К огромному разочарованию Мэган на утро обнаружила, что Майкл уехал. Она с трудом провела ночь, раздумывая над тем, что произошло. Размышляя о том, что узнала. И как это изменило ее жизнь. Если раньше она принимала как должное замкнутое и отчужденное состояние Майкла, теперь она не могла оставить это без внимания. Ей почему-то было небезразлично то, что с ним происходило. Что причиняло ему боль. Она хотела сделать хоть что-нибудь для него. Ради него. Сделать то, что успокоило был его, смягчило хоть немного ту боль, которая заставляла темнеть его красивые изумрудные глаза.
"Я бы просто обнимал тебя. И делился бы с тобой своим теплом".
Эти слова безостановочно звучали у нее в голове, заставляя сжиматься сердце. Пройти через настоящий ад, а потом иметь желание кого-то обнять. С кем-то поделиться своим теплом. Если бы Мэган не была такой трусихой, она бы обняла его вчера. Ей следовало это сделать...
Ощущая чувство вины за то, что так просто оставила его, утром Мэган сбежала вниз по лестнице и тут же устремилась в его кабинет, надеясь обнаружить там Майкла. Но кабинет был пуст, вещи нетронуты. Как будто вчера ничего и не произошло. С гулкими ударами сердца Мэган поспешила в столовую. Может он уже завтракал? Он ведь так рано просыпался. Но там сидела только бабушка.
Увидев запыхающуюся невестку, Хелен озадаченно посмотрела на нее.
- Мэган, милая, что с тобой?
Подавив вздох разочарования, Мэган вошла в столовую, пытаясь выровнять дыхание.
- Ничего.
Глаза Хелен стали более внимательными.
- Ты бежала куда-то?
- Я... нет, бабушка.
Хелен не отрывала взгляд от Мэган, которая присела напротив.
- Почему у меня такое ощущение, что ты кого-то искала? И продолжаешь искать.
Мэган было так тяжело на сердце, что она вдруг с изумлением поняла, что готова расплакаться. Вместо ответа она опустила голову и сжала руки на коленях, надеясь, что бабушка ничего не заметит. Но та молчала так долго, что Мэган просто не выдержала. Резко вскинув голову, она быстро спросила:
- Потому что ты спала, - резонно заметила бабушка, положив на стол нож, которым намазывала клубничный джем. - Он не хотел будить тебя.
Вот так всегда, он не хотел, чтобы она волновалась, отвергала "здоровую пищу", желал, чтобы она не переутомлялась и как следует высыпалась! Вот только отныне она не хотела, чтобы он заботился о ней, потому что теперь заботиться предстояло ей. О нем! Мэган в отчаянии вскочила на ноги и отошла к окну, отвернувшись от бабушки.
Хелен покачала головой, не понимая, что происходит.
- Что с тобой, дорогая? Что-то не так?
Мэган хотела, чтобы Майкл сейчас был здесь. Она так сильно этого хотела, что заныло сердце. Она хотела убедиться, что сам он выспался. Что с ним всё в порядке. Что боль хоть немного отступила... У нее заурчало в животе, но Мэган поняла, что не сможет проглотить ни кусочка. Боже, что с ней творилось?
- Всё... всё хорошо, бабушка.
- Тогда садись, позавтракаем вместе.
Мэган покачала головой.
- Я не хочу... я пойду к себе. Прости...
Она ушла, так до конца и не разобравшись в том, что растревожило все ее чувства.
***
Это Рождество должно было стать особенным. По крайней мере, Мэган хотела в это верить. Потому что ждала чего-то. Чего-то особенного. Значимого. Волнительного... Что заставляло трепетать сердце. Это могло бы изменить что-то... возможно ее жизнь, а может ее саму.
Но больше всего она ждала приезда Майкла. Мэган очень хотела, чтобы он поскорее вернулся домой. И каждый раз, думая о нем, испытывала необъяснимое томление, которое заставляло дрожать руки. А иногда и глупо улыбаться.
Как обычно он так и не вернулся домой. И не отправлял никаких письма. Мэган почему-то думала, что он напишет. Хоть как-то даст о себе знать. Даст ей знать о том, что не забыл тот памятный вечер.
"Я бы просто обнимал тебя. И делился бы с тобой своим теплом".
С каждым разом, вспоминая его слова, Мэган все больше думал о том, что хотела бы прижаться к его груди. Такой широкой. Такой надеждой. Такой твердой. Интересно, каково было бы снова оказаться в его крепких объятиях? Как в тот раз у церкви...Какого было бы оказаться в кольце тех сильных рук, которые она увидела в ту ночь, когда шел дождь. Она не могла забыть блеск его глаз, слегка растрепанные чуть влажные волосы. И блестевшая под пламенем камина золотистая кожа, покрытая капельками дождя.
В последнее время мысль о том, что можно было бы дотянуться и коснуться этой упругой кожи стала преследовать ее днем и ночью. Глубокие шрамы на его спине не давали ей покоя. Мэган казалось, что ему больно до сих пор. А ведь иногда память может хранить боль, которая на поверхности зажила... Она отчаянно хотела бы помочь Майклу. Помочь забыть о том кошмаре, который он поведал ей. Который приключился с ним и с его молодой сестрой.
