Аннотация: ГГ после удара молнией получает способность пользоваться Интернетом прямо из своей головы ("гуглить мозгом"). И все бы ничего, да только некоторые люди хотят использовать его в своих целях.
Я не оборачивался, лишь прибавил ходу, рискуя поскользнуться и упасть на грязный лед под ногами. Солнце бешено жарило сверху, намереваясь взорвать бомбу у меня за спиной раньше времени. Спина вся взмокла - не предназначенный для ношения весной пуховик жадно впитывал соленый пот. Волосы уже висели тонкими многочисленными сосульками, болтаясь при ходьбе и прилипая к моей мокрой роже и шее. И еще эта чертова шапка на голове, очень похожая на те, что носит каждый второй в этой толпе. Тупое стадо даже не догадывается, что сквозь них прямо сейчас движется их смерть. Одинокие скучающие полицейские хмуро смотрят на меня, явно подозревая в худом невысоком потном парне в пуховике не по погоде, да еще и со школьным рюкзаком, который явно ему не по возрасту, наркомана. Как же они заблуждаются. Я не наркоман, даже не курильщик. Обычный студент, каких тысячи даже в нашем провинциальном городке, пусть и довольно крупном. Я самый обычный, даже не хакер, не смотря на свои сверхъестественные способности. Вот только у меня за спиной, в том самом рюкзаке, десять килограмм взрывчатки, готовой взорваться по одному лишь желанию одного единственного человека. НУ, ВОТ ОН Я! Лови меня, арестуй и уведи отсюда, пока не стало поздно!
* * *
Парой месяцев ранее.
-Осторожно! Баклан...
Я не заметил, как налетел на что-то высокое и очень твердое.
-Чуть не снес меня на фиг...
По правде сказать, тот факт, что я на кого-то налетел в узком, битком набитом полоумными дебилами коридоре, нисколько меня не смутил. Я постарался на него отреагировать спокойно, холодно и сдержанно. За что и получил чувствительный толчок в спину.
-А ну взял и извинился, малявка!
Народу вокруг было довольно много, так что тормозить мне было об кого - я налетел прямо на какую-то коротко остриженную как призывник девку, одетую во все черное. Налетел не сильно, но ощутимо для нее.
-Эй! - возмутилась она и обернулась.
-Из... - начал было я извиняться.
-Козел! - взвизгнула она и толкнула меня обратно.
Черт, называется, хотел выйти из универа незаметно.
На этот раз я все-таки упал на пол. Меня все обходили как прокаженного, обтекая, словно вода камень. Никто, конечно, встать не помог.
-Парень? Ты уверен? Больше на бабу похож! Тощий и с какой-то бабской шевелюрой.
-Там Жека лежит! Жека, ты чего разлегся-то?
-Сам ты баба! У солиста Aerosmith такая же прическа!
-И имя у него тоже бабское! Ну какого нормального парня назовут Женей?
-Меня!
-Ты не в счет.
Высокомерные ублюдки. Только и могут, что издеваться над кем-нибудь.
Я встал, отряхнулся и стал боком просачиваться сквозь толпу быдловатых людишек к выходу из здания.
-Да пошли вы все на ***! - пробормотал я, грубо расталкивая плечом всех, кто мешал мне пройти.
-Выбирайте выражение, молодой человек! - тут же донеслось слева от меня.
Это оказался мой препод по философии. Лысеющий, но, тем не менее, длинноволосый мужик лет пятидесяти, который только спит и видит, как бы завалить еще какого студента и стрясти с него очередную взятку. Например, с меня завтра на пересдаче экзамена.
