Из тайного архива службы ОНО, вырезка из электронного дневника пользовательницы, под ником "БeDovaя" (Никоновой Александры Николаевны)
Знаете, ребята, иногда мне кажется, что она на меня смотрит. Глядит, прижимает крохотные ладошки к холодному стеклу, часто моргает глазами. Улыбается ли? Плачет ли? Хочет вернуться обратно, ко мне домой?
И в такие дни... ночи то есть, в такие ночи мне хочется закутаться в одеяло с головой, зажмурить глаза и поскорее уснуть. Пускай лучше кошмары, чем кошмар наяву. Не понимаете о чем я? Ведь я же Бедовая, ко мне неприятности и беды липнут прямо на ходу. Пойду в школу - выскочит эксгибиционист, пойду в магазин - закроется на переучет, пойду подписывать книгу у своего любимого автора - и вот она, родимая, аномалия!
Да! Именно о них я и хочу с вами поговорить. Время от времени я вляпываюсь в истории разного рода паршивости. И всегда, почти всегда поблизости оказывается какая-нибудь аномалия. Воют сиренами машины ОНОшников, стройным шагом маршируют их солдаты, гордо подняв нос - словно собираются вынюхивать, где она, следующая аномалия, произойдет. И почти всегда меня хватают - как потерпевшую, как свидетельницу, разве что как участницу не хватают. Того и жду с каждым новым разом, что надо мной нависнет допросчик-ОНОшник и скажет - это ваша вина, милочка, вы соучастница и вас следует...
Аннигилировать? Мальчишки, как это правильно сказать? Ответ пишите в комментариях.
Так вот, то о чем я хотела вам всем рассказать. Счастливы, наверно, те дети, у которых интернета не было. А у меня вот был. Что же тут плохого, спросите? А вот что - всю жизнь меня терзали любопытные идеи - как, например, стать шпионкой? Как стать волшебницей? А после того, как я увидела мультик "Клуб фей Клорикс", я им просто заболела. Зафанатела, я бы даже сказала. Угадайте, какое видео я чаще всего искала в ВидеоТрубе? Правильно! Как стать феей?
Сейчас вспоминаю и смешно становится. Смешно, если бы не так жутко. Я просмотрела уйму роликов на эту тему - каких только вариантов не перепробовала. Пыталась даже стать феей огня, представляете? Надо было открыть газовые конфорки, но не зажигать... если хотите, можете сами почитать, еще сохранилось (тык сюда)...
Отец меня тогда хорошенько выпорол. Никогда руку не поднимал, а тут выпорол... а я потом всю неделю ходила без компьютера, но строила коварные планы. Что вот обязательно стану феей, уменьшу его и выпорю, как он меня. Чтобы знал! Через неделю или две я нашла еще один способ стать феей. Не буду пересказывать, что надо было делать, обычный девчачий бред. Помните, как вы в детстве пытались вызвать Даму-Медянку или Бронзовую Ручку? Ритуал в этом же стиле, только там того, кого вызываешь нарисовать надо. (Рисунок в конце поста) (Ссылка не рабочая - прим. архива ОНО)
Беда только в том, что у меня получилось. Нет, не отрастить на спине крылья и творить волшебство *LaughSmile*, у меня получилось призвать настоящую фею. Можете мне не верить, но, все как и было описано в ритуале - за спиной я услышала её голос, хихиканье, шуршанье крыльев - и мне стало страшно. Не весело, не смешно, не интересно - страшно. В диком ужасе, зажмурившись и завизжав, бросилась с места, споткнулась обо что-то(больно ударившись, между прочим!), но каким-то чудом, на ощупь, забралась под кровать. А она меня звала, что-то говорила - до тех пор, пока в комнату не вошла мама. Мои крики разбудили их с отцом, а фея та исчезла.
