Синий парус поравнялся и пошел, что называется, "голова к голове".
"Да что ж такое!" Синий и не отставал и не уходил вперед и при этом совершенно перекрыл ветер, не давая набрать скорость и, хотя бы, в конце концов, выйти из его ветровой тени.
"Да чтоб тебя! Ну, ты или туда или сюда! Хоть ори!". Но кричать тут на ходу бесполезно. Против ветра даже с расстояния в пять-десять метров, да еще и через пластиковое полотнище все равно ничего не слышно (а параллельно идущий "товарищ" находился выше и, естественно, по ту сторону своего паруса). Он и не отставал и не опережал, а только перекрывал движущий все в этом мире поток и портил. Все портил. Минута, вторая, третья ... и ни с места. Щас бы глиссануть ...
"Тебе что, места мало? Что за мания соревноваться со всем, что движется? Как собаки, честное слово - одна побежала и все следом рванули, кто первее. Одна залаяла и пошел перелай по всей деревне - кто кого громче переорет. Кому доказываете? Вот народ. Да пошло оно", - и доска, резко взяв против ветра, пошла наперерез пристроившемуся впараллель "попутчику", - "Пусть теперь сам уворачивается. В конце концов, я не обязан видеть, что у меня там за спиной. У меня там глаз нет, а я у него как на ладони. Кто сверху, тот и виноват, это как на горе, так и на ветру, - и еще немного дотянутый уже до упора парус все же хоть чуть-чуть, но сумел довернуть доску носом еще больше поперек курса. "Пусть сваливает, если не понимает по-хорошему".
Через несколько секунд пошлепывающий звук доски за спиной исчез, а еще через полминуты на самом краю обзора левого глаза обозначился идущий уже в обратную сторону синий парус.
"Развернулся. Вот и славненько" - и тут же доска снова встала на свой курс и парус с жадностью принял свой ветер и начал потихонечку, но все громче подвывать ему в унисон и в нетерпении набирать скорость ...
- Ну как, накатался?
Доску соседа уже почти принесло к пляжу, а сам он нетерпеливо, но уже стоя на четвереньках, готовился спрыгнуть в воду, как только глубина у берега станет хотя бы по пояс. Купаться в этой по-осеннему холодной воде не хотелось никому. Но он не угадал и при соскоке погрузился в воду по грудь и тут же заспешил к берегу, толкая перед собой высоко поднятыми руками доску и прицепленный к ней, подгоняемый волной а шкотовый угол новенький синий парус:
- Нормально, - ответ пришел с приличной задержкой, вместе с вылезшим на берег соседом, но иначе здесь и не бывает, есть дела и поважнее, чем языком пустоту чесать, - Вчера на работе был, в окно смотрел. Дуло побольше, особенно порывами, но работа, сам понимаешь ..., - черный гидрик поднимался и опускался вместе с тяжелым дыханием на его проявившемся за зиму животе. Пресс качать никто не любит.
- Ага. А у тебя парус сколько? А то на воде не видно.
- Девять и шесть. А что?
- Да нет, так. Не много его на сегодня? Мне восьмерки хватило.
- Не, в самый раз!
"Че ж ты тогда, зараза, вперед-то уйти не смог, ежели тебе в самый раз? Только перекрыл мне все, блин, ни себе ни людям. Девять и шесть метра "свежак" и восьмерка хр ... знает какого возраста. Полтора метра разницы! Твою ...! С этим лезть наперегонки и, типа,, тюнингованный "Мустанг" внатяг не сумел обойти старую японскую малолитражку, да еще и по внутреннему радиусу? Ну, ты ...". А ты парус свой случайно не перетянул? Не слишком он плоский для тяги?
- Не, нормально, так его перещелкивать легче. Посмотришь за моим, пока подсохнет? - он кивнул на вынутую и пристроенную на берегу снарягу, - Пойду, переоденусь, ладно?
- Не вопрос, все равно загораю.
- А тебе так без гидрика в одних плавках не холодно?
- Так лето же. Да и жарко когда под парусом там, - кивок головы указал на открытую воду, покрытую приятными барашками, - "Если, конечно, напрягаться вволю и в холодной воде зря не полоскаться", - глаза снова перекинулись на лежащий на берегу синий с оранжевым парус, оценивая его прокачанные линии и прикидывая их реальный потенциал, - Солнце сегодня хорошее. И загорать тоже когда-то надо, а то белому как-то .... "Да и пальцы уже ни фига не держат. Руки-крюки", - последние слова молча протекли в голове, только констатируя факты, и глаза от солнца обратились к кистям рук.
Скрюченные пальцы разжались медленно, привычно остерегаясь судороги перенапряженных и продутых сквозняком конечностей, и, перевернувшись "пузом кверху" ладонями к солнцу, удобно устроились на травке, вбирая в себя короткое тепло этого холодного лета, - " ... мудрят че-то американцы с климатическим оружием. А, по-фигу. Лишь бы дуло".