Вот и сегодня утром, едва проснувшись, Мэган подумала о том же самом. И не могла избавиться от этих мыслей вплоть до вечера. Был канун Рождества. Мэган знала, что Майкл может приехать только в Рождество. Ей очень не хотелось бы, чтобы он опоздал, как в прошлый раз. Бабушка сразу же после ужина легла спать, сказав, что хочет выспаться к завтрашнему дню, а Мэган не могла уснуть. С взволнованно бьющимся сердцем она ждала приближения кареты у окна до самой полуночи, но когда часы пробили двенадцать, стало очевидно, что он не приедет. Мэган понуро направилась в его кабинет, где он хранил свои книги, чтобы хоть немного отвлечься. Утешало лишь одно: что на этот раз не было сильного снегопада, который помешал бы ему.
"Пусть он благополучно доберется домой", - всё чаще повторяла про себя Мэган, обыскивая широкие полки книг в поисках чего-то стоящего. Что могло бы отвлечь ее от мыслей о Майкле. Однако в последнее время он так сильно захватил ее, что она не могла думать ни о чем и ни о ком, кроме него. Это пугало. Это тревожило... Это так сильно завладело ею, что она уже не знала, как перестать думать о нем.
- Да что это такое? - внезапно разозлилась она на себя, не в состоянии остановиться ни на одной книге.
Сердито отойдя в сторону, Мэган окинула взглядом всю широкую стену с высокими полками, гадая, есть ли там хоть что-нибудь интересное. И заметила одну блестящую тоненькую книжку на самой верхней полке. Переплет был сделан из светлой кожи, а название было выведено золотым тиснением, поэтому она и слегка блестела под светом свечей. Мэган решила, что хочет именно эту книгу во что бы то ни стало. Придвинув к нужному месту лестницу на колёсах, она приподняла юбки и стала осторожно подниматься. Не хватало еще, чтобы она сломала себе шею перед самым Рождеством. Это было бы весьма трагично.
Гадая, о чем может быть такая красивая книга, Мэган остановилась на самом верху и, крепко уцепившись за лестницу одной рукой, другой она потянулась к заветной вещице, всем сердцем надеясь, что это не разочарует ее.
- Что это ты там делаешь?
Мэган подпрыгнула от внезапно раздавшегося снизу голоса. Подпрыгнуло и сердце, которое с тоской узнало этот голос. Обладателя этого глубокого, чуть на придыхании мужского голоса, который она не надеялась услышать до завтрашнего дня. Машинально обернувшись, Мэган поскользнулась правой ногой о подол, попыталась ухватиться за полки, но было уже поздно. С криком, застрявшим в горле, она полетела вниз. Прямо в объятия Майкла. Почти как в прошлый раз у дверей церкви.
К ее огромному изумлению он тот час же среагировал на падение и тут же подхватил ее на руки, прижав к своей груди. Это был действительно он, обрадовалась Мэган, чувствуя сумасшедшие удары своего сердца! Сердце, которое забилось еще быстрее от оглушительной радости при виде Майкла. Подумать только, она весь день размышляла о том, как бы оказаться в его объятиях, а сейчас пребывала именно там, где хотела быть больше всего на свете.
- Ты в порядке? - обеспокоенно спросил он, глядя на нее.
Мэган почему-то не могла говорить. Она все смотрела на него, совершенно не помня, как оказалась в таком положении. Единственное, что она видела, были невероятно зеленые глаза Майкла, светящиеся такой потаенной нежностью, что у нее невольно защемило сердце. И почему-то задрожали руки. Руки, которые готовы были устремиться к нему, обнять его, погладить его по голове. Желание провести пальцами по четким контурам его лица и выразительным скулам стала просто нестерпимой...
Боже, она наконец убедилась, что с ним все в порядке! Что он цел и невредим. И что его глаза по-прежнему способны сиять так, что ей внезапно стало трудно дышать. Она не могла пошевелиться, не могла произнести ни слова. Всё, что она могла в данный момент, это смотреть в глаза Майкла. И чувствовать рядом с собой его надежное, теплое и такое сильное тело.
Майкл опустился на пол, усадив ее на свое согнутое колено и, подняв руку, осторожно погладил ее щеку.
- Милая, ты хорошо себя чувствуешь?
Она не знала вообще, как себя чувствовать. Что-то происходило с ней. Что-то разрывало на части ее сердце. Но это причиняло не боль, а какую-то немыслимо тихую радость, почти счастье от того, что Майкл был рядом. Что обнимал ее. У нее вдруг ёкнуло сердце. От той нежности, с которой он обратился к ней. От того мимолетного прикосновения, которое заставило все перевернуться в груди. Она хотела, чтобы он всегда держал ее так. В своих объятиях. Хотела ощущать то сладостное волнение, которое незаметно разилось в груди и стало распространяться по всему телу. Почему так происходило? Что с ней было не так?
И внезапно Мэган ошеломленно застыла, поняв одну невероятную вещь. Она влюбилась в Майкла! Влюбилась в этого сложного человека, как последняя дурочка. Влюблялась постепенно, незаметно, но так точно, что пути назад уже просто не было. Это было так невероятно. Она ведь не стремилась к этому. Они оба даже думать не думали о любви. Как такое могло произойти?
И как она могла этого не заметить? Ведь однажды она уже любила. Почему тогда на этот раз не распознала симптомы? Почему не сразу поняла, что это такое? В Джорджа она влюбилась почти сразу. Он покорил ее с перовой встречи. А с Майклом всё происходило иначе. Он медленно проникал в ее сознание, стал заполнять мысли, заставлял постоянно думать о нем, переживать за него. Он решительно шел по тропам, которые вели к ее сердцу. Мало того, он делал это почти неосознанно. Ни разу не нарушил слово, данное в день свадьбы. Не касался ее, не дарил подарки специально, чтобы вызвать симпатию. Но, даже не смотря на все это, она полюбила его! И это чувство было таким сильным, что уже ничто не могло его остановить.
