Гаджо с Меловых холмов
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: 12.09.2016 Ну, вот теперь роман надоел окончательно, автору очень стыдно =))
|
Пролог
Старая кибитка - сооружение коварное: сколько ковров ни развесь, откуда-нибудь все равно просочатся полупрозрачные островки густого белого тумана; а следом за ними проберутся и звуки.
Здесь их всегда было более чем достаточно.
- Эй, красавица, куда спешишь? Тут есть жеребчик как раз для тебя! - зычно окликнул откровенно веселящийся мужской голос.
Обладателя я узнала по первым же словам, но только на мгновение прикрыла глаза, размеренно вдыхая и выдыхая густой аромат благовоний, наполнивший кибитку. Тонкая палочка, медленно тлеющая в курильнице, магнитом приковывала взгляд; плавный танец сизой струйки дыма гипнотизировал и умиротворял... а окликали все равно не меня.
- Постой, красавица!..
Повторный оклик утонул в бодром гитарном переборе, но незримая за пологом кибитки красавица все-таки отозвалась:
- Я ищу гадалку, а не торговца лошадьми! - срывающимся голосом сообщила она.
- Хочешь, я сам тебе погадаю? - не растерявшись, предложил "торговец лошадьми". Судя по раздавшемуся затем вскрику, переквалифицироваться он решил несколько поспешно - а вожделенная красавица не привыкла, чтобы ее без предупреждения хватали за руки.
- Что вы себе позволяете?!
Гитарный перебор лихо передразнил испуганный девичий взвизг, и над стойбищем грохнул многоголосый хохот. Я покачала головой, привычно пряча невольную усмешку, и негромко сказала:
- Пропусти, Чирикло.
Ума не приложу, как славные ваандарары ухитрялись в непрекращающемся гомоне, музыке и смехе слышать то, что я произносила у себя в кибитке, - но они слышали. Просто слушали не всё.
Но, похоже, на этот раз рядом был кто-то из старших, внезапно решивший исполнить мою скромную просьбу. Снаружи все на мгновение стихло, а потом в кибитку, осторожно пригнувшись и придерживая изящную шляпку, шагнула совсем юная девушка. Первым делом она прикипела взглядом к чучелу лисы, чинно возлежащему на самом роскошном, ярко расшитом пуфике, но быстро опомнилась и повернулась в мою сторону.
Следующим номером программы красавица решила, что над нею снова подшутили, и гневно нахмурила светлые, в тон волосам, брови, - но даже это ее не испортило. Чирикло знал, кому предлагать "жеребчика".
- Ты не из ваандараров, - обличительно заявила красавица.
Смысла отпираться не было. Уж что-что, а это действительно бросалось в глаза. Да и сами ваандарары первыми согласились бы с ней, хоть я и кочевала вместе с табором уже далеко не первый год.
- Нет, - подтвердила я и сложила руки в жесте согласия, принятом отнюдь не среди кочевников: удержаться было просто невозможно.
Красавица охнула и невольно сделала шаг назад, а я поняла, что все-таки перестаралась. Этак можно не просто напомнить девице, что она и так сунулась куда не следует, а отпугнуть денежного клиента.
- Но гадаю я не хуже, а предсказание мое стоит дешевле, - вежливо улыбнулась я и, аккуратно сложив руки на коленях, нахально заявила: - Всего три бураи.
Расчет себя оправдал: упоминание относительной дешевизны в сочетании с оккультной обстановкой, вежливой гримасой и шумным Чирикло, караулящим добычу возле моей кибитки, быстро убедили красавицу, что торопиться наружу не стоит. А что я назвала ей сумму в полтора раза выше средней по табору - откуда же приличной девушке знать расценки? Ведь видно, что она перепугана собственной решимостью даже больше, чем напором заинтересованного ваандарара...
Тем не менее, прийти к стойбищу с наличностью красавица не побоялась, и на мою доску звонко упали три медно поблескивающие монетки с ажурной дырочкой посредине. Я указала на пуфик напротив и опустилась на колени возле невысокого столика.
- Три вопроса. На каждый ты получишь честный ответ.
Гостья нервно расправила юбки и покосилась на лисицу. С ее точки зрения наверняка казалось, что вставленные на место глаз бусинки таинственно поблескивают, будто чучело следит за ней взглядом.
Бусинки я выбирала долго и придирчиво. Они отлично отвлекали внимание.
- Это будет спиритический сеанс? - подозрительно уточнила девушка, с трудом отведя взгляд от лисицы.
Старая деревянная доска с искусно вырезанной аркой тории и лаково блестящими иероглифами внимание привлекала не хуже. Бураи, вычурные и вызывающе роскошные, на ее фоне выглядели нелепо.
Я молчала, прикрыв глаза, и демонстративно держала руки на виду.
Поэтому, когда одна из монеток сама собой сдвинулась вправо, на иероглиф "да", девушка испуганно ахнула. А потом, собравшись с духом, провела рукой над столиком, выискивая спрятанные нити. Я услужливо приподняла доску, позволив проверить и под ней тоже.
Смириться с отсутствием скрытых механизмов ей пришлось, но красавица оказалась упряма и недоверчива.
- Что ж, если здесь действительно присутствует дух, которому открыты все тайны, то ему не составит труда ответить на второй вопрос, даже если я не задам его вслух, - решительно сказала она и азартно прищурилась. - Каков же ответ?
Теперь уже я, не выдержав, покосилась на чучело. Глазки-бусинки блеснули. Тонкая струйка дыма стлалась над рыжей шкурой, и казалось, что лисица ерошит шерсть на спине.
Девушка явно из высокородных; если изящную шляпку и сложные юбки еще могла носить дочь разбогатевшего караванщика или особо везучего фермера, то такую осанку и гордый постав головы не купишь ни за какие деньги. Хоть манера держаться и не передается по наследству, но прививается с пеленок - или выглядит чуть-чуть иначе. Да и руки... вот уж где порода видна сразу.
Но девушка знала, что за жест я использовала.
