...В повседневной жизни она, как и я, отдавала предпочтение свободным штанам и спортивного покроя туникам, собирала волосы в "конский хвост" и ленилась наводить полную боевую раскраску, подрисовывая только глаза. Но отчего-то все эти такие привычные и родные черточки, собранные воедино у растрепанной, смертельно уставшей женщины со светящимися магией запястьями, производили впечатление полной, абсолютной чуждости, отстраненной и пугающей. Будто и не копия, мой двойник, а...
Но почему без иллюзии-то?
Последний вопрос я произнесла вслух, не дожидаясь реакции Эртрисс на наличие трех посторонних персон посреди дворца. Потянувшиеся было за оружием (черт, где они его прятали все это время?!) мужчины замерли, неуверенно переводя взгляд с меня на мою копию и обратно. Запястья леди ди Дара погасли; она едва заметно пошатнулась и тотчас же выпрямилась, так же неуверенно рассматривая моих сопровождающих и меня саму.
- Эльмира? Как это тебя... как будто иллюзии и нет! А душа внутри!
- Тут я, - нахохлилась я. - Просто подозреваю, что иллюзия эта наложена как часть меня самой. - И покосилась на Устина: его лап дело, то-то мне казалось, что наваждение ложится слишком плотно и врезается в тело, как чрезмерно тесная одежда...
Таший, слегка смутившись, молча махнул рукой, словно сдергивая занавесь - и мне резко стало легче дышать. Подняв ладони к лицу, я убедилась, что ко мне вернулась привычная городская пыльность вместо загара. Иллюзия пропала.
- Ааафигеть, - тихонько выдохнул Лийнаэл. - Хеллька! Вы близнецы?
- Хеллька здесь она, - поправила я, некультурно показав пальцем на Эри. - А я татарка по отцу.
- Двойники, - понятливо кивнул недоэльф.
- А ты-то кто такой? - снизошла до него Эртрисс.
- Прошу простить мою невоспитанность, миледи, - мигом склонился в придворном поклоне Лийнаэл, подметая пол полями несуществующей шляпы. - Позвольте представиться: Riy'naeru d'Atai, младший сын Дома Черных Сов. - Подняв голову, он одарил Эртрисс сияющей улыбкой профессионала, почуявшего выгоду.
- Очень приятно, - принимая игру, моя копия присела в положенном реверансе. - Я глава хелльской Инквизиции, леди Эртрисс ди Дара. - И, резко выпрямившись, повернулась к Устину, вопросительно вскинув брови, - с ним она явно не собиралась разводить китайские церемонии. - А ты, должно быть, из общины ташиев. Но с каких это пор Медведь племени имеет право на колдовство?
Медведь племени?
Устин упрямо стиснул зубы.
- Это внутреннее дело, леди ди Дара.
- Вот как, - на удивление мирно улыбнулась Эртрисс. - Что ж, полагаю, вы поймете, если я скажу, что дальнейший разговор касается только нас с Эльмирой.
Лийнаэл заметно поскучнел.
- Не поймем, - твердо заявил Устин, выступая вперед и загораживая меня. - Шаман дал недвусмысленные указания на этот счет. Вы ведь собираетесь вытащить Владыку Диллиана из летней резиденции?
- Зачем? - непонимающе хлопнула ресницами глава хелльской Инквизиции.
- То есть как зачем? - я тряхнула головой, окончательно перестав что-либо понимать. - Разве он не пленник здесь? Да и ты тоже.
Эртрисс опустила глаза, зябко передернув плечами.
- Это как посмотреть. Нас никто взаперти не держит. Сейчас даже идут переговоры о торговом союзе, но... скорее на условиях Его Величества Шантина III, нежели на взаимовыгодных.
- То есть он согласился вести переговоры со свергнутым Владыкой? - с крайне заинтересованным видом склонил голову к плечу Лийнаэл.
- Его Величество сказал, что нет смысла ждать три месяца, пока Диллиан вернет себе трон, - поморщилась Эльмира. - Но, по-моему, этот аррианский пройдоха просто пользуется моментом, когда Ди опасается требовать слишком многого.
- А ты на его месте поступила бы иначе? - презрительно хмыкнул таший.
- Нет, - спокойно отозвалась Эртрисс. - Но я хелльская пройдоха, мне можно.
Две гостевые комнаты на троих - по сути, не так уж плохо, как могло быть: нас сюда никто не звал, и Его Величество Шантин III имел полное право послать меня со всеми сопровождающими обратно в посольство, а то и подальше. Но, видимо, аррианские обычаи гостеприимства такого не позволяли - или мы тоже могли пригодиться.