Невероятно, но она любила его!
Мэган вдруг ощутила такую свободу, что закружилась голова. Вот что всегда тянуло к нему! Вот что мучило ее всё это время и вызывало сумасшедшую тоску по нему. Как странно, что даже Джордж не мог вызвать в ней все те сложные и острые чувства, какие вызывал Майкл. Его мимолетные прикосновения. Робкие улыбки. Странные, а порой и такие необходимые слова, тихие беседы. И откровения, которые он поведал ей. Доверие, с которым он поделился с ней своей болью. Его забота о ней... Мэган вдруг ощутила непреодолимое желание поцеловать его. За все это. И без причин. За то, что он просто смотрел на нее.
- Мэган, ты меня слышишь? - уже по-настоящему забеспокоившись спросил он, пристально глядя на нее.
Господи, его глаза! Самые добрые, самые красивые и самые зеленые глаза на свете! В них можно было смотреть вечно. Он был так близко. Так безумно близко! Мэган подняла руку и тихо велела:
- Не шевелись. - Майкл удивленно замер. Тогда она коснулась пряди золотистых волос и с небывалой нежностью убрала ее с широкого лба. На этот раз она просто не смогла бы отказаться от него и не дотронуться до него. - Так лучше.
Затаив дыхание, он потрясенно смотрел на нее. Видимо не ожидал, что она сделает нечто подобное. Ведь она никогда не касалась его. Они условились быть сдержанными и рассудительными. И все же... Мэган вдруг улыбнулась ему, понимая, что отныне ей чаще нужно касаться его. И чаще улыбаться.
- Что ты делаешь? - ошеломленно спросил он, будоража ее своим взглядом.
- Добро пожаловать домой, - сказала она, игнорируя вопросы. Сейчас вопросы уже были неважны. Сейчас имел значение только Майкл. Его взгляд. И его объятия. - Я ждала тебя...
Никогда прежде за всю свою жизнь Майкл не был потрясен так, как в эту секунду. Ему казалось, что он впервые видит Мэган. Впервые видит голубые глаза, глядящие на него с такой будоражащей нежностью, что болезненно сжалось сердце. Все эти полгода он не мог забыть эти глаза, наполненные слезами. Слезами по нему. И по его умершей сестре. Никто не знал о его боли, и никому бы в голову не пришло плакать по незнакомой девочке, которая погибла от руки жестокого насильника. И никто бы не стал плакать по мальчику, на руках которого умерла обожаемая сестра. А Мэган заплакала. Мэган! Его жизнь! Его любовь.
Майкл был потрясен ее откликом. Тем, что она осталась и выслушала его. А потом он ощутил безграничную благодарность к ней за то, что она не ушла. Не оставила его одного с болью и воспоминаниями. Это было так важно для него. Так значимо. Он не думал, что может любить сильнее, но в ту ночь вдруг обнаружил в себе дикую слабость признаться ей в своих чувствах. Опасные мысли, которые следовало бы забыть. Но он не мог.
Теперь она знала о нем все, вернее почти все, но продолжала ждать его?
И ее ласковое прикосновение. Оно перевернуло всю его душу. Майкл не мог дышать, не мог говорить. У него было такое ощущение, что снова кто-то с силой ударил его обухом по голове. Как это было в тот день, когда он впервые увидел ее у дверей собора Святого Павла. Только теперь весь свет и всё счастье, которыми сияли тогда ее глаза, было направлено на него.
Словно еще больше дурманя его, она снова улыбнулась ему.
- Ты ничего не хочешь мне сказать?
Боже, ее улыбка! Ее слова... неужели она ждала его? У нее была такая искренняя улыбка, что невозможно было усомниться. Но как так?
- Майкл?
Улыбка не сходила с ее губ. Губы, о которых он мечтал столько лет! Которые мог бы целовать вечно. Он мог бы так много сказать ей! Так много рассказать! Но она была не готова к этому. И возможно, никогда не будет готова.
"Я не променяю Джорджа"...
Он должен был напоминать это себя всякий раз, чтобы суметь сдержаться, но в последнее время сдерживать себя было так трудно. В последнее время она так незаметно проникала ему в кровь, что это стало очень опасно. Она излучала тепло, к которому он стремился, которое искал одинокими холодными ночами в Лондоне, пока не понимал, что найдет это только в доме без названия. Но снова оказавшись рядом с ней, Майкл осознал, какое искушение видеть ее рядом и не иметь права коснуться ее. Как можно было не желать ее и не ощущать оглушительной любви к ней, когда она была так близка?! Когда смотрела на него с неподкупной нежностью и ласково коснулась его лица?
- Я... - он не знал, что сказать.
- Да? - с особой нежностью в голосе подтолкнула его Мэган. - Как ты добрался до дома?
- Хорошо.
Как удачно, что иногда можно отвечать односложно, - подумал Майкл, пытаясь собраться с мыслями. Пытаясь не ощущать рядом ее почти невесомое, худенькое, такое соблазнительное тело, которое он мог бы зацеловать с ног до головы.
Мэган с улыбкой покачала головой.
- Дороги не занесло?
Как много вопросов! Как много нужно думать!
- Нет.
Это заставило ее улыбнуться еще шире. Еще чуть сильнее подпрыгнуло его сердце.
- Ты какой-то странный. Что с тобой?