Это я тогда думала, что смогла вызвать фею, а на самом-то деле... фей же не существует, так? Есть аномалии, которые мы принимаем за сказочное существо - и видимо, у меня как-то получилось призвать её к себе домой. И что, если в самом деле так? Что, если мы сами можем приманивать эти аномалии? И знаете, чего еще больше я тогда боялась? Что сейчас выломают дверь ОНОшники, ворвутся в мою красивую комнату и вновь потащат на свои тестирования, проверки....
И вот еще что мне кажется - тот случай в первом классе, не совпадение, а просто у меня получилось... призвать. Приманить? Не знаю, как это назвать? Вдруг ОНОшники не зря гоняют меня после каждого случая свидетельства или участия в качестве жертвы? Что если я не только бедовая, но еще и особенная, а? Что думаете насчет этого?
А пока... я пойду спать. За окном холодно и воет вьюга. Но мне кажется, что та, так и не пойманная никем аномалия время от времени возвращается - посмотреть на ту, кто призвал ее. Прижимает крошечные ладошки и лицо к холоду стекла...
***
Сашка болтала ногами, сидя на высоком стуле, глядя в пол. Она устала, ей хотелось есть и спать, где-то там на улице, верно, дежурит ее отец в автомобиле. А сотрудники ОНО смело сдерживают напор ее матери где-то за стенами. А здесь и сейчас, в комнате, с белыми стенами, ее допрашивает высокий, худощавый ОНОшник. Прячет лицо в сумраке теней, слепит лампой, вот-вот начнет свой беспристрастный допрос.
Неистово колотилось сердце. Сашка слышала каждый стук, отчетливый ритм, так и говорящий - жива, жива, ЖИВА! Где-то позади остался страшный вовкулак-аномалия, растущий свет от приближающихся фар электрички, лязг пистолетного затвора, крики. Теперь она может успокоиться. Завтра будет выходной и она позвонит Ирке, они пойдут, как раньше, в "Дохлую кошку", а она закажет себе черного ахеса и...
Воздух был заполнен липкой, тягучей, как сгущенка, тишиной. Казалось, она будет продолжаться вечно. Допросчик вздохнул - не менее устало, чем Сашка до этого. Наверно, ему тоже не резон торчать тут, наверно, он хочет накинуть вон ту дубленку, что висит на крюке, себе на плечи и отправиться домой, к детям. А тут новое ЧП, очередная аномалия... Сколько таких, как Сашка у него перебывало в кабинете за сегодняшний день?
Александра ухмыльнулась. Пожалуй, вопрос следовало бы задать чуточку иначе - сколько раз она уже побывала в застенках этого отделения? За окном пронеслась машина, жалобно завывая мигалками. У милиции и врачей сегодня, верно, тоже хватит работы - она ведь не видела. Что еще успел натворить тот оборотень.
- Скажите, Александра... - Сашка вдруг вспомнила школьного психолога, ухмыльнулась. Та ведь точно так же начинала с ней разговор? Может быть, все они, психологи одинаковые?
- Вы занимаетесь дома какой-нибудь... творческой работой?
Сашка удивленно подняла глаза, зажмурилась от света лампы. Нет, такого вопроса она точно не ожидала. Да и какое им, в самом деле, есть до этого дело? Хотелось ответить дерзко и грубо и она даже набрала для этого побольше воздуха в грудь.
- Да, - закусив нижнюю губу, произнесла девушка. Дерзость струсила в самый последний момент, вышла с крайним выдохом - вся и без остатка. Сашка сглотнула, шмыгнула носом - во рту был соленый привкус и какая-то сухость. Простудилась, подумала Сашка.
- Отлично, отлично, - сделал какие-то только одному ему понятные выводы ОНОшник, встал из-за стола, прошелся к зарешеченному окну. - Александра, вы ведь и раньше сталкивались с аномалиями? Причем с одной из них совсем недавно.
Девушка кивнула головой в ответ.
