Кузнечной башня называлась неспроста. В ней и правда жили Кузнецы, но не те, что куют подковы, доспехи и разную железную утварь. Впрочем, доспехи выковать им тоже по плечу, но большей частью они создают мечи. Только не железные, а драконитовые.*
Всем известна легенда, будто камень драконит - кровь драконов, живших прежде людей. Но то не больше, чем досужие выдумки. Звонким смехом луны, застывшими слезами солнца величают драконит в легендах и песнях. Он и впрямь прекрасен: переливается всеми оттенками синего и словно светится изнутри, а присмотришься - и почудится, будто в нём таится что-то живое... Кому-то в камне покажутся морские глубины, другому - запредельные небесные выси. Каждый видит в сердце драконита своё. И всё же не солнце, не луна, а мастерство человеческих рук дают жизнь дивному камню.
Уж Гарвелу ли не знать. Его меч, Горящий Свет, вышел из рук эн Антонио, младшего из Кузнецов Замка. И не кровь лежит в основе меча, а всего только волос его владельца. Каждый меч делается силой души Кузнеца, магией его рук и песнею сердца.
Эн Филиппа Гарвел не знал, но слышал о нём много. Говорили, будто он способен ковать мечи, у которых есть подобие человеческого разума, и в минуты великой опасности они сами защищают хозяина. Может, и правда так, недаром в старых легендах меч вдруг возьмёт и заговорит человеческим голосом...
Вот только болтали про чудо-Кузнеца и другое. Мол, не только Кузнецом он служил при командоре, а и проводил дознание тех, кто по какой-то причине сбежал из Замка и был пойман дозорными... Шептались, будто в Кузнечной башне есть особая комната, где хранятся таинственные и страшные вещи, под действием которых любой человек расскажет всё, что только знает.
Сам же эн Филипп - вроде бы и не человек вовсе, а дикий зверь, принявший человеческое обличье. Якобы когда-то давно эн Аннибал победил злобного вервольфа и заключил с ним союз, по которому зверь обязался служить командору до самой своей смерти.
Какие из этих слухов являлись выдумкой, а какие - правдой, ведали лишь боги; но Гарвел приближался к Кузнечной башне с невольным душевным трепетом. Ему довелось побывать здесь всего однажды, когда асаванов водили заказывать мечи. В тот раз с ними шёл эн Гарет, предъявивший на входе в Малый замок свой личный пропуск.
У Гарвела пропуска не имелось, ведь он был всего лишь коннором, и бдительный привратник у внутренних ворот едва не завернул его назад. Но, увидев письмо командора с печатью, всё же пропустил, хоть и угрюмо проворчал, мол, это не по уставу.
У Гарвела отлегло от сердца, и оставшийся путь до Кузнечной башни он прошёл бодрым, упругим шагом. Подумаешь, всего лишь письмо отдать!
***
Эн Филипп оказался широкоплечим, смахивающим на медведя, рослым седогривым стариком. Глянув на пришедшего маленькими зелёными глазками, он живо сцапал письмо огромной ручищей. Прочёл - и вновь как-то странно, нехорошо уставился на Гарвела.
- Ступай за мной, - велел, наконец, низким, гортанным голосом.
Куда и зачем идти, Гарвел не понял, но на всякий случай последовал за Кузнецом.
Миновав пару узких тёмных коридоров, эн Филипп открыл тяжёлую, окованную металлическими полосами дверь. И Гарвел очутился в длинной, освещённой тремя продолговатыми окнами, комнате. Большую часть её занимал непомерной длины высокий стол, уставленный всякого вида и формы предметами неясного назначения. Дальше стола виднелись два прозрачных куба, словно из голубоватого хрусталя. Гарвел успел рассмотреть разложенные внутри разной величины светящиеся шары, блестящие диадемы и кольца. От них явно веяло магией, и он поспешил отвести взгляд: мало ли, что подумают?
Оглянулся на стены, и увиденное очень не понравилось. Всевозможные крючья, пилы, цепи и обручи с зазубренными шипами наводили на нехорошие мысли. Ржавые отметины на железе, видные кое-где, казались застарелыми пятнами крови. И не в меру ретивое воображение принялось рисовать такие ужасные картины, от которых впору бежать без оглядки... Сомнений не оставалось: он попал в ту самую комнату... Дознавательную.