Вот черт! Это ж надо было выругаться мне именно сейчас, у него под боком! Он, вне всякого сомнения, меня заметил, и, что много хуже, узнал - как не узнать того самого студента, который вечно спит на его занятиях и ходит на пары лишь потому, что иначе его выпинут из универа. А за универ платят родители, причем, немалые деньги. И не дай бог, если они узнают, что их "горячо любимого" сына выкинули из универа на предпоследнем курсе. Да дома тут же разверзнутся врата ада, и с меня начнут медленно сдирать кожу живьем. Боюсь, в таком случае меня не только из универа выгонят. Сынок, ты уже достаточно посидел на нашей шее, пора и меру знать! Раз уж мы не можем на тебя повлиять, чтобы ты взялся за ум, то, значит, на тебя повлияет сама жизнь. Вали отсюда, короче! Ну или что в подобном духе.
Надо будет хотя бы первую главу из лекций по философии прочесть.
До спасительной двери остался буквально метр - толкнуть одну мажорку в дорогой куртке и как пробка из бутылки вылететь вместе с ней на улицу. Но она что-то не решалась открывать дверь, все топталась перед ней, задерживая всю толпу, которая уже начала негодовать по этому поводу.
-Что там встали?
-Жарко, ну!
-Пропустите, пропустите, я разберусь.
-Пошел ты!
Тупое мясо. Лишь бы пожрать, потрахаться и поспать, да чтобы при этом проблем было поменьше, считая стояние в этой очереди. Как же мне противно стоять среди них, кто бы знал!
Я не выдержал, нагнулся и проскочил прямо под ее рукой, отворив дверь и выбравшись, наконец, на спасительную полупустую улицу. В нос тут же бросилась промораживающая до костей свежесть, а уши уловили звуки многочисленных падающих капель.
Я не понял. Дождь? В январе?! Да еще обильный какой, соседнего дома почти не видать!
Внезапно сверху что-то оглушительно шарахнуло, да так, что я и все, кто были сейчас неподалеку, тут же пригнулись и прикрыли головы руками - звук был такой, что мне показалось, будто на меня сейчас дом упадет.
Гром.
-Ха! Видал, как все подпрыгнули? - издевательским тоном сказал кто-то позади меня.
-Ага! Ну ты прикинь! Ливень посреди зимы! Вот тебе и глобальное потепление, будет что обсудить завтра на экологии.
-***, холодно-то как! Идем живее, подброшу до дома!
Я с завистью посмотрел на них. Буржуи! Богатый папаша поди подарил, да? Я же как идиот буду сейчас мокнуть под этим проклятым ливнем и ждать тупой медлительный автобус. Да что там, как идиот. Смотрим правде в глаза - как бомжара.
Волосы тут же намокли и прилипли к лицу и к шее, позволяя холодной падающей с неба воде пробираться все глубже и глубже под одежду. Капюшона у куртки не было, а шапку я одевал только в сильные морозы - всегда спасали густые длинные волосы. Снег под ногами намок, стал скользким, мерзко хлюпающим будто болото. А еще от него валил пар - падающая вода была теплее градусов на пятнадцать, а то и больше. Я неожиданно понял, что дождь вовсе не сильный, просто каждая капля оставляет за собой туманный шлейф. Ощущение было такое, будто я вдруг очутился в турецкой бане, вот только вокруг было несравнимо холодней.
Жахнуло еще раз, и идущая рядом со мной девушка поскользнулась, схватилась почему-то не за своего парня, а за меня. Я не устоял на скользком как каток снегу и упал вслед за ней, прямо в ледяную лужу.
Парень без труда поднял свою девушку, нисколько не обратив на меня внимания, и они пошли дальше, осторожно ступая по скользкому тротуару. Спасибо этому чуваку за то, что он хотя бы не пнул меня, а то со мной уже бывало такое пару раз. Но вот это равнодушие все равно препаршивое чувство.
До спасительной остановки я добрался совершенно мокрый, но хорошо хоть еще не совсем замерзший. Дождь понемногу усиливался, принося со спятивших небес вслед за собой липкий туман. Улицы опустели, даже машины торопились убраться туда, где тепло и сухо. А я, проклиная все, на чем свет стоит, послушно ждал своего автобуса. Тот прибыл минут через десять моего стояния, когда меня уже начало ощутимо знобить. Старенький полупустой железный ящик с белесыми окнами медленно выплыл из тумана, со свистом вдарил по тормозам и, проскользив на пару метров больше обычного, к тому же, обрызгав все вокруг себя, остановился.
