Аннотация: Иногда даже незначительное событие меняет жизнь человека. Так произошло с теннисистом, которого обозвали на турнире
Это случилось на домашнем фьючерсе. Не первый мой фьючерс, но этот был для меня особенным - проходил в моём родном городе. Мне даже не понадобилась вайлд-кард, рейтинга хватило на попадание в основную сетку. Увы, я проиграл в первом же раунде... Да, три упорных сета, но, признаться, все розыгрыши мяча уже стёрлись из памяти. Зато отчётливо помню два слова. Их выкрикнул болельщик сразу по окончании матча:
- Баран ослоухий!
Я, вообще, быстро отхожу от стресса. Всего через неделю вышел впервые из квартиры и... снова зашёл. А потом ещё через неделю вышел и... да, снова зашёл. Но в этот раз открыл настежь окна, забрался в душ и начал усиленно думать.
Человек не мог сказать это со зла. Люди ж добрые по натуре. Значит, в этом был какой-то смысл. Баран, осёл... что роднит этих животных? Ответ пришёл легко: упорство, упрямство. От этого осознания я даже распахнул глаза и... тут же отпрянул от струек душа - когда в глаза попадает, неприятно. Но главное я понял.
На следующий фьючерс я уже ехал с полной решимостью. Турнир был не такой дворовый, как домашний, поэтому пришлось проходить квалификацию. Но я был уверен в себе. Первого соперника даже не заметил. Второй был выше меня по рейтингу, но я взял его измором: призвал на помощь все бараньи и ослиные качества - и мне воздалось. В двух сетах!
Далее прошёл и первый раунд. А во втором вышел на третьего сеяного. Он был вроде из третьей сотни, очень сильный теннисист. Первый сет я проиграл 5:7, второй выиграл на тай-брейке, а в третьем было ощущение, что вижу страх в его глазах. Показалось, наверное.
При счёте 4:2 почувствовал резкую боль в бедре. Прежний "я" тут же снялся бы с матча, но теперь "баран ослоухий" требовал победы. Тогда я подумал, что вот так и достигаются победы настоящими спортсменами. Насколько мудрыми оказались те, казалось бы, оскорбительные два слова!
Но тут вмешался папа - да, он у меня вместо тренера тогда был. Сказал, что ничего не знает - мы снимаемся. Сначала я хотел поступить по-своему: бараны не сдаются! Но потом подумал, что даже самые упрямые ослики слушаются своих родителей. Поэтому со вздохом разочарования согласился.
После матча ко мне подошёл какой-то парень. Нужно сказать, что хоть к тому моменту я и понял мудрость тех двух слов, но какой-то посттравматический синдром всё-таки был. Поэтому, когда такое дежавю - сразу после матча кто-то хочет что-то сказать, я невольно дернулся. Но парень оказался спортсменом, вторым сеяным на этом турнире:
- Слушай, как смотришь на то, чтобы поиграть в паре?
Я его тогда не понял - английский-то на уровне школы, но папа мне перевёл и сам же за меня ответил:
- Да, конечно.
- Пап, - спросил через несколько минут я, - ты ж говорил, что на пару не надо терять времени, там денег совсем нет.
- Этот парнишка почти на тысячу строк тебя выше в рейтинге. Авось, научишься чему-нибудь у него.
Я поначалу расстроился. Начал думать, что, может, все проблемы из-за того, что я отступил от своих бараньих качеств: нужно было не слушать папу и доиграть матч, тогда б и раунд выиграл, и разговора этого, может, не было... Но тут меня озарило: баран и осёл - разные животные! Да, я понимаю, это кажется очевидным. Но поймите: стресс, всё такое...
В общем, осёл - это упрямство, а баран - стадность! И вот одно-то качество я реализовал, а второе-то нет. К счастью, его поднесли мне на блюдечке: игра в стаде - в смысле, в паре!
К новому витку в карьере я начал готовиться со всем ослиным упорством - начал учить английский! Может, это кажется нелогичным, но что ещё делать, если доктор сказал две недели с кровати не вставать? В общем, за месяц достиг большего, чем за всё время в школе! А там уже и бедро перестало беспокоить.
С Хосе - так звали моего нового друга - мы заявились на следующий турнир. Взаимопонимание сразу наладилось - не зря ж язык учил! В общем, дело пошло. Да, мы выиграли турнир. Я спросил Хосе, выигрывал ли он турниры раньше:
- Фьючерс однажды, - ответил он. - В одиночном разряде.
