Аннотация: Седьмое место второй раз, только теперь на Летнем Детективе... Вот наберу три семёрки и назовут "азино три топора")
Один источник пожара ещё можно списать на молнию, непутёвых шашлычников или шальной окурок из авто... Но поле горело отовсюду. С четырёх углов - это вертолётный патруль и заснял на видео. Оно попало в телерепортаж. А уже сам репортаж - прямиком в глаза Александра Лунина.
"Так вот почему вчера в отеле пахло гарью!" - понял он, когда бойкая корреспондентка протараторила название городка, на чьей окраине и простёрлось злополучное поле полусухой, после засушливых недель с жарой под сорок, травы.
Травищи буйной скорее - монтажной склейкой, коррша новостей Наталья Такая-то перескочила мигом на обугленный, ещё дымящийся край поля; поодаль горело и сквозь пламя маячили пожарные... Подобным же фокусом в закадровом пространстве, она вновь переместилась, уже едва ли не в центр поля - с трёх сторон потушенного, там клубились пародымные джины. Обведя объективом камеры пространство, оператор вновь поймал корршу в центр кадра, та всё что-то энергично говорила о версиях, хулиганстве или заказе, возможном тупике следствия, хозяине поля Аронове...
Лунин, ещё не совсем проснувшийся, был заворожён её плещущей активностью и особо не вникал в слова...
"Аронов?! Хм, уж не тот ли местный промышленник, что был... да, в буклете турфирмы!" - вспомнил Лунин и взял с тумбочки цветастую книжицу. Полистал и нашёл: да, фабрикант и фермер, инвестор и меценат, любитель гонок на джипах и... владелец "Пещеры Нептуна"! Отеля, в одном из "пещерных" номеров Лунин сейчас и пребывал. На стенах тут не гладкие обои, стены ребрятся булыжниками, а потолки ниже привычного, стилизованные под серый мрамор с чёрными прожилками.
Иллюзия пещеры или склепа, если шторы задвинуть, и правда была. В первое утро здесь, ещё не всё со сна помня и представляя себя в московской квартире, Лунин ужаснулся, открыв глаза и решив, что его усыпили и замуровали враги; у оперов их предостаточно. У детективов тоже немало. А то мало ли кто ещё - в целях эксперимента или для рабской службы. Даже сердце кольнуло, хоть он вроде и не робкого десятка. Прослужил опером убойного отдела три года, потом пару лет в детективном агентстве - по линии промышленного антишпионажа; а там перешёл и на частные заказы.
Иногда ему казалось, что вся его жизнь - часы слежки и поиска инфы, плюс редкая беготня за кем-то или куда-то. Стало печально, когда понял, что он - вариация собаки-ищейки, только ходит на двух ногах и говорит вместо лая; и Мечта о море всё чаще грела ему душу, вот и пришло время её осуществить, пусть и в середине августа. Лето близилось к полному мошкары и пожухлых листьев финалу. Лучше в мае или июне было бы сюда приехать, но всё дела, проблемы; размолвка и переезд...
Что-то ещё смутно помнилось Лунину об Аронове, на пляже по радио вроде передавали: тот разводился... точно, потому и запомнилось! Некоторая схожесть со своим, не столь уж давним прошлым. Не случись размолвки с Леной, Лунин был бы тут не один, именно в мае-июне.
Мог с собой пригласить кого-то, конечно, или найти компанию августовских туристов на форумах, в чатах; но вдруг захотелось ехать одному.
Обычно предпочитал дачный отдых. Но не в этом сезоне: дачу сдал до октября ещё в мае. Денег стало не хватать, заказов нуль, духота ли действует на людей, супруги ли перестали подозревать в изменах друг друга. Последней каплей - обращение пожилой леди с просьбой найти её сиамскую кошечку, сбежавшую за птичкой через окошко, даром что второй этаж, трупика-то нет, бегает где-то, значит... заказ на приличную сумму, леди из театрального бомонда, манерная и в шляпке. Но искать в городе кошку не хотелось, ведь ему и самому хотелось сбежать от этой особы, сыпящей пресными афоризмами.
Неизвестно, кто громче смеялся бы над "кошачьим делом" - Марлоу, Холмс, Пуаро, Шарапов... кто из них взялся бы за него? Вот и Лунину не хотелось.