-Наконец-то! - обрадовался я, входя в него и садясь на первое же свободное место.
-Славный денек сегодня, - тут же прокомментировал водитель, узнав меня.
Поскольку до моего дома от универа ходит только этот автобус, то я знал в лицо всех его водителей. Как и некоторые из них меня.
-Обычный день, - мрачно буркнул я.
Двери захлопнулись, запирая меня в этом железном гробу на колесах, и автобус, пробуксовав, начал набирать скорость.
-Последний раз я такое помню году эдак в шестьдесят третьем, кажется, - продолжал орать на весь автобус пожилой водитель. - Я тогда в школу ходил, совсем малой был. Только вроде еще молнии сверкали...
Его разговор никто не поддержал, на что он обиженно ответил, включив захрипевшее помехами радио.
Я пялился в окно, все больше уходя в себя.
Еще одним хреновым днем стало больше в моей копилке. А он не заладился с самого начала: утром я наступил в очередной раз на кошачью мочу в квартире, затем обнаружил, что в доме почему-то вырубили горячую воду (а никакого объявления не было, к тому же, родители, когда уходили на работу, умывались нормально). В результате я опоздал на автобус и проторчал на морозе полчаса в ожидании следующего рейса. Не успел на свидание с девушкой, эта дрянь не вытерпела и прилюдно со скандалом порвала со мной, назвав меня многими нехорошими словами. Зашел в универ после обеда, чтобы узнать время пересдачи, наткнулся на этого придурка, старосту группы, который не смог не воспользоваться очередной возможностью прокомпостировать мне мозги на счет учебы, да так, что даже охрана сбежалась нас разнимать. Снова проглотил пару едких замечаний по поводу своей "волосатости" от спортсменов-дегенератов, приправленных безобидными для них, но весьма болезненными для меня тычками. Перед выходом напоролся на очередного клоуна, толкнувшего меня на бритоголовую девчонку (не разбираюсь я в их суб- и над-культурах), которой это не понравилось. Выматерился рядом с преподом по философии, который будет у меня завтра принимать экзамен. Снова. Вышел на улицу, тут же попав под дождь в середине января, пожалев о том, что ношу шапку только в минус двадцать. Быстро промок, поскользнулся на мокром снегу и упал в лужу, больно приложившись задницей. Хорошо хоть автобуса пришлось не так уж и долго ждать.
Славный денек.
Туман за окном шел полосами - то был непроглядным, то пропадал полностью. Мне даже показалось сначала, что это у меня от холода начался приступ странной прерывающейся слепоты. И на тех участках, где не шел странный дождь, темную трассу между двумя районами города озаряли многочисленные вспышки молний. Их было так много, что создавалось впечатление, будто небо треснуло, обнажая неведомую, светящуюся синим и фиолетовым, начинку. Почти без перерыва гудел раскатистый гром, но еле слышно, лишь изредка напоминая о себе оглушительными взрывами.
Внезапно одна из молний ударила в землю, метрах в ста от нас, где-то в заснеженных полях. Полоса молочного тумана в той стороне тут же загорелась - наверно, молния угодила в дерево.
-Ух, как сверкает, - тут же прокомментировал водитель. - Да, давненько такого не было.
Еще одна молния попала в высоковольтку впереди нас, уже гораздо ближе. От мгновенно нагревшегося металла пошел пар, а обледенелые провода загорелись, став похожими на новогоднюю гирлянду.
-Ого! - восхитился какой-то мелкий пацан, сидящий со своей мамашей позади меня. - Мам, ты видела?
Еще одна молния! Прямо в дорогу перед нами метрах в десяти. Похоже, кто-то там наверху хорошенько разгневался на этот автобус и стал швыряться в него молниями подобно Зевсу. Водитель изрядно трухнул и вильнул на скорости в сторону, автобус начало заносить правым боком на скользкой трассе.
