Афанасьев Валерий : другие произведения.

Как снег на голову

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.14*10  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кое-что из старого. Вещь очень несерьезная. Полной публикации не планируется. Подписан договор на издание.

  Кое-что из старого. Полная публикация этой вещи не планируется.
  
  
  Как снег на голову
  
  Людям, на сто процентов серьезным, читать воспрещается.
  
  Глава 1.
  
   Как это ни странно, самые необычные приключения начинаются довольно обычно. На этот счет нет каких-то специальных правил, по крайней мере таких, которые были бы мне известны. Просто так уж происходит - жизнь идет как обычно, и ничто не предвещает неожиданного поворота, как вдруг...
  А Вы и не предполагали. Совсем не готовились, не составляли план и даже не запаслись вещами, как однажды выясняется, Вам совершенно необходимыми. Как говорится, знал бы про дождь, купил бы зонтик. А еще лучше - не выходил бы в этот день из дома. Так если бы знал.
  Дорога судьбы извилиста. И что там ждет за очередным поворотом, предугадать никак не представляется возможным. Да и надо ли? Но на всякий случай, чтобы оградить вас от совсем уж невероятных историй, хочу предупредить. Будьте осторожны в своих желаниях, они могут исполниться. И что здесь такого, спросите Вы, не этого ли мы и хотели? А Вы уверены, что именно этого? Так ли Вы себе представляли реализацию своих желаний? Обычно все происходит немного не так, как нам представилось в мечтах. Порою - совсем не так, а иногда так, как вы даже представить не могли. Таковы уж шутки судьбы. Эта своенравная леди любит поставить все с ног на голову. По сути - вроде бы не к чему придраться, что заказывал, то и получил. А по факту...
  Так же получилось и с этой историей. Отдавая должное справедливости, следует все же заметить, что день, в который она началась, был не совсем простой, а некоторым образом, знаменательный. Не так, чтобы для всех жителей Земли или хотя бы отдельно взятых стран, скорее, для отдельных представителей рода человеческого. В том числе для одной милой и симпатичной представительницы. Ну, и для нас, ее близких друзей. Для нее потому, что это был ее день рождения. Для нас? А для вас день рождения подруги не знаменательный случай? Нет-нет, именно подруги. В том первоначальном значении этого слова, которое в последнее время имеет несколько двусмысленное толкование. А еще товарища по увлечению, и не более того.
   Ритуля - милое создание с солнечной улыбкой, полной веснушек, вызывала у меня чувства, скорее свойственные старшему брату. Не поймите меня превратно, она вовсе не была страшненькой, просто немного не в моем вкусе. Я с большим удовольствием слушал ее милый щебет. Но представить ее на месте дамы моего сердца? Нет, такое мне в голову не приходило. Чувства у меня она вызывала добрые, светлые, но лишенные каких-либо признаков влюбленности. Впрочем, как и у всех остальных участников нашего маленького собрания. Возможно, это ее слегка задевало. Но даже если и так, то подобные мысли оставались глубоко личными и никогда не выносились на всеобщее обсуждение. Дружба - слишком ценная вещь, чтобы испортить ее упреками, которые не имеют под собой никаких оснований. Что касается нашей небольшой компании, то она действительно была дружна. Объединял ее, кроме всего прочего, общий интерес, но об этом чуть позже.
  Собрание, как уже было сказано, происходило по поводу дня рождения Риточки. Чем не хороший повод собраться вместе? Вот по этому случаю Сашка и Федор и решили всех угостить. И что им, спрашивается, спокойно не сиделось? История эта - лишнее подтверждение тому, что для каждого действа надо использовать повод, который для него предназначен, не совмещая его с поводом совершенно посторонним. Ибо для постороннего повода должно быть свое действо, и смешивать одно с другим вовсе не след. Не знаю, как других, меня же эта мысль посетила несколько позже, чем следовало ей это сделать. Как бы то ни было, случилось то, что случилось, и пойди все иначе, какой именно поворот приняли бы события, мне совершенно неизвестно. А поскольку неизвестно, то и строить какие-либо предположения об этом - занятие совершенно бесперспективное. Лучше расскажу вам о том, что же на самом деле произошло.
  
  Как я уже заметил, мы отмечали день рождения нашей подруги. Ритуля гостям в нашем лице была рада чрезвычайно. Она без промедления пригласила нас рассаживаться за стол и скромно отметить ее небольшой праздник. Почему скромно? Какие у студентов деньги? Лично я ничего плохого в этом не вижу и общение с этой милой щебетуньей для меня вполне весомая компенсация скромности предложенного угощения. В конце концов, не хлебом единым... Скромно так скромно. Главное, что весело.
  Мы просидели за столом около двух часов, налегая на шутки больше, чем на угощения. И все могло бы закончиться вполне мирно, но Сашка и Федор вдруг вспомнили, что они не угостили всех присутствующих по поводу своего недавнего успеха в трудовой деятельности. Друзья мои, прошу вас, во избежание недоразумений, не отмечайте два события сразу.
  Чтобы стало немного понятнее, для начала хочу сказать, кто же такие мы. И что собрало вместе такую необычную компанию.
  В размеренном течение нашей жизни не хватает порой изюминки. Работа - дом, дом - работа, вечеринки, девушки. Но для полноты жизни не хватает еще одного - увлечения. Причем, желательно увлечения интересного. Для человека неравнодушного увлечение совершенно необходимо. А без него все вроде бы и так, но чего-то не хватает. Нет изюминки, которая красила бы обыденность жизни. Будь то прыжки с парашютом или собирание марок - каждому по предпочтениям и темпераменту. Нас же объединило и собрало вместе не совсем обычное и довольно редкое хобби. Дело в том, что мы - реконструкторы. Прошу не путать с толкинистами. Это те забавные ребята, которые собираются вместе, выбираются за город и устраивают театрализованные представления, участвуя в них в образе гномов, эльфов, и прочей волшебной живности. Я совсем не против такого времяпровождения. Каждый развлекается, как может, и если не мешает при этом другим, имеет на это полное право. Хочу лишь подчеркнуть, эльфы и гномы - это не для нас. Хотя в сути действа отдаленное сходство есть. Наши собрания тоже представляют собой некоторым образом театрализованные постановки. Вот только без всевозможных волшебных героев. Мы, напротив, стараемся, насколько это возможно, придерживаться исторической достоверности. Удовольствие, конечно, не дешевое. Костюмы, мебель (пусть и бутафорская, тем не менее, сделанная на заказ), пусть не настоящие, но шпаги, украшения для дам. Большая часть всего этого делается своими руками участниками нашего сообщества, исключая то, что можно взять напрокат. Несмотря на это, затрат все равно не избежать. Но ради любимого хобби можно немного и протратиться. Тем более что есть немало ходов, которые позволяют свести эти затраты к вполне приемлемым цифрам.
  Зато сколько положительных эмоций, воспоминаний, совместных просмотров, записанных на видеокамеру эпизодов. Короче говоря, оно того стоит. Да вы и сами, наверное, видели не раз разыгрываемые исторические сражения. Хотя бы по телевизору. Видели? Так вот, скажу определенно - это тоже не про нас. Наш клуб предпочитает более мирные постановки. Например, прием у Екатерины второй. Чем не красивая история для исторической реконструкции? А сколько колоритных персонажей... Есть простор для фантазии, была бы возможность как следует развернуться.
  Клуб наш немал. Но так как количеством почти в сотню человек трудно сделать сразу что-нибудь разумное (проверено на практике), приходится разбиваться на более мелкие группы. Вот такая группа и объединила вместе всех участников описываемых далее событий. В следующем примерно составе:
  О Ритуле я уже упоминал. Студентка института культуры, она учится на третьем курсе сего весьма достойного заведения. Знания ее весьма нелишни в постановочном плане для воплощения наших реконструкций. Как и знания, или скорее умения, двух других упомянутых мной участников вечеринки - Сашки и Федора. Сашка и Федор - художники. Честно говоря, скорее уж декораторы и стилисты. Но ребятам больше нравится называться художниками. Кто же возражает? Желание вполне безобидное и где-то обоснованное. И потом, кто знает, быть может, их лучшие картины еще впереди? Вот они-то, и внесли в мерное течение нашей вечеринки непредусмотренный планами форс-мажор. Не картины, разумеется, а их будущие авторы. Всему виной недавно полученный ребятами выгодный заказ. Причем не просто заказ, а от совместной Российско-Германской фирмы. Это было воспринято начинающими художниками как выход на новый международный уровень, а нам, их друзьям, принесло еще один повод ими гордиться. Не отметить это событие для Сашки и Федора было равносильно непомерному кощунству. А поскольку собраться раньше никак не получилось, ребята решили приурочить свою проставу ко дню рождения Риточки. Не могли ничего лучше придумать, злодеи... Это я к тому, что когда мы все вместе отправились на прогулку, градус веселья был у нас уже достаточно велик.
  Итак, далее, о присутствующих. Александра - дама серьезная и с некоторой напускной строгостью, впрочем, скорее кажущейся, чем имеющей место быть на самом деле. Мечтой ее детства был театр. Превратности судьбы позволили осуществить эту мечту ей лишь отчасти. Непосредственно связана была Александра скорее с театральными костюмами. Это было несомненным плюсом в подготовке реконструкций, но ценили мы ее не только за это. В нашей маленькой компании Александра была самой старшей. Чуть больше тридцати. И любительские реконструкции интересовали ее как возможность прикоснуться к мечте детства. Пусть и так своеобразно.
  И, наконец, ваш покорный слуга. По образованию - механик, по призванию - романтик. Двадцати пяти лет от роду. Не женат. В настоящее время, то есть во время описываемых событий, добывающий хлеб свой насущный, работая в авторемонтной мастерской. Надо сказать, весьма успешно. Все-таки три с половиной курса мехмата не прошли бесследно. Бесследно в нашей жизни не проходит ничто.
  Учился я, в общем-то, неплохо и весьма охотно, и закончил бы все пять предполагаемых курсов, если бы не глупое желание неуместно пошутить. Сделаю, пожалуй, небольшое отступление, и расскажу немного об этой истории, которая сама по себе довольно интересна и поучительна.
  Глядя на минувшие события с высоты своих двадцати пяти прожитых лет, со всей определенностью могу сказать, что поступил я глупо. Глупо и недальновидно. Изволил, видите ли, обидеться. И было бы на что? На незаслуженный незачет. Ну, да, незачет был незаслуженным. Хотя как посмотреть. Что ни говори, а не следовало донимать декана, доказывая ему необходимость ответить именно сейчас. У всех бывают тяжелые времена. И Семен Петрович в этом плане совсем не исключение. Нет, чтобы мне сразу согласиться с тем, что сдачу зачета лучше провести на следующую неделю. Так нет, решил упорствовать, за что и поплатился, получив немалое количество каверзных дополнительных вопросов. И это правильно, как я сейчас думаю. Ибо хуже заблуждений бывает лишь упорство в своих заблуждениях. Вообще-то декан мужик нормальный, и наверняка разрешил бы мне пересдать злополучный сопромат. Если бы движимый глупой и неуместной обидой, я не решил в отместку коварно пошутить.
  План коварной мести, не откладывая в долгий ящик, был приведен в исполнение на следующий же день. И надо же было не придумать ничего лучше. Глупый был план. И самое глупое в нем то, что он осуществился.
  В стенах родного альма-матер все-таки учили неплохо, да и знания я усваивал с завидным усердием, собираясь со временем стать дипломированным специалистом. Но если не успел набраться ума, то никакие знания не пойдут на пользу. Напротив, как показали дальнейшие события, эти знания могут пойти во вред. В первую очередь, во вред мне самому. И поделом. Но расскажу, что же такое я сотворил. Честно говоря, и рассказывать-то неудобно, ну да что уж теперь.
  Прибор был довольно простенький, и состоял из датчика и дешевого китайского диктофона, на который была записана всего одна фраза: "я занят, зайдите попозже" - одна из любимых фраз нашего декана. Вот это-то нехитрое устройство я и установил в нужное время в нужном месте.
  Как я узнал о времени и месте? Это совсем просто - из объявления. Нет-нет, в нем ничего не было сказано обо мне и моей шутке. Напротив, из висящего на доске объявления следовало, что "Сегодня в пять часов в аудитории номер семь пройдет собрание преподавательского состава".
  И при чем здесь, спрашивается я? Правильно, совершенно не при чем. При чем был Семен Петрович, точнее его привычка приходить на собрание заранее и вдумчиво готовиться к его ведению. Об этом знали все и не удивлялись подобному поведению ректора.
  Чтобы попасть из коридора в аудиторию, надо было пройти через небольшой тамбур. Вот над входной дверью в него я и установил свое чудо-устройство.
  В положенное время преподаватели стали подходить к аудитории, они бы и дальше пошли, но...
  Естественно, прибор сработал. Естественно, он огласил голосом декана, что помещение занято. К тому же, что было уже, пожалуй, лишним, попросил зайти попозже. Преподаватели - очень деликатные люди, ломится без приглашения совсем не в их привычках. Если декан просит подождать, значит, надо подождать. Они подождали минут пять, затем постучали в дверь - тишина. Попробовали зайти и услышали: "Я занят, зайдите попозже".
  Следует так же заметить, что преподаватели не только деликатные люди, но еще и обязательные: Если собрание назначено, развернуться и уйти им не позволяет совесть и чувство долга. Деликатность не позволяла пройти вперед, чувство долга удерживало от ухода - градус напряжения рос. Невольное собрание чуть не переросло в стихийный митинг. Тайна подобного поведения Семена Петровича не на шутку будоражила умы людей. Причем на вопросы декан не отвечал категорически, никак не реагировал на стук. Лишь на попытку открыть дверь повторял "я занят, зайдите попозже".
  Кто-то предложил зайти, несмотря на предупреждение, и высказать все, что они думают по этому поводу. Другие утверждали, что декан может быть в помещении не один и подобный демарш может поставить его в неудобное положение.
  Тем временем Семен Петрович и представить не мог, какие страсть горят всего лишь в двух десятках шагов от аудитории. Он ждал участников собрания, а они и не думали появиться. Это было неслыханно. Было бы понятно, если бы задержался кто-то один, но чтобы не пришел вообще никто...
  Декан нервно барабанил по столу пальцами. Наконец, не выдержал и позвонил секретарше, попросив ее проверить, на месте ли объявление. Объявление было на месте. Семен Петрович подождал еще пять минут, опять позвонил секретарше и попросил ее дословно проверить текст, предполагая, что она что-то перепутала. Нинель Романовна фыркнула, но пошла и проверила объявление еще раз. Текст был правильным.
  Минуло полчаса. Окончательно потеряв терпение, Семен Петрович позвонил секретарше и попросил немедленно найти кого-нибудь из преподавателей и выяснить причину неявки на собрание.
  Все преподаватели обнаружились в коридоре около названной аудитории. Нинель Романовна толкнула заветную дверь, услышала в который раз повторенное "я занят, зайдите попозже", развернулась и пошла к себе, недовольно бурча на ходу:
  - Совсем знает, что ему надо, то зайдите, то не заходите!
  Неизвестно, чем бы закончилось но, потеряв всяческое терпение, Семен Петрович решил пойти и выяснить причину срыва собрания самостоятельно и обнаружил в коридоре стихийный митинг.
  Разумеется, эта история наделала много шума. Ее еще не один год вспоминали с улыбкой. Резонанс был слишком велик. И дабы не слишком умным студентам не вздумалось вытворять что-то похожее, меня решили примерно наказать. Показательно отчитали, заставив краснеть. А для того, чтобы полученная информация усвоилась более плодотворно, из стен родного универа меня попросили удалиться. И я отправился на рубежи нашей Родины отдавать ей долг, бегая наперегонки с пограничной овчаркой.
  Все сложилось не так уж и плохо. Этот, своего рода, бесценный опыт, оказался для меня впоследствии весьма полезным. Но в тот момент я был удручен и подавлен. Я дал себе твердое обещание никогда... То есть вообще НИКОГДА больше не шутить. Впрочем, как оказалось, нет от хандры лучшего лекарства, чем бег по пересеченной местности в противогазах. Общение же с собаками, было для меня откровением. Для городского жителя, выросшего среди бетона и металла, это было чем-то необычайным и новым. Собак-то я, конечно, раньше видел, издалека. Но вот такое непосредственное общение - это совсем другое. Я и не предполагал, что пес может быть таким верным и все понимающим другом. Если жизненные обстоятельства позволят, обязательно когда-нибудь заведу собаку.
  Вернувшись к гражданской жизни, восстанавливаться в универ я не пошел, а решил осмотреться и пока поработать. Благо приобретенных знаний вполне хватало на то, чтобы устроиться в автомастерскую. В механике и электронике разбирался я неплохо, за что меня ценили, ободряли морально и премировали материально. Да и в среду реконструкторов я попал, как человек, умеющий многое сделать своими руками. Чему собственно и рад. Люди в нашем клубе собираются весьма интересные.
  Ну вот, теперь, когда вы немного знаете обо мне, не пора ли вернуться к тому с чего я начал наш рассказ - ко дню рождения Риточки.
  
  
  Глава 2.
  
  Случалось ли Вам гулять по старому городу? Если нет, то Вы многое потеряли. Удовольствие это совершенно особое. Ни с чем несравнимые шарм и обаяние просто висят в воздухе, а атмосфера здесь пропитана историей. Да что там, она и есть сама история, и можно почувствовать ее невидимые вибрации. Только и настроение для этих прогулок надо иметь подходящее. Было ли наше настроение подходящим, не берусь сказать. Вот только мысль, отправится на пешую прогулку по старому городу, пришла нам, когда день рождения Риточки был в самом разгаре.
  Что это было, перст судьбы, или слепой случай? С чего бы этой неожиданной мысли прийти в голову... Кстати, кому же она пришла первому? Александре? Нет - Риточке. Да нет, пожалуй, первым об этом заговорил я. Вот и не верь после этого в предназначение. Как говорится, что предложил, за то и поплатился. Но произошло то, что произошло. Не больше, и не меньше. Можно назвать это трагедией. Впрочем, как посмотреть. У этого поначалу невеселого события оказалось такое неожиданное продолжение, что я, право, не возьмусь дать ему точную характеристику. Кроме разве что одной - оно было необычным.
  Мы прошлись по узким улочкам старого города, слушая занимательные комментарии Сашки И Федора по поводу архитектуры; заглянули в уличное кафе; зашли в парк, где Сашка порывался сделать стойку на руках на спинке скамейки, Александра его отговаривала, а Риточка кормила голубей. В общем, замечательно провели время, и в конечном итоге набрели на эту необычную лавку. На двери ее висела довольно скромная и лаконичная табличка с надписью - "Редкости". Наверное, она должна была объяснять входящим суть того, что находится внутри. По мне, так она скорее интриговала. Мало ли что можно назвать редкостью. На свете много вещей, которые встречаются нечасто. Но раз уж мы здесь оказались, то трудно было пройти мимо и не посмотреть, что за редкости такие размещаются в этом необычном заведении.
  Лавка, и правда, поражала. Начиная с ее владельца. Кто он был по национальности, сказать определенно, было затруднительно. Монгол, китаец, буря? На бурята, пожалуй, похож больше. Задавать уточняющие вопросы я посчитал бестактным. Да и не хозяин интересовал нас в первую очередь, а расставленные и развешанные повсюду экспонаты.
  Посмотреть здесь было на что. Собрание экспонатов могло сделать честь какому-нибудь не слишком большому музею. Экспонаты не имели какой-то особой направленности и были собраны, должно быть, со всего света. С той или иной степенью достоверности можно было сказать лишь о принадлежности какой-либо вещицы к определенной культуре. И то, скорее ассоциативно. Вот ту небольшую скульптуру я идентифицировал бы с Китаем, или скорее с Тибетом. Да, с Тибетом будет вернее. А висящая на противоположной стене маска почему-то напоминала мне об индейцах Майя. Впрочем, некоторые вещи, откровенно ставили в тупик. По крайней мере, такого не искушенного в редкостях человека, как я.
  - Хотите, что ни будь приобрести? - хозяин лавки любезно улыбнулся и поприветствовал нас легким поклоном.
  А собственно, почему бы нет? Раз уж мы сюда зашли... Купим пару милых безделушек, в подарок Ритуле.
  - У нашей подруги день рождения. Если Вы не против, мы посмотрим, что у вас есть.
  Вот так всегда. Пока думаешь, что-то предложить, за тебя это сделает кто-то другой.
  В данном случае первой оказалась Александра. Быть может, здесь сыграла роль женская солидарность? Или особенность женского мышления в плане приобретения различных сувениров? Во всяком случае, к ее мнению все мы единогласно присоединились.
  - Пожалуйста, пожалуйста. Тем более, если такой случай. Выбирайте.
  Мы выбрали пару простеньких но элегантных вещиц и с удовольствием добавили их к подаренным ранее. Федор порывался примерить диковинную маску, Александра сказала, что обязательно зайдет сюда еще раз. И здесь мы заметили его.
  Что оно из себя представляло, объяснить довольно трудно. Пожалуй, будь этот предмет прозрачным, можно было бы принять его за круглое зеркало в раме. Но прозрачным оно не было, скорее уж матовым. Ко всему прочему на верху этого странного изделия имелось нечто, отдаленно напоминающее глаз.
  - Интересная вещица, и старинная. Могу поспорить, что ей не менее тысячи лет, - авторитетно заявил Федор.
  - А вот и ошибаетесь, - хозяин лавки подошел совсем незаметно, - гораздо больше. Этой вещице никак не менее десяти тысяч лет.
  - Да не может такого быть! - скептически фыркнул наш художник.
  - Может-может. Уж поверьте.
  Сашка попытался потянуться к так заинтересовавшему нас предмету, и хозяин поспешил предупредить:
  - Будьте с ним осторожнее, он не любит вульгарности.
  - И что же это за штуковина такая?
  - Что это, или кто, никто не знает точно. А вот имя у него есть. Его зовут "Исполняющий желанья".
  - И что, эта штука, в самом деле, выполняет желания? - удивилась Александра
  - В самом деле. Но только одно. Каждый человек может загадать только одно желание.
  - И какое же желание загадали Вы, уважаемый хозяин?
  Похоже, этот вопрос смутил хозяина редкостей.
  - Никакого. Я боюсь ошибиться.
  - Как это, ошибиться?
  - Видите ли, оно исполняет только одно желание. И причем такое, которое раньше никто не загадывал.
  - Ха-ха, замечательная шутка! - Сашка не удержался от смеха. - Всегда можно сказать, что такое желание уже было.
  - Вы, конечно, можете не верить. Но это именно то, о чем я вам сказал, - обиделся продавец.
  - Так почему же Вы до сих пор ничего не попросили?
  - Может это глупо, но я не хочу расставаться с надеждой.
  - И что, эта штука тоже продается? - поинтересовалась Александра
  - Нет. Да и зачем она вам? Но желание загадать, так и быть можете. Вдруг вам повезет.
  - Что одно на всех?
  - Желания - вещь персональная. Загадывайте каждый свое.
  Трудно представить всю абсурдность этой ситуации. Мы стояли и смотрели друг на друга, не зная, как реагировать на это предложение. Первым не выдержал Федор.
  - А как оно, это, работает? Ну, в смысле, как желания исполняет?
  - Очень просто. Надо дотронуться до диска и вслух произнести то, что Вы захотели пожелать.
  - Эх, была, не была. Хочу рисовать как Микеланджело, - решился Федор.
  "Исполняющий желания" посветлел, погудел немного и все. Исполнилось ли желание Федора, мне не известно. Говорят, большинство великих живописцев становятся знаменитыми только после смерти. Так что, исполнится ли желание Федора, боюсь, еще долго никто не узнает.
  - Ну, ты, братуха, даешь! - Сашка чуть не подпрыгнул. - Ты значит, как Микеланджело будешь рисовать, а я что, у тебя в подмастерьях?
  - Да, что-то я не подумал, - смутился Федор - Надо было загадать, чтобы мы сделали, что ни будь вместе. Как братья Райт, которые паровоз изобрели.
  Вообще то, братья Райт изобрели аэроплан, но для Федора не знать это, вполне простительно. Все-таки он далек от всего, что связано с техникой, это как раз моя стихия. Вот я, например, совершенно не знаю, чем отличаются экспрессионисты от авангардистов. И ничего. А Федор, я уверен, может рассказывать об этом не один час.
  - Так может ты тоже, это, загадаешь?
  - Как? Сказали же - только одно оригинальное желание. Боюсь, если я просто, изменю, имя прототипа, это будет не оригинально.
  - Тогда загадай миллион баксов. Все мои будущие картины купишь.
  - Не, ну ты сказал. Тоже мне оригинальное желание. И вообще, что ты мне подсказываешь? Мое желание, и придумаю его сам.
  Сашка задумался. Впрочем, не он один. Непростое это дело - придумать желание, которое за десять тысяч лет никто не придумал.
  Наконец, махнув рукой, он произнес.
  - Эх, была, не была. Если даром, то мне много не надо. Хочу крутой мобильник. С хорошей камерой с всякими там наворотами.
  "Исполняющий желания" мигнул, и... Увы, мобильника у Сашки не появилось. Быть может, прибор просто не знал, что такое мобильник? Десять тысяч лет назад, мобильников точно не было. Скорее всего. К сожалению, судить об этом мы можем только по слухам. Или, желание Сашки не было оригинальным. Что ж, не выиграл, но, по крайней мере, он использовал свой шанс.
  Надо было сделать это с самого начала. Все-таки, это ее день рождения. Но, что поделать, все произошло как-то спонтанно. В общем, мы с Александрой решили уступить очередь Риточке.
  Да, такое могла загадать только она! Впервые за десять тысяч лет. Весело смеясь, она подошла к диску:
  -Хочу, хочу. Розовую панду!
  - О-о-о! Вообще то, я хотела игрушечную! - тихо сказала Риточка. Она с изумлением смотрела на странное существо розового цвета, которое, вдруг оказалось у нее в руках. Так вот она какая - панда. Никогда бы не подумал.
  - Дай подержать, - попросил Сашка.
  Все удивленно посмотрели почему-то на него, а не на панду. Немного придя в себя, мы продолжили эксперименты.
  Что попросила Александра, я так и не узнал, потому что следующим желание загадывал я. Загадать такое бестолковое желание - это надо суметь. Сам загадал, самому пришлось и расхлебывать. Соригинальничать решил, понимаешь ли, и посмотреть, как этот диск выкрутится. Он-то выкрутился, но как после всего этого пришлось выкручиваться мне...
  - Хочу оказаться на Роско рядом с Рамелем, - вот такое редкое желание я загадал. Соригинальничал, блин!
  "Исполняющий желания" загудел, засветился, затем замигал, превратился в большое окно, куда меня и потащило со страшной силой. Последнее что я почувствовал - полет кувырком навстречу полной неизвестности.
  
  
  Глава 3.
  
  Неизвестность оказалась мохнатой, подвижной и пугливой. Кто из нас удивился больше, не возьмусь предположить. Что касается меня, то я был ошарашен случившимся как никогда ранее. Не знаю, как я представлял себе Роско. На самом деле это оказалось крупной каурой лошадью, прямо на шею, которой я и изволил свалиться. Судя по всему, абсолютно неожиданно как для самого коня, так и для сидящего на нем всадника. Да-да, там присутствовал еще и всадник (представляю его удивление), который, судя по всему, должен был оказаться Рамелем. Если исходить из того, что именно я загадывал.
  Забегая немного вперед, хочу сказать, что так оно на самом деле и оказалось. Передо мной был собственной персоной ни кто иной, как барон Мирко фон Штоф фон Рамель. Барон был молод, широкоплеч и крепок как столетний дуб. Для дуба - сто лет не возраст, Мирко в свои двадцать пять был в полном расцвете сил. Вот что значит не испорченная экология. Приветлив с друзьями и грозен с врагами, которые всегда могли познакомиться с его кевларовой перчаткой и фамильной шпагой. К сожалению, он был не слишком находчив. Но видимо у всевышнего свои планы насчет того, кто каков должен быть и он не торопиться складывать все таланты в одну корзину. Короче говоря, барон Рамель был таким, каким и должен быть барон в его юные годы.
   Но все это я узнал немного позже, а сначала, отфутболенный головой Роско, я полетел кубарем в придорожный куст. И хорошо еще, что полетел я достаточно резво. Как чувствовал. Поскольку, будь мой полет не таким стремительным, жизнь моя могла оборваться в самый неподходящий момент. Кто бы еще сказал, какой момент для этого подходящий. Но этот был неподходящий точно.
  Позади меня что-то бахнуло, и в том месте, где я был секунду назад, образовался огненный шар. Немаленький такой шар, скажу я вам, метра полтора в диаметре. И откуда он только взялся? Ага, понятно - всадник выстрелил. Хорошо, что не попал. А ружьишко у него неплохое. Как еще было назвать то странное устройство, размером с укороченный автомат, что сидевший на коне воин направил на меня, при этом сокрушенно матюгаясь. Это было ясно, несмотря на то, что из сказанного я не понял ни слова. Красноречивое выражение лица всадника и его интонация говорили сами за себя.
  Чем это интересно он так раздосадован? Уж не тем ли, что не смог в меня попасть таким большим шаром? Ну, здесь я ему не помощник. Не смог, так не смог, что ж так сокрушаться-то. Весьма ошарашенный всем произошедшим, в спешной попытке установить хоть какие-то взаимоотношения, я брякнул первое, что пришло мне в голову.
  - Гитлер капут.
  Судя по всему, он меня опять не понял, но стрелять повторно все же не стал. Вот что значит дипломатия. Всадник лишь махнул автоматом в сторону проселочной дороги и, подождав когда я пойду в указанном направлении, неспешно поехал позади.
  Странная это была компания. Впереди в парадных ботинках, джинсах и ветровке шествовал я - то ли пленник, то ли невольный гость, непонятно. Позади, на коне, который время от времени пытался меня укусить (наверное, отомстить хочет гад за перенесенный стресс) ехал всадник. Вполне себе средневековый. С большой шпагой на боку в красивой шляпе и плаще, явно синтетическом. К тому же, вооруженный таким ружьишком, с которым только на танки охотиться. Представив себе эту картину со стороны, я никак не смог удержаться от смеха. Совсем вроде бы неуместного в такой неясной ситуации. А что поделать, огорчиться-то всегда успею.
  Идти пришлось не так уж и далеко, что не могло не радовать. Мои парадные ботинки никак не приспособлены к длительным переходам по пересеченной местности. По асфальту или бетону - вполне себе пожалуйста. Но грунтовой дороге без каких-либо признаков искусственного покрытия в такой обуви ходить просто неприлично. Эх, знал бы, надел какие-нибудь горные берцы. Но как же я мог знать? В следующий раз буду внимательнее следить за обувью, загадывая желания.
  Тем временем дорога совершила поворот, и глазам моим предстало весьма оригинальное строение. Замок? Усадьба? Это был странный гибрид средневековья и весьма высокой технологии. Окружала это чудное строение внушительная ограда по виду то ли из керамики, то ли из пластика. Местами эта изящная, можно сказать, ажурная стена была заменена каменной кладкой в виде небольших башенок явно более поздней постройки. Должно быть, башенки играли роль наблюдательных, а то и оборонительных пунктов. По крайней мере, на одной из них я заметил человека, осматривающего окрестности в некоторое подобие подзорной трубы. Ворота тоже были примечательными. Судя по конструкции, они имели электрический привод. Когда-то. Много лет тому назад. Впоследствии чья-то инженерная мысль модернизировала это устройство, приделав к установленному редуктору ручку. В качестве двигателя выступал дюжий бородатый детина. Он и вращал данный механизм, не забывая при этом почтительно приветствовать подъезжающего к воротам всадника.
  Вот попал так попал. И куда это меня занесло? А конь-то, зараза, так и коситься. Не кормили его что ли? Что ж я специально ему на шею прыгнул?
  Недовольного коня увели откуда-то подскочившие конюхи, а меня, настойчиво пригласили пройти в помещение, больше полагаясь на жесты, чем на совсем непонятную мне речь. Странно все это.
  Мой спутник (буду называть его так, поскольку это название придает мне долю оптимизма) проводил меня в небольшое помещение без окон, подождал, пока я зайду и задвинул засов. Было слышно, как он облегченно вздохнул, закрыв дверь. Должно быть, он был не вполне уверен, правильно ли поступает и рад тому, что можно какое-то время не думать о том, что же собственно со мной теперь делать. Эх, мне бы его проблемы.
  Должен заметить, что все эти события изрядно меня утомили. Причем не столько физически, сколько эмоционально. Не так-то это легко собраться с мыслями, когда на твою голову сваливается столько событий сразу. И каких событий, такое случается далеко не каждый день. И потому, против всякой логики, я не стал расхаживать по предоставленной мне любезно комнате в поисках выхода. Я даже не стал проверять стены на прочность или рыть подкоп. Это было бы слишком. Вместо этого я спокойно прилег на стоящую в углу кровать и безмятежно заснул.
  Снилась мне Риточка в образе Екатерины второй с розовой пандой на руках. Панда корчила рожи, одну уморительнее другой, а смеяться было неприлично. Все-таки царский прием. Вот я и терпел как мог, сдерживая смех.
  И потому первым делом, как только проснулся, я дал себе волю, и от души расхохотался, чем распугал собравшихся вокруг меня с сетью наперевес дворовых людей. Должно быть, они вообразили, что я смеюсь над их нелепыми потугами всего лишь впятером окружить ужасного меня. Люди шарахнулись в сторону, но ненадолго. Подбадриваемые командами моего недавнего спутника они собрались с силами, повалили меня, завернули в сеть и понесли. Что за странная привычка - носить людей в сети?
  По дороге я попытался пар раз взбрыкнуть ногами, но сеть держали крепко. Меня притащили на второй этаж в помещение, заполненное аппаратурой странного вида и непонятного назначения.
  Увидев окружающие меня приборы, я удвоил усилия и стал брыкаться что было сил. Но несмотря на это мне на голову водрузили странного вида шлем. Свет стал меркнуть, звуки затихать, и я провалился в глубокий сон. Должно быть, это все из-за шлема, будь он неладен. Этот сон был совсем другим. Никакой панды, никакой Екатерины второй не было и в помине. Лишь какие-то яркие круги стремительно проносились у меня перед глазами, убегая вдаль ранее, чем я успевал их как следует рассмотреть.
  Несмотря на столь странные события, пробуждение оказалось неожиданно приятным. Первым, что я увидел, было юное лицо божественной нимфы. Она держала меня за руку и мило улыбалась. Какое приятное заблуждение. Любит жизнь сначала удивить нас, а потом преподнести разочарование.
  Оказалось, что это была вовсе не нимфа, а всего лишь служанка в доме барона Рамеля. И не божественная совсем, а всего лишь довольно симпатичная. Но мог ли я ожидать даже этого? После кошмарного воспоминания о том, как я засыпал опутанный сетью со шлемом на голове, даже приветливое лицо старого дворецкого Енхи, показалось бы мне вполне симпатичным.
  Тем временем божественная нимфа (то есть милая служанка) поднялась и побежала в соседнюю комнату, взволнованно крича по пути:
   - Господин барон, господин барон, он проснулся!
  Лежал я, кстати, совсем не там где задремал в этом доме в первый раз, и не там, где мне надевали на голову ужасный шлем. Комната была светлой, кровать большой и мягкой с каким-то странным балдахином и резными лакированными стойками по углам.
  Ага, тот, кого я встретил на дороге, и кто привел меня в это необычное место, стало быть, барон. Что ж, приятно будет познакомиться. С баронами мне общаться не приходилось. Барон, за то время пока я его не видел, успел переодеться в домашний костюм - ярко фиолетовый, с каким-то дурацким плюмажем. Наверное, довольно модный, но я никогда не умел разбираться в моде. На лице хозяина дома застыла самая добродушная улыбка, какую только можно себе представить. Не прошло и секунды с момента его появления в комнате, как я услышал его могучий голос.
  - Рад, что Вы пришли в себя, уважаемый сэр. Позвольте представиться. Барон Мирко фон Штоф фон Рамель. Счастлив приветствовать Вас в моем фамильном поместье.
  Хм, это я-то сэр? Ладно, если хозяин дома придерживается такого мнения, кто я такой, чтобы спорить? К тому же утверждение не лишено определенной логики - я уж точно не леди. Барон, тем временем, продолжал свою речь.
  - Я надеюсь, Вы извините меня за тот маленький инцидент на дороге? Право, я не знал, что имею дело с благородным человеком. Вы так неожиданно свалились на шею моего коня, что я, было, принял Вас за разбойника.
  - Ага, то-то Вы сокрушались, что не смогли в меня попасть, - и дался мне этот шар на дороге.
  - Ну что Вы, сударь, и в мыслях такого не было. Я как раз очень рад, что не смог в Вас попасть. А сокрушался из-за того, что напрасно потратил заряд для блюмбера.
  - Для чего?
  - Для блюмбера. Это та штука, из которой я стрелял. Заряды для него очень дороги, знаете ли. Это все от неожиданности. Слишком неожиданно для нас с Роско Вы появились, вот я и пальнул с перепугу. Еще раз прошу меня простить, это было недостойно дворянина. А когда огляделся, понял, что Вы один к тому же без оружия. Вот я и расстроился, что так бестолково потратил дорогой заряд без всякой необходимости.
  И здесь парадоксальная мысль, пусть и с некоторым опозданием, пришла мне в голову. С чего это вдруг я стал понимать, о чем говорят окружающие? Помнится, на дороге, да и по пути в поместье барона все обстояло несколько по-другому. Я не успел додумать мысль до конца, так как барон поставил меня в тупик совсем простеньким вопросом.
  - А что это за "капут" такой, о котором Вы упомянули там на дороге?
  - О, не обращайте внимания, любезный барон, это всего лишь присказка. Я хотел сказать, что очень рад.
  Чему там собственно было радоваться? Стою в канаве с поднятыми руками рядом с обгоревшим кустом...
  - А, ну тогда ладно. Признаться, сударь, Вы меня очень заинтересовали. Одеты необычно, язык наш не понимаете. К тому же и появились Вы весьма экстравагантно. Все это было весьма любопытно. Пришлось мне отправлять посыльного к моему соседу, графу ля Фолтену. У него сохранился со старых времен лингвистор. Конечно, его использование обойдется мне в изрядную сумму, граф весьма прижимист. Да что же здесь поделаешь, любопытство. - Барон печально вздохнул. - Любопытство того стоит. Лингвистор он все-таки одолжил. Его шлем мы и одевали на Вас в лаборатории. Уж извините, что несколько шокировали Вас этим. Тогда мы еще не знали, что имеем дело с благородным человеком.
  - А с чего Вы собственно взяли, Что я благородный?
  Не то чтобы я возражал, но все-таки интересно.
  - Как с чего? Мы же надевали на Вас шлем лингвитора, - удивился барон, - а прежде, чем загрузить в Вас знание языка, лингвистор должен установить ваш психотип. Вот он и составил Ваш полный психологический портрет. Здесь уж сразу понятно кто плут и негодяй, а кто человек благородный.
  - Признаться, до сегодняшнего дня я и не подозревал, что окажусь благородным.
  - Понимаю, - сокрушенно согласился барон, - отрыв от корней. Злая судьба не дала вам возможности узнать линию своих предков. Только лингвистор не обманешь. Благородство, оно не снаружи, оно внутри нас. И здесь уж или оно есть, или его нет.
  Слова человека, умудренного жизнью. Что ж, если барон хочет считать меня благородным человеком, так тому и быть.
  - Позволите узнать Ваше имя, уважаемый гость? - поинтересовался хозяин дома.
  Да, пора, пожалуй, представиться. А то он все о себе да о себе. Не вежливо с моей стороны.
  - Андрей Захаров. Можно без отчества. Для друзей - просто Андрей. Титул, к сожалению, назвать не могу, по причине отрыва от корней...
  - Это мелочи. То есть, конечно, это очень трагический факт, - сказал Барон, сделав суровое лицо, - но, я надеюсь, он не помешает Вам принять мое предложение. Не хотите ли немного подкрепиться?
  Отрыв от корней совершенно не мешал мне подкрепиться, в чем я и поспешил заверить барона.
  - Охотно.
  - Я расскажу Вам о том, что нас в данный момент окружает и о своих соседях. И мы подумаем, как нам быть дальше.
  