Сдал дачу, сам уехал, наконец, на море.
Решив позавтракать в кафе через дорогу, откуда всегда ароматно пахло шашлыком, он побрёл умываться. Пожалуй, проведёт на пляже весь день. Хоть и не Доминикана, но есть виды и здесь чарущие и необычные, медитативные.
В холле на первом этаже заметил суету персонала - ставили стулья рядами. Лунин подумал про очередного гуру или коуча и порадовался, что не будет ничего знать о содержании оного мероприятия.
К выходу-входу подкатил фургон с надписью "Телевидение".
Лунин хмыкнул - "Мда, крутой гуру, похоже..."
Желание уйти удвоилось.
"Проплатил рекламу себе, заряжая пустыми надеждами потерянных по жизни, подсаживая тех на сильные эмоции, иллюзорное единение. Противно!" - сектантов оперу Лунину тоже доводилось выслеживать.
А из кабины вышла вдруг та самая корреспондентка, из недавнего репортажа, где прыгала в экране из города на обугленный край поля, с края - в середину...
Лунин отступил, пропуская её в холл, та мимолётно улыбнулась ему.
"Симпатичная, хоть излишне худая, на мой взгляд, и стрижка очень уж короткая, но девушка неординарная, интересная... Прыгучая как теннисный мячик!"
Вместо духов от неё повеяло кислой гарью костерка.
"Так они с поля сюда. Вот же гоночные репортёры!"
Следом за ней в отель засеменил обвешанный проводами, пультами, прожекторами техник. Замешкавшись из-за мыслей о девушке, Лунин вынужден был и тому уступить путь в холл. Техник буркнул благодарность. От него тоже улавливался дух пожара. Значит, поле и отель принадлежат Аронову, и тут эта команда... Уж не интервью ли с хозяином отелей и полей намечается?
Летали в жестикуляции кисти телемадам, она что-то объясняла персоналу отеля. Лунин прищурился, пытаясь уловить проблеск обручального кольца на её пальцах. Его почему-то интересовало наличие, лучше даже отсутствие оного.
Но поняв, что занимается не пойми чем: ну не приглашать же корршу в ресторан собрался, пусть море тут и одно на всех, но он и она - каждый на своей волне, так что не вариант... Лунин вынырнул из мимолётного очарования и резко повернулся к стеклянной двери, с твёрдым намерением уйти не оборачиваясь.
К двери быстро приближался усатый парень в бейсболке, с увесистой видеокамерой на штативе в руках. Оператор для телепринцессы, видимо, сообразил Лунин.
"Так, это уже не смешно!" - сердито подумал он, вынужденный ещё раз попятиться и пропустить третьего, шустрого, а то дверь бы ударила по дорогой аппаратуре.
И от оператора пахнуло почти полностью сгоревшим полем господина Аронова.
Тогда Лунин, не особо верящий в знаки судьбы, понял - он должен остаться и выяснить, что происходит. А море не убежит, не утечёт, оно уже сотни лет на месте. В зеркально-чёрных панелях на стенах холла он уловил свой силуэт; подтянутую фигуру, затенённый овал лица. Воображение быстро и помимо воли дорисовало ему, что знал о себе давно - худощаво-скуластое лицо, короткие тёмно-русые волосы, глаза полупонятного серо-зелёного цвета, вполне обычная внешка: не Ди Каприо, но и не Квазимодо. Самое то для сыскаря. И тогда он заключил с самим собой пари:
"Если раскрою это их дело, то вернусь в убойный, хватку значит не потерял!"
Он подошёл к бару, его заметила бариста и русалкой подплыла - высокая стойка бара скрывала всё, что ниже её солнечного сплетения. Забавно, иллюзия эдакого скольжения; "Евгения" - если не перепутала бейджик - была в строгой белой рубашке с длинными рукавами, с бантом на шее.
"Да жарко же, сними этот ошейник, вздохни свободно!"
- Вам принести что-то из напитков? - поинтересовалась она.
- Да, возьму чёрный чай и пирожное, - ответил он, сглотнув от фантома сочного и ароматного шашлыка.
- А какое пирожное? Чай маленький или большой? - деловито вопрошала она мелодичным голосом.
- Большой, а пирожное - на ваш выбор.
- Хорошо, минутку.
Она было поплыла прочь, он окликнул:
- Да, и скажите, а что тут намечается?