Дурак! Надо было садиться не спереди справа, а поближе к хвосту, а то чего гляди налетим сейчас как раз моим окном на какой-нибудь столб.
Снова разряд! Прямо перед лобовым стеклом! Настолько близко, что у меня даже волосы дыбом встали, а в ладони, до боли в пальцах вцепившейся в металлический поручень, что-то с жужжанием больно кольнуло, словно я в ладони сейчас держал осу.
Автобус резко дернулся, должно быть, молния выбила приличную яму в дороге, а тот послушно в нее угодил. Железный гроб на колесах стал медленно вращаться, разворачиваясь боком к грозно стоящему на обочине бетонному столбу. Пол и сидение трусливо ушли у меня из-под ног. Я хотел зажмуриться, не успел и увидел, как бетонная палка-убийца пролетает мимо меня, врезаясь в корпус автобуса на следующем окне. Удара об него я не почувствовал, находясь в воздухе, зато вполне ощутил твердость бокового стекла, возле которого я сидел. Со звоном разбивающегося этого самого стекла я вылетел наружу.
Ну, все - промелькнула мысль. Каюк моей никчемной жизни. Даже горевать обо мне никто не будет, кроме, разве что, единственного друга Макса. А я ведь только начал раскручиваться как вокалист рок-группы...
... Я угодил башкой в большущий грязный сугроб, с жесткой обледенелой коркой сверху, до крови расцарапавшей мне щеки. Внутри оказалось много сухого и колючего снега, ставшего мне спасительной подушкой. Приземлился я вполне успешно, но вылезти из сугроба стоило небольшого труда, особенно под звуки разрываемого металла - инстинкты вовсю кричали, чтобы я наоборот зарывался глубже в сугроб.
Весь облепленный снегом, отчего похожий на снеговика, я смотрел, как автобус медленно сгибается ровно посередине, издавая противный зубодробительный лязг. Большинство окон со стороны столба выбиты (часть разбиты, часть вылезли целиком вместе с крепежной резиной), но, похоже, вылетел из автобуса только я. Он был совсем рядом, и его продолжало медленно нести по инерции. В мою сторону.
Внезапно ноги нашли под собой пустоту, и я кубарем скатился в кювет. Мир как сумасшедший катался вокруг меня, пока с гудением не остановился - я врезался грудью в какую-то металлическую вышку. Схватился голыми примерзающими к металлу руками за нее и попытался встать. Посмотрел вверх.
Wi-Fi стация. Багрово-белая в свете молнии, бьющей прямо в ее вершину. Сил оторваться уже нету, руки как вросли в эти обледенелые балки. Каждая мышца тела дергалась в неостановимом припадке, отовсюду шел горячий пар, не дающий нормально вдохнуть свежий вечерний воздух.
Очнулся я уже в скорой.
-Ей, парень, как себя чувствуешь? - спросил медбрат, заметив, что я открыл глаза.
Это был мужик примерно возраста моего отца, слегка небритый и отдаленно чем-то напоминающий нынешнего президента. Такое же показушно-прискорбное выражение лица.
Я лежал на жесткой маленькой каталке внутри машины. Каждая мышца болела как после долгой изнуряющей тренировки, здорово щипало щеки, а ладони оказались сжатыми. Я уверенно сел, но ладоней разогнуть не смог - те были как дубовые, больше смахивающие на протезы, вдруг обросшие мясом.
-Как будто поезд сбил, - вспомнил я фразу из одного фильма.
-Говорить можешь, уже хорошо, - с облегчением проговорил медбрат.
Он подсел ко мне поближе, достал маленький фонарик и направил мне его в глаза.
-Не моргай и следи за светом, - велел он. - Реакция есть. Помнишь, как тебя зовут?
Я ответил.
Медбрат кивнул.
-Голова болит? Кружится?
-Нет.
-А что болит?
-Мышцы. И ладони будто обжег. Не могу разогнуть пальцы.
