Тяжелый день
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
У К.Шмида сегодня День варенья. Так вот по этому поводу... Многие пишут продолжение Уз крови, ну и я туда же)))
|
1.
Вики стоит перед зеркалом во весь рост. Волосы уложены в свободные локоны, вечерний макияж, шелковое платье цвета зеленой травы... Она смотрит на это великолепие с неодобрением. Затем садится на кровать и берет лежащее рядом Приглашение.
"Майкл Доминик Селлуччи и Кэтрин Ли Лэм имеют честь пригласить Вас на церемонию бракосочетания, которая состоится..." Дальше она читать не может, ни разу так и не смогла прочитать до конца. У нее что-то происходит с глазами, текст затуманивается и исчезает. Даже себе она не может признаться, что плачет.
За три месяца, что прошли с того дня, как Майк и Генри покинули ее, Победа Нельсон превратилась в форменную истеричку. Она плачет по поводу и без. Почти не ест и плохо спит. Ее пугает темнота. Кто бы мог подумать? Зрение за это время не ухудшилось, но и улучшения ждать не приходится. Без динамики, так это называют эскулапы.
Права ли она была, когда сделала то, что сделала? Спасла Корин, поступив наперекор Генри? Оттолкнула Майка, открывшись Генри? Отпустила Генри одного, надеясь вернуть Майка? Когда она пытается назвать вещи своими именами, то понимает, что это звучит как бред.
И что же теперь? Генри исчез из ее жизни, как будто и не было. Что с него возьмешь? Королевский ублюдок, мертвый подонок! Чуть не плакал здесь, когда звал ее уехать, а теперь, видно, с глаз долой - из сердца вон. А ведь она чуть не согласилась! Хотя теперь она почти убедила себя, что поступила правильно.
Как бы она жила с ним? Сначала он выдавал бы ее за свою жену, потом старшую сестру, потом мамочку... Потом бабушку? Потом прабабушку? Выводил бы ее, слепую, на прогулку по ночам, или нанял компаньонку? Ей стало бы все труднее переезжать, она стала бы забывать, как ее теперь зовут...
Или ее принц просто оплатил бы для нее пожизненное проживание в каком-нибудь фешенебельном доме для престарелых, где навещал бы ее иногда, интригуя персонал ночными посещениями и мимоходом кружа голову молоденьким сиделкам? Она ждала бы его, но однажды даже не смогла бы увидеть. Хотя это, скорее всего, произойдет раньше, гораздо раньше, чем она превратится в старуху.
Так, вот об этом думать совсем не надо! (Были у Вики Нельсон мысли, которые она старалась держать взаперти, ее черные собаки. О том, что скоро 40, что оставшиеся 20 или 30 лет она проживет одинокой, бездетной, небогатой, да к тому же слепой.)
Ни в коем случае так же нельзя думать, что Майк хорошо устроился. Теперь на всю жизнь обеспечен китайской едой домашнего приготовления. Множество его родственников не будут раздражать Кейт, тоже дочь большой семьи. Они будут ходить в гости через день и дважды отмечать Новый год. Потом нарожают кучу детишек, светленьких, темненьких и полосатеньких.
Вики разрушила ради него мир и принесла самую большую жертву в своей жизни, но этого было явно недостаточно. Отказаться от счастья ей легче, чем подарить его кому-то, вот в чем загвоздка!
Ладно, хватит себя жалеть! На регистрацию она не пошла, но дала слово прийти на банкет. Корин давно уже там, в черном блио поверх белой камизы под 13 век и серебряной сеткой на косах, уложенных как ручки амфоры, она наверняка произвела фурор. Бородатый анекдот о том, что никто не взглянул на невесту, вполне может повториться.
Положа руку на сердце, Вики тяжело идти туда не потому, что сердце разбито, а потому, что страдает ее самолюбие. На нее будут незаметно кивать и говорить: "Бывшая напарница жениха... и просто - бывшая!" Вот если бы она могла пойти с Генри...
А что, это мысль! Она так и не потрудилась узнать, уехал он или нет. Так может, сейчас самое время? Нет, звонить не стоит. Надо попросить таксиста поехать через Блуар-стрит, это как раз по дороге, подойти к швейцару и узнать. Все просто.
Ей скажут, что мистер Фицрой у них больше не живет, зато отступать будет некуда, только в такси и на вечеринку. Имея свободу маневра, хоть и призрачную, всегда легче решиться.
2.
