Наконец я вернулся на свою прежнюю работу. Как раз в этот день мы, все мужики Увада-завода, вышли на пикник в зону отдыха под названием " Ширманбулак ", который находился вблизи гор " Сулейман Тог ". Там мы остановились в доме мастера аккумуляторщика по имени Ашурали Клычев.
Ашурали Клычев не только чинил аккумуляторы, но и хорошо играл на музыкальных инструментах, пел и рассказывал анекдоты не хуже, чем артист Театра Комедии и Сатиры и, более того, он любил и ценил поэзию.
- Если хотите, можете подняться на горные склоны вон по той тропе - сказал Ашурали Клычев.
Оставив в лагере Уста Чурана, то есть сторожа Увада- завода, чтобы он готовил нам ужин, мы поднялись по той тропинке, на который указал аккумуляторщик.
Собирая тюльпаны и любуясь красотой природы, мы до вечера гуляли по горным склонам. Когда мы возвратились, ужин был готов. Мы умылись и, поужинав, поблагодарили Уста Чурана за вкусный ужин.
Уста Чуран человек небольшого роста, смуглый как чугун, усатый. Его седые волосы торчали из под тюбетейки как иглы ёжика. Глаза его узкие - узкие. Невольно думаешь, как он на самом деле видит через эти узкие щели?..
Но он видел лучше всех. И слышал не хуже собак. Благодаря этим качествам, он победил на конкурсе и пристроился сторожем на Увада-завод.
После ужина Уста Чуран, прислушиваясь к тишине, сделал жест, чтобы мы замолчали. Потом он лёг на землю, где стоял стол, за которым мы ели. Он прислушивался к земле как индеец, чувствуя дробь копыт вражеских лошадей из далека. Он сказал что, под землёй плачут люди.
Мы молча поглядели друг на друга и потом тоже присоединились к Уста Чурану. Легли на землю и начали прислушиваться. Да, действительно. Из-под земли доносился тихий плач. Честно говоря, мне стало страшно.
- Это, погребённые заживо. Они просят помощи - сказал Рамазанов.
- А, может это злые духи? Они недовольны нашим приходом сюда... Пока они не причинили нам плохое, мы должны немедленно покинуть этот двор - сказал я.
- А, может, здесь под землёй находится тюрьма и там пытают узников? - сказал Уста Чуран.
В этот момент, чтобы успокоить погребённых, Рамазанов начал читать молитву. Когда Рамазанов закончил свою молитву, Каланхан Адалатов, как православный христианин, перекрестился и начал петь псалму из Библии. Но их молитвы не помогли.
- Раз молитвы не подействовали, значит, они живые. Может, они действительно провалились в сквозь землю и не могут забраться в наружу? Может, они шахтёры, и на шахте взорвался Метан?.. Надо немедленно оказать им помощь. Быстро найдите инструменты для раскопки - сказал Каланхан Адалатов.
Мы, поддержав предложение мудрого директора, из сарая Ашуралы принесли лопаты, кирки, лом и отбойный молоток. Потом начали копать. Из-за того, что земля была каменистой, пришлось изрядно потрудиться.
Когда глубина вырытой ямы достигла до одного метра, мы четко услышали голоса, которые раздавались из подземелья.
Вдруг вместе с Уста Чураном мы провалились сквозь землю. Крича от страха, мы с грохотом упали на твёрдый грунт.
Когда рассеялась образовавшаяся пыль, мы начали различать людей, которые сидели как на пикнике. Мы первым узнали хозяина дома аккумуляторщика Ашурали Клычева. Оказывается, он, угощая своих друзей самодельным вином, который он сам изготавливал, находился в своём погребе с ними.
Тут Каланхан Адалатов сунув голову в дыру, куда мы провалились, закричал:
- Аль Казим! Чуранбай! Где вы?! Вы живы?!
- Да. Каланхан Адалатович, мы живы! Оказывается, это был погреб Ашурали Клычева! Спускайтесь!
Сидящие пьяными глазами уставились на нас. Ашурали Клычиев, подойдя к нам, сказал:
- Ну что это такое? Тут есть дверь, а вы как звери... Ну и гости, чтобы в горле застряли кости.
