Аннотация: В первой части книги Вилла узнала, кто такие драконы. Но как же трудно принять очевидное, когда всё общество думает иначе!
Глава 1. Омут.
Вода засасывала её. Ещё немного и она сомкнётся над головой. И ничего нельзя сделать. Вокруг никого: бесполезно звать о помощи. Как она попала сюда? Откуда ей знать. Она просто тонет, и знает точно, что скоро умрёт. Если не случится чуда.
Вода сомкнулась. Сквозь зелёную муть что можно разглядеть? Вот уже и неба не видно. Постепенно туман начал разливаться пред глазами. Или это в голове? Вилла погружалась в туман. И в какой-то момент из тумана возникло лицо. Божественный Брат, Великий Верну смотрел на неё. И говорил. Она это поняла по его движущимся губам. Но что он говорит? Как трудно разобрать. Словно откуда-то издалека до неё стали долетать слова, но никак не понять их смысл. Есть звуки, но что они значат?
Туман сгущался. Воды уже нет, нигде нет. Один белёсый густой туман. И чем гуще он становился, тем чётче были слова. Наконец, она уловила суть:
- Спаси мою сестру! Спаси мою сестру! Вилла! Ты должна спасти мою сестру! Ты можешь это сделать! У тебя есть всё, чтобы это сделать. Спаси мою сестру!
Лицо Бога стало размываться. На его месте появилось другое лицо. Великий Минту смотрел на неё сквозь туман.
И это лицо растаяло в тумане. На смену ему стало проявляться нечто, напоминающее то ли женщину, то ли птицу. Чётких очертаний не было. Но зато были слова, на этот раз ясные, как день, и острые, как острие кинжала:
- Верни мне дочь!
И Вилла проснулась. Холодный пот струился по её телу. Ужас наводнял душу.
Вот уже которую ночь ей снится этот сон. Один и тот же сон. В течение последних месяцев Вилле ничего не снилось из жизни Богов или Великой Жрицы. Ничего не было и о Богине Эоле и Терциусе. Только этот сон. Почти каждую ночь. За редким исключением. И без вариаций. Всё также: омут, Великий Верну, Великий Минту, Великая Мать.
Вилла вскочила с кровати, быстро навела порядок в комнате, оделась, прочитала молитвы. Сегодня - утверждение диссертационной темы. Тогда, полгода назад, во время отчета об экспедиции в Варлеевы скалы в Департаменте Всеарланийской Службы драконобоев, Совет, принимавший отчёт, единогласно решил, что накопилось достаточно фактов, доказывающих, что драконья цивилизация развивается параллельно человеческой. И необходимо детальное изучение этого феномена. Декану Гремиусу было рекомендовано заняться научной разработкой этой темы. А саму тему Совет рекомендовал Университету драконобоя и драконографии поручить Вилле Миратеус, чтобы она тщательно изучила и суммировала накопившееся факты в виде научной диссертационной работы.
На том же Совете было решено временно не принимать на учёбу в Университет женщин. То, что случилось с Виллой, было расценено, как происки драконов. Возможно, то, что именно Вилла оказалась уязвимой для них, обусловлено её женской природой, ведь девушка - единственная женщина-драконобой за всю историю Альбы. В любом случае этот вопрос требует дальнейшего изучения, и до того момента, когда не будет окончательно вынесен вердикт относительно восприимчивости женщин к драконьей магии, Совет запретил привлекать представительниц слабого пола к работе охотниками на драконов.
Тогда Декан Гремиус был очень удивлён неожиданным поворотом событий. Всё оказалось как нельзя лучше. Теперь и он в открытую может работать над своей книгой. Конечно, он не знал, что за таким решением Совета стояло Министерство национальной безопасности. Именно Министр этого ведомства через своих офицеров провёл соответствующую подготовку и обработку членов Совета с тем, чтобы они приняли правильное решение и оставили без внимания факт вопиющего нарушения Виллой устава. Действительно, оставить связку драконобоев на полтора часа - неслыханное нарушение дисциплины для охотника. Однако Совет как будто этого не заметил.
Не было к пострадавшей от драконьего воздействия девушке применено и какое-либо лечение. Совет посчитал её вменяемой и адекватно оценивающей всё с ней случившееся. Репетиции с Деканом Гремиусом не прошли даром: Вилла сумела изложить факты так, что её мнения нигде не было ни видно, ни слышно.
Конечно, между собой члены Совета обсуждали это происшествие, впрочем, как и все члены отряда Љ 3, которые присутствовали на Совете. В конце концов, все решили, что у Виллы есть серьёзный покровитель, замявший это дело. Они и не знали, что были недалеки от истины. У девушки действительно был покровитель, следивший за каждым её шагом и за тем, чтобы ей не мешали раскрыть все свои качества и все свои способности.
Но и Министр по национальной безопасности, наблюдавший за каждым шагом Виллы, не знал, что в мире у неё есть ещё один покровитель, которому было совершенно всё равно, кто такая Вилла Миратеус и каковы её тайные и явные способности. Но он тщательно следил за тем, чтобы этой девушке никто не мешал выполнить план Богов - вызволить Богиню Эолу из плена Альбы. И это был Терциус - сумасшедший Верховный Хранитель.
Полгода ушло на сбор материалов. Срок - огромный для диссертанта. Обычно такая работа делается за месяц-два. Современная техника позволяет быстро найти любой материал в любой точке планеты. Для этого не надо никуда ехать, достаточно только проводить некоторое время у компьютера. Но случаев необычного поведения драконов оказалось так много, что Вилле потребовалось гораздо больше времени, чем планировалось, чтобы найти, изучить и систематизировать все имеющиеся на Альбе факты, доказывающие, что драконья цивилизация изменяется.
Сделаны предварительные выводы, и сегодня на заседании Ученого Совета она их доложит. Будет утверждено окончательное название темы. Затем ей останется только красиво оформить свою диссертацию. Может быть, провести ряд экспериментов, подтверждающих выводы, и публично на Учёном Совете Университета защитить свою диссертацию. Месяца через три всё должно быть закончено. И она, Вилла Миратеус, получит учёную степень и будет допущена к преподавательской работе. О боевой пока не может быть и речи. После заседания Совета её освободили от работы в девятом батальоне Динуса в связи с возможностью её неблагонадёжности, как женщины.
Внизу уже во всю бурлила жизнь. Месяц назад в её доме поселился Уир со своей семьёй. Тара прошла полностью процесс перевоспитания, а Уир выплатил назначенный ему штраф. Наконец, молодые люди могли оформить свои отношения и забрать ребёнка из дома для незаконнорожденных, но здесь начались очередные сложности. Тара по-прежнему жаждала остаться в монастыре. Уговаривать её пришлось всем: и Уиру, и Вилле, и его, и её родителям. Ничего не получалось. И тогда Вилла вспомнила про Настоятельницу монастыря Љ 13, где Тара начинала проходить своё перевоспитание и где они с Уиром нашли её во время своего паломничества по северным монастырям. Тогда после их визита девушку почти сразу же перевели в другой монастырь. Службе надзора, как всегда, известно всё и про всех.
Настоятельница сразу же отозвалась помочь и сама приехала в монастырь, куда была переведена юная послушница. Но приехала не одна. Вместе с собой она привезла старую монахиню Курию, с которой Тара когда-то жила в одной келье и которую почитала за святую.
Женщины долго разговаривали. Вилла не знает, какие доводы привели обе монахини, но только после разговора с ними девушка послушно собрала свои вещи и отправилась в Динус в сопровождении всё тех же монахинь, а также Виллы и Уира, которые приехали за ней. В этом же составе они все вместе посетили и Дом Божественных Союзов, где Тара и Уир тут же подписали брачные свидетельства. И не важно, что это не был день Минту. Своих родителей ждал в доме для незаконнорожденных маленький сын. Чтобы не было осложнений и задержки с выдачей внука, обо всём заранее побеспокоился отец Уира - глава ведомства драконобоев Динуса. Он использовал свои связи, и поэтому Директор дома Божественных Союзов без излишних объяснений быстро провела неторжественную церемонию заключения брака.
Родители Уира были бы рады, чтобы молодожёны жили в их доме, но им пришлось "держать марку" в глазах общества, показывая всем, что этот неравный брак им не угоден. Потому они и не могли дать денег на покупку отдельного дома для молодой семьи. Это было бы слишком заметно в обществе. Но им ничто не мешало не возражать против того, чтобы молодые жили в доме Виллы. Роскошный дом в самом фешенебельном районе Динуса гораздо больше подходит их внуку и сыну, чем четырёхкомнатная квартира родителей Тары.
Но зато теперь деньги просто сыпались от бабушки и дедушки на малыша в виде игрушек и одежды, всевозможных приспособлений для воспитания и роста, экзотических исключительно натуральных продуктов для детского питания. Родители Уира не беспокоились на этот счёт. Все приличия были соблюдены, а то, что молодые получают хорошие доходы на "мелкие расходы", так кому это интересно? Теперь молодая семья была закрыта от посторонних глаз стенами дома Миратеус, куда доступ был открыт только самым близким друзьям и, конечно же, бабушкам и дедушкам. А они-то навещали любимого внука почти каждый день.