  
  Глава 4.
  
  Легкий обед барона был похож на одновременно поданные к столу запасы окраинного гарнизона, который собрался переждать немаленькую осаду, а после передумал и решил уничтожить все продовольственные запасы немедленно. Массивный дубовый стол сам по себе был довольно внушительным, должно быть он символизировал незыблемость баронского поместья. С чего еще начинаться поместью, как не с кухни и соответственно стола для всей той кухонной утвари и снеди, призванной удивить гостей и повергнуть в панику врагов своим многообразием и неимоверным количеством. И той легкостью, с которой щедро, этак по-баронски, фон Рамель угощал своих многочисленных друзей и некоторых неприятелей. А пусть удивятся.
  Так вот, на этом чуде архитектуры (поскольку по своим размерам стол должен был быть причислен скорее к строениям, чем к мебели) живописно были расставлены все изыски кулинарного искусства эпохи феодализма. Впечатляло.
  Как выяснилось позднее, барон чувствовал себя несколько виноватым за тот нелюбезный прием, который он организовал мне первоначально, и потому решил угостить обедом более шикарным, чем обычно. Дабы загладить возникшую неловкость. Эх, за такой обед я готов был простить ему еще парочку выстрелов из блюмбера. Мимо цели, конечно. А так же экстремальное перетаскивание в сети. Молодой кабанчик, жареные куропатки, всевозможные соления и копчения. Стол был организован на славу. Без экстравагантных изысков, но добротно и основательно. Этак, по-баронски. Поданы к столу были и вина. В основном местного производства. Памятуя о злополучном дне рождения Риточки, от вина я хотел, было, отказаться. Но как не выпить примирительный кубок? Это совсем не вежливо, пожалуй. Что ж, кубок, так кубок. Но одного, пожалуй, и хватит. Все-таки память о недавних событиях была еще довольно свежа и призывала ограничиться минимальным злоупотреблением.
  
  После весьма плотного обеда в обществе Рамеля я устроился в кресле около камина и был почти доволен. Если бы еще выпить чашечку кофе, и я был бы доволен абсолютно. Но, увы, кофе у барона не было. Нет в жизни совершенства. Впрочем, надо радоваться тому, что есть. Погрустить-то всегда успеем. Мерное потрескивание поленьев располагало к неспешному разговору. Барон был не против, поведать мне о всяком разном и, конечно, послушать меня. После выпитого кубка примирения, мы решили, как люди равные, оставить излишние церемонии и побеседовать просто и без затей.
  Я вообще парень довольно демократичный, конечно, не в ущерб вежливости. Вежливость, это то, что позволяет нам сохранить отличие от общих предков, которых нам предписывает небезызвестный господин Дарвин. И потому необходимо сохранять ее, по возможности, в любых ситуациях.
  - Спасибо, любезный барон. Обед был просто великолепен.
   Это я решил приукрасить свою речь. С бароном все-таки говорю. Неудобно было бы ляпнуть, что ни будь типа "классный закусон кабальеро". Еще решат, что погорячились и разжалует из благородных в дворники. Надо соответствовать.
  - Надеюсь, Андрей... Вы разрешите так себя называть?
  - Извольте, Мирко, буду весьма польщен, - о, как чешу, как будто всегда так говорил. Кто бы мог подумать.
  - Так откуда Вы все-таки появились тогда на дороге? Как будто из воздуха.
  Свою, слегка адаптированную для барона историю я вам пересказывать не буду, вы ее прекрасно знаете. Как ни странно, Рамель был не слишком удивлен моим рассказом. Нет, он, конечно, удивлялся, но в меру. В его необычном мире сохранилось немало всяких диковинок - следов былого могущества некогда весьма развитой цивилизации. Развивающейся, развивающейся, пока в один прекрасный момент, вдруг не оказалось, что развиваться то дальше и не получится. Ни что не бывает бесконечным, особенно природные ресурсы. И как-то, в один прекрасный момент, оказалось вдруг, что они закончились. То есть, почти совсем.
  "Наследие не слишком экономных предков", - как сказал мне барон фон Рамель. В этот момент мне вдруг показалось, что сейчас он продолжит, и хриплым голосом Джонатана Смолла скажет - "проклятые рудники". Но этого, конечно, не произошло. Странные ассоциации выдает нам порой наше сознание, не правда ли?
  Полезные ископаемые иссякли, конечно, не за год, и не за десятилетие. Некоторое время цивилизация, еще пыталась бороться, за дальнейшее движение по намеченному пути технического развития. Новые энергосберегающие технологии позволили далеким предкам фон Рамеля протянуть еще с полсотни лет. Эх, где они были раньше? Не слишком развитые космические корабли, какое-то время таскали полезные ископаемые с луны и ближайших планет. Вот только рейсы эти себя, увы, не окупали. Сколько различных материалов содержит космический корабль - тысячи. А сколько может привезти? Вот то-то. Нет дома нам в космическом пространстве.
  Но жизнь шла своей чередой, а людям пришлось вспомнить о том, что щедрая природа может предложить своим неразумным детям из ресурсов возобновляемых. Пришлось поставить самодвижущие экипажи в гараж и вновь разводить коней. Забыть об аграрных роботах, вернуться к плугу и лошадке. Немногочисленные технические устройства кое-где сохранились. У того же барона, например, сохранился, доставшийся по наследству, блюмбер, да и другие весьма занятные вещицы. Так же, как и у многих из его соседей. Вот только пользоваться ими старались как можно реже. Слишком уж они были редки и дороги. Недаром несчастный барон так сокрушался о бесцельно потраченном заряде.
  Впрочем, забегая вперед, скажу, что несчастных и голодных я здесь не заметил. Недовольные встречались, как без того. Но что о том? Странный парадокс, каким бы ни было развитие общества, недовольные найдутся всегда. А так, люди жили себе, довольно неплохо, пахали землю, растили детей. Бывает, ссорились. Потом мирились. И жизнь продолжалась. Весьма интересная, я сказал бы, жизнь. И общество образовалось весьма любопытное. Но об этом несколько позже.
  
  - А что, барон, опасно ли нынче ездить по дорогам? Я смотрю, оружие при Вас постоянно, когда Вы в пути, - решил я поинтересоваться вполне обоснованным вопросом для человека вынужденного волей обстоятельств несколько задержаться в данной местности. А ну как придется путешествовать? Знать, что может ожидать тебя в дороге, будет совсем не лишним.
  - Бывает, пошаливают разбойнички. В основном купцов грабят, или крестьян проезжих. На дворянина нападать решаются редко. Слишком уж это для них небезопасно.
  - И что, никто их не ловит?
  - Зачем же их ловить? Их и так немного осталось. А так полезно порой поразмяться. Намять бока дюжине другой разбойников.
  - Ага, в "красную книгу" их запишем, - пошутил я.
  - В какую книгу?
  - Не обращайте внимания, барон. Так, ерунда.
  - Как раз очень интересно, первый раз такое слышу. С какой целью разбойников записывают в книгу?
  - Для сохранения популяции.
  - И что, помогает?
  - Весьма. Очень действенная мера.
  - Да ну? И как это выглядит, с позволения сказать, на практике?
  Вот это я попал. И кто меня за язык тянул про "красную книгу" ляпнуть. Придется теперь выкручиваться.
  - Процесс сей весьма непрост. Начнем с того, что для начала разбойника надо отловить. Пойманного разбойника представляют пред очи специальной комиссии, которая составляет словесный портрет и заносит эти записи в специальную книгу. Для особо выдающихся злоумышленников прилагается еще и портрет художественный. После чего редкий исчезающий экземпляр выпускают на волю. И все.
  -И все?
  - Абсолютно. Любой путешественник может купить эту книгу, свериться с описанием и не обижать разбойников, буде случиться встретить их на дороге.
  И тут я посмотрел на барона. Надувшись, он из последних сил сдерживался, пытаясь не засмеяться. А когда заметил, что я на него смотрю, сдерживаться перестал и огласил комнату таким богатырским хохотом, что лошади в его конюшне, должно быть, испуганно присели, сочтя это началом землетрясения.
  - Так это была шутка? - А я то, старался. Целую историю сочинил. - Барон, Вы меня разыграли?
  - Конечно, разыграл. Простите меня, сэр Андрей. А разбойников ловим, по мере возможности. Если слишком разойдутся, может и король вмешаться. Пришлет гвардию, прочешут все окрестности. Или дворяне сбросятся и наймут сыщика.
  - Почему сбросятся?
  - Так дорого потому что.
  - Да не может такого быть. Для Вас, барон, дорого нанять сыщика?
  - Представьте сэр Андрей, дорого. Простого-то сыщика нанять не проблема для дворянина, или даже для не слишком бедного купца. Да только в таких случаях нанимают обычно техно-сыщика. Скрыться от него практически невозможно. Приедет он на место, выпустит микро-роботов, и все. Те всю информацию соберут и найдут, кого следует. Только вот дорого слишком такой сыщик обходится. Вот дворяне и сбрасываются, чтобы не входить в непомерные расходы.
  Мы сидели у камина и пили из больших чашек что-то похожее на чай с травами.
  - А что, Андрей, Вам правда понравилась моя шутка? - спросил вдруг барон.
  - Правда. Шутка однозначно удалась.
  Здесь барон загрустил и печально вздохнул.
   - Это единственная моя удачная шутка за последнее время. Даже не знаю, как теперь перед двором короля появиться. Такая там вышла история, что теперь хоть на глаза не показывайся.
  И барон вздохнул еще более печально.
  
  
  Глава 5.
  
  Солнечный луч выглянул из-за занавески, пробежал по стене, поиграл немного с прической графини и, заинтересовавшись ее гостьей, остановил свой выбор на ее бокале. Он отразился от хрустальных граней, заполнил бликами всевозможных цветов комнату и, поприветствовав двух прекрасных леди за завтраком, исчез. У него было еще много дел в это прекрасное утро.
  Графиня И. была молодой привлекательной леди. И как истинная леди стремилась следовать хорошим манерам и составленным ею неписанным правилам, одно из которых гласило - завтрак должен быть легким и необременительным для желудка. Это без всяких сомнений полезно для поддержания стройности фигуры и повышения репутации. Никакого мяса, никакой рыбы! Только не с утра! Ажурный столик заполняли поданные к завтраку фрукты, украшая его натюрмортом. Справедливости ради следует сказать, что фрукты присутствовали в изобилии, как местных, так и экзотических заморских сортов. К ним были добавлены разнообразно приготовленные овощи и, конечно же, зелень. Все самое полезное для молодого растущего организма. Красиво расставленные на столе полезные но не слишком калорийные продукты составляли живописную композицию. Поскольку всем известно - питательный завтрак должен быть еще и красивым. Это правило хорошего тона графиня И. усвоила с детства и старалась он него не отступать. Даже еда на подносе, который служанка относила стражникам, должна была выглядеть красиво. Леди И. была убеждена, что подобный подход к принятию пищи дисциплинирует и возвышает человека, а так же приучает к аккуратности без особых усилий. Сделать завтрак красивым не так уж и трудно. Для хорошей хозяйки, достаточно нескольких штрихов: щепотка зелени, аккуратно порезанные ломтики овощей, положенные в блюдо (это если так, на скорую руку), и еда превращается в трапезу. А это уже совсем другое дело.
   Жаль не все разделяли кулинарные предпочтения графини. Ее подруга леди Софья немного печально вздыхала, украдкой поглядывая в сторону кухни, откуда доносился вкусный запах жареной рыбы. К чести графини стоит отметить, что взгляды свои на пристрастия в питании она никому не навязывала, позволяя прислуге и другим ее людям, живущим в доме и поместье, питаться так, как им заблагорассудится. Не забывая про эстетику, здесь графиня была непреклонна.
  При желании леди Софья вполне могла отведать рыбы, графиня отнеслась бы к этому с пониманием, она вообще была весьма мила и демократична. Но чувство солидарности не позволяло Софье испортить завтрак своей подруги. К тому же завязавшаяся беседа была интересна. А ради интересной беседы настоящая леди способна еще и не на такие жертвы.
  - Нет, Софья, он, и правда, хорошенький.
  - Ага, лапочка, - Софья хихикнула, деликатно прикрыв рот ладошкой.
  Графиня улыбнулась, представив себе лапочку добрых семи пудов весом.
  - Ну да, он велик. Но, для мужчины это скорее достоинство. И потом, он так мило смущается. И танцует он тоже хорошо.
  - Да не может быть.
  - Правда-правда. Это лишь, кажется, что он немного неуклюж, а на самом деле весьма грациозен.
  - Ну да, ты же танцевала на королевском приеме с ним целых два танца.
  - Три, - графиня покрылась легким румянцем.
  - Иланда, а ты случайно не влюблена? - Софья восхищенно захлопала в ладоши.
  - Что ты. Скажешь тоже, не придумывай глупости.
  - А что, он мужчина вполне симпатичный.
  - Ты права. Временами немного ненаходчив, - графиня печально вздохнула, - но, при умелом руководстве...
  - Ах, этот граф Бухтер. Над его скверной шуткой смеялась половина двора.
  Дамы хихикнули. При всей ее гнусности, шутка была довольно смешна. Ах, если бы еще ее объектом оказался кто-то другой...
  - Да, весьма неудачная шутка, - согласилась графиня.
  - Иландочка, неужели мы оставим выходку этого пройдохи Бухтера без ответа?
  - Ты знаешь Софи, я уже думала над этим. Но, все-таки, это будет не слишком прилично. Мужчины должны сами разбираться со своими врагами. По крайней мере, мне хотелось бы на это надеяться. Если уж он совсем не справится, можно будет дать ему пару советов.
  - Я уверена, он что-нибудь, придумает.
  - О, я тоже очень на это надеюсь.
  И дамы перешли к последним придворным новостям.
  
  - Что же такого ужасного случилось на последнем приеме, любезный барон?
  - Даже не знаю, Андрэ, как Вам рассказать. А впрочем, половина дворянства и так уже в курсе, а через несколько дней в курсе будет и вторая половина, так что...
   Рамель на несколько секунд задумался, размышляя, с чего лучше начать рассказ.
  -Так уж повелось, что с графом де Бухтером у нас давние разногласия. Причина спора была довольно банальной. Но, слово за слово, одно незначительное событие за другим. Постепенно ссора переросла в стойкую неприязнь. И вот на последнем королевском приеме он сыграл со мной ужасную шутку, выставил посмешищем перед половиной двора. Да что там, перед самим королем!
  - Если Вам тяжело об этом рассказывать, можете, лучше помолчать.
  - Нет, Андрей, сокола за пазухой не утаишь. Я расскажу. Этот негодяй одел одного из своих приближенных в ливрею схожую с ливреей королевских слуг, и когда я прогуливался по балкону, подослал ко мне. Яко бы, с посланием от короля. О, презренный пожиратель осьминогов.
  - Кто из них? Слуга, или его господин?
  - Оба. Оба презренные. А я, болван. Как я мог поверить?
  - Ну, полно, Мирко друг мой, не надо так убиваться.
  - Ах, Андрей, даже не знаю, захотите ли Вы назвать меня другом после того, что я Вам расскажу. Эти презренные меня выставили таким посмешищем...
  - И все же, расскажите.
  - Эх, была не была. В общем, слуга передал мне, что его Величество весьма мною доволен и желает наградить меня памятным подарком. Надо признать, что наш король, да ниспошлют ему небеса долгие лета, любит дарить всякие безделушки своим подданным. Такое у него своеобразное хобби.
  - Ну, по крайней мере, он не скуп.
  - С чего бы ему быть скупым? Король, он и есть король. Скупым ему быть, совсем не подходит. Как-то это не по-королевски. Как иначе подданные будут им гордиться и восхищаться? Но дело не в этом. Подарок, по словам этого подлого негодяя, должен был быть именным, а это уже почти награда. Из рук самого короля. И вот, полный радостного предчувствия, я через весь зал направился к Его Величеству, предстал на одно колено и протянул руку за ожидаемым подарком. Король посмотрел на меня удивленно и спросил.
  - Что с Вами, барон? Что значит этот странный жест?
  - А как же иначе Ваше Величество? Для меня это большая честь.
  - О чем Вы барон? Я бы подумал, что Вы решили просить руки моей дочери, но, поскольку ее у меня нет, то я теряюсь в догадках. Что Вы хотите?
  - Как же, а подарок?
  По залу легкой волной прокатился нестройный смех. Дирижер придворного оркестра замер, вытянул шею и превратился в слух, отчего оркестр застрял на какой то непонятной ноте.
  - Подарок? Какой же Вы хотите подарок, любезный барон?
  - Именной.
  По залу прокатилась вторая волна смеха. Уже более стройная. Постепенно к ней присоединялись и дальние ряды. А что мне было еще сказать? Пришел-то я за подарком с полной уверенностью, что король меня ждет. Его величество, как всегда, был весьма лаконичен.
  - Первый раз такое вижу. Чтобы барон просил подарок у своего короля... Вы уверены, что он вам действительно нужен?
  Смех набирал силу. В этот момент я начал подозревать, что что-то идет не так. А что было делать?
  - Если это будет угодно Вашему Величеству.
  Король тоже улыбнулся. Наверное, он был единственный, кто до сих пор оставался серьезным.
  - Что ж, если Вы так хотите... Вот только у меня при себе ничего нет.
  И король заскользил взглядом по своим придворным. Взгляд его остановился на первой стац-даме мадам Зокари.
  - Мадам, у Вас не найдется, какой-нибудь безделушки?
  - Хрустальная бабочка подойдет Ваше Величество?
  - Пожалуй. Вам подойдет бабочка, барон?
  Смех катился по залу стройными рядами. Дирижер выдохнул и опустил руки. Вместе с ним выдохнул и весь оркестр. На протяжной ноте. Король взял бабочку мадам Зокари и приколол мне на воротник. После чего не сдержался и тоже присоединился к смеющимся.
  Такой вот вышел конфуз. Думаю, об этом еще долго будут вспоминать все кому не лень.
  - И где эта бабочка? - спросил я, издавая неясные звуки, что-то вроде - пфыр, пфыр. Нелегко сдерживать рвущийся наружу смех.
  - Да вон она на книжной полке. Не мог же я, ее выбросить. Все-таки подарок короля.
  - Само собой. Подарок есть подарок. Даже если это бабочка.
  - Быть может, со стороны это смотрелось довольно смешно. Вы так не считаете?
  - Что Вы, что Вы, барон. Пфыр-пфыр-пфыр. Действительно, вероломная гнусность. К тому же, бабочка весьма неплоха.
  - Не щадите меня, Андрэ.
  - Ну а потом, что было потом?
  - Потом я поехал домой. А по дороге буквально на голову моей лошади свалились Вы.
  - И Вы не вызвали графа на дуэль? Не проткнули его шпагой, не застрелили из блюмбера?
  - За кого Вы меня принимаете? Я что, какой-нибудь разбойник? Или, хуже того? Да, я хуже того! Я не могу придумать достойного ответа!
  - Печально. А какой именно ответ Вы сочли бы достойным?
  - Да уж ни такого, как Вы посоветовали. Убей я графа на дуэли, и что?
  - Что?
  - Как Вы не понимаете? Это все равно, что признать свое поражение. Он сыграл со мной скверную шутку. И чем я смог ответить? Убить его на дуэли? Меня будут презирать все окрестные дворяне. Я и так не слишком находчив, а если еще и это... Да и что мне за радость в том, чтобы его убить? Тогда-то уж точно я не смогу сделать так, чтобы все посмеялись над ним. А ему что? Какие-то секунды, и все, привет. Нет, это совершенно глупый способ сводить счеты.
   - Ну, полно, барон, перестаньте хандрить. Надо просто переключить внимание общественности, на что-нибудь другое. И тогда все забудут о Вашей неудаче.
  - На что, например? - заинтересовался барон.
  - Да на что угодно. На того же графа Бухтера, если угодно.
  - Угодно? Угодно-то мне угодно. А вот как это сделать?
  - Поверьте, случай представится. А я по мере сил Вам непременно помогу. Можете не сомневаться.
  
  Глава 6.
  
  Как-то так случилось, что за всеми этими событиями, я совершенно позабыл о своих собственных проблемах. Один, оторванный от дома, заброшенный непреодолимой силой неизвестно куда. Это ли не повод для печали?
  И вот сидя в комнате, так любезно предоставленной мне бароном Рамелем, я решил, что перед тем как лечь спать, самое время немного погрустить. Предаться воспоминаниям, впасть в меланхолию и сожаления по оставшимся неизвестно где друзьям, родному городу, такой привычной и устоявшейся жизни. Если не сейчас, то когда еще? Кто знает, как там дальше повернуться события? Быть может, позже, мне просто некогда будет этим заняться.
  И в тот момент, когда я, сидя в кресле, с тоской смотрел на догорающий закат, над моим ухом неожиданно раздался голос.
  - Гхмм, гхмм, сэр...
  Вам когда-нибудь, говорили "гхмм" возле самого уха? А если Вы этого совершенно не ждете? Нет? Тогда вы меня не поймете. Мой прыжок можно было бы занести в книгу рекордов Гиннеса. Хотя и ненадолго. Обернувшись, я тут же побил свой собственный рекорд, как наверняка и немало других, о которых мне неизвестно. Еще бы. Я уверен, что у всех прыгавших ранее не было такой мотивации, какая была у меня. Как выяснилось позднее, это был всего лишь дворецкий Енхи. И что с того, спросите вы? Чтобы Вам была более понятна моя реакция, необходимо сказать несколько слов о том, как же он выглядел, этот почтенный господин. Выглядел Енхи весьма живописно. Треугольное продолговатое лицо украшала весьма выдающийся нос, немного загнутый крючком, густые мохнатые брови и редкие вьющиеся волосы. Должен сказать вам, друзья, что внешность порой обманчива. Енхи милейший во всех отношениях человек, если не считать его привычки подкрадываться незаметно. Но об этом я узнал позже.
  - Сэр, не будет ли Вам, что-нибудь угодно?
  - Вы кто?
  - Я имею честь быть дворецким в поместье барона фон Штоф фон Рамеля. Зовут меня просто - Енхи, - представился так напугавший меня человек.
  - Уважаемый Енхи, нельзя же так неожиданно подкрадываться.
  - О, извините, уважаемый гость. Я лишь хотел узнать, нет ли у Вас какой потребности?
  - Есть. Мне срочно необходимы два стакана валерьянки.
  Выражение лица Енхи стало таким умильно виноватым, что я невольно рассмеялся.
  - Извините, сэр Андрэ, валерьянки у меня нет.
  Ну, как сердиться на такого милягу?
  - Ладно, тогда не могли бы Вы подать мне чашечку чая перед сном?
  - Будет исполнено. Чай сейчас принесут.
  И Енхи с чувством выполненного долга удалился.
  Это небольшое происшествие совершенно прогнало подступившую было тоску, и я лег спать в самом отличном настроении, преисполненный самых оптимистических планов и надежд на будущее. Как причудливо связаны порой следствия и причины.
  Ночь прошла спокойно, без происшествий, что было довольно странно, судя по тому темпу, которым принялись развиваться событья. Бывает, как ни странно, и такое, когда утро встречает нас доброй улыбкой.
  
  "Утро красит ярким светом". И красит, и освещает, и вообще прекрасно само по себе. Особенно, когда чай в постель вам приносит милая служанка. Та самая, которую я случайно принял на нимфу, очнувшись после лингвистора. Пожелав доброго утра, она сообщила, что барон будет рад видеть меня к завтраку через час и, весело улыбнувшись, убежала. Эх, хорошо начался день.
  Новый день, новые заботы, новые планы. Вот о планах я как раз и задумался. Барон казался мне вполне приличным человеком. К тому же я был у него в гостях. Как ни помочь хорошему человеку в затруднительной ситуации? А что для этого надо? Наверное, нужен какой-нибудь план. Обдумывать план я закончил минуты через три. Быть может, вы считаете, что я за это время с ним справился? Да ни в коем случае. За это время я смог понять только одно. Любой, даже самый приблизительный план требует как минимум трех вещей: информации, информации, и еще информации. Или хотя бы двух из них. По причине же ее полного отсутствия я решил отложить план по восстановлению статуса барона до прежнего уровня на более позднее время и ограничиться пока сбором этой самой информации.
  
  Барон выглядел свежим и отдохнувшим. На удивление он пребывал в прекрасном расположении духа.
  - Садитесь, садитесь, Андрэ. Как прошла ночь?
  - Замечательно. Если не считать маленького забавного происшествия.
  - А, Вы, наверное, про Енхи. Он заходил ко мне сегодня утром. Поверьте, он не хотел Вас напугать. Он, конечно, может шокировать своим неожиданным появлением, а так он вполне добродушный малый. И вообще он неплохо справляется с делами.
  - А почему Вы, барон, держите на должности дворецкого такого странного человека?
  - Где же мне еще его держать? Физически он некрепок, и в работе толку от него будет немного. По той же причине я не могу определить его в стражу.
  Да, в страже Енхи действительно смотрелся бы неуместно. Разве что он мог бы на смерть поражать врагов своим необычным видом. Но надежда на это невелика, я-то остался жив.
  - При этом он старателен и трудолюбив. Так мог ли я отказать, когда он попросил принять его под мою руку? - пояснил Рамель.
  Вот так и узнаешь о людях что-то новое. А барону, оказывается, не чужда такая вещь, как сострадание.
  - Так он не всегда был с Вами? А я-то думал...
  - Должно быть, Вы думали, что он прикован ко мне или к этому дому цепью и обязан пожизненно здесь находиться?
  - Нет, ну что Вы... Ну, если честно, то да, примерно так я и думал.
  Широкая улыбка барона была немного лукавой.
  - Ничего подобного. Ни Енхи, ни любой другой, из находящихся в доме людей, ничем ко мне не привязан, кроме собственного желания здесь оставаться. А Вы, должно быть, вообразили, что я этакий рабовладелец. Полно, у нас вполне прогрессивное общество. Конечно, находясь здесь, слуги стражники и мастеровые обязаны подчиняться принятым правилам. Но любой из них при желании может покинуть мое поместье и отправиться, куда ему угодно.
  - И почему же они этого не делают?
  - А куда им идти? Здесь у них кров над головой. Гарантии, что они не останутся голодными или замерзнут зимой. То же относится и к сельским поселениям. Большинство из них просят окрестного барона или графа принять их под свою руку. Это защита от разбойников, произвола заезжих купцов. Да мало ли напастей может случиться. Некоторый крупные деревни предпочитают обходиться самоуправлением и самообороной. Но таких набирается немного. Слишком уж это хлопотно.
  Вот она обратная сторона феодализма с человеческим лицом. И кто там говорил про эксплуатацию? Впрочем, возможно, что здесь все немного по-другому. Все-таки этот мир прошел немалый путь развития. Пусть и такой необычный.
  - Подождите, Андрей, я сейчас вернусь, - сказал вдруг барон и вышел из гостиной, оставив меня одного.
  Пару минут я добросовестно ждал возвращения барона, пока мое внимание не привлекли раздавшиеся из соседней комнаты крики. Кричал, несомненно, Рамель.
  - Ах ты, зараза! Да я тебя...! Да я тебе...! Да как ты смеешь так поступать?
  И что мне было делать? Конечно, я пошел посмотреть, что случилось. Быть может, барону требуется моя помощь. Вдруг на него напали?
  Судя по всему, помощь не требовалась. В весьма живописной позе, грозно сверкая глазами, барон стоял перед столом. С кем он разговаривает, я понял не сразу. Для этого понадобилось как следует присмотреться. На столе, закрытая стеклянной банкой, сидела муха.
  - Да как ты смеешь так себя вести, подлое создание? - между тем продолжал барон свою тираду.
   Надо же, чего это он на нее так взъелся?
  - Еще посмотрим кто кого! Ты у меня еще получишь!
  В поединке между бароном и мухой я, сто к одному, поставил бы на барона. Но, право, как-то он несерьезно подошел к выбору противника.
  - Сейчас, сейчас! И так будет с каждым!
  Барон прошелся по комнате, прихватил мухобойку и направился к плененному насекомому.
  - Что Вы делаете, Рамель?
  - Собираюсь прихлопнуть эту заразу.
  - Да за что же?
  - Как это за что? Летает здесь, высматривает.
  - Да полно, барон, на то и насекомое, чтобы летать.
  - Ха, так Вы думаете, что это насекомое? Простая муха? Хорош же я был в ваших глазах...
  - А кто же это, по-вашему?
  - Это, сэр Андрэ, микроробот. Собственной персоной. А на нем видеокамера, через которую на нас сейчас смотрит его владелец.
  - Гад, гад ползучий! - это он уже мухе.
  Та не осталась в долгу. Сделала пару шагов назад, приземлилась на задние лапы, а передними выполнила явно неприличный жест. Да, для мухи, пожалуй, это несколько странно.
  - Точно не муха, а как похожа. - удивился я. - А откуда он здесь взялся, этот микроробот?
  - Ну, это-то как раз ясно. Проделки подлого графа Бухтера. Наверняка это он запустил сюда шпиона, хочет выведать мои планы.
  - Могу Вас порадовать, это ему не удастся.
  - Конечно, не удастся, сейчас я прихлопну этого шпиона, - и барон потянулся за мухобойкой.
  - Стойте! - я подпрыгнул от только что пришедшей ко мне идеи. - Отложите мухобойку, барон.
  - Почему?
  - Это не стильно. У меня есть план получше. Давайте для начала накроем, чем-нибудь, эту грешную муху, чтобы не подсматривала.
  Накрыв банку с мухой скатертью, мы вышли в гостиную.
  - В чем дело, Андрэ? Что у Вас за план?
  - Поверьте, план отличный. Не могли бы Вы позвать сюда Вашего дворецкого Енхи?
  - Нет ничего проще. Но как же план?
  - Как раз для осуществления нашего плана он и нужен.
  Я отвел вошедшего в гостиную Енхи в сторону, и зашептал ему на ухо инструкции. Дворецкий выслушал их молча. При этом на его физиономии появилась улыбка до ушей, и он энергично закивал, давая понять, что вполне согласен с предложенным планом.
  - Где же Ваш план, Андре? - торопил барон.
  - Минуточку терпения, пойдемте обратно, к мухе. Это очень маленький план, и увидеть его будет гораздо проще, чем рассказывать о нем.
  Я усадил Енхи на стул. Лицом напротив злополучной банки как можно ближе к ней.
   - Все. Барон, снимайте скатерть.
  Барон стащил с банки скатерть, и... Муха покрутилась, поймала в объектив Енхи крупным планом и замерла словно парализованная. Енхи крупным планом - это тот еще вид. Можете мне поверить. Выдержав театральную паузу (как оказалось, он отменный актер) Енхи приподнял банку, схватил муху двумя пальцами и медленно отправил ее прямо себе в рот. Ужасная гибель. Надеюсь, граф Бухтер получил массу впечатлений от приятного просмотра. Смыкающиеся челюсти Енхи во весь экран он запомнит надолго.
  - Вы думаете, Андрей, что это произвело впечатление?
  - О, поверьте, барон, первый раз увидеть Енхи - впечатление совершенно незабываемое.
  - Но как Вы смогли его уговорить съесть микроробота?
  - Нет ничего проще. Видите ли, в глубине души Енхи большой актер. Я думаю, он сам получил массу удовольствия от этого представления.
  Енхи улыбнулся. А он, оказывается, тот еще шутник.
  - Да, шутка, пожалуй, получилась неплохая, - согласился Рамель.
  - А знаете, что самое интересное?
  - Что?
  - Граф Бухтер все равно не смог бы выведать наших планов.
   - Это еще почему?
  - Просто потому, что их у нас нет. Самый верный способ хранить секреты - их полное отсутствие.
  И мы от души дружно рассмеялись.
  
  
  Глава 7.
  
  Скорее техническая.
  
  - И все-таки, Рамель, как Вы догадались, что перед Вами микроробот?
  Мы сидели в креслах в гостиной барона и обсуждали последние новости.
  - Нет, Андрэ, и не просите. Ладно, только Вам по секрету. Вы умеете хранить секреты?
  Барон принял весьма многозначительный вид и картинно оглянулся, делая вид, что выискивает за спинкой своего кресла злоумышленников, которых там не было, да и быть не могло. После чего продолжил.
  - Когда мой почтенный отец собрался отходить в мир иной, он позвал меня и поведал на ухо семейную тайну. "Сын мой, - сказал он мне, - возьмите этот медальон. Он принадлежит нашей семье с давних времен. Носите его всегда. И он убережет от постороннего внимания". Вот так он сказал, и покинул этот мир, я надеюсь, для того, чтобы переселиться в лучший.
  - Очень трогательная история. И что, эта вещь Вас действительно оберегает?
  Я с интересом рассматривал висевший на шее у барона медальон с большим камнем зеленого цвета.
  - Еще бы! Конечно, помогает. Ведь это не что иное, как детектор электронных устройств. Одно из немногих устройств, которые я могу носить постоянно.
  И барон весело рассмеялся.
  - Серьезно, это устройство?
  - Причем, надежнейшее. Сотни лет прошло, а оно работает. В нем практически нечему ломаться.
  - В самом деле? В любом устройстве находится чему сломаться.
  В этом я был уверен твердо, исходя из собственного опыта. Не попадалось мне пока ничего, что работало бы не одну сотню лет без перерыва. Разве что египетские пирамиды. Но это и не устройство вовсе никакое, а скорее сооружение. Однако то, что я о таких устройствах не знаю, вовсе не говорит о том, что их не бывает, просто мне пока не удалось с ними познакомиться. Как оказалось, такое очень даже возможно. Это в очередной раз убеждает меня в том, что границы познания бесконечны, а наши знания о них весьма ограничены.
  - Только не в этом. В нем практически нет никаких движущихся частей, - объяснял Рамель, - и энергии он не потребляет. Честно говоря, в нем вообще деталей нет. Все дело в свойствах материала, из которого изготовлен камень. Собственно, камень и является устройством, а оправа служит лишь для красоты и удобства ношения.
  - Да, такое устройство действительно сложно сломать, если, конечно, не бить по нему молотком. Отсутствие деталей является большим плюсом, - вынужден был согласиться я.
  - Поверьте, Андрей, даже с помощью молотка сломать его довольно сложно. Так мне говорили. Впрочем, я не пробовал. Целый он мне больше нравится.
  - А как он работает?
  - Очень просто. Камень улавливает волны исходящие от работающего поблизости электронного устройства и начинает светиться. Чем ближе устройство, тем ярче. То-то, я удивился, когда на нем появились проблески. Вот и вышел в соседнюю комнату, чтобы посмотреть, в чем дело.
  Так вот как все было. Действительно, теперь все выглядит довольно логично. И неожиданный уход барона и его перепалка с мухой. Мы не стали продолжать так неожиданно прерванный завтрак, ограничились лишь тем, что выпили по чашечке чая. Барон меж тем завел разговор о вопросе, который, признаться, давно меня волновал.
  - Кстати, Андрей, я надеюсь, Вы не собираетесь покидать меня прямо сейчас и еще какое-то время побудете моим гостем? Поверьте, я буду очень рад.
  Я-то, может, и собрался бы покинуть это гостеприимное поместье. Вот только куда мне податься? Как вернуться домой, я не представлял совершенно, так что предложение барона было как нельзя кстати. Хороший он все-таки человек, барон Рамель. Как мне повезло, что я встретил на дороге именно его. Вот так и бывает. В самом прискорбном случае можно найти свои плюсы. Диалектика.
  - Спасибо, Рамель! Я, пожалуй, пока воспользуюсь Вашим гостеприимством.
  - В таком случае, не хотите ли осмотреть поместье? Да и ближайшие окрестности в придачу.
  Еще бы я не хотел. Если придется здесь задержаться, ориентироваться на местности не помешает.
  