Такси остановилось у освещенного подъезда. Входные двери целиком из стекла, сквозь них виден уютный холл, ковры, живые деревья в кадках. "Скромное обаяние буржуазии - как точно подмечено". С этой мыслью Вики направляется к конторке швейцара. Здоровается. Он узнает ее:
- Мисс Нельсон? Добрый вечер. Давно Вас не видно. Путешествовали?
- Нет... то есть, да. А мистер Фицрой еще не уехал?
- Насколько я знаю - нет. У вас намечается торжество? Прекрасно выглядите!
- Спасибо. Можно мне подняться? Времени остается очень мало...
- Конечно! Я предупрежу мистера Фицроя.
Она направляется к лифту настолько быстро, насколько можно, чтобы это не показалось подозрительным. В лифте можно перевести дух. Отлично! Ей почти не пришлось лгать. Ну, совсем чуть-чуть, лишь для поддержания светской беседы. Все оказалось проще, чем она думала. А почему, собственно, должно быть иначе? Жильцы ведь не посвящают его в подробности своих отношений. И Генри не думает, что Вики придет, поэтому не отдал распоряжения, чтоб ее не пускали. Или как раз наоборот? Надеется, что она вернется? Вряд ли. Скорее всего, он просто вычеркнул ее из своей жизни. Забыл.
Внезапно собственная затея кажется глупой. Даже жалкой. Что он подумает? Пока копья из-за нее ломали двое, Победа Нельсон изображала неприступную крепость. А как только один умыл руки, она запаниковала и прибежала готовить запасной аэродром? Да-да, именно так. Ну, может, не в таких выражениях.
От этой мысли она свирипеет. Оба они гады! Один свои собственнические инстинкты выдавал за заботу об ее, Вики, безопасности. При этом ни разу не упустил возможность напомнить, что она слепая, как курица, и почти беспомощна. Даже при посторонних! А ведь он ничем не лучше ее. Нисколько не умнее, не опытнее, просто ему повезло, он здоров. И он мужчина.
Второй... Превосходит всех мужчин. Превосходит ее, но она и не собиралась с этим спорить. Положа руку на сердце, она вынуждена признать - если бы он настоял на своем, она бы согласилась. Если бы он проявил власть, она бы смирилась. Возмущалась бы, но в душе была рада, что за нее сделали выбор. Избавили от ответственности. Она всегда чувствовала ответственность. За себя. За маму. За клиентов. За Майка. Даже за Генри, прах его побери! Это так тяжело.
И как раз единственный мужчина, который мог с ней поспорить, никогда не пользовался своим правом. Всегда делал шаг назад, пропуская даму вперед, предоставляя ей свободу выбора, уважая ее феминистские взгляды. Прах побери и эти взгляды тоже! Они возникли во времена, когда мужчина мог заставить женщину слушаться. Сейчас в них нет необходимости, потому что таких мужчин не осталось. Вымерли, как саблезубые тигры.
Вики не замечает, что сама себе противоречит. Накручивает себя все больше, чтобы не струсить в решающий момент. Вот и знакомая дверь. Цельный орех, ручка хайтек - ограниченный выпуск, конечно, а вы ждали от королевского отпрыска, что он потерпит в своем доме какой-нибудь ширпотреб?
Она стучит. "Войдите!" Вошла. Как в сказку. Как в лучший из своих снов... Так, об этом сейчас думать нельзя. Сейчас - о деле. Легко сказать! Несмотря на пальто, ее начинает бить озноб.
Генри останавливается в двух метрах от нее, это похоже на официальную встречу высокого гостя в аэропорту, потом вспоминает, что так она его почти не видит, и подходит ближе. Черная футболка с изображением линейки длиной 21 см и надписью "все для тебя, любимая", рваные светло-голубые джинсы. В руке карандаш.
- Здравствуй, Генри.
- Добрый вечер. Проходи. Позволь взять твое пальто. Присаживайся.
Так неожиданно, отказаться даже в голову не пришло. Давно ей не встречались предупредительные мужчины. Давно она не сидела на таком удобном диване.
Он помнил это черное пальто без пуговиц. Год назад Вики ездила в нем на ферму оборотней. А сегодня надела к вечернему платью. Мехов у нее точно нет. Оказывается, лишнего пальто тоже. Если бы только позволила, у нее было бы все, от кашемира до шиншиллы. Какая бледная. Похудела. Непонятно, почему в этом веке женщина на грани истощения считается образцом привлекательности? На его взгляд, так можно вызвать жалость, а не вожделение.