Да ещё Госпожа Настоятельница и монахиня Курия каждую неделю приезжали в гости. К всеобщему удивлению, их посещение всегда очень благотворно влияло на Тару. Обычно нелюдимая, неулыбчивая, немногословная, совсем не похожая на прежнего сорванца в юбке, она после их визита становилась более доброжелательной по отношению к Уиру. И даже позволяла сексуальную близость, хотя он и жаловался по секрету Вилле, что его жена теперь - как замороженный чурбан, молча терпит его ласки, не получая никакого удовольствия и не проявляя никаких признаков любви. "Замороженная", - так её про себя и назвала Вилла. Но она верила, что постепенно девушка обязательно оттает и будет опять жизнерадостной, озорной и доброжелательной Тарой, которую и полюбил её друг.
Кофе был готов. Тара приготовила завтрак и уже накрыла на стол. Она почему-то решила с самого начала, как поселилась в доме Виллы, что готовка и уборка - это её обязанности. И как хозяйка дома её не убеждала, что ей совсем не обязательно это делать, ведь у неё есть малыш, с которым нужно заниматься, на девушку её доводы не действовали. Поначалу она даже пыталась всё делать сама, как это принято в монастырях. Но Вилле удалось уговорить девушку использовать домашнюю технику. Теперь на домашние работы у молодой мамы уходит немного времени. Ведь с такими помощниками, как робот-уборщик и кухонные приборы, делать практически ничего не приходится, разве что определиться, что будет на завтрак, обед и ужин, и задать программу.
За завтраком Вилла в который раз попыталась разговорить Тару. Как обычно, разговор обо всём и ни о чём: обычные домашние мелочи, последние новости, погода, а также, что новенького в поведении малыша. Впрочем, все новшества в поведении Лами хозяйка дома получала из первых рук, то есть от самого Лами. Она с удовольствием проводила время с сынишкой Уира, делая вместе с ним его первые шажки, играя в незатейливые малышовые игры. И ещё один талант Вилла нашла у себя: ей очень нравится петь для Лами самые разные песни, в том числе, придумывать их на ходу. Иногда получалось очень забавно; малыш смеялся, а она радовалась вместе с ним его радости и беззаботному счастью ребёнка.
За столом Уир был молчалив и сосредоточен. Он знал, что у Виллы сегодня утверждение диссертационной темы. В этот день ему не надо было идти на работу, и он решил поддержать своего лучшего, как оказалось, друга своим присутствием. Поэтому в Университет через несколько минут они отправятся вместе.
Вилла догадывалась, что он волнуется за неё. Конечно, случаи, когда тему не утверждают, очень редки, но всё-таки такое бывает иногда, хотя и раз в несколько лет или даже десятилетий.
Тема её диссертации достаточно авантюрная и неоднозначная: "Цивилизация драконов. Прогресс и эволюция". В ней признаются два факта, о которых ещё несколько месяцев назад и говорить-то было опасно. Первый: драконы - это цивилизация, и второй: эта цивилизация развивается и прогрессирует. Оба эти факта альбийское общество воспринимает с трудом даже после того, как снимки и фильмы, запечатлевшие драконов в их логове, обошли весь мир. Ведь, таким образом, человечеству приходится признавать, что драконы в чём-то подобны людям. Гораздо проще относиться к ним, как к безмозглым, бессердечным тварям - врагам из чужого мира, не имеющим ничего общего с альбийской цивилизацией.
Кроме того, у Виллы, на взгляд Уира, очень неудачный научный руководитель. Профессор Кони, хотя и умный человек, но авантюрный и нечестный, особенно, что касается громких научных тем и подтасовки результатов. О нём всегда ходили нехорошие слухи в Университете. Его и назначили руководителем темы, неоднозначной и непредсказуемой по своим результатам, потому что им легко управлять: честолюбивый, но аморфный - куда ветер подует (то есть мнение начальства), туда он и направит свою научную поступь.
Естественно, что у такого человека много врагов в Университете, в том числе и среди членов Учёного Совета. Многие его не воспринимают всерьёз ни как преподавателя, ни как научного работника.
Вилла разделяла опасения Уира, но всё-таки верила, что ничего страшного сегодня не произойдёт. Иногда такие темы проходят, что и стыдно их научными-то назвать. Однако их утверждают, а потом и защищают. В Университете негласно подобные темы называют не иначе, как "Влияние мочи на Альбусовы лучи".
В любом случае, Уир едет сегодня с ней.
Наверху заплакал малыш. Тара бросилась к нему, и через несколько минут она спустилась вниз, держа Лами на руках. Пока мама разогрела мальчику его питание, Лами успел побывать на коленях сначала у папы, а затем и у Виллы.
Прекрасные мгновения. Как девушка их любит! С тех пор, как малыш вошёл в её дом, жизнь как будто окрасилась в другие тона. Теперь в доме слышен детский смех или плач, или просто голосок, довольно "мурлыкающий" сам с собой. И это так нравится Вилле. Ей есть с чем сравнить. Уж она-то знает, как одиноко и пусто в доме было раньше.
Иногда, маленький Лами невольно наводил её на мысли о маленьком Финисе, который по-прежнему оставался в доме для незаконнорожденных, и Вилла не знает, как его оттуда вытащить. Прошло полгода, но ничего не изменилось. Они по-прежнему каждый вечер за редким исключением выходят на мысленную связь друг с другом. Поэтому она в курсе того, что он - цел и невредим. Никому пока не понадобились его органы. Да и полицейский Анди как-то в разговоре о донорах сказал, что "резать" его начнут, когда он будет постарше, а пока ему обеспечена райская жизнь: правильное питание, дозированный режим физических нагрузок. Всё делается для того, чтобы органы были вполне здоровы и приемлемы для трансплантации.
Но время шло, и Вилла беспокоилась. Когда-то она обещала брату, что выручит его. Но как это сделать? Финис по-прежнему обитает в комнате с постоянным видеонаблюдением. Не человек там за ним всё время присматривает, а компьютер, который в случае неординарного поведения мальчика сразу же поднимет тревогу. Человека можно купить, усыпить, обмануть, а что делать с компьютером? Разве что только отключить. Но вот именно этот вариант после первого побега мальчика стал невозможен.
Но почему такой строгий контроль за одним незаконнорожденным мальчиком? Почему ему до сих пор не промыли мозги, чтобы не сопротивлялся? После первого побега из дома для незаконнорожденных это вполне резонное решение проблемы с ним. Иногда эти вопросы возникают у Виллы в уме, но она не знает на них ответа. Так же, как не знает, что каждый её шаг и шаг её брата отслеживается самим Министром по национальной безопасности, который решил выяснить, какими качествами наделяют их владельцев чудесная Z-хромосома и заветный ген рода Миратеус. Разве зомби ему помогут это понять?
Девушка проигрывала в голове разные способы освобождения брата, и ничего у неё не складывалось. Она уже подумывала и о том, чтобы заявить в Департамент по делам незаконнорожденных, что Финис - её брат и сын её знаменитого отца. Но что из этого выйдет? Скорее всего, только неприятности для неё самой. Сразу же вспомнят её странное поведение во время экспедиции в Варлеевы скалы. Тогда, после отчета во Всеарланийской Службе драконобоев, многие поговаривали, что ей не мешало бы пройти психоанализ и психокоррекцию, но дальше разговоров это не пошло.
Сейчас она сама понимает, что, конечно, Декан Гремиус был полностью прав. Драконы обманули её. Как ей в голову сразу не могло прийти, что её дурачат! Наверняка, она была под гипнозом. К тому же, и монахиня Дуния куда-то запропастилась. С тех пор Вилла так ни разу её не видела. Возможно, она и вправду была колдуньей. Странно появилась, сама присоединилась к ним в поездке по северным монастырям. Странно исчезла.
Однажды Вилла решила навестить её в монастыре Љ 3, где когда-то она и встретила монахиню Дунию. Но привратник на воротах сказал, что такой насельницы в монастыре больше нет. Когда-то была, а теперь нет. Куда, что, когда - он ничего не знает.
Да и к книге, которую монахиня Дуния подарила Вилле, девушка тоже больше не притрагивалась. Хотя она её и не выбросила, как посоветовал Декан Гремиус, но закинула подальше на самую высокую полку в гостиной. Вдруг действительно это трактат по драконьей магии, а не по Магии Совершенства? Она и не подумала о том, что если в её доме найдут трактат по драконьей магии, то ей сразу же предъявят обвинение в ереси. Но разве будет кто-нибудь искать в доме известной охотницы на драконов еретические книги?
Иногда, правда, ей самой хотелось вернуться к этой книге. Вилле казалось, что книга манит её, зовёт. Но она была непреклонна. Конечно, то, что она видела и узнала в поездках по монастырям, иногда всплывало в памяти, но теперь Вилла не знает, как к этому относиться: то ли как к Истине, то ли как к результату своего воображения и играм разума. А может быть, и как к проискам драконов.