  Дом барона представлял собой чудную смесь стилей. Нечто среднее между загородной усадьбой и средневековым замком. Должно быть, оттого, что первоначально он не предназначался для ведения военных действий и для обороны годился не более, чем любой дом. И лишь позднее он был перестроен в связи с новыми веяниями. Новые времена приносят новые задачи, а вместе с ними приходят и перемены. В том числе меняется и архитектурный облик строений.
  Окна первого этажа были заужены до предела, на крыше располагались укрытия для постов наблюдения, двойные двери в ладонь толщиной при необходимости могли служить серьезной преградой для неприятеля. Впрочем, все эти меры предосторожности носили скорее превентивный характер. Даже дежурство на постах наблюдения велось не постоянно, а лишь в случае объявления тревоги. Барон, вообще очень бережно обращался со своими людьми и не озадачивал их без необходимости. Такова специфика местного общества. Такое время. Пожалуй, его можно назвать - эпоха просвещенного феодализма.
  Вынужденные ограничения призывали стремиться к простоте. Но при этом каждый дворянин в немалой степени гордился своими техническими возможностями. Особой гордостью барона было расположенное в доме и во вспомогательных постройках центральное отопление. Упомянуть о нем стоит отдельно, так как устроено оно было довольно забавно. Чудна порой техническая мысль.
  Начну с того, что в качестве обогревателей и трубопроводов использовались изделия из керамики. Весьма оригинально. Керамика по теплопроводности далеко уступает железу. Но в условиях почти полного отсутствия металлов и большой дороговизны пластика... Как говорится, чем богаты... К тому же керамика практически не подвержена коррозии, а это, согласитесь, немалый плюс.
  Удивляли не только материалы. В отопительной системе полностью отсутствовали насосы циркуляций, чтобы не усложнять конструкцию. Но это не мешало ей исправно функционировать. Правда, все это вместе взятое делало систему очень инерционной. Разогревалась она несколько дней кряду, зато, разогревшись, работала исправно. А если вдруг хотелось получить тепло немедленно, к услугам барона был камин.
  Керамическим же был и водопровод. Даже водоразборные краны холодного и горячего водоснабжения и те были керамическими. Барону были совсем не чужды маленькие бытовые удобства, вроде горячей ванны. Глины в окрестностях пока было в достатке, вот и приходилось местным умельцам осваивать керамику. И весьма успешно.
  Кроме большого дома барона, на территории поместья располагалось еще несколько построек: Во-первых, помещение, в котором располагалась стража. Одноэтажная пристройка почти примыкала к основному зданию и соединялась с ним коридором. По нему стражники могли пройти в дом барона, но предпочитали не появляться там без необходимости. Или это Рамель предпочитал, а они пользовались девизом "куда нас пошлют, туда мы и хотим". Не положено стражникам хотеть того, чего не желает барон. Да и дворецкий Енхи строго следил за тем, чтобы по дому не шастали лишние люди. В общем, стражники чаще пользовались отдельным выходом на улицу.
  Гвардия барона насчитывала полтора десятка человек. Старшим среди них был бравый усатый толстяк, который званию десятника предпочитал более звучное - начальник стражи. По существу прав, конечно. Кроме барона, начальства у Хорта не было, а потому начальником стражи он ног именоваться на вполне законных основаниях.
  Проживали в поместье и мастеровые, в большом хозяйстве требует много умелых рук. Сладить ли сбрую для коней, поставить на ход экипажи, отремонтировать печи или крышу. Умелые руки везде нужны. И сколь любопытны порой были устройства, изготовляемые этими умельцами. Да и как не проявить изобретательность, когда с материалами непросто?
  Железо и пластик дороги - их мало. То же самое с медью, да и с большинством остальных металлов. Чуть лучше, чем с остальными полезными ископаемыми, дело обстояло с бокситами, при желании можно было производить алюминий, но здесь вступала в силу другая помеха - дефицит энергоресурсов. Производство алюминия весьма энергоемко, поэтому и он не мог использоваться слишком часто. Выкручивались, как могли. Необходимость - лучший учитель.
  И, наконец, в поместье жили люди, занятые на разнообразных вспомогательных работах. Без них тоже никак не обойтись. Для них чуть на отшибе стоял дом несколько скромнее баронского.
  Далее шли разнообразные вспомогательные постройки, мастерские и особая гордость барона - конюшня.
  О конюшне, а особенно о тех существах, которые размещались внутри, барон мог рассказывать часами, и с большим удовольствием. Пока мы шли мимо лошадей, Рамеь успел рассказать о каждой. Сколько ей лет, каков характер, причуды. Оказывается, у каждой лошади, как и у человека, свои собственный характер, наклонности и пристрастия. Бывают они покладистые и своенравные, упрямые, и добродушные. Такое вот они чудо природы.
  Уже знакомый мне Роско подозрительно покосился в мою сторону, но кусать, к счастью, не стал. Должно быть, постеснялся быть невежливым в присутствии барона.
  - Что Вы скажете о верховой прогулке по окрестностям, Андрей?
  Вот они - первые грабли.
  - Знаете, Рамель, я бы рад. Но есть одно маленькое затруднение, я совершенно не умею ездить верхом.
  - Совсем?
  - Совсем, - вздохнул я. - Даже не представляю, с какой стороны подойти к лошади.
  - Да, это существенно. Но надо же когда-то начинать. Решено, после обеда едем на прогулку.
  - Может, я ногами? Может, не стоит...
  - Стоит, - решительно заявил барон. - Отправляемся сразу, как только подберем Вам экипировку.
  Ну вот, еще и какая-то экипировка нужна.
  - Рамель, я и так доставляю Вам достаточно неудобств.
  - Бросьте, Андрэ. Какие счеты между людьми благородными. И потом ваша шутка с мухой и Енхи была великолепна. Позвольте и мне быть Вам чем-нибудь полезным.
  Шутка как шутка - сущая мелочь. А барон, похоже, решил заняться моей экипировкой всерьез.
  - Начнем с главного. С того, без чего появиться в свете благородному человеку просто неприлично, если он, конечно, не является духовным лицом. Вы не являетесь? Нет. Я так и думал. Итак, Вам совершенно необходима шпага.
  - Но я совершенно не умею с ней обращаться!
  - В самом деле? Скверно. Дороги не так безопасны, как хотелось бы. И потом, неприлично носить шпагу и совсем не уметь ей пользоваться. Ничего, я дам Вам несколько уроков. Мне тоже надо иногда практиковаться, а Хорт слишком растолстел и сделался неповоротливым.
  
  Не могу сказать, что шпаг я раньше не видел. В музеях их хранится предостаточно. Мне даже приходилось держать в руках муляжи, внешне весьма напоминающие шпаги. Я даже имею некоторый опыт в их изготовлении. Для постановок реконструкций шпаги вещь совершенно необходимая. Разумеется, не настоящие. Настоящая шпага довольно грозное оружие в умелых руках. Она не так легка, как фехтовальная рапира, но легче сабли, или тем более меча. И потому довольно изящна. Можно даже сказать - интеллигентна. Клинок куется и закаливается по специальной технологии. Те скромные изделия, что мы использовали для реконструкций, можно было назвать шпагами лишь условно. Так же как и наши показательные бои были весьма далеки от фехтования. Знал ли я, что когда-то мне придется держать в руках настоящую шпагу? Более того, учиться использовать ее по назначению.
  
  
  Глава 8.
  
  -Готов?
  - Готов.
  - Начали.
  Тишину утра прервал звон сталкивающихся клинков. Понятно, что в реальной схватке никто не станет предупреждать заранее о планируемой атаке. Но для такого начинающего фехтовальщика, как я, барон делал скидку. Да и схватка учебная. Клинки защищены насадками, для безопасности обращения, на нас легкий доспех. Не знаю, защитит ли он от удара заостренной шпаги, а учебный бой делает вполне безопасным, если не считать синяков и шишек.
  - Вы делаете определенные успехи, Андрей.
  Так оно собственно и было. Если считать успехом то, что моя шпага не улетела на первых секундах далеко в сторону, как это случилось в первой нашей учебной схватке. Сегодня я продержался целых полминуты. Скорее благодаря резвости и умению двигаться, чем освоенной премудрости фехтования.
  - Поединок, это не только умение махать шпагой, - между тем продолжал наставления Рамель. - Поединок - это соревнование умов. Здесь есть и тактика, и стратегия. Это чем-то сродни игре в шахматы. Каждое действие может иметь несколько логических продолжений. Хороший фехтовальщик уже в начале атаки противника может предположить, чем она закончится, и заранее готовит как варианты противодействия, так и планы контратаки. Здесь важно, кто кого передумает. Перехитрит, если хотите.
  Стратегия говорите? Сейчас посмотрим, кто кого перехитрит и передумает.
  - Готов?
  - Готов.
  Делаем шаг навстречу друг другу. Шпаги встречаются со звоном, и здесь я привожу в действие свой коварный план: Бросаю взгляд под ноги барону и с беспокойством говорю.
  - Рамель, не наступите на ежа.
  Барон отпрыгнул в сторону, на секунду отвлекся, чем я и поспешил воспользоваться. Острие моей шпаги коснулось его груди. Кстати, как будет правильно, если острие тупое совершенно? Тупие? Нет, все-таки фраза "тупие моей шпаги поразило барона в грудь" не звучит. В любом случае, победу по праву присуждаю себе.
  - Черт побери, Андрэ! Здесь не водится никаких ежей! Ежи живут в лесу!
  - А что же Вы тогда так отпрыгнули, дорогой барон?
  Я улыбнулся от чистого сердца, пытаясь сгладить неловкость. Надеюсь, Рамель на меня не обидится за эту шутку.
  - Что это за фокусы с выдуманными ежами? - недовольно проворчал барон.
  - Всего лишь пытаюсь следовать Вашим указаниям, учитель. Не Вы ли говорили, "поединок, это кто кого перехитрит"?
  - Признаю, шутка была удачной. Но больше у Вас этот фокус не пройдет, - улыбнулся Рамель.
  Барон встал в позицию.
  - Готов?
  - Готов. Кстати, к нам направляется Ваш дворецкий господин Енхи, - сказал я, бросив взгляд через плечо барона.
  - Право, больше Вы на этот трюк меня не купите. Еще скажите, что ко мне подкрадывается стая ежей, - усмехнулся Рамель.
  И совершенно зря, дворецкий действительно двигался в нашу сторону.
  - Завтрак подан, - сказал Енхи.
  Барон на секунду отвлекся, и моя шпага коснулась его груди.
  - Енхи, ты почему подкрадываешься незаметно? - рявкнул барон, и дворецкий втянул голову в плечи.
  - Я же Вас предупреждал, - заметил я.
  Рамель насупился, но ненадолго. Вскоре он разочарованно вздохнул.
  - Все правильно, я неуклюжий увалень.
  - Что Вы, Рамель, это совсем не так. Да у меня не было бы ни единого шанса в поединке, если бы Вы не отвлекись. И потом, моя победа - это полностью Ваша заслуга.
  - Моя? - удивился барон.
  - Конечно, Ваша. Вы же мне рассказали про уловки и хитрости.
  - В чем-то Вы правы, - задумчиво проговорил барон. - Пойдемте завтракать.
  Завтрак - это такое занятие, которым не следует пренебрегать без достаточно веских оснований. Ибо то, что мне предстоит после завтрака, не идет ни в какое сравнение с учебным поединком. А предстоит мне изучение, переданной мне во временное пользование, материальной части, включая коня и его упряжь.
  "Учите материальную часть, остолопы", - как говорил незабвенный старшина Иваненко. Прав был, что здесь еще скажешь.
  
  Поскольку речь зашла о материальной части, хочу сразу пояснить, что же все-таки из этой части было мое, а что любезно предоставленное бароном мне во временное пользование.
  Подбор амуниции барон начал со шпаги. У него была довольно неплохая коллекция холодного оружия. Фамильные шпаги не годились для подарка. Именно для подарка. Шпага, по выражению барона, у любого дворянина должна быть личная. Собственная, а не одолженная у кого бы то ни было. Барон измерял мою руку, попросил сделать несколько взмахов, после чего вручил мне гирю, и потребовал держать ее на вытянутой руке, отсчитывая про себя секунды. Затем он проверил мой пульс. Никогда бы не подумал, что все это необходимо для выбора шпаги. Я уже было решил, что Рамель меня разыгрывает, но тот был абсолютно серьезен. Он прошел вдоль ряда холодного оружия и выбрал одну из шпаг.
  - Вот, Андрей, возьмите эту. Из того, что у меня есть, она подходит Вам больше всего. Носите и владейте.
  - Спасибо.
  Я взял шпагу в руки, в ладони она сидела идеально. Взмахнул пару раз. Шпага со свистом рассекала воздух. Да, это была моя шпага!
  - Обратите внимание, каждая шпага звучит по-своему. Звук, издаваемый ею при рассекании воздуха, индивидуален. У каждого клинка своя песня.
  - Это отличный подарок. Надеюсь, я, когда-нибудь, смогу Вам подарить что-нибудь равноценное. Но, боюсь, это будет не скоро.
  - Да, ладно Вам, Андрэ, это всего лишь шпага. Даже не фамильная.
  Да, это была всего лишь шпага. Но значила она в королевстве очень много. Во-первых, она, как любое изделие из металла, была дорога. Но главное не это. Шпага являлась отличительным знаком. Своеобразным признаком благородства. Признанием, подкрепленным весьма вещественным его воплощением. Так что благодарить барона мне было за что, и он это прекрасно понимал. Но как человек широкой души, Рамель, сделав подарок, не собирался сразу же об этом сожалеть.
  - Скажите, Мирко, но как Вы смогли подобрать именно то, что мне подходит? Я чувствую, она мне как раз по руке. То, что надо.
  - Меня тоже в детстве чему-то учили. В том числе и разбираться в оружии. К тому же мастер клинков может подобрать Вам шпагу полностью индивидуальную. Как правило, такие изделия делаются на заказ.
  - Бросьте, Рамель, Вы явно скромничаете.
  Барон ничего не ответил, но было заметно, что моя похвала ему чрезвычайно приятна.
  Кроме шпаги барон подарил мне несколько костюмов на разные случаи жизни: "Не годится дворянину одалживать костюм каждый раз, когда это ему потребуется". Не знаю, смогу ли я когда-нибудь его отблагодарить.
   Вот собственно и все, что было у меня в личной собственности. Немного, но для человека, свалившегося сюда лишь с тем, что было при себе на пешей прогулке по городу, уже неплохо.
  Теперь о том, что было мне предоставлено во временное пользование до тех пор, пока не смогу обзавестись своим собственным.
  Прежде всего, это небольшой покладистый конек по кличке Одуванчик вместе со всей полагающейся ему упряжью. А кроме того легкий дорожный доспех. Не знаю, из какого материала он был сделан, ничего подобного мне видеть не приходилось. Судя по всему, какой-то композит. По словам барона, он должен был защищать от любого оружия, кроме разве что блюмбера. Но встретить человека, вооруженного высокотехнологическим оружием, можно было не так уж часто. Не защищал он и от падения с коня, в чем я смог убедится при первой же конной прогулке.
  Если вы думаете, что падение подвигло меня отказаться от поездок верхом, то спешу вас разуверить. Напротив, я взялся за изучение верховой езды со всей возможной тщательностью. Начать решил с основ. Основы, они везде основы, все равно что фундамент для здания.
  Для начала я отыскал старшего конюха, прихватив с собой Енхи для большей убедительности, и договорился о курсе лекций.
  С прилежностью добросовестного студента каждый день в течение часа я слушал все, что мог мне поведать этот немолодой уже человек о лошадях.
  Не занятые в работе стражники потихоньку посмеивались, сидя в стороне. Но уже на третий день они сидели рядом и слушали рассказы старшего конюха с большим интересом. Как оказалось, они тоже смогли узнать много нового.
  Но не стоило упускать из виду и тренировок с упряжью. Есть, конечно, конюхи, но не освоить в совершенстве вверенную в мое пользование материальную часть, это не по мне. Прихватив из конюшни седло, уздечку и прочую полагающуюся Одуванчику упряжь, я приступил к тренировке. Вы, должно быть, подумали, что я принялся запрягать коня? Что я, изверг какой-то? Для того, чтобы уложиться в тот норматив, который я сам себе определил, требовалось запрячь коня не один десяток раз. Тренировка - мать ученья. Но даже такой спокойный конь, как Одуванчик, не потерпит многочасового издевательства. Вряд ли станет стоять как вкопанный нескольких часов и ждать, пока мне надоест его седлать и расседлывать. Если только приклеить ему подковы к полу. В таком случае, легче уж сразу сделать из него чучело. А что, сделать чучело хорошая мысль. Не из Одуванчика, конечно, мне на нем еще предстоит ездить.
  Чучело я сделал из подходящего по размеру бревна. Водрузил его с помощью стражников на тележку с высокой платформой. Впереди... Как я определил, что там перед? Не знаю. Должен же он где-то быть. В данном случае там, где мне больше понравилось. Впереди я соорудил голову, приладив два чурбака (один из них шея). Ну, и уже для того, чтобы композиция была законченной, привязал хвост там, где ему и полагается быть. Все, изготовление макета коня закончено. Нет, главное забыл - название. Это важно. Если Вы сооружаете какую-нибудь конструкцию, необходимо дать ей название. А иначе, это за Вас может сделать кто-нибудь другой, и еще неизвестно, что из этого получится. А потому во избежание недоразумений лучше это сделать самому. Осмотрев со всех сторон получившееся сооружение, я похлопал по нему рукой, и сказал, - нарекаю тебя - Росинант.
  Посмотреть на то, как я седлаю Росинанта, собралась половина поместья. Барон к моему занятию отнесся слегка скептически, но критиковать не стал, а удалился в дом. Стражники и мастеровые смотрели с большим интересом, однако смеяться остерегались. А вот незабвенный начальник стражи Хорт, увидев, как я седлаю бревно, заржал во всю силу своих богатырских легких. Не очень-то вежливо с его стороны смеяться над благородным человеком. И что мне было делать? Оставлять подобнее поведение без ответа не хотелось. Хорт надо мной посмеялся. Принцип адекватного ответа требовал посмеяться над ним. Моя внутренняя борьба продолжалась до вечера. С одной стороны, я закаялся шутить, слишком непредсказуемо эти шутки заканчиваются. С другой стороны, со слов барона я понял, что подобные меры борьбы с неприятелем здесь весьма популярны. И что мне было делать? Не вызывать же Хорта на поединок в самом деле. Что ж, любезный начальник стражи, придется Вам познать на себе, что такое симметричный ответ.
  
  
  Глава 9.
  
  Низведение незабвенного Хорта было решено начать на следующий день. Зачем откладывать на послезавтра то, что можно сделать завтра? Нет, я, конечно, не обиделся на его смех. Должно быть, мои попытки оседлать макет коня и в самом деле забавны. Но неплохо бы ему знать меру. Какой монетой платите, такой и вам уплачено будет.
  План низведения был прост, как все гениальное, но в нем был один недостаток. План требовал помощника. Без этого просто ничего не получилось бы. Перебрав все возможные кандидатуры, я остановил свой выбор на Енхи. Артистическая натура дворецкого давала неплохие шансы на то, что он согласиться на эту авантюру.
  Основа плана сложилась у меня после некоторых наблюдений. Старина Хорт имел одну маленькую слабость - он любил хорошо и вкусно покушать. Протоптав однажды тропинку в сторону кухни, он старался сделать так, чтобы она не заросла как можно дольше. Вечерами он частенько заглядывал в гости к старшей поварихе поместья и с удовольствием рассказывал ее о своих былых подвигах. Что из этих рассказов было правдой, а что нет, не берусь судить. Но рассказы проходили на ура. Романтическая натура Ариши требовала историй о подвигах и приключениях, которые Хорт и согласен был поведать. Разумеется, не совсем безвозмездно.
  Думаю, не надо объяснять, что к приходу гостя Ариша старалась припасти что-нибудь вкусненькое? Кусочек кулебяки, сыр или творожные пироги. Все это исчезало на вечернем чаепитии под веселые байки о былых временах, рассказываемые начальником стражи.
  Эти вечерние посиделки я и решил использовать для розыгрыша Хорта. Спрятавшись заранее на огромной печи, что стояла в кухне баронского дома, я наблюдал, как Ариша достает угощение и романтически вздыхает в ожидании вечерних посиделок. Торжественно разлив чай по чашкам, повариха положила на тарелку кусок куропатки и ягодный пирог. Через пять минут появился Хорт, закрутил ус, лихо подмигнул в сторону - посиделки с историями начались.
  Десятник примерился к куропатке и отхватил от нее изрядный кусок, когда за окном раздался душераздирающий скрежет. Вздрогнув, Хорт обернулся. Когда он снова повернулся к столу, на тарелке вместо жареной куропатки лежала большая обглоданная кость. Удивленный начальник стражи протер глаза, искренне недоумевая, как такое могло получиться. Если бы у него было время, он мог бы о чем-то догадаться, но времени у него не было. Скрежет за окном повторился, к тому же к нему прибавился ужасный вой. Артистические способности Енхи были выше всяких похвал. Исчезновение с тарелки Хорта пирога так же прошло вполне успешно. Мне надо было лишь протянуть руку и взять его с тарелки. Вместо него на столе оказалась заячья лапа. Хорт повернулся к столу и отпрыгнул от него как от змеи. Если в то, что в куропатке есть кости, он еще мог поверить, то превращение пирога с ягодами в заячью лапу было выше его понимания. И здесь, за окном появилось оно - привидение. Все в белом. Ухая и издавая зловещий хохот, оно медленно проплыло мимо окна.
  При всех своих недостатках Хорт был человеком не робкого десятка. Волосы его встали дыбом, но он выхватил шашку и с воинственным криком выскочил на улицу. Ариша, минуту подумала, решила, что лучше переждать эту сумятицу и благополучно упала в обморок.
  Хорта мне удалось перехватить лишь на втором круге. К счастью, Енхи продержался до этого момента. Да и трудно было не продержаться. Побледневший начальник стражи с таким грозным видом гонялся за привидением с шашкой наперевес, что дворецкому пришлось проявить всю свою прыть, спасаясь бегством. Пора было прийти ему на помощь.
  Я ухватил Хорта за рукав, но он так разогнался, что протащил меня метров пять, прежде чем удалось его остановить.
  - Куда вы так бежите, уважаемый?
  - Там, там! - Десятник махнул саблей в сторону убегающего Енхи. - Все в белом, и ву-у-у!
  Хорт был так возбужден, что вряд ли я смог бы что-то понять из его речи, если бы не знал обо всем заранее.
  - Должно быть, это привидение. Как неосмотрительно с вашей стороны, любезный Хорт. Разве Вы не знаете, что привидения опасны?
  - Да, но оно от меня убегает.
  - Заманивает, - заверил я с самым серьезным видом.
  - Вы думаете?
  - Определенно. Хорошо, что я Вас во время перехватил. К привидениям нельзя приближаться ночью. Будет лучше, если Вы поймаете его завтра днем.
  Уговорить Хорта отложить поимку привидения удалось без особого труда. Что ни говори, а ему было страшновато, он с удовольствием принял мои аргументы и направился к дому стражи. Мне же следовало подготовиться к тому, что будет утром, ибо история эта еще не была закончена.
  Не знаю, рассказал бы Хорт кому о привидении или отправился его ловить самостоятельно, но выбирать ему не пришлось. О привидении всем рассказала Ариша. Здесь уж и десятник признался, что было что-то белое и ужасное. Я тоже подтвердил и рассказал о том, как мужественно он размахивал саблей, и какой грозный имел при этом вид. Так что искать привидение отправились все вместе. И нашли по весьма приметному плащу.
  - Вон оно, под навесом затаилось.
  - Окружай, а то уйдет.
  - Я узнал его, это оно! - темпераментно вскричал Хорт.
  Бравый начальник стражи выступил вперед и дернул плащ на себя. Все, кто стояли рядом с ним, чуть не попадали на землю от смеха. Под плащом пряталось чучело Росинанта.
  - Так вот кого Вы ловили весь вечер, Хорт?!
  Конечно, десятник догадался, чьих рук это дело. Немного подувшись для приличия, он признал, что был неправ, насмехаясь надо мной, и пришел мириться.
  - Извините меня, сэр Андрэ. Чучело у Вас получилось замечательное, и седлаете Вы его тоже здорово.
  Разумеется, я его извинил. Благородным людям быть злопамятными совсем не идет.
  Кстати, дальнейшая судьба Росинанта была довольно забавной. По окончании тренировок, я хотел, было, его разобрать, но ребята уговорили этого не делать. Если кто-то умудрялся провиниться или проигрывал спор, его сажали на Росинанта, и катали вокруг поместья под задорное ржание и громкий смех окружающих. Так в поместье барона появилась еще одна традиция.
  
  История с привидением и Хортом немало повеселила барона. Мне пришлось ее подробно пересказывать три раза, после чего Рамель наконец решил поведать мне о планах на ближайшую неделю. Планы были обширные. Накануне в поместье пожаловали старосты из двух окрестных деревень и попросили барона, сопроводить составленный ими обоз до города и помочь с реализацией немудреных товаров сельскохозяйственного назначения. В этом не было ничего необычного. Таков был устоявшийся порядок - барон реализует произведенные окрестными крестьянами сельхозпродукты, а те платят ему установленные взаимным соглашением подати. Куда именно отправить обоз, тоже должен был решить барон. Естественно, он обладал лучшей информацией о конъюнктуре местного рынка, дорожных условиях и политической обстановке. Да и дороги были не всегда спокойны.
  Рамель мог сам сопровождать караваны подчиненных ему деревень или отрядить сопровождающих. Но посетить город было делом нужным и интересным. О чем сейчас и шла речь.
  - А не прокатиться ли нам немного? Что-то мы слишком засиделись в поместье.
  - Да, это было бы здорово. Давно хотел выбраться дальше ближайших окрестностей, - согласился я.
  - Тогда решено. Послезавтра едем сопровождать обоз на ярмарку в Тьеж.
  - Это далеко?
  - Не очень. Пришпорив коней, мы могли бы доскакать за день, но с обозом будем ехать дня три. Можно было бы поехать и в столицу, но там пошлины больше и предложение довольно велико. Да и ехать до нее дальше. Посмотрим для начала, как пойдут дела в Тьеже.
  Опытным наездником я пока так и не стал, так что возможность прокатиться не торопясь, воспринял с куда большим энтузиазмом, чем предложение скакать во весь опор. Да и что можно разглядеть по дороге при такой скачке?
  - Завтра готовимся, послезавтра выезжаем. Не забудьте проверить снаряжение.
  Легко сказать, готовимся. А все ли у меня готово в дорогу? Дороги здесь, говорят, небезопасны. Что у меня есть? Одуванчик, который спокойно себе ест овес в своем стойле. О нем есть, кому позаботиться - и покормят, и почистят. Дорожную сумку взялся собрать Енхи. Что дальше? Вытащив шпагу, я протер ее, стукнул ногтем и послушал, как она замечательно звенит. Шпага готова. Что еще? Я подумал и решил, что такому начинающему фехтовальщику, как я, неплохо бы дополнительно вооружиться.
  При этом обойтись предстояло подручными средствами. То есть тем, что попадется под руку.
  Под руку попадалась разная ерунда, совершенно не пригодная для моих целей. В поисках подходящей идеи я третий раз обходил поместье, пока не услышал доносящиеся из кухни странные звуки.
  - Так его, так. Ага, и тебя тоже.
  С кем это, интересно, воюет Ариша?
  Врагами оказались картофелины, с которыми повариха расправлялась с помощью толкушки. Ловко у нее получалось.
  - Разрешите? - я прихватил ее рабочий инструмент, покрутил его в руках. Удобно, увесисто и ручка имеется. То что надо.
  - А что, Ариша, не найдется ли у тебя несколько точно таких же?
  - А зачем Вам, сударь? - удивилась повариха.
  - Новым королевским указом с сегодняшнего дня толкушки поставлены на вооружение.
  - Это как? - удивилась Ариша.
  - Как оружие дистанционного поражения. Предписано всем в походе иметь при себе.
  - У меня только одна, и та для картошки, - Ариша с опаской осмотрела толкушку.
  - Ну, одна так одна, но при случае запаситесь. Вдруг в поход?
  
  Вопрос с толкушками я решил просто. Наведался в мастерские и нашел там токаря, весьма польщенного моим неожиданным визитом. Поприветствовав его, я спросил.
  - Скажи-ка любезный, а нельзя ли воспользоваться токарным станком?
  Тот вышел на улицу и оценил погоду.
  - Ветер есть, мула запрягать не надо. Сейчас я включу привод, сударь, и можно будет пользоваться.
  Выточив пяток толкушек, я отправился к мастеру по починке сбруи и попросил его изготовить мне кожаный пояс с кармашками под толкушки. Что-то наподобие патронташа. После чего нацепил это странное устройство, заполнил кармашки толкушками и решил, что к походу готов.
  
  
  Глава 10
  
  Утро встретило нас пением птиц, солнечным светом и убегающей вдаль дорогой. Под иногда раздающееся конское ржание и веселые разговоры возниц из нашего обоза я мерно покачивался в седле, обозревая открывающийся мне за каждым поворотом новый вид. Красота.
  Седло, кстати, было отменным. Когда стало понятно, что этому миру придется ограничить свое стремление к развитию техники и привыкать к передвижению на лошадях, один из институтов вдруг озаботился разработкой конской упряжи. Постарались учесть все необходимое - надежность, удобство всадника, и, как ни странно, удобство лошади. Впрочем, что здесь странного. Если кто-то везет тебя на своей спине, совсем неплохо подумать о том, чтобы ему это было удобно. Это вежливо. Институт давно исчез, а его наработки остались, чем и пользовались местные мастера - седла были просто замечательные. К сожалению, это не избавляло всадника от необходимости учиться верховой езде, хотя и делало этот процесс несколько проще.
  Обоз, состоящий из десятка повозок, сопровождала следующая компания. Во-первых, я и барон. Пожалуй, справедливее будет сказать, барон и я. Это я его сопровождал, а не наоборот. Барон решил немного развеяться и я, конечно, за компанию. Затем - парочка назначенных бароном стражников, вооруженных арбалетами. И, наконец, незабвенный старина Хорт. Хорта брать в поездку барон Рамель первоначально не планировал, собирался оставить в поместье. Но у того нашлись какие-то дела в городе, и он упросил его взять. Пришлось Енхи назначить старшим над оставшимися стражниками на время отсутствия барона и начальника стражи. Это вызвало среди стражников немало шуточек, большую часть которых мы не услышали, потому как уже выезжали за ворота. Вот так и пропустишь самое интересное. А что поделать? Повсюду успеть не получается.
  Барон пришпорил коня и, оторвавшись от обоза шагов на пятьдесят, поехал впереди. Я последовал его примеру.
  - Послушайте, Рамель, вот Вы причислили меня к благородным, но кто я собственно есть?
  - Как это кто? На этот вопрос существует не менее десятка ответов. Не могли бы Вы, Андрей, уточнить, что именно Вас интересует?
  - Ну, как же? Вот вы собственно - барон, незабвенный Бухтер - граф. А я кто? Какое у меня звание?
  - На счет звания вопрос интересный. А вот титул. Поскольку Вы непредусмотрительно оторвались от корней, - барон покачал головой, обозначая всю глубину моей непредусмотрительности, - титула у Вас пока никакого нет. Но это не значит, что он не появится в будущем. Такое весьма вероятно.
  - Вы не шутите?
  - Нисколько. У Вас, Андрей, есть все шансы со временем заиметь титул и поместье тоже. Дело в том, что наградить титулом король может лишь человека благородного. Того, кто предрасположен к благородным поступкам. Увы, это распространяется лишь на вновь присваиваемый титул, тогда как уже существующие передаются по наследству. Иногда не совсем оправданно. А что поделать?
  Барон задумался. Должно быть, вспомнил своего соседа, злосчастного графа Бухтера. А может кого другого. Он не сказал, лишь продолжил свой увлекательный рассказ о титулах.
  - Лет пятьдесят назад прадедушка нашего короля пытался провести законопроект, который отменил бы наследственное дворянство и оставил лишь персональное. Тогда ходило много разговоров на эту тему. В среде наследных дворян поднялись такие волнения, что законопроект быстренько свернули и оставили все как есть. Не все перемены одинаково полезны. Лишь изредка король может настоять на проверке кого-нибудь из дворян на соответствие благородности, если тот слишком провиниться. Его Величество старается этим своим правом не злоупотреблять. А вот с новыми титулами - здесь строго. Их можно получить только при наличии благородства.
  Вот оно как. Что ж, будущее покажет, как все сложится, то что я услышал, звучало обнадеживающе. Не то, чтобы мне очень хотелось получить титул, но если здешнее общество поделено на благородных и нет, почему мне не относить себя к первым? Тем более, что отнес я к ним себя не сам, это все дружище Рамель. И если сам король решит вдруг меня порадовать титулом, не буду лукавить, мне будет приятно. А если нет, что ж, значит не судьба.
  
  Движение было не слишком оживленным. Тем не менее, иногда попадались встречные всадники, по одному или группами. Или же обоз обгоняли всадники попутные. Иногда попадался идущий навстречу обоз, как правило, уже без груза. Распродав в городе товары, люди спешили домой.
  Ближе к вечеру нас догнал отряд из пяти всадников. Поприветствовав барона, они, не останавливаясь проскакали в сторону города. Королевский патруль. Должно быть, возвращаются в город из какого-нибудь рейда.
  И спрашивается, куда они спешили? Мы обнаружили их в зале придорожной гостиницы, куда прибыли лишь на полчаса позднее. Гостиница, или, может, постоялый двор? Если люди располагаются там, на постой, причем не только в помещении, но и на территории, пожалуй, все-таки - постоялый двор.
  Постоялый двор делился на две половины. Половины, говоря условно. Если одна половина больше, чем другая, то это и не половина никакая вовсе, но почему-то так принято говорить. Одна из частей-половин предназначалась для путешественников попроще. Туда и отправились на ужин возницы нашего обоза вместе со стражниками. Мы же с бароном отправились ужинать в зал для более состоятельных людей (преимущественно для дворян) - на ту половину, которая меньше по размерам, но не по значению.
  На удивление зал был заполнен довольно плотно. Хозяин встретил нас, распорядился отнести вещи в комнаты и пригласил отужинать. Общий зал позволял провести время в приятной беседе с другими посетителями, если возникнет такое желание.
  Королевские гвардейцы оглашали зал веселым смехом. Один из них махнул нам рукой, предлагая присоединиться к их компании, но на отказ не обиделся и настаивать не стал.
  - Вы их знаете, Рамель?
  - Да. Некоторых. Тот, что махал рукой - лейтенант Ренье. Балагур и заводила. Если у нас нет планов просидеть полночи в шумной компании, лучше к ним не подсаживаться.
  - А у нас нет таких планов?
  - Не тот случай. Завтра рано в дорогу. Успеем еще. О, надо же, Иланда! Она то как здесь?
   Барон разглядывал двух дам, сидящих за дальним столом. Вернее, одну из них. На ее спутницу он не сразу обратил внимание, как и на сидевшего рядом с дамами мужчину. Оно и понятно. Красивая женщина привлекает гораздо больше внимания. Мужчина был вертляв, напыщен и самодоволен. Дамы улыбались ему казенной улыбкой. Должно быть, просто из вежливости. Но это не мешало вертлявому быть шумным и назойливым. Подобное не могло укрыться от бдительного взгляда барона. Движимый самыми добрыми чувствами, он встал из-за стола с твердым намерением вмешаться в разговор.
   К счастью, это не потребовалось. Неизвестный мужчина встал, и, повернувшись, направился к лестнице на второй этаж. Пройти он должен был как раз мимо нас.
   Барон от удивления сел.
  - Как, и этот здесь? Обратите внимания, Андрей, сейчас с нами поравняется небезызвестный Вам граф Бухтер.
   Граф поравнялся. Он приветственно коснулся шляпы и ехидно произнес:
  - Как дела, любезный барон? Везете в город пожитки на распродажу?
  - С чего бы это нам возить какие-то пожитки?
  - Как это с чего? Говорят, Вы совсем обеднели, выпрашиваете у короля подарки.
  И презренный Бухтер весьма непристойно рассмеялся. Рамель побагровел и даже положил руку на эфес шпаги. Не пора ли мне вмешаться в разговор?
  - А что, граф, хорошо ли Вам спится? Не сняться кошмары по ночам? Большие такие челюсти.
  Граф поперхнулся, икнул, и как-то сразу погрустнел. Но нападки свои не оставил.
  - Кто это говорит? Благородный без титула? Ноль без палочки.
  Успел все-таки кое-что нашпионить, зараза. Надо отвечать.
  - Тоже мне, граф, лишенный прав.
  - Каких прав? - изумился Бухтер.
  - На вождение коня за езду в нетрезвом виде.
  Бухтер удивленно икнул. Он не понимал, какие нужны права на вождение коня. А потому продолжил не в тему.
  - Как вы посмели съесть моего робота, идиоты?
  - Ага, так это все-таки Ваш робот? Бедный Енхи. Он так расстроится.
  - Да вы хоть знаете, сколько он стоит?
  - Не хотите ли Вы сказать, что барон Рамель экономит на кормлении своего дворецкого? Нет. Для него нам не жалко никаких деликатесов. Ну, любит старина Енхи микророботов. Что с этим поделаешь. У всех свои вкусы.
  Ругаясь и жестикулируя руками, Бухтер поднялся по лестнице и направился в свою комнату.
  -Что-то он слишком разошелся. Вы не находите, барон, что вел он себя неприлично?
  - Совершенно неприлично. Но Вы, Андрей очень здорово ему ответили.
  - Да ладно, мелочи все это. Но невежлив он был все же чересчур. Так Вы говорите, барон, что бить толкушками за это не принято?
  - Не принято. Видите ли, нас сочтут невежами. К тому же ненаходчивыми.
  - Что ж, тогда будем находчивыми. Оставлять без ответа такое безобразие не пристало двум благородным джентльменам. Как вы считаете?
  - Абсолютно согласен. К тому же, он был назойлив с дамами.
  Барон нежным взглядом посмотрел на графиню Иланду.
  
  
  Глава 11.
  
   Опять обстоятельства подбивают меня на шутки. Порой эти шутки заканчиваются довольно невесело. В том числе и для самого шутящего. Не я ли сам являюсь тому примером? Все это так. Но, с другой стороны, что делать, если у них так принято? Их тоже можно понять. При отсутствии телевидения, Интернета и даже какого-никакого радио, должны же они как-то выпускать пар. Все лучше, чем протыкать друг друга шпагами на дуэлях. Что ж, принято так принято. Придя к такому выводу, я решил, что старые привычки оставлю для своего родного мира и буду привыкать к тем обычаям, которые приняты здесь. Как говорил незабвенный старшина Иваненко, "Здесь вам не тут". И потом, что делать с Бухтером, если он такой невежа. Не бить же его толкушкой в самом деле.
  Барон мечтательно разглядывал графиню Иланду, сидевшую за дальним столом, а я служанку, разносившую по залу напитки и подносы с едой. Нет-нет, вы не поняли. Служанку я разглядывал совсем не с той целью, которая была у барона в отношении Иланды. Правда, девушка была довольно миловидна. Вот только мысли, вращающиеся у меня в голове, были более прозаичны. Впрочем, как сказать. Хорошая шутка тоже требует творческого подхода.
  - А не проучить ли нам этого злосчастного Бухтера? - спросил я, когда план в общих чертах сложился.
  Рамель весь так и засветился изнутри. Предложение ему понравилось.
  - А как?
  - Разумеется, весело. Пора ему поплатиться за ту скверную шутку, что он сыграл с Вами на приеме у короля. Да и за свое непристойное поведение сегодня тоже.
  - Совершенно непристойное. Нельзя же быть таким невежей.
  - Рамель, Вы согласитесь для этого расстаться с определенной суммой денег?
  - Большой?
  - Полагаю, не маленькой. Но оно того стоит.
  - Что ж, ради Бухтера мне ничего не жалко.
  Барон отвязал от пояса кошель и положил на стол.
  - Что дальше, Андрей?
  Такое доверие нельзя не ценить. Вот так запросто барон передавал в мое распоряжение довольно немалую сумму - все, что было у него на тот момент. А вдруг бы я оказался каким-нибудь мошенником? Ах да, предрасположенность к благородству, как определил лингвистор. Что самое интересное, он не ошибся, золотые горы никогда меня не манили. Нет, я, конечно, не был против дополнительного благосостояния, но вот получить его любой ценой... Это не для меня.
  - Вы, барон, возьмите бутылочку хорошего вина, и угостите гвардейцев, которые пируют в обществе Вашего знакомого лейтенанта Ренье. Они должны сыграть определенную роль в наших планах, а потому неплохо было бы завязать с ними разговор. Я к вам присоединюсь позже, а пока у меня есть одно дело.
  Прихватив кошель, я отправился в коридорчик между кухней и залом, где и расположился в засаде, поджидая служанку. Ждать пришлось недолго. Вскоре это полненькое пышногрудое чудо природы появилось в коридорчике. Как всегда, с кучей подносов.
  - Куда спешишь, чудное создание? - небольшой комплимент не повредит.
  - Скажете тоже, сударь. Что Вы нашли чудного? А спешу я в зал, - служанка расплылась в улыбке и кивнула на подносы.
  - Каждый человек неповторим, и потому по-своему чудесен. Тем более, такая милая девица. Не могли бы мы поговорить недолго где-нибудь в уединении?
  - Вот еще, я девушка прилична! А за такие предложения можно и подносом схлопотать.
  Служанка сделала вполне понятный жест, демонстрируя, как именно я могу схлопотать подносом.
  - Что ты, что ты. Ничего непристойного. У меня к тебе только деловой разговор. И к тому же для тебя небезынтересный.
  - Ну, если так, то подождите, сударь. Я сейчас. Но если что...
  Многозначительный взгляд на поднос был весьма красноречив. И Тильда, так звали служанку, побежала раздавать заказы, стараясь управиться побыстрее.
  