Только после этого вопроса она стала серьезной. Что немного взволновало Майкла.
- Все хорошо.
- Я не причинила тебя вреда при падении?
Она стала шевелиться у него в руках. От чего ее бедра теснее прижались к его животу. Майкл замер, едва дыша.
- Все... хорошо... - сжав челюсти, хрипло пробормотал он, на секунду прикрыв глаза.
Мэган положила руку ему на грудь. Прямо туда, где билось его сердце. Майкл почувствовал, как этот орган медленно переворачивался в его груди. Потому что она никогда не прикасалась к его сердцу. Не думала никогда этого делать. А сейчас...
- Ты мне поможешь встать?
Голос Мэган привел его в чувства.
- Д-да, конечно...
Он поднялся и помог ей встать на ноги, а потом медленно отпустил ее, пытаясь игнорировать чувство потери. Боже, ему становилось невыносимо тяжело каждый раз получать ее и тут же терять! Лишаясь ее тепла, ее улыбки... Ее голоса.
- Ты, вероятно, устал? - спросила она, по-прежнему стоя прямо перед ним.
Майкл не мог понять, что с ней не так. Почему она ведет себя, как взволнованная жена? Они ведь условились жить каждый своей жизнь, пусть у него и не было никакой жизни. И ведь она настаивала на том, что никогда не станет ему той женой, какую он мог бы получить при браке. Тогда что изменилось? Что заставило сиять ее глаза? Что заставило ее ждать его?
Это пугало. Очень сильно пугало, но, глядя на нее, Майкл не мог побороть желание подойти и крепко поцеловать ее.
- Да.
Мэган вдруг с улыбкой покачала головой. Он был таким странным. Таким забавным. И даже такой хмуро-сосредоточенный и немного мрачный он был невероятно красивым и обаятельным мужчиной на свете. Теперь видеть это было так легко. Так приятно подмечать в нем каждую деталь. Он чуть похудел, но плечи оставались такими же широкими, какими были и полгода назад. На нем была белая рубашка и серый жилет, стягивающая сильную грудь, которую она мимолетно видела в ту памятную ночь. Эти воспоминания заставили чуть покраснеть щеки, но Мэган не опустила голову. Она не могла налюбоваться им. Не могла передать, как хорошо сидит на нем одежда. На фоне белой льняной рубашки кожа его казалась смуглее и чуть золотистее. Волосы снова растрепались и падали на широкий лоб, придавая ему еще более мрачный вид. Но Мэган от этого хотелось улыбаться.
- Ты действительно устал, -проговорила она, наконец, окинув всю его большую и темную фигуру пристальным взглядом. Боже, он действительно был несказанно красив! Так красив, что начинало перехватывать дыхание. - Тебе лучше хорошенько отдохнуть, потому что завтра бабушка не даст тебе ни секунды покоя.
- Меня это не пугает.
Взгляд ее стал теплее.
- Я знаю.
"Кто ты?" - изумленно думал Майкл, глядя на эту сияющего и улыбающегося ангела, который стоял сейчас перед ним. Это была Мэган, та самая Мэган, которая была его женой. И в то же самое время это был кто-то другой. Кого он не знал. Женщина, которая с невероятной силой притягивала его к себе. Которая могла бы изменить всю его жизнь... Которая могла бы полюбить его!
- Как ты? - спросил он, с трудом дыша.
- Хорошо, - снова улыбнулась она. - Роджерс уже приготовил твою комнату.
Ну конечно, они ведь знали, что он приедет.
- Хорошо, спасибо.
- Мне уйти?
Он не хотел, чтобы она ушла. Но и остаться ей было очень опасно.
- Да.
Она не сдвинулась с места.
- Ну тогда я пойду?
- Да.
Почему она не уходит? Может она забыла, как это делается?
- Я ухожу?
Майкл вновь кивнул.
- Да.
Она опустела голову, повернулась и стала медленно двигаться к двери, но у порога внезапно остановилась и обернулась.
- Останься еще ненадолго, - выпалила она, став совершенно серьезной. - Останься не только на Рождество, - тише попросила Мэган, взглянув ему прямо в глаза. В голове Мэган вдруг промелькнула сумасшедшая мысль: а что она почувствует, если поцелует такого волевого и строгого человека, как Майкл? - Останься на нашу годовщину.
На этот раз потрясение было таким сильным, что Майклу показалось, будто его сбили с ног. Он не мог поверить своим ушам. Он даже не думал, что она помнит дату их свадьбы. Каждый год этот день он проводил в одиночестве. Уезжал отсюда для того, чтобы не видеть, как она утром спускается вниз, ни о чем не помня. Это причинило бы ему ужасную боль. Но сегодня...
- Ты останешься? - снова послышался ее голос. Неуверенный. Тихий. Наполненный неизъяснимой надеждой и страхом.
Господи, это было его самое заветное желание! О таком подарке он даже не думал просить. Это был самый дорогой подарок на Рождество. Просто бесценный.
- Останусь... я останусь...
Она кивнула и быстро вышла за дверь. Майкл продолжал смотреть ей в след, боясь обнаружить, что все это ему приснилось. Он медленно провел рукой по лицу. И обнаружил нечто другое: что улыбается во весь рот. Просто неприлично широко, но он улыбался, ощущая ни с чем не сравнимую радость.