В это время Каланхан Адалатов с Рамазановом с помощью верёвки как огромные пауки спустились в погреб. Ашурали Клычев познакомил нас со своими друзьями. Ими оказались журналист Тапыл Жалал, поэт Афарин, местный правозащитник Кайтмас Камбар.
Для начала мы выпили за знакомство, потом за дружбу, потом за женщин и так далее. Я с испугом просмотрел на глаза директора. Не секрет, что глаза Каланхан Адалатовича для меня как барометр. Гляжу, его глаза уже как у зайца окосели. Ну, думаю всё, приехали. В этот момент Ашурали Клычев, поправляя очки, сказал:
- Друзья пираты! Пока наш так сказать, "Титаник", не утонул в океане водки , возьмём курс на запад 40 градусов северной широты и 96 минут в восточной долготы. Будем плыть в сторону Атолл "Мороруа " к коралловой рифе, где живёт наш друг стоматолог Келсинбай и выпьем у него крепкого рома из чёрной бутылки.
" Одобряем единогласно! " сказал поэт Афарин.
Ашурали Клычев торжественно произнёс как капитан корабля:
- Снять швартовые! Поднять якоря!
- Есть, снять швартовые и поднять якоря! - заорал Тапил Жалал.
Мы, как пираты, поднявшиеся на палубу в открытом океане, пошли качаясь то в одну, то в другую сторону. По дороге беззубый поэт Афарин одновременно пританцовывая спел весёлую песню. Аплодируя ему, мы весело кричали и хлопали в ладоши. Плыли мы как пираты в пучинах веселья крича и свистя.
Дома были словно айсберги. Мы плыли пока не начал кричать Тапыл Жалал:
- Господин капитан, на горизонте земля! Это наверно тот атолл " Мороруа " в коралловых рифах, где живёт Келсинбай! - кричал он.
Ашурали Кылычев тоже ему в ответ громко кричал. Как будто кругом шумели могучие морские волны:
- Право руля! Отдать швартовые и опустить паруса! Бросить якорь!
- Есть, опустить паруса! - кричал Тапыл Жалал. Наконец мы подошли к воротам дома, где жил стоматолог Келсинбай.
Когда я нажал на кнопку, которая было смонтирована у ворот, раздались интересные звуки типа: " тинг-тонг! ", " тинг -тонг!".
Через некоторое время послышался топот тяжёлых шагов и вышел сам Келсинбай.
Он был человеком толстым с вздутым животом. На вид его вес тянул на килограмм сто, если не больше. Кроме бровей и ресниц, волосы на его физиономии невозможно было обнаружить.
Морда его, была гладкой как монгольские степи. Когда он улыбался, его узкие глаза словно куда-то исчезали.
Громовым голосом он поздоровался с нами и пригласил нас, чтобы мы вошли в его дом.
Мы зашли. Потом, через коридор прошли в гостиную и сели за стол. Ашурали поставил на стол небольшой кувшин с самодельным вином, который прихватил с собой. Келсинбай принёс закуску, и мы, чокаясь пиалами, начали пить вино. Келсинбай принёс извинения:
- Извините, товарищи пациенты, то есть друзья, за скудный дастархан. Всё что было в холодильнике я съел. Люблю, как говорится, вкусно поесть и поспать. Это мне полезно.
С раннего утра до позднего вечера я работаю, не покладая рук. То есть вырываю зубы у пациентов, как плотники вырывают ржавые гвозди из старых досок. Если собирать в одну кучу все те зубы, которые я вырывал, то на географической карте мира образовались бы новые горы. Работая долгие годы по этой линии, я потерял чувство жалости. Дело дошло до того, что я страшно привык к этой профессии. Даже когда разговариваю с людьми, хочется ради забавы вырвать у них зубы. Крик и вопли пациентов для меня как классическая музыка Фредерика Шопена. Расширенные глаза людей от страха перед бормашиной и их стоны вдохновляют меня. Ну, как это как вам объяснить... Это... Так сказать, как поэзия! Я привык к этому делу как отпетый наркоман. Я жертва своей профессии! Иногда в своём доме хожу по комнатам и хочется взяв плоскогубцы насильно вырвать зубы жены. Особенно ночью, когда у меня начинаются припадки.