Только за что?!
- Подойди-ка сюда! - низкий голос эн Филиппа невольно заставил вздрогнуть. Кузнец стоял, опираясь кулаком о столешницу. Под зелёным камзолом угадывались тугие мышцы, на груди пламенело изображение Чаши - символа Кузнецов.
Седые усы и борода придавали ему поистине дикий вид, глаза под нависшими бровями посверкивали почти по-звериному. А лицо - угрюмо-равнодушное, нелюдимое.
Может, люди не врут, и он взаправду был когда-то вервольфом?
Такие мысли не добавляли храбрости. Гарвел нерешительно сделал шаг, другой... И остановился, не зная, что от него требуется и робея в незнакомой обстановке.
- Ближе! - приказал эн Филипп. - А ну-ка говори, зачем тебе разрешение на выезд? Приключений шибко захотелось? Так у нас таких быстро укорачивают.
Гарвел открыл было рот - и закрыл, не произнеся ни слова. Почему-то не хотелось рассказывать про Зов постороннему человеку.
Эн Филипп поманил его к себе пальцем.
- Память со страху отшибло? Нут-ка, положи ладони на эту штуку.
"Штукой" оказалась металлическая длинная пластина, привинченная к поверхности стола.
Гарвел насторожился и взглянул эн Филиппу в лицо.
- Зачем это?
- Коль говорят - выполняй, не спрашивая! - рыкнул тот. - Умник нашёлся...
Гарвел пожал плечами и коснулся ладонями прохладного металла. В конце концов, он здесь по приказу командора, значит, ничего страшного этот вервольф ему не причинит.
В ту же минуту огромные руки старика протянулись из-за спины и, не прикасаясь к пластине, поколдовали над ней. Раздался неприятный щелчок, за ним другой.
"Щёлк!" - и будто бы металлические браслеты плотно охватили запястья. "Щёлк! Щёлк!" - сверху захлопнулась ещё одна, невидимая, пластина, надёжно придавив кисти рук...
Он, не раздумывая, дёрнул руками, пытаясь вырваться из ловушки. Тщетно!
Где-то внутри родился панический ужас перед собственной беспомощностью. Гарвел постарался загнать его вглубь, задавить, пока ещё это было возможно. Глубоко вдохнул и выдохнул. Если нельзя бежать или защищаться - можно хотя бы сохранять лицо перед... Перед чем? Что с ним собираются делать?!
Он представил себя со стороны: беспомощный и жалкий, застывший возле стола с прикованными руками... И молча разозлился на себя.
"Доверчивый дурак! Мог ведь догадаться, чем дело пахнет... Но почему этот кайеров медведь меня сковал? Ведь я послан с письмом от командора!"
Пока он запоздало ругал себя за оплошность, эн Филипп взял со стола тонкий, тускло блеснувший жёлтым обруч - и тотчас же полоска металла захолодила лоб и виски, туго облегая голову Гарвела.
Он запретил себе думать, что это значит, чувствуя: сдерживаемый до поры ужас перед происходящим захлестнёт разум, и тогда - прощай достоинство и выдержка...
"Может, это такое последнее испытание, о котором не говорят?"
Это соображение придало и сил, и спокойствия. Он смело взглянул в лицо эн Филиппу, вставшему по другую сторону стола.
- По какому праву меня сковали? - Голос всё же изменил ему, выдавая волнение. - Разве я преступник или бунтарь?
- По приказу командора, - проворчал Кузнец.
- Не верю! Это ложь!
Эн Филипп бесстрастно поднёс к его глазам листок, и Гарвел узнал твёрдый, размашистый почерк эн Аннибала.
"Именем Воителя, Скачущего в небесах, приказываю применить к подателю сего "венок" и спросить нижеследующее..."
Сердце Гарвела упало.
- Это какая-то ошибка... - произнёс он непослушными губами. Ноги неприятно ослабли, во рту пересохло.
Его предал человек, которому он верил... Которого уважал почти как отца. Все годы учёбы видел в командоре идеального рыцаря, восемь лет, как умел, старался во всём подражать... И вот теперь... Это казалось дурным сном, это не имело права случиться. И всё же произошло наяву: эн Аннибал отправил его на пытку!
Эн Филипп нехорошо усмехнулся.