***
Утром, едва спускаясь вниз, Мэган сразу же заметила Майкла, стоявшего в холле у лестницы вместе с их дворецким. Она застыла, пристально изучая его чеканный профиль, строгие черты лица, тяжелый взгляд и сердито надвинутые золотистые брови. На секунду у нее сладко замерло сердце, а потом стало стучать часто-часто, мешая ей спокойно дышать. Мэган была так рада его видеть, что едва сумела устоять на месте. Она даже не помнила, как спала ночью. И спала ли вообще. Мысли о Майкле, его объятиях и потрясенном лице не давали ей покоя. Он не ожидал от нее такого поведения вчера. Мэган и сама не знала, что так будет. Потому что озарение пришло к ней слишком неожиданно. Почти сбило с ног и свалило ее прямо в его объятия. Она любила его. Неизъяснимо щемящее, такое хрупкое чувство, что Мэган боялась хоть кому-то показать это.
Особенно Майклу.
Потому что она нарушила данное некогда слово. Они поклялись жить в браке без обязательств. Она сама поставила перед ним условие не становиться ему настоящей женой. Даже сказала, что не будет спать с ним. Неприятный холодок прокатился по спине. Мэган вздрогнула, вспомнив тот давний день. Она должна была показаться Майклу эгоистичной и своенравной женщиной, не способной понять другого человека. Но вопреки всему она нарушила все клятвы. Презрела договоренности. Потому что не полюбить его было просто невозможно.
Сейчас, глядя на него, Мэган готова была забрать свои слова обратно, если бы знала, что это помешает ей любить его в полной мере. Омрачит силу ее любви тем, что она не должна была этого делать. Не должна была нарушать договоренности. Она просто не думала, что способна вновь испытать это чувство. Мэган была уверена, что никто больше не сможет заставить ее почувствовать любовь. Но теперь, когда все произошло, она ничего не могла поделать с этим. И не хотела бороться против силы, которая зародилась в ней. Она ощутила свободу от мрака и тяжести, которые тянули ее в пропасть. И знала совершенно точно, что должна заставить Майкла ощутить такую же свободу. Чтобы он тоже забыл боль, которая мешала ему жить...
Она так сильно была захвачена новыми чувствами и мыслями, что ей даже в голову не пришло обратить внимание на то, что впервые за долгое время она ни разу не подумала о Джордже.
Немного придя в себя, Мэган услышала разговор мужчин.
- Роджерс, я снова начинаю думать о твоей большой зарплате, - тем временем строго говорил Майкл.
Роджерс завел руки за спину и выпрямился.
- Сэр, если это не дает вам покоя, может, вы сейчас решите этот вопрос раз и навсегда?
Майкл понимал, что глупо сердиться на Роджерса, но должен был это сделать. Он тоже выпрямил спину и сплел пальцы за спиной, хмуро глядя на дворецкого.
- Дело в том, Роджерс, что я поручил тебе задание первостепенной возможности. И выясняется, что ты плохо следил за выполнением моего поручения.
Роджерс заметно побледнел.
- Сэр, я всегда слежу за выполнением ваших поручений. Вы ведь это знаете.
- На этот раз ты не справился.
Роджерс побледнел еще больше, восприняв все слишком близко к сердце.
- Если вы будете так любезны, сэр, не скажете мне, где я допустил ошибку?
Майкл был абсолютно серьезен, когда сказал:
- Ваша хозяйка похудела. Хотя я вам велел следить за тем, чтобы она питалась регулярно. Как вы это можете объяснить?
Быстро подняв руку, Мэган ею рот, побоявшись рассмеяться от слов Майкла. Господи, он отчитывал дворецкого только за то, что она похудела? Она похудела? И когда он успел заметить это? Когда дал Роджерсу подобные поручения? Почему это так сильно волновало его? Странно, ведь раньше даже Джордж не утруждал себя подобными замечаниями, а Майкла волновала ее худоба. Почему сейчас такая мелочь вдруг показалась очень значимой?
- Сэр, у миссис Сомерс всегда был хороший аппетит. Жан-Поль каждый день придумывает для нее все новые рецепты, чтобы еда не надоела ей.
Майкл покачал головой.
- Может, мне стоит поговорить и с ним?
Он выглядел таким забавным, разговаривая на подобные темы и сохраняя при этом такое суровое выражение лица, что Мэган снова улыбнулась. И снова подумала, как просто было полюбить его. Даже глядя на него сверху вниз, трудно было не отметить его высокий рост. Белая рубашка стягивала его широкие плечи, черный жилет и черные панталоны, облегающие его длинные ноги, придавали ему строгий вид. Даже простая домашняя одежда шла ему так хорошо, что было сложно отвести от него зачарованного взгляда. Она на самом деле любила его. Любила так, что закружилась голова, и Мэган вдруг испугалась, что может упасть с лестницы. И обнаружить себя.
- Сэр, - Роджерс опустил руки. - Жан-Поль всегда консультировался со мной перед приготовлением пищи. Если у вас есть замечания, они должны быть адресованы именно мне.
Майкл тяжело вздохнул, ощущая вину за то, что снова набросился на бедного Роджерса. Но худоба Мэган волновала его так сильно, что он не мог с эти ничего поделать. И ее странное поведение вчера. Этот нежный взгляд, чарующая улыбка. И ласковое прикосновение... Что с ней происходило? Взглянув на оскорбленного до глубины души Роджерса, он вдруг тихо сказал:
- Прости, Роджерс. Я уверен, что ты на самом деле следил за Мэган, но почему тогда она похудела? В прошлый раз она выглядела такой... не худой. Ее что-то тревожит?