- Красивое платье.
- Спасибо. Ты занят?
- В общем, да. Но я рад тебя видеть.
- Ты... не уехал?
- Пока нет. Ты собралась на праздник?
- Нет. То есть да. На свадьбу.
- Вот как?
- Майк женится. - Теперь, главное, не зареветь.
- Рад за него. Так ты приглашена к нему? И ты идешь? Я восхищен...
- В том то и дело! Я хотела попросить тебя пойти со мной. - Вот она это и сказала.
Он сложил руки на груди. Качнулся с каблука на носок и обратно.
- Прости, Вики, я не пойду.
Вот это облом! Действительно, кто сказал, что Генри согласится? Она так боялась, что он уехал, и поэтому о других вариантах даже не подумала...
- Почему?
- Во-первых, меня не приглашали...
- Ну и что! Ты же со мной. И вообще, когда это для тебя было проблемой войти куда угодно?
- Во-вторых, хотя мы с Майклом далеко не друзья, не хотелось бы портить ему праздник и дать повод опасаться, что его гости сами могут стать ужином.
- Глупости! Майк поймет, что мне неудобно было бы прийти одной, а ты не станешь трогать гостей, и все.
- В-третьих, тебе необязательно идти туда. Оставайся, я налью тебе вина, или сходим куда-нибудь.
- Вот еще! Я из принципа пойду. И буду веселиться.
- Не надо, Вики. Тебе будет тяжело.
- Нет никаких причин, чтобы мне было тяжело! Только составь компанию.
- Приятно это слышать. И все же я не пойду. Майк этого не заслужил. Решай сама, но я бы тебе не советовал.
- Ты мне не мать!
Он возвращается к столу и начинает работать. Отвечает ей, не оборачиваясь.
- Ты права. И не психоаналитик. Прости. Это не мое дело.
Она взрывается.
- Вот! В этом ты весь! Решай сама, а я в кусты! Я такой джентльмен, не могу настаивать, выкручивайся сама. Ты не лучше Майка, даже хуже...
Она разглагольствует на диване и не видит, что Генри перестал рисовать, сдвинул бумаги на дальний край стола и сел на освободившееся место. Он смотрит на нее со странным выражением озарения на лице, потом задумывается, вертя в руках карандаш.
- Оба вы трусы! - Вики понимает, что говорит лишнее, что так нельзя, но не может остановиться. От полноты чувств она встает и подходит ближе, чтоб посмотреть ему в лицо.
- О, Боже! - Генри вздыхает и закатывает глаза.
- Да, и это тоже у вас общее! Святоши! Послушать вас, так просто рыцари святого ордена, а как доходит до решительного шага, так прячетесь за женщину. Лицемеры!
- Виктория, ты уверена, что хочешь того, чего добиваешься? - спрашивает Генри у карандаша.
Построение фразы ее не настораживает. Она слишком далеко зашла и хочет единственный раз в жизни озвучить до конца свой гнев, проистекающий от отчаяния, ждущего за дверью.
- Это что еще за хрень?
- Вики, сними очки.
- Да зачем? И почему ты смотришь так, как будто на мне что-то написано?
- Вики, пожалуйста.
- Черта с два!
3.
В последний момент Вики все-таки понимает, что ведет себя отвратительно и надо бы извиниться. Но уже поздно. Она схвачена за руку, притянута к столу лицом и прижата. Очков уже нет. Зеленый шелк накрывает ей спину, как пелерина. Все это происходит не молниеносно, но слишком быстро, чтобы сразу разобраться.
- В чем дело?!
Ответом служит треск рвущихся кружев. Ее трусики. От "парадного" гарнитура, между прочим. Тон в тон к платью. Были.
- Генри, ты что, спятил?
Молчание. Она почти испугана. Побаливает рука, за которую он подтащил ее к столу. Все, доигралась, дальше ехать некуда. Бывший любовник женился на другой, лучший друг практически изнасиловал.
Эта мысль неожиданно возбуждает. Все намокло там, внутри. И хотя его резкое вторжение пугает ее и вызывает острое чувство беспомощности, ей почти не больно. Виктория Нельсон не станет умолять. Ни за что.
- Я проткну тебя осиновым колом!
- Сначала я.
Это первые слова, которые она слышит с начала этого безумия. Какой холодный тон! Был бы злобный, было бы не так жутко. А так слова просто совпадают с одним из толчков. От злости на глаза у нее наворачиваются слезы. Она пытается вывернуться, но делает только хуже.
