Странно. Голова не болела, спина не ныла, а кошки однозначно не ночевали у него во рту, так что можно сделать вывод о том, что он точно вчера не пил. Но он все равно не помнил, что же вчера было. И как он сюда попал.
Слишком ярко. Даже с закрытыми веками этот странный белый свет был слишком ярким и непривычным. А открыв глаза, он, как бы то ни было заезжено и клишировано, сразу их закрыл, дабы в конец не ослепнуть.
Нет, что-то точно не то.
Вновь открыв глаза и узрев девственно чистый белый потолок, он попытался собраться с играющими в салочки мыслями. Кто он? Где он? Что он здесь делает?
На первый вопрос ответ нашелся довольно быстро, как ему и положено после резкого пробуждения. Он это он, и никем другим он априори быть не может. Но звали его Дэвидом. Хотя и черт с ним, как его зовут, он есть он, и остальное не так важно. А вот ответ на второй вопрос, почему то, не пришел державшись за ручки с первым, вследствие чего ответ на третий вопрос терял какой-либо смысл без своего предшественника. Скажем прямо, даже если представить, что со временем ответ на второй вопрос будет найден, то, опять таки, чисто гипотетически, вопрос номер три оттеснится как минимум двумя десятками других, наиболее важных на тот момент, вопросов.
Прекратив размышлять о таких тупых и совершенно не к месту вставших дум о важности вопросов в здоровой, по его же мнению, голове, он решил оглядеться.
И тут всплыл вопрос номер четыре, не самый важный, но все же настолько интересный, что он, Дэвид, все же решил найти на него ответ. Звучал же этот вопрос так: "Это королевство совершенного белого цвета нагло располагается вокруг него, или же это он, то бишь Дэвид, находится внутри этого кошмара среднестатистического хиппи?"
"Так как на мне надета (или все же одета?) белая больничная пижама и белые тапочки без каких-либо примесей других цветов, а кожа ну руках и ногах все так же привычно была телесных оттенков, то..."
Нет, эта цепочка рассуждений не привела бы его к нужному ответу и даже не была закончена, так как в его сонной голове сразу понеслась другая, более верная: "Так как я для самого себя являюсь центром познания мира, то, относительно меня, все находится вокруг. И это значит, правильнее будет тот факт, что абсолютно белая комната находится вокруг меня, а не я в ней. При этом, нельзя не признать ужасного противоречия, ибо и то и другое утверждение верно само по себе." Но, прокрутив этот ответ в голове еще раз, он как-то засомневался в своих суждениях и решил на время отложить этот вопрос куда подальше (а так и сам тип данного рассуждения), вновь переключившись на созерцание окружающего его мирка.
Комната была не больших размеров, буквально четыре на четыре метра, без окон, дверей, мебели или вещей. Одна кровать угадайте какого цвета и два больших таких зеркала во всю стену справа и слева. Такие в кино обычно "висят" в какой-нибудь комнате для допросов или же экспериментальной лаборатории и означают, что за тобой обязательно кто-то да следит с другой стороны.
Поэтому ответ на вопрос "Что же делать дальше?" пришел еще до самого вопроса.
Вскочив и подбежав к зеркалу, что находилось слева от кровати, Дэвид что есть сил застучал в стекло.
Он проснулся от того, что кто-то тарабанил в стену.
Сначала он захотел выкрикнуть что-то в духе "Утихните, три часа ночи же!", но белый свет, проникающий даже сквозь сомкнутые веки разубедил его в том, что уж точно не три часа ночи и что он не у себя дома. Пропустив стадию из трех вопросов, Дэвид встал и недоуменно воззрился на отражение самого себя в рекурсии зеркала во всю стену, по ту сторону которого стучали буквально секунду назад. А точнее, он слышал, как он сам и стучал.
А еще точнее он стучал и даже хотел что-то выкрикнуть, пока не проснулся. Опять. Поэтому сейчас он просто смотрел в зеркало, одновременно с обоих, как ему казалось, сторон зеркала и рассматривал свое отражение. А рука его была как бы и занесена для очередного удара в стекло и как бы и нет. Даже позы, которые он принял, были абсолютно разными. Одинаковыми были только глаза, в которых читалось недоумение, страх и зарождающееся безумие.
Зато как же мозг колбасило!