- Будет интервью с хозяином отеля.
- Ясненько. Выбрал свой отель для съёмки.
- Он же здесь и живёт сейчас... - ответила она и запнулась. Видимо, персоналу не полагалось откровенничать о постояльцах.
"Или дело в разводе - Аронов съехал из квартиры, особняка или где он там обитает. И персонал в курсе, что к чему. Ну молодец, не проболталась."
Инстинкт ищейки у Лунина включился.
"Может, ему жена и мстит, поле вот подожгла. Ну, хотя, с четырёх сторон поджечь, это подельники, тут уже сложнее. Своеобразная к тому же месть, ему-то ни холодно, ни горячо, подумаешь поле. Если только Аронов с ней не устроил там пикничок с продолжением ещё вначале их отношений! Тогда это весьма символическое сожжение!"
Но спрашивать незнакомого о прошлых телесно-романтических его связях - скорее бесполезно, глупо и грубо. Да и стоит ли пожар такой суеты, не убийство ведь и даже не грабёж. Так зачем тут быть? Лунин вновь засомневался в мотиве своего присутствия. Стал искать причину в себе. Поглядеть на местных колоритных личностей? Ради движухи? Или всё же ради дамы с микрофоном. Нет, это всё лишь отчасти.
Он здесь ради игры, вот в чём правда. Разгадать, распутать, ну пусть и не выйдет, но он вновь почувствует азарт охоты на истину.
Аронов зверь поинтересней кошечки, пусть и сиамской.
Бариста поставила перед ним поднос с чаем и пирожным. Опять о шашлыке, что тут не готовят пожалел - просто Александр не любил сладкое.
- И мне тоже... да, точно такое. Принесите, а то с шести утра беготня без завтрака, - звонко раздалось совсем рядом сбоку. Лунин чуть не поперхнулся от неожиданности. Корреспондентка указывала на его поднос. Проглотив кусок чего-то шоколадно-сливочного, Лунин туманно заметил:
- А говорят, это в столице ритм жизни бешеный...
Она засмеялась:
- Здесь он такой не у всех. Отдыхают все в основном, море ведь. Это мы с бригадой бегаем.
- Видел ваш репортаж.
- Ух, да, жесть, почти всё сгорело там.
- Хорошо смотритесь в кадре.
- Спасибо...
- Если что, я - Саша, бывший опер.
- О, неплохо. А я, если титры не помните... или помните? - она хитро улыбнулась.
Он почесал лоб и вспомнил:
- Наталья!
- На самом деле - Катрин. А Наталья это блогерское, до работы на ти ви было, оставила просто.
- Ясно, рад знакомству, Екатерина...
- Нет, Саша, именно Катрин, так по паспорту даже, -
Она общалась свободно и без пафоса, при этом Лунин чувствовал себя словно внутри какого-то дружелюбного урагана, танцоры рок-н-ролла подобное ощущают, возможно.
- Понял, принял...
- Ха, ты весёлый. Это хорошо, - закивала она и он слегка смутился, впервые о нём самом речь зашла, надо было достойно ответить, обычно тут и можно нагородить лишнего. Но опыт общения с девушками у него-таки был, и он сообразил, что сказать:
- Рядом с тобой невозможно грустить!
- Ой, комплимент прям, - игриво отмахнулась она, - жаль не время и не место, но спасибо.
Он не стал выяснять, когда и где можно устроить время и место для его комплиментов ей, очень уж банально казалось. Наталье-Катрин сейчас и правда работать нужно, это он туристик.
- Блог, значит, вела...
- Ага.
- Психология? Кулинария?
- Да обо всём подряд... однажды сделала гневный репортаж, сравнив то, о чём пишет местная газета с тем, что происходит в реальной жизни людей, вечные дыры в асфальте пофоткала... позвали репортёршей на ти ви.
- Может и на федеральные каналы однажды перейдёшь, да?
- Не знаю, там своих наташ полно. Тут платят нормально, блог-то скорее для души. Кстати, недавно канал поднял расценки на рекламу и заказные эфиры, вроде презентаций, и сам Аронов возмущался, что мы монополисты, мол... Ему же в мэры хочется, надо везде засветиться, а наш директор возьми да и повысь им всем, шустрым, расценки в предверии выборов! Весело, да?
- Неплохо сыграл.