- Замечательно, кхм - долговязый кашлянул, прочистил горло. - Видите ли, Александра, у нас есть подозрения, что вы напрямую причастны к этим аномалиям.
Сашка удивленно захлопала глазами. Она вскочила со своего стула. Довольно, с неё хватит!
- Да как вы... как вы... как смеете? - Сашка судорожно глазела по сторонам, будто надеясь отыскать поблизости нужные слова. - После всего! После этого! Я еще и виновата, да? Виновата?! Мало вам?
Слезы хлынули по ее щекам против воли. До этого она твердила самой себе, что не имеет права разрыдаться. Что так не делают гордые люди, что так...
- Успокойтесь, Никонова! - грубовато высказался ОНОшник. Елейный голос будто бы корова слизала. - Успокойтесь, никто вас ни в чем не обвиняет. Просто ответьте на мои вопросы - и мы отпустим вас домой. Хотите кофе?
Она жутко хотела кофе, прямо сейчас, прямо сюда. Сделать глоток горячей, обжигающей горло и язык жидкости, закрыть глаза от удовольствия и забыться. Допросчик нажал какую-то кнопку на своем столе, поежился, словно от холода.
- Вы ведь художница, неправда ли? - в его руках зашуршала бумага. - Не буду скрывать, ваши рисунки довольно хороши. Для вашего возраста. Несколько раз получали призовое место в ежегодном столичном артконкурсе, некоторое время учились в художественной школе. Привод в милицию за граффити на стенах консерв-завода и премия от консерв-завода же за лучшее украшение стен...
Сашка шмыгнула носом, смахнула слезу со щеки. Она вспомнила, как ужом извивалась в цепких руках милиции, когда ее поймали за этим постыдном делом. Благо, что директору того самого завода Сашкина мазня пришлась по вкусу и он даже выделил премию - небольшую, для поддержания юного дарования, с наказом больше никогда не рисовать на стенах. У девушки начала болеть голова, а ОНОшник все продолжал и продолжал перечислять ее былые заслуги.
В дверь кокетливо постучали, и уже через минуту Сашка сжимала толстостенную термокружку с дымящимся кофе. Пить, почему-то, сразу же расхотелось. А вот назло этому длинновязому и глотка даже не сделает!
- Скажите, Никонова, - он почему-то перестал звать ее по имени, обращаясь теперь лишь по фамилии. Может быть, причиной тому недавняя истерика? - Скажите, Никонова, это ведь ваш рисунок?
Сашка отвернулась, как только взглядом прошлась по положенному перед ней листу. На нем в свободном полете распростерлась фея Ромашка. Вопреки собственному желанию, она глотнула кофе, а ОНОшник терпеливо ждал ее ответа. Ей хотелось спросить - откуда у них этот рисунок, где они его взяли? Это ведь ее личный рисунок, который всегда был в ее личной комнате, так каким же образом он оказался здесь и сейчас? Неужели они успели провести в ее доме обыск? Да и какое отношение вообще весь этот разговор имеет к аномалиям? Сначала ее обвиняют в том, что она сама виновата во всем, что произошло с ней, теперь вот достает из закромов детские рисунки.
- Откуда он у вас?
- Это ВАШ рисунок? - с нажимом поинтересовался допросчик. Сашке показалось, что он нервничает.
- Мой, но откуда...
- Не важно, Никонова, неважно. Я задам вам сейчас последний вопрос - и вы сможете пойти домой.
Сашке тут же представились теплые объятия мамы, пирожное, что давно дожидается ее в холодильнике, запахи родной комнаты - и утратила всякое любопытство. Какая ей разница, зачем они все это спрашивают и где что взяли? Лишь бы поскорее отпустили домой...
- Вы рисовали сегодня что-нибудь? На квартире у... - он сверился с своими бумагами - у Светланы Гончаровой?
- Да.
- Что?
- Это уже второй вопрос! - попыталась возмутиться девушка, но опустила глаза, ответила: - Парня и девушку. Они там, ну...