И она пришла сюда одна, без компаньонки, гувернантки и даже служанки. Что-то мне подсказывало, что, узнай кто-то из них, где пропадает их хрупкая госпожа, они наложили бы на себя руки - это была бы куда более милосердная судьба, нежели та, что их ожидала, когда о местонахождении красавицы проведает ее отец.
Ради чего высокородная могла так рисковать?
Судя по тому, как небрежно она рассталась с деньгами и спокойно уселась на пуфик в кибитке гадалки, ничуть не переживая за чистоту платья, - точно не из-за материальных благ. Их красавице хватает, и она привыкла относиться к ним как к чему-то само собой разумеющемуся.
Если бы речь шла о родственнике или друге, человеке ее круга, - о нем беспокоились бы ее родители, и уж им-то никогда бы не пришло в голову прислать драгоценную дочь к ваандарарам в поисках гадалки.
И жест... девушка, конечно, хорошо образована, иначе ей бы потребовался перевод надписей на доске, но откуда ей знать такие вещи? Я обреченно зажмурилась - и рискнула.
Вторая монетка задребезжала и сползла на иероглиф "мужчина". Замерла на несколько секунд, давая прочесть надпись в центре, - и девушка вдруг резко втянула в себя воздух, едва не зашипев. Перемещение бураи на иероглиф отрицания и затем - возвращения заставил ее горько и досадливо прикусить губу.
Я понадеялась, что мой облегченный вздох остался незамеченным.
- "Он не вернется", - бегло прочитала гостья и призвала на помощь все свое самообладание: спина стала еще прямее - хотя, казалось бы, куда дальше? - лицо окаменело, а взгляд остановился, гневно вперившись в доску. - Но ведь ты вернулась оттуда! Как тебе это удалось?
Наверное, на мгновение я превратилась в ее зеркальное отражение. По счастью, мне не нужно было отвечать вслух.
Третья, последняя, монетка бодро переползла на иероглиф "невозможно" - и осталась лежать.
- Что это значит? - требовательно поинтересовалась красавица, усилием воли удерживая на лице нейтральное выражение, - хотя, разумеется, и так уже все поняла.
- Мне очень жаль, госпожа, - голос у меня осип, и я ничего не смогла с этим поделать. - Путь, которым воспользовалась я, для него закрыт. Из Самаджа Ками невозможно выйти, если только ты не безмерно талантлив - или не обзавелся могущественным покровителем.
- А ты, несомненно, безмерно талантлива, - саркастически протянула девушка.
Я стиснула зубы - а потом смиренно опустила ресницы и мечтательно, насквозь порочно улыбнулась. Просто чтобы напомнить ей, с кем она пришла обсуждать пропавшего возлюбленного.
- Боюсь, нет, госпожа, - мягко сообщила я и чуть повела плечом.
Ворот традиционного одеяния ками раскрылся ровно настолько, чтобы показать линию ключиц и ни в коем случае не больше. Для тех, кто всю свою жизнь учится распознавать намеки и скрытые подтексты, этого было более чем достаточно.
Может быть, я и не кладезь талантов. Но все же сумела найти покровителя, который выкупил меня у Самаджа. А уж что я могла предложить ему взамен...
Красавица осознала, что, и залилась краской. Думать так о возлюбленном она не могла и теперь тоже считала, что мой путь ему определенно не подходит.
Но, похоже, девушка отчаялась настолько, что была готова советоваться даже с кочующей гадалкой - а потому щедрой рукой высыпала на доску еще три монетки. Я тихонько вздохнула, но отказывать не стала: деньги никогда не лишние, даже если ради них придется еще раз растоптать чужие надежды.
- Он не должен был туда попасть, его отдали вместо платы за землю, - нерешительно созналась красавица и снова разгладила юбки. - Это можно как-то использовать?
Четвертая монетка поползла влево и остановилась зеркальным отражением первой - на безапелляционном "нет". Должен был, не должен - а раз попал, то никуда не денется. Самадж своих держит крепко.
- Я могу продать часть своих украшений, - тихо, с каким-то скрытым, но явно нарастающим надрывом предложила девушка.
Я повела плечом в обратную сторону, и ворот сам собой запахнулся до вполне пристойного вида. Монетки остались недвижимы.
- Госпожа, я отчего-то уверена, что почти все твои украшения - фамильные, и продать их ты не сможешь, - старательно придерживаясь ровного тона, сказала я. - А стоимости прочих наверняка едва хватит, чтобы выкупить ками второго месяца обучения. Но раз ты настолько отчаялась, что пришла сюда, - прошло куда больше двух месяцев, верно?
Она держалась на одной гордости. Фамильной, не иначе.
- Нет честного пути спасти его, - сдалась я. - Если ты не побоишься...
- Я не побоялась прийти сюда, - ледяным тоном напомнила госпожа.
Увы, нахальные ками плохо урезонивались одними интонациями, сколько бы поколений господ их ни тренировало.
- От того, что ты пришла сюда, госпожа, твоя репутация не пострадает - если, конечно, успеешь вернуться до рассвета. А вот если кто-то узнает, на что ты готова, чтобы вызволить какого-то ками... а уж если ты действительно вызволишь его не слишком законным путем и рискнешь остаться с ним - что сделается с твоей матушкой, госпожа?
- Ничего, - поджала губы девушка. - И не нужно соболезнований. Лучше расскажи, о каких "не слишком законных" путях ты говоришь.
Я ощутила непреодолимое желание постучаться лбом о стенку.
Но стенок вокруг не было, а лоб надлежало беречь.
- Поговори с тем парнем, который предлагал тебе погадать, - обреченно вздохнув, посоветовала я.
- С торговцем лошадьми? - наивно уточнила красавица.
У меня возникли некоторые сложности с тем, чтобы удержать на лице приличествующее выражение.
- С Чирикло, - кивнула я, взяв себя в руки, и все-таки добавила: - У него нет ни одной лошади. Когда он говорил о жеребчике, то имел в виду себя.
Красавицу все-таки перекосило. В сочетании с пылающим румянцем выглядело это незабываемо, но спросила она совершенно неожиданную вещь:
- Господин... Чирикло справится?