"Значит, Аронов ещё и мэрствовать хочет."
Когда ей принесли чай и пирожное, он спросил:
- Так что же с этим полем, Катрин, ты тут ведь в теме местной атмосферы, флоры и фауны.
- Ну, немного да, если о фауне, то Аронов, конечно, не пушистый зайчик...
"Акула бизнеса, ясно..."
- А кто же мог так феерично, аж с четырёх сторон поджечь. Поле ведь просто поле, да? Или он отжал у кого-то?
- Нет, наследство. Ему дела до него не было, зарастало... Саш, ну сам видел в репортаже - трава чуть не по шею мне.
- Да, но наследство иногда делят со слезами или кровью...
- Он один, без родных сестёр и братьев. Жена тоже маловероятно, что подожгла. Лидия скорее здесь бар бы разнесла, кидаясь табуретками.
- Темпераментная, значит.
- Я думаю, сам он сейчас скажет про Устинова, местного антиквара и владельца футбольной команды, ну там ещё и рынка, что они делят с Ароновым. Почти подрались на переговорах, слышала. А друзья ведь были - не разлей вода, когда-то.
- Знакомо. Бизнес и дружба плохо сочетаются.
- Ага... Саш, я пойду, звук надо настроить.
Она быстро доела пирожное, допила чай, и рывком катапультировалась из кресла.
Исчезла в толпочке людей.
Вот и не успел на личные темы выйти, да и не время, все на взводе.
Хотя, иного разговора меж ними уже и не произойдёт, наверное - понял он и грустно вздохнул.
Да ведь хотел же один на море побыть, а теперь уже нет? Кольца на её пальцах не было. А вот смекалка ума и приветливость оказались в наличии на все сто. Определённо, очень интересная девушка. Изящная, просто издали это не очень заметно, она издали кажется скорее напористой, "спортсменкой" по характеру. Нет, она изящная, интроверт под маской, размышлял Лунин.
Он заказал мохито и долго смотрел на искажённое донельзя отражение своего лица в стекле бокала.
Кто-то похлопал его по плечу - три мягких, но внятных касания. Обернулся и увидел лобастого мужичка с квадратной челюстью, краснотой в углах глаз, чуть извилистым носом боксёра и... едва уловимым, кисловатым запахом вроде, уже столь знакомым, хотя может оно показалось Лунину, и от Лобастого просто несло куревом и потом? Лобастый был в синей рубахе с засученными рукавами, чёрных брюках и тоже чёрных, стильных, глянцевых туфлях.
Бывший опер мог бы поставить на то, что мужик - секьюрити, охранник чьей-то сверхценной шкуры, а в молодости скорее братковал-быковал, рэкетом бригадным занимался. Теперь время запело иные песни, хотя из тени на таких всегда смотрит "мурка".
Лобастый сочно забасил было, чуть покашливая, но неожиданно перешёл на сиплый, натужный и колюче требовательный шёпот:
- Будет интервью с уважаемым человеком, эта часть бара попадает в кадр, что портит картинку, там есть стулья, перейдите туда...
"Ну да, гоняй теперь честно оплативших свой отдых здесь." - возмутился внутренне Лунин и заметил в облике того одну занятную вещь. Его будто чуть коряво подстригли.
- Давайте я останусь у стойки, но за линией съёмки - с бокалом неудобно на стуле без столика, - ответил Лунин и не оборачиваясь пошёл вдоль красноватой, под махагони, стойки бара.
Лобастый не окликнул, не прикасался больше. Может, сверлит сейчас злобным взглядом спину норовистому, упёртому постояльцу. Мерцали справа дорогие напитки - разные марки текилы, рома, виски, вин... Бариста Евгения тоже стояла за линией сьёмки, он весело сказал ей:
- Я к вам в гости, оттуда прогнали.
- Видела, это подручные господина Аронова, вон ещё один... - кивнула она и взглядом указала в сторону. Там, поодаль, у арки, возле последних ступеней лестницы, ведущей наверх, стоял ещё один телохран, выше первого и худощавый; кисть и предплечье у него были замотаны белым бинтом. Как при переломах, только кисть под бинтом у этого всё же двигалась, Лунин заметил. Значит, не гипс, не перелом...
