Аннотация: Рассказ о школьной учительнице физике - об очень умном и хорошем человеке.
Вот сегодня говорят, что нет больше хороших учителей. Их, по правде говоря, и раньше было немного, настоящих. Таких, которые могли, нисколько не повышая голоса, заставить себя слушать. Которые старались научить и защитить своих учеников от всех бед. Которых уважали даже самые отъявленные хулиганы...
Валентина Денисовна преподавала у нас в школе физику. До нее была другая физичка. Ее никто не слушал, сколько она ни кричала. Класс у нас был хулиганский. Валентина Денисовна входила в класс не спеша. Невысокая, прямая, с гордо поднятой головой, вся подтянутая, с безукоризненно уложенной прической, в очках на цепочке. Войдя в класс в первый раз, она сказала так: 'Я очень вредная. Поэтому не обижайтесь.' И ведь не обманула. Характер у нее был независимый и своенравный. Она не признавала авторитетов и всегда делала только то, что считала нужным.
Она могла поставить 'тройку' отличнику и 'пятерку' - двоечнику. Могла подсказать на контрольной или на экзамене, а могла 'засыпать' потому, что на нее недостаточно преданно посмотрели. Могла выгнать из класса с премилой улыбкой за недопустимое, по ее мнению, поведение и не пустить на свой урок комиссию... просто чтобы не мешали проводить урок. Могла прийти на городскую дискотеку, чтобы проверить, не продают ли детям сигареты и спиртное. Ее совершенно не волновало, что о ней подумают. Ее боялись все: и ученики, и даже директриса. Боялись и уважали. На ее уроках всегда была идеальная тишина.
И было у нее то, чего не было у многих других учителей: чувство собственного достоинства Я не знаю, как и откуда оно у нее взялось. Ведь она воспитывалась еще при Сталине. И еще полное отсутствие страха, по крайней мере внешне. Другие учителя воспитывали нас с помощью унижения и страха. Она же никогда никого не унижала. Не терпела ябед и подхалимов. С девятого класса называла всех учеников на 'вы'. Мы сначала даже не поняли. 'Тимохина, идите к доске!' Тимохина растерянно оглядывается, не понимая, с кем ей надо туда идти. А потом привыкли. Ее чувство собственного достоинства невольно передавалось и нам.
Мне физика не давалась. Ну, вот не давалась - и все. На репетиторов у родителей денег не было. Поэтому училась, как могла, сама. Я была хорошисткой, и физика портила мне всю погоду. Надо было как-то эту проблему решать. Я тогда почитывала Карнеги, Леви и других психологов. Их нехитрые советы очень помогали в учебе, да и вообще в жизни. Немного понаблюдав за Валентиной Денисовной, я поняла, что вести себя с ней надо нестандартно. Поскольку она и сама такая, то успех может гарантировать только неожиданное поведение.
Когда физичка вызвала меня в очередной раз к доске, я сказала, что не пойду. 'А чего ходить? Все равно задачу я не решу. Какой смысл? Вызывайте того, кто решит'. Класс ахнул. Валентина Денисовна улыбнулась: 'Но тогда я поставлю двойку'. 'Ставьте!' - нагло ответила я. И не пошла. За время учебы она меня вызывала к доске еще не раз, видимо, не оставляя надежды научить меня физике, но я всякий раз отказывалась. Просто мне не хотелось позориться, плавая в этих формулах, не представляя, что с ними делать.
Один раз у нас была физика после физкультуры на лыжах. В такие дни нам было разрешено ходить по школе в спортивной форме и в лыжных ботинках. Видимо, для того, чтобы мы не опаздывали на уроки. Но Валентина Денисовна сказала, что в свой класс она никого в лыжных ботинках не пустит. И все послушно разулись и пошли на урок в носках. Я же разуваться не стала, потому что в носках холодно. 'Выйди из класса', - сказала мне Валентина Денисовна с доброй улыбкой. 'Не выйду'. 'Тогда я буду вынуждена применить к тебе физическую силу.' И она попросту вытолкала меня из класса, но предельно мягко и осторожно.
Так мы беззлобно препирались практически на каждом уроке к обоюдному удовольствию. Класс реагировал по-разному. Отличницы возмущались, говорили: 'Как тебе не стыдно учительнице грубить! Ты же мешаешь получать нам наши пятерки'. Хулиганы удивлялись: 'Как ты ее не боишься?' И бесполезно было им объяснять, что мое поведение учительнице на самом деле нравится. Со стороны мои выходки выглядели, наверно, верхом наглости. Ну, как это, взять и не пойти к доске? Или затеять спор с учителем? На других уроках я себе такого не позволяла. А если подумать, то зачем отнимать у всех время своим невнятным бормотанием у доски? Незачем! Да и спорить про теорию относительности было интересно. Мы с Валентиной Денисовной это понимали.
Для профилактики подобного поведения у остальных она беспощадно ставила мне плохие и очень плохие оценки. Я не обижалась. Понятно же, что ни к чему это, когда столько 'непокорных', перебор будет! Но на выпускном экзамене получила я по физике вполне заслуженную 'четверку'. Как сейчас помню, я рассказывала про интерференцию с дифракцией. И даже задачу решила сама. Что-то она мне подсказала, конечно, но немного. Так что аттестат Валентина Денисовна мне не испортила. Да я в этом и не сомневалась. Очень душевные были у нас отношения. Несколько лет назад хотела зайти к ней, поздравить с каким-то очередным праздником. Но она, к сожалению, уже умерла... А без нее в школу даже и заходить не хочется. Без нее - это уже не та школа. И не хожу. Мой ребенок теперь туда ходит. И называется школа теперь 'Гимназия'...