- Я не могу говорить за него, - честно пожала плечами я. - Расскажи ему, что случилось. Он сходит в Самадж, разузнает, что к чему. Если придумает, как вызволить ками, то сам найдет тебя и назовет цену. Или откажет - ему решать.
- Понятно. - Девушка на мгновение замерла, упрямо глядя перед собой, и решительно поднялась. - Спасибо за совет.
Кажется, ее тянуло машинально продолжить фразой вроде "была рада знакомству", - но красавица героически сдержалась. Тем более что представлены мы так и не были.
Две лишние монетки я нахально зажала, но девушка то ли сочла их достойной платой за совет, то ли решила, что такая мелочь не стоит промедления - и поспешила выйти из кибитки, несказанно обрадовав Чирикло. Я прислушалась к его веселым попыткам сбыть "жеребчика", к звенящему от возмущения голосу красавицы... а потом звуки отдалились и постепенно стихли: ваандарар увел госпожу обсуждать детали предстоящего дела.
Я не сомневалась, что Чирикло, по обыкновению, исчезнет на пару недель - а Самадж хватится пропавшего ками хорошо если через месяц, когда табор уже снимется с места и отправится дальше.
Но ошиблась.
Чирикло так и не вернулся.
Глава 1. Плохая ученица
Моя несостоявшаяся свекровь пришла ко мне только на исходе первого месяца после визита неизвестной красавицы, когда старшие заговорили о том, что пора сниматься с места. Зора отчаянно храбрилась и делала вид, что ни на минуту не сомневается в способностях своего сына - но все равно переживала.
- Чирикло, конечно, найдет табор, даже если отстанет от него, но сколько ж времени на это уйдет? - Зора растерянно пожимала плечами и хмурилась. Ее броская, резковатая красота будто поблекла, словно до женщины наконец добрался ее настоящий возраст, на который она никогда не выглядела. - А у него свадьба на носу...
В сверхъестественной способности Чирикло обнаруживать лазейки и виртуозно ими пользоваться я тоже ни на минуту не сомневалась, иначе бы и советовать давешней госпоже ничего не стала. Уж если кто и мог пробраться в Самадж, то только он.
Но... Зора меня недолюбливала и не больно-то старалась это скрывать. Слишком много крови ей попортило внезапное увлечение старшего сына какой-то гаджо в шелковом непотребстве. Может быть, ваандарари и смирилась бы с моим существованием, если бы Чирикло своевременно потерял интерес и перестал меня замечать, когда понял, что ничего не добьется, - но упрямец по-прежнему относился ко мне тепло, хоть и по-дружески.
Этого мать, давно мечтавшая о внуках - обязательно черноглазых и смуглых, - простить не могла. Мне, разумеется, не сыну.
Что могло привести ее ко мне?
- Вдруг не успеет? - вздохнула Зора и прикусила губу. - Ягори не стерпит...
Я кое-как справилась с неуместным желанием посоветовать обеспокоенной матери переговорить с невестой Чирикло напрямую и, в крайнем случае, договориться о переносе свадьбы. Ягори действительно не отличалась смирным нравом, но не настолько же, чтобы отвергнуть одного из самых завидных женихов из-за его затянувшейся подработки?
- Хочешь, я к ней схожу? - предложила я.
- Я уже ходила. - Зора покачала головой и снова прикусила губу. Нижняя уже налилась нездоровой краснотой.
- Ками могут быть очень убедительными, - усмехнулась я, стараясь не подать виду, что тоже проникаюсь ее беспокойством.
Из Самаджа действительно трудно выбраться. Но это же Чирикло!
- Это-то меня и пугает, - хмуро созналась Зора. - Что, если какая-нибудь ками уговорила его остаться в Самадже? Или навела чары? Чирикло уже должен был вернуться!
Я попыталась представить Чирикло в качестве ученика Самаджа и едва подавила невольный смешок. Разнузданный ваандарар плохо вязался со строгой дисциплиной и сложными церемониями. Хотя, держу пари, на уроках красноречия он сделал бы всех учителей одной левой! И хорошо еще, если в переносном смысле...
А потом я представила Чирикло в качестве ками и чуть не задохнулась.
Внешностью он пошел в мать; если к его яркой, по-мужски грубоватой красоте и смешливому характеру добавить великосветские манеры и шелковый капари - скажем, традиционный, светло-зеленый, - пожалуй, я бы и сама ему заплатила, чтобы заполучить в компаньоны. Наставники Самаджа действительно не могли проглядеть такой самородок.
Теперь уже я нервно прикусила губу и обернулась к чучелу. Оно злодейски подмигнуло ненастоящими глазами, и я не к месту вспомнила, что подходящие бусинки нашел именно Чирикло. Его сильно удивило мое твердое решение во что бы то ни стало сохранить стылый лисий труп, но к этой прихоти - как и ко слишком многим другим - он отнесся серьезно.
Зора тоже смотрела мне за спину. В тот момент она больше всего напоминала матерую черную кошку, настороженно вздыбившую шерсть на загривке.
- Нет! - оборвала она мой первый порыв. - Мне не нужно твое предсказание! - и, внезапно смягчившись, села поудобнее и даже отпила травяной чай из маленькой расписной чашки. - Я уже заглядывала в его будущее. - Зора допила чай и поставила чашку на стол, громко звякнув ею о краешек доски.
Я едва успела подставить руку, чтобы не дать ей упасть, - отличный повод, чтобы не смотреть ваандарари в глаза.
- Мы не можем просто так уйти, - хрипло сказала Зора.
Я кивнула прежде, чем осознала, чем мне это грозит.
Поселок был слишком мал, чтобы мое прибытие обошлось без шепотков за спиной и обязательной стайки чумазых мальчишек - из суеверного страха пока держащихся чуть поодаль, но уже набирающихся храбрости, чтобы пристать с расспросами. Взрослые либо пропадали в полях и на пастбищах, либо сидели за каменными стенами поросших темно-зеленым мхом домов и делали вид, что общение с подобной мне - ниже их достоинства. Но любопытство с привычками знати сочеталось плохо, и мое приближение к ратуше сопровождалось дружным колыханием занавесок за закрытыми окнами.