На всякий случай она перестала общаться и с монахом-призраком, считая, что слишком высока вероятность того, что он - тоже происки драконов и ничего общего с человеком из Ирмии, которого она однажды видела по телевидению, не имеет. Ведь его слова часто противоречили друг другу: то он ей предсказывал монастырь, то говорил, что придёт, и они поженятся. Кроме того, иногда он был резок и не чурался бранных слов, что вполне могло говорить о его драконьей природе.
Но монах-призрак, несмотря на её отрицание и недоброжелательность, по-прежнему продолжал быть рядом. Её взгляд частенько спотыкается об него, да и его прикосновения она иногда чувствует.
Уир тоже видит его. Он несколько раз указывал на призрака и спрашивал Виллу о нём. Возможно, он даже сам время от времени разговаривает с ним, но ей ничего об этом никогда не говорил.
Одного было действительно жаль девушке: она перестала чётко видеть Хранителя. Почему-то ей не хотелось верить, что Хранитель - это тоже происки драконов. По-прежнему, он был для неё олицетворением Высшего мира. И её тянуло к нему, она скучала по их разговорам и по тем чувствам, которые рождались в ней в присутствии Хранителя: тепло, радость, чистота. И ещё, пожалуй, гармония и единство. Иногда она пыталась вызвать Хранителя, но получалось только размытое видение: то ли работа её воображения, то ли действительно он не шёл на общение. Хотя ощущение того, что он рядом не покидало её никогда.
Зато монах Тоний повадился приходить к ним в гости. Конечно, Уир - его друг. Но Вилле иногда казалось, что он приходит частенько и ради неё. Или её денег. Она делала хорошие пожертвования на монастырь через него. А, может быть, он задался целью сделать всё, чтобы она стала монахиней? Во всяком случае, Тоний неоднократно говорил, что её путь - монашеский, и что якобы какие-то важные старцы, приближенные к Святейшему Арлании, ему сказали, что имя ей дала сама святая Винна. Так что быть ей монахиней Винной. Рано или поздно.
Монах много разговаривал с молодыми людьми о Богах, о монастырях, о грехах и покаянии, о смирении и долгах пред Богами. Почти всегда в таких разговорах безмолвным слушателем участвовала и Тара.
Слушая его речи о грехах и об очищении сердца от страстей, Вилла про себя посмеивалась над его планами сделать из неё монахиню. Какая она монахиня? Какое очищение сердца и свобода от страстей и греха? Настоящие монахини - они добропорядочные или хотя бы ведут порядочный образ жизни, если внутри не получается совладать с собой. А она? Приютила в своём доме двух изгоев из общества. Была под властью драконьей магии. Спит регулярно с женатым человеком. Взращивает планы, как спасти брата из дома для незаконнорожденных. А тут ещё одно. Натворила, так натворила.
Вилла долго сопротивлялась уговорам Лины разрешить им с Анди встречаться в её доме. Однако сдалась. И молодые регулярно стали появляться у неё в гостях ещё до того, как здесь поселился Уир с семьёй. Родители Лины уверены, что их дочь общается с взрослой подругой, ведь Вилла - серьёзная девушка и ничему плохому не может научить юную Лину. Так считают родители Лины.
Когда в доме появились Уир и Тара, встречи пришлось прекратить. Нельзя же допустить, чтобы столько людей было посвящено в эту тайну! Хотя иногда днём влюбленная парочка всё-таки появляется на пороге дома Миратеус, в основном, когда Уир дежурит в батальоне, а Тара гуляет с малышом. Ребята быстро научились заниматься сексом при свете. Но Вилла старалась об этом не думать. Сама такая же.
Но один раз Уир оказался дома и, конечно, он догадался, что за отношения между Линой и Анди. Но вежливо промолчал. Наконец, всего дня три назад он сильно удивил Виллу, заявив, что, если молодым людям негде встречаться и дело в нём, то он не возражает.
Она сразу же донесла эту новость до молодых влюблённых к великой их радости, и той же ночью эта пара осталась у неё ночевать. Тара никак не прокомментировала такой расклад. А может быть, она ничего не заметила?
Впрочем, тогда надо признать, что она не замечает и то, что почти каждую ночь после захода Альбуса, в доме Виллы появляется чужой мужчина. Ярн Зундис не изменил своей привычке навещать её по ночам. Только теперь установлен опознаватель его излучения, поэтому он может сам открывать входную дверь, и тихо проходить наверх в спальню девушки. И хотя Ярн, как и раньше, всегда исчезает до восхода Альбуса, Вилла не сомневается в том, что Тара и Уир в курсе их связи, ведь Уир однажды видел Ярна у неё дома и, конечно же, догадался, кто является таинственным ночным гостем. Хотя оба дипломатично молчат и ни разу не заговорили об этом.
Вот поэтому из-за своего поведения, давно уже вышедшего за рамки поведения добропорядочной альбийки, Вилла и не верила в своё монашеское будущее. Если только попадёт в монастырь на перевоспитание. Но она очень надеялась, что до такого не дойдёт.
Учёный Совет был назначен на послеобеденное время. Вилла вполне могла себе позволить ещё раз просмотреть свои записи и виртуальные иллюстрации к ним. Уир был рядом. Он с интересом слушал репетирующую девушку и изучал снимки драконов, которые были сделаны с записей в пещере Диртирлини.
Презентация вполне убедила его, что драконья цивилизация эволюционирует, и поведение драконов со временем меняется. Всё чаще и чаще они могут обходить драконографы, иногда ведут себя совершенно не так, как положено их виду. Например, накопилось много фактов, когда эрентесы не нападали на свои жертвы, а по какой-то неведомой причине отказывались от боя. В то же время те драконы, которые раньше всегда предпочитали внушение и обман, теперь чаще нападают, забирая сердца у попавшихся им на пути людей.
Ну а тот факт, что в логове драконов камеры Виллы зафиксировали их, как людей, вообще не объясним. Как можно сфотографировать разряженную материю? Что должна с собой сделать эта материя, чтобы стать видимой для камеры?
Сенсационные снимки драконов облетели всю Альбу. Из-за них возникло много споров и дискуссий. В прессе писали о том, что это, возможно, фальсификация. Была созвана государственная комиссия, расследовавшая это дело и установившая, что отснятые кадры - подлинные. Но даже после объявленных всенародно результатов работы комиссии, до сих пор многие верят, что изображения драконов - происки драконобоев, стремящихся, якобы, доказать, что они действительно видящие и что драконы действительно существуют. Политика, проводимая в далёких Нивии и Ликадии, эхом отзывается по всей планете сомнениями в реальности драконов и в исключительных способностях видящих.
Оставалось немного времени до обеда, когда дверь в кабинет Виллы распахнулась. На пороге стоял Вейс.
- Привет науке! - с порога заявил он. Широкая улыбка на его лице была искренней.
Мужчины поздоровались друг с другом за руку. Было видно, они рады встрече. Вилла встала из-за своего стола, чтобы поприветствовать бывшего сокурсника. Они давно не виделись, со дня свадьбы Кира и Свирры. Но девушке по-прежнему было неудобно смотреть ему в глаза и впервые не из-за него. На этот раз она чувствовала себя виноватой. Ведь именно у неё дома под её покровительством юная сестра Вейса встречается с любимым мужчиной, и именно в одной из её спален девушка стала женщиной, не будучи в браке.
Но Вейс, казалось, не замечал смущения Виллы. Он поцеловал её в щеку, как делал это раньше при их встрече, несмотря на то, что именно с ним она всегда предпочитала здороваться за руку или не здороваться совсем. Затем он взял её подбородок в свою руку и повернул голову девушки так, что их взгляды встретились.
- Ты как всегда прекрасна, - заявил он. В его глазах играли смешинки. Вейс действительно радовался их встрече. Но вместе с этой радостью, она почувствовала и какой-то подвох. Что-то у него явно было на уме.
Молодой драконобой развалился на свободном стуле и стал разглядывать изображения драконов на стенном дисплее. Разговор завязался сначала о драконах, потом он плавно перешёл на тему диссертации Виллы и на то, как ей работается в Университете. Казалось, его интересовало всё. Он с удовольствием расспрашивал Уира о службе в батальоне Љ 8, о малыше Лами и Таре.
"Может же быть приятным человеком, когда захочет", - подумала о нём Вилла. Сегодня он впервые в жизни не действовал ей на нервы, вёл себя естественно без своих обволакивающих взглядов и подколок.
Разговор зашёл о самом Вейсе. Он рассказал о своих последних экспедициях, в которых побывал совсем недавно. И в одной из экспедиций с ним случился невиданный случай. Собственно говоря, именно это и послужило поводом, как выяснилось, сегодня заглянуть к Вилле на работу.
- Я уже собирался спать, как и все остальные, - начал Вейс свой рассказ, - спальник был готов и лежал на земле. Только я занёс одну ногу, чтобы залезть в него, как прямо из земли передо мной вырос дракон. Достаточно большой андинавр. Он ...
