Не спать до четырёх. Бегло
Переливаться в белый стих,
Склоняясь над листами белыми,
Всю горечь наводить на них.

Куда податься в тёмный час,
Железной влагой окроплённый,
Тревожной синью освещённый,
Непроницаемый для глаз?

Протягивать руки за балкон
И черпать ими сумерки,
Чёрной лентой обвившие
Отравленный, отравленный воздух.

В безбожной, безнадёжной лжи
Топя рваные раны,
Рыдать, кое-как не бояться жить
Бок о бок с безумием странным.

Перебитый взгляд
Опускать за балкон,
Ошалевать от пения птиц пред зарею,
Кинувшейся в ноги белёсому дню...

Усыпляющий сеет дождь
Дробью ласковой по стеклу;
Нити тянут небесную дрожь
До земли изумлённой чрез мглу.

В ожидании обморочной рани,
Хромающей в растерянной усмешке,
Переглядываясь, будучи слепыми,
Напрочь полые, платком небесной пыли
Облака идут по омуту - по выси
Словно бы виденье, словно после преступленья!

Споткнувшись вдруг о памяти сплетенья,
Земля шатнулась под ногами.
Всё приснилось?
Как знаете сами...

До горизонтов смеялась я? Оттого ли
Плач мой предел отыскал, за которым боле
Только бесстыдная жуть облаками,
Голос сорвав, закололась, как тканью...

Явь вперемешку с былью листая,
В ворохе беспокойств утопаю...

Если бы всё - да в слова, да в воздух -
Небо бы треснуло, раскололось
В вере, что это всё - несерьёзно;
Было бы многое слишком поздно...