Справедливости ради, чтобы увидеть ками, едущую верхом, как какая-нибудь пастушка, да еще на лошади с кожаными чулками на копытах, - многие столичные аристократы выскочили бы на балконы и немедля поинтересовались, в какое отделение Самаджа обращаться, чтобы заполучить диковинку в личное пользование на пару-другую недель.
Я невольно порадовалась, что в этой меловой глуши нравы куда строже, но мальчишкам все равно адресовала ледяной взгляд. Мне совершенно не хотелось объяснять, что я не грохнусь из седла, даже если сижу в нем боком, что за "цветастые рога" торчат у меня из прически и вообще, почему она такая странная.
Ну, странная. Но я все равно не похожа на ваандарари, а гадалка должна выглядеть экзотично. Так чем плох традиционный наряд ками?
Любопытствующая стайка приотстала, а ровные ряды колышущихся занавесок закончились: я наконец повернула к площади перед ратушей и невольно притормозила. Перед классическим двухэтажным особняком, отличающимся от жилых домов на улице разве что высокой башней, вместо привычных глазу розовых кустов красовался ровный круг ярко-зеленого дерна и огромный, обточенный дождями менгир.
- Чего она застыла-то? - громко зашептались за спиной.
"Действительно", - с нервным смешком подумала я. Менгирами были усеяны все Меловые холмы, отчего бы одному и не затесаться прямо посреди Оффспринг-Хилл?
Впрочем, конкретно с этим камнем потомки первых людей обошлись непочтительно, зато теперь к нему можно было привязать лошадь. Я охотно попрала память предков и решительно направилась к ратуше.
Меня уже ждали. Двое солидных господ, которых, кажется, наняли исключительно из-за их несравненной манеры удивительно похоже одеваться в уныло-коричневые сюртуки, крайне несолидно выскочили на крыльцо и уставились на меня во все глаза. Я расправила плечи (ворот слегка разъехался) и робко улыбнулась.
"Это как окунуться с головой в другой мир, будто в ледяную воду, - и тотчас с криком вынырнуть. Вопрос пары мгновений. Я смогу".
- Господа, - я слегка склонила голову и сложила руки перед грудью - чуть ниже солнечного сплетения. Господа, жадно следившие за моими жестами, резко поскучнели: похоже, до последнего надеялись, что я ищу работу. - Мне неловко, что я не могу соблюсти все правила знакомства, но, к сожалению...
- О, прошу вас, не стоит беспокойства, - спохватился, наконец, один из них - тот, что повыше и моложе. Его взгляд неотрывно следил за моими руками - будто господин все еще надеялся, что сложенные вместе ладони поднимутся выше и ко мне можно будет проявить несколько более явный интерес. - Я - Даниер Броуз, второй секретарь. Мой коллега - Констант Эмбер. К вашим услугам, госпожа...
У меня с языка едва не сорвалось привычное "Ломри". Но девку с таким имечком точно не будут рады видеть в ратуше - иначе бы Зора и сама не постеснялась явиться.
- О-ками-сама Хикари ди Илия, - честно представилась я, и Даниер отвел взгляд от моих рук, наконец-то посмотрев мне в лицо. Я одарила его робкой улыбкой и опустила ресницы. - Для меня большая удача познакомиться с вами, господа.
- Как и для нас, - отозвался Даниер и посторонился. - Не будет ли вам угодно продолжить разговор в более подходящем месте? Солнце сегодня слишком яркое для такой нежной госпожи.
Я с благодарностью приняла его предложение. Не то чтобы меня волновал цвет моей кожи (на фоне ваандараров нетрудно выглядеть загадочно бледной), но раз уж приглашение прозвучало, то меня, по крайней мере, выслушают. А если и дальше неуверенно улыбаться и глядеть на них снизу вверх, то наверняка еще и из шкуры вон вылезут, лишь бы помочь - невзирая на все мои недвусмысленные жесты отказа.
Даниер проводил меня в кабинет недалеко от входа и со всеми церемониями усадил в тяжелое кресло с высокой спинкой. Констант молча умчался куда-то дальше по коридору и вернулся с подносом, воинственно нацелив на меня белоснежный носик казенного чайника.
- У нас очень редко бывают столь прекрасные гостьи, - светски улыбнулся Даниер. - Надеюсь, вы не откажетесь от черного чая?
Я едва не прослезилась. Чай! Настоящий! С терпким запахом и легкой горчинкой, горячий, как сама преисподняя! О, да я была готова туда и направиться, лишь бы мне налили чашку-другую!
- Вы очень любезны, - скромно улыбнулась я и снова опустила ресницы, пряча излишне алчный взгляд. - Отрадно видеть, что вы не подвержены суевериям и условностям. Порой они очень сильно усложняют жизнь.
- Вы же не думаете, что ваше присутствие может скомпрометировать двоих неженатых мужчин, запершихся с вами в кабинете? - впервые заговорил Констант.
Голос оказался выдающийся. Глубокий, вибрирующе низкий бас, пронизывающий до костей. Будь у меня такой подарочек небес, я бы тоже берегла его для особых случаев - например, чтобы соревноваться в язвительности с сотрудниками ратуши.
Увы, пришлось удовольствоваться своим - хотя теперь, что бы я ни сказала, прозвучит чрезвычайно пискляво.
- На самом деле я собиралась скомпрометировать одну юную особу, - чистосердечно призналась я и бросила свои робкие улыбочки. С Константом этот номер все равно не прошел бы. Оставалось только вдохновенно и в меру нагло врать. - Видите ли, она не так давно наносила визит моему дорогому гостю, и тот отзывался о ней с восхищением настолько искренним, что я начала опасаться, как бы Самадж не лишился постоянного клиента. К сожалению, я не могла позволить себе подробные расспросы, и я знаю только, что она живет здесь, в Оффспринг-Хилл. Но мне очень хотелось бы встретиться со столь... впечатляющей леди. В любой обстановке, какую она сочтет возможной.
- Боюсь, леди из Оффспринг-Хилл сочтет вас элементом, способным сделать нежелательной любую обстановку, - в лоб заявил Констант. Даниер как язык проглотил, но предпринимал активные попытки прожечь коллегу взглядом - увы, безуспешно. - И разве обращение "о-ками-сама" не означает, что вы больше не принадлежите Самаджу?