Две рекурсии в рекурсии в рекурсии, нах!
Тут бы возникнуть пятому, шестому, седьмому (и так вплоть до сто семнадцатого) вопросу, но зачем, если и так ничего не понятно, и ответы на эти вопросы нельзя найти при помощи самой обыкновенной логической цепочки. Ну, а точнее можно, но только для этого сначала придется сойти с ума, обдолбаться, придумать себе собственный мир со своими собственными законами логики, и вот тогда да, логическая цепочка найдет ответ на любой из существующих и несуществующих вопросов. А так как сумасшедшим Дэвид себя пока не чувствовал (что кстати ничего не означает), он решил на время отключить мозг и дать своему телу полную свободу действий, авось прокатит.
Он проснулся от очень громкого крика "Да какого х*я!!!".
Вначале была самая обычная в такой ситуации мысль: "Соседи вконец оборзели!", но спустя буквально пару миллисекунд до него дошло, что его теперь трое.
Или же не "его", а "их"? Нет, конечно здесь дела обстоят совершено точно так же, как и с вопросом о "белом королевстве вокруг", но все же это не отменяло того факта, что его/их действительно трое, и все они неслабо так озадачены этим фактом.
Натужено работая и сопоставляя те крупицы фактов, что он успел собрать, мозг Дэвида соорудил многоступенчатое объяснение всему происходящему, состоящее из трех сложноподчиненных предложений с дюжиной деепричастных оборотов. Но на стадии проверки правильности расстановки запятых он бросил все это неблагодарное дело и выдал три слова: "Это ОЧЕНЬ странно". А после того, как на всякий случай перебрал еще пару версий про инопланетян, спецслужбы, загробную жизнь и банальную съехавшую крышу, выдал еще чуть-чуть, но уже компьютерным шрифтом калькулятора: "Недостаточно данных!"
В общем и целом, если отбросить все эти вопросы типа "Что за хрень здесь происходить" и "Как это вообще возможно", то ощущения довольно неплохие. Действительно что-то новенькое, неизвестное. Как будто ешь неизвестный доселе тропический фрукт или же, ну там, прыгаешь с парашютом. Только ничего не ешь и никуда не прыгаешь.
Вроде бы он один, а вроде как и втроем.
Хотя, если сосредоточиться, то можно понять, что все "воплощения" Дэвида полностью самостоятельны, в каждом из них есть тот общий Дэвид, который и есть сам Дэвид. И при этом действует как совершенно отдельный Дэвид, а не как общий разум, который, как Дэвид все же решил, все же существует.
Первый, Дэвид назвал себя/его так, все еще стоял перед зеркалом. Как и Второй. Они все еще не решались сесть или же сделать что-либо еще. Третий же, почти с самого своего пробуждения осознавший всю тяжесть многоличностной ноши, наконец открыл глаза, но, спутав свое собственное зрение со зрением первых двух, спросонья посчитал себя стоящим у зеркала и с грохотом упал с кровати.
Он проснулся от жуткого грохота за стенкой.
Сразу заглушив в себе порывы наорать на несуществующих соседей, Четвертый подытожил, что Дэвидов теперь на одного больше.
Сев и потерев ушибленный Третьим локоть, он посмотрел в правое зеркало, за которым, чисто гипотетически, может скрываться его третье воплощение. Да, звук упавшего тела был именно оттуда, но это еще пока ничего не значило. Нужно убедиться воочию.
Первым было экспериментально доказано, что кулаком это стекло точно не разбить. В честь этого заключения Первый вновь сел на кровать и утвердительно кивнул.
Второй же на себе доказал, что зеркало слева (если считать от Первого) ведет к следующему воплощению. Второй тоже сел и тоже кивнул.
Поэтому назрел вопрос о том, кто же скрывается справа от Первого Дэвида?
Встав с кровати он решительно постучал в правое зеркало. Третий испугано повернулся в сторону своего левого зеркала, и Дэвид понял, что ошибся и постучал не Первым, а Четвертым, отчего воплощения синхронно словили фейспалм.
Успокоившись и сосредоточившись, первый все же встал и постучал в правое зеркало.
Он просунулся от громкого стука слева и нарек себя Минус-Первым. На еще одну голову, полную бессмысленных вопросов стало больше.