Мэган перестала улыбаться. "Да, меня тревожишь ты", - с какой-то особой нежностью подумала она. Стал тревожить так незаметно, но так сильно, что она уже не могла найти покой. Как можно было не любить человека, который, занимая такое положение в обществе, мог извиниться перед слугой? Знал, что такое прощение.
Роджерс покачал головой.
- Она не показалась мне чем-то встревоженной, сэр.
- Хорошо. - Майкл опустил руки. - Можешь заняться делами, но передай всем, что от сегодняшнего обеда и ужина я жду чего-то очень особенного.
- Да, сэр.
Когда Роджерс ушел, Мэган вздохнула с облегчением и собиралась было спуститься вниз, но в этот момент Майкл поднял голову и посмотрел прямо на нее. У Мэган замерло сердце. Боже, он ее заметил!
- Доброе утро, - сказал он, продолжая хмуриться.
Взгляд зеленых глаз был таким пронизывающим, что Мэган невольно ощутила легкую дрожь, прокатившуюся по всему телу.
- Д-доброе... - пролепетала она, чувствуя, как перехватывает дыхание.
- И давно ты там стоишь?
Мэган моргнула, вдруг позабыв, о чем они говорили.
- Что?
- Как долго ты подслушивала?
Мэган покраснела до самых кончиков ушей.
- Я пришла только что.
Разумеется, он не поверил ей. Но и она не стала больше оправдываться. Вместо этого Мэган медленно спустилась вниз и подошла к нему, чувствуя, как замирает сердце по мере приближения. В который раз она подумала, какой же он высокий и красивый с золотистыми волосами и хмуро надвинутыми бровями. Почему-то его сердитый вид нисколько не пугал, а волновал ее еще больше. Она остановилась в двух шагах от него.
- Что ты успела услышать? - спросил он, продолжая хмуро смотреть на нее.
- Что сегодня ужин должен быть особенным. - Она невольно улыбнулась и весело добавила: - И кажется обед тоже.
Майкл снова заложил руки за спину, вдруг обнаружив, что они дрожат. От блеска в обожаемых голубых глазах. У нее была такая чарующая, чуть смущённая и теплая улыбка, что сердце невольно подскочило в груди. Что-то изменилось. Он не мог понять, что с ней. Мэган переменилась и если вчера ему казалось, что это всё мерещится ему, то сегодня уже нельзя было это отрицать. Он никогда прежде не видел ее такой... Свободной. Почти счастливой. Она никогда не смотрела на него с такой теплотой и нежностью. Что с ней стало?
"Кто ты, милая?" - с колотящимся сердцем вопрошал Майкл, глядя на несравненную красавицу в обольстительном светло-лимонном платье с короткими рукавами и скромным вырезом, который, однако, волновал его гораздо больше.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил он, пытаясь не ощущать легкий запах розовых духов, который стал кружить голову.
- Хорошо. А ты как?
Только сейчас Майкл обратил внимание на то, что она говорит с ним на "ты". Это еще больше заставило его нахмуриться.
- Хорошо.
Она вдруг подошла к нему еще на шаг, сокращая без того уже критичное расстояние между ними.
- У тебя такой вид, будто ты проглотил дохлую крысу, - внезапно сказала она, едва сдерживая улыбку.
Майкл изумленно вскинул брови.
- Что, прости?
- У тебя плохое настроение, - уже серьезно ответила она. - Это видно невооруженным глазом. Что случилось?
Майкл затаил дыхание, когда она подалась чуть вперёд, еще больше приблизившись с ним. У него так сильно колотилось сердце, что он едва мог дышать.
- Все... все хорошо, - каким-то чудом пролепетал он.
Мэган медленно покачала головой.
- Глупо было с моей стороны ожидать, что ты ответишь честно, но я не сержусь на тебя. - Она вдруг прищурила глаза, эти великолепные сияющие глаза, и быстро оглядевшись по сторонам, заговорщицки тихо произнесла. - Я знаю один способ по поднятию настроения.
У него определенно солнечный удар! - подумал Майкл, позабыв о том, что сейчас середина зимы. Иначе с какой стати ей стоять сейчас перед ним. И уже тем более делиться советами по поднятию настроения. Перед ним стояла совсем другая Мэган. Несравненная женщина, которая так сильно волновала ему кровь, что становилось трудно дышать. Женщина, которая могла бы полюбить его... Это были недопустимые мысли, ведь он никогда не мог претендовать на ее любовь. Во всем была виновата ее близость, которая лишала воли. Которая стала просто убийственно опасной. Она сводила его с ума даже одним взмахом ресниц и даже не догадывалась об этом.
- И какой способ? - хрипло спросил Майкл, позабыв обо всем на свете.
Господи, ему нужно было продержаться пять минут! А потом он сможет уйти... Всего пять минут, а потом можно дышать свободнее. И не лелеять мысли о том, как сожмет в своих руках это дивное тело и как запечатает поцелуем эти манящие губы.
- Обычно, когда у меня плохое настроение, я ем шоколадные кексы. И тогда у меня тут же улучшается настроение.
Мэган выпрямилась, ощущая легкую дрожь во всем теле. У него был такой странный, такой тяжелый и тревожащий взгляд. Он никогда не смотрел на нее так... Так, будто мог подойти и обнять. Или поцеловать ее. Эта мысль так сильно взволновала ее, что сердце застучало вдвое быстрее.
- Я... я попробую.
Мэган перестала улыбаться, понимая, что ведет себя просто глупо. К тому же ей следует заняться чем-нибудь и не беспокоить его. Она была уверена, что у него сотни тысяч дел, которые он должен сделать до Рождественского ужина. Но почему-то не могла найти в себе силы уйти. От него.
