Глава из сатирической повести Холдора Вулкана "Странные письма Мизхаппара"
Шестнадцатое письмо Мизхаппара
Хай! Хау ар ю, мистер Сайитмират-ака?
На днях мы допустили большую политическую ошибку. Давайте, лучше расскажу сначала.
Было воскресенье. Мы - члены нашей партии во главе с Курумбоем поехали на телеге в город в надежде подзаработать маленько на жизнь. Стояли на рынке рабов, где богатые люди нанимают почти бесплатную наемную рабочую силу. Там полно людей и они с инструментами подмышкой сидят, кто на кирпиче, кто на земле, ожидая богатых клиентов. Многие из них голодные. Рядом с нами стоял пожилой человек, в замызганной шляпе и в очках. Узнав, кто он такой, мы обалдели. Оказывается, он - член Академии, доктор химических наук, профессор Ишматов Ильяс Иппарович.
-Я готов на всякую работу, лишь бы платили - сказал профессор, поправляя свой галстук, похожий на удава. Жалко стало нам ученого Ишматова Ильяса Иппаровича. Тут наемные рабочие встали и толпой побежали туда, где остановилась машина клиента.
- Возьмите меня! Прошу вас, у меня дома голодные дети! Я должен дать им хлеба! ,
- Нет, возьмите меня! Я умею всё! - кричали они, толкая друг друга. Смотрю, машина клиента поднялась вверх, и клиент из за салона своей машины закричал:
- Э, что вы делаете?! Опустите машину на землю!
Увидев это, Курумбой натянул повадок нашего осла и ударил его кнутом. Осёл двинулся в перед, разрывая толпу на две части. Мы сидим на телеге, профессор Ильяс Иппарович тоже.
- От винта! Посторонись! Осел наш бешенный! Если укусит, то пеняйте на себя! - предупредил мардикоров громким голосом Курумбой. Услышав это, наемные рабочие посторонились, и мы оказались около машины. Клиент сказал, что он ищет профессионала по выкапыванию котлованов для сортира.
-Мы и есть профессионалы по этой части - сказал Курумбой.
-Слава богу - сказал клиент. Потом мы определились в ценах и поехали по адресу, который дал нам клиент.
По дороге профессора Иляса Иппаровича мы без пртокола приняли в ряды нашей партии. Когда мы приехали по адресу, то увидели громадные новостройки. За новостройками было кукурузное поле, которое колыхалось на ветру, словно зеленое море. Пока мы выпрыгивали из телеги, клиент вышел к нам навстречу. Привязав осла к столбу, мы последовали за клиентом.
- Вот это наша скромная хижина - сказал Клиент.
Потом он показал место, где мы должны были выкопать котлован для сортира. Тайком и с завистью глядя на особняк клиента, мы приступили к работе, взяв в руки ломы, кирки и лопаты. Мы работали не покладая рук как метростроители. Профессор Иляс Иппарович тоже работал, вынося из колодца мешки с грунтом.
- Наши предки за сорок пять дней копавали вручную Большой Ферганский Канал, который превосходит Панамский ! Предки наши копали каналы не за деньги, а из чувства патриотизма! Что нам это котлован! Мы его выроем за сорок пять минут! - сказал он с гордостью, вытирая пот с шеи замызганной шляпой.
Мы работали словно узники концентрационного лагеря во время второй мировой войны без завтрака, без обеда и не ходя в сортир. К вечеру мы закончили работу. Клиент обрадовался, увидев блестяще выполненную работу, и пригласил нас на ужин. Мы помылись и сели за накрытый стол. Клиент взял узбекскую водку Арак, откупорил, налил по рюмкам и мы выпили. Потом начали есть вкусное блюдо - жаркое "димлама". Тут Курумбой уронил серебряную ложку на мраморный пол. Поскольку мы ели молча и вокруг царила тишина, мне показалось, что серебряная ложка загремела на мраморном полу как железная миска, который гремит в восточной бане. Стены особняка эхом отразили звук упавшей на пол серебряной ложки.
- Ничего, ничего, не волнуйтесь, господин батрак. Сейчас моя жена принесет чистую ложку - сказал клиент. Потом позвал свою жену:
- Любимая! Моя милая, где ты?!
-Что, тебе угодно, мой несравненный?! - спросила его жена.
-Главный батрак, уронил ложку на пол! Принеси, пожалуйста, чистую ложку, красавица моя! - сказал клиент.
- Хорошо, любимый! - сказала жена клиента.
Через минуты две на пороге появилась жена клиента, накрашенная, в прозрачной дорогом платье, вся в духах, губы как лепестки красной розы, на всех пальцах руки по два золотых перстня с бриллиантами, золотыми цепочками на шеи и японским веером в руке. Увидев это, мы замерли от восторга. Особенно Курумбой. Потому что это была бывшая жена Курумбоя Коряхон. Вот судьба человеческая! Оказывается, она вышла замуж за этого клиента.
Увидев Курумбоя, Коряхон заорала:
- Аа-аа, сволочь, Курумбой! Попался, наконец!