Экспериментально доказано, что воплощения "спят" по обе стороны, а еще, что лучше не стучать просто так по зеркалам.
Теперь его/их было пятеро. Это как считалочка про тринадцать негритят, только наоборот.
Итак, Дэвид остановился на том, что Второй доказал соседство воплощений. Третий доказал то, что запутаться очень легко, что лучше не расслабляться, и что если больно одному, больно и остальным.
А еще, будучи уже на полу и не соизволив подняться, он, посредством самого банального зрения, доказал, что кровать привинчена к белому полу столь же белыми болтами. А ничего другого, чем можно было бы разбить стекло, в комнате не было. Даже источника света.
И это уже было действительно странно. Раньше Дэвид не задумывался об этом, но раз уж в комнате нет ни окон, ни дверей, нет никаких лампочек, светящихся панелей и прочих источников световых волн, то почему же тогда так светло?
А еще, почему второй так быстро решил, что точно не три часа ночи, если в помещении нет часов?
А воздух? Он уже минут пятнадцать как в абсолютно герметичном, на вид, помещении, а дышится так свободно, будто сидишь высоко в горах.
Вновь проведя необходимые расчеты, мозг Дэвида (ему показалось, или это был мозг сразу двух из воплощений?) выдал уже знакомый вывод: "Это ОЧЕНЬ странно", после чего ждать от него чего-либо еще было уже бесполезно.
Что это все может быть? Неужто чей-то безумный эксперимент? Его украли, заблокировали память, поместили в неизвестную машину неопределенного времени и разума, а потом просто стали наблюдать за происходящим и записывать полученные результаты?
А что, если это всего лишь сон? Дикий, несуразный, жестокий, страшный, невообразимый, такой до ужаса реальный, но самый обыкновенный сон? Ведь он спал, до того как проснуться, и, скорее всего, спит за остальными стенами. Этим объясняется и такая странная остановка, отсутствие разумной физики и...
Он проснулся от того, что где-то сзади/спереди кто-то разбил стекло. Второй-А и Второй-Б недоумевали, ибо ранее даже не подозревали о своем существовании. А затем они вскрикнули от резкой боли в правой руке.
Оказывается, что задумавшись о вечном, он потерял контроль над собой родимым, и Второй, посчитавший себя самым бесполезным членом команды, решил импровизировать. Он снял рубашку, намотал ее на рукав и предпринял возможность пробиться к Первому через их общее стекло, и, если получится, навалять тому за то, что так нагло его разбудил.
Ничего не вышло. Точнее вышло, но не так как планировалось. Стекло разбилось, осколок которого порезал Второму в кулак, а вот в образовавшейся дыре оказалось то, что уж никак не ожидаешь увидеть за разбитым зеркалом - второе зеркало, абсолютно идентичное тому, что было раньше.
- Ну е* твою мать! - воскликнули сразу семь Дэвидов и ситуация ухудшилась в разы.
Он проснулся от того, что за стеной кто-то очень громко матюгнулся. И так одновременно еще около дюжины, если не больше, раз.
В этот самый момент Дэвид, единственный человек во всей вселенной, понял, как чувствовал себя Бог, и решил последовать его примеру, покинув тех, кого создал по своему образу и подобию. Пусть копошатся там сами по себе, делают что хотят... Он же им судья. Их стало слишком много. Даже не так. Стало слишком много дебилов!
И плодятся они в геометрической прогрессии!
"Успокоиться, нужно успокоиться. Это всего лишь сон. И плевать, что кто-то там просыпается прямо сейчас в эту самую секунду. Плевать, что больше никто не чувствует других себя, я выше их. Я чистый разум, который все видит и все слышит, а потому самый мудрый. А что делают самые мудрые? Правильно, решают проблемы. А то, что творится сейчас, с натяжкой, но проблемой назвать можно.
Это только сон. Скорее всего сон. Это доказывает еще сотня проснувшихся. И еще одна сотня.
Этот гад прекратит орать свои бессмысленные песни, что будят его соседей?
Что за чертова энтропия хаоса там происходит?!
Так, успокойся, сосредоточься и не слушай их. Тебе нужно найти решение.
Говорят, можно проснуться, если упасть! Ах, черт, нет, Третий это уже пробовал, ничего не вышло. И от боли тоже не проснулся, значит нужно сделать что-то другое. Что-то такое, что еще не пробовали.