Левой рукой Генри наматывает ее волосы на руку, не очень туго, и пригибает голову ниже к столу, а правой прижимает поясницу. Не больно, но сдвинуться теперь невозможно. Кулаками она упирается в столешницу, но боится шевельнуться.
Хватка за волосы, прикосновение пальцев к шее возбуждают еще больше. Сама себе Вики напоминает сыр в микроволновке. Из центра ее тела жар растекается сначала к сердцу, заставляя его биться часто и сильно, к голове, заставляя покраснеть лицо, и в конце концов, к рукам и ногам, согревая их. Она почти забыла, как хорошо это бывает.
Кажется, она плывет в невесомости, ощущая только чистое наслаждение. Всем телом, а не только какой-то частью. Она расслабляется, складывает руки и кладет на них голову, уже не замечая, что за волосы ее никто не держит.
"Боже... Боже... " - неужели из ее горла вырывается этот стон?
"Ты знаешь... почему... Бог создал ... женщину такой... чувственной?" - она слышит вопрос, но ответить не в силах. Он говорит с придыханием, слова совпадают с движениями его тела: "Знаешь ... или ... нет?" Она находит силы только покачать головой. Что-то приближается, ей не хочется отвлекаться.
"Чтобы... на вершине... экстаза... она повторяла... Его имя." - эти слова вколачиваются в нее в прямом смысле слова. Внутри ее скручивает судорога. Еще и еще, несколько долгих секунд. Она даже не знала, как хорошо это может быть.
Неожиданно Генри покидает ее. Чувство одиночества в этот момент невыносимо. Она выпрямляется и поворачивается, готовая ползти за ним на коленях, если нужно. Но он никуда не уходит, просто сажает ее на стол и входит спереди. Восторг оттого, что его лицо так близко, что к его прекрасному телу теперь можно прикоснуться, переполняет Вики. Жаль только, что одежда мешает полному слиянию.
Она обвивается вокруг него, как плющ, сжимает ногами изо всех сил. Тянется к губам открытым ртом, хочет, чтобы он вошел в нее языком, взял вверху так же, как внизу. Получив желаемое, она впадает в неистовство, пытается укусить его за губу. Он отстраняется со слабой улыбкой: "Тише, Вики, тише, ты же не хочешь прямо сейчас стать вампиром?"
"Укуси меня, Генри!" Улыбка гаснет. Он прижимает губы к ее уху и шепчет: "Не руководи". Отрывает ее руки от себя. Несмотря на слабый протест, кладет на спину.
Оставаясь в кольце ног, несколькими сильными толчками завершает то, чему нет названия. Ее крик сливается с его сдавленным стоном...
4.
Вики просыпается и потягивается, не открывая глаз. Кажется, впервые за долгое время ей удалось как следует выспаться. Наверное, за всю ночь не пошевелилась, потому что руки и ноги затекли. Поворачивается на бок, потягивается еще раз, мурлыча от удовольствия. Прикольные все-таки сны приходят иногда к одиноким женщинам. Если бы кто-нибудь рискнул проделать с ней такое наяву, долго бы не протянул. Но во сне...
Можно признать, это было здорово. Даже внутри такое странное ощущение, как будто там все припухло. Вспомнилось дело инкуба. Хотя нет, Эммануэль бы не осмелился. Ладно, хватит валяться, сегодня у Майка свадьба и Корин придет помочь начистить перья...
А со зрением, кажется, стало хуже.
Прямо перед ее носом простыня имеет цвет графита. Она поворачивается туда, где на письменном столе должны лежать ее очки. Под бронзовой антикварной лампой.
Но рядом с кроватью низкая тумбочка тикового дерева, и ее полированная поверхность абсолютно пуста, если не считать дизайнерского светильника в японском стиле, из рисовой бумаги - единственного источника света.
Виктория Нельсон резко садится. В полутьме она больше ничего не видит, только ощущает, что простыни шелковые. Нет, еще видит, что на ней зеленое платье и даже чулки на месте, подол пристойно расправлен и закрывает колени. Правда, молния на спине расстегнута и, кажется, трусики отсутствуют. Черт возьми! Это что, был не сон?
Словно в ответ на ее мысли кто-то входит в комнату. Вики боится поверить в очевидное.
- Кто здесь?
- Уже не спишь?