- Кхм, ладно, Сашенька, ладно. - Остановил он ее. - Идите за мной. Ваши родители уже давно ждут вас.
***
Когда Марвел Краулер появился на свет - он не думал, чем ему придется заниматься. Не думал, что большую часть жизни будет бегать с пистолетом наперевес, выискивать то и дело происходящие аномалии, закрывать разломы, прорехи, разрывы... А в последнее время аномалии сыпались одна за другой, сотрудники-ученые ОНО сбились с ног, разгадывая тайну, пытаясь предугадать, где произойдет новый разрыв, как он будет выглядеть и с чем придется иметь дело на этот раз. Каждая ошибка, маленький просчет - скрип открываемой двери для чужака.
Люди живут и верят в то, что аномалии - случаются. Природное явление этого мира, капелька магии, щепотка волшебства, горсть чудовства... Они хотя в логово Белого Лиса, учатся в школах, работают на заводах и в офисах, приходят домой, включают телевизор и смотрят - про аномалии. Отгоняют страшные мысли спасительным "со мной такого никогда не случится", запираются в каменных стенах собственных квартир и прячутся.
Люди живут, но не знают. Весь мир - картина, один огромный большой холст с миллиардами судеб. Машет хвостом Белый Лис, хитро прищурив свою мордочку - и вот история делает новый оборот, рушатся империи, возводятся государства. Проходит индустриальный период. Возводятся новые города. Все выше, больше, красившее! А где-то там, на задворках мироздания стоит он, или она, или оно - кто знает? Чужак, чужеродный Бог-Творец, создатель, желающий захапать чужой мир, переделать его под себя, подчинить своим законом. Вредитель сорванец, что мечтает заляпать шедевр уродливой кляксой. Стоит, топчется у двери, рвется в его, Краулера, мир всеми силами. Трещат под напором ставни, вот-вот сорвутся петли, и что будет тогда?
Что будет тогда, Марвел не знал. Он здесь как раз для того, чтобы удержать ту самую дверь на своем месте. А сейчас перед ним - то, что ветром надуло от чужака. Вовкулак-оборотень, аномалия, уродливая клякса противного сорванца. Ляпнул на картину, а все пусть теперь разгребают. Замазывают, закрашивают, стирают...
Марвела окружала визжащая и кричащая на все лады людская масса. Красной лужей растекалась кровь одного из убитых патрульных. Другой гордо восседал у колонны, хвастаясь отсутствием головы. Пыталась подняться на ноги его собственная ученица Кира. Люди смотрели на них, ожидая действия, немым укором спрашивая - ну что же ты? Защищай нас, мы же платим налоги! Как огнем жгла красовавшаяся на рукаве нашивка ОНО.
- Стой! - дуло пистолета смотрело оборотню прямо в грудь. Тот сверлил Краулера глазами, облизывал огромные губы острым языком, щерил желтые вонючие клыки. Краулеру показалось странным только одно - он не убил жертву. Схватил и, судя по всему, вот уже как несколько секунд чего-то ждал. Не перегрыз глотку, как это бывает обычно, не разорвал когтями напополам, ждал.
Марвел не мог рисковать именно этой девочкой. Потому что именно её Диана просила притащить в здание ОНО. Любым способом, но лишь бы живую и хотя бы относительно здоровую. Оборотень же. Верно, получил задание обратное.
- Девочку... Отпусти девчонку!
Вовкулак неприятно ухмыльнулся. До его ушей донесся стук колес электрички. Полминуты. Может быть меньше - и состав вынырнет из туннеля, тихо останавливаясь и сбавляя скорость. Вот только будет совсем поздно.
Небрежный взмах лапой - будто от бумажки избавлялся, оборотень швырнул свою жертву на пути. Марвел удивленно прочитал в его глазах немое послание. Что, мол, съел?
