Ну типа того чо как, решил как-то поцан родиться. Ну решил бы и решил, кто ж воспрещает-то, но так нет ведь, не просто так решил. А со смыслом особым. Ну, то есть вот разз - и готово, родился. Начал, в общем, выбирать себе родителей, да и всё-то ему не так, да не то, то будущий папа не похож на стольного князя, то мама отнюдь не балерина. Долго ли, коротко выбирал он родаков, но спохватился, ибо так можно и не родится же ну никак. Время-то идёт, он прохлаждается, жизнь в окрестностях права качает, вёсны чумачечуют, зимы опять же, так и манят покататься на водных лыжах, лета зябнут. И решил тут вот так вот сразу, к первым встречным родиться. Ну и родился. И ужаснулся зело есмь, ибо страх душевный обуял его неокрепший, детский разум. Ну сами-то посудите: трижды пытался выбраться на свет и трижды его пытались умертвить слишком рано. И только на четвёртый раз выбрался он из таинственных лабиринтов женского организму. Выбрался, оглянулся и ажно заколдобило его от перепутка равных возможностей.
Глядь налево: холмы неописуемой красоты, восхваляемые повсеместно самыми просвящёными умами человечества, воспеваемые величайшими поэтами всех времён и народов, холмы, коим сам Абсолют Поэтичества, сам Омар ибн Абдурахман off Хайям дал определение совершенства природы, холмы, сложенные из куч старых тряпок., пустых пластиковых бутылок., упаковок от биг-маков., бумажных пакетов с запахом мочи трёхлетней дохлой кобылы - сиречь пива., битых стеклянных бутылок из-под сладкого яду цвета выстоянного впопыхах носка Мбанги-тян Сигизмундовича д'Тётиряйтьё, забытого им о прошлом годе в сейфе Обломись-Банка, коей ограбил он со своим напарником против традиций в четверг., ломаных в порыве яростной страсти в процессе игры в длинные нарды на раздевание пружинных кроватей с ажурными коваными спинками, производства знаменитейших итальянских мебельных фабрик., спутанных в глубоких карманах лавочных фельшеров фонендоскопов., многажды использованной жевательной резинки цвета воскресного неба над головой только что проснувшегося в арабском борделе классического русского попа-расстриги второго века новой эры., вырванных с мясом из любовных гнёздышек японских магнитол американского производства и израильских телевизоров итальянского., холмов, покрытых ярко-красочными полиэтиленовыми пакетами многочисленных активных предлогателей лучшей жизни, своими звуками под равнонаправленным ветром создающими чудные звуки живой природы.
А уж направо глядь: так там ваще труба, какие-то провалы, каньоны аж до самого центра Земли с выпучившимися оттель чёртовыми рожами, с неописуемым восторгом наблюдающими за падением разноцветных листиков стикера с жизнеописанием всех жующих и просьбами о воспомошествовании в решении явных и не слишком проблем, и пускающими слюни в предвкушении честного заработка на случайных связях со столь же случайными Свидетелями Его Восшествия. Також и други рожи-от понавылазили, надысь поелику жжа пытливым взором очей своих желтых пропадающих вдали путников, спешащих, опять же, с просьбами и жизнеописаниями к Редактору судеб человеческих, откровенно и ничтоже сумнящеся посылающего это самое человечество по всем известному и давно проторенному адресу - к Вершителю.
Ну а про глядь вперёд и назад лучше скромно промолчать, ибо не способна бумага передать весь тот ужас, все чувства, что охватывают простое душевместилище при мимолётном взгляде на творимое Слугами.
Задумался тут оный мальчик, стоило ли так торопиться и рождаться в столь уж явно не подходящее время? И тут же, потираючи невесть как появившуюся на лбу малиновую, с чёрной оторочкой, нефиговую такую шишку размером со все три кулака Святого Николая, короля ринга и подмошных татамей, понял, что да, таки и есть сейчас самое что ни на есть ВРЕМЯ.