Фицрой подходит ближе, наклоняется, чтобы положить очки. Теперь он хорошо виден. Белая футболка с изображением трех толстых, пьяных и обкуренных котов и надписью: "Щастье есть!", и те же рваные джинсы, которые она видела вчера... О, Боже!
Она сдерживается от желания задушить его немедленно. Слов у нее нет. Быстро встать без посторонней помощи не может. Остается только смотреть и мечтать, чтобы солнце встало немедленно и испепелило немертвого негодяя.
От ненависти ей становится все равно, смешно она будет выглядеть, или нет. Игнорируя протянутую руку, отворачивается на живот, потом встает на четвереньки, добирается до противоположного края кровати и встает самостоятельно.
Уйти отсюда немедленно, вот что надо сделать. Плевать, что платье испорчено и трусов нет, под пальто незаметно. На улице она поймает такси, не замерзнет. Через секунду первое побуждение сменяется другой, более насущной потребностью. Вход в ванную в этой квартире прямо из спальни, как в лучших домах. Очень кстати. Она специально захлопывает за собой дверь как можно громче.
Свет, как и вентиляция, включается автоматически, только тускло. Вики знает, где находится ручка реостата и поворачивает ее до упора. Забытое великолепие этого помещения восхищает ее, против воли. Стены сплошь выложены мелкой мозаикой муранского стекла в зеленовато-коричневых тонах. Потолок зеркальный. Остальное - любимый хозяином хай-тек. Есть все, даже встроенный фен.
Здесь тепло и пахнет зеленым лугом. При взгляде на подиум с ванной и стеклянной ширмой у Вики появляется непреодолимое желание снять все и помыться. Первоначальный план откладывается, ну и что? Она почувствует себя намного лучше, если примет душ и вымоет голову.
Пол из мореного дуба. Просто идти по нему босиком - уже наслаждение. Включив воду и морально приготовившись, Вики вплотную приближается к зеркалу...
Странно, несмотря на размазанный макияж и спутанные волосы, выглядит она неплохо. Да что там неплохо, просто классно! Кожа просто светится изнутри, блестят глаза и даже морщинки, кажется, стали менее заметны.
Стоя под душевой насадкой диаметром с метательный диск можно закрыть глаза и спокойно подумать.
"Что же ты, подруга, собираешься делать дальше? - Дальше я бы поела. - Да, надо отсюда делать ноги. - Не знаю, они меня почти не держат. Теперь мне понятно выражение *каждая клеточка тела поет*. Такое странное сочетание расслабленности и энергии. - Надо же, как тебя колбасит от внепланового секса! - Да ладно, чего уж там, у меня давным-давно ничего подобного в планах не было! - Пока не встретила это животное. - Да, ненавижу его. - Нет, ты его любишь. - Да, я люблю его и за это ненавижу. - За ЭТО? - Нет, вообще. За то, что он ушел. - Видишь, значит, не ушел. - Может, просто не успел уехать. - За три месяца? - Ну и что? Не льсти себе. - Не ЛГИ себе! Ты до смерти счастлива, что он еще здесь. - Да. Боже, как же мне хорошо. И какая же он скотина. - Не вздумай сказать это вслух. - Не буду. Вечером до фига лишнего сказала. - Это да. - Надо бы извиниться. - Обойдется. Твои извинения он уже получил без твоего разрешения. - Тогда точно, обойдется".
Придя к согласию с собой, Вики выходит из душа. Тут до нее доходит, что надеть ей нечего. Платье валяется на полу мятой тряпкой, к которой даже прикасаться не хочется. По крайней мере, до стирки. Под раковиной на открытых полках лежат ровной стопкой пушистые полотенца цвета корицы. Одним она оборачивает волосы, сооружая тюрбан, в другое заворачивается сама.
Еще бы еще намазать лицо каким-нибудь кремом, хоть мужским, и можно жить дальше. Кто-то хвастался, что пользуется чудесным увлажняющим средством, где же оно, это средство? Или он имел в виду кровь, принимаемую внутрь? Тогда ей не повезло.
Так, что-то есть: "Клиник"... "Биотерм"... "Сислей - специалист", ого! Этой штукой можно мазать что угодно - от попки младенца до рабочих мозолей. Только вряд ли рабочие станут платить 175 $ за флакончик. Дальше она даже искать не будет. Сейчас намажется экологической эмульсией с ног до головы. Это будет ее маленькая месть.
Возвращаться в спальню категорически не хочется, но это и не обязательно, в ванной есть вторая дверь, которой Вики пользовалась раньше, когда приходила в гости. Правда, в спальне остались ее очки. Придется вернуться.