- Я могу попросить повара приготовить...
- Не стоит.
Сделав шаг назад, Мэган кивнула:
- Хорошо. Тогда не буду тебя задерживать.
Однако Майкл остался стоять на месте. Мэган поняла, что первой уйти придется ей. Но, боже, как же не хотелось этого делать!
- Хорошо, - сказал Майкл, сжав руки за спиной.
- Приятно поработать...
- Спасибо. Тебе тоже приятного дня.
- Спасибо...
Мэган развернулась, чтобы уйти, но неожиданно кое-что вспомнила и снова повернулась к нему.
- Майкл, я хотела кое-что сказать... Спросить...
Острый взгляд зеленых глаз стал мягким.
- Что ты хочешь?
Когда он смотрела на нее так, ей казалось, что он разрешит ей всё. Как странно, никто никогда не смотрел на нее так. Мэган сцепила руки и напряженно сжала пальцы.
- Дело в том, что я... - она опустила голову, не зная, как сказать об этом.
Майкл вдруг забеспокоился так сильно, что сам шагнул к ней.
- Что такое, милая?
Мэган вскинула голову, обнаружив его безумно близко от себя. И замерла, услышав снова это нежное слово... Неужели она была ему мила? Хоть чем-то дорога? Он так твердо и неукоснительно следовал данному много лет назад слову, что Мэган вдруг побоялась обнаружить, что за этим ничего больше нет. Но она отогнала от себя плохие мысли. Сейчас, глядя в его зеленые глаза, ощущая рядом его сильное, большое тело, ощущая сладкий трепет, который охватил ее от его близости, Мэган не видела уже пути назад. Ни для него. Ни тем более для себя.
- Я пригласила на празднование нашей годовщины соседку с дочерью. Надеюсь, ты не против?
Затаив дыхание, она стала ждать ответа, его реакции. Мэган вдруг испугалась, что он может вспылить, отругать ее за дерзкое решение. И вообще может уехать, не оставшись даже на Рождественский ужин. Он был очень сложным человеком. Непреклонным. И так быстро старался уехать отсюда!
Майкл выпрямился, ошеломленно глядя на нее. Ее вчерашние слова тоже не приснились ему. "Останься на нашу годовщину"... Что происходило? Что изменилось? Почему она решила отметить с ним эту дату, которая не должна была быть важна для нее? Это было так опасно! Поверить, что для нее что-то изменилось. Он бы не смог вынести, обнаружив, что все это было для нее лишь игрой. Или просто поводом хорошо провести время. У Майкла больно сжалось сердце. Он так сильно любил ее, что не мог бы отказать ей ни в чем. Но как дать согласие, и при этом уберечь свое сердце от новых ран?
- Какие еще соседи? - уже более строгим голосом спросил он, но это почему-то вызвало ее очередную легкую улыбку.
- Миссис Хендрикс с давних пор дружит с бабушкой Хелен. Бабушка и познакомила меня с ней и ее дочерью Шарлоттой, с которой я тоже подружилась. И я подумала... можно порадовать бабушку... и пригласить их...
Она что-то не договаривала, но Майкл не мог спросить у нее прямо, почему она это делает. За приглашением соседей что-то скрывалось. Будто это было важно не для бабушки, а для нее самой. Что бы это ни было, у Майкла не было ни сил, ни желания отказать ей, ведь в противном случае она решит, что он тиран. У него вообще не было с ней другого выбора, кроме как разрешать ей всё. Даже танец на собственном сердце.
- Хорошо, пусть приходят.
- О, Майкл, ты действительно не против?
У него вдруг растаяло сердце, когда она с особой, неосознанной лаской назвала его по имени и улыбнулась ему широко и лучисто. Так, что озарилось всё вокруг. Было такое ощущение, будто она погладила его по голове. Как странно...
- Нет.
Ее улыбка могла бы сбить его с ног, подумал Майкл.
- Хорошо. Я тогда отправлю письмо миссис Хендрикс. - Она вдруг перестала улыбаться, посмотрела на него серьезным взглядом и тихо молвила: - Спасибо.
- Пожалуйста.
Когда она ушла, Майкл подумал, что сделал бы ради нее даже невозможное. Лишь бы еще раз увидеть ее нежную улыбку. Он даже не мечтал о том, чтобы отпраздновать их годовщину вместе, но ее слова. Она позвала даже соседей! Что готовил ему этот особенный день?
Глава 14
Три года! Они были в браке целых три года! А Мэган только сейчас поняла, что полюбила. Полюбила собственного мужа! Когда-то она и не думала влюбляться. Когда-то она считала, что ее сердце разбилось, и ничто не заставит его забиться снова. Но едва Майкл входил в комнату, стило только ему взглянуть на нее, как у нее замирало сердце, перехватывало дыхание и начинали дрожать руки. Вот как сейчас, когда он вошел в гостиную, где сидели бабушка Хелен, их соседка миссис Хендрикс и ее дочь Шарлотта.
По случаю праздника он надел вечерний черный фрак, белоснежную рубашку, черный жилет и черные панталоны. Он был так элегантен и красив. Мэган смотрела на него, на своего мужа, на его суровое, хмурое лицо и понимала, что любит его даже больше, чем вчера. Такое возможно?
Сидящая рядом Шарлотта издала глухой стон.
- Боже, какой красивый мистер Сомерс! - Красивая, чуть полненькая веселая девушка двадцати лет прижала руку к груди и еще раз горько вздохнула. - Почему раньше меня не знакомили с ним?
