Защитный слой, спешно наращенный на глаза, изрядно мешал видеть: маленький городишко внизу казался темной смазанной кляксой, окруженной грязными пятнышками лесков на фоне серовато-белого снежного покрова. По совести говоря, я бы предпочел оказаться подальше от Хеллы вообще и от Тинана в частности, но унылый пейзаж стремительно приближался, лишая всякой надежды на отпуск где-нибудь на солнечных пляжах родного Аррио. Ну, и надежды на жизнь тоже.
От постоянного свиста в ушах я почти оглох; пытаясь замедлить падение, вырастил поочередно две пары крыльев - и обеих тотчас же лишился: фарфорово хрупкие в момент трансформации кости попросту не выдержали трения о воздух, и пришлось спешно втягивать поврежденную материю обратно в себя. Из живота, гармонично переходя в нормальную плоть, торчал трогательно пищащий крыс, чей игольчатый хвост по-прежнему ну очень неприятно кололся внутри - все-таки с превращением в человека из липкой желеобразной массы я изрядно поторопился: мог бы сначала и выплюнуть эту дрянь, пока она мне все внутренние органы не изукрасила оригинальным точечным орнаментом. Но сейчас при одной мысли о трансформации бросало в дрожь.
Воздух непрерывно, озлобленно бил в лицо, в незащищенный живот, в раскрытые ладони; и с каждым метром, приближающим мою встречу с темной твердью, я ненавидел Хеллу, ее атмосферу и обитателей все больше и больше. Запасы ненависти казались неисчерпаемыми, а вот с метрами, увы, накладочка вышла: даже сквозь плотную защитную пленку на глазах я уже мог разглядеть снег на темной черепице домов и отощавшие веточки деревьев, будто тянущихся ко мне.
Крыс запищал совсем уж отчаянно, заскребся лапками - и снаружи меня, царапая кожу, и, судя по болезненным ощущениям, внутри, но что именно он царапал там, я предпочел не загадывать. По совести, очень хотелось, последовав его примеру, жалобно взвыть и замахать всеми конечностями, но...
Понимающе переглянувшись с так и не заткнувшимся перепуганным крысом, я наконец сумел поймать за эфирный хвост спешно удирающую мысль.
Нет, мой меч успел продумать абсолютно все.
Даже скопировав мозг мага, я не мог сделать ничего сложнее, чем забраться к кому-нибудь в голову или осмотреть плетения заклинаний - просто потому, что первое делалось за счет энергетических запасов хозяина головы, а второе вообще никаких затрат не требовало. Я самый обычный серенький оборотень. У меня нет и никогда не было собственных запасов энергии, но, сплетя защитное заклинание, я смогу приземлиться без особых потерь крови. То есть вопрос только в том, где добыть сил хотя бы на самое простенькое плетение, пусть оно и развалится после первого же удара.
А еще любой предмет или живое существо, сотворенное магией, есть ничто иное, как сгусток энергии, принявший определенную форму, как бы оно при этом ни выглядело.
И из живота у меня, пища и пытаясь вырваться, торчала все та же сила.
Крыша дома стремительно приближалась: я уже мог рассмотреть отдельные черепички и дым изо слегка погнутой трубы. Руки дрожали от плохо контролируемой паники: я вцепился в шокированно заткнувшегося от такой бесцеремонности крыса, форсированно изменяя строение мозга, максимально приближая его по структуре и строению к серому веществу Рау: увеличил лобные доли, пропустил между ними узкий канал, по которому тотчас же хлынула энергия, и обнаружил, что пальцы судорожно хватают пустоту. Крыс исчез.
А вокруг меня полусферой ослепительно вспыхнуло магическое плетение - ненадежное, с прорехами, но чего еще ждать? Ведь, по-честному, я вообще не знал, как делаются щиты, и то, что появилось - всего лишь защитный рефлекс организма, отчаянно желающего жить...
Примерно вот с такой отвлеченной мыслью я и треснулся о крышу.
Щит погасил часть скорости и рассыпался, внезапно освободившаяся энергия рванулась в центр разрушенного плетения, слепя и переливаясь; столкнувшись со своими же частями, летящими с другого конца заклинания, возмущенно заклокотала и... со смачным хлопком образовала того же крыса, который первым делом радостно вцепился в свой игольчатый хвост и тщательно его пригладил.
Я хмыкнул, позволил себе наконец облегченный вздох - и тут наконец почувствовал, что на крыше больше не удержусь - уставшие бесчувственные пальцы соскальзывали, рефлекторно отращенные когти беспомощно царапали обледеневшую черепицу. Стиснув зубы, чтобы не заорать от злости и отчаяния - после пережитого падения с заоблачной высоты смерть от банальной неспособности по-человечески спуститься с каких-то пяти этажей казалась не страшной даже, а чертовски обидной.