Там никого нет. Она, почему-то крадучись, обходит кровать и надевает очки. Разница небольшая, но все же есть. В этот момент дверь открывается. Через проем видно, что у Генри пульт дистанционного управления, которым закрываются подвижные ставни. Как, уже утро? Она проспала почти всю ночь?
В спальне он начинает снимать одежду. В ее сторону даже не смотрит. Сначала футболку через голову. Затем джинсы. Не картинно, как в стриптизе, а как все, наклоняясь и почти теряя равновесие. Приоткрывает дверь в ванную и забрасывает вещи туда, прямо на пол. Кстати, белья на нем нет. Ничего особенного, человек готовится ко сну, совершает массу бытовых движений. Странно это выглядит только потому, что он голый.
Больше всего ее потрясает не то, что она впервые видит Фицроя без одежды, а то, что он ведет себя так, как будто ее здесь нет. Чувствовать себя пустым местом настолько неприятно, что она теряет дар речи. И очень хочет разрезать его бензопилой.
- Никуда не ходи. Ешь и пей все, только оставь мне бутылку воды с лаймом. Если еды не хватит, закажи на дом из ресторана.
- Что я буду тут делать целый день?
- Что хочешь. Вечером съездим за твоей пижамой и зубной щеткой.
- А ты не боишься, что я вытащу тебя в холл и открою ставни?
Мгновенно он оказывается с ней лицом к лицу. Раскрытым ртом охватывает ее губы. Как будто слизывает растаявший слой с мороженого. Даже от этого легкого касания внутри у нее все содрогается.
- Сделай одолжение.
В следующий миг он снова на своей стороне. Тщательно расправляет постель, ложится. Умирает. Так ему и надо...
5.
Что он сказал? Ешь и пей? Или она ослышалась? Есть хочется ужасно, накануне она почти ничего не ела, так нервничала из-за этой дурацкой свадьбы. Странно, но сейчас свадьба Майка перестала казаться эпохальным событием. Надо же ему в конце концов на ком-то жениться. На Кейт? Тоже нормально. Совместил приятное с полезным. Молодец! Наконец-то обрадовал родителей. С голоду умирать из-за этого необязательно.
В гостиной что-то изменилось. Непонятно, но что-то не так. Запах, идущий из кухни, слабый, но для этого места невероятный. Одуряющее пахнет свежей сдобой, кофе и еще чем-то, фруктами, кажется.
Раньше, прежде чем прийти сюда, они всегда ели в городе. Вернее, она ела, а Генри присутствовал при этом, иногда пил воду. Вики казалось, что он не любит, когда в квартире пахнет едой.
Кухня огромная, по количеству электронного оборудования сравнимая с кабиной стратегического бомбардировщика. Интересно, зачем Генри кухня, он же не ест? Но оборудовал ее точно он, хай-тек тому доказательство.
Ваза с белыми лилиями убрана в сторону. Вместо нее на стеклянной столешнице что-то, накрытое салфеткой. Пекан с кленовым сиропом, круассаны. Рядом клубника в корзинке. Тростниковый сахар.
Интересно, может, в холодильнике и сливочное масло есть? Двустворчатый монстр полированной стали, огромный, как танк, с ЖК-телевизором, встроенным в дверцу, обдает ее прохладой. Внутри не только масло, но и сливки, и моцарелла, и ветчина, и овощи, и Бог знает что еще. А кроме этого, еще чиабатта в бумажном конверте и несколько бутылок "Перье". Она подносит к глазам этикетки. Так, три с лимоном, две с лаймом, одна без аромата. Понятно, с лаймом отставляем в сторону.
Фицрой серьезно считает, что все это можно съесть за один день?
Наливаем кофе из кофеварки... если найдем, где у нее кнопка... Господи, хоть бы не запустить случайно баллистическую ракету! Надо было не продукты сюда таскать, а руководство пользователя на видное место положить...
Может, лучше чайку заварить? Где тут чайник? Похоже, один агрегат с кофемашиной...
Ладно, просто попью водички. С французских ледников. С ароматом лимона. Главное, не перепутать. А то изнасилуют в извращенной форме.
Именно в этот момент падает полотенце. Хорошо, что рядом никого нет. "Венера Милосская, пьющая из горлышка". Так тебе и надо. Нечего из горла пить, в стакан вон налей, в приличном доме находишься. И вообще, надень уже что ни будь. С плеча его королевского высочества.