-Сейчас.
Он повернул мои руки ладонями вверх и медленно разогнул пальцы, наблюдая за моей реакцией. Больно при этом мне не было.
Ладони действительно оказались красные в тех местах, где я держался за вышку.
Медбрат достал иголку, и ткнул в мой указательный палец.
-Ай! - палец слегка дернулся.
-Хорошо.
Он протыкал каждый палец, ладонь по центру, проверил ноги - все оказалось в порядке.
-Встать можешь?
Я неуверенно кивнул. Но уверенно встал, лишь слегка покачнувшись. Стоять приходилось согнувшись - мешал потолок машины, и я немного погодя сел обратно.
-Хорошо, - обрадовался он. - Помнишь, что произошло?
-Шел дождь, - я слегка замялся, силясь вспомнить.
Картинки в голове появлялись неохотно, будто застревали где-то на полпути среди хлама пустых воспоминаний. Но, все же, выползали на поверхность.
-Я ехал в автобусе, - продолжил я, начав тереть лоб начавшими двигаться пальцами.
Лоб оказался слегка поцарапанным, но совершенно сухим. На одной из щек я нащупал пластырь.
-Нас начало заносить, - воспоминания вдруг хлынули разом, будто плотину прорвало. - Столб! Сугроб! Вышка с интернетом! Молния!
Запахло чем-то паленым. Оказывается, обоняние до этого спало, а теперь возвращалось вместе со всем остальным.
Я оглядел себя. Куртку с меня сняли, свитер тоже, а футболку вытащили из штанов. И та из чисто белой превратилась в белую подпаленную в некоторых местах. На джинсах тоже обнаружились пятна гари, как и на свитере и куртке, которые лежали рядом на сидении. Я обеспокоенно задрал футболку, страшась обнаружить жуткие раны и ожоги. Но кожа была абсолютно нормальная. И волосы с головы никуда не делись, только вот сильно пушились и потрескивали от статики.
-Я... цел? - осторожно спросил я.
-Вполне, - кивнул медбрат. - Слабые ожоги на руках, царапины на лице, ничего серьезного.
-Фух-х, - облегченно выдохнул я.
Ну и денек выдался! Сначала попал под дождь в январе, затем увидал кучу молний, бьющих прямо в землю, и в итоге одна из них чуть не поджарила меня! Но я жив. Жив, черт возьми! Плевать на царапины, к дьяволу ожоги и паленую одежду! Я живой!!!
-Но тебя все равно нужно обследовать, - твердо заявил медбрат. - МРТ всего тела, куча анализов, обязательно ЭКГ и так далее. Полный список твой врач составит.
Куча анализов и всяких тестов. Я им что - лабораторная крыса, которую непременно нужно препарировать лишь потому, что она должна была сдохнуть, но не сдохла?
-Сейчас тебя и отвезем сразу в больницу, лады?
-Я...
-Вот только, раз уж с тобой, вроде бы, все тип-топ, пойду посмотрю, что в других машинах, может, кому из раненых помощь нужна.
-Раненые? - спросил я. - А, ну да, авария. Много раненых? Есть убитые?
Только бы не водитель, только бы не он. Этот старик чуть ли не единственный, кто ко мне относится как к человеку, а не как к половой тряпке, об которую можно вытирать ноги. На остальных плевать - я их не знаю, и знать не хочу. Люди по всему миру умирают каждый день.
-Мертвых нет, не бойся, - медбрат дружески похлопал меня по плечу. - Серьезных ранений я тоже не заметил. Похоже, автобус еле полз по трассе, так что повезло всем, кроме тебя.
Ну как всегда, всем везет, а меня удача обходит стороной. Где справедливость, спрашивается?
Он открыл заднюю дверь машины, тут же потянуло жутко холодным влажным воздухом. Я поежился и потянулся за обгорелым вонючим свитером.
-Но проверить надо, - добавил медбрат. - Никуда не уходи.
Он закрыл дверь и ушел.
