Транспортная колонна неторопливо двигалась вперёд, впечатывая следы колёс и гусениц в мокрую от ночного дождя глину. Три бронемашины охранения, впереди и по флангам. В центре - бронированный "монстр" метров тридцать в длину, причудливая колёсно-гусеничная смесь червя и черепахи. Ощетинившись пушками разных калибров, всем видом внушал чувство благоговения, надежности и безопасности.
Часовой, удобно разместившийся на передней смотровой площадке "монстра", лениво осматривал окрестности. Неприятностей не предвиделось. Местность была зачищена неделю назад, предупреждений о десанте синежопых не поступало. Что там разглядывать, на дороге? Часовой зевнул раз, другой - и даже не заметил странную дымку метрах в ста впереди.
Водитель головного броневика такой беспечностью не страдал. Резко ускорил машину, чтобы быстрее достичь подозрительного места и, в случае чего, принять первый удар на себя. Боевой "скат", обтекаемый, как пуля, и чёрный, как тьма, для таких случаев и приписан к группе. Не успел. Дымка сгустилась в размытую, полупрозрачную человеческую фигуру, скорее тень, чем живое существо. Тень вытянула руку. Словно чёрная плеть сорвалась с пальцев, стремительно понеслась вперед, вспарывая мокрую глину. Мимоходом, играючи разрезала мчавшийся "скат", разбросав по бокам половинки. Врезалась в переднюю бронепластину "монстра", порвав, словно мокрый картон, и щёлкнула. Многотонную машину подбросило в воздух на высоту трёхэтажного дома по всей её тридцатиметровой длине, перевернуло кверху днищем. Тут же вторая "плеть", стремительнее первой, врезалась, разрезая на куски, щёлкнула в обратку, впечатывая в мокрую глину. Тень плавно подняла руку - с неба на искореженные останки обрушился невидимый молот, круша и дробя всё, что ещё сумело уцелеть.
Оставшиеся два броневика не пострадали. Поливая из крупнокалиберных пулемётов, на скорости обходили с флангов, но тень быстро развела руки в стороны. Две призрачные сети окутали приближающиеся машины, порезали на лоскуты, разбросав по дороге дымящиеся обломки и кровавые ошмётки.
Тень молча осмотрела место побоища, кивнула и вновь пропала в дымке. Как и не было её.
Авангардный командующий, генерал О"Той нервничал, поглядывая на гостя. На голову выше генерала. Серый боевой костюм. Шлем с зеркальной маской, в которой командующий временами видел отражение своего лица. И эмблема разрушителей - "Расколотый Череп" - на правом плече.
- Итак, - начал О'Той, - как к вам, собственно, обращаться? Сэр, господин?
- Просто разрушитель. - Голос гостя негромкий и ровный.
- Так вы ещё не имеете собственного имени? - В интонации генерала послышались нотки разочарования.
Зеркальная маска повернулась:
- Для вас это проблема?
- Нет. - Быстро проговорил генерал. - Пожалуй, что нет.
Командующий не лукавил. Даже если этот безымянный проиграет, тот, второй будет достаточно ослаблен, чтобы уйти.
- Обстановка такова, - генерал включил карту на столе и ткнул в неё пальцем, - Плато Костей - единственный безопасный и проходимый путь снабжения на полтысячи миль вокруг. Был безопасным. Но теперь там засел один из ваших... кхм... коллег, нанятый синежо... Фанконским Кондоратом. За сутки мы потеряли три транспортных конвоя. Чтобы выкурить разрушителя необходимо проводить полноценную войсковую операцию. Но у меня нет лишних людских ресурсов. К тому же, мы не обучены войне с разрушителями, и потери будут катастрофическими...
- Генерал, - голос безымянного перебил, - мне не интересны ненужные подробности. Что вы хотите от меня?
- Чтобы плато вновь стало безопасным. Командование более не желает лишних потерь, потому и решило раскошелиться на вас. Хотя, как по мне, лучше бы на эти деньги снарядили роботизированную танковую дивизию.
Последние слова командующий произнёс с вызовом и потаённой горечью. Впрочем, гость никак не отреагировал. Лишь спросил коротко:
- Кто?
О'Той понял. Достал из папки спутниковые снимки, протянул гостю:
- Я слабо разбираюсь в энергетических метриках разрушителей, но Генеральный Штаб провёл анализ. По всему выходит, что ваш противник - Призрачный Волк.
При звуке имени голова безымянного дёрнулась, сжались пальцы в боевой перчатке, но лишь на секунду, почти незаметно. Всё так же ровно и негромко гость ответил:
- Хорошо. Я принимаю заказ.
"Наёмники, мать их, - промелькнуло в голове генерала, - за деньги мать родную...". Впрочем, вслух сказал другое:
- Превосходно. Плата будет немедленно переведена Корпусу. Можете приступать в любое время. - И добавил ободряюще: - До встречи.
- Нет, генерал. Мы вряд ли встретимся вновь. Незачем.