Вики понятия не имеет, где хранится одежда. Но что это за гений сыска, если он не найдет в малознакомой квартире себе штаны? Она подозревает, что в данном случае следует искать не банальный шкаф или комод, тем более, что ничего подобного нигде не видно, и отправляется в разведку на местности.
Включив в холле весь свет, предусмотренный проектом, и пройдя по периметру, она находит небольшой коридор между кухней и спальней, который раньше просто не замечала, потому что там всегда было темно. По ее предположениям, та дверь, что слева, и есть искомый гардероб.
Надеюсь, она открыта. Что же, милорд, посмотрим, какого цвета у вас борода...
Господи Боже ты мой! Жаклин Кеннеди-Онассис со своей страстью к тряпкам и обуви - просто полуголая нищенка по сравнению с этим бастардом, с позволения сказать.
Так, понятно, то, что в чехлах, нам не нужно... Нам бы шкафчик... или полочки... или где там ненормальные богачи хранят бельишко? О, вот что-то похожее на правду...
Вики надевает футболку камуфляжной расцветки с изображением крокодила, раскрывшего пасть, и даже находит бесшовные трусы из ткани с лайкрой, не имеющие размера.
Хорошо бы еще найти безразмерные носки, а то у нее уже ноги замерзли, особенно на кухне. Пол там, конечно, красивый - керамическая мозаика, воспроизводящая рисунок из Геркуланума. Но холодный, зараза...
Вот и носочки. Черные шелковые гольфы нам не надо, мы наденем вот эти, простые, белые, махровые, от Таччини. Генри, Генри, сколько же денег ты тратишь на одежду? Хотя, на еду ему ведь тратиться не надо. Интересно, если бы она, Вики, не должна была есть, смогла бы позволить себе вещи, которые не может купить сейчас? Вряд ли.
Потом она, естественно, проверяет другие двери. Ничего интересного. Еще одна спальня и ванная. Очевидно, для гостей.
Ой, а пол-то, оказывается, скользкий! В носках лапки расползаются. Ничего, просто ходить надо осторожней. Как по льду, она возвращается в гостиную, включает телевизор и уютно устраивается на диване. Перелистав около 60 каналов, останавливается на новостях.
О политике и экономике уже рассказали, теперь погода. "Самый мощный взрыв на солнце за всю историю наблюдений... удар *солнечного ветра* достигнет Земли через 2 - 3 дня... возможны нарушения в работе электронного оборудования... ухудшение здоровья у людей с заболеваниями сердца и нервной системы... будьте внимательны... принимайте лекарства..." Все это ей не интересно. Она вообще не любит телевидение. Может быть, кино посмотреть? Как все-таки хочется кофе!
Странно, ни одного фильма, которого она не видела бы. Они иногда вместе смотрели. Генри что, без нее ни разу этого не делал? А казалось, любит кино...
Слышен приглушенный звонок ее сотового. Где же? Кажется, в гардеробной. Почему-то бегом она бросается на звук, скользит, как на коньках, и не падает только потому, что хватается за угол. Так, это где-то здесь! Справа от входа на плечиках висит ее пальто. В кармане надрывается телефон. Как всегда, сначала попадается пустой... вот. Это Корин.
- Вики! Ты жива?! У тебя все в порядке?! Я не знала, что и думать! Что случилось?
- Корин, спокойно...
- Где ты? Я заезжала к тебе домой, но там закрыто, телефон не отвечал...
- Корин, дай мне вставить слово...
- Я подумала, что подожду до вечера и, если ты не объявишься, буду звонить в полицию. Только не делай глупостей!
- Корин, я на Блуар...
- Где-где?
Телефон издает жалобную трель последнего издыхания и отключается. Вот, блин, как всегда! Конечно, вчера она его не зарядила, все переживала, а потом... Потом, уже и не слышала. Хоть бы Корин последние слова поняла, а еще лучше приехала бы. Вики дала бы ей ключи и попросила привезти свою нормальную одежду.
Не проходит и 20 минут, как раздается стук в дверь. Вики открывает, и Корин бросается ей на шею.
- Прости, прости, я больше не буду - в глазах у нее слезы.
- Корин, ты что? Не расстраивайся, все хорошо. Кофе хочешь?
- Не откажусь, я с утра ничего не ела, просто не могла.
- Тогда пошли. И если ты спасешь меня от кофеиновой абстиненции, я накормлю тебя клубникой.
- Клубникой? Это хорошо. А Генри? Спит? - почему-то она шепчет.