Я привстал, быстренько заправил футболку обратно в штаны, надел свитер, подумал немного и нацепил куртку. Одежда вся была абсолютно сухая, будто я не купался ни в какой луже, не был под проливным дождем и не зачерпывал воротником тонны грязного снега. Волосы тоже сухие. Странно. Что же получается, я провалялся без сознания несколько часов, и одежда успела высохнуть? Не, дурацкая куртка даже на сушилке так быстро не сохнет. Да пассажиры еще здесь, раз медбрат пошел их проверять, а большинство раненых увозят сразу после осмотра. Еще не увезли, получается, прошло всего ничего. К тому же, замерзшим я себя не чувствую совершенно, а провалявшись в снегу хотя бы полчаса я бы дрожал как осиновый лист на ветру.
Мобильник сгорел. Во всяком случае, включаться отказывается. Сколько сейчас времени? Насколько видно из окна, небо черное, ясное, со звездами. Уже ночь? Не, скорее всего, где-то в районе восьми-одиннадцати.
Вот блин, завтра пересдача с утра! А я хотел подготовиться хотя бы чуть-чуть, чтобы наскрести на тройбан. Не успею же ни черта! И этот клон президента не отпустит поди. Надо убираться отсюда, пока он не вернулся.
Я медленно открыл дверцу скорой и выглянул наружу. Там было чертовски холодно. Справа виднелся злополучный столб с кучей битого стекла на замерзшей, блестевшей под светом звезд дороге. Две патрульных полицейских машины, игравших роль ограждения. Пустые. Зевак не наблюдается, но вон приближается какая-то легковушка. Может, подбросят?
Под ногами лед, благо, весь неровный и исцарапанный шипованными покрышками, идти легко, ноги почти не разъезжаются в стороны, грозясь посадить меня на шпагат. Я, пригнувшись, как это обычно делают герои фильмов, стараясь быть менее заметными, прошел между двумя полицейскими машинами и стал дожидаться подъезжающей. Оглянулся назад.
Автобус был метрах в двадцати от столба, полностью на дороге и стоявший лобовым стеклом ко мне. Бок был жестоко смят, большинство стекол с той стороны выбиты. Всех пассажиров уже успели вывезти и рассовать по нескольким машинам скорой помощи. Так же я заметил еще парочку полицейских машин, а так же пожарников, скучавших возле негорящего автобуса, и ремонтников, забирающихся на дымящуюся у самой вершины вышку. Несколько медбратьев бегали вокруг скорых туда-сюда, передавая какие-то пакеты, полицейские расставляли с противоположной относительно меня стороны ограждающие знаки, а какой-то толстый дядька отвечал телевизионщикам, тыкая пальцем в автобус.
Подъехавшая машина оказалась такси. Она с шарканьем остановилась в нескольких метрах от меня, и из опустившегося стекла выглянул грузин-таксист.
-Вах, дорогой, залэзай давай! - обратился он ко мне. - Так и быть, подвэзу за полцены.
Долго думать я не стал, такси оказалось как раз под руку. Сел рядом с водителем, и автомобиль - недорогая иномарка - покатил вперед, медленно объезжая место аварии. Грузин и какая-то пенсионерка, сидящая сзади, с увлечением смотрели в окно.
Подлые лицемеры. Тут авария произошла, чуть не погибли люди, а они пялятся туда так, словно смотрят интересное кино.
Наконец, мы объехали все место аварии, и уже нормальным темпом поехали дальше. Я поудобнее устроился в кресле и подставил замерзшие руки под дышащую жаром печку.
-Что стряслось-то? - робко поинтересовалась у меня старушка.
-Молния ударила перед автобусом, его занесло, - ответил я. - Врезались в столб.
-Страсти какие! - восхитилась бабулька. - А жертвы есть?
Ну да. Тебе на старости лет подавай такие вот развлечения. И чтобы трупов побольше, да кишки, кишки повсюду! И непременно плачущие осиротевшие дети, чтобы было, кого пожалеть. Ненавижу.
