- Ну и женись на своей работе! - крикнула Эрика, забрасывая его золотой Vertu в кусты, а потом прыгнула в седло пронзительно красного Kawasaki.
Подняв столб пыли, она умчалась, и Филипп в тот момент довольно философски отнесся к тому, что ее сюрприз не удался.
Однако час поисков и отмахивания от комаров в бесконечных зарослях кустов поколебали его обычное душевное спокойствие. Ползая вокруг уединенной поляны в неверном свете костра, что разгонял опускающуюся ночь, Филипп принял решение расторгнуть помолвку, тихо матерясь: "Если такие закидоны сейчас, что же будет потом?"
А через два часа бесплодных поисков он даже готов был убить ее и твердо решил дать деликатное поручение начальнику своей охраны... После того как поимеет его самого в извращенной форме за то, как ловко Эрика их всех провела.
Каким же неважным это казалось теперь.
Он смотрел на такие яркие и невероятные звезды и спрашивал себя, в какой же момент его мир сжался до пределов замкнутого круга, не оставляющего ничего, кроме работы, из которого его и попыталась вырвать сумасбродная девчонка.
Спину сквозь остатки сорочки от Ralph Lauren грел остывающий жар. Филипп протер рукой в копоти, местами с ожогами, засыпанные землей глаза.
А ведь в детстве он часто лежал на траве - с друзьями и сам - под волшебным куполом таинственных огней, каждый из которых мог скрывать другого такого же или совсем непохожего на него мальчика... Он порами ощущал, что космос бесконечен, и от подмигиваний над головой щекотало под ложечкой. Потом он повзрослел и утратил сознание, что он и все человечество не одни. Перестал чувствовать эту сопричастность к бесконечному. А позже перестал и смотреть на небо.
В какой момент это произошло?
Филипп оторвался от россыпи драгоценностей в чернильном небе и, чуть щурясь от горячего дыма, оглянулся на оплавленную и вздыбленную волной поляну, над которой высился край огромного металлического диска. В причудливом узоре его остывающей поверхности отражались звезды