- А вот проверим, ошибка ли... Итак... - Он, щурясь, заглянул в письмо командора. - С какой целью желаешь покинуть Замок и пределы Соколанской марки?
Всё ещё потрясённый, Гарвел молчал. Да и что он мог ответить? Разве он не объяснил командору всё начистоту? А эн Аннибал, оказывается, не поверил ни единому его слову...
Эн Филипп истолковал это молчание иначе.
- Не хочешь говорить? Ну, что ж, могу помочь...
В руках Кузнеца непонятно как оказался тонкий витой жезл. Которым тот легко прикоснулся сперва к невидимой ловушке, удерживающей руки Гарвела. Потом - к обручу на его голове.
И то, и другое стало теплеть, с каждой минутой разогреваясь всё сильнее. Ладони охватило ласковое тепло, обруч уже не холодил, а грел...
- Повторяю вопрос, - монотонно продолжал эн Филипп, - с какой целью желаешь покинуть Замок и пределы марки?.. Не таишь ли намерение перейти в другой Замок? И куда - к каделланам или, может, к эльфиерам?
Гарвел молча вскипел.
"Да неужели эн Аннибал думает, будто я способен бежать к другим?! Служить у каделланов, известно, лучше, но если б я захотел перейти к ним, попросил бы честно о переводе... Да и зачем мне другой Замок?"
Обруч припёк лоб и виски сильнее.
- А ну-ка, говори, гадёныш! - прорычал Кузнец. - Бить вас всех мало, неблагодарных! Выучили, выпестовали - а вы и рады сбежать! Ни чести, ни совести... Тьфу!
Гарвел облизнул сухие губы.
- Да вы ошибаетесь! У меня такого и в мыслях не было.
- Поклянись!
- Клянусь Скачущим.
- Ну, хорошо... Так... Не имеешь ли сношений с бродягами и разбойниками?.. Не мыслишь ли примкнуть к шайке Бартоломе Корранго?
"А, чтоб меня! - воскликнул про себя Гарвел. - Бартоломе Корранго, главарь "чёрных"!.. Ну, как я сразу не догадался? Вот почему меня сковали: ищут перебежчиков... Но я-то здесь при чём?"
- Нет, не имею, и никогда не имел.
- Врёшь, поганец! - Эн Филипп в сердцах стукнул по столу жезлом, отчего веером посыпались искры. - Волчонок к волку стремится, от людей в лес бежит. Сколько вас уже таких в моих руках перебывало! Все поначалу белыми овечками прикидывались. Да только меня не проведёшь!
Гарвел вспылил.
- Хотите - проверяйте как угодно! Всё одно другого не услышите! И нечего тут запугивать, я ни волков, ни вервольфов не боюсь!
При этих словах эн Филипп болезненно изменился в лице, словно Гарвел нечаянно коснулся застарелой раны. Впрочем, глаза старика тут же вновь сверкнули.
- Хорош хвалиться, небось Бартоломе наобещал золотые горы... А ну, клянись, что чист, как говоришь!
- Клянусь Скачущим.
Старик взглянул немного озадаченно.
- Какая же твоя цель?
Гарвел постарался придать лицу самое простодушное выражение.
- Да так... мир хочу повидать...
Обруч стал припекать, ладони захотелось отдёрнуть от горячей пластины, но он заставил себя терпеть. И даже не морщиться.
Эн Филипп нахмурил кустистые брови и вновь заглянул в бумагу.
- Та-ак... И куда же ты собираешься направиться?
- Да в Орлист.
- Ага, попался!.. Говори, почему тебя привлекает именно столица?
Гарвел пожал плечами.
- Ну... все туда едут... О-ой!
Жар обруча внезапно сделался невыносимым, ладони жгло.
- Ага! - злорадно ухмыльнулся Кузнец. - Пищишь?.. Знай: будешь врать - и до волдырей дойдёт. "Венок" любую ложь чувствует... Так зачем тебе приспичило в столицу?
Гарвел не ответил. Животный ужас, о котором недавно рассуждал, подкатывал к горлу, колени мелко дрожали. Руки продолжало печь, а обруч ощущался как горячая полоса... Думать, о чём говоришь, становилось всё труднее. Достойно держаться - тоже.
