-нибудь по дороге! Фарида плакала.
- Ах, бедные мои дети! Это, наверно, дело рук твоего отца Худьерды! Чтобы отомстить мне, он, я думаю, украл твоих братишку и сестренку! Эх, чтобы ты сдох, алкаш проклятый! Что теперь делать, а? Может, он продал их или поменял на бутылку водки на базаре?! Чего стоишь, окаянный, беги, ищи их и найди! Езжай в город быстро и обыщи базары, спроси у людей, не видели ли они Мекоила и Зулейху! О господи, помоги! - ревела она, ударяя себя камнем по голове.
Ильмурад побежал в сторону центра Таппикасода. Фарида встала, опираясь на палку, и тоже, рыдая, пошла, словно сумасшедшая, туда, куда побежал её старший сын. Видя, как она рыдает, односельчане, особенно женщины, смотрели ей вслед, качая головой.
Между тем, Гурракалон нашел Мекоила с Зулейху в хлопковом поле, окружённом колючей проволокой и сторожевыми вышками с четырех сторон, на которых стояли солдаты внутренних войск с автоматами Калашникова в руках. Они охраняли поле, где маленьких детей и учащихся школ эксплуатировали, заставляя их под палящим солнцем делать ягану хлопчатника. Бедных детей стегали длинными кнутами и нагайками, рвали в клочья их полосатую одежду и полосатые колпаки. Дети в полосатой одежде с номерами на груди работали, со страхом глядя на свистящие кнуты, на лающих злых собак, и плакали. Так как хлопковое поле было окружено танками и бронетранспортерами, у детей не было возможности сбежать. Как только Гурракалон ворвался на поле, Мекоил с Зулейха подбежали к нему и обняли его за ноги, как обнимают телеграфные столбы.
- Что вы себе позволяете, сволочи?! Зачем эксплуатируете маленьких детей на хлопковых плантациях?! Отпустите их сейчас же, и пусть они учатся в школе и в детском садике как дети в других странах! - сказал безжалостным феодалам - плантаторам Гурракалон.
Потом поднял своих приемных детей и сказал:
- Слава Богу, я нашел вас, мои крошки...
Но тут в него выстрелили из винтовки с глушителем, и он, качаясь, медленно присел на колени.
- Папа! Пап! - заплакали от страха дети, еще крепче обнимая отчима за шею.
- Жаль... - сказал Гурракалон, слабо улыбаясь.
Из глаз у него покатились слёзы.
- Не-е-еет! Не умира-а-ай, Гурракло-о-оон! Любимый не покидай меня одну в этом злом мире-е-ее! - кричала Фарида, которая успела прибежать к краю поля...
И тут она проснулась.
Когда она открыла глаза, то увидела испуганного Гурракалона, который спрашивал:
- Что с тобой, дорогая?! Почему ты кричишь?!..
- Ах, слава Богу, что кошмар, который я видела, происходил во сне - сказала Фарида, задыхаясь от волнения.
- Ты напугала меня до смерти - сказал Гурракалон.
- Прости, милый- сказала Фарида, нежно обнимая за шею Гурракалона и сонно улыбаясь.