Он выигрывал одиночный фьючерс! Представьте моё волнение: рядом со мной был настоящий чемпион, вот и я прицепом к нему теперь вроде как победитель. Я учился у него ударам, тактике, скольжению. Ну не только у него, ещё у его тренера. Тот вообще в топ-100 в своё время входил.
Мы выиграли и второй фьючерс. И третий. Я поверить не мог своему счастью! Всё казалось чистой сказкой. Вот что значит быть бараном! А я - упрямство, упрямство... Стадность тоже важна! Я иногда раздумывал над тем, кто же тот болельщик, который сказал столь меткие слова - в два слова вложить столько смысла! Может, он какой-нибудь доктор философских наук?
А у Хосе я спросил другое (на почти чистом английском, я ж языку не прекращал учиться):
- Почему ты меня в пару выбрал? Я ж из второй тысячи.
- Тренер сказал.
- ???
- Ну тренер считает меня ленивым. А как увидел тебя, говорит: смотри, тебе будет просто стыдно лоботрясничать, пока партнёр вот так убивается на корте.
- Но ты ж сам подошёл, без тренера.
- Тоже идея тренера: говорит, решай сам. Мол, идею он высказал, а дальше дело за мной. Ну я сейчас понимаю, что просто такая уловка была. Если б он сам всё сделал, я бы это как обязаловку воспринял, спустя рукава бы играл. А тут вроде как я сам же попросил. Ты ради меня на испанские турниры ездишь, тратишь время, деньги. Я б свиньёй был, если б не выкладывался.
Нужно сказать, в одиночке у Хосе дела тоже пошли лучше. Во всех трёх наших совместных турнирах он участвовал и в одиночном разряде - и результат: четвертьфинал, полуфинал и финал! Победы, правда, не было, но его тренер говорил, что прогресс налицо. Хосе вроде приближался к топ-200.
Мне тоже, конечно, хотелось в одиночке поиграть, но я крепко держался за стадность, которая принесла мне уже три титула! К тому же мне открылась новая грань мудрости тех двух слов: с ослиным упрямством в одиночке быстро заработаешь травму, а когда в паре, нагрузки вдвое меньше, и в результате - победы без травмы. Бараньи и ослиные качества дают успех только в комбинации друг с другом.
Первый свой челленджер я встретил с волнением и уверенностью. Каждый матч был для меня суперфиналом, каждый розыгрыш мяча я воспринимал как последний в жизни, за каждым мячом я готов был скакать по корту как горный козёл (да, знаю, меня так не обзывали, но просто сравнение в тему пришлось).
Финал, увы, продули. Сначала подвернул ногу я, потом Хосе - невезение какое-то. Но папа и тренер Хосе светились от счастья - ну понять-то можно: одним из наших соперников был игрок, входивший до своей травмы в топ-20. Так-то необидно. Хотя нет, обидно, конечно. Ёлки, финал - и продули!
После матча ко мне подошёл Джон - тот, который бывший топ-20. Я как-то напрягся. Не поймите неправильно, я от стрессов быстро отхожу. Просто, говорю ж, посттравматический синдром какой-то. Как кто-то посторонний хочет мне сказать что-то после матча, я сразу напрягаюсь после того случая.
- Очень самоотверженная игра. Не хочешь поиграть в паре?
- С вами?
Джон кивнул.
У меня не было слов.
- Или ты против?
- Нет, нет, я за. А где?
- В Галле.
- А, окей.
Когда сказал папе, у того округлились глаза:
- С тобой в Галле?
- Да, это челленджер какой-нибудь во Франции.
- Балбес! Это турнир ATP-500 в Германии.
"Ёлки зелёные", - подумал тогда я.
Стоит ли говорить, что все следующие дни я думал только о нашей будущей совместной игре. Хотел даже удвоить тренировки, но тут папа меня осадил, сказав, что травмы мне ещё не хватало. Но, в общем, я был в предвкушении.
Джон был весь такой чемпион. Входил в топ-20! Подумать только! И, может, ещё, думал я, вернётся туда. С его рейтингом мы легко попали в основную сетку. А там уже пришлось несладко - в Галле всем было словно мёдом намазано, собралось немало топов, а тут, на их счастье, мы, несеяные. Но Джон не подкачал.