Кричать помогите, плакать и звать маму тоже не работает. Доказательством этому служат многочисленные запуганные жертвы самопровозглашенного жреца Великого Дэвида... Так, стоп, они уже там что, религию создать успели?
Никогда не замечал за собой такого религиозного рвения. Нужно торопиться, а то скоро они создадут общество, провернут промышленный переворот и докажут, что Великого Дэвида, то бишь меня, нет и никогда не было.
Выход есть всегда!
Думай, Дэвид, думай!
Думай!
Думай!!!!!
Это сон! Что нужно делать во сне?
Нет, наоборот, чего нельзя делать во сне? Точно! Во сне нельзя спать!
А это что-то новенькое!
Дэвид, ты гений!
Так, пришло время второго пришествия!"
Вновь сосредоточившись и, одновременно с этим, расслабив сознание, общий разум Дэвида вернулся к своим многочисленным автономным воплощениям и поведал им благую весть. Миллионы свалились с кроватей от неожиданности, тысячи забились в религиозном экстазе, сотни воскликнули "Боже" и породили еще некоторое количество воплощений, а пара десятков жрецов чуть не скончалась от сердечного приступа.
Равнодушными остались только первые семь, ибо они еще не забыли своего единения с Общим Дэвидом. Хотя нет, Первый не остался равнодушным, а громко и многозначительно зевнул в знак одобрения новоиспеченной гениальной идеи.
Те, что проснулись самыми последними, так и не поняли всего происходящего, оттого сразу же уснули обратно. Дэвид буквально почувствовал, как на пару миллионов умов ему стало легче. Это послужило стимулом к действию и, спустя примерно пару минут с большей частью было уже покончено.
Нет, все было не так гладко. Кто-то ругался, кто-то возмущался, кто-то даже сопротивлялся, но Дэвид старался найти бунтовщиков в массе собственных мыслей и, перехватив управление, задавить конфликт в корне.
И вот, лежа в постели, он остался один. Самый последний и единственный в своем роде. Вроде бы прошло не больше часа, а он уже и забыл, каково это быть совершенно обычным, нормальным, единым. И это было так... необычно. Даже в какой-то степени неприятно. Он был всемогущ, у него была власть, хоть и не было абсолютно никакой свободы.
Но наконец-то он был просто Дэвидом. Не Первым, ни Вторым, не Общим или Великим, он был просто Дэвидом.
И это было невыносимо скучно.
В отличии от остальных, достаточно быстро заснувших в своих кроватях, он долго ворочался из стороны в сторону в поисках своего сна. Может быть во всем был виноват вездесущий белый свет, а может быть это были нескончаемые думы, но сон так и не приходил.
Встав с кровати Дэвид подошел к зеркалу и легонько постучал костяшками пальцев.
Он проснулся от легкого стука в стекло.
- Чего тебе? - спросил Второй.
- Как думаешь, а там, во сне, нас что-нибудь ждет?
- Не знаю.
- Вот и я не знаю. Страшно. А вдруг я... Мы уснем, а там ничего не будет? Или там будет все тоже самое, и опять все пойдет по кругу? А вдруг там еще хуже, что за порогом сна нас будет ждать второй уровень безумия?
- Все может быть. Во всяком случае, мы не узнаем, пока не попробуем.
Первый молча кивнул. Он знал, что Второй не видел этого, но будучи Дэвидом, он знал все.
- И знаешь, а мне кое-что снилось, пока я спал, - вдруг сказал Второй.
- И что же? - заинтересовался Первый.
- Мне снилось, что я - это ты, и что я вновь невыносимо одинок. Так что за порогом сна есть только мы.
Странно, но слова Второго действительно имели неплохой успех. Успокоившись, Первый лег на свою кровать, закрыл глаза и мгновенно уснул.
Теперь Дэвид вновь остался один. Он и до этого был один, он был Дэвидом. Но теперь он стал абсолютно одинок.
В его был смысл. Если это все сон, то ему точно что-нибудь должно да присниться. И будь что будет, он всегда был им и никем иным, так что и там он будет в первую очередь самим собой.
А еще он будет надеться, что этот будущий сон на деле окажется настоящим пробуждением.
Дэвид лег на кровать. Белый потолок, белые стены. Этот мир не настоящий. И пусть он ему только приснится.