- Вы отлично знаете, что не принадлежу, - теперь улыбаться можно было как угодно. Мне угодно было - издевательски. - Разве вы не распознали все тайные жесты, которыми я пользовалась? Но ками не бывают бывшими. Держу пари, это вы знаете еще лучше.
На его лице не дрогнула ни единая черточка. А покраснели почему-то не щеки, а кончики ушей. Зато Даниер залился краской на диво равномерно - и виновато отвел взгляд.
- Восточный Самадж очень заинтересован в том, чтобы я завела новое знакомство, - с нажимом произнесла я. Какой придурок сунется в самый дальний Самадж, чтобы проверить мои слова? А если и сунется - ему ведь подтвердят, какую бы чушь я ни несла. - Я не могу назвать имя своего дорогого гостя, но он бесконечно важен для нас. Все, что от вас требуется, - опознать леди по портрету. Вы не совершите ничего неподобающего. И, разумеется, я не стану просить вас представить меня. Скажите мне, кто она, а остальное - моя забота, господа. - Я умолкла и, растягивая удовольствие, вдохнула аромат чая.
Секретари неуверенно переглянулись, точно спрашивая друг у друга позволения. Я мгновенно разрешила их сомнения, слегка поведя плечом и выудив из-за ворота небольшой медальон, еще хранящий тепло тела и тонкий, едва ощутимый аромат духов.
Мой выход обошелся нам с Зорой очень дорого. Причем уговорить Тагари набросать портрет давешней красавицы было еще сложнее, чем найти подходящий медальон.
Зато теперь оба секретаря, не задумываясь, протянули руку за безделушкой и заехали друг дружке по предплечью. Я ухитрилась сохранить подобающее выражение лица, а у Константа теперь равномерно розовели уши целиком, но ладонь он не убрал - в отличие от окончательно засмущавшегося Даниера.
Я наконец сделала глоток и застыла с полным ртом чая, стараясь распробовать все нюансы. Когда еще удастся? В таборе-то чай только травяной, а это совершенно не то...
Констант тем временем открыл медальон, сосредоточенно всмотрелся в портрет - очень похожий, надо отметить, - и, нахмурившись, передал Даниеру. Тот озадаченно уставился на предъявленное.
- Мы определенно не совершим ничего неподобающего, - изрек Констант - и умолк.
Я вопросительно приподняла бровь.
- Леди слишком знатна, чтобы ее имя называли посланнице Самаджа? - саркастически уточнила я, невольно насторожившись.
- Леди нам не знакома, - пояснил Даниер и вернул медальон. - Сожалею, госпожа. Возможно, она все же не из Оффспринг-Хилл?
- Но откуда тогда? - вырвалось у меня.
Откуда еще могла прийти в табор хилая аристократка, которой нельзя было даже карету потребовать, чтобы не привлечь внимание прислуги? В окрестностях одни фермы - да Оффспринг-Хилл! Все остальные поселения - не меньше чем в полудне пути... все наши с Зорой планы строились именно на предположении, что больше ей неоткуда было явиться!
- Боюсь, вам потребуется задать несколько вопросов вашему дорогому гостю, - развел руками Даниер.
Я хмуро кивнула. Сообщать о том, что это будет крайне затруднительно - ввиду ярко выраженной вымышленности дорогого гостя - было не слишком благоразумно. Оставалось только вежливо поблагодарить секретарей и откланяться.
- Ах, да, - "спохватилась" я на пороге, - есть ли здесь гостиница?
- Разумеется, - кивнул Даниер. - Сверните направо на перекрестке. Вам нужен трехэтажный дом с большим витражом. Он стоит в тупике на конце улицы.
- Благодарю вас, - улыбнулась я и, попрощавшись, направилась к лошади.
В конце концов, если красавица не отсюда, то отчего бы ей не жить в гостинице? Высокородные леди вполне могут посещать глушь вроде Оффспринг-Хилл проездом, не успевая примелькаться. Да и Чирикло наверняка забегал собрать последние слухи - вдруг кто-то видел, куда он пошел после?
Я собралась уже карабкаться в седло, когда Констант, оставив коллегу позади, подошел к менгиру и соизволил предложить помощь. Отказываться я не стала.
Мгновение дезориентации - и я уже растерянно взирала на секретаря сверху вниз, а он опустил руки и сделал вид, что вовсе не ухитрялся поднять не самую хрупкую ками, не прижимая к себе.
- О-ками-сама, надеюсь, мой интерес не покажется вам слишком бестактным... - после предыдущих его реплик это прозвучало откровенной издевкой. - Вы не похожи на... - снова пауза. После фраз, произнесенных необычно низким голосом, тишина казалась звенящей. - Ками имеют обыкновение вести беседу настолько пространно и иносказательно, что порой сложно понять, что же им на самом деле нужно. Но вы...
- А я была очень плохой ученицей, - честно призналась я и осознала, что в седло меня запихнули не просто так, а именно с расчетом на минуту растерянности, когда я не стану раздумывать над ответом. - И если вы собираетесь спросить, как же я в таком случае сумела себя выкупить, то это будет слишком бестактно.
Констант невольно усмехнулся и покачал головой.
- Для меня было истинным удовольствием познакомиться с вами, о-ками-сама.
- Как и для меня, - отозвалась я.
И неожиданно поняла, что говорю чистую правду.
Окунание в ледяную воду оказалось не таким уж страшным делом. Главное было - вовремя вынырнуть.
Глава 2. Нерасторопная неудачница
Оффспринг-Хилл окутал густой туман, но витраж все равно выглядел волшебно. Тонкая фигура остроухой фейри, задумчиво перебирающей струны золотой арфы, была сложена из кусочков цветного стекла до того искусно, что казалось: сейчас она прикроет глаза - и над крышами старинных особняков зазвучит музыка, что древнее самих холмов. Витраж хорошо пропускал свет и наполнял холл цветными солнечными зайчиками, но гостиница, несмотря на достопримечательность, пустовала.