Палец Краулера несколько раз дернул спусковой крюк пистолета. Оборотень отскочил в сторону, запрыгнул на красно-синий информационный столб и бросил могучее тело в сторону Киры. Девушка только-только поднялась на ноги.
Нет, успел только подумать Марвел. Не крикнуть, не завопить, только подумать. Все произошло слишком быстро, и мускулистая шерстяная масса в один миг оказалась рядом с его ученицей. Острые когти рассекли воздух, опускаясь на Киру, Марвел молчаливо выпускал пулю за пулей в паршивого волка, не оставляя надежды, что сможет спасти ученицу. Завыл сигнальным гудком приближающийся состав, заскрежетал мощными тормозами, в надежде остановиться раньше, чем размажет испуганную девчонку по рельсам.
Она ни в коем случае не должна умереть, вспомнились ему слова Дианы. От ее жизни зависит слишком многое. Краулера в миг, на удивление всех присутствующих, распался, обратился в череду крошечных дымных смерчей. Они словно плетью хлестнули в сторону приближающегося поезда - будто желая его напугать. В мгновенье сгустившийся дым выплюнул его из себя, швырнул в реальность прямо рядом с девочкой, чтобы через секунду, как только он схватил её за руку, принять в себя обратно.
Сноп крошечных смерчей скрутился в один огромный, а после распался вонючим дымом, выпустив из своих недр Краулера вместе с спасенной Сашкой. Оборотень обернулся, стискивая в огромной лапе повисшую мешком ученицу Марвела, истекающую кровью, но пока все еще живую. Эта тварь специально не убивала ее до того момента, как он явиться сюда. чтобы...
Вторая лапа легла ей на голову и свернула шею. Неприятный хруст потонул в сонме остальных звуков. Улыбнувшись, словно на прощание, он швырнул тело девушки к ногам Марвела, в один прыжок преодолел расстояние до ближайшего эскалатора и, оставляя кровавые след из открытых ран, устремился наверх, на свободу.
Краулер смотрел на нее и не мог поверить своим глазам. Смотрел, как глупо уставились в потолок закатившиеся глаза, как противно язык вылез изо рта, как руки и ноги изогнулись под неестественным углом. В горле пересохло, он облизнул губы. Выпустил из объятий Сашку, позволив ей упасть на пол. Марвел выдохнул, оглядываясь по сторонам, будто спрашивая у всех - как же так-то? Как же так?
- Стоять! - остальные ОНОшники подоспели слишком поздно. Наверно, минутой раньше - и Кира, его драгоценная Кира была бы еще до сих пор жива. Улыбалась, смеялась, радовалась... Марвел поднялся, обернулся. Посмотрел на них и кивнул на развалившуюся на полу Сашку. Девочка все никак не приходила в себя, не в силах поверить, какой страшной участи только что избежала.
Он нагнулся над убитой ученицей всего лишь на мгновенье, поднял с пола высыпавшиеся из ее кармана крошечные кристаллики силы, посмотрел их на просвет и торопливо прихватил несколько с собой - пригодятся. Вот только догонит эту мразь - и обязательно пригодятся!
Волчий, охотничий азарт, подогреваемый ненавистью, вгрызся в Краулера. Догонит, он обязательно догонит эту сволочь! Не даст ей вот так запросто уйти от наказания, своевольно растаять, когда запас выйдет запас собственный искры. Прикончит, как паршивую собаку, заставит скулить и молить о пощаде, просить прощения и черт темневед знает чего еще. Позабыв про все неписанные правила сотрудников ОНО, он вновь дымной плетью перетек сначала к эскалатору, а потом и и сразу наверх, минуя механическую лестницу. Аномалиям значит можно, а им нельзя? К чему им тогда весь обширный арсенал собственных умений и способностей, если следует скрывать его от людей?