...вой тревожных сирен, горький привкус на губах и вонь горящего стеклопласта. Изломанные и обожжённые тела родителей на полу. Боль и страх внутри. Он поднимает голову, видит серую фигуру в дверном проёме. Расколотый череп и лицо-зеркало, в котором отражается он и мёртвые родители, огонь и дым.
- Извини, пацан. Ничего личного. Работа такая. - Голос зеркалолицего негромкий и ровный. Поворачивается, чтобы уйти.
Ненависть и ярость. Пистолет отца на полу. Он хватает оружие и стреляет в ненавистную спину. Но зеркалолицый реагирует за мгновение до, уходит в сторону и вот уже рядом, и пистолет звякает, ударившись о плитки пола.
Он смотрит в отражение своего лица, но маска светлеет, за ней глаза - чёрные, бездонные.
- Сколько тебе лет, пацан?
- Двенадцать, - сквозь зубы выдавливает он, но ярость рвётся изнутри, и он добавляет: - Когда-нибудь я приду и убью тебя!
Зеркалолицый сжимает его правую руку. Резкая боль, он вскрикивает.И недоуменно рассматривает расколотый череп, скалящийся с ладони.
Зеркалолицый кивает удовлетворённо:
- Хорошо. Я буду ждать.
И уже уходя, не оборачиваясь:
- Меня называют Призрачный Волк...
Он мягко скользил мимо сгоревших остовов боевых машин, не оставляя следов на сухой глине. Лишь смерть и разрушение вокруг. Волк поработал на совесть. Призрачный Волк... Ярость вновь начала клокотать, как тогда, но, привычным усилием, он загнал её обратно. Ярость хороша дозировано. Ослабь поводок, выпусти на волю - и она возгорится пламенем, требуя всё больше и больше, пожирая всё вокруг и оставляя лишь пепел.
Хлестнула и бессильно осыпалась "чёрная плеть". Он лишь чуть усмехнулся. Призрачный Волк приветствовал собрата.
Он вышел на середину дороги, произнёс негромко: - Я здесь.
Его услышали. Сгустилась дымка, шагнула навстречу. Серый боевой костюм, и шлем с зеркальной маской, и расколотый череп на правом плече.
Всё ещё сдерживаясь, он произнёс:
- Я выполнил обещание. Пришёл за тобой.
Маска Волка светлеет, за ней глаза - чёрные, бездонные.
- Это ты, пацан. - Насмешливый голос хлестнул пощёчиной. - Я ждал тебя. Ты не первый. Хочешь забрать моё имя? Ты уверен, пацан? Готов принять ношу?
Тонко зазвенев, порвалась струна в голове, и ярость вырвалась наружу, окатив жаркой волной. Он не ответил, лишь шагнул навстречу. Над дорогой скрестились серые молнии.
Генерал О'Той в некотором замешательстве рассматривал останки в сером боевом костюме. Зеркальная маска смотрела в небо, и когда генерал видел в ней себя, чудилось, что это он - мёртвый и изломанный. Генерал невольно поёжился.
Замешательство О'Тоя было обоснованным - генерал не знал, чей труп лежит перед ним. Незыблемые традиции требовали похоронить безымянного с воинскими почестями. Хоть и наёмник, но сражался на правой стороне. А вот труп Волка следовало сжечь и прах развеять по ветру. Но разрушители - они все одинаково серые. Можно было отправить останки в Генеральный Штаб. Но по головке за такое не погладят - не любило начальство лишних проблем. Дилемма требовала немедленного разрешения.
- Господин генерал, что с этим делать? - писклявый голос ординарца вырвал из задумчивости.
- Белой мухе хрен приделать, - недовольно буркнул О'Той. Подумал ещё немного и распорядился:
- Разрежьте труп пополам. Одну часть похороните, другую сожгите.
Генерал повернулся, но следующий вопрос догнал в спину:
- А какую похоронить, какую сжечь?
О'Той посмотрел на ординарца, сплюнул и спросил удивлённо:
- А какая, нахрен, разница?
Вой тревожных сирен и вонь горящего стеклопласта раздражали, заставляли невольно морщиться. Он осторожно обходил мёртвые тела. Шорох из-под стола. Девочка, лет двенадцати. Растрёпанные волосы и перемазанное лицо. Боль и страх в глазах. Он произнёс равнодушно:
- Извини, малышка. Ничего личного. Работа такая. - Повернулся, чтобы уйти.
Рефлексы сработали молниеносно. Отпрянул в сторону, повернулся, поймал двумя пальцами иглу, которую она запустила ему в затылок. Ненависть и ярость в её глазах.
- У тебя есть имя, малявка? - Спросил с интересом.
- Мира,- кривятся детские губы, - когда-нибудь я приду и убью тебя!
Он сжимает её правую руку. Мира вскрикивает, вырывается и недоуменно рассматривает расколотый череп, скалящийся с детской ладони.
Он кивает удовлетворённо:
- Хорошо. Я буду ждать. - И через секунду: - Надеюсь, что ты не придёшь.