Вот в проёме появился и сам босс, шеф, пахан, или как его там обычно величали - спускался неспешно по широким ступеням своего отеля, приглаживая правой рукой серебристые волосы повыше уха. Одет был в классический чёрный костюм. Лицом господин Аронов напоминал экс-президента Франции Жака Ширака, ореол сдержанного дружелюбия при абсолютной компетентности, что излучал Аронов, вызывал подсознательное доверие к нему, бывший опер умел отслеживать свою интуицию, впечатления...
Мошенники, строящие финпирамиды вызывают именно такие эмоции, что и Аронов - знал по опыту Лунин. И эти новомавроди, кстати, очень сложный для разработки контингент.
Поняв, как действует на других образ шефа-босса-пахана - а даже глазки баристы Евгении восхищённо смотрели на Аронова - Лунин составил примерный профайл этого господина, наделив его личность опытом в манипуляциях и надменностью, тёмной и едкой гордостью, свойственной шулерам и аферистам. Те знают, когда выпустить когти, а когда играть роль добрячка. И когти выпускают редко, но метко, зная, что деньги лох отдаст охотнее добрячку.
А уж в том, что делание денег - любимый ароновский спорт, Лунин не сомневался. Если А. и был порой щедр, меценатствовал, то скорее для души, самодовольства, посори чуть крупинок и любуйся курочками. Подлинного добра к миру, окружающим в Аронове Лунин пока не видел.
Аронов же прошёл мимо Забинтованного и кивнул подошедшему Лобастому, последний стал расчищать путь шефу среди праздной публики.
Лунин со своего места мог видеть Катрин, которая Наташа. Она уже расположилась на кресле перед овальным журнальным столиком, на нём поблёскивали стаканы воды и белел раскрытый блокнот. Оператор колдовал над кнопками видеокамеры. Техник соединял провода.
Аронов сел в кресло у другого края столика и громко, уверенно поздоровался с Катрин:
- Здравствуйте Наталья, видел ваш репортаж с утра. Даже до душа не успел дойти, так захватило...
- О, благодарю, - ответила та.
Техник стал было цеплять микрофон к лацкану пиджака Аронова, но Лобастый потребовал показать, что за прибор хотят навесить на его босса. Лунин заметил ироничную улыбку Катрин.
- Эти бойцы всегда со мной, иногда в одном номере даже спят, на раскладушках, как сегодня. Просто мне постоянно угрожают анонимно, - извиняющимся тоном сказал Аронов, и Лунин почуял неладное, пусть перед симпатичной девушкой и легче исповедаться, но рядом толпочка чужих, постояльцев отеля, но того это не парит, будто на публику и работает - соображал Лунин... да, что-то явно не так!
- Понимаю, - сочувственно отозвалась Катрин. Но это профессиональное, решил Лунин, репортёры все немного актёры.
Она ещё что-то сказала, Лунин не расслышал, и потому сделал три шага вперёд.
- Нет, к сожалению, - говорил ей Аронов, отвечая на не услышанный Луниным вопрос, - я не успел съездить на поле, встаю сейчас поздно, а тут и новости огорошили. На поле этом своём я не был уж... год - точно, дела всё, да чего скрывать, весь город в курсе - развод с женой на носу, дрязги, делёж имущества... а ведь пока к черте шло, сколько нервотрёпки, ну какое тут поле... в аренду бы сдать его по весне, да надежды в башке вертелись - нанять рабочих, тракториста, засеять хоть цветами, тюльпанами там... А вам какие цветы нравятся, Наташа?
"Чего это он Катрин про цветы спрашивает?" - возмутился, помимо воли, Лунин.
И вообще, что Аронов несёт, будто на жалость берёт - размышлял бывший опер. Он стал понимать, что Аронов ведёт игру с телевидением. Хочет себя выставить в роли пострадавшего - от стервозной жены, от бизнесовой беготни, от недругов-поджигателей... вот и заведомый плюс при будущей гонке к мэрству. Свой же парень, вон весь в проблемах... Ибо обычно о тех, кто разводится, подспудно нелестное впечатление и мнения вроде таких: "Значит, гулял налево и был уличён. Она от него гуляла? Значит лох, не удержал женщину, не сохранил семью. Просто надоели друг другу? Так ему и народ надоест со своими проблемами, когда мэром станет! Влюбился в другую? Ну да, надёжный мужик, нечего сказать..."