За эти матчи я научился у него спокойствию и уверенности. Ну не то, чтоб я прям такой непробиваемый стал, но прогресс чувствовался. Впрочем, финал мы продули. Я так и не понял почему. Спросил Джона. Тот лишь улыбнулся:
- Бывает.
Спросил папу, тот посмотрел на меня как на больного:
- Ты финалист Галле! Финалист Галле!
Но финал-то продул...
А потом Джон сказал какую-то дичь:
- На Уимблдон поедешь?
- Я ж во второй тысяче.
- В паре, я имею в виду.
Мне оставалось лишь кивнуть. Уимблдон!!!
О том турнире в Англии потом много говорили. Утверждали, что такого парника, как я, не было в истории. Не по таланту и каким-то супернавыкам, а по... ну вы поняли. Наверное, и везение сыграло роль: первая четвёрка сеяных умудрилась вылететь в первых же матчах. В общем, всё как-то так сложилось. Финал помню смутно. В памяти остались лишь два эпизода. Первый - когда я приготовился в очередной раз подавать, а Джон, громко смеясь, крикнул мне:
- Всё! Всё! Матч окончен.
Я посмотрел на наших соперников - те понуро шли к сетке. Посмотрел на Джона - тот, полуприсев, с выпученными глазами и распростертыми руками прокричал:
- Мы чемпионы Уимблдона!
Я выронил мяч, потом ракетку, бросился к напарнику и крепко обнял его.
Второй момент - во время интервью. Эх... не хочу вспоминать, но ладно, один раз можно. В общем, меня спросили:
- Что способствовало вашему успеху?
А я... ну не подумал, да. Сказал, в общем, как было:
- Просто однажды меня назвали ослоухим бараном.
- ???
- Ну понимаете, осёл значит упрямство, баран - стадность. Вот я и культивирую эти качества.
После пятисекундной паузы интервьюер аккуратно спросил:
- А вы не думали, что эти слова носили оскорбительный характер?
И тут до меня дошло...
Я, вообще, быстро отхожу от стресса. Всего через неделю впервые вышел из гостиничного номера и... снова зашёл. А потом ещё через неделю вышел и... да, снова зашёл. Но уже открыл настежь окна, забрался в душ и начал усиленно думать.
Человек не мог сказать это со зла. Люди ж добрые по натуре. Значит, в этом был какой-то смысл. Не такой, какой я предполагал ранее, а прямо противоположный. От этого осознания я даже распахнул глаза и... тут же отпрянул от струек душа - когда в глаза попадает, неприятно. Но главное я понял.
Начал я не с нового турнира, а с общения со спонсорами. Прежний "я" и слышать бы не хотел о всяких спонсорах, думая только о турнирах. Но теперь одним из моих двух новых лозунгов было не упрямство, а гибкость. Спортивная экипировка, размещение логотипов, съёмка в рекламе - сам не заметил, как стоимость подписанных контрактов значительно превысила призовые за всю мою карьеру! Впору было думать, что тот двухсловный зритель не только доктор философских наук, а ещё и бизнес-гуру.
Далее... и снова не турнир, как прежде, а новый тренер. Попросил папу подобрать тренера, который был бы адептом максимальной гибкости... сложно сказал, да? Надеюсь, вы меня поняли. Папа, по крайней мере, понял. Дорого обошлось, известный очень человек. Но сейчас понимаю, что мне с ним повезло.
После Уимблдона меня начали зазывать на парные турниры, нарисовалось множество потенциальных напарников, но я всем отвечал отказом - никакой стадности, отныне я не баран.
Почему-то это не встретило понимания у спонсоров, они что-то говорили про обязательства перед ними. Я перечитал контракт - не было там слов про игры в парных турнирах. Спонсоры почему-то заговорили о совести. Тут я совсем перестал их понимать и отдал телефон папе, чтобы не отвлекаться на лишние разговоры.
Теперь мне, конечно, приходилось начинать с нуля - в одиночке-то я был игрок второй тысячи, - но со спонсорскими деньгами и новой известностью это было легко. На турнир ATP-250 мне дали вайлд-кард, но я быстро понял, что это не мой уровень. Первый-то раунд я, как ни странно, выиграл, но уже тогда понял, что его я тяну на "ослиных" качествах, а хотелось, наоборот, гибкости.