Ухоженная женщина, скучавшая за стойкой, при виде меня расцвела такой улыбкой, как будто я изъявила желание арендовать все ее номера как минимум на пару лет и уже заплатила авансом. Ее, похоже, не волновала даже моя сомнительная профессия. Может быть, к ками и относятся неоднозначно - но нас мало, и полюбоваться на этакую диковинку сбежится половина городка. А поскольку невозбранно пялиться удобнее всего в ресторации, где, скорее всего, и будет обедать новая постоялица...
Я ответила женщине вежливой улыбкой. Здесь жестикуляция определенно не требовалась: я интересовала ее только как источник дохода. Приятно провести вечер она сможет, просто рассказывая местным, где я остановилась, о чем говорила и как выглядела. Я не стала ее разочаровывать: заплатила за три дня вперед, переоделась, тщательно переплетя волосы и сменив кандзаси на ивовые, и почти сразу спустилась в ресторацию. Терять время мне не хотелось.
Единственный посетитель ресторации сидел в самом центре и демонстративно пренебрегал правилами этикета, строча письмо прямо за обеденным столом. Поглощенный своим делом, он не сразу заметил мое появление, но потом сразу вскинулся, позволив рассмотреть свое лицо - равно тронутое как возрастом, так и пристрастием к табаку.
Но расшитый серебром камзол выглядел довольно новым, а поддетая под него рубашка - свежей и очень дорогой. Я чарующе улыбнулась и сложила руки в традиционном жесте приветствия ровно на уровне солнечного сплетения, не забыв изобразить, будто сомневаюсь - не стоит ли поднять их чуть выше?
Этого хватило, чтобы мужчина подскочил и бросился отодвигать мне стул. Я довольно сощурилась, предвкушая бесплатный обед. Нормальный, о боги, обед, с переменой блюд и - о-о-о, кто там что предполагал о женском счастье?! - с горячим черным чаем!
- Восточный Самадж, - предупредила я потенциального нанимателя и немедленно была огорошена ответным:
- Флат-Плейсовская гильдия караванщиков! - собеседник хохотнул над своим остроумием, но, не успела я поощрительно улыбнуться, как он быстро смутился и заоправдывался: - Простите, почтенная, пожалуй, сегодня было слишком много формальностей для одного уставшего купца... мое имя - Брайан Джоунз, - он выложил прямоугольную визитку прямо на свое письмо. - Смею надеяться, Восточный Самадж не станет возражать по поводу моего... интереса?
На визитке значилось то же имя, адреса гильдии и конторы и - небывалая редкость для Оффспринг-Хилла! - личные координаты сенсоров. Я с тоской подумала, что, будь такая диковинка у Чирикло, поиски бы уже завершились, - и расщедрилась-таки на поощрительную улыбку.
- Уверена, мои господа будут рады видеть вас в отделении на Флат-Плейс в любое время, - сообщила я и дисциплинированно представилась. Обращение "о-ками-сама" Брайана явно несколько расстроило: оно означало, что, если я решу отказаться от более близкого знакомства, то визит в Самадж уже ничего не даст, поскольку инструментов давления на своенравную девицу у "господ" не осталось никаких.
Не могу сказать, что меня это не радовало.
- Куда вы направлялись, Хикари-сама? - полюбопытствовал Брайан.
Меня напрягло все разом: и фамильярный тон, и обращение по имени, и прошедшее время. Купец улыбнулся, стараясь сгладить впечатление, но ласково лыбиться я умела не хуже - а потому и велась так себе.
- В главное отделение Восточного Самаджа, - я состроила серьезную физиономию и изложила уже опробованную историю про дорогого гостя и неуловимую прекрасную леди, с которой я была обязана познакомиться - но потерпела сокрушительное поражение. Согласно печальной легенде, теперь мне надлежало отчитаться перед господами и получить по шапке.
Нерасторопная неудачница, тянущая кота за хвост в захолустной гостинице, Брайана заинтересовала еще больше: не иначе, рассчитывал, что я постараюсь задобрить хозяев, заполучив в клиенты зажиточного караванщика. Я, как и положено ками, не спешила ни отказывать, ни вешаться на шею. К любому гостю следовало вначале внимательно присмотреться - и позволить присмотреться к себе.
Купец, похоже, был отлично осведомлен об этом правиле и совершенно не питал иллюзий по поводу своей внешности. На мое счастье, он попытался заменить физическую привлекательность материальной: расщедрился-таки на обед за его счет и предложил взглянуть на портрет неизвестной красавицы - вдруг повезет?
Я охотно согласилась и на то, и на другое.
- Надеюсь, вы не расстроитесь, если я допишу письмо, пока обед готовится? - неуверенно поинтересовался караванщик. - Пренебрегать вашим обществом - преступление, но, видите ли, дело не терпит отлагательств: мой помощник пропал три дня назад. Я сообщил в полицейский участок, но считаю себя обязанным отписать и его матери. Быть может, он просто не выдержал трудностей кочевой жизни и предпочел сбежать домой?
Я отчего-то покрылась мурашками с ног до головы.
- Юности свойственны внезапные порывы. Ваш помощник ведь наверняка молод?
Брайан истолковал мой интерес по-своему. Он прочел мне поучительную нотацию о преимуществе опыта перед зеленой молодостью, но в конце концов признался, что помощник, в общем-то, не так чтобы совсем еще мальчишка: эта весна была для него уже восемнадцатой, и паршивец явно подбивал клинья к младшей дочери своего нанимателя. Последнее, похоже, мне сообщили исключительно с целью отвадить - и уделить побольше внимания собеседнику. Я сделала вид, что прониклась, посочувствовала беде и покорно умолкла, давая купцу время завершить свои дела.
А сама лихорадочно соображала: какова вероятность, что исчезновение Чирикло как-то связано с пропажей помощника? Зора, может, и хотела бы сообщить о не вернувшемся сыне в полицию, но кто станет слушать какую-то грязную ваандарари? Выходило, что в участке элементарно никто не знает о ситуации в целом... может быть, и мне стоит почтить своим присутствием господ чиновников?
Хотя, конечно, ками нечего делать среди полицейских. Разве что если она ищет работу...