- Ага, молчишь? - прорычал эн Филипп. - Смотри, будет ещё жарче! Отвечай, коли спрашиваю!
- Я имел честь говорить командору... - услышал Гарвел свой хриплый шёпот, - меня призывает в дорогу Зов...
Странное дело, как только он это произнёс, стало намного легче. И жар вновь уменьшился до приятного тепла.
Это приободрило, и он стал спокойнее отвечать на вопросы.
Зато старик всё больше смотрел на него с подозрением.
- Чего выдумал?.. Какой ещё, к Кайеру, Зов?
- Это Зов Пути. Меня тянет в дорогу, и я словно слышу голос, наяву и во сне...
- Что говорит этот голос?
- У него нет слов, но он зовёт в дорогу...
Эн Филипп недоверчиво усмехнулся. И погрозил жезлом.
- Ты, верно, врёшь. Говори, какие слышишь слова! Не может в послании не быть слов!
- Это не послание, это просто Зов.
- Нечего отпираться! Говори, как есть, а не то... Вот гляди, эта штука сделает тебя разговорчивее. - И Кузнец показал другой жезл, увенчанный багровой восьмиконечной звездой. - Мне стоит лишь коснуться тебя - и ты заскулишь, как побитый щенок. Говори правду, не то...
- Я и говорю правду! - в отчаянии и гневе выкрикнул Гарвел, не сводя взгляда со зловещей звезды. Ему вовсе не улыбалось испытать её действие на себе. - Да почему мне никто не верит?.. Почему все думают, будто я лгу?!
- ... Гхм... Конечно же, верим, эн Гарвел. - вдруг раздался где-то за спиной голос командора. - Так, эн Филипп, освободи его.
- Вы уверены, мой командор? - Кузнец был явно недоволен неожиданным вмешательством. - Я ещё не закончил с ним.
Гарвел услышал шаги и ощутил, как на плечо опустилась твёрдая ладонь эн Аннибала.
Захотелось стряхнуть её и уйти прочь - подальше от них обоих, да и вообще из Замка, где творятся такие дела. Прикосновение предавшего человека оказалось нестерпимее недавнего жара пластины. Гарвел дёрнулся - но, увы, руки по-прежнему оставались прикованы. И лишь минуту спустя вспомнилось: ладонь командора на плече - знак защиты и окончания допроса. Что там допрос, любое наказание прекращается, как только рыцарь коснётся виноватого.
Нахлынуло острое чувство облегчения: самое страшное - позади. По телу пробегала предательская дрожь, и это очень не нравилось.
"Неужели я трус? - подумалось ему. - А если нет, то как узнать предел своей храбрости?"
Между тем эн Аннибал невозмутимо расспрашивал Кузнеца.
- Гхм... И как держался молодец? Ни разу не пикнул?
- Так себе... Вскрикнул разочек, - неохотно проворчал тот, убирая на место оба жезла.
- Думаешь, и ожога нету? - продолжал командор, - А не может ли на нём оказаться защитный амулет?.. Хотя... кто его мог предупредить?
- Уж я бы магические штучки почуял, - хмуро отозвался кузнец. - Да и "венок" амулет завсегда распознает. Но видно, парень крепкий, гордый, не сразу сознается. Надо ещё с ним поработать.
Командор усмехнулся.
- Нет, Филипп, мне он сломанным не нужен. Да и не в чем ему сознаваться, и так чист, как стёклышко. Признаюсь, я его испытывать к тебе прислал.
На лице старика отразилось глубокое возмущение, а с уст сорвались слова, которые Гарвел не смог бы повторить, не краснея.
-... Ну, Аннибал, только ты и можешь такое сотворить!.. Прислать невиновного, это ж надо ещё додуматься... А если б я его покалечил?! Мало мне той вины, ещё один грех на душу брать?.. Тьфу!
Эн Аннибал примиряюще поднял руку.
- Гхм... Что ж, по-твоему, я зря оставался за дверью? Ладно, не сердись, Филипп. Освободи парня.
Мрачный донельзя, эн Филипп угрюмо снял обруч с головы Гарвела. Повозился с невидимыми защёлками - и освободил его запястья из магического захвата.
Гарвел вздохнул, растирая кисти рук и мысленно поблагодарил богов за избавление Как приятно снова стать свободным! Ладони слегка побаливали, но это же сущие пустяки. Главное - он был свободен. Ведь свобода - самая большая драгоценность для гайнанина.