Мэган почем-то позабавили слова Шарлотты. Она наблюдала, как Майкл подходит и знакомиться с миссис Хендрикс, которую представляла бабушка Хелен. Потом миссис Хендрикс позвала к себе свою дочь. Шарлотта с румяными щеками поднялась и пошла туда, пристально глядя на Майкла, который дружелюбно кивнул ей и поздоровался. Мэган смотрела на мягкое выражение его лица, и понимала, что он может быть приветливым. Открытым. В меру, разумеется, но не сторонился людей, которых ему представляли. Прежде она считала его невероятно замкнутым и необщительным. Но он оказался не таким. Значит, его что-то удерживало, что-то мешало ему полностью раскрыться жизни. Смерть Дебби была для него мучительным испытанием. Трудности жизни лишили его мягких черт, но он мог быть добрым.
В груди у Мэган что-то сжалось, когда она вновь поняла, что должна помочь ему преодолеть эти трудности. Он не должен был носить в себе те тяжелые воспоминания. Те воспоминания не должны превратиться в единственную эмоцию, которым он жил. Мэган должна была найти способ подарить ему другие воспоминания. Теплые, приятные...
Она должна была помочь ему смягчиться и чаще улыбаться. Когда он улыбался, он был так неотразим, что перехватывало дыхание. Он должен вернуться к жизни, радоваться жизни. И обратить внимание на нее. Да, они условились не испытывать друг к другу каких-либо чувств, но Мэган не смогла бы запретить себя любить его. Что бы ни произошло. Может, он тоже сможет изменить о ней свое мнение, если она чуточку постарается? Мэган так сильно хотела, чтобы он посмотрел на нее не как на сожительницу, а как... Она вдруг покраснела и опустила голову.
"Я не буду спать с вами".
Она бы хотела, чтобы он обнял ее. Поцеловал. Она вдруг осознала, что хочет от него очень многого. Слишком много. Мэган покраснела еще больше, когда ощутила медленно нарастающий трепет в груди, потому что поняла, почему он возник. Она хотела, чтобы он коснулся ее. Как муж может коснуться своей жены... Сможет она когда-нибудь добиться от Майкла такого внимания к себе? Сможет ли он хоть немного полюбить ее? Хоть бы чуточку...
- Милая, ты нас слышишь? - раздался озадаченный голос бабушки Хелен, которая оказалась перед Мэган.
Резко вскинув голову, Мэган обнаружила рядом с собой и всю остальную компанию. И Майкла, стоявшего очень близко. Так близко, что у нее неимоверно быстро застучало сердце. Мэган встала, почувствовав, как задрожали ноги. Боже, она начинала терять голову даже в присутствии посторонних!
- Да, бабушка, - ответила она, стараясь не смотреть на Майкла. Старалась не чувствовать его близость, его тепло...
Он так пристально смотрел на нее, что стало трудно дышать.
- Тебе жарко? - вдруг спросил он, наклонив чуть ближе голову.
Мэган подумала, что если он еще немного приблизиться к ней, она задохнется от нехватки кислорода.
- Н-нет... - запинаясь, произнесла она, не поднимая головы.
- Ты вся покраснела.
Его глубокий голос творил с ней недопустимые вещи. "О, Майкл, прошу тебя, отойди от меня!" - взмолилась она про себя.
- Все... все хорошо...
- Ты уверена?
На этот раз Мэган машинально подняла голову. И тут же столкнулась с его тяжелым, пронзительным взглядом.
- Да...
Она почему-то не расслышала своего голоса. Она не могла перестать смотреть на него. Выражение тревоги на его лице медленно сменилось на нежное, такое ласковое, что Мэган с трудом удержалась от того, чтобы не поднять руку и не коснуться его щеки. Майкл так сильно захватил ее, что она не заметила, как они остались одни. Это произошло, когда Майкл снова заговорил:
- Пойдем.
Мэган медленно пришла в себя. И огляделась. И удивленно замерла.
- А где все?
Майкл вдруг спрятал руки за спиной и выпрямился, напустив на себя строгий вид.
- Они уже ушли в столовую. Ужин готов.
- Да? - ошарашено произнесла она, покраснев в очередной раз.
- Да. Бабушка ведь сказала, что нужно идти. Ты разве не слышала?
Слышала? Она вообще переставала соображать, когда он оказался рядом.
- Да, конечно, слышала... - К ее огромному неудовольствию Майкл быстро улыбнулся и повернулся к двери. - Пойдем.
Они направились в столовую, а Мэган по дороге все думала, почему он не подал ей руку, как полагалось. Он спокойно разговаривал с другими, опустив руки, а когда приближался к ней или говорил с ней, непременно прятал руки за спиной. И утром так же вел себя... Почему? Может, с ней что-то было не так? Мэган покачала головой, решив разобраться хоть бы в этом до окончания сегодняшнего вечера.
Ужин прошел как ни странно в дружеской и веселой атмосфере. Майкл никогда бы не подумал, что способен вытерпеть присутствие своих соседей, но видимо ошибался. Может, все дело в том, что Мэган при этом была рядом? Поэтому соседи казались ему даже приятными? Снова взглянув на Мэган, Майкл ощутил легкое беспокойство. Она снова была какой-то странной. Иногда не слышала, как к ней обращались, иногда не могла ответить на простые вопросы... Ее щеки разрумянились так, что он стал бояться, что она простудилась и у нее высокая температура. Что с ней происходило? - в очередной раз гадал Майкл.