Теперь я посматривала на сосредоточенно строчащего купца с некоторым сожалением. Увы, о том, чтобы заработать на нем, речи уже не шло. Если бы пропал кто-то другой, я бы, скорее всего, позволила себе задержаться: все равно жилье оплачено за целых три дня, и один можно потратить на караванщика, чтобы с лихвой окупить остальные два.
Но - пропал Чирикло. Черноглазый соловушка, смуглый, улыбчивый и смешливый, как чертенок. Безумно похожий на мать - как когда-нибудь будут похожи на него и его собственные дети.
Нет, я не могла медлить.
- Прошу прощения, - вырвал меня из размышлений голос Брайана, сосредоточенно складывающего письмо конвертом. - Я не мог пренебречь своим долгом честного нанимателя, что бы ни думал об отношении Диллона к моей дочери.
- Вы совершенно правы, - поддакнула я, запоминая мимоходом упомянутое имя. - Мать имеет право знать.
- Рад видеть такое понимание, - вздохнул купец. - Воистину, ками созданы, чтобы дарить умиротворение.
Я едва не оскалилась. В школе при Самадже очень часто повторяли, что именно так и должны думать "дорогие гости", пока ками дарят своей гильдии процент от заработка.
Что ж, по крайней мере, я определенно справлялась с задачей, несмотря на явную нехватку практики.
- Но кто подарит умиротворение самой ками? - с притворной печалью вздохнула я и подсунула караванщику медальон.
Тот явно спутал умиротворение с удовлетворением и охотно взял побрякушку, настроив себе грандиозных планов на вечер. И сам же их и разрушил, так удивленно вытаращившись на портрет, что я поняла: мне не светит ни то, ни другое, ни третье.
- Боюсь, вы стали жертвой розыгрыша, Хикари-сама, - решительно заявил Брайан. - Эта девушка - не леди.
- Возможно, мой дорогой гость даже в мыслях не может именовать ее иначе, - я улыбнулась уголками губ. - Каков бы ни был ее статус, я должна встретиться с ней и выяснить, чем она так очаровала его.
Караванщик поперхнулся смехом, так что ему даже не пришлось маскировать его кашлем - само собой вышло.
- Простите, о-ками-сама, но вас ждет жестокое разочарование, - кое-как справился с собой Брайан - теперь трогательно красный, но донельзя счастливый. - Не далее как вчера я видел эту девушку в районе Де Валлен. - Тут он сообразил, что такими познаниями лучше не делиться с ками, на которую строишь планы, и покраснел еще гуще - но сказанного было уже не вернуть.
- А... - Я и впрямь была очень плохой ученицей: после таких новостей хваленое красноречие ками отказало начисто.
Насколько хорошей актрисой нужно быть, чтобы так убедительно изобразить невинную юную леди из древнего рода, будучи гостьей - а то и работницей! - Де Валлен? Ведь красавице поверил весь табор - иначе Чирикло никуда бы по ее поручению не бегал... и куда, ради всего святого, он в таком случае побежал?!
- Что ж, - я взяла себя в руки, - полагаю, красные фонари особенно красивы вечером.
Джоунз нахмурился и открыл рот - а я предупреждающе сложила руки ниже солнечного сплетения.
Да, иные ками могут дать фору любой работнице квартала красных фонарей, и нет ничего зазорного в том, чтобы заглянуть в пару-тройку салонов для обмена опытом. Среди нас нет места светским условностям и табу. Но это - не тема для обсуждения, что бы караванщик там себе ни думал и какой роскошный обед ни оплатил.
- Позвольте сопроводить вас, о-ками-сама, - присмирел Брайан. - По вечерам в Де Валлен бывает неспокойно.
Тут я засомневалась. Не то чтобы я переживала за свою честь - за последние два десятилетия стараниями совета господ Самаджей число придурков, желающих составить компанию ками вопреки ее желанию, резко сократилось. Но в районах вроде Де Валлен я не появлялась с тех пор, как выкупила себя, и не могла похвастаться тем, что ничуть не нервничаю из-за такого визита.
С другой стороны, если я начну расспрашивать местных о Чирикло, у Брайана и у самого возникнет пара-тройка неудобных вопросов.
Я помедлила - и оставила руки в жесте отказа.
- Благодарю вас за обед, господин Джоунз, - ослепительно улыбнулась я и поднялась, вынудив его последовать моему примеру. - Восточный Самадж рассмотрит любые ваши просьбы, какие вы сочтете необходимыми.
...хотя это Самадж сделал бы в любом случае. Рассмотреть просьбу - еще не значит согласиться ее выполнить.
Караванщик понимал это не хуже меня, но максимум, что он мог себе позволить - кислую мину, да и ту скорчил только за моей спиной.
Вечерний Де Валлен выглядел вполне ухоженной аллейкой, разделенной пополам неглубоким каналом с жизнерадостно журчащим ручейком. Дно и стены канала вымостили разноцветными камнями, но, несмотря на все усилия, мел выбелил воду до состояния разбавленного молока, и красноватые блики зажженных фонарей добавляли пейзажу зловещей загадочности.
Я вышла на середину улицы и осмотрелась. Большинство работниц квартала предпочитали арендовать комнатки на первых двух этажах особняков, заполонивших аллею; меня же интересовали солидные заведения с постоянным штатом, каковых на улице оказалось всего два. Я ничтоже сумняшеся выбрала то, что поближе.
Привратник - внушительный небритый детина в поношенном, но некогда очень дорогом камзоле - при виде меня расцвел счастливейшей из улыбок, но не проронил ни слова. Только неуверенно вытянул руку, будто желая коснуться - но не решаясь. "Немой", - не без удивления осознала я, машинально отказываясь от компании. Удобно, должно быть: клиентам кажется, что их посещение будет конфиденциально.
Я на этот счел иллюзий не питала, но то, насколько Оффспринг-Хилл мал, осознала только войдя внутрь - и наткнувшись взглядом на давешнюю парочку одинаково одетых секретарей из ратуши. Констант и Даниер сидели в общей комнате, еще не определившись, и лениво резались в карты с вызывающе ярко накрашенной девицей в... традиционных одеяниях ками. От настоящих они отличались вполне явственно: пояс узкий, нижнее платье выглядывает дальше, чем положено, да и сама ткань - дешевка. Сопутствующих украшений на работнице не было вовсе. Но, тем не менее, образ вполне узнаваем.