  Уговоры были непростыми. Принять участие в задуманной мною шутке Тильда никак не хотела. Не то чтобы она была против. Шутка казалась ей забавной, и была она двумя руками за. Вот только простой служанке принять участие в шутке над графом... В общем, она сомневалась, или только делала вид что сомневается, пытаясь получить большую выгоду из моего интереса. Короче говоря, все дело было в цене. Я ее не осуждаю, шутка была наша, и при всей любви к шуткам в королевстве, принимать в ней участие она не обязана. Но нам удалось прийти к согласию. Как? С помощью кошелька барона, изрядно его облегчив на сумму, позволяющую ей переехать и купить свой собственный маленький домик где-нибудь в провинции, чем она осталась весьма довольна. Тем более, что ей не предстояло делать ничего предосудительного, а было всего лишь... Впрочем, об этом попозже. Мы ударили по рукам, и я вернулся в зал. Барона я застал в обществе гвардейцев за вполне оживленной беседой.
  Лейтенант Ренье рассказывал всей компании веселую историю о своих похождениях в столице. Барон и гвардейцы охотно смеялись.
  - Позвольте вам представить моего друга благородного Андрэ. Пока, к сожалению, без титула, - отрекомендовал меня барон.
  - Благородный человек, он всегда благородный. Весьма рад, - сказал в ответ Ренье. - А может, хотите к нам, в гвардию? Там заслужить титул для благородного человека несложно. Я могу поговорить с полковником.
  - Спасибо, весьма признателен. Может, несколько позже, хотелось бы немного осмотреться. Сориентироваться, так сказать.
  - О, сразу видно человека предусмотрительного. Весьма рад знакомству.
  - Я тоже весьма рад. И на всякий случай буду иметь в виду Ваше предложение.
  Остальные гвардейцы тоже выразили радость от знакомства и предложили мне рассказать немного о себе. Вот это засада. Рассказывать, как я свалился на шею баронского коня, как-то не с руки.
  - Ну, что вы господа. Про меня - это не интересно. Но у меня есть одна идея, которая всех нас может повеселить. Как вы смотрите на то, чтобы принять участие в розыгрыше?
  - Что за розыгрыш? И что надо делать?
  - Если хотите, я вам покажу. Мне понадобятся два помощника. Вот Вы, сударь, - я показал на одного из гвардейцев, курившего трубку, - и еще кто-нибудь. На выбор.
  Гвардейцы посмотрели на своего товарища, пытаясь понять, почему я пригласил его персонально, а второго - на выбор. Я не спешил раскрывать эту маленькую тайну. Дополнительная интрига не помешает, она лишь подогреет интерес собравшихся. А все дело было в трубке, она в моем плане должна была сыграть немаловажную роль.
  Заинтригованные гвардейцы с удовольствием согласились принять участие в розыгрыше. У них даже возник небольшой спор насчет второго участника и пара небольших пари.
  - Мы готовы, Андрэ. Что надо делать? - второй кандидат был определен.
  - Минуточку терпения. Ждем условного сигнала.
  Заинтригованные гвардейцы забыли о еде и вине, что было делом почти невозможным. Эх, надо было сказать Тильде, чтобы поставила на окно цветок герани. Но, не успел. Впрочем, вряд ли кто-то смог бы здесь оценить эту шутку. Мы ждали.
  А Тильда в это время разговаривала с графом Бухтером у него в комнате, придав лицу скорбное выражение.
  - Вы знаете, господин граф, мне кажется, против Вас что-то затевают.
  - С чего ты взяла? - небрежно отозвался Бухтер.
  - У парочки постояльцев были такие подозрительные взгляды, когда Вы поднимались по лестнице. И вот я понесла обед в одну из комнат, - Тильда кивнула на поднос, стоящий на столике, - и решила зайти Вас предупредить.
  - Молодец. Это правильно. Если что-то услышишь, о сразу ко мне, а я тебе за это..., - граф достал золотую монету и показал ее Тильде, - я тебе за это дам золотой. В следующий раз. Так что смотри в оба.
  - Спасибо, господин граф. Я буду стараться, - заверила счастливая служанка.
  Тильда взяла поднос, поскользнулась, потеряла равновесие. Какая досада. Первое, второе, компот. Все это полетело с подноса. И ладно бы еще на пол. Большая часть попала на графа Бухтера.
  - Неряха, курица, где вас таких только берут! Не получишь ты никакого золотого, - кричал возмущенный граф, пока не вспомнил о предупреждении.
  Здесь он опомнился и сказал чуть спокойнее:
  - Если, конечно, не будешь внимательно наблюдать за подозрительными постояльцами.
  - О, господин граф, я все исправлю! - хлопотала вокруг Бухтера взволнованная Тильда. - Пойдемте скорее, вам надо принять ванну. А костюм я почищу, постираю. Будет как новый.
  - Да-да. Если все аккуратно почистишь, я даже не буду жаловаться на тебя хозяину.
  - Пойдемте. Там на первом этаже есть ванна с горячей водой.
  Тильда проводила Бухтера до наполненной горячей водой большой деревянной бочки, подождала, пока он заберется внутрь, подхватила одежду и отправилась в прачечную. Вот только пошла она не коридорами, а через обеденный зал, по пути, демонстративно размахивая камзолом графа, будто флагом.
  
  - О, вот он, сигнал. Пойдемте.
  Вместе с двумя гвардейцами мы отправились в комнату, расположенную рядом с ванной. Пора было распределять роли и давать инструкции.
  - Не могли бы Вы закурить трубку? - попросил я ее обладателя.
  - А затем?
  - Мы подождем в комнате, а Вы минут пять погуляйте в коридоре и напустите побольше дыма. Затем присоединяйтесь к нам. Заинтригованный гвардеец отправился в коридор, такого странного поручения он не получал ни разу в жизни.
  
  Граф Бухтер мылся в ванне и строил планы один коварнее другого. Все они сводились к тому, как проучить этого незадачливого Рамеля и его нового друга.
  Внезапно дверь, ведущая в соседнюю комнату, отворилась, и на пороге в клубах синего дыма показалось ужасное существо. В длинном до пола плаще с лицом абсолютно красного цвета. Существо вдруг захрипело и произнесло.
  - Газ "краснин"! Ужасно! От него краснеют, причем навсегда. Не помогают никакие средства. Бегите, граф, бегите.
  Существо схватилось за горло, упало и замерло на полу.
  Краснеть графу не хотелось. Он подскочил к двери и хотел выбежать в коридор. Но здесь вспомнил, что не одет. Краснеть не хотелось совершенно. Бежать за дверь в таком виде тоже. Проклиная нерадивую служанку, так не вовремя забравшую его одежду, Бухтер бросился к шкафу в надежде что-нибудь там найти. Кроме дамского платья там ничего не было.
  - О горе мне горе! Как теперь жить? Я весь красный, - простонало существо, лежащее на полу.
  Решившись, граф Бухтер схватил платье служанки, надел его на себя и выскочил за дверь. Слева все было заполнено "краснином", его клубы густо висели в воздухе. Если бы граф принюхался, то с удивлением обнаружил бы, что неизвестный "краснин" весьма напоминает обыкновенный табачный дым, но, закрыв нос руками, Бухтер старался не дышать. Им завладела одна мысль - "бежать отсюда как можно скорее". Оставалась одна дорога - через обеденный зал.
  
  Барон Рамель, как и было условлено, сидел в зале вместе с оставшимися гвардейцами и ждал появление незнакомой дамы, быстро бегущей к выходу.
  "Откуда она здесь возьмется? Зачем нам ее задерживать? И причем здесь собственно Бухтер?", - размышлял барон. Между тем он твердо решил придерживаться оговоренного плана, хотя он вызывал некоторые сомнения. Гвардейцы задумчиво молчали.
  Дама все-таки появилась. Судя по платью, скорее служанка. Закрывая лицо руками, она резво бежала к выходу, расталкивая и пиная попадавшихся по дороге посетителей. Такое поведение со стороны обслуживающего персонала было просто возмутительным.
  Барон сделал шаг вперед, и произнес:
   - Хватайте ее гвардейцы! Я узнал эту злодейку!
  В чем провинилась несчастная дама, барон не подозревал и думал, не погорячился ли он. Как теперь объяснить свое поведение? Правда, Андрей уверял, что этого не потребуется. Ох, лучше бы так и было, иначе смешным окажется он, а не граф Бухтер.
  Объяснений действительно не потребовалась. Дама отняла руки от лица и с криком.
  - Отстаньте от меня, кретины, я граф Бухтер! - прорвалась через оцепление.
  - Вставайте, друг мой. Граф уже далеко. И "краснин" нам больше не страшен, - обратился я к лежащему на полу человеку.
  Существо красного цвета поднялось и скинуло с плеч длинный плащ, под которым скрывалась гвардейская форма.
  - А Вы точно знаете, Андрэ, что помада отмывается?
  - Точно, можете не сомневаться. И потом, Ваш вопрос несколько запоздал.
  За неимением под рукой красной краски, мы измазали гвардейца помадой, одолженной у Иланды. Полтюбика извели, крупные все-таки гвардейцы у Его Величества. И весьма веселые ребята, далеко не каждый согласится на такие эксперименты. Кто я ему? Ни сват ни брат. Если гвардеец и согласился участвовать в розыгрыше, то только из желания пошутить.
  Барона я застал в полном восторге. Ренье и два других гвардейца от смеха держались за животы. Наконец Ренье смог выговорить:
  - Замечательная шутка, непременно расскажу о ней в столице.
  - Бедный граф. Боюсь, покраснеть ему все же придется.
  "Краснин", это такая прилипчивая штука. Особенно для Бухтеров.
  
  
  Глава 12.
  
  Вы не пробовали быть королем? Нет? Ну и правильно, и не пробуйте. К чему Вам расстраиваться? Это только кажется, что королевская жизнь усыпана всевозможными удовольствиями, а на самом деле... Быть королем непросто. И уж совсем непросто быть хорошим королем. И ответственность немалая, и проблем хватает. То соседи плетут интриги, то разные там природные катаклизмы: засуха, буря, неурожай. А королю разбирайся, что с этим всем делать, чем накормить народ. И опять же внутриполитическая обстановка. Непростая она: крестьяне, мастеровые, купцы. Надо, чтобы большинство было довольно своим королем. Ну, или хотя бы, не было слишком недовольно, это уж как получится. А иначе волнения, смута и нестабильность, и как следствие - выраженный большинством голосов вердикт о некомпетентности. А кому это надо? Правильно, никому. Наипервейшая задача короля следить за тем, чтобы обстановка в стране была спокойной.
  Но простой народ - это еще не все. Самый влиятельный политический слой, конечно же, дворянство. Все эти графы и бароны. С одной стороны - опора королевства. Так оно и есть, но не все так просто, на нетвердой опоре не устоит никакое государство. Дворянство, конечно, предано своему королю. Но всякая преданность имеет свои пределы, и лучше их без необходимости не переходить. Искусство грамотного монарха состоит в том, чтобы не испортить отношения с большинством своего дворянства.
  И это при том, что королю приходится рассматривать споры; выносить решения и вердикты; следить за тем, чтобы междоусобица (куда же без нее) не переросла допустимых приделов. И многое другое. Вот такая непростая у короля работа. Конечно, он не все это делает лично, у короля имеются всевозможные помощники, но за ними тоже нужен глаз да глаз.
  Его Величество Филипп пятый сидел в своем малом кабинете и обсуждал текущие дела с начальником тайной стражи. Срочные дела были обговорены, и король по давно устоявшейся привычке беседовал о всяких пустяках. Обсуждали последние придворные новости, сплетни и слухи. Кто обо всем этом расскажет лучше, чем начальник тайной стражи? Король, он ведь тоже человек, и не лишен любопытства. К тому же быть в курсе бывает весьма полезно. В этот раз речь шла о бароне Рамеле и графе Бухтере.
  - Ваше Величество, Вы, должно быть, помните ту шутку, что сыграл граф Бухтер с бароном Рамелем на Вашем приеме?
  - Так это был граф? - удивился Филипп пятый.
  - Определенно. Это его человек подкинул барону мысль о наградном подарке.
  Король весело улыбнулся, вспомнив тот забавный случай.
  - Бедный барон. Он довольно симпатичный малый.
  - К тому же не привык оставаться в долгу.
  - В самом деле?
  - Лейтенант Ренье, вернувшись из патруля, рассказал довольно забавный случай. Ему посчастливилось повстречаться на постоялом дворе с Рамелем и Бухтером.
  - Вот как? И что же там случилось?
  - О, вся казарма ржала как табун степных лошадей, когда Ренье рассказывал о том, как граф Бухтер выбегал из гостиницы в женском платье.
  - Да не может такого быть!
  - Позвольте Вас заверить, Ваше Величество, может. Поверьте, эти могут ржать еще и не так.
  - Да нет, в это я охотно поверю, - махнул рукой король. - Я говорю о графе.
  - Я сам сначала не поверил. Но Ренье был не один, а с отрядом, и все подтверждают рассказ лейтенанта, лишь дополняя его новыми подробностями.
  - Я непременно должен услышать эту историю из первых рук. Потрудитесь назначить лейтенанта на следующий день в дворцовую охрану, - распорядился король.
  - Будет исполнено. Вы сможете его расспросить обо всех подробностях.
  - А что за кошка пробежала между графом и бароном?
  - О, это давняя затянувшаяся история. К тому же, мне кажется, что последнее время им симпатична одна и та же дама.
  - Вот как? Весьма любопытно. И все же, мой прапрадед был весьма предусмотрителен, когда стал продвигать идею, которая так плотно вошла в нашу жизнь.
  - Ваш прапрадед был великим человеком. Если бы не его идея, кровь дворянства до сих пор лилась бы рекой.
  - Да, лучше уж шутки и розыгрыши, чем звон шпаг и дуэли.
  - Определенно лучше. Я и сам не против поучаствовать в добром розыгрыше. Конечно, совсем избежать кровопролития не удается, но дуэль между двумя дворянами стала столько редким явлением, что их можно пересчитать по пальцам.
  - Да, не следует недооценивать силу общественного мнения. Мало кто захочет признать себя неумехой, неспособным придумать хорошую шутку над своим недругом.
  Король и начальник тайной стражи весело рассмеялись.
  - Что еще новенького в королевстве?
  - Говорят, что старшая придворная стац-дама нашла себе нового любовника.
  - И что же здесь необычного?
  - Говорят, что он из кочевников. Молод, горяч и необуздан.
  - С чего Вы это взяли?
  - Со слов ее горничной.
  Король и начальник стражи рассмеялись снова. Его Величество весьма любил такие неформальные беседы со своим начальником тайной стражи.
  
  
  Глава 13.
  
  Как ни странно, дальнейший наш путь до Тьежа прошел без всяких приключений. Отряд гвардейцев полдня ехал вместе с нами, развлекая нас веселыми байками и случаями из жизни, за это время я успел услышать немало столичных сплетен и слухов. Но вскоре наши дороги разошлись. Тепло попрощавшись, гвардейцы пришпорили коней и свернули налево, в столицу. Нам же предстояло ехать по правой дороге, ведущей в Тьеж.
  Тьеж. Этот город произвел на меня странное впечатление. Будучи когда-то мегаполисом, он за несколько веков неузнаваемо изменился, приобретя черты, свойственные скорее городу эпохи средневековья. Домов более трех-четырех этажей высотой почти не наблюдалось, что вполне понятно. Отсутствие лифтов и преимущественно печное отопление никак не располагали к многоэтажности. В отличие от типичных городов средневековья в Тьеже имелась исправно работающая канализация, да и водопровод был почти повсеместно. Правда, они оставались за фасадом этого города и не сразу бросались в глаза. Что действительно удивляло, так это базар.
  Площадью не менее нескольких гектаров, он напоминал собой гудящий улей. Как ни странно, движением здесь управлял кто-то, вроде регулировщиков, что позволяло соблюдать порядок и почти не создавать заторов.
  Проводив обоз до отведенных ему торговых рядов, мы оставили на всякий случай с ним одного стражника, а сами отправились в небольшой трактир, где и остановились на постой.
  Трактир выбрали на окраине. Там потише и проживание подешевле. Цена, конечно, не была определяющим фактором, но и минусом не являлось. Место было тихое и неприметное, вот это было большим плюсом. После встречи с Бухтером на постоялом дворе барон вполне обоснованно ожидал ответных действий. Не то, чтобы он их опасался... Но разве можно сказать о человеке, проявляющем разумную предосторожность, что он испугался? На мой взгляд, разумная предосторожность как раз является признаком разума. Не зря же ее назвали разумной?
  - Так Вы думаете, что Бухтер на этом не успокоится?
  - Вряд ли. Мы его сильно разозлили, теперь от него всего можно ожидать. Вот что, Андрей, не ходили бы Вы на улицу без доспеха.
  - Это так серьезно? Рамель, Вы же говорили, что мы не должны опасаться за свою жизнь.
  - Ну, допустим, такой глупости я никогда не говорил. Я лишь говорил, что дуэли у нас не приняты.
  - Но несмотря на это, случаются?
  - Бывает. Правда, очень редко. И скорее, нам надо опасаться другого. Дуэли не приняты среди дворян.
  - И что?
  - Граф может привлечь наемников.
  - То есть, Вы хотите сказать, что нас могут убить?
  - Вполне. Правда, такое маловероятно. А вот намять бока под видом разбойного нападения очень даже могут. Да и худший вариант не стоит сбрасывать со счетов. На всякий случай.
  Ну вот, так я и знал! Прав был, когда зарекался шутить! А с другой стороны, что еще мне оставалось? А что будет дальше? Чувствую, эта история просто так не закончится. Я печально вздохнул. Что ж, "не посмотрим, не увидим", - как говорил незабвенный старшина Иваненко.
  - И Бухтеру сойдет с рук нападение на двух благородных людей?
  - Король редко вмешивается в такие вопросы. Разве что нас, действительно, прихлопнут. А если просто намнут бока, то может и не заметить.
  - Что же делать?
  - Как что? Во-первых, может все еще и обойдется. И потом, мы и сами не дети, вполне можем за себя постоять. Если на нас нападут, смело беритесь за шпагу, с разбойниками здесь разговор короткий.
  Эх, за шпагу то я, конечно, возьмусь. Вот только фехтовальщик из меня посредственный. Опыта - кот наплакал. Знать бы, где тот самый кот, я бы ему сказал, что думаю по этому поводу. Мне бы автомат, тогда другое дело. Но автомата у нас нет. У Рамеля есть блюмбер, но только один. И зарядов к нему мало. Да и вряд ли барон будет стрелять в городе из такого мощного оружия. Думай, Андрей, думай. Да что здесь придумаешь?
  
  Время показало, что барон как в воду глядел. Тоже мне предсказатель, конкурент Кассандры. У нас появился хвост. В смысле, мы заметили, что кто-то за нами наблюдает. А вы о чем подумали?
  Случилось это на третий день нашего пребывания в городе. Если это дело рук Бухтера, то он действовал весьма оперативно. А может, мы привлекли чье-то внимание, делая покупки?
  Наш обоз благополучно продал оптом все свои нехитрые товары и на следующий день отправился домой в сопровождении Хорта и двух стражников. Хорт здесь оказался кстати, он и отправился старшим с охраной. Барон же решил, что нам лучше остаться в городе еще на несколько дней. Если собираются напасть на нас, то к чему подвергать опасности возниц из обоза. Благородный все-таки человек Рамель, не дело нам прятаться за спины возниц.
  Действия стали разворачиваться на следующее утро. Трое подозрительного вида молодцев заявились в трактир, когда мы спустились к завтраку. Вошедшие были при шпагах, но для дворян одеты простовато. Вместе с тем вид они имели потертый и бывалый. Двое расположились у входа, а один взял на стойке кружку пива и направился в нашу сторону. Что было дальше, вы думаю, догадываетесь? Этот невежа разлил пиво на наш стол. Разумеется специально. Но этого ему показалось мало.
  - Сударь, я споткнулся о Вашу шпагу и разлил пиво! Извольте заплатить!
  Еще чего. Рамель не из тех, кто позволит спотыкаться о свою шпагу разным невеждам. Ну, никакого воображения...
  - Шел бы ты отсюда, любезный, - барон был неподражаемо величественен.
  - Как, Вы не хотите заплатить?
  Незнакомец выхватил шпагу и шагнул к Рамелю, барон был не менее быстр. Шпагу из ножен он выхватил молниеносно - вот что значит дворянское воспитание. Шпаги со звоном столкнулись и засверкали в воздухе с неуловимой быстротой, выписывая размытые окружности и оглашая пространство кабачка неимоверно частым звоном. Похоже, незнакомец не рассчитывал нарваться на такого искусного фехтовальщика. Схватка продолжалась секунды три, за это время каждый успел нанести не менее полутора десятков ударов. Неплохо, однако.
  Поняв, что сходу ему не справиться, незнакомец отступил к окну и махнул рукой своим приятелям. Они вскочили и поспешили на помощь фехтовальщику, оглашая окрестности криком "наших бьют". Как неоригинально. Это не поединок уже получается, а разбойное нападение, барона надо спасать.
  Бежавший первым вдруг оказался на полу, ошарашено тряся головой. Еще бы. С пяти метров толкушкой в лоб! Это он еще легко отделался. Второй, чуть погодя, расположился рядом с ним. Согнувшись в три погибели и держась руками за живот, он с удивлением разглядывал угодившую в него толкушку.
  Увидев, что остался один, фехтовальщик распахнул окно и выскочил на улицу.
  Поле битвы осталось за нами. Ха, интересно, можно ли считать трактир полем битвы? Или каким-либо полем вообще? Так или иначе, враг отступил. Приятели фехтовальщика тоже поспешили убраться из заведения, пользуясь тем, что мы не стали их преследовать.
  - Однако, какой мастер. Если бы мой покойный батюшка не озаботился нанять в детстве мне хорошего учителя фехтования, мне пришлось бы непросто, - сказал барон вслед убегающей троице.
  - То-то он улепетывает, вместе со своими подручными. Вы, Рамель, оказались на высоте.
  - Полно Вам, Андрэ. Это всего лишь неплохое владение шпагой.
  Но по улыбке барона я понял, что ему приятна моя похвала. Надо признаться, вполне заслуженная.
  - Послушайте, Рамель, а это ничего, что я их толкушками? Ну, помощников фехтовальщика.
  - А что такое?
  - Да вот, думаю, прилично ли так действовать благородному человеку?
  - Если бы речь шла о поединке, такое поведение было бы предосудительным, а так... Это же обыкновенные бандиты, бросайтесь сколько угодно. Быть может, кто-то улыбнется над столь экзотическим способом обороны, но осуждать Вас за это никто не станет.
  - Фух. Вы меня успокоили. А что дальше? Остаемся в городе?
  - Андрэ, если Вы думаете, что я каждый день попадаю в такие ситуации, то, смею заверить, это не так. А потому с радостью послушаю Ваше мнение на этот счет.
  Какое же у меня, интересно, мнение? Признаться, абсолютно никакого.
  - Давайте будем рассуждать вместе. Чего от нас ждет Бухтер?
  - Чего он ждет?
  - Он ждет, что мы начнем отступать.
  - Вы думаете?
  - Определенно. Ждет, что мы бросимся из города, и попытается устроить нам ловушку. Но мы его перехитрим, и останемся на месте. К тому же, Вы говорили, что завтра прием в муниципалитете. Мы же собирались туда пойти. А послезавтра, когда Бухтер поймет, что мы остались на месте, поедем домой. Так мы перехитрим его дважды.
  Домом я назвал поместье барона. Пусть это не мой дом, но там мне рады. Барон, Енхи, даже Ариша. Да и я успел привыкнуть ко всем им.
  На том и порешили. Хороший это был план или нет, но лучшего не было. Я положил на стол мелкую монету, и мы разошлись по комнатам, договорившись встретиться утром. Ах да, за всеми этими заботами я забыл упомянуть, откуда у меня появились свои собственные деньги.
  История эта примечательна и еще раз говорит нам о том, что новое - это хорошо забытое старое. Короче говоря, я изобрел колесо, даже несколько его вариантов. Нет-нет, не надо мне говорить, что колесо было изобретено за много веков до меня, я об этом прекрасно знаю. Пожалуй, я погорячился, колесо я не изобрел, а всего лишь несколько модернизировал. А получилось это так.
  
  
  Глава 14.
  О пользе изобретения колеса.
  
  Будучи в Тьеже мы с бароном нашли время прогуляться по городу и осмотреть рынок. Рынок был местом универсальным и совмещал в себе функции не только торгового центра, но и многие другие. Например, как вам понравится выставочный павильон конских седел? Вездесущая мода не миновала и это направление деятельности. О подобном мне даже слышать не приходилось. Не знаю, как правильно это назвать. Искусством ли? Веянием ли времени? Представьте себе седло, украшенное стразами, или отделанное бархатом, или тюнингованое с помощью дополнительных деталей. Люди практичные все эти излишества отвергали, предпочитая пользоваться простой классической моделью. Тем не менее, находилось немало желающих приобрести для себя в этой области что-нибудь оригинальное и запоминающееся. Около седел мы задерживаться не стали. Взглянули ради интереса и пошли далее. Упомянул я о них лишь потому, они меня удивили
  Прошли неторопливо мимо оружейных рядов, здесь тоже имелось много интересного. Будь у меня лишние деньги, я присмотрелся бы к некоторым вещам повнимательнее, а так мы лишь подивились новинкам. И все же наиболее интересен мне был тот район базара, где продавались различные средства передвижения. Самодвижущихся экипажей здесь не было, зато конные повозки были представлены довольно широко. Моя душа механика потянулась к этим экипажам со свойственным каждому механику интересом. Я опробовал работу рессор, сделал при этом замечание, что неплохо бы коэффициент жесткости сделать нелинейным, за что заслужил уважительный взгляд мастера, представляющего брички. Потом я забрался под большой четырехколесный экипаж, подивился оригинальной конструкции механизма поворота передней оси и был принят за своего. Мастер с удовольствием пожал мне руку и пригласил зайти к нему в мастерскую, обещал угостить чаем и показать производство.
  Базар был примечателен еще и тем, что к нему примыкали кварталы ремесленников, чьи товары и были представлены на торговой площади. Если вы чего-то не находили в представленном ассортименте, можно было пройти к мастерам и сделать заказ. Очень практично, и до мастерской недалеко - рукой подать. Меня предложение каретника заинтересовало чрезвычайно, но у барона были дела, и мы разделились. Я пошел в мастерские один.
  Это было средневековье, но совсем не то, о котором мы знаем из истории. Пусть технический уровень упал, уровень отношений между людьми никак не соответствовал тому, который был в средневековье у меня на родине. Проще все было и без затей. Тот факт, что человек благородный своими руками что-то сделает в мастерской, никого не удивлял. Наоборот, это вызывало уважение к его знаниям и умениям. Тем более никого не удивлял тот факт, что я запросто зашел попить чайку к каретнику. Как я уже говорил, мастеров в королевстве уважали.
  Мастерские и в самом деле были довольно неплохи. Конечно, для того уровня, который может себе позволить мастер, вынужденный обходиться минимальным количеством железа и лишь механическим приводом оборудования. Каретник не мог использовать даже ветряк, как это делалось в поместье барона Рамеля, по причине плотности застройки. Привод станков вращал мул, передачи использовались в основном ременные, а передаточные валы были деревянные, лишь оббитые для прочности железом. Но все же мастерские были неплохими. Я с интересом осмотрел технические устройства, по ходу дела сделал несколько замечаний и задал множество вопросов, после чего был приглашен на чай. Сложно назвать это чаем, скорее это был весьма плотный обед. Полненькая миловидная жена мастера расставила на столе всевозможные печенья и пироги, разлила по чашкам чай, засмущалась и покинула нас, чтобы не мешать разговору. Здесь то и возникла тема колеса. Точнее движения повозок на крутых спусках и подъемах. Если вы едете на подъем, то откат назад в некоторых ситуациях бывает весьма неудобен, вы уж поверьте. Так и спуск под крутую гору без тормозов доставляет массу неудобств. И здесь мне на память пришел велосипед, его колесо свободно крутится в одном направлении, но не в другом. Попросив у мастера лист бумаги, я быстренько изобразил отключаемую систему, позволяющую колесу вращаться лишь в одну сторону. А в придачу и пару вариантов тормозов. Потрясенный простотой конструкции мастер весьма удивился, что эта мысль не пришла в голову ему самому, и попросил у меня разрешения использовать мои идеи на практике. Он даже взялся заплатить за это, хотя я и не настаивал. Попросил лишь о том, чтобы я в течение полугода не делился моим секретом ни с кем другим. Я согласился и получил совершенно неожиданно неплохую сумму. И это я еще не рассказал ему о велосипеде.
  
  
  Глава 15.
  
  Кроме повседневных забот о хлебе насущном, присуща каждому человеку еще одна обязательная потребность - потребность в простом человеческом общении. Появилась она не вдруг и не вчера, она была присуща человеку всегда. Лишь выражалась на разных стадиях развития общества по-разному. В собраниях, посиделках, митингах. Или, например, в виде всевозможных балов и приемов.
   Были они и небольшими, и масштабными. Частными - у особ, желающих принимать гостей, или же муниципальными - для всех желающих. На муниципальные приемы, как правило, не посылали именных приглашений. Каждый дворянин мог посетить их по своему собственному желанию. Или не посещать. Кому как было угодно.
  Кроме приемов и балов были еще и клубы. По интересам или по принадлежности к какой-либо группе. Но количество их участников, как правило, было ограниченным. Балы и приемы по числу собирающихся людей лидировали с большим отрывом.
  По сути это почти одно и то же. Разница лишь в том, что на балах больше танцевали. На приемах же в основном говорили. Обсуждали последние новости, вели приятные беседы, пытались поразить слушателей остроумием, удивить свежим анекдотом или сразить дам изящным комплиментом. Если дворяне, постоянно проживающие в Тьеже, могли иногда муниципальный прием и пропустить, то для приезжих не использовать такой удобный случай пообщаться было бы досадно.
  
  Распорядитель приема был солиден, полноват и лысоват. Он встречал приходящих, приветствовал их и приглашал пройти в зал. Первым, кого видели дворяне, посетившие прием - был именно он. Это позволяло распорядителю считать себя лицом приема. Никто не возражал, потому как подобные знания распорядитель держал при себе, не слишком обременяя ими окружающих. То ли из скромности, то ли не желая повторять то, что и так каждому ясно.
  Сделав скидку на несколько завышенные амбиции распорядителя, следует все же признать, что работа его была непростой. Пройдя мимо ряда слуг, он поправил у одного из них и так безупречный воротник и погрозил пальцем. Скорее в целях профилактики, чем по поводу. За этими пройдохами нужен глаз да глаз. Только отвернись... На позапрошлом приеме двое из них стащили со стола бутылку выдержанного вина и в ожидании приема отметили это радостное событие. А поскольку бутылки все были посчитаны, налили в бутыль дешевой бочковой наливки. Гурманы! Не надо, я думаю, говорить, что некоторые гости были весьма удивлены необычным вкусом напитка в своих бокалах. Ох, и влетело ему тогда от бургомистра!
  Тем временем, гости продолжали прибывать, и распорядитель поспешил им навстречу. Два следующих были весьма колоритны. Первый был высок, широкоплеч и ладно скроен. Взгляд имел пристальный и внимательный. "От такого, ни один пройдоха не укроется", - с удовольствием подумал распорядитель. Второй? О, второй, это было что-то. Чуть меньше ростом, сложение он тоже имел вполне атлетическое. По сторонам смотрел с явным любопытством. А на поясе его, кроме привычной шпаги, красовались странные устройства необычной формы. Распорядитель мог бы поклясться, что это толкушки. Вот только зачем их носить на поясе благородному человеку? Не иначе, это какое-то хитрое устройство. Нет, ему, распорядителю, определенно не понять этих благородных.
  - Позвольте ваши плащи, судари. Их повесят в гардероб.
  - Извольте.
  Номер первый скинул свой плащ. Глядя на него, так же поступил и номер второй. Подскочивший по знаку распорядителя слуга понес плащи в гардероб.
  - Позвольте предложить вам, поместить ваше оружие в сейф? Очень удобно.
  
  Действительно, удобно. Не идти же в самом деле на прием, обвешавшись оружием с ног до головы! Некоторые дамы могут совсем неправильно понять, если кавалеры будут постоянно бряцать оружием как гусеничный танк. А если придется танцевать? Вы не пробовали танцевать со шпагой на боку и блюмбером за поясом? Нет? Тогда и не пытайтесь. Это весьма неудобно. Танцев сегодня не намечалось, но оружие собирали. Так уж было принято почти везде. Исключения составляли лишь торжественные приемы: официальные по поводу государственного праздника или награждения. На них разрешалось иметь при себе шпагу. А так же приемы частные. Там сдавать шпаги на хранение, тоже не было принято. В отличие от частных балов.
  Барон оставил в сейфе шпагу и блюмбер, а я шпагу и патронташ с толкушками. Подозрительно посмотрев на них, распорядитель запер наше имущество и предложил нам пройти в зал. Ну, об этом-то нас дважды просить не надо. В зал так в зал. Что мы и сделали, в сопровождении слуги, распахивающего двери и указывающего дорогу.
  В зале было шумно и весело. Люди собирались группами, вели непринужденные беседы на легкие темы, не обращая внимания на наше появление.
   Мы с бароном неторопливо шли мимо этих групп, приветствуя джентльменов и улыбаясь дамам. По пути Рамель представил меня нескольким своим знакомым. Еще больших представил мне. Так мы передвигались тихонько по залу то там, то здесь, останавливаясь на пять минут, чтобы перекинуться парой слов с кем-либо. Говорил в основном барон, я же старался слушать и запоминать. В общем, мы неплохо проводили время. Пусть себе злосчастный Бухтер где-то там строит планы нашей поимки пока мы отдыхаем.
  О, е! Оказывается, совсем не там, а как раз здесь! Откуда он только взялся на нашу голову? Нет, чтобы сидеть в засаде в чистом поле, поджидая нашего появления.
  Бухтер был удивлен не меньше нашего. Его рука непроизвольно переместилась к левому боку - туда, где обычно висит шпага. Но шпаги при нем не было, и граф решил перейти к атаке словесной. Это он погорячился. Уперев руку в бок, вроде статуи, изображающей величественность, Бухтер выставил одну ногу вперед. Получилось довольно комично. Сверкнув грозным взглядом из-под мохнатых бровей, он начал свою обличительную речь.
  - Презренные, как вы могли сюда свои направить ноги!
  Что-то он слишком патетически сегодня настроен. Меж тем Бухтер продолжал:
  - Вы о приличьях не имеете понятья!
  - Скажите, граф, где Ваше платье? - само как-то вырвалось, наверное, патетический настрой графа на меня повлиял.
  - Вы олухи и пустомели!
  - Граф, я Вас слышу еле-еле.
  Между тем вокруг нас стала собираться заинтересованная толпа. Граф начал закипать от злости. Но здесь одна восторженная дама захлопала в ладоши.
  - О, поэтический поединок! Мы обязательно должны устроить состязание! Пусть темой будет что-нибудь романтическое, а призом победителю - поцелуй прекрасной дамы.
  Наверное, она себя имела в виду. Честно говоря, без ее поцелуя я вполне бы обошелся. Она не совсем в моем вкусе. На мой взгляд, немного полновата. А вот уступать Бухтеру? Это невозможно.
  Общество шумело, привлеченное неожиданным развлечением. Бухтер хмурил брови и что-то шептал. От состязания он и не вздумал отказываться. Мы с бароном, чуть в стороне тоже старались сложить стих для состязания.
  - Вы знаете, Андрэ, я не силен в стихосложении. Тем более при таком ограниченном времени.
  - Не беда. Зато Вы, барон, сильны в другом. Например, в фехтовании. Не отступать же, в самом деле. Что-нибудь, придумаем.
  Первым слово предоставили графу. Он вышел, загадочно улыбаясь. Не иначе, решил всех удивить. Надо признать, удивил. Стоит отдать графу должное - его стих был неплох, особенно для экспрома.
  
  - С шипастой розою в руках
  Стою с надеждой у балкона.
  Слова застыли на устах:
  "Ах, почему Вы непреклонны".
  Ну, хоть один лукавый взгляд,
  Немного нежной теплоты.
  Поверьте мне, я буду рад,
  И сбудутся мои мечты.
  
  Аплодировали графу громко и охотно. Трудно будет достойно ответить, придется что-то придумывать. После совещания от нашей с бароном компании делегатом на декламацию стихов выбрали меня. За это Рамель был мне весьма благодарен.
  
  Светит ярким светом
  Месяц в облаках.
  Молча ждет ответа
  Утомленный граф,
  Стоя под балконом
  В полной тишине.
  Как же непреклонна
  Та, что там, в окне.
  Только так упрямо
  Ждет напрасно он.
  Там, в гостях у дамы,
  Молодой барон.
  
  Декламирую стих, я постепенно адресовал взгляды графу Бухтеру и моему другу, барону Рамелю, намек получился вполне прозрачным. На лицах окружающих появились сочувствующие улыбки, адресованные графу. Взгляды, которые бросали на него дамы, еще недавно такие восхищенные, стали ироничными и сочувствующими.
  Этого Бухтер стерпеть не мог. Разозлившись, он покинул прием, гневно стреляя глазами по сторонам. Да, если я когда-нибудь попадусь ему в руки, чувствую, мне он мне все припомнит... Вот не могу я порой промолчать.
  Эх, и поцелуй же мне достался в награду, скажу я вам... Пожалуй, не пересмотреть ли мне свои вкусы? Если присмотреться повнимательнее, дама очень даже ничего. Даже больше. Дама весьма хороша. А что полненькая, так это и не плохо совсем.
  Вечер прошел на удивление весело. После выигранного стихотворного поединка я как-то быстро вписался в общество. Дамы были любезны и улыбчивы, кавалеры уважительно пожимали мне руку. За этот вечер мы с бароном получили не менее пяти приглашений посетить частные приемы. Приятно, конечно. Но, обещаний мы давать не стали, ввиду непредсказуемости нашего ближайшего будущего. Кроме одного. Мы пообещали подумать. Это то обещание, которое ни к чему не обязывает, а занятие это всегда бывает полезным.
  
  
  Глава 16.
  