Правильно, ни к чему. Правила созданы только для того, чтобы рано или поздно их кто-нибудь нарушил. Сегодня Марвел отчаянно хотел быть этим самым "кто-нибудь". В ноздри бил кислый запах чужака, Марвел провел рукой по глазам, смахнул набежавшие слезы. Потом, все потом. На миг его зрение прояснилось, он четко увидел желтое, переливающееся радужными оттенками пятно. Волчонок уже выбрался на улицу и, как знать, чего он учудит теперь? На миг Краулеру представилась кровавое месиво, что он вот-вот сотворит с жителями столицы. Красной нитью вела кровавая дорожка - туда, наверх, еще немного.
Люди на улице были живы, но, кажется, крайне обескуражены. Кто-то сжимал в руках мобильный телефон, кто-то выронил из рук стаканчик горячего кофе, облитый выругался. Чернел снег от растекающееся коричневой лужи.
Марвел проследил за взглядом людей, понял, что смотрят они наверх. Оборотень впивался когтями в бетонные плиты многоэтажки, карабкался все выше и выше, лишь изредка оборачиваясь, чтобы посмотреть - не лезет ли кто-нибудь за ним? Как будто заманивал, звал, хотел устроить дуэль.
Краулер, вновь нарушая инструкции, переместился на ближайший балкон, выше карабкался, как обычно - следовало поберечь силы собственный искры. Они ему еще пригодятся. Хоть ему и удалось хорошенько ранить паршивца, тот еще был полон сил и разной подлости трюков.
Внизу завывали сирены подъезжающих автомобилей. Братья и коллеги ОНОшники спешили на помощь Краулеру, полиция спешно расталкивала и уводила зевак подальше, жаловались на головные боли вездесущие старушки только что приехавшим бригадам скорой помощи. Плевать, думал Марвел, он сделает все сам и в одиночку. Пройдет, наверно, еще три-четыре минуты - и в воздухе заголосит могучий винт милицейского вертолета. В конце концов. С некоторыми аномалиями люди умели справляться и сами.
Крыша встретила его холодным ветром, лопатой, валяющейся у самого края, кровавыми ошметками дворника, что дежурил сегодня и убирал. Снег не повезло несчастному, что тут еще скажешь? Оборотень отбросил в сторону оторванную голову женщины, с которой игрался до этого, соскочил с насиженного места, припал на четыре лапы.
Марвел думал, что как только доберется до этой мохнатой твари - обязательно найдет, что сказать ему на последок. Какая-нибудь многозначительная фраза, как это бывает в многомиллионных фильмах-боевиках. Нет, ничего не сказал, в голове и мыслях - пустота, он словно бы даже позабыл, что собирался только что сделать. Где-то внутри бухала только одна мысль - добрался, а что теперь?
- Я, у-у, убил тво-у-у суч-чку. Да-а? - провыл вовкулак, немало удивив Краулера. Еще никогда до этого аномалии не разговаривали ни на одном из языков этого мира. Что же изменилось - трещины в двери мироздания стали больше, или чужеродный творец научился новым фокусам?
Марвел не дал обмануть себя подобным вопросом, не поддался ярости, так и желавшей выползти из него наружу, вовремя заметил хитрость, что удумал его соперник. Оборотень дернулся в сторону, словно отскакивая от очередного выстрела. А потом бросился на мужчину, надеясь поймать его когтями в прыжке. Воздух вновь заполнился вонючим дымом, шнур смерча дернулся в сторону, спасая Краулера от этой атаки. Стоило Марвелу только появиться, как он тут же скрутил пальцы в охранном знаке, выставил руки перед собой. Крохотная молния сорвалась с его пальцев, хлыстом прошлась по белой шерсти, оставляя черный, как смоль, ожог. Ночь огласилась протяжным воем боли. Оборотень был сбит с ног, прокатился по крыше от полученного удара. Но через мгновенье вновь оказался на ногах. Вскочил, перекатился кубарем по земле. Не давая Марвелу повторить получившийся трюк, полоснул когтями по животу. С треском разошлась ткань куртку, живот отозвался резкой, сбивающей с ног болью. Оборотень возжелал закрепить собственный успех. Не давая возможности Марвелу подняться, он навалился на него, придавив собственным телом.