Драконобой споткнулся, подыскивая подходящее слово. Наконец, он сказал:
- Он нежно смотрел на меня, если можно так выразиться о драконах. В его взгляде было столько понимания и любви, как будто это был кто-то из очень близких мне людей, который с того света пришёл повидаться со мной. Мой дедушка, действительно, погиб на охоте, и в его теле не оказалось сердца. И в этот раз у меня было ощущение, что именно он, мой дед, находился рядом со мной и хотел мне что-то сказать.
- В детстве я был очень привязан к деду, - продолжал Вейс, - мы вместе проводили много времени, он часто играл со мной. Именно с ним я обычно гулял по улицам и в парках Динуса. Он - очень близкий мне человек, и, насколько я знаю, сильно меня любил.
- Почему ты думаешь, что это был именно твой дед? - решил уточнить Уир.
- Я не сказал, что это был мой дед. Я сказал всего лишь, что у меня было ощущение, что передо мной в тот момент был именно он. Скорее всего, всё это вообще не имеет никакого отношения к деду. А всего лишь происки драконов. Возможно, это имеет отношение к твоей теме, Вилла. И драконы затеяли с нами, с людьми этой планеты, одним им известную игру.
- Этот дракон так же быстро растворился, как и появился, - продолжал Вейс, - мне не понадобилось его убивать. Да и не мог я это сделать в тот миг. Слишком велика была иллюзия близости с дедом. Но интересно ещё другое: никто, кроме меня, его не заметил, и ни один драконограф не засёк его. Конечно, почти все уже лежали в своих спальниках с закрытыми глазами. Но оставался ещё дежурный, который в этот момент смотрел в другую сторону. И ещё один охотник. Он также стоял к нам спиной. Возможно, они действительно могли и не видеть андинавра. Но ведь его не засекли и драконографы! И это очень странно.
- А может быть, у тебя была галлюцинация? - предположил Уир. - Помнишь, на лекциях по психиатрии нам рассказывали про галлюцинации, которые возникают в просоночном состоянии: когда человек либо начинает засыпать, либо уже просыпается.
- Я уже думал об этом, - ответил на предположение друга Вейс, - но насколько я помню из отчётов о вашей экспедиции, - теперь он обратился к Вилле, - в твоём случае драконографы тоже не заметили дракона.
- Да, совершенно верно. Именно поэтому сначала Декан Гремиус предположил, что всё происшедшее там со мной - плод моего воображения и гипнотического внушения со стороны драконов. Только то, что драконы оказались запечатлены моими камерами, придало весомости моим словам.
Грусть послышалась в её голосе. Она уже свыклась с той мыслью, что драконы тоже сыграли с ней в непонятную игру и обманули её. Но каждый раз, когда она вспоминала об этом, ей становилось немножко не по себе.
- Я тебя понимаю, - улыбнулся Вейс, беря её за руку, - наверное, я сейчас в таком же положении, в каком ты была тогда: умом знаю, что все те ощущения, которые я там испытал, - ложь, но не хочу этому верить. Хочется остаться с иллюзией, что я действительно видел своего любимого деда.
"Откуда он меня понимает? - подумала Вилла, но ничего не сказала. - Ведь ни в одном отчёте не было произнесено ни слова о моём отношении ко всему случившемуся. Да я и быстро разобралась, что к чему. Благодаря Декану Гремиусу и Совету. Никто из членов Совета и участников экспедиции даже мысли не допустил, что всё сказанное драконами - правда. Это только я в том отравленном драконьей магией состоянии могла во всё это поверить".
Но почему-то при этих мыслях ей по-прежнему было грустно. Не радовал её такой расклад. Но она никак не прокомментировала рассказ Вейса, предпочитая отмолчаться. Вместо неё подытожил услышанное и увиденное им за сегодня Уир:
- Действительно, драконья цивилизация эволюционирует. В этом нет сомнения. И как будто что-то затевает. Всё чаще драконы ведут себя необычно. Может быть, они хотят перемирия? - то ли в шутку, то ли в серьёз предположил он.
- Может быть и так, - согласился Вейс, - только это предположение - ни в коем случае не для сегодняшнего Совета. Его никто не поймёт и не примет.
- Конечно, это между нами, - в тон ему вторил Уир.
Вилла по-прежнему предпочитала молчать.
- Ладно, я пошёл, - Вейс поднялся со своего места, но уходить не торопился. Движения его стали замедленными, он как будто что-то хотел сказать и не решался. Наконец, всё-таки отважился:
- Вилла, не надо прятать от меня своих прекрасных глаз. Я всё знаю про мою сестру и её парня.
Удивлению девушки не было предела. Впрочем, как и Уира, который от неожиданности закашлялся.
Вейс засмеялся, видя их реакцию.
- А что удивительного в том, что сестрёнка не имеет секретов от своего любимого и единственного братца? Я вполне наслышан о том, какой этот Анди замечательный, восхитительный, самый умный и самый нежный!
Он произносил эти слова со смехом, но без иронии. Вейс не отрицал отношений своей сестры и её любовника! Такого Вилла даже не могла предположить!
Наконец, он перестал смеяться и вполне серьёзно продолжал:
- Я только прошу тебя, - обратился он к девушке, - побеседуй с ней, чтобы она не пренебрегала методами предохранения от беременности. Ты - женщина, может быть, у тебя это получится лучше, чем у меня. Мне же она твердит, что хочет ребенка от Анди, ведь тогда они непременно поженятся. Кстати, ты знаешь, где Лина планирует в этом случае жить?
Смех опять чуть ли не душил Вейса. Девушка поняла, что вопрос каверзный, и ответ на него будет шокирующим. Она не ошиблась:
- В твоём доме. Моя любимая сестрёнка души в тебе не чает, и считает, что именно там, рядом с Уиром и его семьёй, она будет жить в любви и счастье... Может быть, среди этой всеобщей гармонии найдётся место и для меня?
Несмотря на то, что молодой человек продолжал смеяться над всей этой ситуацией, глаза его опять стали серьёзны. Он ждал ответа.
- И кого ты приведёшь с собой? - спросил Уир, прекрасно понимая, что Вейс имел в виду.
- Зачем мне кого-то приводить? - подыграл ему тот. - Меня вполне устраивает хозяйка дома... в качестве жены.
Он в ожидании смотрел ей прямо в глаза. Каждый понял, что Вейс сделал Вилле предложение выйти за него замуж. Что-то ответит она на него? Но отвечать не пришлось. Он опять взял нить разговора в свои руки:
- Я - терпелив, очень терпелив, - он явно намекал на семь лет ожидания своего счастья, пока они учились в Университете, - поэтому потерплю и теперь. Когда поймёшь, что я тебе нужен, дай знать. Я с удовольствием женюсь на тебе.
Вилла не успела ничего ответить на обращённые к ней слова, как Вейс быстро повернулся к выходу, и, бросив на ходу обычное "Пока", исчез за дверью. Так же стремительно, как и появился в начале.
Уир сидел словно оглушённый.
- А он и вправду тебя любит, - наконец произнёс он, то ли обращаясь к Вилле, то ли подытожив то, что понял только что.
- Возможно, - только и ответила она. Весь разговор с Вейсом произвёл на неё неизгладимое впечатление так же, как на Уира.
- И зачем тебе этот..., - Уир споткнулся, подбирая подходящее слово, но девушка уже поняла: он говорит о Ярне.
- Не надо, - попыталась она остановить его от развития этой темы.
- Почему не надо? - Он пристально посмотрел на неё. - Что тебя с ним связывает? У вас нет будущего. Ты когда-нибудь думала, что будет, если ты забеременеешь? Ты же не сможешь с ним быть. Ты что хочешь своему ребенку судьбы незаконнорожденного?
Уир не знал, что коснулся самой больной темы. Вот уже несколько дней Вилла по утром плохо себя чувствовала, её тошнило. Сначала она подумала, что приболела немного и приняла восстанавливающие лекарства. Но они не помогли. Тогда мысль о том, что она беременна, и посетила ее. Теперь дело за малым: купить тестер на беременность и проверить, так ли это на самом деле. Но она не замужем, и если закажет его в аптеке, то её тут же возьмет на заметку Служба надзора. Вот, если бы Уир или Тара помогли ей в этом, то к ним не было бы со стороны этой Службы никаких претензий, ведь они женаты. Но как попросить об этом Уира? Она думала об этом все эти дни. К Таре вообще с такой просьбой лучше не подходить. И вот сегодня он заговорил сам, и Вилла решилась:
- Уир, мне нужен тестер на беременность. Купи его для меня, пожалуйста.
Молодой человек ошеломлённо смотрел на неё.
- Ты подозреваешь, что беременна? - наконец спросил он.
- Да, такое может быть. В последние дни я себя неважно чувствую, и восстанавливающие таблетки не помогают.
- Потому что нечего восстанавливать, - в задумчивости прокомментировал её друг.
Тишина повисла в воздухе. Каждый думал об одном и том же: девушка была совершенно здорова, её недомогание могло иметь только одну причину. Наконец, Уир продолжил разговор.