Я криво усмехнулась, и тут секретари как по команде подняли головы.
- О-ками-сама! - на весь бордель грохнул своим неподражаемым голосочком Констант. Сидящая едва ли не у него на коленях костюмированная девица обольстительно улыбнулась и мягко положила руку ему на бедро - но тут же с разочарованием поняла, что клиент обращается вовсе не к ней, и демонстративно надула губки. - Какая неожиданная встреча!
- Наткнуться на мужчин в борделе - что может быть неожиданней? - пробурчала я себе под нос.
Но он услышал - и, разумеется, не преминул поинтересоваться:
- А вы... пришли сюда в расчете на иную компанию?
Удержаться было выше моих сил. Я ослепительно улыбнулась и кивнула.
А потом извинилась, поманила к себе пальцем свободную девушку. Работница, ничему не удивляясь, покорно приблизилась. Я приобняла ее за плечи, шепнула на ушко, что хочу увидеться с владелицей заведения - и вместе с ней ушла из общей комнаты, хотя отлично понимала: большего удовольствия, чем вытянувшиеся рожи секретарей, мне не доставит никто и ничто.
Глава 3. Меркантильная особа
Владелица заведения порвала мне шаблон.
Во-первых, она коварнейшим образом оказалась мужчиной. Довольно молодым, вполне ухоженным, в чем-то даже красивым - но мужчиной.
Во-вторых, в своей комнате - одновременно кабинете и, хм, рабочей зоне - он был не один. И его собеседника я узнала даже в костюмчике "под местного" и со спины - благо другого такого носорога еще поискать.
Владелец борделя ластился к нему течной кошкой. Оставалось только рухнуть на пол у его ног и начать кататься и извиваться, почесывая спину и бока. Кажется, хозяина останавливало разве что осознание: посетитель тут вовсе не ради откровенного мужского внимания и вряд ли будет ему рад.
Я внезапно поймала себя на том, что слишком хорошо его понимаю и готова смыться прямо сейчас, чтобы не получить свою порцию. Но вовремя осознала, что в таком случае ничего не узнаю ни про неизвестную красавицу, ни про Чирикло.
- Добрый вечер, господа. Надеюсь, я не помешала?
Владелец заведения недовольно взглянул на меня, но на откровенную грубость в отношении ками, разумеется, не решился. А вот его посетитель обернулся, нахмурился, явно собираясь выставить меня из "кабинета"... и замер с открытым ртом.
Я утешила себя тем, что он тоже не ожидал меня встретить. Но выгнать теперь все равно не решится.
- Милорд, - я сложила руки не то что ниже солнечного сплетения - вообще на уровне пупка. Но он и так не обольщался, да и, кажется, вовсе был не заинтересован в найме ками. - Признаться, я была уверена, что, если и встречу вас, то в нижнем зале.
Кто-то другой в ответ на такие намеки мог бы разгневаться или, на худой конец, смутиться. Но не этот.
- Там я уже был, - охотно поделился лорд асессор и широко улыбнулся.
Но глаза остались настороженными и холодными.
Мне было что ему сказать. Тейнар, конечно, редкостная глушь, но даже здесь быстро стало известно о том, что бастард Безымянной династии, осужденный за участие в заговоре против принцессы Хеллы, самовольно вернулся из ссылки и скоропалительно женился на простолюдинке, строившей глазки его собственному брату.
А владельцу борделя определенно не следовало об этом знать. Недаром же лорд асессор явился сюда в темно-зеленом камзоле по последней тейнарской моде, а не в своем черном мундире ирейского двора?
- У вас какое-то дело к мастеру Рейнарду? - быстро спросил асессор, не дожидаясь, пока я отвечу что-нибудь на его предыдущую реплику.
Я могла бы позлорадствовать. Могла бы возликовать и начать мелочно мстить. Могла бы изводить его намеками, что вот-вот раскрою мастеру, кто таков его посетитель...
Но моего отца, осужденного за участие в том же заговоре, это все равно не воскресило бы, как и не вернуло бы мою прежнюю жизнь. Да и годилась ли я для нее - теперь?
Зато я точно неплохо годилась на то, чтобы невежливо повернуться спиной к лорду асессору и завести печальную песнь про неуловимую красавицу, которую мне из шкуры вон нужно разыскать. На этот раз я не постеснялась добавить в историю чудесную находку анонимного куратора Самаджа - молодого парня-ваандарара с удивительно чистым, певучим голосом. Пропал из табора, зараза такая, до того, как я сумела прельстить его необыкновенно щедрым предложением об обучении, вот вы представляете?
Мастер Рейнард проникся и честно изучил портрет, но, к моему удивлению, еще больше им заинтересовался лорд асессор. Только и его, и меня ждало очередное разочарование: владелец борделя не только понятия не имел, кто эта девушка, но и никогда не видел ее в районе Де Валлен.
Последнее, впрочем, еще ничего не значило. Кто ж сознается, что искомая красавица работает на конкурента, а то и сама им является? Да и не обязан владелец быть всеведущим, даже его девочки могли видеть больше...
- Здесь есть помещение, где мы с госпожой ди Илия можем поговорить конфиденциально? - спросил асессор, едва услышав печальную весть.
Мы как по команде уставились на него. Я - скептически, потому что помещения для "конфиденциальных бесед" в борделе, разумеется, были, но о настоящей приватности там и речи не шло. Мастер Рейнард - потому что не сомневался, что за идеей затащить ками против воли в укромную комнатку на мансарде не последует ничего хорошего.
- А вы не очень часто бываете в борделе, не так ли, милорд? - сочувственно уточнила я.
- Я женат, - ничуть не смутился асессор.
- Не очень, - ответила я сама себе, - иначе бы знали, что это останавливает отнюдь не всех. - Я снова повернулась к владельцу заведения и чуть склонила голову. - Благодарю вас за информацию, мастер Рейнард. Комната не понадобится.