А тут нота чисто житейской ситуации, с посылом: "я такой же как вы, мужики!"
Катрин деловито отвечала Аронову:
- Мне не важно, что за цветы, скорее; кто и с каким чувством дарит их мне, но давайте не отвлекаться от основной линии, это интервью не обо мне, даже не о вас, а о криминальном происшествии Что вы думаете, это запугивание?
Он быстро и презрительно ответил, на мгновение природа хищника проступила в его взгляде, мимике, тоне:
- Конечно! Меня хотят запугать перед выборами! Губернатор дал нашему славному городу право самому решать, кто будет мэром. А кто сделал для этого города больше добра - я, всегда живущий здесь среди вас, по мере сил помогающий, или вон пришлый, он и в городе-то не живёт, в вертолёте на совещания прилетает, куда это годится? И кто ещё там в соперниках... дядя с портретом вождя-усача? За счёт чужого имиджа прорываемся, да? Куда ж тебе, дядя, до вождя-то? Мелкий ты конъюнктурщик! Или вон молодой бизнесменчик, а по сути - барыга и кровосос!..
- Так, стоп! Стоп! Вы не на дебатах, мы говорим о пожа...
- Да, Наталья, да, но это же они сожгли демонстративно моё семейное наследие, где отец ещё фермерствовал, - не унимался Аронов, и Лунин со стороны видел уже откровенную театральщину, - это они хотят меня запугать! Боятся, что наведу порядок! Дам лучшие должности, куски - своим, нашим, кто живёт и растит потомство здесь!
"Лучшее - своим... ясно" - правда о грядущем переделе собственности в городе проглянула в этой внезапной искренности Аронова, хотя тот быстро поправился; "нашим"... но Лунин всё уже понял.
Увязал одно с другим. И красные глаза, неправильную причёску Лобастого. И бинт на полруки у второго телохрана. И жалобы Аронова - со слов Катрин - на стоимость телерекламы... А если Аронов не успел с утра принять душ, что похоже на правду, можно лично убедится кое в чём...
- Вы не можете огульно обвинять соперников, уж простите. Могут и за клевету подать... - увещевала собеседника Наталья, которая Катрин.
- А и пусть! Поборемся. И народ их лик истинный увидит - мелочный и склочный. Но я не только про поджог думаю... у меня и в бизнесе есть очень жестокий враг, плюс он знает и мою жену, он может и её подговорить наплести на меня всякое! Так и будет, вот увидите! Она впечатлительная, а он - убедительный, Устинов другом мне был столько лет. А уж если эта парочка споётся и с моими соперниками...
"Ага, значит, нашкодил-таки по семейной линии, заранее дискредитирует жену..."
Пора было действовать.
Лунин подошёл к баристе Евгении:
- В жару тут раздают бутылочки с водой за счёт заведения - пожалуйста, отнесите одну тому, с забинтованной рукой, и когда он возьмёт или откажется, сделайте кое-что для... нет, не для меня, а ради правды или веселухи...
- Что именно?
Он сказал. Брови баристы взметнулись в изумлении. Конечно, он не вправе требовать от неё что либо, да ещё чреватое риском потери работы. Почему она согласилась, он не знал, но она сделала...
Когда вернулась на прежнее место, сказала Лунину:
- А вы правы! Так и есть...
И тогда, уже без всяких сомнений, Лунин направился к журнальному столику, по дуге обходя Лобастого. Там склонился над ухом удивлённой Катрин и прошептал:
- Подыграй мне, будет сенсация тебе!
И, не дожидаясь её ответа, громко сказал:
- Господин Аронов, нужно поправить контакт микрофона, позвольте...
Обойдя стол, наклонился над Ароновым. Лобастый, видимо приняв контакт Лунина с репортёршей за факт, что они в одной ти ви команде, не стал бросаться к нему и защищать босса. Аронов же пожал плечами - раз надо поправить, ну надо, значит.
Глаза техника малость ошалели, он не понял что происходит, у него-то на микшерском пульте отклонений аудиосигнала не было. Оператор тоже с изумлением смотрел на происходящее поверх видоискателя цифровой камеры.
Наталья сказала им, и всем вообще, чтобы развеять тишину:
- Это... проверка... нас менеджер с телеканала посетил, - звучало не твёрдо, однако получше тишины. Оба её партнёра по телебеготне так и остались стоять остолбенело.