- Конечно, я сегодня тебе его куплю, но что ты будешь делать с ребенком? - он недоумевал.
- Я скажу обо всём Ярну, - начала объяснять Вилла свой план, - когда-то он обещал мне, что в случае беременности он оставит свою жену и женится на мне.
Уир сидел в оцепенении. Он догадался:
- Ты что, ничего не знаешь?
- Чего я не знаю? - пришла очередь удивляться ей.
- Он тебе не говорил?
Казалось, у молодого человека не хватало слов или сил, чтобы объяснить. Он, как рыба, ловил ртом воздух и ничего не произносил.
- Что? Что он мне должен был сказать? - начала беспокоиться девушка. - Он говорил, что они с женой уже давно хотя и живут в одном доме, но не любят друг друга. А не расходятся только потому, что им так удобно.
- Ты - полная дура! - наконец вымолвил Уир, поразив девушку таким грубым эпитетом. Никогда он не позволял себе подобных слов. Во всяком случае, из его уст Вилла ни разу не слышала ни одного бранного слова в адрес кого бы то ни было, а уж в свой адрес - подавно.
- Ты что, за всё это время не навела о нём справки через кого-нибудь? Ну? Ты же женщина! Вы же очень любите сплетничать? Почему ты ни разу ни с кем не посплетничала о нём? Тогда бы ты узнала, что он - не только женат. У него в браке двое детей. И сейчас его жена ждёт третьего, которого что, ветром надуло? Если они не живут вместе?
Уир почти кричал. Девушка, казалось, отказывалась соображать.
- Но ведь он говорил..., - неуверенно начала она.
- Мало ли что он говорил? - перебил её Уир. - Сказать можно всё, что угодно. Почему ты никогда не задавалась вопросом: с чего ради он навещает тебя только по ночам? Чего или кого он боится, если они с женой не живут? Общественного мнения? Ты что ещё не поняла, что Ярн Зундис чихать хотел на общество и его мнение? Он сам - вызов этому мнению.
Вилла была потрясена, разочарована и раздавлена. Весь её вид: уставившийся в пол взгляд, потупленные плечи, застывшая поза - говорил об этом.
Вдруг Уир резко остановился. "Что же я делаю? - подумал он. - Ведь у неё сегодня утверждение темы". Но было уже поздно. Сейчас девушке было не до темы и не до науки, в целом.
Он встал, подошёл к ней и прижал её голову к своей груди.
- Ну, прости меня, - зашептал он, успокаивая её, - это я дурак. Всё видел и ничего тебе не рассказал о нём. Прости меня.
Уир искренне раскаивался в том, что не предостерёг свою подругу от беды, а значит, и не уберёг.
Тишину, повисшую в комнате, разорвал коммуникофон.
- Вилла, это я, - сообщал Декан Гремиус, - зайди, пожалуйста, ко мне. Мы уточним некоторые нюансы.
Девушка автоматически поднялась со своего рабочего места и направилась в кабинет Декана. Ещё раз ей пришлось отрапортовать всю презентацию, но теперь слушателем был Декан Гремиус.
- Отлично, - остался доволен он, хотя ему и не понравились безжизненный тон и отрешённость своей ученицы. "Наверное, волнуется, - решил он, - вот и застопорило". По-разному люди ведут себя, когда волнуются: кто "волну гонит", а кого-то "парализует". "Вилла, по-видимому, относится к тем, кого парализует", - решил про себя Декан, хотя раньше не наблюдал за девушкой такой реакции.
Он сделал несколько несущественных замечаний, вычеркнул пару описаний нестандартных случаев встреч с драконами, сославшись на то, что не нужно слишком загружать доклад, иначе слушателям будет тяжело его воспринимать.
Декан Гремиус действительно искренне желал, чтобы сегодня всё прошло гладко, и тема была утверждена без лишних вопросов. Он мечтал о том, чтобы дочь его погибшего друга через несколько месяцев защитила диссертацию и стала полноценным преподавателем. Ещё он желал признания того факта, что драконы - это цивилизация, которая развивается, - как научного и реально существующего.
Оставалось не более получаса до начала заседания Учёного Совета, когда Вилла вернулась в свой кабинет. Там по-прежнему её ждал Уир. Только теперь перед ним на столе стояли две чашки крепкого лимонного чая и пара бутербродов с синей рыбой. Живя с ней бок о бок в одном доме уже целый месяц, он успел узнать некоторые её вкусы. Но она не притронулась к еде, только отхлебнула несколько глотков бодрящего чая.
Вскоре они оба были в зале заседаний, где уже начинали собираться люди: профессора и преподаватели Университета, члены Учёного Совета, а также гости, пожелавшие присутствовать на сегодняшнем заседании. Среди гостей Уир заметил несколько студентов с их факультета и трёх человек из Всеарланийской Службы Драконобоев. Узнала ли Вилла в них людей, которые присутствовали на заседании Совета в день отчёта об экспедиции в Варлеевы Скалы, трудно было сказать. Казалось, она никого и ничего не замечала вокруг. Что ж, вполне естественно, когда готовишься отстаивать тему своей научной работы.
Перед самым началом заседания, в зал вошёл Нег. Он сразу же подошёл к своим друзьям. Все эти полгода они часто виделись. Несмотря на его предательство, Вилла не оттолкнула его, а наоборот, как будто приблизила к себе. Они, как и в студенческие годы, занимались на тотеме, хотя Нег и не работал в Университете. Для этого ему приходилось чуть ли не каждый день заезжать к ней на работу. Но оба так привыкли проводить совместные тренировки, что такое положение дел никого не обременяло.
Нег моментально заметил, что с девушкой что-то не так. Он не произнёс ни слова, но его вопросительный взгляд говорил сам за себя. Она молчала.
- Нег, я тебе потом все объясню, - вмешался Уир, - в ком, а в Неге он не сомневался. Этот неунывающий парень обязательно поможет им что-нибудь придумать и выручить девушку из создавшейся ситуации.
Началось заседание Учёного Совета. Сначала все присутствующие заслушали отчёт о проделанной научной работе на факультете драконобоя за последнее полугодие.
Помимо обучения студентов, в Университете во всю процветает наука. И, конечно же, факультет драконобоя на хорошем счету по научным разработкам и их внедрению в повседневную практику охоты на драконов. Защищено четыре диссертационные темы: все диссертанты - практикующие драконобоями. Двое из них - иностранцы, ведь Университет - это ещё и центр, куда сливаются результаты научной работы по изучению драконов и способов их уничтожения из стран содружества.
После отчёта предстояло утвердить две диссертационные темы, одной из которых и была тема Виллы Миратеус. Но её очередь была второй.
Первым выступил драконобой из Сирнии, страны второго кольца. Он разработал новый боевой приём уничтожения драконов с помощью клинка. Прекрасный боец, он придумал комбинацию движений, позволяющую в считанные доли секунды обезвредить дракона, находящегося спиной к драконобою. Тема была утверждена без вопросов. Срок защиты был установлен через три месяца, ведь диссертационная работа боевого охотника практически была уже готова.
Следующей на сцену вышла Вилла. Она спокойным и размеренным тоном представила свою тему. В голосе девушки не слышалось ни одной эмоции: она автоматически чеканила факты, как будто не слыша, что говорит сама. Она действительно произносила свою речь больше наизусть, не задумываясь над смыслом сказанных слов. Впрочем, в этот момент молодая соискательница вообще не способна была думать. Декан Гремиус был прав: её "заклинило".
После девушки выступил профессор Кони, научный руководитель темы. Затем посыпались вопросы. Их было много, очень много. Отбивались от них Вилла и профессор по очереди.
Девушка отвечала машинально, как когда-то на выпускном экзамене, перед которым она столкнулась с незаконнорожденным, оказавшимся её братом. И как тогда, все ответы были исчерпывающими, и трудно было догадаться со стороны, что она над ними практически не задумывается: они сами рождались в голове без каких-либо усилий с её стороны.
Несколько раз на помощь пришёл Декан Гремиус. По нарастающему шквалу вопросов он уже догадался, что господин Ректор, который сегодня был председателем Учёного Совета и не любивший профессора Кони, просто так не отстанет и явно куда-то клонит. Он постоянно вставлял самые каверзные вопросы и буквально подливал масла в огонь. Развернулась горячая дискуссия, в которой всё больше и больше мнений звучало о том, что драконы не могут быть цивилизацией. Это - разряженная материя, враждебная человечеству Альбы.
- Разве может быть организована разряженная материя? - спрашивал Ректор. - Ведь для организации и объединения, и уж тем более для эволюции, должен быть субстрат. В данном случае субстратом является разряженная материя, которая не может изменяться. Ей некуда эволюционировать.
Профессор Кони пытался что-то возразить, но его ответы были такими неуверенными и несли в себе так мало смысла, что их никто не принимал всерьёз. Декан Гремиус понял, что дело неладно, и дальше предпочитал отмалчиваться.