Вот... ох... начинается опять... Где плоскогубцы!.. Ах, вот он... А ну- ка, открой рот!.. Скажи "А" я хочу...
С этими словами Келсинбай начал приближаться к Каланхану Адалатову. Тот от испуга встал с места и попытался было бежать, но Келсинбай с плоскогубцами в руках напал на Каланхана Адалатова. Тогда Адалатов прыгнул в окно. От сильного удара разбилось вдребезги оконное стекло. Мы побежали в сторону двери и через неё успешно выбрались со двора. Там подняли Каланхана Адалатова и вышли на улицу.
В это время, освещая безлюдные улицы горного селения Ширманбулак, на небе светила полная луна. При свете луны на щеках Каланхана Адалатова блестела кровь. Рана было довольно глубокая, и из неё непрестанно текла кровь.
До больницы было далеко. Мы должны были, во что бы то ни стало, остановить кровотечение. Поэтому мы решили обратиться за помощью к людям.
Я долго стучал в железные ворота, когда, наконец, оттуда с фонарём в руках вышла старуха.
- Здравствуйте, бабушка - сказал я спешно.
- Ва алейкум ассалам - ответила старуха. Потом закричала:
-Чего тебе надо сатана! Шляешься тут ночью как голодный призрак! Спать не даёшь людям...
- Извините, бабуля. Помогите нам, пожалуйста. Дайте нитку с иголкой...
- А зачем тебе иголка с ниткой-то? Чего, брюки что ли порвались? Дрались да? Поменьше надо было пить...
- Да, не - е -ет, бабуля, не в этом дело. Дело в том что, наш уважаемый директор случайно упали и порвали лицо. Вот видите, кровь идёт. Её надо остановить. Для этого как хирурги зашивают, надо зашить рану.
Старуха подойдя поближе к Каланхану Адалатову подняла фонарь и при свете фонаря осмотрела рану, откуда текла священная кровь нашего мудрого директора. Старуха задумалась. Потом сказала:
- Так, это дело рук женщин. Ты можешь неправильно зашить. Ведите его сюда. Сама зашью. Эх, Господи... Иисуси, прости наши грехи.
Бормоча, она широко распахнула ворота, и мы зашли во двор. Когда зашли в дом, старуха принесла нитку с иголкой и велела положить больного на пол. Мы положили Каланхана Адалатова на пол и стали крепко держать за руки и ноги. Старуха начала операцию.
Каланхан Адалатович, стиснув зубы, стонал и охал от боли. Процесс длился долго. Наконец старуха закончив операцию сказала:
- Вот и всё... Видите, кровь перестала течь. Ты не переживай, сынок. Как говорится " Шрамы украшают мужчин".
С этими словами старуха уставилась в глаза директора и сказала:
- Покраснели твои глаза, сынок. Их тоже надо лечить пока не поздно.
После этого старуха встала и пошла к шкафу и начала шарить по полкам в поисках лекарства, которое она хотела применить. Через несколько минут она вернулась с флакончикам в руках. Смотрю на флаконе написано " Йод ". Пока старуха открывала флакон, я спросил:
- Бабуся, что вы намерены делать?..
Старуха не отвечала на мой вопрос. Вдруг всю жидкость, которая находились во флаконе, она вылила в левый глаз Каланхана Адалатова. Из глазниц нашего мудрого директора поднялся то ли дым, то ли пар с шипящим звуком "Бушш - ш!".
Каланхан Адалатов со страшным криком вскочил с места и выбежал на улицу. Мы следовали за ним.
Так наш пикник завершился кошмаром.
С этого дня левый глаз Каланхана Адалатова стала похож на белый камень, который торчит из щели. Директор наш стал носить чёрную повязку из резины как пират, который когда- то в открытом океане на берегах далёкой Канады возглавлял банду грабителей и убийц.