С тренером решили опуститься до челленджеров и даже иногда до фьючерсов. Подбор стратегии под каждого соперника, смена тактики, неожиданность ударов - я словно играл в приставку, не гоняясь за результатом. Иногда вылетал уже в первом круге, но тренер одобрительно кивал: прогресс есть. Папа, правда, ворчал, что тренер кивает, потому что зарплата ему капает независимо от результата. Но, наверное, просто папе в тот момент было нелегко - общение со спонсорами, которые почему-то хотели разорвать контракты, не самое приятное дело.
Прошло полтора года - я дошёл до финала челленджера, где спокойно и даже контролируемо проиграл. Меня заботил не столько результат, сколько прогресс, вот и отрабатывал разные тактики.
После матча тренер подошёл ко мне. Я как-то напрягся. Поймите, я, конечно, быстро отхожу от стресса, но просто посттравматический синдром какой-то: стоит кому-то после матча что-то мне попытаться сказать, так мне сразу слышатся те два слова. Я, конечно, понимаю, что и они были полны добра, но...
В общем, тренер сказал:
- Ты готов к нормальным турнирам. С игрой на результат, а не на прогресс.
Я ещё больше напрягся: вспомнились мои парные "бараньи" мучения. Тренер заметил мою реакцию и усмехнулся:
- Но сначала тебе нужно расслабиться. Поедем-ка на пару недель ко мне в Австралию, узнаешь, что такое виндсёрфинг, дайвинг и всё такое прочее.
Папа проворчал, что этот дармоед хочет за мой счёт смотаться домой и отдохнуть. Видно, папу совсем спонсоры достали. Контракты-то на три года подписали...
Из Австралии я вернулся посвежевшим. Там я не следил ни за теннисом, ни за датами. Оказалось, настало время Ролан Гаррос.
- Я на Ролан Гаррос? - спросил с удивлением тренера.
Он кивнул:
- Они редко дают вайлд-кард кому-то не из Франции, но для меня сделали исключение.
- Да я не о том. Это ж не мой уровень. Вот годика через два...
Тренер лишь улыбнулся:
- Ты готов. Даже не представляешь, как готов.
О том турнире во Франции потом много писали. Говорили о редком сочетании упрямства, везения и тренерского мастерства. Не был я согласен с таким сочетанием, особенно с первым его компонентом, но что возьмёшь с журналистов... Финал помню смутно. В памяти остались лишь два эпизода. Первый - когда я приготовился в очередной раз подавать, а тренер перемахнул через ограждение и, громко смеясь, крикнул мне:
- Всё! Всё! Матч окончен.
Я посмотрел на своего соперника - тот понуро шёл к сетке. Посмотрел на тренера - тот, полуприсев, с выпученными глазами и распростертыми руками прокричал:
- Ты чемпион Ролан Гаррос!
Я выронил мяч, потом ракетку, бросился к нему и крепко обнял.
Второй момент - во время интервью. Эх... не хочу вспоминать, но ладно, один раз можно. В общем, меня спросили:
- Что способствовало вашему успеху?
А я... ну не подумал, да. Сказал, в общем, как было:
- Просто я переосмыслил слова про ослоухого барана.
- ???
- Ну понимаете, я раньше думал, что нужно культивировать качества осла и барана, но потом понял: мне желали сказать, чтобы я отказался от упрямства и коллективизма.
После пятисекундной паузы интервьюер аккуратно спросил:
- А вы не думали, что эти слова просто оскорбление, без глубокого смысла?
Сначала я хотел было возразить, но тут до меня дошло...
Я, вообще, быстро отхожу от стресса. Всего через неделю впервые вышел из гостиничного номера и... снова зашёл. А потом ещё через неделю вышел и... да, снова зашёл. Но уже открыл настежь окна, забрался в душ и начал усиленно думать.
Человек не мог сказать это со зла. Люди ж добрые по натуре. Значит, в этом был какой-то смысл. Не такой, какой я предполагал в первый раз. Не такой, какой я предполагал во второй, а... От нового осознания я даже распахнул глаза и... тут же отпрянул от струек душа - когда в глаза попадает, неприятно. Но главное я понял.
Начал я не с очередного турнира, как в первый раз, не с общения со спонсорами, как во второй, а с того, что сижу за ноутбуком и пишу эти строки. Впрочем, уже заканчиваю. Ведь новое понимание требует не слов, а дел.