Вилла хотела было объяснить, что драконы - хотя и разряженная материя, которая, конечно же, однообразна, однако разнообразие видов драконов говорит о том, что в пределах этой однородности присутствуют и возможности к дифференциации. Но её голос уже был не слышен, да и энтузиазма в нём не было. В конце концов, что объяснять, если не хотят слышать? Зачем тратить силу и энергию, которых и так у неё сейчас не было? Известие о том, что Ярн её обманул, полностью обесточило её. Во всяком случае, сейчас.
- Сыро. Очень сыро, - заключил председатель Учёного Совета, - эта тема нуждается в доработке и в изменении названия. Да, факты необычного поведения драконов налицо. Но причем здесь прогресс и эволюция? А может быть, некоторые виды драконов наоборот регрессируют и теряют свои воинственные качества? Но и такое заключение больше из области псевдонауки. Я привёл его лишь в качестве противовеса тому, которое было заявлено сегодня, чтобы была понятна несостоятельность темы Виллы Миратеус и некорректность постановки вопроса. Мы не можем и не должны развивать науку и позволять защищать псевдонаучные темы. Университет драконобоя - это храм науки для всего Центрального Кольца и для стран содружества. Сколько драконобоев со всего мира следят за нашей работой и полагаются на неё! Мы не можем позволить себе спекуляции. Необходимо ещё раз проработать все случаи необычного поведения драконов, разбить их на группы, классифицировать. Возможно, для одной диссертационной темы будет вполне достаточно изучения только одного вида таких артефактов. Потому что все накопившиеся артефакты тянут уже на докторскую диссертацию. Пусть этим занимаются те, кому необходимо получить звание доктора. Вилле Миратеус до этого ещё далеко, она только начинает свой путь в науке.
Тему "зарезали". Заседание Учёного Совета закончилось.
Нег и Уир хотели поддержать девушку, но не находили слов. Оба были потрясены, хотя Уир и ожидал подвоха. Конечно, полгода работы не прошли зря. Всё-таки многое уже сделано. Но теперь придётся искать новую формулировку для темы и подгонять под неё имеющийся материал. Сколько это займёт времени: месяц или два? Ректор в конце своей речи попросил Декана Гремиуса, профессора Кони и Виллу зайти к нему как-нибудь на днях для решения вопроса о предварительной формулировке темы. Так что рано паниковать, всё ещё утрясётся.
Так считали Нег и Уир, также думали и все присутствующие на Совете. Несмотря на то, что никто не остался безучастен - ведь нечасто в Университете срезают темы, - все свидетели неудачи Виллы, быстро успокоились. Чего не бывает в этом мире? Утрясётся.
Некоторые, правда, поговаривали, что вся эта комедия - происки Ректора против Декана факультета драконобоя и профессора Кони. Всем известно о неприязни господина Ректора к профессору. Да и у Декана Гремиуса в последнее время обострились отношения с верхушкой Университета. Никто не знал, в чём причина. Но поговаривали, что всё из-за того, что Декан выпустил первую женщину-драконобоя, а этого ни в коем случае не стоило делать. Всеарланийская Служба против, и даже сам господин Президент якобы был не доволен. Все думали, что Ректор слетит со своего поста. Но кто-то наверху это дело замял, и Ректор по-прежнему на своём месте. Вот только под Декана Гремиуса копает. Сегодня это стало очевидным. А драконы, прогресс и цивилизация здесь ни при чём.
Таково было общественное мнение, и никто из присутствующих в зале, кроме самого Ректора, не знал, что дело было не в теме и не в личной неприязни. Ректора и Декана связывали вот уже много лет хорошие конструктивные рабочие отношения. Да и тема, хоть и спорная, но очень интересная и перспективная. Много открытий может быть сделано при её разработке. Но сегодня пришлось пожертвовать и темой, и хорошим отношением с Деканом Гремиусом, потому что распоряжение срезать тему Ректор получил от самого Министра по национальной безопасности. Почему Министру потребовалось такое? - Ректор не позволил себе даже задуматься над этим вопросом. Не дело обсуждать подобные распоряжения правительства Арлании. Им там виднее.
После того, как заседание Учёного Совета закончилось, Нег напросился к Вилле в гости. Он не мог оставить её в таком состоянии. Да и Уир обещал что-то рассказать. Вечером они все трое сидели в гостиной и разговаривали. Обсуждали сегодняшнее заседание, высказывали предположения. Правда, хозяйка дома в основном молчала, она выглядела грустной и безучастной. Молодым людям её состояние было очевидно, и каждый по-своему старался её расшевелить.
После ужина, на который их пригласила Тара, Уир ненадолго отлучился. Вилла тем временем переоделась. Почему-то ей захотелось снять с себя красную мантию, в которой она присутствовала на Совете, как будто она была грязная. Понимая, что это не так, девушка всё-таки надела брючный костюм.
Когда Уир вернулся, они продолжили свой разговор. Впрочем, Вилла по-прежнему предпочитала молчать. Разговаривали мужчины. Тара наверху играла с малышом Лами.
Зазвонил коммуникофон. Это была Лина.
- Тебя можно поздравить? - как всегда скороговоркой защебетала она.
- Нет, нельзя. Тему не утвердили, - безучастно ответила Вилла.
- Ой! - после недолгого молчания Лина продолжала. - А мы с Анди хотели сегодня к тебе заехать.
Ясно было, зачем они хотели заехать. Трубку перехватил Уир.
- Лина, сегодня не время для встреч. Давай отложим на завтра.
Его тон был серьезён и строг. Девушка не позволила себе перечить.
- Мне искренне жаль, - начала она изъявлять свои соболезнования по поводу провала Виллы на Учёном Совете.
Сразу же после этого звонка последовал ещё один. На этот раз проявился Риг. За все шесть месяцев после свадьбы Кира и Свирры они виделись всего пару раз мимоходом в Университете, когда он заходил туда по каким-то своим делам. Вилла и не догадывалась, что все его дела в Университете - это она, его бывшая девушка, его первая любовь.
- Вилла, - начал Риг с нескрываемым волнением свою речь, - я знаю, что для тебя была эта тема. Но прошу тебя, не расстраивайся. Все утрясётся. Не в этот раз, так в другой... Тебе обязательно утвердят тему.
"Надо же, как быстро разлетаются дурные вести!" - подумала она.
- Может быть, мне приехать? - с надеждой в голосе спросил Риг.
- Спасибо, не надо, - ответила она. Другого ответа он и не ждал, хотя очень надеялся, что, может быть, хотя бы сегодня она вспомнит о нём и примет его помощь.
На изображении перед собой Риг, по-видимому, увидел Нега за спиной девушки и спросил:
- А что у тебя делает Нег? Почему ему можно, а мне нельзя? Я ведь тоже твой друг! Во всяком случае, столько лет им был!
- Нег присутствовал на заседании Совета. Уир тоже там был. Вот мы все вместе и вернулись, - спокойно объяснила она.
- Уир, Нег, - взмолился Риг, понимая по их взглядам, что они его видят (коммуникофон не был настроен на личную волну), - давайте я к вам присоединюсь. Я порядком по вам всем соскучился! Ну, скажите вы ей, что я не кусаюсь.
Молодые люди замялись. Они ничего не имели против их бывшего сокурсника, который раньше был близким человеком для Виллы. Теперь же, насколько они знали, она его избегает. Что в такой ситуации делать?
- Ну и ладно! - не дождался ответа Риг. - Я всё равно сейчас приеду. Не выгоните же вы меня? Что-нибудь привести?
Риг намекал на вино. Сладости он привезёт и так. Он хорошо помнит, чем можно повысить настроение девушке.
- Привези бутылочку зелёного! - поддержал его Уир. Он чувствовал настоятельную потребность в расслаблении. Да и Вилле, он считал, не помешает выпить пару бокальчиков. Не нравится ему её застывшее состояние.
Разговор с Ригом был закончен.
- Нег! - обратился он к другу. - Тебя не затруднит приготовить нам всем кофе?
Просьба была необычной, ведь Нег не был хозяином дома. Он прекрасно понял, что Уир хочет на время избавиться от него, но его это нисколько не обидело. Он сразу же отправился на кухню.
Тем временем Уир передал девушке тестер, который приобрёл для неё только что. Она достала свой коммуникофон, включила его в режиме компьютера, затем вставила тестер в специальное гнездо. Теперь её компьютер будет работать в диагностическом режиме. Вилла поднесла его к своему животу, к тому месту, где находится матка. Через несколько секунд компьютер проанализировал её биополе в этом месте, и выдал результат. На дисплее появилась надпись: беременность 29 дней, 12 часов, 11 секунд, мальчик, развитие удовлетворительное. Рекомендовано повысить в пище содержание кальция, магния, селена. Через 2 дня положено пройти генно-хромосомный анализ.
Девушка побледнела. Теперь она знает точно, что беременна. И также она знает, что её ребенку суждено быть незаконнорожденным. Если... она не сделает аборт.
