странно. Секунды осыпались градом суетливых мурашей, бешено снующих туда-сюда, минутки - юркими жучками, а час обращался медлительными жужелицами.
Ящерица, вооружившись молотком, охотилась на них: то запрыгивая на табуретку, а с него - на стол и доставая мелкую нечисть под потолком, то ныряя под диван. Так она убивала время, которое ни за что умирать не хотело, напротив, секунды, минуты и часы набивались во все щели, лезли в вазочки и заполняли собой ящички в шкафу. Некоторые, наиболее отчаянные, качались на маятнике. Рептилия изрядно притомилась, а их всё прибывало.
Разъярённая Ящерка схватила пылесос, который ненадолго избавил её от мельтешения под ногами. К сожалению, пылесос не был бездонным, и вскоре оказался переполненным.
- Ах, так! - воскликнула она, сняла со стены часы и выкинула за дверь.
Часы упали в снег и прекратили тикать. Уморившаяся чешуйчатая упала на диван. Мурашки и жучки расползлись в неизвестном направлении.
На Ящерицу хмуро взирала осиротевшая стена.
- Нечего на меня пялиться! - возмутилась она, - я не могла поступить иначе!
Стена не могла отвернуться, поэтому продолжала недовольно смотреть на рептилию.
- Да с какой стати! - Ящерка нервно барабанила пальчиками по крышке стола.
- Ну, хорошо! Хорошо, я верну их, но заводить не буду!
Она выскочила за порог, затащила часы обратно и водрузила на стену.
- Теперь ты довольна?
В комнате было тихо-тихо, ведь часы стояли. Ящерица немножко походила по дому, поправила ковёр, вымыла чашку. Но всё равно ей было неспокойно, будто чего-то не хватало.
Тогда она дотянулась и запустила маятник. Заледеневшие стрелки тронулись, и с циферблата полетели кружевные снежинки.
- А ведь скоро Новый год, - пробормотала сама себе Ящерка. Полезла в кладовку и достала коробку с ёлочными игрушками.
Остаток вечера она провела, разбирая стеклянные шарики. А под часами вскоре вырос целый снежный сугроб...