Потом она обратилась к клиенту:
- Милый мой, помнишь, я рассказывала об одном негодяе? Вот он перед тобой! Развратник, который бросил меня и детей в тяжелый момент. Это он, который вот уже столько времени укрывается от уплаты алиментов! Хорошо, что дети у бабушки, не то они плюнули бы в него! Гляди, любимый на него, его сам бог покарал, превратив в батрака! Будь проклят ты, шайтан несчастный! Хочу выколоть ему глаза вот этой серебрянной ложкой. Ни копейки не давай ему и его дружкам! Их надо выдать родной милиции!- кричала она.
- Да? Ах ты, гад! А ну-ка, любимая, принеси мой мобильник, я сейчас позвоню своим друзьям, в отдел ЭСЭНБ, пусть они разберутся с этим шайтаном и этой шайкой наркоманов! - сказал клиент.
- Сейчас, любимый! - закричала Коряхон и побежала.
Курумбой принял решение быстро. Он сказал нам:
-Товарищи, полосатая революция в опасности. Если мы не сделаем ноги отсюда, то я могу загреметь в тюрягу по паршивой статье из-за этого подлеца, век воле не видать! Побежали пока не поздно! С этими словами Курумбой бросился бежать, и мы тоже последовали за ним. Профессор Ильяс Иппарович тоже. Мы побоялись сесть на телегу и ускакать на осле, опасаясь клиента и его дружков, которые работает в ЭСЭНБ. По этой причине нам пришлось скрыться в кукурузном поле и бежать дальше, до дороги. Мы бежали сквозь заросли кукурузы, словно рапторы в юрском периоде. Листья кукурузы порезали наши лицо и руки, но мы продолжали бежать несмотря ни на что. Профессор Ильяс Иппарович тоже. Он бежал и плакал по пути. Не от радости, конечно. Мы твердо верили в то, что на свете всему есть предел, то есть, все, что имеет начало, обязательно кончается. Так было и с кукурузным полем, которое мы пересекли. Наконец, мы вышли из кукурузного поля и увидели дорогу и автобус, стоящий на обочине.
- Ну, слава, природе и Чарльзу Дарвину - сказал Курумбой, благодаря своих богов за успешную эвакуацию. Потом мы побежали в сторону остановки и залезли в автобус. Профессор Ильяс Иппарович тоже. Едем в автобусе, тут один мальчик начал плакать. Мама его, указывая на Курумбоя, который сидел рядом с этой женщиной, сказала:
- Не плачь, сынок. Если ты не перестанешь плакать, вот это дядя своим длинным ножом отрежет тебе ухо.
Но мальчик не поверил ей и продолжал плакать. Тогда мама его обратилась к Курумбою, как бы пугая своего ребенка:
- Дядя, отрежьте ему ухо, он не слушается меня - сказала она, хитро улыбаясь и моргая Курумбою.
- Хорошо - сказал Курумбой. Потом он вытащил ржавый кинжал из голенища сапог без подошв и отрезал ребенку ухо. Из уха ребенка хлынула кровь. Люди в панике и в ужасе подняли шум. Услышав шум, шафер остановил автобус. Мы выпрыгнули из окон автобуса и побежали. Профессор Иляс Иппарович тоже. Но милиция не заставила себя долго ждать, то есть, на повороте сразу поймала нас, как бездомных собак, повезла в участок. Там нас посадили в подвал, и нам пришлось переночевать в сыром зиндане с крысами. Ночью в открытый рот спящего профессора Иляса Иппаровича забрались тараканы и профессор захлебнулся. Он чуть копыта не откинул от страха. Утром встали и увидели страшную картину. Оказывается, ночью добрую часть шляпы Ильяса Иппаровича сгрызли крысы. Профессор все же надел свою старую родную шляпу с дыркой. В это время взошло солнце, и у нас появилась возможность наблюдать через узкую щель за ногами людей, которые ходили наверху. Глядим, на улице около отдела милиции начала скапливаться народ. Люди скандировали. Они кричали произнося политические лозунги, как: "Свобода Курумбою и его сподвижникам!", "Свобода узникам совести!", "Профессору Ильясу Иппаровичу тоже!", "Освободите Курумбоя и пусть он отрежет уши нашем детям тоже, чтобы, когда они вырастут, власти не смогли вешать им на уши лагманы и спагетти!". Милиция старалась разогнать толпу, но она не расходилась. Они не ушли даже тогда, когда приехавшие пожарники ударили по людям водометами. Но скандирующие люди стояли как единый стальной щит. И тогда милиция была вынуждена вступить с нами в переговоры. Нас подняли на первый этаж, где находился кабинет начальника отдела милиции. Начальник вежливо обратился к Курумбою:
- Курумбой-ака, давайте договоримся так. Мы вас освободим вместе с вашими друзьями, и вы больше не будете заниматься политической деятельностью.
- Нет, начальник, я без политической деятельности не могу жить - сказал Курумбой.
- Тогда обещайте, что отнюдь не будете резать детям уши. Мы хотим, чтобы все дети выросли лопоухими и чтобы мы имели возможность вешать им на уши лагманы и спагетти, когда хотим - предложил начальник.
Нам пришлось согласится на это, и милиция, как и обещала, отпустила нас. Профессора Ильяса Иппаровича тоже. Жаль, что мы потеряли своего осла с телегой. Самое главное - это свобода, правильно, Сайитмират-ака?