Как-то само собой вышло, что все новые знакомые собрались у меня, стоило им осмотреть свои комнаты - такие же пустые и насквозь продуваемые, с плющом вместо занавесей и фресками под потолком. Никаких приборов для освещения я не заметила; в центре стоял низкий столик без стульев, а в углу, под окном, робко притулилась невысокая кровать с тумбочкой. Ни ковров, ни мягких подушек - аррианцы восхищались бы Спартой, если б им кто-нибудь про нее рассказал.
Молчаливая девушка с мускулатурой, которой мог бы позавидовать сам Диллиан, без видимых усилий притащила огромный поднос со снедью, поставила на столик и, вежливо поклонившись, бесшумно исчезла; Лийнаэл проводил ее недовольным взглядом, но тотчас же засиял, изучив содержимое тарелок, и, кажется, на ближайшие полчаса был потерян для этого мира.
- Однако и аппетит ж у местных недоэльфов, - хихикнула я, неуверенно присматриваясь к крупному плоду, напоминающему грушу, только морковного цвета и в окружении радостно-зеленых листочков. Больше всего почему-то смущало то, что местных правил поведения за столом я совершенно не знаю, и может оказаться, что сей фрукт (овощ?) предполагается есть каким-нибудь из столовых приборов, сваленных в кучу в центре подноса.
- Как ты сказала? Недоэльфов? - Лийнаэл даже перестал обгладывать здоровое птичье крыло.
- Ага, - смущенно подтвердила я и, наплевав на этикет (все свои же!), схватила загадочный плод руками. - Ты ведь не сказал, в каком поколении у тебя были эльфийские предки... - плод оказался дико кислым, как лимон, и я быстро отложила его в сторону.
- Да они, собственно, до сих пор есть, - комментарий Устина, наворачивающего второе крыло, показался мне злорадным.
- В предыдущем, - с недовольным видом покосившись на ташия, буркнул Лийнаэл. - Так что извольте называть меня полуэльфом, а то "недоэльф" звучит как-то... как если бы я назвал тебя недочеловеком.
- Пардон, не подумала, - я опустила глаза, чтобы не дать ему понять, что попал он в самое больное место.
- А куда Эртрисс ушла? - почуяв перемену настроения, встрял Устин.
- Черт ее знает, - пробормотала я. Действительно, куда? - Сказала, что незаконченные дела остались... гм, Лийнаэл? Что-то не так?
Полуэльф, до того сидевший в прострации, тупо уставившись в пространство перед собой, помотал головой, словно отгоняя нежеланную мысль, фыркнул и вгрызся в птичью ногу. Когда только крыло приговорить успел?
- Вше так, - с набитым ртом ответил он.
- Кстати, - вспомнила я - опять совершенно некстати: - Устин, а что за звание такое - Медведь племени?
- Это пусть лучше Riy'naeru объясняет, - нахмурился таший.
Лийнаэл, напротив, тотчас же оживился:
- За пару зол готов хоть картинку нарисовать и на примере показать! - жизнерадостно пообещал он, потирая ладони, а потом, бросив косой взгляд на мрачного Устина, мигом скис. - В общем, Медведь - это первый воин, который выбирается раз в пять лет на ритуальной охоте. Охотятся, естественно, на медведей, но только взрослых самцов. Самки и детеныши не считаются. Кто притащит больше шкур - тот и победитель.
- А почему Устин не имеет право на колдовство?
- В племени ташиев строгое разделение обязанностей. Первый воин занимается разведкой и - реже, чем стоило бы - охотой и битвами; шаман общается с джунглями, колдует и дает советы, а решения о необходимости действий Устина и Делоко выносят старейшины, - тотчас же отозвался Лийнаэл. - По идее, - уже не так уверенно добавил он. - У Медведя вообще не должно быть магических способностей, они пропадают, стоит лишь выйти на охоту...
- Все идет наперекосяк, - тихо проговорил таший, не поднимая глаз от своей чашки. - Наш храм... алтарь разрушили! Не знаю чем, но его переломили пополам, как и башню Делоко. А когда стало понятно, что силами шамана его не восстановить... я мало понимаю в этом, но брат сказал, что это нормально, когда без посторонней помощи не обойтись, первый воин тоже становится колдуном. Но очевидно же, что и вдвоем мы не осилим! А теперь еще и старейшины чем-то заболели, пахнет магией, но не лечится, и нам с Делоко приходится вкалывать за всех... - он замолчал, обхватив ладонями чашку, покачал ее, отрешенно глядя на то, как темная жидкость бьется о стенки посуды, и, натянуто улыбаясь, поднял голову. - Ничего, справимся. Все будет хорошо.
- Как башню Делоко? - зачарованно повторила я.
Устин перестал напрягать лицевые мышцы и уставился на меня бешеными глазами - кажется, его озарила та же мысль.
В наступившей тишине было отчетливо слышно, как увлеченно чавкает птичьей ногой донельзя счастливый Лийнаэл.