Он висел, покачиваясь в голодной петле. Безмозглые глаза смотрели в стороны, синий язык, как большой, фиолетовый слизняк, вылез из распахнутого рта и с интересом изучал внешний мир. Мозг, агонизируя и вопя, медленно задыхался, разлагаясь и распадаясь. Мускулы с недоумением передергивались периодически. Конвульсия.
"Что-то теперь будет" - с грустью подумала комната, рассматривая висевшего в петле. Бедная люстра, на которой была закреплена веревка, скрипела - но тщетно: узел был слишком тугой. Подумав, она решила, что так оно и к лучшему - веревка повешенного приносит счастье: может, когда-нибудь в нее вставят яркие лампочки, чтобы она одаривала все вокруг щедрыми порциями света.
Со штанины капало, и палас брезгливо морщился, хотя уже давно привык ко всякого рода грязи: просто грязи, грязи из задницы, грязи непереваренной, грязи еще какой-нибудь.
Дернулись пальцы. "Может, он еще не умер", - спросила жирная муха муху худую. "А черт его знает - подождем", - решила худая.
Сознание слабо-слабо исчезало где-то во внешней реальности, издавая победный писк до конца. Мозг все больше умирал, стараясь, тем не менее, ухватить испаряющуюся жизнь.
По потолку скучно пополз таракан и, увидев покойника, не предал ему значения, а заполз на него и стал исследовать, но вкусного ничего не оказалось - даже большое, мягкое, синее и немного влажное, оказалось несъедобным. Плюнув на этот непонятный кусок незнамо чего, таракан уполз по потолку куда-то дальше.
Глупые мечты исчезали, выжигаемые разложением мозга, все страхи, все мысли и представления, вся память и планы на будущее отправлялись туда же.
Два рубля странно переглядывались друг с другом - они вдруг стали не нужны, на них больше ничего не купят и они не увидят новых рук... Наверное.
Старый комод грустно вздохнул, думая о том, что теперь его точно отправят на свалку, как и старую софу, стоявшую рядом. Софа заскрипела пружинами от безысходности, но решила, что ей все равно.
"Что-то теперь будет", - опять подумала комната, задрожав стенами, оклеенными в блеклые, некрасивые, дешевые обои.
Окно впустило приторно липкий запах лета и вид солнечных лучей. Стало немного красочно. Мухи закружились, весело жужжа, в ярком тепле.
Мозг последний раз дрогнул, сотряся тело последней конвульсией и сдох.
В комнату вошла Смерть, распространяя вокруг освежающий холод. Подойдя к покойнику и осмотрев его, она печально покачала головой: "Опять опоздала... Опять!". Она села на софу, сплюнув сквозь зубы, и задумалась о своем. "Не успеваю... Состарилась..." - от неудачи она пришла в депрессию. Грустно вздохнув, она сделала себе сеппуку и пала, развалившись на части.
"Что-то теперь будет", - подумала в который раз комната и вздохнула, растрескавшись стенами.