Дым вихрем скрутился вокруг них, а Краулер выскользнул из страшных объятий, в миг появился рядом, двинув оборотня прямо в морду. Тот дернулся. Мотнул головой из стороны в сторону, рухнул на землю кровавый желтый клык. Краулер стиснул зубы - давненько он уже не использовал собственную искру на полную мощность, успел позабыть, как это делается. С его ладоней вспыхнул огонь, зашелся вихрем, струей плеснул в оборотня. В ноздри в тот же миг шибанула вонь опаленной шкуры. Вовкулак не собирался сдаваться так легко. Израненный. Он все еще продолжал стоять на ногах, но Марвел был быстрее, опытнее, а главное - его искра была в разы сильней. Он мог позволить себе подобное волшебство, противник - нет.
- Я раз-зорву-у тебя в клочь-а! - уже более по человечески пророкотал противник, а Марвел заметил, как в когтистых лапах собирается синяя искра для удара. Похоже, Краулер его недооценил, а может, этот блохастый держал этот трюк напоследок - кто знает?
Краулер телепортировался за спину оборотню, но тот резко развернулся. Часть его искры выплеснулась, фонтаном ударила в воздух, обозначая свершившуюся сделку с реальностью, а мохнатый приобрел невероятную и невиданную до этого скорость. Когти вновь полоснули Марвела, на этот раз, зацепив руку. Снег обагрился горячей, вытекающей из ран искрой. Еще несколько таких ранений, подумал Марвел, и ему придется ретироваться.
Оборотень ловко перехватывал и блокировал почти каждый его удар, предвидел, где в следующий раз появиться противник, успевал отшвырнуть мощной оплеухой в сторону. Оборотень немного подрос с того момента. Как воспользовался своими возможностями. Пули выскользнули из его тела, беззвучно рухнули на мягкое покрытие крыши, откатились в сторону.
Шерсть встала дыбом, отрастал выбитый клык, когти становились толще и длинней. Вовкулак не двигался уже - перетекал из одного состояние в другое. В момент, не дав возможности опомниться, он оказался рядом с Краулером, всадил в него свои когти, приподнял над землей.
- Твоя суч-чка была вкус-с-сной. Ты тож-же будешь?
Оборотень вонзился в его предплечье клыками. ОНОшник успел почувствовать, как тонкая струя его искры перетекает в эту жадную, голодную, жаждущую жить и убивать тушу. Краулер дымом перетек в сторону, поднялся на ноги, но не сумел избежать очередной оплеухи, кубарем покатился к краю. Задралась одежда, клочьями свисала истерзанная куртка, на снегу оставался горячий и меркнущий свет его, Марвела, искры. Пальцы вцепились в край сами по себе, ноги задергались, в тщетной надежде отыскать опору. Краулер постарался найти в себе силы для того, чтобы переместиться, зажмурился. Вихрь дыма в очередной за сегодня раз уже почти принял его в свои объятия, но выплюнул, растворился прямо в воздухе. Искры не хватало, с ужасом для себя подметил ОНОшник. Оборотень навис над ним, не торопясь наступать на пальцы.
- Скаж-жешь чего-нибудь на пр-рощ-щанье, или пом-молчишь? На дор-рожку?