  Выехать из города мы решили поутру. За комнаты было заплачено авансом, так что беспокоить хозяина было необязательно. Мы ушли по-английски не прощаясь. Не торопясь оседлали коней - вот где пригодился мой опыт в изучении материальной части. Одуванчик довольно фыркал. Застоялся, должно быть, и рад был предстоящей дороге. Выезжая, барон бросил у входа в конюшню мелкую монету. Конюхам за уход и на счастье - примета такая. И мы не спеша тронулись в путь.
  Прохладное утро не располагало к разговору, заставляя кутаться в плащи. Но постепенно солнышко заиграло в макушках растущих по краям дороги деревьев, и ехать стало веселее. Одуванчик бежал резво, рядом ехал верный друг барон Рамель. Хорошо. Жаль, что "хорошо" всегда продолжается недолго. Отъехав от города несколько километров, мы заметили далеко за собой отряд всадников. Все-таки правильно мы сделали, что выехали пораньше. Успели проскочить до того, как они подготовили засаду.
  - Вы видите этот отряд, Мирко?
  - Да, Андрэ, я их заметил. За нами увязались, не иначе.
  Это совсем не радовало. Почему сразу за нами? Отчего бы им не быть случайными путниками?
  - Я бы мог подумать, что это случайный отряд, - продолжал между тем Рамель, - но слишком настойчиво они погоняют коней.
  - Может, люди просто спешат по своим делам.
  - Может быть. Только откуда тогда над нашими головами появился наблюдатель? - барон показал на шмеля, летящего над нашими головами, как будто его приклеили.
  Я взглянул на медальон барона. Так и есть, кто бы мог сомневаться - медальон светился ярким зеленым светом, показывая близкое присутствие электроники. Оказывается, у Бухтера был не один микроробот. Бывают же такие запасливые графы.
  - А что, любезный Рамель, не прибавить ли нам ходу?
  И вот она началась. Та самая, про которую я не раз смотрел в фильмах и читал в книгах - погоня. Только гонялись там не за мной. А это, поверьте, гораздо более романтично, когда гонятся за кем-то другим.
  Мои же впечатления были такие: скакать от погони очень тряско, весьма неудобно и нисколько не романтично.
  Мы скакали во весь опор. Одуванчик был рад поразмяться, давно ему не доводилось так скакать. И он с удовольствием резвился. Первые полчаса. Но погоня и не думала отставать. Напротив, погоня постепенно приближалась. Надо было что-то предпринимать. Барон достал блюмбер, подумал и убрал его обратно. Догоняющие пока не предприняли никаких агрессивных действий. И как бы нам ни были ясны их намерения, оставался мизерный шанс, что они просто скачут по своим делам. Чего не бывает? Первыми применять оружие не хотелось. Лучше всего где-то занять оборону и посмотреть на их дальнейшее поведение. Как только мы заметили у дороги небольшой придорожный кабачок, сразу свернули к нему.
  Галопом влетев во двор, мы отдали коней подбежавшему мальчишке и вбежали в помещение.
  - Что угодно, господа? Обед, закуски, бутылочку вина?
  Кто это? А, хозяин заведения. Я сразу и не заметил, слишком уж он невелик. Из-за стойки не сразу разглядишь. Я схватил скамью, подпер ею дверь, и лишь после этого обратился к трактирщику. Приняв позу, соответствующую, по моему мнению, важному вельможе, я сделал небрежный жест рукой, и произнес:
  - Хозяин, мы арендуем ваше заведение.
  - А двери зачем запирать?
  - Чтобы никто не помешал нашему обеду.
  Хозяин недоверчиво покосился на странных посетителей. Но, слова "аренда зала" музыкой звучали в его ушах, и он решил не обращать внимания на маленькие причуды вроде запертой двери.
  - И на сколько господа хотят арендовать зал?
  - Для начала минут на пятнадцать. А там видно будет.
   "Интересно, что они хотят съесть за пятнадцать минут?", - подумал трактирщик. Это ясно отразилось на его лице, но я сделал вид, что ничего не заметил.
  - И что вам подать?
  - Ну, хотя бы вот это для начала, - я показал на мешочек мелких орехов, лежащий на стойке. - Включите в счет.
  Я схватил мешочек, и переставил на соседний стол.
  Обалдевший от такого заказа трактирщик удивленно стал оглядываться по сторонам, но тут в дверь постучали.
  - Там еще посетители, - трактирщик похоже был немало удивлен неожиданной популярности своего заведения.
  - Но мы-то пришли первыми. Пусть пойдут прочь.
  И, обернувшись к двери, я повторил для тех, кто стоял за ней.
  - Мы закрыты. Зайдите попозже.
  - Открывайте по-хорошему!
  Надо же, как людям срочно понадобилось пообедать.
  - Трактир закрыт на спецобслуживание. Приходите завтра.
  Те кто был за дверью начали совещаться и минут через пять огласили незатейливый ответ:
  - Тогда выходите на улицу, подлые трусы.
  Кому это так неймется? Тоже мне, храбрецы. Окружили полутора десятками нас двоих, да еще и обзываются.
  Баром вытащил блюмбер, - Андрэ, пойдемте и разгоним эту свору.
  - Ха, вот еще. Не будем облегчать им задачу. Пусть потрудятся.
  Долго ждать не пришлось, могучие удары заставили дверь затрещать.
  - Быть может, лучше открыть? - несмело предложил трактирщик.
  - Нет, - наш с бароном ответ был единодушен, как после хорошей тренировки.
  Резво они взялись, но и мы на месте сидеть не будем. Прихватив мешочек с орехами, я принялся разбрасывать их по полу. Хозяин схватился за голову, увидев такое безобразие. А спросить он мог бы что-то более оригинальное.
  - Что Вы делаете с моими орехами?
  - Разве Вы не видите? Разбрасываю. И потом, какие же они Ваши? Если Вы помните, мы их у Вас купили. Что я, невежа какой-нибудь, разбрасывать чужие орехи?
  - Но зачем Вы разбрасываете свои орехи?
  - Вы не находите, что со своими орехами каждый может поступать, как ему угодно? На то они и свои. Я мог бы их съесть, продать или подарить. А мне вот угодно, разбрасывать. Я мог бы Вам рассказать, зачем, но это лишнее.
  - Право, Андрэ, зачем Вы разбрасываете эти орехи? - спросил барон.
  И этот туда же, дались им эти орехи.
  - Сейчас увидите. Отступаем к лестнице на второй этаж, дверь вот-вот рухнет.
  За что я уважаю барона Рамеля, так это за умение быстро действовать в сложной ситуации. Взбежав по лестнице на площадку, мы приготовились отражать нападение. Вовремя. Дверь с треском рухнула, и злоумышленники ринулись в помещение. Эх, любим мы биться в трактирах! Но с другой стороны, а где же еще, если на нас нападают там, где мы находимся?
  
  Первые трое упали сразу. Но даже после этого они продолжали ехать в направлении трактирной стойки. Три ноль в нашу пользу. А всего-то несколько горстей орехов. Следующие пробирались осторожнее. Они внимательно смотрели под ноги, что существенно замедляло их продвижение. Это не дело. Для увеличения паники в рядах врага, следовало усилить эффект.
  - Барон, держите лестницу, а я пройдусь по тылам.
  Толкушка номер один пошла очень удачно, сбив с ног первого преследователя. Второй от толкушки увернулся, неосторожно отпрыгнув в сторону. Эх, кто же так прыгает по орехам... Номер второй присоединился к первому. После чего они вместе начали отползать к выходу. Барон вовсю звенел шпагой, обороняя лестницу сразу от трех врагов. То есть уже от двух. Третий держась за плечо отступил, барона просто так не возьмешь. А эти куда лезут? Двое наемников подтащили стол и теперь карабкались на площадку, на которой я так удобно устроился. Если они зайдут Рамелю в тыл, нам не поздоровится, придется вступать в рукопашную. Первого я просто столкнул, воспользовавшись тем, что он не успел, как следует зацепиться. Хорошо упал, как раз на одного из своих приятелей. Но вот второй в это время успел перемахнуть через перила. Выхватив шпагу, он ринулся на меня, нанося прямой удар сверху. Ничего себе шуточки. Сразу видно - человек неблагородный. Где те невинные розыгрыши, которыми мы обменивались с графом Бухтером? Так и насмерть зашибить можно. Пришлось парировать. Чем? Конечно, шпагой. Должно быть, нападающий был немало удивлен, он никогда не видел, чтобы шпагой оборонялись, не вытащив ее из ножен. А что поделать? Ждать-то он не собирался. Ошарашенный моей необычной тактикой он отступил на два шага, и я смог вытащить шпагу из ножен. Это он еще не знал, с кем связался. В фехтовальном поединке я даже сам для себя опасен, что уж говорить об окружающих. Закрутив шпагу в воздухе по сложной траектории, напоминающей восьмерку, я сделал шаг навстречу своему сопернику. Удивленный невиданным приемом противник сделал шаг назад и кубарем полетел с лестницы. Он чуть не сбил по пути барона, и присоединился к лежащим внизу товарищам. Рамель за это время успел разделаться с двумя оставшимися соперниками. Видимо, Бухтер поскупился на искусных фехтовальщиков, сделав ставку на численность нападавших. И прогадал. Под нашим дружным напором наемники вынуждены были отступить. Хромая и беспокойно оглядываясь, они покинули поле битвы и удалились за дверь.
  - Как мы их!
  Я обернулся в поисках сказавшего, и был немало удивлен - это был трактирщик. А я почти забыл про него, что неудивительно: во время битвы хозяин заведения предусмотрительно спрятался под стойку. И вот теперь он потрясал найденной там скалкой.
  - Нашли с кем связываться! Два благородных господина и Норик - это сила! Норик это я, - представился маленький трактирщик.
  Мы с бароном засмеялись, несмотря на всю неуместность смеха. Но маленький трактирщик выглядел так потешно, что трудно было удержаться.
  Нападение было отбито, но сражение еще не было закончено. Наемники окружили трактир и о чем-то совещались. Они не спешили нападать вновь, но и уходить явно не собирались. Мы с бароном сидели в кабачке и слушали трактирщика. Вокруг царил разгром: мебель была поломана, посуда побита. Что самое странное, Норик был не слишком всем этим огорчен. Он, конечно, сожалел о побитой посуде, только участие в этом небольшом приключении наполняли его сердце восторгом. Нечасто в его жизни происходило что-то интересное. А здесь - сражение, в котором он сам смог поучаствовать, пусть и сидя под стойкой. Будет теперь о чем рассказать посетителям. И внукам тоже, если вдруг такие у него когда-нибудь появятся.
  - А что, уважаемый Норик, не найдется ли у Вас не разбитой посуды?
  - Конечно, найдется. А зачем?
  - Как зачем? Мы собирались у Вас пообедать. Вы не забыли?
  - Вот слова истинно благородного человека, - сказал барон, уважительно посмотрев в мою сторону.
  - И притом, весьма голодного. Я думаю, враги не нападут в ближайшее время. Тогда почему мы должны оставаться голодными?
  - О, да. Сейчас принесу закуски. А аренду зала Вы будете продлевать?
  Хитер почтенный трактирщик, своего не упустит.
  Борон вытащил золотую монету и положил на стойку.
  - Это за аренду и ущерб. И подайте что-нибудь незатейливое, сейчас не до церемоний. На всякий случай, надо было быть наготове.
  Трактирщик подал нам копченый окорок с зеленью, который мы с удовольствием съели.
  - Вы не находите, барон, что мы слишком беспечны?
  - Вы о чем, Андрэ?
  - Ну, как же? Наши противники совещаются на улице, строят планы, а мы себе спокойно обедаем. Неплохо бы и нам выработать план.
  - А что нам планы? К счастью, они отступили на открытое пространство, сейчас я выстрелю из блюмбера, и все они разбегутся.
  - Барон, только постарайтесь никого не задеть. Они конечно мерзавцы, но лучше бы обойтись без лишних жертв.
  - Попробую их напугать, - согласился Рамель.
  Барон вышел за дверь, достал блюмбер и спокойно прицелился. Что-то тут не так. Наемники и не думали разбегаться. Не знакомы с блюмбером? Это вряд ли. Тогда почему они так спокойны? Лишь собрались плотнее, перекрывая дорогу.
  Не подвела меня интуиция. Результаты выстрела были весьма скромны. Вспыхнувший было у ног отряда наемников огненный шар растекся по плоскости, будто между нами и ими поставили невидимое стекло. Так я и знал, то-то они не спешили прятаться.
  Барон разочарованно убрал блюмбер, план не удался.
  - Рамель, что это было?
  - Энергетический щит. Для наемников это слишком. Должно быть, среди них есть кто-нибудь из людей графа.
  - Что еще за энергетический щит?
  - Наследие предков, генератор энергетического поля. Отличная защита от энергетического оружия. Что Вы знаете об энергетическом оружии, Андрей?
  - Признаться, ничего, могу лишь догадываться. Судя по всему, оно обладает большой энергией?
  - Вы совершенно правы. Энергия выстрела блюмбера велика. А вот масса... Масса энергетического шара всего несколько грамм. Энергетическое поле его легко останавливает. Для него важна именно масса.
  - То есть, если я брошу камень?
  - Поле его не остановит. Оно рассчитано только на заряды малой массы. В основном энергетические.
  Мы плотно застряли. Наемники не торопились, видимо, решили взять нас измором. Подождут, пока мы устанем или уснем и... Им легче, они могут отдыхать по очереди. На открытой местности нам с ними не справиться, блюмбер бесполезен, а время играет на них.
  
  
  Глава 17.
  
  - А скажите, любезный барон, как так случилось, что нас смогли догнать?
  Этот вопрос волновал меня уже несколько часов.
  Барон сокрушенно опустил голову.
  - Извините меня, Андрэ, это моя вина. Зная, что Вы не очень умелый наездник, я подобрал Вам коня спокойного и покладистого. Только не сильно резвого.
  - А Ваш-то конь, барон? Ваш Роско не смог уйти от погони? Никогда в такое не поверю.
  Барон смутился и замолчал. Неужели? Да, так оно и есть - Рамель вполне мог оторваться от преследователей, его конь крепок и хорошо отдохнул. Я всему виной, барон не смог оставить меня одного. Вот поступок истинно благородного человека. Наполнившие меня чувства трудно передать словами. Так, должно быть, и начинается настоящая дружба.
  - Рамель, признавайтесь, Вы отстали из-за меня?
  Барон насупившись молчал, не хотел меня огорчать правдивым ответом.
  - Не расстраивайтесь, Андрей. Все равно битвы было не избежать. Не сейчас, так позже. А так мы задали им славную трепку.
  Трепку мы им, конечно, задали, вот только что нам делать дальше? Что-то побежденные наемники не спешат выкидывать белый флаг. Это мы в осаде. Торжествуем победу окруженные неприятелем. Надо как-то исправлять положение. Для начала проведу рекогносцировку - это не помешает. Я поднялся на второй этаж и оглядел окрестности, обзор был великолепный. Самый большой отряд наемников устроился у дороги. Разместились они с размахом: развели костер, и собираются приготовить ужин. И согреться заодно, приближающееся сумерки несли с собой прохладу. С призрачной надеждой я посмотрел и в противоположную сторону, а затем влево и вправо. Ну да, этого и следовало ожидать - наблюдателей они расставили грамотно. Незаметно не ускользнуть. Надо придумать что-то нестандартное. Отвлечь внимание и под шумок проскочить.
  Норик с бароном сидели в зале. Барон неторопливо пил пиво, иногда поглядывая на дорогу, Норик с радостью рассказывал барону о буднях трактирщика, довольный тем, что нашел благодарного слушателя. Не то чтобы барону было это интересно, но все же какое-то развлечение. Он благосклонно молчал.
  - Скажите, почтеннейший трактирщик, как у Вас с крепкими напитками? Мне нужен самый крепкий.
  Барон посмотрел осуждающе. Не время сейчас. Трактирщик тоже был несколько озадачен.
  - Их редко у меня спрашивают. Обычно благородные господа предпочитают хорошие вина, а те, кто попроще - пиво. Иногда коньяк.
  Задумчиво почесав голову, маленький трактирщик предложил.
  - Что касается самых крепких, есть у меня дюжина бутылок семидесятиградусного рома. Купил по случаю, и вот они уже два года лежат у меня в погребе невостребованными. Признаться, жуткая гадость. Но слишком уж дешево их продавали, вот я и соблазнился. Я сомневаюсь, что такие благородные господа станут это пить.
  - Правильно сомневаетесь. Несите.
  Трактирщик посмотрел на меня недоверчиво и спросил.
  - Сколько Вам будет угодно?
  - Несите все.
  - Все? - удивленный трактирщик подумал, не ослышался ли он.
  - Все-все. И еще у меня будет несколько вопросов.
  
  На столе выставленные в ряд стояли двенадцать бутылок крепчайшего рома. Почти чистый спирт. Сто грамм такого запросто свалят с ног быка. А пятьсот - самого крепкого завсегдатая портовой таверны, или пять быков. Бутыль объемом грамм семьсот не осилит в одиночку никто. Норик и барон Рамель смотрели на меня с состраданием. Как на такое было не отреагировать?
  - Трактирщик, три стакана и луковицу на закуску.
  Посмотрев на их лица, я получил массу впечатлений. Пора, пожалуй, признаваться, а то как бы они не записали меня в экстрималы.
  - Вы что, в самом деле считаете, что я это собрался пить?
  Похоже, именно так они и думали.
  - Это для наших гостей. Угостим лучше их.
  - Вы хотите, чтобы я отнес эти бутылки в подарок тем господам, которые расположились на улице? - спросил маленький трактирщик.
  - Вы знаете, Андрэ, я думаю, они откажутся, - предположил барон.
  - А вот и не угадали, Рамель. Отказаться у них не получится. Но сначала несколько вопросов. Во-первых, как там наши кони?
  - С конями все в порядке, они в небольшой пристройке за зданием, - отозвался Норик, - накормлены и почищены. Джастин ими занимается.
  Джастин - это тот парнишка, что подхватил повода наших коней. Кстати, большое ему за это спасибо. Иначе наемники могли обратить на них внимание и чего доброго захватить. Очень сообразительный парнишка. Все время, пока в трактире гремели баталии, он предусмотрительно оставался в дальней комнате. Надо будет оставить для него пару мелких монет.
  - Тогда вопрос номер два. Как Вы думаете, Рамель, шмель-разведчик найдет нас в темноте?
  Барон подумал, прикинул что-то.
  - Вряд ли. Тепловизор имели только самые дорогие и редкие модели.
  - Это хорошо. Значит, мы можем попытаться прорваться.
  - А как же наемники?
  - Им будет не до нас. Но для этого придется немного потрудиться и проявить немного творческих способностей.
  
  Я вышел на крыльцо трактира и громко сказал:
  -Гха-гха.
  Сидевшие у костра наемники подскочили, как подброшенные пружиной. Выхватив оружие, они заняли круговую оборону. Тот, кто готовил ужин, уронил ложку в котел и теперь пытался ее выловить, обжигаясь и забавно подпрыгивая. Так недолго и без еды остаться. Несколько таких неожиданных выходов, и они сдадутся без боя. Неплохо. Но усилить беспорядок в рядах противника необходимо.
  - Эй вы, остолопы, и долго вы собираетесь здесь сидеть?
  Наемники посовещались. Видимо решали, к кому именно адресовано обращение. Наконец один из них сделал два шага вперед и ответил.
  - А подойдите-ка сюда, милостивый государь. Тогда посмотрим кто из нас эскалоп.
  - Вот еще. Если надо, сам подходи. Получишь колотушкой.
  Парламентер на всякий случай сделал шаг назад. А я тем временем продолжал действовать по намеченному плану.
  - И с чего это вы вздумали нападать на двух благородных людей?
  - Это уж наше дело. С чего хотим, с того и нападаем. И вообще, может быть, мы просто хотели пообедать.
  - Вот-вот. Сидите здесь теперь голодные. Последняя каша и та подгорела.
  Их повар так и не достал ложку из котла, и теперь бегал вокруг него, забавно приплясывая. Из котла явно запахло подгоревшим варевом.
  - Сними с костра котел, дубина!
  - Спасибо, Ваша милость. Я сейчас.
  Наемник засуетился, потянул в себе котел, обжегся и опрокинул его на землю. Ну, не дубина ли, в самом деле?
  - Теперь вам и горелой каши не видать. А могли бы пообедать в трактире.
  Наемники необычайно оживились.
  - Так мы с радостью, только он закрыт на спецобслуживание. Можно, мы придем и купим ужин?
  - Нет уж, знаем мы, как вы ходите. Никаких покупок. Но вы можете ужин выиграть, если победите в соревновании.
  - Огласите меню, пожалуйста, - это я уже Норику, который ждал этого момента за дверью. Он вышел торжественным шагом на крыльцо со свитком в руках.
  - Сегодня наше заведение может предложить, - маленький трактирщик сделал паузу, и продолжил, - окорок свиной копченый, барашек на вертеле, карась запеченный, в ассортименте холодные закуски, зелень, салаты.
  Трактирщик подумал и добавил уже от себя:
   - Кроме того победителю в соревновании - бутыль марочного вина в подарок от заведения.
  Наемники одобрительно зашумели, всем своим видом выражая согласие отложить нашу поимку и прерваться на хороший ужин. Один только длинный заметался от одного к другому, уговаривая их не поддаваться на провокацию и не идти на сделку с врагом. Должно быть, это и был человек графа. Старания бедняги оказались напрасны. Голод, подкрепленный интригой, победил, и переговоры были продолжены.
  - А что собственно за соревнование?
  - Да вот, мы здесь поспорили с бароном, что никто из вас не сможет меня перепить. Нет у вас твердой закалки, настоящего стержня, стальной хватки (это я, пожалуй, перегнул, хватка-то здесь причем?).
  Наемники возмущенно зашумели. Соглашаться с таким заключением им не хотелось.
  - А что будем пить? - наконец отозвался один из них.
  - Маэстро, продемонстрируйте образец.
  По моему сигналу Норик поставил на поднос бутыль рома и понес к отряду наемников. Наблюдатели с флангов постепенно подтягивались поближе, такое развлечение встречается нечасто. Возможно, мы могли бы проскочить незамеченными через заднюю дверь пока наемники увлеченно обсуждают наше предложение, но план наш был не таков. Как-то это не солидно, Вы не находите?
  
  
  Ну и глупые же мысли приходят порой людям в голову - они хотели захватить трактирщика в плен. Но сам-то он был там, а все его запасы здесь - у нас. По здравому размышлению наемники от этого пленения трактирщика отказались. Решили, что у них есть все шансы выиграть пари. Ха. Не для того все это было задумано. Терзаемые сомнениями и голодом наемники несколько минут посовещались и вытолкнули вперед парламентера - обсудить условия предлагаемого соревнования.
  - Сударь, Вы, конечно, человек благородный, и мы нисколько не сомневаемся в ваших способностях. Но все же, что касается рома, здесь мы вне конкуренции.
  - Все же здесь излишне. Или принимайте условия, или останетесь без ужина. Я, так и быть, предоставлю вам фору. С вашей стороны в соревнованиях могут принять участие десять человек. Надеюсь, что хотя бы один из десяти сможет приблизиться к моим достижениям.
  - А не собираетесь ли вы подсыпать нам снотворного?
   Ха, снотворное! Да после такого объема рома никакое снотворное не понадобится. Этого я не сказал, ни к чему сбивать спортивный настрой перед соревнованием.
  - Еще чего не хватало. Среди нас, благородных людей, такое совсем не принято. А чтобы вы не сомневались, предлагаю вам самим выбрать запечатанные бутылки для соревнования. Любые десять штук из дюжины, а я, так и быть, возьму одну из тех, что останется.
  - А куда денется двенадцатая?
  - Справедливо. Можете выбрать одиннадцать.
  Человек графа вдруг стал подпрыгивать и подавать знаки, привлекая к себе внимание. Ага, что-то они задумали. Немного посовещавшись, наемники огласили новое предложение.
  - Мы хотим, чтобы барон тоже принял участие в соревнованиях.
  Вот оно в чем дело. Они хотят подождать, пока мы приведем себя в нерабочее состояние неумеренным потреблением рома, и затем взять готовенькими. Вообще-то, это был мой план. А раз план мой, то и раздача моя. Стал бы я иначе все это затевать. Но сразу соглашаться нельзя, как бы они чего не заподозрили.
  - А с чего бы это барону соревноваться? Он уже поужинал.
  Такой простой вопрос поставил наемников в тупик. Какой-то несообразительный люд нанял граф Бухтер. Даже неудобно за него становится. За графа.
  - Это наше условие. Иначе мы не будем участвовать в соревновании, - выдали они, наконец.
  - Ну ладно, условие так условие. Но тогда за ром платите вы.
  Человек графа усиленно закивал, условия соревнования были приняты.
  
  Перед входом мы поставили стол, на который шустрый Норик поместил в ряд двенадцать бутылок рома. Представители наемников подходили по одному и выбирали себе бутыли для будущего соревнования. Что там выбирать, спрашивается, они все как сестры близнецы. Оставшиеся две бутыли Норик откупорил и подал нам с бароном стаканы. Метрах в тридцати от нас поставили второй стол - для наемников. Вы думали, мы подпустим их ближе? Нет уж, пусть участвуют на расстоянии.
  По моему знаку Норик подошел и разлил ром для нас с бароном (трактир-то мы арендовали), наемникам пришлось это сделать самостоятельно. Подать пример что ли? Одним махом я поднес стакан ко рту и опрокинул его. Рамель последовал моему примеру. Норик услужливо подал нам с бароном поднос с бутербродами. Барон с удовольствием взял бутерброд и съел его с большим аппетитом. Со стороны наемников послышались завистливые возгласы. Это они еще не видели моей фишки. Я посмотрел на поднос с бутербродами, сделал рукой отрицательный жест и сказал.
  - После первого не закусываю.
  Наемники посмотрели на меня с немым восторгом в глазах. А мы еще не дошли до второго стакана. Наполнив свои стаканы, неприятель попытался последовать моему примеру. Двое выбыли сразу, в первом туре соревнования. Эх, слабаки. Еще соревноваться взялись с самим мной. В рядах противостоящей нам команды остались лишь восемь соревнующихся. Ром нанес первый удар по порядкам противника. Это средство будет посильнее колотушки, с ног валит весьма успешно.
  Норик разлил ром снова. Мы с бароном дружно опрокинули стаканы. Барон съел второй бутерброд, а я... Как вы догадались? Вот именно.
  - После второго тоже не закусываю.
  Должно быть, в глазах наемников я выглядел былинным героем. Кашляя и давясь, семеро из них одолели второй тур. Но к началу третьего тура изъявили готовность приступить лишь пятеро из них. Предложить, что ли, использовать ром в качестве средства массового поражения? На третьем круге выбыли оставшиеся пятеро наемников. А нам с бароном хоть бы что. Что нам трудно опрокинуть по три пустых стакана? А Вы что подумали, что я пил этот ром? Я пока еще в своем уме. После памятного случая на дне рождения Ритули я вообще стараюсь не употреблять горячительные напитки, очень уж это чревато непредсказуемыми последствиями. Разве что в особо торжественных случаях и совсем по чуть-чуть. И уж, конечно, не семидесятиградусный ром. А как же тогда соревнование, спросите вы? Вы видели когда-нибудь фокусы? А это даже и не фокус, а так - маленькая военная хитрость. Вы думаете, наемники с тридцати метров смогли рассмотреть, куда именно Норик лил ром? Весь фокус в том, что наши стаканы все время оставались пусты. Обман конечно, как и в любом фокусе. Но, спрашивается, кого мы обманули? Разбойников, которые целым отрядом напали на нас двоих. Что ж, они первыми начали военные действия. Барон, правда, сомневался.
  - И все-таки, Андрей, нехорошо мы поступили, обманув противника на соревнованиях.
  - Бросьте, Рамель. Будь на их месте кто-нибудь другой, я бы ни в коем случае не стал так поступать. Соревнования должны проходить честно, - заверил я его.
  - Вы успокоили меня, Андрэ, я знал, что Вы так скажете. Да, этот поступок в других условиях был бы не слишком благороден.
  - Полностью с Вами согласен, но сейчас дело обстоит по-другому. Не напои мы их ромом, пришлось бы прорываться с боем. В результате, они бы и пострадали. Так что, можно сказать, что мы проявили к противнику милосердие.
  - Ну, если смотреть под таким углом..., - барон задумался. - Да, милосердие к врагам - это истинно благородный поступок.
  
  В лагере противника, тем временем, градус веселья постепенно повышался. Сначала наемники горланили песни. Что-то залихвацки бравое. Наподобие "ой хо-хо, и бутылка рома". Куда им еще-то рома? Или пели те, кому рома не хватило? Затем, проигравшие начали требовать ужин, или переигровки. Наконец в лагере наемников завязалась драка. Вот оно, пора. Мы поблагодарили Джастина за то что присмотрел за конями, а трактирщика за хороший ужин, и пообещали при случае заглянуть на обед.
  Кони уже были наготове. Промчавшись быстрее ветра мимо спорящих наемников, мы растворились в ночи. Они, конечно, пытались нас преследовать, но больше мешали друг другу. Так что результат был плачевным. Мы легко оторвались и, свернув с дороги, направились к поместью барона через поля напрямик.
  
  
  
  Глава 18.
  
  Проскакав полями около часа и не обнаружив за собой погони, мы пустили лошадей шагом и по здравому размышлению решили вернуться на дорогу. Скачки по полям в полной темноте - занятие совсем небезопасное. В первую очередь, для коня, и для всадника тоже. Оступись Одуванчик на какой-нибудь кочке, и полета через голову с последующим падением на землю мне не избежать. Дорога на то она и дорога, чтобы по ней ездили. И ямы там по первоначальному плану не предусмотрены. Бывало, во времена распутицы дороги разбивали, но ненадолго, за дорогами старались следить. За каждым поселением был закреплен ближайший к нему участок дороги, который оно и должно было содержать в пригодном для проезда виде. Качество работ на каждом участке контролировал ближайший граф или барон. Кроме того при короле состоял дорожный смотритель, который в случае ненадлежащего ремонта мог пожаловаться самому монарху. Так что дороги были относительно безопасными для ночной скачки. Правда, ночью существовал шанс нарваться на обыкновенных разбойников. Но в нашем случае выбирать не приходилось.
  Мы ехали неспешной рысью и увлеченно обсуждали произошедшие события. До поместья барона оставалось около трети всего пути, считая от Тьежа. Ночь была тиха и спокойна, ничто не предвещало опасности, как вдруг рядом с дорогой раздался хлопок, и нас осветила яркая вспышка. Одуванчик остановился и начал падать. Упал ли он, я не помню. Должно быть упал. На моей памяти еще не было случая, чтобы конь остановился в падении. Должно быть, упал вместе с ним и я, теряя в полете сознание. Момент падения на землю я не запомнил совершенно. Как оказалось позднее, и Рамеля не миновала сия прискорбная участь. По крайней мере, очнулись мы с ним в одном и том же месте и в одинаковых условиях. Если это вообще можно назвать условиями, а не полным их отсутствием.
  Я лежал на пучке соломы к комнате небольших размеров одетый почти в ничего. Вся верхняя одежда отсутствовала. Все что было при мне, перед тем как упасть с коня, отсутствовало. Отсутствовал подаренный мне бароном шикарный камзол. Вместо него был какой-то нелепый халат с неуклюжими завязками и тапочки. Шпаги, ранее висевшей у меня на боку, не было и в помине, как и моего знаменитого патронташа с толкушками. Не было даже кошелька с первыми, заработанными мною в этом мире деньгами. Замена всего этого великолепия на халат и тапочки казалась мне совсем неравноценной.
  Комната, в которой мы оказались, тонула в полутьме. Свет падал из небольшого окна таких скромных размеров, что пролезть в него я бы не смог. Можно и не пытаться, это видно невооруженным взглядом. Расположенная напротив дверь, была закрыта. Оглядевшись, я заметил, что в комнате еще кто-то есть, кроме меня. Этот кто-то вдруг заворочался и сел на солому, на которой до этого изволил лежать. Радость моя была безмерна, но постепенно она переходила в смех. Вы видели когда-нибудь барона Рамеля в халате, более подходящем какому-нибудь туркменскому бедняку? Незабываемое зрелище. Покрутив головой, барон остановил свой взгляд на мне и спросил.
  - Что случилось, Андрэ? Почему Вы смеетесь?
  - Рамель, Вы выглядите неподражаемо в этом халате.
  Барон посмотрел на свой халат, затем на меня
  - Вы думаете, что выглядите лучше?
  Это замечание вызвало у меня новый приступ смеха. Рамель показательно обиделся и отвернулся но вскоре не выдержал и тоже рассмеялся. Уметь посмеяться над собой - это ли не признак истинно благородного человека?
  Именно это позволяет сохранять присутствие духа, когда остальные средства не действуют и кажется, что пора впадать в уныние. В уныние вообще стоит впадать как можно реже. В поисках выхода их сложной ситуации это не поможет, а настроение испортит непременно. Посмеявшись так пару минут, мы все же перешли к тому, с чего и следовало начать - сказали друг другу, что рады пребывать в этом скорбном помещении совместно. Кроме прочих неудобств не хватало мне еще размышлять о том, где находится барон Рамель. А так вот он, рядом - в таком же нелепом халате, что и я сидит на пучке соломы. Уже хорошо. В смысле не то хорошо, что мы сидим в этом весьма неудобном помещении, а то, что сидим мы здесь вдвоем. И можем побеседовать и обсудить наши дальнейшие планы.
  - Барон, вы помните, как мы очутились здесь?
  - Как же, конечно, помню. Мы ехали по дороге, беседовали. Вдруг раздался взрыв, мой конь начал падать и я вместе с ним. Последнее, что я увидел - какие-то люди бегут к нам из-за деревьев.
  Ого, Рамель заметил больше чем я, бегущих к нам людей я не рассмотрел.
  - И что бы это могло значить, как вы думаете? Что нас привело в бессознательное состояние?
  Барон задумался, вспоминая все, чему его в свое время учили наставники. Наконец, минут через пять он высказал предположение:
  - Вы знаете, Андрей, судя по всему, это была мнемобарическая граната. Вещь настолько редкая, что о последнем случае, когда ее использовали, было слышно лет тридцать назад. Интересно, у кого она могла сохраниться?
  - Это-то как раз понятно. У небезызвестного нам запасливого графа.
  - Скорее всего, так оно и есть. Прескверная штука эта мнемобарическая граната. В момент взрыва парализует все живое в радиусе пятнадцати метров, из-за чего бросать ее себе под ноги категорически не рекомендуется. Но уже через несколько секунд можно подходить к месту взрыва совершенно не опасаясь. Судя по всему, нас погрузили в повозку или карету и доставили сюда.
  - А вот что, интересно, стало с нашими лошадьми? Они тоже попадали? Их тоже погрузили в повозку? - я невольно хихикнул, представив это занимательное зрелище. - Или оставили лежать прямо на дороге? И теперь они ждут нас там одни?
  - Это очень печально, - барон загрустил, - я привык к своему Роско и совсем не хочу, чтобы он потерялся.
  - Ну что Вы, Рамель, ваш Роско не пропадет. Помните, как он пытался меня укусить? Он - не какая-нибудь крестьянская лошадка. В крайнем случае, он всегда найдет дорогу домой.
  - Вы так думаете?
  - Уверен. Если он остался на дороге, то не потеряется.
  
  Барон явно повеселел, и мы смогли спокойно подумать о том, как нам быть дальше. Выбор невелик - сидеть и беседовать, или ходить по комнате. Осмотрев окно, мы пришли к выводу, что выбраться через него нереально. Кладка толстая, камни прочные, их и ломом не вытащишь, не то, что руками. Дверь тоже достаточно прочна. Будь у нас под руками какие-нибудь инструменты, еще можно было подумать над ее демонтажем. А без них, увы. Оставалось ждать удобного момента и собирать сведения. Этим мы и занялись. Сведения не преминули пожаловать.
  
  Вначале заскрипел замок двери, затем в проеме появился грозный бородатый стражник, вооруженный пикой. Он осмотрел помещение, взглянул мимоходом на нас с бароном, безмятежно сидевших на соломе, и скрылся за дверью. Вместо него вошли два стражника с арбалетами, а за ними весьма довольный собой граф Бухтер. Должно быть, это наша поимка его так порадовала.
  Наше предположение подтвердилось - всему виной Бухтер. Именно ему мы обязаны удовольствием прибывать в этом неуютном месте.
  - Вот вы и попались, гнусные негодяи, - пафосно заявил граф.
  Это он нам. Людям, вполне приличным и безобидным. Да мы мухи не обидим без надлежащего повода. А если кто первый стал строить нам каверзы, то сам и виноват. Мы-то здесь при чем?
  - Так вот кто подослал к нам разбойников. Как это недостойно. А еще граф называется.
  - Так вам и надо. Будете знать, как надо мной шутить. Эх, как я хотел с вами разделаться! Уж так хотел! Но нет, это было бы слишком просто. Я придумаю что-нибудь такое, чтобы над вами все королевство год потешалось. Вот это будет для вас достойным наказанием.
  Бухтер хищно потер руки и недобро улыбнулся.
  - Это вряд ли. Для того чтобы придумать такое нужна фантазия.
  Зря я это сказал. Ведь придумает же какую-нибудь гадость. Быть может, хотя бы проговорится, что он нам приготовил? Ага, так и есть.
  - Никакой фантазии? Это у меня-то никакой фантазии? Да Вы у меня... Да я вас... Я завтра обмажу вас смолой и обваляю в перьях. Вот все посмеются. Ну, как есть у меня фантазия?
  - Конечно, нет.
  - Как это нет? - Бухтер удивлено икнул.
  - А так. Нет и все тут.
  - Негодный самозванец, отвечай немедленно, почему у меня нет фантазии, а то ужин сегодня не получите. И завтра тоже.
  - Какой же завтра ужин? Завтра смола и перья.
  - Ах да, - спохватился граф. - Но отвечай все равно.
  - Хорошо-хорошо. Так и быть, отвечу. Ну, вываляете вы нас завтра в перьях, и что?
  - Что? - граф весь превратился в слух. Он даже вытянул шею.
  - А ничего. Кто же вам поверит? Кто сможет подтвердить Ваши слова? Люди скажут, что это гнусная выдумка.
  Бухтер задумался. В моих словах определенно было зерно истины. Он долго искал подвох, но так его и не нашел.
  - И что же мне делать?
  - Вы меня спрашиваете? Я Вам должен дать совет, как лучше мазать нас смолой?
  - Да.
  - В таком случае лучше позабудем все споры. Вы отпустите нас домой, и все будут рады.
  - Нет, это совершенно не подходит. Ага, Вы тоже не можете ничего придумать, - торжествующе провозгласил Бухтер.
  Можно подумать, я стал бы ему советовать, как нас лучше валять в перьях.
  - Придумал! - вскричал, наконец, Бухтер, походив немного по комнате. - Через две недели проездом ко мне прибудет Герцог Йелский. Вот к его приезду я вас и измажу смолой.
  Граф радовался своей идее как Новогоднему подарку. Даже неудобно его разочаровывать.
  - А Вы не находите, граф, что герцогу может не понравиться, что Вы так поступили с двумя благородными людьми?
  - Может. К сожалению, это так. Ну ничего, за две недели я что-нибудь придумаю, - и весьма довольный собой граф удалился.
  Да, ситуация. Ну и фантазии у этого графа. Не успела закрыться дверь, как барон накинулся на меня с упреками.
  - Что Вы наделали, Андрэ? Зачем Вы уговорили графа отложить наше валяние в перьях?
  Странный вопрос.
  - А вам так хочется, чтобы Вас измазали смолой?
  - Нет, конечно, но быть измазанным смолой на глазах у герцога, мне не хочется еще больше.
  - Вы спрашиваете, что я наделал?
  - Да. Именно это я и спрашиваю.
  - Я выиграл для нас время. Две недели - это долгий срок. За это время может представиться удобный случай, и мы отсюда сбежим. За это время нас могут начать искать. Да мало ли что может случиться за две недели?
  - Отчасти Вы правы, - согласился со мной Рамель. - Но если мы ничего не придумаем за две недели...
  - Что ж, тогда не судьба. Но не торопитесь отчаиваться раньше времени. Случай потому так и называется, что происходит случайно. Будем надеяться и искать случая.
  - Андрэ, Вы просто заряжаете меня оптимизмом.
  Эх, если бы мне самому быть уверенным в том, в чем я убеждаю Рамеля. Я-то в этом совсем не уверен. Да ладно, подать духом заранее, действительно, не стоит.
  