***
Тут до него донёсся строгий голос командора:
- Это ещё не всё, эн Гарвел. Ступай-ка за мной.
Спросить, куда и зачем, Гарвел не решился, и лишь послушно пошёл следом - вдоль длинного стола, мимо хрустальных кубов - через всё помещение дознавательной. И совсем в противоположную сторону от двери, через которую его привёл эн Филипп. После всего пережитого не хотелось ни на что смотреть - только поскорее выбраться отсюда.
Лишь когда проходили мимо стоявшего в углу большого кресла с высокой спинкой, он задержал взгляд и внутренне поёжился. На таком, если верить местной хронике, основатель Замка, жестокий эн Адальберт пытал своих врагов. Кресло выглядело вполне безобидно, но многочисленные отверстия в обивке напоминали о скрытых внутри ножах. Во время дознания они медленно выдвигались, причиняя жестокие мучения тому, кто по воле судьбы оказывался привязан к креслу ремнями.
"Слава Владычице милосердной, - подумал Гарвел, - мне не довелось этого испытать. Такую боль я навряд бы выдержал!"
- Сюда, эн Гарвел! За мной. Не отставать!
Он оглянулся на властный оклик - и успел увидеть край плаща командора, исчезавшего в проёме узкой неприметной двери. Придержав готовую захлопнуться створку, Гарвел шагнул вперёд, в полутьму.
Это оказался тёмный, но сухой подземный ход; единственный факел на стене отбрасывал вокруг пляшущие тени. Позади почти бесшумно, с тихим шорохом закрылась дверь. Видимо, её петли хорошо смазывали. А значит, и пользовались часто...
Гарвел ещё раз облегчённо перевёл дух. Пусть будет милостив Скачущий, и ему больше никогда не придётся переступать порога подобных комнат! Ни в каком качестве.
"Если я когда-нибудь стану магистром, - подумалось внезапно, - я не позволю причинять страдания другим".
Между тем эн Аннибал стремительно шагал вперёд. Пламя факела в его руке дрожало и металось, заставляя темноту шарахаться прочь.
Угнаться за командором было нелегко: на один шаг исполина Гарвелу приходилось делать два. А тот и не думал сбавлять темп, и казалось, не замечал, что Гарвел уже почти бежит.
В сумраке подземного хода висела тишина; как ни прислушивался Гарвел, он не мог уловить ничего, кроме шороха шагов. Словно и не существовало наверху большого Замка с его повседневной жизнью... А ведь за все восемь лет ему и в голову не приходило, что внизу есть потайной ход.
Длинный полутёмный коридор казался нескончаемым. Интересно, а куда он ведёт? Может, в темницу?
Чуть приотстав, Гарвел стал припоминать, а есть ли она в Замке. На память снова пришла старая хроника про эн Адальберта. Согласно ей, тот держал в подземельях всех недругов и непокорных вассалов. Суровый был человек, если не сказать страшный... Железной рукой держал весь Замок, и никому не доверял, даже близким друзьям...
Эн Аннибал оглянулся на ходу.
- Не отставать, эн Гарвел! Тут полно обманных проходов. Заплутаешь - так и костей никто не разыщет.
Пришлось снова ускорить шаг, отбросив прочь ненужные размышления.
Резкий поворот - и подземный ход закончился; из темноты выступила грубая каменная стена.
Эн Аннибал потянул за рычаг высоко вверху - только ему, пожалуй, и достать, такому высоченному! - и глубоко внутри сработал механизм. Часть стены со скрежетом отъехала прочь, открыв небольшую, слабо освещённую каменную площадку. Причём свет лился явно не факельный, а самый настоящий. Значит, подземелье кончилось!
Пропустив Гарвела, командор снова нажал какую-то пружину - и кусок стены, скрежеща о камень, встал на прежнее место. Не нужный больше факел был оставлен в железной петле на стене - и эн Аннибал вновь ходко зашагал вперёд, к ступеням каменной лестницы, уводящим вверх, к солнечному свету.
Его не сразу удалось догнать.
Они поднимались всё выше по незнакомой Гарвелу лестнице, пока не оказались на верхней площадке, перед дверью из крепкого южного дерева с бронзовой ручкой...