Ибо чёрным вдохом заволокло горизонт., над Горой встал столбом чёрный дым, предупреждающий страждущих., да вдоль дорог встали мёртвые с косами и переносными клепсидрами., да в еловых лесах завелись жуткие животные-полулюди, с оскаленными рылами выпрыгивающие в самый неподходящий момент на лужайку и зверски отбирающие стаканчики с сельтёрской, излюбленным напитком древнейшей расы Ушастиков, к коей принадлежал и второй главный герой Нашего рассказа, Быстрорукий Дефелас, коего прозвали Быстроруким за поразительную способность быстро шинковать овощи для супа и не менее быстро приводить себя в благодушное настроение., да ещё и Око Са-Румяна затуманилось мягкой поволокой предчувствия неизбежности., да и пенные воды Годы уж слишком сильно стали пениться, не давая преправлять на Тот берег Избранных с именами Новые, Тройственные, Снотворные и Отсчитывающие, которые вкупе с Выбирающими составляют пентардии Мстящих за поруганную честь Мхоруких Великанов с трубочками.
Понял короче, поцан, что попал конкретно, шевели не шевели, отвечать придётся по полной, хоть и не совсем понятно за что именно. Дважды сплюнув и перетянув подпояском ненароком затесавшуюся под ноги повестку, огляделся, выбирая направление перемещения относительно твёрдого тела в жидкостной среде низкого коэффицента сопротивления и, ещё раз смачно плюнув на заумные определения, отправился по дороге, поправляя на ходу именной Мюзонный Ножик Туманного Огня, Благородную Монтировку Двойного Опьянения, Искреннюю Шелковую Звезду Первопричинности, Забытый Осколок Потерянного Наследства, Оранжевое Лезвие Бабского Счастья, первичный признак и пожёвывая хрустишку, найденую в очередном Кармане Реальности.
Вскоре споткнулся о лежащего поперёк дороги, раскинувшего в благодушном настроении ноги, обтянутые чёрной лаковой кожей тёплых оттенков второй половины спектра и выбирающего себе на завтрак что-то из высоко летающего в небесах, Быстрорукого Дефеласа. Вскрикнув от столь печальной неожиданности и усрамившись сего действа почтенный наш герой, принявший по размыслию имя Лаз Небесноходящий, молниеносно выхватил какой-то из предметов своего обширного гардероба, предназначеный для нанесения увечий средней тяжести. Спустя примерно минут пять вышеописаный Лаз наконец-то сумел выпутать предмет из складок многочисленных одежд, намотанных на его, по-детски непослушное ещё тело тремя волхвами и решительно вознёс его на головой, намереваясь сокрушительно опустить на неразумную голову помешавшего движению. Не найдя, однако ж головы, Лаз впал в ступор, мучительно размышляя над непостижимостью бытия, а именно - где голова? Куда, простите за выражение, бить? Впрочем, голова быстро нашлась, ехидно подмигнув из-под любимого народом пилокраего пятилистого кустика разноцветными глазами.
Так состоялась первая и отнюдь, к величайшему взаимному огорчению, не последняя встреча главных героев Нашего повествования.
В достаточно быстрой степени успокоившись и перетерев за жизнь, Наши герои сообразили, что выполнять поручения, выданные Судьбой, куда как проще совместно и, кинув жребий и принеся в жертву Вершителю свежепойманного в ближайших зарослях одуванчика каймана, отправились совершать свой первый подвиг, а именно - начистить неадекватное мурло Сучьему Потроху.
Дальнейший рассказ должон изобиловать бешеным количеством описаний многочисленных деяний и свершений, любовных треугольников и квадратов, совершенных поражений и побед, умильных рожиц и ласковых улыбок, брошенных костей и опрокинутых в придорожных едальнях кубков. Но Мы избавим просвящённого читателя от утомительного перечисления оных точек реальности и лишь скажем, что в конце все счастливо умерли. Хотя и с разновеликой степенью вспомошествования данному действию, в коих немаловажную роль сыграли Наши герои.