  
  Глава 19.
  
  - Послушайте, Рамель, а этот герцог Йелский такая важная птица?
  Мы разговаривали. Чем еще можно заниматься, находясь под замком? Прогулки были невелики - десять шагов в одну сторону, десять шагов в другую. Рамель пытался продолжить мое обучение фехтованию. В отсутствии шпаг это было весьма забавно, но хоть какое-то развлечение. Кроме того мы ежедневно строили планы побега. Правда, ни один из них пока не был признан выполнимым. Еще оставались беседы на вольные темы. Например, как сегодня - о герцоге Йелском.
  - Герцог Йелский, - начал рассказ барон, - весьма важный вельможа. По влиянию - второй после короля. Вся западная часть королевства находится под его протекторатом. А это немало. Все приграничные районы относятся к его герцогству. Там совсем не так спокойно, как у нас. Многие из его соседей совсем не развиты. Не имеют никакой инфраструктуры. Что поразительно, в этой дикой местности до сих пор находятся устройства, оставшиеся от наших далеких предков. Поломанные или просто оставшиеся без энергии, или те с которыми разучились обращаться.
   Те, кто там живет, были более развиты на момент заката эпохи технологии. Тем круче было их падение. Привыкнуть к новым условиям жизни они не смогли. Не сумели сохранить даже те остатки знаний, которые есть у нас. В результате утратили все что имели. Для чего служат устройства, оставшиеся от далеких предков, которые иногда у них находят, они понятия не имеют. Живут в основном примитивным хозяйством. Вот такие у герцога соседи, порой довольно беспокойные.
  - И что, так обстоит повсеместно?
  - Нет, конечно, везде по-разному. Кто-то смог сохранить некое подобие государственного устройства. Самые беспокойные соседи у границ герцогства Йелского.
  Да, интересные дела. Я-то думал, что здесь разные передряги, а оказывается это полный штиль и тишина. А что, если бы не Бухтер, сидели бы мы сейчас в поместье у барона или по гостям ездили на пиры и банкеты. Вполне себе спокойное времяпровождение. Но что же там с соседями герцогства?
  - Государственного устройства у них никакого нет, - продолжал Рамель, - живут они общественными объединениями. У каждого городка или деревни свое самоуправление. В лучшем случае объединяются несколько деревень. Сами по себе или вокруг какого-нибудь городка - вот и все их объединение. С таким - каши не сваришь. Ни порядочного развития ремесел, ни хорошо налаженной торговли. Об образовании я уже и не говорю. Ничего, что могло бы поддержать хоть какой-то уровень культуры и знаний. Хотя бы такой, как у нас.
  Это правда. Должен признать, что при не сильно продвинутом быте барон довольно образован. Он много знает, причем часто о тех вещах, которые не видел в глаза. Как он лихо определил ту же мнемобарическую гранату, с помощью которой нас оглушили люди Бухтера. А ведь никогда ее в глаза не видел. Чувствуется хорошо налаженная система образования. Да и в том же холодном оружии барон разбирается не хуже мастера оружейника. И воспитание у него, приличествующее порядочному человеку, а такое на пустом месте не бывает, для этого необходимы усилия.
  - Почему же они не присоединятся к королевству?
  - Кто их знает. У всех свои резоны. Сидит в селе местный староста сам себе начальник. Нет над ним ни графа, ни короля. Хорошо?
  - Не знаю. Хорошо, должно быть.
  - Ну да, с одной стороны хорошо. А с другой? Защиты порядочной нет, ремесла в маленьком селе как следует не разовьются, а обмениваться знаниями с соседними селами не с руки. Вот и приходит оно постепенно в упадок. Есть кое-где крепкие объединения, но это скорее исключение. В основном все происходит так, как я рассказал.
  Барон мне открылся с новой неожиданной стороны. Оказывается, он хорошо знаком не только с техническими вопросами, но и в политическом устройством стран неплохо разбирается.
  - Вы правы, Рамель, в изоляции не развить ремесла и не сохранить знания.
  - Вот видите, Андрэ, Вы сразу с этим согласились. Сразу видно - рассуждаете как благородный человек, не забывая об общем благе. Не то что соседи герцогства. Для полноты картины стоит все же отметить, что иногда поселения просят принять их под руку герцога Йелского и включить в состав королевства.
  - И что об этом думает король?
  - Его Величество поощряет рост нашего королевства. Но строго на добровольных началах. С теми, кто добровольно присоединяется, и то проблем более чем достаточно, а уж присоединять тех, кто этого не желает, вообще занятие экономически неоправданное. И где-то даже вредное. Рост герцогства Йелского происходит весьма неспешно.
  
  Как познавательны порой беседы с умными людьми. Герцог Йелсий меня заинтересовал. Интересно было бы на него взглянуть, конечно, не будучи при этом измазанными смолой. А то он может принять нас не за тех, кто мы есть на самом деле. Зачем вводить в заблуждение вполне достойных герцогов? Пусть он лучше увидит нас в парадной одежде и на конях.
  Тем временем день проходил за днем, а удачного случая выбраться из заточения нам не представлялось, и это было совсем не весело. Дважды в день к нам наведывались стражники и приносили еду, не слишком изысканную, но вполне добротную. Голодом нас морить не собирались, уже хорошо. Граф Бухтер больше не появлялся, должно быть, обдумывал план нашего валяния в перьях. Стражники были молчаливы и на наши вопросы не отвечали. Поговорить с ними что ли на отвлеченные темы, не связанные с нашим заключением? Все какое-то развлечение. О, опять идут, замком громыхают.
  - Ребята, а что вы все грустные и грустные, не случилось ли чего? Может, приключилась какая неприятность с нашим драгоценным графом Бухтером?
  Стражники удивленно переглянулись, но на вопрос ответили. Видимо, сочли его не относящимся к строгости несения службы. А поговорить им тоже хочется.
  - Нет, с графом, к нашей радости, все в порядке. Здоров и прекрасно себя чувствует.
  - Это просто замечательно. А то приедет герцог, а граф Бухтер нездоров. Непорядок.
  Стражники недоверчиво посмотрели на нас, не понимая, с чего бы нам заботится о здоровье Бухтера. Можно подумать, мне это так интересно? Вот заинтересовать стражников разговором - это другое дело. Судя по всему, я этого достиг. Продолжить что ли?
  - Так вот, я и говорю. Все хорошо, граф здоров, а вы в печали. Как-то это не патриотично. Где улыбки? Где бравые песни? Вы песни какие-нибудь знаете?
  - Ну, так это, знаем, конечно, которые на свадьбе поют.
  - Нет, это нам не подходит. Совсем не ко времени и не к месту. А еще какие?
  - Я знаю колыбельные, - смутившись, признался один из стражников, чем вызвал смех двух своих товарищей.
  - Очень похвально, если нам будет не уснуть, мы Вас позовем - споете. Но это все не то. Бравые песни, которые можно распевать в походе, вы знаете?
  Бравых песен стражники не знали, и это их неожиданно огорчило. А вдруг в поход?
  - Эх, ребята, как же так? Нельзя не знать ни одной бравой песни.
  - А Вы, ваша милость, знаете бравые песни?
  - Еще бы. Уж мне ли их не знать, - самонадеянно заявил я.
  - Так может, Вы нас научите? - попросили незадачливые певцы почти хором.
  - Так и быть, приходите вечером. Но за это у меня будет к вам одна просьба.
  - Отпустить мы вас не можем, - сразу предупредили стражники.
  - Ну, что вы, какие об этом разговоры. Да мы и сами бы отсюда не ушли.
  - Это почему?
  Стражники удивленно вытянули шеи, последнее мое заявление никак не вязалось с нашим положением.
  - Кормят у вас замечательно. И вообще, условия - просто позавидуешь. Солома на полу наилучшая.
  Стражники рассмеялись (я уж думал, что они не умеют этого делать), и ушли, пообещав вернуться вечером.
  - Вы что, Андрэ, в самом деле, собираетесь учить их песне? - спросил молчавший до сих пор Рамель.
  - Конечно. Во-первых, мы развлечемся, а еще я хотел бы попутно узнать у них одну вещь. А именно - когда точно приезжает герцог.
  
  Дело было за малым - определиться с репертуаром. Помучившись с полчаса, я так и не придумал ничего. Все бравые песни, которые я знал, никак не хотели ложиться на местную тематику. Не предложишь же им спеть: "По полю танки грохотали..."? Сразу не миновать вопросов: "Кто такие эти танки?" и "Почему они так грохочут?". "Марш артиллеристов" не подходит примерно по той же причине. А ладно, что-нибудь соображу по ходу дела.
  Стражники появились, как и обещали, вечером. Как же, здесь обещали научить новой песне. К тому же бравой.
  - Ваша милость, мы готовы.
  Я прошелся по комнате с умным видом.
  - Так-так, сейчас посмотрим. Для начала проверим ваши вокальные данные. Спойте мне по очереди ноту ля.
  Пели они до безобразия плохо, но очень старательно. Помучив минут пять наш с бароном слух воем мартовских котов, они спросили:
  - Ну, как?
  - Для бравой песни подойдет. То, что надо.
  Не огорчать же ребят известием о том, что им медведь на ухо наступил. С концертами выступать они не собираются, а для любительской песни главное не слух - главное настрой. А уж этого у них больше чем надо.
  - Ну что ж, запоминайте.
  И я им напел на мотив "жил был Луи четвертый", что-то вроде того:
  
  Жил был отважный воин,
  Он ловок был и смел
  И всех наград достоин,
  Что выпить он успел
  
  Волнений много испытав,
  Мы рады, с нами лучший граф.
  
  Трудился он отважно
  В походе и в бою.
  Но коль случалась жажда,
  Он жизнь спасал свою.
  
  И скажем, кружку мы подняв,
  Нам путь укажет мудрый граф.
  
  С пути мы не собьемся,
  Трепещет грозный враг.
  Мы своего добьемся
  Коль путь лежит в кабак.
  
  Всегда сюда идем устав,
  Да здравствует наш добрый граф
  
  И каждый славный стражник
  Здесь свой найдет приют.
  У нас сегодня праздник
  Враги пусть подождут.
  
  Мы здесь всегда сидим устав
  И вместе с нами храбрый граф
  
  Как ни странно, песня стражникам понравилась. Особенно припев про графа. Если бы мы знали что из этого всего выйдет... Впрочем, наверное, я все равно, научил бы их этой песне. Жаль немного ребят. Но они тоже хороши, надо же думать, где поют.
  Да, а про герцога я все-таки узнал. Приезжает он завтра. А уже сегодня приезжает его сенешаль - подготовить прием. Прибытие сенешаля само по себе было событием, и по этому поводу намечался банкет. Пока скромный - на несколько персон, основной банкет намечался на завтра. Что это нам дает? Пока не знаю, но всегда лучше быть в курсе предстоящих событий. Одно печально - отведенное нам для размышления время почти вышло, а мы пока так ничего и не придумали.
  
  
   Глава 20.
  
  
  Иланда не находила себе места. Она даже и не предполагала, что такое возможно, когда что-то может настолько отвлечь ее от привычного ритма жизни. Но, вот уже неделю она не могла спокойно спать есть, не говоря уже о том, чтобы развлекаться. Ужас. Все отошло на второй план, уступив место беспокойству. "Куда же он мог запропаститься, да еще вместе с его экстравагантным другом и двумя лошадьми"? Лошади, правда, потом появились, пришли сами в поместье барона. Ну, а где сам барон? Непонятно. В поместье подняли тревогу, разослали гонцов по всем окрестностям. Ну, и к ней, Иланде, тоже заглянули с вопросом, не видела ли она барона Рамеля? Интересно, на что они рассчитывали? Что барон так на нее засмотрелся, что упал с коня? Причем вместе со своим другом за компанию. Ох, уж эти мужчины, всегда найдут повод, чтобы пропасть. Ох, уж этот барон. Как он мог потеряться? И Софья тоже молчит, от нее никаких известий. Что самое интересное, даже граф Бухтер перестал ее в последнее время беспокоить своими назойливыми ухаживаниями. Все забыли про бедную Иланду. Нет, это совершенно невозможно! Как только она найдет барона Рамеля, покажет, как про нее забывать. Лишь бы только найти.
  Сорвавшись с места, Иланда вылетела во двор и велела запрягать пролетку. Если новости не идут к ней, она сама за ними направится. Для начала - к Софье. Во-первых - она подруга, и потом, она обещала через свою тетку нанять знакомого сыщика, а сообщать о результатах почему-то не торопится. Совершенное безобразие.
  Бричка летела стрелой и Иланда прибыла в небольшое поместье Софьи всего лишь часа через три. Точнее поместье принадлежало мужу подруги - виконту Лорие. Человеку добродушному и не слишком амбициозному. О чем Софья иногда немного жалела, порой ей не хватало приключений. Не то чтобы слишком, а так самую малость, чтобы развеять скуку. Вечерами она вздыхала и завидовала своей подруге графине Иланде - ее избранник барон Рамель силен и красив. И самое главное, с ним постоянно что-то случается. Софья планировала принять самое деятельное участие в поисках барона.. Причем, как из сочувствия лучшей подруге, так и из желания поучаствовать в этой истории. Когда еще представится такой удобный случай попасть в приключение? Она даже не поленилась и сама съездила к живущей в городе тетушке и попросила ее нанять сыщика. Не техносыщика, конечно - тот был слишком дорог, а самого обыкновенного, работающего с помощью головы и расспросов. Обыкновенный - тоже мог многое разузнать. Он даже напал на след исчезнувшего барона. Вот только след так неожиданно обрывался, самого барона пока найти не удалось. Но Софья не теряла надежды. Вместе с ней не теряла надежды ее подруга Иланда. И, конечно, не терял надежды нанятый ими частный сыщик мэтр Тусо.
  
  Справедливости ради надо заметить, что работы у частного сыщика было не так уж и много, и любой заказ для Тусо был как праздник. Он давно бы оставил эту не регулярную работу и занялся бы чем-то более прибыльным, если бы не одно обстоятельство.
  Дело в том, что Тусо свою работу любил. Так тоже иногда бывает, причем, не так уж редко. И как всякий человек, делающий свою работу с удовольствием, он был преисполнен энтузиазма и желания сделать ее хорошо. Кроме того в случае успешного расследования нанимателем была обещана премия, а это немаловажно, учитывая скромное количество нанимателей. И вот, движимый желанием как можно более честно отработать полученный гонорар, Тусо явился к своей нанимательнице виконтессе Софье Лорие с отчетом о проделанной работе. Окончательной победой он пока похвастаться не мог, но кое-что разузнал и спешил поделиться этим, дабы не сочли, что он даром проводит время.
  Сыщик излагал полученные сведения красочно и со вкусом, сопровождая свое повествование красноречивыми жестами и оживленной мимикой, в лицах изображая и озвучивая всех героев. Вот это он задает вопрос трактирщику, а вот уже не он, а трактирщик в фартуке и за стойкой - отвечает на задаваемый вопрос. Уважаемый сыщик настолько входил в роль и перевоплощался, что можно было диву даваться. Должно быть, из Тусо получился бы замечательный театральный режиссер. Вот только театра в королевстве не было совсем. Увлеченная Софья слушала сыщика раскрыв рот.
  - Объехав все гостиницы в городе, я нашел, где останавливался господин барон и его спутник, - повествовал Тусо. - Это было непросто, совсем непросто. Когда усталый и голодный я добрался до окраины, - Тусо изобразил, как он бредет почти без сил, - там и нашелся небольшой трактир, где они располагались на постой.
  Так он поведал обо всем что сумел узнать и постепенно подошел к тому моменту, когда Барон Рамель со своим другом держали оборону в придорожном кабачке. В данный момент Тусо вел рассказ от имени главаря наемников:
  - Сдавайтесь барон, Вы обречены, у вас нет выхода! От нас еще никто не уходил!
  Софья слушала затаив дыхание. Еще бы, такие страсти. Но страсти только начинались. В этот самый момент в гостиную влетела всклоченная дама и бросилась на несчастного сыщика, прихватив по пути первое, что попалось под руку. К счастью для Тусо, под руку ей попалась метла. С криком, - Попался, гад! - дама сделала замах как заправский хоккеист и обрушила метлу на обалдевшего сыщика. А было все так.
  
  Иланду в небольшом поместье Лорие прекрасно знали и потому пропустили беспрепятственно, лишь предупредив, что хозяйка не одна. Будучи дамой деликатной Иланда хотела было подождать окончания беседы, но то, что она услышала из-за двери, было потрясающим. Люди, похитившие барона, добрались и до Софьи. Злодей прямо так и заявил "Вы обречены, у вас нет выхода. От нас еще никто не уходил". Софью надо было спасать.
  Вы видели женщину в гневе? Это страшная сила. Бедный сыщик метался по комнате в тщетной надежде укрыться за мебелью. Иланда его преследовала неумолимо, походя сметая со стола и комода все, что там находилось, и учиняя в комнате форменный погром. Если надо спасать подругу и барона, где уж здесь обращать внимание на порядок? Наконец, она загнала запыхавшегося сыщика в угол, где и приступила к его допросу.
  - Бросай оружие по-хорошему!
  - Сударыня, но у меня нет оружия
  - Все равно, бросай.
  Если женщина настроена решительно, трудно ей противоречить. Несчастный сыщик начал доставать из карманов все, что там было и бросать на пол. Не найдя на полу ничего предосудительного, Иланда спросила. - А барон где?
  Можно было подумать, что сыщик может достать его из кармана вместе со всем содержимым.
  - Я не знаю, я его не нашел, - попытался оправдаться сыщик.
  - Ага, так все-таки искал! - голосом общественного обличителя заявила Иланда.
  - Иландочка, конечно, он искал, ведь это и есть тот частный сыщик, которого я наняла, - наконец вмешалась в разговор Софья.
  - Как сыщик? А как же "От нас еще никто не уходил"?
  - Это он озвучивал свои поиски. И при этом изображал все в лицах.
  - Ну, ничего себе изобразил, - Иланда обвела взглядом царившую в комнате разруху. - Ладно уж, выходи из угла жертва достоверности.
  Облегченно вздохнув, сыщик подошел к столу, где был усажен на стул, счастливо избежавший разрушения, и напоен чаем для восстановления спокойствия и равновесия. После этого он продолжил свой почти уже законченный рассказ. След барона он потерял на дороге между кабачком и его поместьем.
  Посмотрев на царивший в гостиной разгром, Софья вздохнула. Оказывается, приключения - это еще и довольно разорительно. Нет, пожалуй, приключений с нее достаточно. Но вопрос "Что делать?" по-прежнему оставался актуальным. Барона они пока не нашли.
  
  
  
  Глава 21.
  
  
  Оставим на время других участников событий и вернемся к графу Бухтеру. Как и многие другие, граф в этот самый момент придавался размышлениям. План обвалять в перьях барона Рамеля и его друга, то есть меня, казался ему все менее заманчивым. Во-первых, мазать смолой кого-либо - вредно для здоровья, а, следовательно, совсем не смешно. Шутку с причинением вреда здоровью могут и не понять. Особенно герцог, да и король может решительно не одобрить. Причем не исключена ситуация, что даже не одобрить действием. А неодобрение действием от Его Величества - это совсем не то, чего бы хотелось графу. И потом это было совсем неоригинально. Нет, надо придумать что-нибудь поинтереснее. Граф мучился сомнениями, пока не вспомнил об одном человеке исключительном своей поразительностью. Однозначно определить род его занятий было совсем непросто. Из всего мне известного, пожалуй, ближайшим определением будет - скульптор-абстракционист. Необычные творения этого художника граф видел полгода назад в Тьеже и до сих пор оставался под впечатлением от увиденного.
  Мастер Пруст был человеком весьма оригинальным и творения, что выходили из-под его руки, могли поразить самого изысканного ценителя. Мастер изготавливал восковые фигуры. Само по себе дело для королевства необычное, но неуемной фантазии Пруста этого было мало. Она требовала выхода, мастеру приходилось соответствовать. В результате экстравагантности получающихся у него фигур могли позавидовать... Да кто угодно. Настолько необычными были его творения. Мастер красил свои фигуры во всевозможные цвета, ни сколько не согласуясь с цветом, предназначенным для этих целей природой, добавлял всевозможные экстравагантные детали. Короче говоря, простор фантазии мастера был велик. Откажись он от абстракционизма и займись изготовлением обыкновенных восковых фигур, его ждал бы больший успех. А так - многие дивились. Кто-то считал мастера чудаком, кто-то недоуменно пожимал плечами. Любителей абстракционизма в королевстве было немного. Это нисколько не смущало скульптора, вызывая лишь некоторое сожаление от недостаточного количества ценителей. Вот этого-то необычного человека и пригласил к себе в гости Бухтер, указав в приглашении, что он желает побеседовать об искусстве. Оригинально, вы не находите?
  Весьма пораженный этим неожиданным интересом, Пруст поспешил откликнуться. Нечасто его приглашали графы побеседовать об искусстве. Если честно, то до этого случая вообще ни разу. Отложив в сторону одно из незаконченных творений, Пруст без всяких промедлений отправился в дорогу. Воображение рисовало ему заманчивые перспективы. Мысленно он уже возносился к облакам, представляя, как он удивит графа. А там, кто знает, может, удастся уговорить его выступить меценатом. Чего на свете не бывает? Конь бежал резво, пролетка была хорошая, через два дня путешествия Пруст подъехал к замку графа Бухтера, где и был незамедлительно принят для содержательной беседы.
  Граф усадил мастера за стол и велел подать закуски. Разговор он начал издалека.
  - Уважаемый мастер, я имел счастье видеть ваши работы. Это потрясающе! Какой полет фантазии, какие краски!
  Редко Прусту приходилось слышать такие слова. Его уверенность в том, что он приехал сюда недаром, крепла. Ах, какие все-таки бывают замечательные графы! И почему он не повстречал его ранее?
  - Спасибо, спасибо, дорогой граф, я есть чрезвычайно рад. И весьма польщен.
  - Что Вы, мастер, это я рад принимать у себя такого большого ценителя искусства.
  Честно говоря, Пруст действительно был немал, так что полученный комплимент можно было толковать по-разному. Вернее, так, как кому хочется. Пруст принял слово "большой", как относящееся к его таланту, а не размерам. Граф не стал его разубеждать. В конце концов каждый имеет право на свои маленькие заблуждения.
  - А Вы не находите мои работы несколько экстравагантными? - немного взволнованно спросил скульптор.
  - О да, они весьма оригинальны! Так это-то и здорово! Я даже подумываю, не приобрести ли парочку скульптур для своего замка. Это возможно, как Вы считаете?
  - Да-да, это есть, возможно. Для такого большого ценителя как Вы, граф, у меня всегда найдется несколько работ. Хотите приобрести из готовых или сделать что-то на заказ?
  - Скорее на заказ. Но у меня к Вам еще одно дело. Не совсем обычное. Я бы даже сказал необычное совсем. Я надеюсь, Вы меня поймете.
  Граф сделал таинственное выражение лица и подмигнул Прусту.
  - Я весь внимание. Что за таинственное дело?
  - Дело как раз по Вашему профилю. Видите ли, два благородных человека имеют странные причуды. Скоро у нас намечается маскарад, и они хотели бы выглядеть оригинально. Ну, очень оригинально. Чем оригинальнее, тем лучше. Вы меня понимаете? Такая у них маленькая причуда.
  - О, мне ли этого не понимать? - воскликнул мастер. - Это весьма интересно. Никогда ко мне не поступало таких необычных предложений. Украсить людей? О, это есть весьма интересно!
  - Я надеюсь на Вашу фантазию, мастер. Вы придумаете что-нибудь необычное? Такое, что запомнится надолго.
  - Ну, можно будет покрасить их лучшими пищевыми красителями и приделать конский хвост.
  - Замечательно. А еще лучше - два хвоста.
  - О, два хвоста! Это есть очень оригинально, - оценил мастер Пруст предложение графа.
  - Только Вы не удивляйтесь, если украшаемые Вами люди будут вести себя несколько странно: Делать вид, что они не согласны быть украшенными, отбиваться, брыкаться и тому подобное. Это все от стеснения. Не могут же они при всех сказать, что хотят предстать в таком экстравагантном виде.
  - Вы уверены, граф, что им понравится?
  - Еще бы, конечно, понравится. А вот это Вам в оплату за будущие труды, - граф положил на стол плотный кошель с монетами.
  - Я должен немедленно послать в город за всем необходимым. Когда это надо сделать?
  - Через пять дней Вы должны быть готовы к работе.
  - У Вас найдется перо и бумага? Я напишу своему помощнику, и он пришлет все что мне необходимо. Надо будет отправить курьера.
  - Никаких проблем. Пишите, и мы все необходимое доставим из города. А Вы пока можете побыть гостем у меня в замке.
  Такой вот интересный разговор состоялся у графа за пять дней до приезда герцога Йелского, и за четыре дня до приезда герцогского сенешаля. Появление сенешаля стало для графа Бухтера сигналом к тому, что пора приводить свой план в исполнение.
  
  Для начало граф позвал мастера Пруста и сообщил ему о том, что планируемое украшение состоится завтра утром и объяснил подробно, где будут находиться два человека, желающих быть украшенными. И пожелал Прусту успехов в работе.
  Второе распоряжение было отдано начальнику стражи и гласило следующее: Пленников, то есть меня с бароном, надлежало связать, а двери оставить закрытыми лишь на легкий засов без замка. Стражу у комнаты и в коридоре к ней ведущем не выставлять. А на следующий день к обеду взять тех, кто окажется в комнате, и, не удивляюсь их внешнему виду, выставить их за ворота. Такое вот необычное распоряжение отдал Бухтер начальнику своей стражи, поручив исполнить все в точности и без лишних вопросов. После этого он с чувством исполненного долга отправился на торжественный ужин, на который он пригласил сенешаля герцога Йелского.
  Сенешаль - далеко не герцог. Но граф намерен был расположить его к себе, как следует угостить и вообще принять как можно любезнее. Вина на столе стояли самые лучшие; закуски были поданы многочисленные; застольный разговор был приятным и необременительным, располагающим к его продолжению. По знаку графа слуга не забывал наполнять кубки, как и положено при приеме важного гостя.
  Гость, надо заметить, был совсем не против такого подхода и опрокидывал предложенные ему кубки с завидной регулярностью, не забывая при этом восхищаться гостеприимством графа. В общем, вечер удался. И мог бы продолжиться в том же духе и далее, но в самый разгар банкета гость вспомнил о причине своего визита и пожелал осмотреть территорию на предмет ее готовности к приему герцога. Работа есть работа. Разогнав навязчивых слуг, граф лично отправился знакомить любезного гостя со своим замком. Вечер продолжался интересно.
  Осмотрев первый этаж, граф с гостем ненадолго (всего на полчаса) вернулись в столовую, чтобы подкрепить свой дух путем уничтожения запасов графского вина, и отправились на второй этаж. Это заняло у них немало времени, замок был велик, а обследовали они его со всей тщательностью и неторопливостью, присущей людям, изрядно засидевшимся за столом.
  - У Вас в замке отличные картины, граф, - рассуждал сенешаль.
  - Да, картины действительно хороши. Я вот еще думаю приобрести парочку картин, - отзывался польщенный граф.
  - А вот в комнатах сыровато. И пыль.
  - Пыль?
  - Пыль-пыль.
  - Вот шельмецы. Не уследил. Могу Вас заверить, к приезду герцога все будет в порядке. Проветрят, протопят, я за этим лично прослежу.
  Так они и передвигались, постепенно приближаясь к левому крылу, где располагалась комната, в которой находились пленники. Какие? Конечно же, мы с бароном. Вести туда гостя было, мягко говоря, нежелательно.
  - Прошу, проходите, любезный гость. Нет-нет, туда мы не пойдем. Там ремонт, и вообще ничего интересного. Сворачивайте направо, - и граф увлек гостя в правый коридор.
  - Посмотрите, вот еще одна картина. Она висит здесь уже пятьдесят лет. Еще со времен моего прадеда, - увлеченно рассказывал Бухтер.
  Граф оглянулся. Сенешаля, которому он все это рассказывал, на месте не было.
  - Ау, дорогой гость, где Вы?
  Тишина. Гость и не думал отзываться. В этот самый момент он с сознанием исполняемого долга направлялся в левое крыло здания с твердым намерением познакомиться с расположением находящихся там помещений. Причем нетвердое стояние на ногах ни мало не убавляло твердости этого намерения. Скорее, наоборот, оно придавало уважаемому сенешалю дополнительную целеустремленность в деле ознакомления с местностью.
  Гость заглянул в одну комнату, затем в другую, затем откинул запирающую крайнюю комнату щеколду и попытался зайти. Комната была заперта изнутри. Тем не менее из-за нее раздавались чьи-то голоса. Два человека о чем-то спорили. Сенешаль постучал. Спорившие замолчали, посовещались о чем-то вполголоса и спросили:
  - Кто там?
  - Извините, что отвлекаю, но мне совершенно необходимо осмотреть вашу комнату.
  - Вы в этом абсолютно уверены?
  - Без сомнений. Таков мой долг.
  - Ну что ж, тогда входите, - и дверь распахнулась.
  
  
  
  Глава 22.
  
  
  Велико ли влияние случая на нашу жизнь? Бывает по-разному. Разнообразные случаи происходят с нами постоянно, такова уж у случаев обязанность - происходить. Но что-то зависит и от нас. Мы можем случаем воспользоваться или не обратить на него внимание. Кто знает, тот ли это случай, который нужен? В любом случае... Ого, каламбур получился. И все же в любом случае нам с бароном выбирать не приходилось. Мы ждали удобного случая, и он не замедлил появиться. Вот только был он таким странным, что мы не сразу его распознали. Но ждать далее представлялось не лучшим вариантом, герцог приезжал на следующий день.
  Только мы с бароном поужинали, как совсем незапланированно заявились стражники. Немного смущаясь, они переминались с ноги на ногу. С чего бы это им так волноваться? Ага.
  - Извините, ваша милость. Мы бы сами никогда, но что поделать - служба.
  Странно, что-то раньше за ними такого не наблюдалось. То-то мы удивились, когда ребята притащили нам на ужин бутылку дешевого вина. Наполовину пустая бутыль до сих пор стояла на столе. Да, у нас таки появился стол, правда, он был накрепко привинчен к полу, так что использовать его вместо оружия никак не представлялось возможным. Но и без этого стол - вещь полезная. На него-то во время ужина стражники и водрузили упомянутую бутыль. Видимо, пытались загладить свою вину. Интересно, за что? Что за пакость такую нам приготовил Бухтер?
  - Что случилось, любезные? В чем вы так провинились? Уж не затащили ли на сеновал местную кухарку и пришли к нам покаяться в этом прискорбном деянии?
  На лицах стражников появились улыбки. Кухаркой в поместье была дама лет пятидесяти и весом добрых двести килограммов. Куда-нибудь оттащить ее они могли разве что втроем. И то только под страхом смертной казни.
  - Нет, дайте угадаю. Должно быть, вы укатили из графского погреба бочку вина. И чтобы загладить вину, решили бутылочку занести нам.
  Улыбки на лицах стражников расцвели еще шире. Причем, имели они явно мечтательное происхождение.
  - Ах, Ваша милость, какая досада, что не Вы наш граф, с Вами так весело. И песни Вы хорошие знаете. Нет, ничего этого мы не делали. Мы вообще ничего не сделали пока. А дело, которое нам поручили, совсем не радует.
  - И что же это за дело?
  - Мы должны связать вас и оставить в таком виде до завтра. А дверь не закрывать на замок.
  И стражники замолчали, ожидая нашей бурной реакции.
  - Да это издевательство над благородными людьми, - вспылил Рамель.
  - Успокойтесь барон, эти ребята не виноваты. Такова уж их скорбная судьба.
  - Наша, Вы хотели сказать.
  - Да что наша? Мы-то все равно в плену. А вот им не позавидуешь. Вы только посмотрите на их раскаяние.
  Стражники согласно кивали головами, подтверждая: "Да, раскаиваемся, как только можем, но не выполнить поручение никак не получится".
  - Кстати, а чем вы нас собираетесь связать? - это я уже стражникам.
  - Как чем? Конечно же, веревками. Чем же еще-то?
  - Как это прискорбно. Двух благородных людей хотят связать веревками. Вот если бы ремнями - это совсем другое дело. Это как-то более благородно.
  - Нет. Мы на это не согласимся все равно, - сказал барон.
  - Да нет же, барон, мы согласимся.
  - Я не согласен и все, - по-прежнему упорствовал Рамель. Как будто от нашего согласия как-то зависел результат.
  - Соглашайтесь барон, соглашайтесь, - я толкнул его локтем и незаметно подмигнул. В другой ситуации я и сам бился бы до последнего. Но кое-что из сказанного стражниками заставляло меня склоняться именно к такому варианту. Тем более, что мы безоружны, а стражники вооружены и неизвестно еще, сколько народу в случае чего пожалует к ним на помощь.
  - Ладно, я соглашаюсь, - сказал Рамель и бросил на меня гневный взгляд.
  Стражники облегченно вздохнули, все-таки им очень не хотелось устраивать с нами битву. Как я их понимаю! Я бы тоже не захотел.
  Стражники сходили на конюшню за ремнями, и мы с бароном позволили себя связать. Расположив нас как можно удобнее, они поинтересовались, не могут ли чем быть полезны и, получив отрицательный ответ, удалились.
  Не успели стихнуть шаги стражников, как барон приступил к расспросам, больно толкнув меня при этом локтем.
  - Я надеюсь, Андрей, Вы можете объяснить, зачем мы позволили себя связать, как последние олухи?
  - Подождите, Рамель, стражники еще не ушли.
  Минут через пять, когда шаги затихли окончательно, я начал объяснять.
  - Я здесь подумал, а не пора ли нам отсюда выбираться?
  - Предложение более чем разумное. Но как нам поможет то, что мы лежим здесь связанные?
  - Представьте, именно это нам и поможет. Вы не обратили внимание на то, что стражи нет в коридоре. Стоит нам освободиться от пут, и мы сможем отсюда выбраться.
  - Есть еще и дверь.
  - Которую им поручили не запирать на замок. Стражники проговорились.
  Барон задумался, оценивая наши шансы на освобождение и, видимо, решил, что они есть, но невелики. Еще бы, он пока не знал моего плана до конца.
  - Все это очень хорошо. И возможно, дверь не закрыта. Но как это нам поможет избавиться от пут? Вы же позволили им нас связать.
  - Конечно. Иначе бы они не ушли. А с путами мы что-нибудь придумаем.
  - Вы думаете, Андрэ, что мы сможем их порвать или развязать?
  - Вообще-то я рассчитываю не на это. Но для начала можем попытаться.
  Мы добросовестно пытались справиться с ремнями. Ни порвать их, ни развязать не получалось. Они были довольно крепкими, а завязали их на совесть. Наконец, минут через пятнадцать попытка была признана неудачной. Я на нее, в общем-то, сильно и не рассчитывал.
  - Быть может, веревки было бы порвать легче? С чего Вы взяли, что связывать ремнями более благородно?
  - Я это совершенно не утверждаю. Зато я знаю со всей определенностью, что ремни, в отличие от веревок, размокают в воде. После чего от них легко освободиться.
  - Точно. Этого я не учел. Остался один вопрос - где мы найдем воду?
  Да, с водой были проблемы. Это грозило катастрофой всему плану. А так все хорошо было задумано. Поплевать на ремни, что ли? Нет, это вряд ли поможет. Надо их в чем-нибудь замочить.
  - Рамель, Вы можете дотянуться до стола?
  - Пожалуй, смогу, если Вы, Андрэ, поможете мне подняться.
  Общими усилиями, помогая друг другу, нам удалось добраться до стола.
  - А теперь, наливайте вино в тарелку.
  - Андрэ, сейчас совсем не время. И потом, пить вино из тарелки - это несолидно.
  - Правильно, несолидно. Поэтому мы не будем его пить. Мы будем замачивать в нем наши путы.
  - О, Андрей, общаясь с Вами, я познаю все новые способы использования вина, - удивился барон.
  Еще бы ему не удивляться. Я и сам не предполагал, что такое возможно. Еще вчера. Да что там - еще час назад.
  Вы пробовали налить вино в тарелку, если руки связаны за спиной. То еще упражнение. Йога отдыхает. Но если впереди освобождение, то что там Йога. Не у одного йога не было такого стимула, как у нас. В общем, вино в тарелку мы налили, и я, как инициатор идеи, приступил к эксперименту.
  Должен Вас предупредить на всякий случай: замачивать руки в вине на длительный срок совсем не полезно. Без крайней необходимости советую этого не делать. Не для того оно предназначено, даже такое дешевое. Спирт сушит кожу, а продержать руки погруженными в тарелку мне пришлось минут сорок. Но что такое мелкие неудобства по сравнению с вновь обретенной свободой? Той, что должна нас встретить у входа. Рамеля мне удалось развязать без замачиванья его пут в вине. Со свободными руками это было не так сложно. Полные радостных предчувствий, мы с бароном пожали друг другу руки и направились к двери, пылая праведным гневом. Это чувство требовало покинуть помещение как можно скорее. Но не тут-то было. Дверь оказалась закрыта снаружи. Мы карабкались к столу, замачивали путы в вине, и все это напрасно - из комнаты выйти мы не могли. На месте барона я сказал бы в мой адрес несколько нелицеприятных слов, он же ограничился сокрушенным покачиванием головы (вот что значит дворянское воспитание) и вполне нейтральной в данной ситуации фразой:
  - Мне кажется, Андрэ, что наш план не удался.
  Как благородно с его стороны мой совершенно дурацкий план назвать нашим. Да, план не удался, но стоять без дела было неразумно, и я решил сделать единственное, что мне в данной ситуации пришло в голову - запереться изнутри. Согласитесь, мысль не самая гениальная, но она давала хоть какую-то надежду. Я собрал связывавшие нас ремни и привязал ими дверную ручку к столу.
  - Вы думаете, нам это чем-то поможет? Выход, конечно, оригинальный и, должно быть, мы кого-нибудь этим удивим. Вот только надолго это стражников графа не задержит, - комментировал мои действия Рамель.
  - Не скажите, барон, дверь прочная. К тому же она открывается наружу, а, следовательно, стражникам прибьется тянуть, а не толкать. И если с той стороны нет большой удобной и крепкой ручки, открыть ее будет непросто. Придется ломать. Сразу ломать не решаться - пошлют за графом. Пока он даст согласие, пока то да се. А там, глядишь, и герцог Йелский подоспеет. Не станет же граф держать нас в заключении при герцоге.
  Все, что я говорил, было шито белыми нитками. Насколько могли оправдаться мои предположения, мы так и не узнали. За дверью вдруг раздались шаги, и чей-то нетрезвый голос потребовал, чтобы его обладателя пустили к нам для осмотра помещения.
  Чего здесь, спрашивается, осматривать? Все, что здесь есть - это стол, окно, да два грозных узника - то есть мы с бароном. Впрочем, мы-то к помещению как раз не относимся, а все остальное пусть осматривают на здоровье, нам не жалко.
  - А вдруг это засада? - спросил барон.
  - Вряд ли. Они думают, что мы связаны. Зачем им устраивать засаду? Барон, станьте у двери, и хватайте первого, кто войдет, а я попытаюсь задержать остальных.
  - Хорошо, открывайте, - решительно согласился Рамель.
  Я отвязал ремень от ручки, и толкнул дверь. На этот раз она открылась на удивление легко. Тем более, что ее тянули снаружи. Если кому-то очень хочется сюда войти, то кто мы такие, чтобы этому препятствовать? Замок Бухтера, вот он пускай нашу комнату и сторожит, если ему хочется.
  - Прошу, сударь, входите, - я сделал приглашающий жест. Незнакомый нам человек пошатываясь на нетвердых ногах, сделал шаг в комнату и оказался в крепких руках Рамеля. Барон стиснул посетителя так, что тот не мог пошевелиться, зато он мог осматривать комнату сколько угодно. Неизвестный попытался вырваться, но хватка у барона была железная. Из нее не вырваться людям и покрепче, а уж пьяненькому толстяку и подавно. Я на выглянул в коридор, на удивление, он был абсолютно пуст. Странно. Чтобы это значило?
  - Я должен осмотреть помещение, - запинаясь проговорил наш гость.
  - Да пожалуйста, сколько угодно. Мы здесь все уже осмотрели и можем уступить место Вам.
  - Кто это такой, интересно? - Почему-то Рамель спросил это у меня.
  - Наверное, какой-нибудь друг графа, раз разгуливает здесь совершенно один.
  - О да, граф Бухт-ер мой хороший друг, - сказал незнакомец, запинаясь, - и он позволил мне осмотреть весь замок.
  Зря он это сказал. Звание "друг графа Бухтера" в данной ситуации было не лучшей рекомендацией.
  - Раз так, то своего друга графа Вы подождете здесь. А мы с Вашего разрешения пойдем.
  - Но не можем же мы идти в таком виде, - Рамель потешно взмахнул рукавом халата.
  - Конечно, не можем. Я думаю, это господин любезно одолжит нам камзол и шляпу.
  - Но я замерзну без них, - пытался протестовать незнакомец.
  - Ничего, мы одолжим Вам халат. Своего друга Вы подождете в нем.
  Как проворны, оказывается, мы с Рамелем в переодевании незнакомцев. Пойти бы в камердинеры - цены бы нам не было. Не прошло и двух минут как незнакомец, одетый в халат, лежал на полу. Он пытался объяснять, что он друг графа, а, следовательно, должен сидеть в это время за столом в обществе своего друга Бухтера, а Рамель примерял его камзол. Мы, конечно, не какие-нибудь разбойники, но раз назвался незнакомец другом Бухтера, это меняет дело. С такими у нас разговор совсем другой, чем с прочими благовоспитанными гражданами. Камзол был широк и короток, сидел он на Рамеле довольно неуклюже. Но все же лучше давешнего халата.
  - Что за странный покрой. Он совсем мне не подходит, - ворчал барон, пытаясь привести костюм хотя бы в относительный порядок.
  - Чем Вы не довольны, Рамель? Мне даже такого не досталось.
  - Да, жаль, что только один друг графа Бухтера заглянул к нам в гости. Кстати, как бы он не позвал стажу.
  В это время в коридоре послышались шаги, и мы поспешили затворить дверь.
  - Ау, любезный гость, где Вы? Отзовитесь, - по коридору, судя по всему, шел один человек. Как и наш пленник, тоже весьма нетрезвый. Такого просто не бывает! Так это же граф Бухтер собственной персоной! Один! Идет прямо к нам в гости и не боится! Впрочем, чего ему бояться? Мы должны быть крепко связаны, так он думает.
  - Я здесь, - отозвался наш гость, и Рамель поспешил завязать ему рот платком, чтобы он не наболтал лишнего.
  Граф открыл дверь в нашу комнату, и мы с криком, - сюрприз, - втащили его внутрь.
  - Посмотрите, барон, как любезен наш граф, он не позволил нам двоим ходить в одном камзоле! - обрадовался я.
  Бухтер от удивления лишился речи. Он молчал целых полминуты, пока мы с бароном сноровисто освобождали его от верхней одежды. После чего он попытался было заговорить, но было уже поздно. К этому моменту он был уже облачен в "туркменский" халат, связан и сидел с кляпом во рту. Я хотел, было пару раз пнуть Бухтера, но передумал. Недостойно благородного человека пинать пленного, даже такого, как граф. Пусть лучше лежит отдыхает, он и так немало огорчен тем, что поменялся с нами местами.
  Коридор был пуст, никто не спешил следом за графом. Мы покинули наших неожиданных посетителей, пожелав им не сильно скучать. Сами того не подозревая, мы сыграли с Бухтером самую смешную шутку с момента нашего знакомства. Причем, самое интересное, что большую часть Бухтер сделал для этого сам. Должно быть, это и называется "шутка судьбы". Эта леди любит все поменять местами.
  