Лунин принюхался к пиджаку Аронова.
Нет, ничего, явно переоделся утром, после...
К щеке. Тоже нет, парфюм даже чуть слышный.
А вот волосы - да!
Волосы пахли дымом!
Год, значит, на поле своём не был...
- Вы что, нюхаете меня? - изумился Аронов.
- Ага, - кивнул, разгибаясь Лунин, - и вы пахнете дымом.
- Какого чёрта вы делаете это? - громче спросил Аронов с нотками угрозы. Лобастый подался к ним.
- Снимай! - крикнула Наталья с Катрин в унисон.
Оператор итак снимал, просто не фокусировал, но вновь занялся своим делом.
- Итак, мы все - массовка для шоу господина Аронова! - громко обратился к публике Лунин, - ведь он сам и сжёг своё поле, при этом с бензином не рассчитали, похоже - один вон волосы подпалил и лёгкие с глазами обжёг, другой - руку, может пролил на неё пару капель бензина в предрассветной мгле, а больше и не надо для ожога, раз это не перелом... Дымом пахнет от всех! Но у поля четыре угла. Видно, тому бедняге совсем не повезло. Или вы бомжа для такого дельца наняли?
Аронов вскочил:
- Ложь!
Лунин продолжал:
- А ведь выгодное дельце выгорело с этим полем вместе, да? И не платить за дорогущий эфир - а ты в кадре. И не бояться правды от жены - заранее очернить. Другана бывшего, а ныне вражину - обвинить, сделать орком, а кто кого на деле первый кинул, стал рынок отжимать - уже и дело десятое! Какой восхитительный ход, жаль я тут на ваши головы отдыхал поблизости...
"Массовка" из постояльцев отеля захлопала, наконец вникнув что к чему. Катя-Ната тоже, громче всех, пожалуй.
- Да кто ты такой вообще??? Что-то тявкаешь много! Легавый?.. Но они такой цирк с обнюхиванием не устраивают, у них своё шапито.
Лобастый хрипло спросил босса:
- Разбить им видеокамеру?
Аронов досадливо отмахнулся:
- Поздно, свидетелей вагон.
Лобастый снова спросил:
- Дать в рожу наглой ищейке? В нос, точнее, может нюх отобьёт раз и навсегда.
Аронов отрицательно мотнул головой:
- Себе хуже сделаем.
Забинтованный предложил из-за спины Лобастого:
- Ну тогда валим отсюда, чего торчать, чай не актёры.
Лобастый согласился:
- Да, нужно быстрее выстирать одежду, ничего у них на нас нет вообще.
Троица пойманных на лжи вальяжно пошла прочь, к арке, там Аронов обернулся:
- Штраф за поджог если что заплачу, не утянет. Но это вот они, монополисты телеэкрана, вынуждают мысли идти налево, цены диктуют от балды, и всё равно - я лучшее, чего достоин этот чёртов городишко. А ты, незнакомец, радуйся, что малину запалил...
Наталья или Катрин спросила:
- Так вы не желаете продолжить интервью, господин Аронов? Если наболело многое, можете высказать, это будет настоящая минута славы...
Аронов зло усмехнулся:
- Ты своё с меня уже взяла. Думаешь, правду несёшь, а только нужных городу очерняешь.
- Ну извиняйте, не поджигайте поля - ни свои, ни чужие, что мне ещё сказать...
После этих её слов, Аронов и его люди скрылись из виду присутствующих.
"Море, огонь и ложь..."
А на следующее утро Аронов пел иное. Видно, юрист подсказал.
Он говорил с экрана:
- Это контролируемое сожжение сорных трав, и на всякий случай мы вызвали пожарных. Моё поле - хочу и жгу! А что вы не так поняли чего-то там... дело ваше, я только подшутил над искателями дешёвых сенсаций!
Лунин не знал, что там за репортёрша, но раз эфир прямой - явно не Катрин.
Он смотрел видео на слабом звуке, но похоже разбудил-таки... У плеча зашевелилось. Одеяло подпрыгнуло и над подушкой возникла взлохмаченная голова Катрин.
- Саша! Сколько времени? Мне на работу надо...
- Не надо, - засмеялся он.
- А, да, я же отпуск оформила... уф. Отпуск же свой она решила провести в столице.