- Да. Так что девчонкам никто не помешает поболтать. Кстати, почему ты шепчешь?
- Не знаю...
- Вот. Ты знаешь, как эта штука включается? Я скоро умру около нее без кофе.
- Да, конечно. Вот рычажок. Хочешь, я это сделаю? Минуточку... Классный агрегат. Почти промышленный. И очень дорогой. А с этой стороны чайник, видишь? Между прочим, дизайн от Порше.
- Откуда ты все это знаешь?
- В каталоге видела... М-м-м, как пахнет! Давай чашки.
- Вот одна, где остальные, сейчас посмотрю...
В поисках чашек они обыскивают кухню и обнаруживают, что она укомплектована всем необходимым и даже более того. Просто все упаковано, а не лежит свободно, как если бы им пользовались.
- Слушай, а зачем ему это все?
- Я сама над этим задумывалась, при случае спрошу. Давай еще салат сделаем?
- Как скажешь.
Наконец, все найдено, все готово, и они садятся за накрытый стол.
- Как свадьба?
- Прекрасно! То есть нормально. Точно как в Крестном отце - всюду бегают дети и хватают за ноги танцующих. Как я понимаю - типично итальянская свадьба.
- Почему только итальянская?
- Китайская будет позже, в благоприятное время по восточному календарю. И на ней не будет посторонних.
- То есть Майка не позовут?
Они хихикают. Вдруг Корин снова становится серьезной.
- Вчера вечером я сначала подумала, что ты просто не решилась. Но потом мне в голову полезли всякие нехорошие мысли.
- В смысле?
- Ну, вдруг ты сделала какую-нибудь глупость...
- Покончила с собой? Из-за Майка? Не дождется.
- Хорошо, что ты пришла к Генри. Ты знала, что он не уехал?
- Понятия не имела. Уже в такси подумала, что можно попробовать пригласить с собой компаньона. Навскидку спросила, оказалось, он дома.
- Дай угадаю. Он отказался?
- Да. И меня... отговорил. - Вики чувствует, что начинает краснеть, но ничего не может с этим поделать.
- И правильно! Зачем лишний раз расстраиваться?
- Я не расстраиваюсь. - Она решает сменить тему. - Жаль, что я не успела попросить тебя привезти мои джинсы и свитер.
- А где твое платье?
Вики краснеет так сильно, что Корин это замечает. Она смотрит секунду. Другую.
- Вики? ... Вики!
Молчание, красноречивее любых слов. Корин прижимает ладони к щекам.
- Вики, да? Да! О, Боже! - она с визгом заключает Вики в объятия. - Поздравляю! Наконец-то! Платье? Он, что, порвал его? Господи! Генри разорвал на тебе платье?!
Вики слишком смущена, чтобы отбиваться или одергивать Корин.
- Нет, не разорвал... просто... оно испорчено...
- Подумаешь! Подожди-ка, ты что, собралась уходить?
- Ну... не знаю...
- Прости меня, но ты сошла с ума.
- А что я должна теперь делать?
- Ждать, пока он проснется! Он ведь попросил тебя подождать? А потом вы поедете к тебе домой, заберете твои вещи, да? Или еще куда-нибудь?
- Откуда ты знаешь?
- Это нормально - оставаться с тем, кого любишь. Быть с ним, разве ты этого не хочешь?
- Я даже не знаю, все произошло так неожиданно...
- Ты еще скажи: "Я плохо его знаю".
- А я хорошо его знаю?
- Господи, Вики, да ты с Генри знакома почти два года. Вместе с ним собаку съела и волком закусила. Вы друг от друга без ума, наконец! Удивительно, что это произошло только сейчас.
- Знаешь, Корин, когда ты так говоришь, я начинаю думать, что действительно, так и должно быть. Что произошедшее - не случайность.
- Вики, ты меня пугаешь. Ты должна прыгать от счастья, а не рассуждать.
- Стара я уже, чтобы прыгать. Хочешь сказать, что мне повезло?
- Просто позволь себе быть счастливой.
Они еще долго говорят о работе, личной жизни Корин, погоде. Случайно взглянув на часы, девушка спохватывается, что уже пора уходить.
- Куда ты, еще рано, мне скучно одной.
- Теперь очередь Генри тебя развлекать.
- Еще даже шести часов нет!
- Зимой темнеет рано, забыла? Ты вчера во сколько сюда пришла?
- Я собиралась на банкет к семи.