  
  
  Глава 23.
  
  
  Мастер Пруст пребывал в великолепном настроении. Еще бы, его признали и пригласили специально для того, чтобы посмотреть на его творчество. И это после стольких скептических оценок. Подобное отношение обязывало. Более того, это призывало и дисциплинировало. Преисполненный самых грандиозных планов мастер, как и было оговорено с графом, направился в комнату, где его ждали экстравагантные люди, пожелавшие быть украшенными к маскараду. За ним, еле поспевая, семенил помощник, нагруженный кучей всевозможных аксессуаров. И это только для начала. Большая часть творческих принадлежностей осталась в комнате у мастера. Ну, ничего, помощник у него резвый, все что надо принесет. Мастер уже мысленно погрузился в творческий процесс и такие мелочи не могли отвлечь его от грандиозных планов.
  Как и обещал ему граф, два человека ждали в условленной комнате. Они действительно были весьма странные. Ну и причуды у этих дворян: оделись в халаты, связали себе руки за спиной, да еще и рты себе завязали.
  - А Вы уверены, мастер, что это именно те, кто нам нужен? Эти почему-то связанные, - удивленно спросил помощник Пруста, увидев двух людей в халатах.
  - Молчи, дубина, тебе ли понять стремления людей благородных! Может быть, они стесняются, вот и связали друг друга.
  "И эти люди еще считают меня странным. Однако. Каких только причуд не бывает на свете". - подумал Пруст.
  Два связанных абстракциониста замычали и затрясли головами.
  - Вот видишь, так и есть, они соглашаются. Итак, начнем вон с того, что поменьше.
  Работа продвигалась с трудом. Подопечные брыкались, мотали головой и ногами. Быть может, им краска не нравится? Так мастер Пруст выбирал лучшие красители - совершенно безопасные для применения и самые яркие. Попробуй, угоди этим привередам. Посещали ли сомнения мастера, трудно сказать. Если и да, то он поспешил отогнать их прочь, чтобы не мешали творческому процессу.
  Окраске подвергалось все, начиная с головы, и заканчивая халатами. Законченная композиция должна получиться на славу.
  "Это они пока не видели, что получится, вот и волнуются", - думал уважаемый мастер.
  Тому, что был поменьше, мастер пришил к халату два конских хвоста, как и советовал граф Бухтер. Они очень шли к его желто-зеленому цвету. А на спине устроил из перьев, что-то напоминающее крылья. Работа должна была символизировать крылатого коня. По мнению Пруста, получилось неплохо. Мнение модели он, к сожалению, услышать не мог. А тому, что был потолще, тоже весьма живописно разукрашенному не менее чем в семь разных цветов, мастер прикрепил к халату полтора десятка разнообразных рогов. Тот ощетинился и стал похож на дикобраза. Работа должна была символизировать несокрушимое могущество данного персонажа.
  - Ну, хватит, пожалуй, - сказал, мастер, осмотрев свое творение со стороны, - обойдемся этим минимумом. По крайней мере, это не слишком экстравагантно.
  Что было в понятии Пруста экстравагантно слишком, я даже не берусь себе представить. Еще раз осмотрев композицию, он вынес окончательное мнение:
  - Да, это есть хорошо, - и с чувством исполненного долга покинул помещение.
  Мастер Пруст отправился искать графа, чтобы доложить ему о проделанной работе, и был немало удивлен - граф никак не желал находиться. Никто не мог сказать, куда он подевался.
  
  Сенешаль герцога Йелского был немало удивлен. Нет, не так. Удивлен он был только сначала, после - возмущен, еще позже - испуган и сильно огорчен, в результате он пришел к тому, что стал смеяться, или, скорее, немного нервно похохатывать. Сюрреалистичность произошедших с ним событий не укладывалась ни в одни рамки. Сначала он во всем винил графа, затем свое любопытство. Нет, графа все-таки больше. А он еще считал его другом. Он не намерен терпеть такие издевательства и обязательно обо всем расскажет герцогу. Это же надо устроить ему такую западню. О том, что попал в эту странную комнату, сбежав от графа, сенешаль благополучно забыл. Людям вообще свойственно приуменьшать свои ошибки, и в компенсацию этого приувеличивать ошибки других. Так и сенешаль. Он искренне недоумевал, как могли так посмеяться над ним, лицом вполне официальным. Мало того, что его раскрасили всеми возможными цветами и наклеили кучу рогов, так граф еще ко всему прочему решил составить ему компанию. Наверное, чтобы посмеяться, наблюдая за происходящим в непосредственной близости. Он даже позволил прицепить к себе конский хвост. На что только не идут люди, чтобы понаблюдать за неудачей ближнего.
  Мысль о том, что что-то в замке графа делается без его на то согласия, просто не пришла бедному сенешалю в голову. А граф был огорчен не меньше сенешаля. Вначале он был просто ошарашен: замечательная ловушка, которую он так изобретательно готовил, сработала. И что? В нее попался он сам, а этот злополучный Рамель опять ускользнул. Это просто ужас какой-то! Но это еще полбеды. Этот бестолковый гений абстракции не узнал его. Его самого - графа Бухтера, который пригласил его в замок и даже хотел купить несколько его скульптур! Как он мог его не узнать? Правда, граф был в халате и с завязанным ртом. Правда, в комнате было полутемно. Но все равно, как он мог его не узнать? Покрасил зараза, с ног до головы покрасил. Еще и два конских хвоста пришил. За его собственные, графа деньги. И ладно бы на этом все, но план продолжал осуществляться так, как задумал Бухтер, с одним небольшим уточнением. В качестве моделей выступали он сам и... Интересно, а кто же второй, тот, что рядом с ним? Неужели сенешаль? Так вот он куда пропал! И что ему не ходилось рядом с графом? Понесла ж его нелегкая в комнату с пленниками. Теперь придется объяснять ему, что это все получилось случайно. Поверит ли? Граф с ужасом подумал о том, что его ждет дальше. В таком виде пленники должны были встретить у ворот герцога Йелского, все было рассчитано точно. За пятнадцать минут до приезда герцога стражники должны были выставить двух находящихся в этой комнате людей за ворота. Вот только предполагалось, что людьми этими будут барон Рамель и его друг. А в результате за ворота выставят самого графа! Из своего же собственного замка! Никогда еще граф не желал, чтобы его распоряжение было не выполнено вовремя. Но не тут-то было, стражники у него были - сама пунктуальность.
  
  Задвижка загромыхала, дверь заскрипела, как воплощение страшной реальности, на пороге появились стражники. Они помотрели сочувствующими взглядами на находящихся в комнате людей и протяжно вздохнули.
  - Ну, как пора уже?
  - Пора. Эй вы, выходите.
  - Слушай, а тебе не кажется, что они не такие как обычно?
  - Ха, само собой, костюмы довольно оригинальные.
  - Да нет, те что здесь были раньше, были вроде как ростом повыше, да и вообще, другой комплекции. Стройнее, что ли.
  - Ну да, что-то эти двое на вчерашних не похожи. А нам какая разница? Может, так и было задумано? Нам сказано проводить того, кого здесь найдем, за ворота, а остальное не наше дело.
  - Сами пойдете, или вас нести? - это уже относилось к любителям карнавала.
  Граф Бухтер замычал и затряс головой, но стражники, вздохнув, подхватили его и поставили на ноги. Граф попытался лягнуть ближайшего из них, отчего упал и больно ушибся. Слезы посыпались у него из глаз то ли от боли, то ли от обиды.
  - Гляди как убивается, бедняга, - сказал один из стражников. - Может, не потащим его к воротам?
  Бухтер активно закивал головой.
  - Нельзя, - отозвался второй стражник. - У графа все строго. Сказал тащить, значит, надо тащить.
  - Да, граф строг, - согласился первый. - Эй вы, вставайте по-хорошему. Если мы вас понесем, то по дороге можем уронить.
  Любители маскарада предпочли пойти сами. Сенешаль - потому что был рад поскорее убраться отсюда. На волю, только на волю. А граф - потому, что знал своих стражников - понесут ведь. Они такие - обязательные.
  Граф еще раз попытался объяснить стражникам ситуацию. С завязанным ртом получалось не очень. А развязывать его не собирались, не было у стражников такого поручения. Они такие, что не поручено, то уж делать не будут точно. Несколько раз граф порывался повернуть назад, но могучие фигуры стражников неизменно вырастали на его пути не оставляя выбора в направлении движения. Вся процессия двигалась к воротам.
  Сенешаль решительно не представлял, что происходит. Их вели к выходу в таком странном маскарадном виде. Зачем? Почему? К воротам? Тем лучше. Куда угодно - лишь бы убраться из этого замка. Сенешаль готов был идти пешком до самого Тьежа. Лучше бы, конечно, без такой сомнительной компании, как идущий рядом граф.
  Впрочем, компания их распалась довольно быстро - сразу за воротами. Как только они вышли из замка, сенешаль припустил крупной рысью по дороге и минут через пять скрылся из глаз удивленных стражников. Он, наверное, еще долго продолжал бы бежать, если бы, сразу за поворотом не повстречал едущий в замок кортеж герцога Йелского.
  Граф же в своем экстравагантном виде стоял у ворот и пытался обратиться с воззванием к людям, оставшимся в замке. Получалось довольно неуклюже. До приезда герцога ворота ему никто не открыл. Граф хотел было с горя бежать в лес, но по здравому размышлению оставил эту идею. Во-первых, дорога была одна, и разминуться с герцогом было довольно трудно. И потом, если даже герцог не встретит его, то своего сенешаля уж встретит непременно. К тому же, не встретить герцога было невежливо. Оставалось лишь стучать в ворота в надежде на то, что вышедшие стражники, прежде чем дать по шее, сначала развяжут. Увы, времени на это оставалось все меньше. Кортеж герцога приближался по плану.
  
  
  
  
  Часть 24.
  
  
  Герцог Йелский был задумчив и молчалив. Сурова жизнь на границе приучила его к немногословию. Живущие по соседству племена никак не добавляли ему веселья, зато прибавляли забот. А забот у него и без того хватало. Хотя бы проблема кадрового голода. Специалисты ехали в пограничные районы неохотно, предпочитая более развитые центральные. Здесь жизнь была более спокойной и устоявшейся. На плечах герцога Йелского лежала немалая ответсвенность. Груз забот оставлял мало поводов для веселья. А герцог - он ведь тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо.
  Немного выручала традиция. Если бы не она... Да что там говорить, если бы не она, королевство не было бы королевством. Традиция позволяла герцогу иногда отвлечься от дел трудных и невеселых - немного здорового юмора еще никому никогда не помешало. Если говорить честно, традиция - это лучшее, что было придумано со времен возврата к феодальному устройству государства. Предок Его Величества, придумавший традицию, был великий человек. Это внушало герцогу глубокое уважение и к правящей ныне династии. Ему ли, герцогу Йелскому не понимать всей важности обычаев, диктуемых традицией? Ведь он один из тех, кто определяет политику в государстве. По крайней мере, существенную ее часть. И одной из первостепенных задач для него было поддержание и развитие традиции в приграничных районах королевства.
  Как уберечь государство от междоусобицы? От дуэлей, уносящих жизни лучших дворян, и нечаянной смуты? Без традиции это было бы очень и очень непросто. Да что дворяне, остальная часть населения тоже невольно проникается духом традиции, беря пример с высшего сословия. Проникается и зачастую предпочитает добрую шутку скверной ссоре.
  Тем не менее, дела в приграничных районах обстояли непросто. Просто они не решались с тех пор, как себя помнил герцог. И эта поездка в столицу была вызвана необходимостью обсудить с Его Величеством кое-какие принципиальные вопросы, касающиеся развития герцогства. По пути следования герцог, как и было принято среди крупных вельмож, наметил для себя несколько визитов, чтобы не делать поездку слишком утомительной. Герцог был крепок, и мог при желании неделю не вылезать из седла. Но то если надо. А если нет спешки, почему бы в пути не сделать несколько остановок? К тому же такое неформальное общение с дворянами из центрального района королевства было весьма полезно. С одной стороны, оно позволяло герцогу быть в курсе определенных событий и настроений. И в то же время напоминало дворянам о том, что королевская власть в лице его герцога Йелского не оставляет их без внимания. А это на пользу крепости монархии. Такая вот необычная смесь из интересов государственных и личных, не противоречащих, а лишь дополняющих друг друга.
  
  Лежащий почти на пути следования герцога замок графа Бухтера весьма подходил для такого полуофициального визита. Кортеж герцога был невелик - всего лишь два десятка верховых ратников да небольшой обоз, состоящий из двух экипажей.
  Герцог ехал впереди. Шпили графского замка уже были отчетливо видны, когда кортеж был остановлен событием странным и непонятным. Конь герцога остановился и удивленно заржал. Вслед за ним остановились и все остальные, удивленные невиданным зрелищем.
  Навстречу обозу резвой рысью бежало странное существо. Необычной цветной окраски и странной формы оно поражало до необыкновения. Как своим пестрым цветом, так и торчащими во все стороны разнообразными рогами. Удивленные ратники вскинули оружие, но герцог остановил их властным жестом. Жизнь в приграничных районах позволяет привыкнуть ко многим необычным вещам, опасности в приближающемся существе герцог не ощущал. Он сделал знак одному из своих людей и тот выехал вперед, чтобы остановить это странное создание, в отдалении от кортежа.
  Существо при ближайшем рассмотрении оказалось человеком. Этот странный человек хотел было пробежать мимо вышедшего вперед ратника, но не тут-то было. Ратник слегка поежился от близости рогатого существа, но намерен был твердо выполнять данное ему поручение и не допустить странное создание к герцогу. Тогда существо стало подпрыгивать и издавать странные мычащие звуки, мотая при этом головой.
  - Мне кажется, он хочет что-то сказать. Развяжите рот этому бедолаге, - отдал герцог логичное распоряжение.
  Существо энергично закивало, давая понять, что оно очень хочет быть развязанным.
  Тем не менее, ратник подходил к нему с известной опаской. Таких странных существ ему еще видеть не приходилось. И кричит оно, оказывается, очень громко.
  - Милорд, как я рад Вас видеть! Вы себе не представляете!
  Голос существа был почему-то удивительно похож на голос герцогского сенешаля. Но что за странный вид? Когда его видели в последний раз, он выглядел совсем по-другому.
  - Милорд, быть может это привидение? - предположил стражник.
  - Брось чепуху молоть, Генри, это определенно человек. Развяжи его и пусть он подойдет.
  Генри с опаской приблизился и развязал странного человека. К счастью, это оказалось вовсе не привидение. И что же здесь удивительного? Связанных привидений еще никто не встречал. Впрочем, как и связанных сенешалей, скачущих по дороге без помощи лошади. А это оказался именно он - сенешаль герцога Йелского.
  - Друг мой, что заставило Вас предстать перед нами в таком странном виде? - спросил герцог совершенно серьезно. Серьезным во всем кортеже мог оставаться только он один. И то, благодаря немалой силе воли. Герцог сдерживал рвущийся наружу смех, что было непросто. Все остальные члены отряда оказались не так стойки и потому, смеялись вполне открыто.
  - Это все подлый граф! Заманил, напоил вином! Я отказывался, как мог, да разве с ним поспоришь? А после покрасил меня, и себя покрасил тоже.
  - Как, граф тоже окрасился? - брови герцога изумленно взлетели вверх.
  - Окрасился, еще как окрасился. И хвост себе пришил. Нет, два хвоста.
  - Хвосты говорите? И что же он с ними делает?
  - Встречает Вашу милость у ворот. Как это непристойно.
  Герцогский кортеж ржал в полную силу. Молчали только кони. И то лишь потому, что не понимали о чем речь.
  - Тогда почему мы здесь задерживаемся? Невежливо заставлять графа ждать у ворот. Вперед, - и герцог тронул своего коня.
  Сенешалю помогли забраться в повозку, где он попал в заботливые руки слуги. И получил новую чистую одежду. Равномерной окраски и совсем без рогов.
  Граф расхаживал напротив ворот замка, заложив руки за спину. Впрочем, куда ему еще их было девать, если они были связаны? За ним следом волочились два пышных конских хвоста.
  Герцог остановился метрах в двадцати, удивленно разглядывая графа. Он его видел как-то раз мельком. Граф был совсем не похож на, что они видели сейчас. В прошлый раз он был одет вполне традиционно и совсем не имел хвостов. Что это, новая мода? Или граф решил его удивить? Ну, удивить-то точно получилось. Одно непонятно, как он собирается приветствовать герцога с завязанным ртом? Тем временем желто-зеленый граф вышел вперед и поклонился. После чего начал что-то говорить - видимо приветственную речь. Понять его было невозможно.
  - Генри, Вы уже не боитесь привидений? Тогда, будьте любезны, развяжите графа.
  Развязанный граф оказался куда более разговорчивым. А что ему еще оставалось - в замок не пускали. А если бы и пустили, отступать туда на виду у герцога и его кортежа... Оставалось сделать вид, что все так и было задумано.
  - Нельзя представить себе, как я рад приветствовать такую важную особу у себя в замке. Счастлив быть полезным, - и граф опять поклонился. Хвосты при этом смешно взлетели по сторонам.
  - То, что Вы, граф, решили приветствовать меня в таком экстравагантном виде, конечно, странно, но каких причуд не бывает. А вот зачем вы наставили рога моему сенешалю?
  Бухтер покраснел, отчего его желто-зеленая окраска приобрела совсем уж странный цвет.
  - Это не я. Это все несчастный Пруст. Это он наставил рога, и хвосты тоже он.
  - Интересно, весьма интересно. Я должен непременно поговорить с этим грозным Прустом. Должно быть, он весьма могуч, если ему такое под силу.
  Если слова вырвались, их уже не вернешь на место. Рассказывать о мастере Прусте совсем не входило в планы Бухтера. А что было делать? Не признаваться же, в самом деле, что это он наставил рога герцогскому сенешалю. Граф попытался было увильнуть от столь несвоевременного знакомства герцога с мастером по скульптуре.
  - Что Вы, Ваша Милость, не стоит он Вашего внимания. Этот грешный скульптор.
  Но грозно нахмуренные брови герцога не оставили дальнейших возможностей для спора. Тем более, что появление означенного мастера не заставило себя долго ждать.
  - Эй Вы, остолопы, открывайте скорее ворота. Разве не видите - ко мне гости.
  Этот голос стражники узнали бы даже спросонья.
  - Ваша Милость, что Вы там делаете? - удивленные стражники, наконец, узнали своего графа. Они его везде ищут, а он за воротами в этом странном наряде. Куда они же сами его и проводили. По его графа собственному распоряжению. Эта сложная конструкция с трудом могла уложиться в головах у стражников, и потому появление графа у ворот в таком виде воспринималось ими сродни чуду. Ну, или военной хитрости. А что, граф, он такой - непредсказуемый.
  - Как что? Разве Вы не видите, растяпы, я встречаю гостей.
  - О, Ваша Милость, Вы так находчивы. Мы бы никогда не догадались.
  - Пора бы и Вам проявить фантазию. Открывайте ворота. Долго нам еще ждать?
  Удивленные стражники и, правда, забыли о воротах. Спохватившись, они бросились, их не медля открывать. Герцогский кортеж смог въехать в замок графа. Граф сбросил окрашенный халат и отобрал у первых же встреченных им стражников кафтан и широкополую шляпу. После чего поспешил лично проводить герцога.
  Но это были еще не все удивительные события на сегодня.
  Мастер Пруст, так и не нашедший графа, был привлечен шумом у ворот и поспешил поскорее узнать, в чем дело. Вот же он - тот, кого он так искал. Граф встречал гостей. Пунктуальность мастера Пруста требовала довести дело до конца. И он поспешил к графу, пока тот опять не вздумал куда-нибудь исчезнуть.
  - О, дорогой граф, как я рад, что Вы есть нашлись. Я так Вам и не рассказал о нашей затее с маскарадом. Вы должны на это обязательно посмотреть.
  Увлеченный Пруст совсем не замечал знаки, которые ему подавал граф и продолжал свои комментарии.
  - Это получилось замечательно. Как Вы и распоряжались, одному из участвующих в маскараде я закрепил два хвоста. А какие замечательные крылья у него были. Вы бы только видели.
  Граф возмущенно снял шляпу и мастер, наконец, смог рассмотреть его желто-зеленую расцветку.
  - Как, так это были Вы, граф? - изумленный мастер замер на полуслове, - Смело, очень смело. И весьма экстравагантно. А как мой заказ на скульптуры?
  - Да, это был я, могли бы заметить и раньше. За Вашу невнимательность я аннулирую свой заказ и прошу Вас покинуть замок как можно скорее.
  Прусту необычайно повезло, хотя он об этом даже не подозревал. Не будь в замке герцога, он не отделался бы так легко. Бухтер решил выпроводить его подальше, чтобы избежать лишних разбирательств в присутствии герцога.
  Огорченный мастер Пруст пошел упаковывать вещи, кляня свою невнимательность и сокрушенно вспоминая сорвавшиеся планы по поводу графского меценатства. К радости Бухтера, герцог не стал останавливать экстравагантного скульптора. Герцог был весьма умен, он и так узнал все, что хотел. Оставались подробности, но кто помешает узнать о них позже. Герцог решил отдохнуть перед приемом в его честь, который должен был состояться на следующий день.
  
  
  
  Глава 25.
  
  
  За всеми этими увлекательными событиями я забыл рассказать, что же в это время делали мы с бароном. А мы, покинув злополучную комнату, в которой просидели целых две недели, вовсе не спешили покидать замок. Совсем не желание остаться здесь подольше удерживало нас, как могли бы подумать некоторые не посвященные в суть событий люди, а вполне конкретная необходимость. Выбраться из охраняемого замка было не так-то просто. И потом, даже если нам это удастся, идти пешком несколько десятков километров без припасов, в этих костюмах совсем не по размеру и тапочках - не очень заманчивая перспектива. Почему в тапочках? Костюмы, позаимствованные от графа и его друга, нам подошли, правда, с большим трудом, а вот обувь не подошла совершенно. Пришлось остаться в так любезно предоставленных графом тапочках. Как я скучал по своей одежде и по подаренной бароном шпаге. Про барона же нечего и говорить. Утрата фамильной шпаги для него была истинной трагедией. Да и блюмбер был вещью редкой и дорогой. Неплохо было бы поискать наше имущество, несмотря на опасность, которой мы подвергались в замке.
  - Как Вы думаете, Рамель, куда этот злополучный граф мог спрятать наши вещи?
  Ответ барона в очередной раз показал незаурядность его образования. Рамель вообще был показательным со всех сторон дворянин. Почти со всех. Если бы еще добавить немного находчивости к его знаниям и отваге. Но это было бы уже слишком. Должен же и у него быть какой-то недостаток. Как всегда, барон подошел к вопросу обстоятельно.
  - Здесь, прежде всего, возникает вопрос, зачем от нас забрали все наши вещи. Ответив на него, мы сможем подумать о том, куда их поместили.
  А действительно, зачем? С оружием, допустим, все понятно, то же самое с амулетом барона. А вот зачем было похищать наши костюмы?
  - Быть может, в качестве трофея?
  - Это вряд ли. Граф, конечно, скуповат, но не до такой степени. Скорее всего, здесь дело в другом: граф опасался скрытых сигнальных устройств. А потому он должен был поместить наши вещи в закрытое хорошо экранированное помещение с толстыми стенами и без окон.
  - Где будем искать?
  - А что бы посоветовали Вы, Андрэ?
  - Может, посмотрим в личных покоях графа?
  - Почему бы и нет, начнем с графских покоев. Насколько я помню, они находятся на третьем этаже. Пока граф занимает наше место, попробуем ненадолго занять его.
  Так, переговариваясь, мы пробирались по коридору, стараясь не повстречать никого по пути. На удивление, это получилось. Пару раз нам удалось разминуться с идущими по коридору слугами лишь по счастливой случайности. Но все же мы добрались до кабинета графа без большого труда. А вот дальше произошла заминка - кабинет охранялся. Хорошо, что мы вовремя заметили стражника, стоящего у входа. Отпрянув за угол, мы провели маленькое совещание.
  - Барон, давайте сделаем так. Я подхожу и спрашиваю "который час?". Пока стражник смотрит на часы, Вы бьете его слева, я справа.
  - Какие часы, Андрэ? У него нет никаких часов.
  - Точно. Тогда я его спрашиваю "как пройти в библиотеку?".
  - Ага, а он в ответ бьет Вас алебардой.
  - Да, может, к сожалению. Надо придумать какую-нибудь хитрость.
  - Да что здесь придумаешь? Может, поищем наши вещи в другом месте?
  - Если Бухтер поставил здесь стражу, то в кабинете наверняка есть что-то ценное. Например, наши вещи.
  - Логично, - согласился барон. - Ради своей фамильной шпаги я готов рискнуть и попытаться обезоружить часового.
  Рамель сделал шаг вперед, и мне пришлось придержать его за плечо.
  - Давайте оставим это на самый крайний случай.
  Похлопав по карманам графского камзола, который был на мне, я нашел несколько монет. Надеюсь, хватит. Если нет, придется обратиться к барону и попросить его поискать монеты в камзоле графского друга.
  - Что Вы собираетесь делать, Андрэ? - спросил Рамель, глядя на мои приготовления.
  - Хочу выяснить, что победит: жадность или любопытство.
  - Каким образом?
  - Я собираюсь запустить эти монеты по коридору мимо часового. Я надеюсь, после этого он куда-нибудь пойдет. Если жаден - то пойдет за монетами. А мы в это время проскочим в графский кабинет.
  - А если не жаден?
  - А если он любопытен, то пойдет сюда. Как только он покажется из-за поворота, мы его схватим.
  - А если он вообще никуда не пойдет?
  - Ну, дружище, Вы слишком много от меня хотите, - я пожал плечами. - В таком случае приведем в действие Ваш план.
  - Что ж, на скорую руку лучше мы все равно ничего не придумаем. Запускайте монету.
  Стражник оказался не любопытным и не жадным. Стражник оказался тупым. Он провожал удивленным взглядом катящиеся по коридору монеты и не двигался ни в одну сторону. Похоже, их появление было для него чудом. А может, чувство долга было у него так велико, что не позволяло покинуть пост? Проследив за четвертой монетой, он немного подождал. Быть может появления пятой монеты? Ведь каждому ясно без дополнительных пояснений, что пять больше, чем четыре. Но пятой у меня не было. Барон знаком спросил, как там дела, я недоуменно пожал плечами. Наконец, так и не дождавшись пятой монеты, стражник пошел посмотреть, что же это за маленькие кругляшки катились по коридору, а после упали с лестницы. То есть пошел он в противоположном от нас направлении. Мы с бароном облегченно вздохнули - устраивать лишнюю потасовку совсем не в наших интересах.
  Подождав пока стражник спустится по лестнице, мы с бароном ринулись к двери. Рамель с силой дернул за ручку, но дверь оказалась заперта на ключ. Это становится уже какой-то нехорошей традицией. Скажите мне, зачем запирать дверь, которая и так находится под охраной?
  - Что будем делать?
  - Открывать.
  Я достал из кармана графского камзола связку ключей.
  - Давайте быстрее, Андрэ, сейчас стражник вернется.
  Стражник ползал по лестничной площадке и приговаривал в полголоса: - Где же ты есть, четвертая? Ага, вот ты куда закатилась.
  Он поднял последнюю монету и отправился на свой пост. Подергал для порядка дверь, она не открывалась. Еще бы, мы с бароном крепко держали ее изнутри. С облегчением вздохнув, стражник решил проверить то место, откуда катились деньги. Вот и любопытство проснулось. Чуть позже, чем жадность, но лучше поздно, чем никогда. Он дошел до угла и заглянул в коридор. По коридору пробегал кухонный мальчишка, но у него точно не могло быть таких денег. Не иначе, как случилось чудо. А чудо - это такое событие, которое никаких объяснений не требует. Весьма довольный, стражник вернулся на пост.
  А неплохой кабинет оборудовал себе граф. Массивный стол резного дерева, такое же массивное кресло в центре и несколько легких плетеных кресел по сторонам. Слева и справа у стен две статуи рыцарей в полных доспехах. На длинной во всю стену полке расставлены вазы и статуэтки; на стене - карта королевства, где большим красным кругом отмечен графский замок. И конечно, внушительный сейф. Неприступный и монументальный. Быстро осмотрев комнату, мы с бароном пришли к выводу, что кроме, как в сейфе, наши вещи спрятать здесь негде.
  - Если этот железный шкаф сохранился с древних времен, открыть его будет непросто, - предположил барон.
  Но сейф оказался новым и открылся простым ключом, находившимся на найденной мною связке. Даже странно. После всего, что мы увидели, это выглядело нелогичной беспечностью. Быть может, граф не предполагал, что его ключ попадет в чужие руки?
  Увы, наших вещей в сейфе не было. Там было много всего интересного. Какие-то бумаги, несколько кошелей с деньгами. Несколько это скромно сказано, их было не менее двух десятков. Пару из них мы прихватили с собой взамен тех, что достались Бухтеру при нашей поимке. Могли бы забрать и все, но мы не разбойники. Не за золотом мы сюда пришли, а за своими собственными вещами. Найденный в сейфе блюмбер барон сунул себе за пояс. К сожалению, это был не блюмбер барона. Этот был попроще и без зарядов. Но вдруг свой найти не удастся? Хоть какая-то компенсация за серьезную утрату. Бумаги не вызвали особого моего интереса - где же им храниться, как не в сейше. С деньгами тоже все понятно. Но почему граф убрал в сейф сову? Ей самое место на каминной полке. Там стоит не менее двух десятков различных фигурок, и украшены они, насколько я понимаю, побогаче, чем эта маленькая хрустальная статуэтка. А эта? Правда, сделана она довольно искусно, глаза - два крошечных камня. Я бы сказал, что это рубины, но совсем небольшие. В камнях я не сведущ, могу и ошибиться, но судя по тому, что они крошечные, дорогими они быть не могут. Чем поражала статуэтка, так это тщательностью деталей и кропотливостью работы неизвестного мастера. Я невольно ею залюбовался и чуть не пропустил события, происходящие рядом с нами - за дверью. А происходило там следующее. Начальник стражи проверял порядок на постах.
   - Как стоишь дубина? Алебарда не чищена, пойдешь у меня на конюшню лошадей поить!
  Все ясно. Воспитательно-профилактическая беседа. Так сказать, для укрепления дисциплины и поддержания морального духа. И вообще, на всякий случай.
  - На посту все в порядке? Дверь заперта?
  - Все в порядке Ваша милость! Ничего не случилось! - гаркнул стражник.
  - Сейчас проверим, - и начальник стражи взялся за ручку двери.
  А вот дверь то мы запереть и не успели. Я смотрел, как она открывается и в ее проеме показывается удивленная голова начальника стражи.
  - Куда прешь, дубина, не видишь, мы заняты!
  Начальник стражи быстро захлопнул дверь. Секунды три ему потребовалось, чтобы осознать, что выгнали его из кабинета люди совершенно посторонние, после чего он взревел, как хорошая пожарная серена. С криком "Все ко мне!" начальник стражи бросился в кабинет графа и выпал назад, остановленный умело пущенным мною снарядом. В качестве снаряда пришлось использовать первое, что подвернулось под руку. А именно - кошель с золотом. Хороший такой кошель увесистый, пожалуй, не менее килограмма будет. От удара кошель развязался, и монеты запрыгали по всему коридору. Следующий кошель угодил в прибежавшего на помощь начальнику стражника. Я слышал, что для ведения военных действий нужны деньги, но никогда не воспринимал эту фразу столь буквально. Пожалуй, золотого запаса графа нам хватит минут на пять такой плотной битвы. За дверью слышались звон и грозный рык начальника стражи:
  - Все собрать, лентяи! Я потом пересчитаю!
  Как будто он знал, сколько в кошелях было монет. Ха. Ну, это уж точно не мои проблемы. А мои проблемы в том, что золото в сейфе закончилось. В ход пошли кубки и статуэтки. Мы с бароном сноровисто метали их в каждого, кто показывался в дверях, это позволило продержаться еще минут пять. Кубки подходили к концу, если мы останемся без метательных снарядов, нас возьмут голыми руками. Видимо стража на это и надеялась, не слишком спеша форсировать события.
  И отступать нам некуда - окна в кабинете не было, второй двери тоже. Я попробовал метнуть в стражников кресло, получилось довольно неудачно. Надо срочно раздобыть какое-нибудь оружие. Барон схватился за меч статуи рыцаря и попытался его оторвать. Но меч к статуе был прикреплен на удивление прочно. Я попытался оторвать от второго доспеха шлем, но он не поддавался. Может, он прикручивается по резьбе? Я попробовал крутить, шлем повернулся довольно легко. Снять его все равно не получилось, зато произошло нечто, наполнившее меня оптимизмом. Стоящая за рыцарем панель отъехала в сторону и открыла замаскированный потайной ход. К счастью, он не был виден из коридора.
  - Барон, скорее сюда, - крикнул я Рамелю.
  Дважды звать мне не пришлось, барон поторопился. Как только мы вбежали на небольшую площадку, находящуюся за секретной дверью, стенная панель пошла на место. Последнее, что я увидел - голова рыцаря возвращалась в исходное положение. Дверь закрылась, и мы остались в полной темноте. Фух, по крайней мере, от погони мы избавились. Если они не знают секрета тайного хода, то добраться до нас не смогут.
  
  
  
  Глава 26.
  