Коготь со среднего пальца, впившийся наконец-то в лед, сразу же сломался, и я, сдавленно зашипев, снова покатился вниз, судорожно перебирая руками, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, болезненно большими глотками хватая холодный, чужой воздух, пропахший магией и городом, - но ноги вдруг предательски лишились опоры.
Позорно заорав и зажмурившись, я упал с крыши.
Удар был сильным. Спине определенно досталась дополнительная коллекция синяков, но я выжил.
Потому что прямо под окнами явно нежилого дома оказался самый обыкновенный сугроб, куда ваш покорный слуга и провалился на добрую пару метров.
А следом за мной, безумно вытаращив глаза и пронзительно запищав, с крыши слетел многострадальный крыс - и прицельно приземлился мне на живот. Зверек наградил меня взглядом крокодила, до полусмерти искусанного газелями Гранта, и начал прилежно умываться.
Нервно расхохотавшись, я уставился в серовато-белое монотонное небо.
Ненавижу Хеллу.
Ненавижу.
В волосах все еще потрескивали энергетические заряды, а куртка лишилась двух карманов - зато теперь на мне, судорожно вцепившись крошечными, но ооочень когтистыми лапками в ткань, висело крысообразное нечто с покрытым иглами хвостом, нервно дергающимся из стороны в сторону. Жизнь продолжалась, хотя нервная икота никак не желала проходить.
А еще я опаздывал. И просто боялся представить, насколько бы я опоздал, если бы применил несколько... менее форсированный спуск. С помощью улитки, например.
Но - все обошлось: когда я заявился в "Чернослив" - средней паршивости забегаловку на окраине Тинана - человек, ради встречи с которым я, собственно, и рванул в такую даль, по-прежнему сидел за столиком у окна, нервно поглядывая на неоправданно большие механические часы, довольно нелепо смотрящиеся на тонкой руке.
Механическими часами обычно пользовались только люди, испытывающие отчаянный переизбыток денег и не менее неутешительную нехватку магических способностей, не позволяющую даже обуздывать слабеньких бесенят: их обычно и сажали в крохотную коробочку, где они вкалывали день и ночь, следя за временем, пока не заканчивался срок призыва. Но адские твари частенько привирали, ошибались - а попробуйте-ка объяснить смысл минут и секунд существам, у которых все измеряется либо в душах, либо в вечностях? - зато и продавались дешево, порой - за пару капель крови. За механические часы требовалось отдать целое состояние. Но они отсчитывали время с точностью до миллисекунд.
Девушка, сидящая у окна, вполне могла подчинить себе пару-тройку крупных демонов, не говоря уж о мелких часовых бесенятах. И при этом отнюдь не вызывала ассоциаций с обладателем внушительного банковского счета.
Она подняла голову, сдула со лба непослушную темную прядь, и у меня на мгновение даже дыхание перехватило - так похожи... но потом я опять икнул, и Миарэль презрительно скривила губы, сощурив огромные карие глаза.
- Я не пьян, - обиженно буркнул я.
- Несомненно, - хмыкнула Миа, кивнув на свободный стул. - Так о чем ты хотел со мной поговорить, вместо того, чтобы попытаться вытащить Лир?
Я поморщился.
- Не все так просто. Я, может, Лир и не подозреваю, но Рау другого мнения, и он вряд ли отпустит ее, пока я не притащу ему настоящую "нелюдь" на подносе с голубой каемочкой.
- Возможно, - Миа пожала плечами и попыталась убрать непослушную прядь под широкий ободок, трогательно перепачканный в машинном масле: я выдернул девушку с работы. - Но я-то тут причем?
Я пакостно ухмыльнулся, склонив голову набок. Юлим всегда, юлим везде...
- Миа, только не говори мне, что Лир ограничилась простым поиском подозреваемых. Я знаю всего одно дело, которое она не довела до конца, и это определенно не история с "нелюдью".
- Это да, - Миарэль кивнула, и темная прядь снова упала на обветренное лицо. - Но тебя она все равно когда-нибудь отравит.
- Я рад, - буркнул я. - Сейчас ты еще попытаешься убедить меня, что Лир не сказала тебе, кто именно эта "нелюдь", я буду упорно доказывать, что вас на всем белом свете способны отличить только я да родная мать, и то не всегда с первой попытки. Твоя сестра никак не могла влезть в это дело, не втянув тебя, потому что если тварь узнает про свое разоблачение и убьет одну из вас, то будет очень удивлена на похоронах, увидев жертву в двух экземплярах... сократим разговор?
Миарэль откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.
- Ну хорошо, предположим, я знаю, как ее найти. А ты поверишь?