Вернулся Нег с подносом, на котором ещё дымились три чашки с ароматным кофе. По её виду он понял, что произошло что-то ещё. Уир же был спокоен: он был готов к такому результату, потому что не сомневался в нём, узнав о недомоганиях Виллы.
В молчании они все трое пили кофе. Завибрировал воздух. На пороге стоял Риг. В руке он держал бутылку зелёного вина и свёрток с пирожными разных сортов и видов.
- Как раз вовремя, - взял свёрток у него из рук Нег и быстро разложил пирожные на тарелку, мгновенно появившуюся в его руках. Теперь они продолжали пить кофе, но уже с пирожными. Ригу было предложено сделать кофе самому, на что он с удовольствием согласился. Не выгнали и то здорово. Скоро он появился ещё с одним подносом, на котором помимо его чашки с кофе стояли высокие бокалы, наполненные зелёным вином.
- За жизнь, - предложил он тост, - и за те уроки, которые она нам преподносит.
Неожиданно глубокомысленный тост произнёс Риг, но никто не стал его комментировать. В полном молчании молодые люди выпили свои бокалы. Вилла слегка пригубила. Она не хотела пить, да и нельзя: в ней родилась новая жизнь и эту жизнь надо беречь. Или...
Вскоре Нег включил кристаллофон. Заиграла тихая приятная музыка. Все по-прежнему сидели в креслах, и постепенно между мужчинами завязался разговор. Вспоминали Университет, занятия, сокурсников. Встреча старых друзей - так можно было бы назвать то действо, которое происходило в гостиной дома Виллы Миратеус. Сама же хозяйка дома плыла на невидимой волне прочь от действительности вслед за мелодией, лившейся из крохотных динамиков, вмонтированных в стены. На некоторое время ей удалось забыть о том, что она беременна, о том, что сегодня ей не утвердили тему диссертации, и о том, как её обманул Ярн Зундис - мужчина, которого она любила. Или думала, что любила.
В этот вечер сидел у окна своего дома и смотрел в сад Декан Гремиус. Красивые баристы росли как раз перед его взором. Он разглядывал яркие кусты, голубое небо над ними, которое уже начинало приобретать оттенки самых разных цветов: от розового до глубоко фиолетового. Скоро Альбус сядет. Близится время молитвы. Но мысли текли одна за другой.
То, что сегодня произошло в Университете, удивило его и встревожило. Он не мог понять, что означало поведение Ректора - человека, с которым у Декана никогда не было никакой конфронтации. Человека, которого Декан Гремиус глубоко уважал. В какую игру он сегодня сыграл? Показал ему, где его место? Но зачем? Декан никогда не был соперником Ректора в его кресле. Или... Может быть, Ректор боится, что после того, как из стен Университета вышла первая женщина-драконобой, его отстранят от должности? Но ведь за прошедшие шесть месяцев не отстранили, значит, скорее всего, всё будет по-прежнему и дальше. Получается, есть что-то ещё, почему он - Декан Гремиус представляет опасность для Ректора. Странно только, что сам Декан об этом ничего не знает.
Жалко, конечно, девушку. Она выглядела такой отрешённой и расстроенной. Первая неудача. Сколько их ещё будет! Но первый свой проигрыш она запомнит навсегда.
"А было ли сегодняшнее событие проигрышем? Может быть, оно и к лучшему. И теперь Вилле утвердят другую тему", - подумал Декан Гремиус. Но эта мысль не прибавила ему оптимизма.
Вдруг он понял, что очень устал. Отпуска в этом году толком не было. "Да, прежде чем продолжить работу, следует отдохнуть, - решил он, - а не съездить ли нам с женой на курорт в горы?"
И хотя прошло уже несколько лет, как он отказался от горных лыж, Декан Гремиус по-прежнему любил высокогорные курорты за свежий звенящий воздух, их малолюдность и отдалённость от остального мира. Да и окружающая белизна снега всегда действовала на него успокаивающе и в то же время бодряще.
Декан вздохнул, тяжело поднялся и направился читать вечерние молитвы.
Этой ночью Министр по национальной безопасности, как обычно, просматривал записи со спутника-шпиона в быстром режиме, замедляя скорость просмотра на интересующих его местах. Он внимательно прослушал разговоры Виллы, Уира и Вейса в кабинете девушки в Университете. Сомнений не было: она беременна. В этот момент он пожалел, что распорядился о закрытии её диссертационной темы. Собственно говоря, он добивался только одного: вызвать у неё стресс. Беременности вполне хватило бы. Но ранее он об этом ничего не знал. Потому и спланировал этот Учёный Совет по своему сценарию.
Вот уже полгода, как он наблюдает за девушкой. Сначала было много пищи для размышлений, но постепенно всё стало сходить на нет. Вилла не предпринимала никаких необычных шагов. Разве что приютила в своём доме своего сокурсника с семьёй, продолжала встречаться с Ярном Зундисом да покровительствовала любовной связи своей юной подружки.
После отчёта на Совете во Всеарланийской Службе драконобоев девушка уверилась в том, что драконы её обманули. Общественное мнение перевесило знание её сердца. Жаль... Нельзя сказать, что господин Министр согласен был со всей той информацией, которую она поведала Декану Гремиусу, но он допускал мысль, что человечество Альбы может ошибаться по поводу драконов. Во всяком случае, ему было известно много фактов странного поведения драконов, да и с основными постулатами драконьей магии он также знаком. Еретики представляют опасность государственности, поэтому надо знать, с кем воюешь. Впрочем, он не гнушался, когда это было необходимо в целях безопасности государства, пользоваться услугами наиболее сильных дракономагов. А как иначе? Все средства хороши для достижения цели. И абсолютно любые знания можно использовать как во благо, так и во зло.
То, что происходило с Виллой за последние полгода, иначе, как болотом, Господин Министр назвать не мог. Её засасывали научная работа, домашний быт и нездоровые отношения с любовником. Она уже перестала стремиться освободить своего брата. Она не искала Кейлу Лариус. В глазах министра она превращалась в серую мышку, каких пруд пруди по всей Альбе. И это - носительница чудесной Z-хромосомы! Нет, он Министр по национальной безопасности, решивший в тайне от всех изучить этот феномен с тем, чтобы потом человечество могло клонировать людей с чудесной хромосомой, не мог допустить, чтобы Вилла не использовала свой дар, задавила его. Ведь в таком случае у её детей этой хромосомы может и не быть! А вдруг с ней что-нибудь случится? Кого тогда клонировать? Кроме того, и Совет Трёх одобрил его решение и также внимательно следит за поведением уникальной девушки.
Но и торопиться нельзя. Действовать надо медленно и обдуманно, выверяя каждый шаг. Не дай Бог, про неё кто-нибудь узнает. Сразу же подстроят несчастный случай. В этом Господин Министр не сомневался. Чудеса не в почёте на Альбе.
Когда он узнал про то, что монахиня Дуния - адепт двадцать четвёртого градуса, он сразу же прибрал её к своим рукам. Такая глубокая степень посвящения подразумевает, что она всё или почти всё знает о девушке. Держать её на свободе опасно, не дай Бог, кому взболтнёт. Не в далёком же она островном монастыре, а здесь в Динусе, где все стены и улицы имеют уши. К тому же, в его казематах ещё на одну магиню стало больше. Пусть поработает на государство, обеспечивая секретность и пси-прикрытие операций службы безопасности. Правда, для этой работы необязательно достигать двадцать четвёртой ступени. Других магов, не таких продвинутых, хватает вполне.
Монахиня Дуния - теперь вторая "глубоко" посвящённая на его службе. Первый - это Грамми, замечательный старик, с которым Министр по национальной безопасности частенько беседует и который полностью контролирует секретность самого Министра так, чтобы никто в Правительстве или по всей Альбе не мог узнать, что делается в его доме, в его компьютере, в его голове. Да и за Виллой маг присматривает с первых же минут наблюдения за ней со стороны Министра. В отличие от своего начальника, ему не нужны спутники-шпионы или соглядатаи. Мудрый старик, чудаковатый, правда. Впрочем, и он, и монахиня косят под эдаких простачков, а потом оказывается, что вся мудрость Альбы в них. Когда Министр спросил её:
- Неужели вы не знали, что за девушкой слежка, и так открылись, проявили себя?
Она ответила:
- Разве это имеет значение? Я сделала для неё то, что должна была сделать. Не важно, что будет со мной. Одной ногой меня всё равно здесь уже нет. Да и другая вот-вот исчезнет из этого мира.