Марвел услышал хлопки выстрелов, а сам оборотень вздрогнул, зловеще оскалился, обернулся, словно спрашивая - кто посмел мешать его праведной... мести? Марвел в тот же миг подтянулся, ухватил мохнатую бестию за ногу. Оборотень дернулся в сторону, метнулся - тем самым окончательно вытащив своего противника обратно. Первыми, конечно же, как обычно, поспели его коллеги. В бронежилетах, с большущими автоматами в руках, и закрытыми лицами они гурьбой высыпались на крышу. Теперь у Краулера шансов стало побольше. Оборотень, отделавшись от него, метнулся в их сторону, но его в тот же миг встретили плотным автоматным огнем. Несколько пуль с визгом вонзились ему прямо в голову, но чертова аномалия все еще по прежнему оставалась жива. Нажравшись энергии из Марвела, он продолжал быть опасным.
Краулер попытался подняться, в руку скользнул длинный отрезок трубы - и как только он тут оказался? Грязная, ржавая сталь обожгла руку холодом. Если бы у него осталось хоть на капельку искры больше... И в тот же миг он вспомнил про кристаллики, что прихватил с тела Киры - прощальный подарок от своей ученицы. Удача, верно, сегодня была на его стороне. Труба быстро обросла ледяной коркой, оба конца заострились, пульсируя синим светом. Марвел швырнул получившийся снаряд в своего противника, а оборотень, значительно растерявший силу после того, как его изрешетили пулями, рухнул, пронзенный.
Марвел тяжело дышал, хромал, держался за рану на животе, подходя ближе. Снял маску ближайший оперативник, выдохнул в воздух облачко пара. Вовкулак дергался. Пытаясь подняться, но у него ничего не получилось. Труба, что еще совсем недавно была воистину волшебным оружием, сейчас обратно принимала свой первоначальный облик. Жизнь, вместе с кровью и остатками энергии, с бульканьем выходило, растекалось по земле. Один из ОНОшников пнул обезглавленный труп дворничихи, другой с готовностью стоял над обессиленным и умирающим противником.
- Ловко ты его, - проговорил тот, что снял с себя маску. Краулер только кивнул. Люди, что с них взять? Впрочем, одни из посвященных в истинные дела ОНО людей.
- Добить, гадину. Вон сколько людей перепортил, с-сука! - автоматчик поудобней перехватил оружие, нацелив его в голову умирающего.
- Погоди, малой, погоди... - Краулер чувствовал, как медленно на его теле затягиваются раны. Был бы он человеком - давно бы уже умер. Как же, все-таки, приятно быть не человеком.
Оборотень подыхал. Пар из его пасти вырывался, тяжело поднималась и опадала могучая мохнатая грудь. Пробитый насквозь глаз не успел восстановиться, истерзанное многочисленными попаданиями брюхо норовило выплюнуть из своего нутра вонючие потроха. Оборотень начал меняться в тот же миг, как Краулер подошел ближе. Острые уши, морда, клыки врастали куда-то обратно, линяла обожженная и окровавленная шерсть, оседая прямо тут на полу. Интересно, успел подумать Марвел, а хвост тоже врастет, или просто отвалится?
Теперь уже перед ними лежал мужчина средних лет, обнаженный, с кучей ран в теле, но, на удивление, по прежнему живой.
- Живучий, с-сука. - расстроенный тем, что не дали добить гадину, проговорил автоматчик. Марвел отобрал у него оружие, решив, что уж точно имеет право застрелить его собственноручно.
- Девочка, ты ведь за ней охотился, да?
Оборотень молчал, а на лице, сквозь гримасу боли, показалась улыбка.
- Чего же ты молчишь, сволочь, а? Ты же ведь говорить умеешь. Умеешь ведь, а? Ну же, ты же был такой разговорчивый! - Краулер толкнул его ногой под ребра, желая сбить эту треклятую ухмылку.
- Ишь, сволочуга, лыбится, с-сука.
- Почему ты не убил ее? У тебя ведь была такая возможность? Ты мог оторвать его голову, выгрызть глотку и никто бы ей не помог. Почему?
Улыбка норовила покинуть пределы лица бывшего оборотня, а Марвел понял, что он ему ничего не скажет. Короткая очередь через мгновенье положила конец кровавоключениям аномалии...