  
  Мы стояли на небольшой, примерно метр на метр площадке и слушали, что происходит в кабинете графа. Взволнованные стражники осматривали помещение, пытаясь понять, куда мы делись. К счастью, секрета тайного хода никто их них не знал, так что, высказав десяток предположений, одно нелепее другого, они пришли к выводу, что вещи необъяснимые объяснить невозможно. Такое под силу только графу. Он уж с этим разберется, как только справится со срочными делами, которые заставляют его отсутствовать. На чем обсуждение решили и закончить.
  Стражники покинули кабинет, оставив на всякий случай у входа усиленный караул. Какой случай они считали "всяким", я не представляю. Уж мы-то с бароном точно не собирались к ним возвращаться.
  Стоять в темноте на маленькой площадке нам было совсем неуютно. От нее, правда, куда-то вниз шла металлическая лестница. Да-да, это чудо, но лестница была именно металлическая. Должно быть, она сохранилась с тех давних времен, когда железо в королевстве не было в дефиците. Впрочем, тогда и королевства то еще никакого не было. Для нас это, сейчас, решающего значения не имело. Достаточно было того, что лестница очень старая и спускаться по ней в полной темноте небезопасно.
  Я пошарил рукой по стене у входа, надеясь найти какое-нибудь средство освещения. Все-таки здесь кто-то ходил, мог оставить факел. Надеюсь, он не истлел от времени, вдруг повезет его найти. Факела я не нашел. Зато обнаружил нечто вполне знакомое мне своими очертаниями. То, что я никак не ожидал встретить в темном коридоре графского замка. Квадратная коробочка с клавишей посередине напоминала очертаниями обыкновенный электрический выключатель. Немного странной конструкции, но это уже детали. Если это действительно он, то для чего здесь расположен? Логично было бы предположить, что для включения света. А вдруг это какая-нибудь ловушка для чужаков - нажмешь, и площадка рухнет в пропасть. Так это или не так, а надо что-то решать. Барон вряд ли подскажет. Не думаю, что он знаком с тайными ходами графского замка.
  - Рамель, скажите красное или черное?
  - Что именно, Андрэ, что должно быть этого цвета?
  - Да что угодно. Просто, красное или черное.
  - Но так не бывает. Цвет не может существовать сам по себе. Красным или черным может быть лишь какой-нибудь предмет.
  - Барон, Вы невозможны. Хорошо, красный или черный какой-нибудь предмет?
  Барон печально вздохнул. Так и не дождавшись от меня четкого вопроса.
  - Хорошо, пусть будет красное.
  - Замечательно, тогда включаю. Если Вы знаете какую-нибудь молитву, можете прочесть ее на всякий случай.
   И не дожидаясь расспросов барона, я нажал на выключатель. А что он мог сказать? Так же, как и я, предположить, что или следует нажимать на выключатель, или нет. Шансов на то, что это просто выключатель, все-таки больше.
  Ничего катастрофического не произошло, лишь загорелся не слишком яркий свет. Надо же, электрическое освещение, причем действующее. Должно быть, граф пользовался этим ходом, если не поскупился на поддержание его в исправном состоянии.
  При тусклом свете электрических лампочек лестница, идущая вниз, была хорошо видна.
  - Не предполагал, что в графском замке сохранились действующие солнечные батареи! Тех кто может позволить себе подобную роскошь, можно пересчитать по пальцам, - удивленно сказал Рамель.
  - Может, и нет никаких батарей, а работает генератор.
  - Если он есть, то наверняка не работает постоянно, иначе давно бы израсходовал свой ресурс.
  - Логично, - вынужден был согласиться я.
  Постояв пару минут в раздумьях, мы двинулись по лестнице вниз. А что еще было делать? Возвращаться в кабинет графа не хотелось, стоять на площадке не имело смысла. Лучше посмотреть, куда может завести этот тайный ход. Быть может, где-то есть еще один выход, более удобный. Лестница была длинной, мы опустились на уровень расположенный ниже первого этажа, когда она закончилась. По пути нам попалась пара площадок наподобие той, на которой мы стояли. Возможно, это были выходы на второй и первый этажи, но никаких тайных рычагов или видимых дверей мы не заметили и благополучно спустились в подвал. Просторный коридор, уходил в обе стороны, его стены и свод были сложены из массивных каменных блоков. Мы свернули направо (а почему бы и нет, надо же было с чего-то начинать) и метров через пятьдесят уперлись в тупик, не встретив по пути ни одного ответвления. Стены коридора украшали высеченные на камне символы, вот только назначение их было неизвестно. Внимательно осмотрев эти надписи, барон заявил, что они не относятся ни к одному известному ему алфавиту.
  - Скорее всего, это условные знаки, Андре, - качая головой сказал Рамель.
  Вообще-то буквы - это тоже условные знаки, просто их значение известно многим людям. В отличие от тех знаков, которые начертаны на стенах подземелья графа Бухтера.
  С тупиком, которым заканчивался коридор, было проще - под сводом были высечены цифры. Правда, было непонятно, для чего они здесь, но их хотя бы можно было идентифицировать. Мы с бароном тщательно осмотрели всю стену, но так и не нашли признаков выхода. Может быть, направление было выбрано неправильно? Мы прошли в противоположный конец коридора. От лестницы до него было метров семьдесят, и он тоже заканчивался тупиком. Зато по пути имелись два ответвления, и одно из них было весьма любопытным. За толстой металлической решеткой была видна сетка из красных лазерных лучей, а уже за ней массивная дверь. Вот оно - настоящее хранилище Бухтера! Сейф, который располагался наверху в его кабинете, стоял там просто для отвода глаз. Но если в кабинете у графа лежало столько золота, то какие сокровища таятся здесь?
  Допустим, у сокровищ есть владелец, пусть это и злополучный граф. Но наши вещи... Лучшего места для того, чтобы их спрятать, просто не придумаешь. Получить обратно свое имущество было весьма заманчиво. Всего и дел-то: перепилить толстенную решетку, миновать лазерные лучи и открыть совершенно неприступную дверь.
  Правда, рядом с решеткой был странного вида пульт, предназначенный то ли для очень необычного ключа, то ли для набора комбинации символов. А может, для того и для другого. Посредине этого своеобразного пульта было рельефное круглое углубление, дальше от центра шли кольца с небольшими выемками. Рядом с ними были изображены небольшие треугольники или стрелки. Судя по всему, кольца могли вращаться. Кроме последнего. Оно было закреплено на корпусе и разделено на двадцать четыре сектора, каждый из которых был поделен еще на четыре части. Я попробовал вращать кольца, но они оставались неподвижными. Судя по всему, нужен был еще и ключ. Я достал из кармана связку ключей Бужтера. Ничего подходящего там не было. Обыкновенные плоские ключи на металлическом кольце с круглым брелком. Для этого замка они явно не подходят.
  - Барон, знаете, что это мне напоминает? Телефон.
  - Телефон?
  - Да. Это такое устройство для дистанционной связи. По нему люди разговаривали друг с другом. Примитивные модели имели диск с дырочками для набора номера.
  - Вы думаете, мы позвоним, и нам откроют?
  Ну и юморист этот барон. Мы вместе посмеялись над этим предположением.
  - Нет, скорее, это все-таки устройство для набора кода. Вот только знать бы, как оно работает. Здесь на стене какая-то надпись. Рамель, Вы можете прочесть?
  - Попробую.
  Присмотревшись, барон разобрал что именно выбито на камне, и прочел.
  
  "Когда восход встречал закат,
  Был самым длинным старший брат.
  А с ним его сестра, как тень
  Была в гостях не целый день"
  
  Странность, какая-то. Причем здесь восход, и почему старший брат был длинным не всегда, а только иногда. И почему сестра как тень? Наверняка какая-то шарада.
  - Ладно, все равно у нас ключа нет, так что разгадывать не имеет смысла. Может, посмотрим, что в другом коридоре?
  Другой коридор откровенно порадовал. Он был коротким и упирался в старую дверь, которая открылась без особого труда. За ней находилось большая комната с полукруглым сводом, в которой у стен стояло множество стеллажей, заполненных бутылями и бочками - винный погреб. От жажды мы точно не умрем. Ах, почему граф забыл положить сюда парочку окороков.
  - Посмотрите, Андрэ, у нас есть уникальный шанс попробовать лучшие марочные вина. Похоже, некоторым бутылкам не одна сотня лет.
  - Я бы предпочел бутыль воды и окорок. Рамель, Вы не знаете, в вине много калорий? Откровенно говоря, я не отказался бы перекусить.
  - Никогда не задавался таким вопросом, но слышал, что они там есть. Так что, если выпить достаточное количество, то можно вовсе не закусывать.
  - Нет уж, лучше я останусь наполовину голодным.
  Барон выбрал себе одну из запыленных бутылей, вторую передал мне, в этом вопросе я ему полностью доверяю. После этого мы приступили к решению сложной задачи - как открыть бутыль, ничего не имея под рукой. В итоге мы решили по-гусарски отбить горлышко. Получилось не очень, груда стекол, острые края, не советую вам повторять этот смертельный номер. Но жажду утолить мы все же смогли, эх, жаль, воды не было. Не время устраивать посиделки и пиры, совсем не время. Да, кстати, насчет посиделок: вот отдохнуть бы точно не помешало. Кровати здесь почему-то никто не поставил. Не поставил даже плохонького диванчика. Как это непредусмотрително со стороны Бухтера. Только я, было, собрался расположиться на свободном стеллаже и проникнуться духом старины, как барон решил поинтересоваться.
  - Как Вы думаете, Андрей, каков он из себя - ключ от графской секретной комнаты?
  - Ну, судя по всему, он небольшой, круглый и рифленый, вот, например, как графский брелок.
  Брелок, я подпрыгнул и ударился головой о верхний стеллаж.
  - Рамель, почему Вы раньше об этом не спросили? Конечно же, брелок!
  Соскочив со стеллажа, я помчался к секретной двери. Да, это оказался именно он. Графский брелок отлично подошел в центр пульта. Что-то щелкнуло в механизме и наборные диски легко завращались.
  - Будем набирать код? - спросил Рамель.
  - Было бы неплохо. Вот только какой он этот код. Угадать, думаю, не получится.
  - Диска то всего четыре.
  - Да, но на каждом по девяносто шесть делений. Количество вариантов - девяносто шесть в четвертой степени.
  С математикой у барона было все в порядке.
  - Да, число комбинаций действительно астрономическое. Почти сто миллионов.
  - Ну, если быть точным - около восьмидесяти пяти миллионов вариантов, - сказал я, произведя несложные подсчеты, - но для нас это не принципиально. Подобрать код совершенно нереально.
  Мы попробовали все-таки покрутить диски наудачу. К нашей чести должен сказать, что недолго - минут пять. Естественно без всякого результата. Подбор здесь не годился. Надо было думать. И что это за брат такой неравномерной длины? И при чем здесь восход и закат, вообще?
  
  Так ничего и не придумав, мы решили отдохнуть и отправились в винный погреб со стеллажами. Всю ночь мне снились восходы и закаты. Солнце, не переставая, кружилось вокруг Земли. Восходы были стремительные и медленные, пламенеющие и совсем не яркие. В общем, столько восходов и закатов я не видел за один раз никогда. Но, проснувшись, настоящего восхода, конечно, не увидел. Не видно его из подземелья.
  - Вставайте, Рамель, пора идти за нашими вещами.
  - Неужели Вы разгадали код, Андрэ?
  - Нет, код я не разгадал. А вот ключ к коду - возможно. Для восстановления кода понадобится Ваша эрудиция, барон.
  - Я готов помочь, чем только смогу. Что от меня требуется?
  - Вот смотрите. Что у нас может иметь длину между восходом и закатом?
  - Между восходом и закатом? - уточнил Рамель. - Так это же день.
  - Вот именно - день. Осталось лишь вспомнить, какой из них самый длинный. Больших делений на диске двадцать четыре - количество часов, мелкие - это доли часов. Требуется вспомнить время восхода и заката солнца в самый длинный день в году с точностью до четверти часа. Как, сможете?
   - Гхм. Ваши рассуждения, Андрэ, выглядят довольно логично. С точностью до четверти часа, пожалуй, смогу, - барон задумался. - Значит так, восход в этот день бывает немного ранее пяти. Если округлить с точностью до четверти часа, это будет четыре часа сорок пять минут. А заход - после десяти вечера. То есть, примерно в двадцать два часа пятнадцать минут.
   - Потрясающе. Вы барон, просто кладезь мудрости.
  - Спасибо, Андрэ, Вы очень любезны. Это всего лишь домашнее образование и немного наблюдательности. Но этого мало. Мы знаем только два значения, а дисков четыре. Что нам делать с двумя другими?
  - Очевидно, речь идет о луне. Она - тень и младшая сестра солнца. Теперь нам, то есть Вам, Рамель, потому что я этого не знаю, предстоит вспомнить время восхода и захода луны в этот же день.
  - С этим труднее. Боясь, я не смогу вспомнить это с требуемой точностью. К тому же это зависит еще от года. В каком году Вас интересует восход луны?
  - Поскольку год не указан, будем считать, что в текущем. Вспомните хотя бы приблизительно. Это лучше, чем ничего.
  - Приблизительно? Так дайте подумать. Луна в это время видна где-то до половины ночи. Я бы сказал, что заходит она в период от часа, до двух.
  - Что ж, неплохо. Это уже что-то. А восход?
  - С этим интереснее. Как это ни странно, луна в это время восходит днем. Просто мы не всегда ее замечаем на ярком небосклоне. Судя по длительности пребывания луны на видимой части небосклона - это должно происходить примерно в четыре-пять часов после полудня. То есть от шестнадцати до семнадцати часов.
  - Барон, я просто поражен. Откуда у Вас такие знания? То, что Вы очень образованный человек, я знал и раньше. Но откуда у Вас еще и знания в астрономии?
  - Бросьте, Андрэ, какие там знания. Точно-то я назвать время не смог, - тем не менее, было видно, что барону приятны мои слова. А кому не приятно, когда его способности оценят по заслугам?
  - А вообще, астрономия это небольшое увлечение моего детства. Недолгое, но как видите, и оно на что-то пригодилось, - продолжил барон.
  - Еще бы, конечно пригодилось! Итак, мы имеем два точных значения и два приблизительных. Приблизительные - в пределах часа. У нас получаются следующие варианты захода луны: час ровно, час с четвертью, половина второго, без четверти два, и два часа. Итого - пять вариантов. То же самое и с восходом. Два диска по пять вариантов на каждом. Пять в квадрате. Итого, у нас получается двадцать пять вариантов кода. Вполне неплохие шансы на успех, Вы не находите?
  - Да, шансы вполне приемлемые. Будем пробовать?
  - Непременно. Признаться, меня одолевает любопытство.
  Я вставил брелок в центр пульта, дождался легкого щелчка и уступил место барону.
  - Прошу Вас, Рамель, набирайте время, о котором вы мне так увлекательно рассказывали.
  - А на каком диске, какое значение? - вполне обоснованно спросит барон.
  - Так, сейчас посмотрим.
  
  Я внимательно осмотрел диски. На двух наружных над наборными кружками сверху были по три едва заметные черточки. Как лучи заходящего или восходящего солнца - направлены только вверх. На двух внутренних дисках ничего похожего не было.
  - Судя по всему, набирать значения надо, начиная с наружных дисков, и первым должно идти значение восхода солнца. Помните, "Когда восход встречал закат". Значит, восход был первым.
  - Вполне логично. Давайте попробуем.
  Барон набрал два значения на наружных дисках. А на внутренних значения мы стали подбирать, имея в запасе двадцать пять вариантов. Повезло нам на семнадцатом. Раздался щелчок и сигнальные лазерные лучи погасли. Мы с бароном попробовали толкнуть решетку, и она легко отъехала в сторону. Путь в сокровищницу графа был открыт. Затаив дыхание, мы подошли к двери и потянули ее на себя. Эта дверь открылась без всяких препятствий. Видимо, весь расчет был на массивную решетку и сигнализацию.
  Это было что-то! Пещера Али-Бабы вперемешку со складом разных интересных штуковин. Назначение некоторых даже барон мог определить с трудом.
  - Я даже не представлял, что у графа столько всего сохранилось с прошедших времен, - удивился Рамель.
  - Думаете, это наследие его предков?
   - Не знаю. Но если хотя бы часть этих сокровищ приобретена позже, то граф должен быть богат как крез. За содержимое одного такого стеллажа можно купить вполне приличное графство.
  Золота здесь тоже было немало, но не оно привлекло внимание барона, а большое количество артефактов прошлой эпохи. Одного только стрелкового оружия было не менее десяти экземпляров. Четыре из них - энергетической природы (что-то вроде блюмберов разных размеров и конструкции). Кроме них имелось несколько образцов оружия кинетического действия - то есть стреляющего вполне привычными для меня зарядами. Образцы помещались каждый в отдельном ящике и были залиты каким-то прозрачным веществом - судя по всему консервантом. Да здесь маленькую армию вооружить можно.
  Па следующих стеллажах хранились устройства иного назначения. Отдельно стоял распакованный прибор с экраном и рукояткой управления.
  - Вот он - пульт управления микророботами, сказал барон, - интересно, а роботы у Бухтера остались?
  - Не знаю как на счет роботов, а шпионить за нами ему, пожалуй, хватит.
  Я отсоединил рукоять управления и прихватил ее с собой. Ломать такой замечательный прибор я не мог, моя душа механика протестовала против такого обращения с техникой. Я же не варвар какой-нибудь, в самом деле. Тот, кто хоть раз сделал что-то полезное своими руками, всегда будет относиться с уважением к труду и не станет ломать исправные вещи. А вот без пульта пусть попробует зловредный граф пошпионить.
  Да, о самом главном: На отдельном стеллаже были сложены наши вещи. Ура! Как все-таки здорово вернуть себе то, к чему так привык. Барон с радостью схватил свою фамильную шпагу, и тут же нацепил ее на пояс. Потом проверил, не поврежден ли его блюмбер и отдал найденный в графском кабинете мне.
  - Держите, Андрэ. Позже я вам объясню, как им пользоваться, заряды, я думаю, мы здесь найдем.
  Что ж, вещь хорошая, в хозяйстве пригодится. К тому же это наш общий трофей, а не подарок барона. Я взял блюмбер без возражений. Был он немного меньше баронского, да ничего, легче носить, а то что не такой мощный, так тоже не беда - до сих пор у меня не было и такого. На одном из стеллажей я разыскал кобуру подходящего размера и нацепил себе на пояс. После этого, я выбрал среди разнообразных вещей что-то вроде походного мешка и стал в него складывать со стеллажа свою одежду.
  - Что Вы делаете, Андрэ? Вы собираетесь остаться в этом смешном камзоле не по размеру?
  - Вы правы, Рамель, именно это я и собираюсь сделать. Неизвестно сколько нам еще блуждать по этим пыльным подземельям. Я не хотел бы испачкать свою одежду. Нам в ней еще предстоит путешествовать. Лучше я переоденусь, когда мы выберемся отсюда.
  Рамель ничего не ответил. Вместо этого он отыскал похожий мешок и стал складывать туда свою одежду. А вот обувь мы поменяли сразу - слишком уж неудобными были графские тапочки. Все наши вещи оказались здесь, даже мой кошель с деньгами. Не было только одного - моего пояса с толкушками. Тайна его исчезновения так и осталась для меня тайной.
  Мы бурно порадовались, поздравили друг друга с обретением утраченного и задумались, а о своих дальнейших действиях. Первостепенная задача решена, вот только мы по-прежнему находимся в закрытом подземелье, и где из него выход, совершенно неизвестно. Мы присели на сундуки с золотом и задумались.
  - У Вас есть какие-нибудь мысли, Андрэ?
  Были ли у меня мысли? У меня был целый вагон мыслей. Вот только все они ни как не могли нам помочь выбраться наверх.
  - Рамель, Вы не находите, что коридор слишком велик? Зачем его было строить, если он идет в никуда. Зачем строить коридор, который ничем не заканчивается?
  - Да, пожалуй, это странно. Если коридор построен, он должен куда-то вести.
  - Я тоже так думаю. Там непременно должна быть тайная дверь, просто мы ее не нашли.
  - Пожалуй, - почесав затылок, согласился барон. - Надо посмотреть еще раз более тщательно.
  Осмотр решили начать с той стороны, где коридор был более коротким. Мы внимательно осмотрели всю стену, сложенную из крупных хорошо обтесанных камней. Ничего. Стена как стена. Совершенно гладкая поверхность, никаких выступающих частей. Мы попробовали в разных местах нажимать на камни - никакого результата. Нет ничего, что напоминало бы пульт, с помощью которого мы открыли потайную комнату Бухтера. Нет даже надписи, есть только цифры. Можно было бы посчитать их кодом, вот только как его применить? Да, вопрос.
  - Барон, Вы не знаете, что могут означать эти цифры? "3", "27", "49", "77".
  Мы прикидывали и так и этак. Складывали, делили, перемножали. Не обошли вниманием и три повторяющиеся семерки. Мы крутили их и по-разному, не зная к чему приспособить. Без пульта этот код был бесполезен. Были бы здесь какие-нибудь кнопки. Нет здесь ничего, одни кирпичи, то есть камни. Стоп, стоп. В этом что-то есть. Камни правильные такие, квадратные. Ну, чем они не кнопки? Разве что слишком большие, но это не беда. Так, "3" - ну это понятно, третий по счету камень. А вот "27", это что? Двадцать седьмой? А откуда считать? По горизонтали или по вертикали? Быть может, "27" - это второй ряд седьмой камень? А что, это был бы самый изящный вариант. Стоит его проверить. Я надавил одной рукой на третий камень в первом ряду, а второй рукой на седьмой камень, расположенный во втором ряду. Ничего не произошло. Ну да - там же еще два числа, а вот рук то у меня больше нет - досадно.
  - Рамель, будьте любезны, нажмите вон на тот камень - девятый в четвертом ряду. Да-да. А второй рукой - на седьмой камень в седьмом ряду.
  Чудеса случаются. Особенно когда к ним применяют научный подход. Стена дрогнула и поползла в сторону, за ней открылся коридор пыльный и неосвещенный. Казалось, нога человека не ступала сюда уже много лет. Сразу за стеной у входа лежали факела и зажигалка. Рядом с ними из стены выступал рычаг. Видимо, с той стороны дверь открывалась довольно просто. Мы шагнули вперед в полную неизвестность.
  
  
  
   Глава 27.
  
  Неизвестность была пыльной и почти неосвещенной. Коридор пропадал во мраке и манил тайной. Зажигалка, что лежала за дверью не работала, и мы были вынуждены вернуться в секретную кладовую графа, чтобы подобрать там исправную. Заодно прихватили пару действующих электрических фонарей. Большая редкость. Еще большая редкость - фонари исправные и заряженные. И где их только Бухтер раздобыл? Весьма удачно получилось, как будто знал, что они нам понадобятся. Если уж мы по его милости попали в его графские подземелья, значит, и экипировкой логично было обеспечиться за его счет. Тем более что других вариантов у нас просто не было. Поскольку у нас теперь были фонари, факел мы решили не брать и оставили его там, где он лежал. Рядом с ним я положил пульт управления микророботами. Вот кто-то удивиться, когда найдет его там. Вряд ли это будет граф, судя по пыли и паутине, за эту дверь очень давно никто не заглядывал.
  Я дернул за рычаг, и вход в этот старый коридор закрылся. Здесь электрического освещения не было и в помине, мы с бароном остались почти в полной темноте. К счастью, темнота не была совсем полной, как можно было бы ожидать. Видимо, где-то в коридор попадали редкие лучики света. Было темно примерно как ночью. Выражения лица барона я рассмотреть не мог, а вот его фигуру видел замечательно. Коридор убегал вдаль и терялся в темноте. Казалось, нога человека не ступала здесь не одно десятилетие.
  - Похоже, Бухтер в эту часть подземелий не заходил.
  - Да, похоже на то, - согласился Рамель. - Может, этот ход никуда не ведет?
  Я пожал плечами. Интересно, увидел ли это барон в темноте?
  - Кажется, я знаю, почему Бухтер здесь не бывает.
  - Почему? Он не знает значение кода?
  - Может быть. Но если бы даже и знал, он не смог бы сюда попасть. Начальник стражи о тайном ходе не знает, а кому ж еще и знать, как не ему. Значит, граф ходит в подземелье один. Логично, не правда ли? А открыть эту дверь одному невозможно. Вы убедились, барон, для этого у одного человека просто не хватает рук.
  - Да, Вы правы Андрэ, открыть эту дверь в одиночку довольно непросто.
  Мы шли по коридору, иногда освещая себе, путь фонарем, для экономии заряда мы включали его лишь временами. К коридору примыкало множество ответвлений, лестниц и переходов. Дойдя до конца коридора и убедившись, что там нет никаких дверей, мы решили вернуться и посмотреть, куда ведут ответвления. Первое привело нас на кухню. То есть в помещение, находящееся рядом с ней. Через узкую прорезь, должно быть замаскированную с той стороны, мы могли наблюдать за тем, как бегают и суетятся повара - готовился обед. Причем, судя по доносящимся до нас запахам, обед просто замечательный. Смотреть на это было выше моих сил, нельзя же так издеваться над людьми. Мой рот наполнился слюной. Судя по тому, как часто рядом задышал Рамель, его шедевры кулинарии тоже не оставили равнодушным.
  Выход здесь мы искать не стали. Конечно, заманчиво было бы чем-нибудь подкрепиться, только слишком уж много было на кухне народа. Наверняка их реакция будет слишком бурной, если мы с бароном откроем тайную дверь там, где всегда была стена и появимся на кухне. Кормить нас там уж точно не станут, как бы ни стукнули поварешкой. Что ж, нечего тогда и расстраиваться.
  Со вздохом мы оторвались от прорези, и пошли обследовать подземелье дальше. Следующая лестница привела нас на площадку, смежную с какой-то спальней. Убранство помещения было роскошным, должно быть, оно принадлежало самому графу. Комната была пустой, задерживаться мы не стали, а поспешили вернуться в коридор. Надо же, какая разветвленная система. И, похоже, никто давно ею не пользуется.
  Рано или поздно нам должно было повезти. Нет, мы не смогли найти выход наружу и убраться отсюда подальше, но кроме этого желания вторым по счету было... Ну, я думаю, вы догадываетесь. Его-то мы и обнаружили за очередной дверью, дернув за заржавевший рычаг - погреб с продовольствием.
  Это как глоток воды жаждущему в пустыне. Развешанные стройными рядами копченые окорока и колбасы манили нас своим неподражаемым запахом. Вот он праздник в темном и пыльном подземелье! Должно быть, повар немало удивится исчезновению части своих запасов. Интересно, как он это себе объяснит? И не отсюда ни пошли легенды о разных домовых и привидениях, живущих в старых замках? Приятно осознавать себя частью легенды, пусть и в таком безымянном виде. Жаль, не было хлеба. Ну да мы непривередливы. Особенно после вынужденного голодания. Лучше окорок без хлеба, чем ничего без хлеба и окорока. Когда есть, что поесть - оно никогда лишним не бывает, как говорил незабвенный старшина Иваненко.
  Вот это я понимаю. Темные графские подземелья сразу стали не такими мрачными, а жизнь вновь стала красочной и удивительной. Можете мне поверить на слово, бродить по темным каменным коридорам на сытый желудок гораздо приятнее. Немного передохнув, мы пустились в путь, часть неисследованных коридоров была еще впереди.
   Заглянув в следующую дверь, мы поднялись по длинной лестнице и попали на банкет. То есть банкет был за стеной, мы всего лишь могли его наблюдать. Хорошо, что мы успели подкрепиться, иначе смотреть на все эти гастрономические изыски было бы настоящим мучением. Прием был масштабным, в зале собрались окрестные дворяне, привлеченные приездом герцога. Ах да, герцог тоже был там. Прием в честь герцога без самого герцога - это было бы уже слишком. Был там и граф Бухтер. Развязался все-таки, или выпустили его, ну да ладно.
  
   Как же ему там не быть? После такой экстравагантной встречи у ворот прием в замке граф решил провести в строгом соответствии с традициями, логично решив, что экстравагантности уже было более чем достаточно. Если прием провести строго по протоколу, то это несколько сгладит первичное впечатление и поможет понизить среднеарифметический градус экстравагантности до приемлемых пределов.
  Герцог отдохнул и выглядел оживленным. Бухтер же наоборот, мучился сомнениями и был хмур, что старался скрыть пол мере сил. Тайна исчезновения из его кабинета барона Рамеля и его друга не давала ему покоя. В том, что это были именно мы, граф не сомневался - вряд ли в ближайшем обозримом пространстве еще найдутся два человека, способных устроить такой бедлам, а потом исчезнуть незаметно. В этом он был прав: что у нас получается, так это попадать в разные неординарные ситуации. И не только попадать в них, но и выпадать обратно. По крайней мере, до сих пор так получалось. Но, помня, что терпение судьбы не беспредельно, следует нам с бароном от таких экспериментов в ближайшем будущем держаться подальше. Мы бы и держались, если бы все зависело только от нас. Впрочем, что это я опять рассказываю о нас, здесь речь идет о графе.
  Граф был задумчив. Обнаружив погром в кабинете, открытый сейф и сложенное горкой на столе его содержимое он первым делом выгнал всех из кабинета. Заперев дверь, Бухтер достал из тайника запасные ключи и блюмбер. Этот был с зарядами в отличие от того, который хранился в сейфе. Граф вполне логично рассудил, что пленники никуда не могли подеваться из его кабинета кроме как в подземелье, в чем и решил удостовериться.
  При всей своей импозантности граф не был робким, он открыл тайный ход и спустился по винтовой лестнице в подвал. К его огромному изумлению, там никого не оказалось. Это в закрытом-то подвале! Не оказалось и вещей барона, положенных в запертое хранилище. Волшебство какое-то. Тайна, не поддающаяся объяснению. Граф, как ни странно, пришел примерно к такому же выводу что и несколько ранее его стражники. А именно - необъяснимые вещи объяснены быть не могут. Его, конечно, такое объяснение не устраивало, но другого он предложить не мог.
  
  Прием в банкетном зале начался с представления участников. Местные дворяне сказали по несколько вежливых слов. В основном, о том, как они ужасно рады, польщены и довольны. Затем с краткой речью выступил герцог. Речь была патриотичной и призывала дворян к переезду в пограничные районы. Для укрепления и поддержания, так сказать, государства и королевской монархии. Желательно в краях, которые находятся под его герцогским протекторатом. Это было обычно. И король не стал бы возражать, если несколько дворян пожелали бы переселиться на границу, где постоянно наблюдался дефицит грамотных людей. А дворяне были людьми грамотными. Впрочем, герцог не рассчитывал на большой успех своей речи, желающих оставить устроенный быт и переселиться в беспокойный приграничный район находилось немного. Но речь сказать надо было непременно. Так почему бы не эту?
  Можно было переселять людей ближе к границе в принудительном порядке. Но в этом отношении король был строг: только добровольно. Один раз нажмешь, другой надавишь, а там глядишь все хрупкое равновесие, что сохраняется в государстве и позволяет ему существовать более-менее мирно, полетит в тартарары. С кого брать пример подданным, как не со своего короля? А потому решать вопросы в принудительном порядке Его Величество старался как можно реже. Притом нельзя сказать, что он был чересчур мягок. Скорее король осознавал, что чрезмерный нажим будет не совсем уместным в рамках той системы, которую он всеми силами старался поддерживать.
  Поддержанию порядка в государстве в немалой степени способствовала традиция. Традиция решать споры с помощью доброй шутки. Она обеспечивала мир и порядок в королевстве, разрешая многие противоречия относительно мирным путем. Но она же не позволяла королю лишний раз обратиться к силе, хотя была такая возможность, да и соблазн порой был ох как велик. Но начни король подобным образом решать вопросы, о традиции в скором времени придется забыть (как можно требовать от подчиненных, не хвататься по каждому поводу за шпагу, демонстрируя им обратные примеры?). А потому к силовому решению вопросов король прибегал как можно реже. Впрочем, это был добровольный выбор, и Его Величество ни разу о нем не пожалел.
  
   Прием в замке Бухтера продолжался, и очередь держать слово дошла до графа. Граф начал с того, что всем собравшимся (а ему особенно) выпала большая удача - принимать в гостях герцога Йелского. Радость его по этому поводу безмерна и не может быть выражена словами.
  Все зааплодировали, и граф продолжил свою речь, пытаясь выразить словами то, что, по его недавнему высказыванию, никак выражено быть не может.
  - Мы очень рады Вас приветствовать.
  - Но не сумели соответствовать, - раздался вдруг громогласный голос неизвестно откуда. Акустика в зале была замечательная.
  Все присутствующие удивленно закрутили головами в поисках непонятного источника звука. Источник пожелал остаться неизвестным. Граф тоже покрутил головой и продолжил свою речь.
  - Для нас это большая честь.
  - Вот только нечего поесть, - раздалось с потолка.
  Граф поднял глаза в поисках говорившего. Наверху никого не было. Лишь барельефы его предков грозно смотрели с высоты. Но говорить они не могли. Вроде бы. По крайней мере, граф о таком никогда не слышал.
  - А вот и клевета. У нас очень даже есть чего поесть, - сказал граф неуверенным голосом.
  Зал накрыла волна смеха. Торжественная речь превращалась в шоу. Королевство, что еще скажешь. Где еще случаются такие странные вещи? Да здравствует традиция! Волна смеха стихла. Бухтер с опаской покрутил головой и решил продолжить свою речь.
  - Будьте как дома в этом замке, - граф в ожидании прислушался. Вместе с ним замерли в ожидании гости, свита герцога и даже слуги. Все превратились в слух - а в ответ тишина. Граф облегченно вздохнул. Все остальные вздохнули с сожалением.
  - Дворецкий вам поставит банки.
  Все кто были в зале, попадали от хохота, у некоторых дам свалились парики. Очень неудобная штука эти парики, лучше уж пользоваться тем, что выросло. Парики же так и норовят свалиться в момент самый неподходящий.
  Барон толкнул меня и посмотрел осуждающе. Да с банками я, пожалуй, погорячился. Зачем их ставить уважаемым гостям? Надеюсь, герцог простит мне эту небольшую шутку. Все-таки она совсем не зла. Я нашел взглядом герцога, он смеялся вместе со всеми. Фух, кажется пронесло. Поссориться еще и с герцогом было бы слишком. Тем более что, по словам барона, он человек весьма достойный. Все, умолкаю. Ну, не смог я удержаться, слишком уж пафосно выступал зловредный граф. Ишь надумал, пускать пыль в глаза герцогам. С нами этот номер не пройдет. Мы с бароном сидели на площадке, расположенной за одним из барельефов, и весь банкетный зал был у нас как на ладони.
  
  Граф от расстройства готов был откусить себе ус. Мало того, что встреча прошла не так, как было запланировано, так теперь еще и банкет. После такого пару лет спокойно в свете не покажешься. Как это некстати. Граф вышел в приемную, ожидая пока в банкетном зале установится порядок. Эх, как он был зол. Вот только спросить с неизвестного шутника не получится, а спросить очень хотелось. Ага, вот кто ему за все ответит - начальник стражи. Не обеспечил, недоглядел, проявил служебную халатность. И самое главное, что он здесь, в приемной. А где же ему еще быть?
  - Что это, я вас спрашиваю? Что за безобразие? Что за странные голоса у меня в замке? Кто разрешил?
  Стражники вытянулись по струнке и замерли, преданно поедая графа глазами, начальник стражи понуро опустил голову.
  - И что мне теперь прикажете делать, остолопы? - кипятился Бухтер. - Банкет испорчен.
  - Ваша милость, надо отвлечь внимание.
  - Как? Как, я вас спрашиваю, отвлечь внимание?
  - Давайте, Ваша милость, мы споем про вас хвалебную песню. Чтобы все знали, какой у нас замечательный граф, - не придумав ничего лучшего предложил один из стражников.
  - Песню? А она точно хвалебная?
  - Еще бы. Стали бы мы петь другую.
  - Ну ладно, пойте свою песню, раз уж ничего другого не умеете.
  Стражники приободрились. Смех к этому времени в банкетном зале уже стих, и они вызвали дворецкого, чтобы объяснить ему, что следует говорить.
  - А сейчас, перейдем к культурной программе, - начал свою речь дворецкий, - и наши доблестные стражники исполнят вам свою любимую песню.
  Это было необычно, люди в зале сразу оживились. Даже герцог удивленно приподнял брови. Хор стражников - это весьма оригинально.
  Оркестр заиграл мелодию "жил был Луи четвертый", почти не фальшивя, и я упал на пол.
  - Что с Вами, Андрэ? - спросил обеспокоенный барон.
  - Вы знаете, что они собираются петь? Ту самую песню о графе, что я для них сочинил, когда мы сидели в темнице.
  - Ту самую?
  - Ну да, ее.
  Барон все-таки очень стойкий человек. Он не упал, а лишь согнулся пополам в приступе смеха.
  - Я представляю выражение лица Бухтера, - проговорил он сквозь смех.
  Пели стражники старательно, даже с некоторым воодушевлением.
  
  Жил был отважный воин,
  Он ловок был и смел
  И всех наград достоин,
  Что выпить он успел.
  
  Волнений много испытав,
  Мы рады, с нами лучший граф.
  
  Трудился он отважно
  В походе и в бою.
  Но коль случалась жажда,
  Он жизнь спасал свою.
  
  И скажем, кружку мы подняв,
  Нам путь укажет мудрый граф.
  
  С пути мы не собьемся,
  Трепещет грозный враг.
  Мы своего добьемся,
  Коль путь лежит в кабак.
  
  Всегда сюда идем устав,
  Да здравствует наш добрый граф.
  
  И каждый славный стражник
  Здесь свой найдет приют.
  У нас сегодня праздник,
  Враги пусть подождут.
  
  Мы здесь всегда сидим устав,
  И вместе с нами храбрый граф
  
  Как известно, о вкусах не спорят. По мнению стражников, песня была замечательной, и граф в ней был такой добрый и свойский. Что до остальных участников приема, то мнения разделились.
  Бухтер понял, что он погорячился. Какие два года насмешек? Да после такой песни, лет пять на глаза никому не покажешься без смешков за спиной. Впрочем, после встречи герцога у ворот, расстраиваться далее было уже глупо. Ну, барон, попадись он только в руки вместе со своим другом. И стражники тоже хороши. Нашли что спеть, остолопы. Где только песню такую раздобыли? Такое им с рук не сойдет.
  Впрочем, большие кары стражникам не грозили. Они порой и не далекие, но верные ребята, а начни их сажать по темницам направо и налево, так глядишь, еще разбегутся все. Как графу без стражников? Так для порядка придется на пару дней отправить на штрафные работы, и хватит с них.
  Собравшиеся на прием дворяне поняли, что темой для разговоров на ближайшие полгода они обеспечены. И это отлично. Нет страшнейшего врага для жизни в провинции, чем скука. Где-то, они были даже благодарны графу за то, что он так самоотверженно предложил для веселых сплетен свою кандидатуру. Многие просили, чтобы им переписали слова торжественной песни, но граф запретил это делать категорически, объявив это корпоративной тайной.
  Очень многие удивились бы, если бы смогли узнать, о чем думает герцог. Герцог думал о том, как хорошо было бы создать большой хор из стражников. Он рассматривал эту мысль и так и этак, и она нравилась ему все больше. Это будет патриотично, к тому же, это будет их дисциплинировать. Мысль определенно неплохая, надо будет обсудить с Его Величеством, вдруг и ему понравится. Вот только репертуар он будет подбирать сам, это поручать нельзя никому. Вот такие мысли приходят в голову неординарных государственных деятелей. Не был бы он герцогом, если бы не смог увидеть что-то полезное там, где другие видят лишь смешное.
Оценка: 6.14*10  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"