Но пока что монахиня ещё жива. Лучшего защитника на расстоянии для Виллы не найти. Грамми не в счёт, всё-таки его основная обязанность сам Министр. До последнего вздоха эта женщина будет незримо оберегать избранницу Богов. Именно это от неё и требуется. В этом и состоит теперь её служба на благо Арлании. И пусть ничто её не отвлекает. Условия для жизни в подземельях приемлемые: все удобства, хорошая кормёжка, уютная мебель, любые книги. Вот только выйти оттуда нельзя. Впрочем, Министр прекрасно знает, что нельзя - это для всех, кроме тех, кто достиг последних ступеней Магии Совершенства. И монахиня, и старик Грамми, который при желании может и не быть стариком, в любой момент способны исчезнуть из этих казематов. Для них преград нет. Кроме одного: они должны захотеть это сделать. А всё дело в том, что такие люди не умеют хотеть. Они делают только то, что, знают, должно быть сделано. По неведомым для Министра причинам распоряжения свыше покинуть подземелья им обоим пока что и не поступает. Во всяком случае, за двадцать лет "службы" Грамми никуда не делся, хотя иногда его и не бывало на месте. Но через некоторое время он всегда возвращался. Только один раз маг отсутствовал неделю. И ни один спутник его не обнаружил, хотя браслет всегда при нём!
Монахиня Дуния со дня её пребывания в подземельях Службы национальной безопасности также ни разу никуда не исчезала. Казалось, её вполне устраивает жизнь вдали от людских глаз и внимания.
Министр продолжал просматривать записи, полученные со спутника за день. Вечером перед самым заходом Альбуса Нег и Риг покинули дом Виллы. После них, когда уже все должны были лечь спать, появился Ярн. Как обычно. Но Вилла отключила биоопознаватель его поля, и он не сумел войти в дверь. Мужчина воспользовался обычным звонком, но встретить его вышла не девушка, а её друг. Уир сказал Ярну, чтобы никогда больше его ноги не было на пороге этого дома, и что Вилла его, отца двух детей, а в скором будущем трёх, видеть больше не желает. Дверь захлопнулась. Ярн хотел было ещё раз позвонить, но потом передумал и убрался восвояси.
"Интересно, как она выкрутится из этой ситуации? Рожать - нельзя, аборт - преступление", - Министру было интересно, какую альтернативу выберет носительница чудесной хромосомы.
Ещё один день Демби закончился.
Следующий день - день Ринте - обязывал одеваться во всё жёлтое. В жёлтой тунике чуть ниже колен Вилла и прибыла в Университет утром, как обычно. Она сидела в своём рабочем кресле и раздумывала. Делать было нечего. Вся необходимая для утверждения темы работа уже выполнена. Декан Гремиус по коммуникофону сообщил, что сегодня его не будет на работе. Он взял отпуск и утром отправился на горнолыжный курорт в одну из стран Центрального Кольца. Две недели его не будет.
Заходил профессор Кони. Что-то мямлил себе под нос. Девушка не слишком-то и вслушивалась. Смысла никакого, сплошные обиды непризнанного гения. Но она хорошо поняла, что к Ректору на приём он сам не пойдёт и просить за Виллу и её тему соответственно тоже не будет.
Что ж! Две недели ничегонеделанья ей обеспечены. И неизвестно ещё, что будет потом. Хоть бы Нег зашёл что ли! Позаниматься бы с ним на тотеме! Но тут она вспомнила о другой своей проблеме: она беременна. Всё внутри похолодело. Что делать? Говорить с Ярном бессмысленно. Теперь она в этом не сомневалась.
Несколько дней назад, когда она впервые почувствовала себя плохо, и подозрения начали закрадываться в её душу, она наполовину в шутку, наполовину всерьёз заявила ему:
- Ярн! Я хочу ребёнка от тебя.
На что он совершенно серьезно, и даже, как тогда Вилле показалось, немного раздраженно ответил:
- Чтобы привязать меня к себе? И таким образом, женить?
- Ты же обещал, что женишься на мне, если я забеременею. Разве не так?
- Так, - как-то неуверенно ответил он, - но зачем для этого заводить ребенка? Когда придёт время, я и так это сделаю. Незачем таким способом меня ловить в свои сети.
Надо сказать, Вилла совсем не собиралась кого-то ловить. Она только хотела прощупать ситуацию. Ответ ей не понравился. Девушка поняла: стоит ей объявить ему о своей беременности, он на полном серьёзе заявит, что она задумала привязать его к себе.
Теперь она знает точно, что жениться он на ней не сможет, даже если очень захочет. Общество не позволит: двое детей и третий на подходе - это полноценная семья. Да и желания в нём такого никогда не замечалось. Значит, её ребёнок родиться иначе, как незаконнорожденным, просто не может. Ведь она не в браке. Утаить его, как это получалось в течение девяти лет у Кейлы Лариус, невозможно. Ведь в случае Кейлы, все её знавшие люди были уверены, что она и Финис - муж и жена, только не афишируют этого факта, чтобы не ранить его старшую дочь.
Но судьбы незаконнорожденного своему ребенку Вилла не желает. Остаётся только одно: аборт.
Однако, аборт - это преступление пред Богами, пред обществом. Есть большая вероятность, что всё станет известно Службе надзора. И в случае рождения ребенка, и в случае аборта, ей грозит одно и то же: психоанализ и психокоррекция плюс перевоспитание в монастыре. Но во втором случае её ребёнок не будет ни "пушечным мясом" для войн, ни донором органов в мирной жизни. Ради этого стоит сделать аборт.
Есть два варианта аборта: достать специальные таблетки, которые вызовут выкидыш. Но такие средства - на строгом учёте. Или купить специальный прибор, при воздействии которым на определённые биологически активные точки, также происходит выкидыш.
Деньги у неё есть. Но нет знакомых, которые могли бы вывести её на людей, занимающихся подпольной продажей того или другого. Действовать же надо быстро. Потому что с каждым днём возрастает риск неполного выкидыша. Тогда придётся обращаться за помощью к врачам. А это чревато всё тем же психоанализом и психокоррекцией.
Что делать? С кем переговорить? Вот даже Декан Гремиус уехал в отпуск. Впрочем, может быть, с ним и не стоит говорить на эту тему. Но тогда с кем? У неё не было знакомых врачей. Ей ни разу в жизни не приходилось обращаться к их помощи. Восстанавливающие таблетки - это такое чудо цивилизации! Они позволяют справиться почти с любым недугом. Даже многие травмы (не самые тяжелые, конечно) заживают с ними гораздо быстрее, что также позволяет обходиться без врачебной помощи.
Единственный знакомый Вилле доктор - это Дарн Фирелиус. Вот уже полгода, как она не виделась с ним. После охоты в Варлеевых скалах она больше не ходила к нему на приёмы, решив, что ему совсем не нужно знать, что она - пострадавшая от драконьей магии. Хотя в глубине души она и сомневалась в этом, но слишком многое и многие были за. Не могут же все вокруг ошибаться, а она одна быть правой!
К тому же доктор Дарн - психиатр. Чем он может помочь в её ситуации? Разве что знает какого-нибудь гинеколога, который мог бы посодействовать с таблетками? Но как ему сказать? Опять довериться, как тогда с Кейлой и Тарой?
Вилла не знала, что делать. Не нравился ей вариант с доктором Дарном, а других не было. И не знала она, с кем можно переговорить на эту тему.
И опять, как когда-то ощутимое прикосновение рукой к её щеке привлекло внимание девушки. Она встрепенулась, скинув с себя свои невесёлые мысли. Перед ней, как и в первый раз стоял монах-призрак. Жестами он стремился привлечь её внимание к себе. Сейчас у неё не было сил даже отмахнуться от него, слишком расстроена она была. Он же, казалось, использовал всё свое искусство мага, чтобы стать максимально видимым и ощутимым.
- Вилла, - услышала девушка обращение к себе, - свяжись с Тонием и срочно иди в монастырь Љ 1. Там ты увидишь меня, и мы поговорим.
- Увижу как? - уточнила она. - Как призрака или как человека?
Действительно, зачем идти в монастырь, если с призраком она и так может общаться. Другое дело, а надо ли ей это? Полгода назад она решила, что не надо.
- Как человека, - ответил монах, - я сейчас здесь в Динусе. Буду сегодня на службе. Потом выйду из храма, тогда ты ко мне и подходи.
- Зачем? - Вилла вдруг подумала, что ещё одна головная боль ей ни к чему. Она уже свыклась с мыслью о том, что общаться с ним ей не полезно. Слишком много противоречий в его словах. Зачем бередить душу? И так много проблем. С ними бы разобраться. К тому же, она готовится совершить тяжёлый грех. Как с таким грузом можно идти в монастырь к Великому Верну. Это же кощунство!
Но на душе было тяжело. Ох, как тяжело! Может быть, Великий Верну поможет? Подскажет правильное решение? Слабая надежда зародилась в ней, хотя разум и говорил, что нет других вариантов, кроме уже продуманных ею.
Но для того, чтобы поклониться Великому Верну, совсем не обязательно идти в мужской монастырь. Настоятельница монастыря Љ 13, где когда-то проходила перевоспитание Тара, приглашала её приезжать без всякого пропуска. Может быть, действительно, слетать туда и переговорить с госпожой Настоятельницей и монахиней Курией? За эти полгода они много раз бывали в её доме, и Вилла, познакомившись с ними поближе, поняла, что им можно доверять. Они действительно обе не от мира сего: такие чуждые всему окружающему, но в чём-то очень близкие и, иногда девушке казалось, даже родные самой Вилле.