-Нет.
-Дорогой, - акцент грузина резал мне уши. - А сам цел? Руки-ноги цел?
Ну, хоть тебе я не безразличен. По крайней мере, спрашиваешь, на вид, искренне. Или притворяешься?
-Пара царапин, - ответил я.
Грузин коротко посмотрел на меня, на секунду задержав взгляд на пластыре на щеке.
-Вах, молодца! - обрадовался он. - А меня вон давеча тоже подбило! Какой-то *** в зад въехал, понимаешь? Багажник - блин, а я - вот как ты прямо, пара царапин!
Он пустился в долгий монолог на местами корявом русском о том, как он разбирался с этим нехорошим человеком-виновником аварии. Надо сказать, матерился он без акцента.
Часов в машине я не заметил, радио тоже не работало. Но точное время я откуда-то знал. Да и не просто час и минуты, а вместе с секундами и миллисекундами - ровно десять вечера, как раз все по нулям. Бред какой-то. Откуда мне знать точное время? Но, судя по положению Луны на небе, где-то так оно и есть. Просто догадка, вот и все. Только затылок немного зудит.
Домой я приехал, когда родители уже легли спать. Таксист передумал и денег с меня не взял вообще (слава богу, поскольку они подгорели у меня в кармане слегка). Тихо открыл дверь квартиры, повесил куртку в шкаф, разулся. Зашел в ванную, осмотрел тоненькие царапины, смыл грязь с лица, намазал поджаренные ладони каким-то маминым кремом - авось поможет. Раскидал одежду по комнате и завалился спать, ощутив смертельную усталость. Все это время у меня зудел затылок (я пытался его не чесать и вообще игнорировать), а таймер из головы никуда не девался, исправно сообщая "10:42:54" и так далее. И, уже засыпая, натолкнулся взглядом на старенький будильник с зелеными еле видными в темноте цифрами. "10:34". Врет почти на десять минут, гад! Неудивительно, что я сегодня опоздал...
* * *
Теория познания Канта. Герменевтика.
-***, - вырвалось у меня.
Но очень тихо, препод вроде бы не заметил.
Я сел в самый конец аудитории - за пятую парту - и положил билет рядом с листком.
Вот там же есть нормальные вопросы, на которые наболтать можно! Так почему мне опять попался один из немногих, на которые я ничего не могу ответить? Дебилизм какой-то. Так, нужно сосредоточиться и попробовать вспомнить хоть что-то. И шпоры, как назло, были на сдохнувшем телефоне - тот так и не включился, наверно, сгорела электроника. Хорошо хоть одежду нормальную, не горелую, нашел. Кроме куртки.
Черт, куртка. Мать утром, когда одевалась, должно быть, почуяла запах гари и быстро вычислила источник запаха. "Что с курткой? Уши надеру!" - обещала оставленная на шкафу записка. Куртку действительно теперь было только выкидывать - запашок тот еще, плюс многочисленные подпалины. И нужен новый мобильник (о нем я еще не сказал). Попал я капитально.
Нужно сосредоточиться на билете! Если я опять завалю экзамен - точно из универа выпинут, по слухам, последующие попытки сдаются с комиссией, а им сдать нереально.
Так. Кант. Теория познания. Давай, должен же я хоть что-то помнить! Да, я фигней страдал на лекциях, но я же на них ходил! И препод наверняка рассказывал все - если верить статьям в интернете, то все это должно было отложиться в подсознании. Нужно только воскресить это.
Интернет. Дурацкая молния! Сожгла мне телефон, и свободный Wi-Fi в университете меня теперь не спасет. В отличие от других двоечников, сидящих здесь со мной в одной аудитории. Вон, почти каждый ковыряется в телефоне, наверняка зашли в интернет.
Попробуем взять логикой. Кант. Да, был такой философ. Когда он жил? Кажется, в веке восемнадцатом. Или семнадцатом? Пусть будет восемнадцатый. Во, вспомнил! "Бог умер..." и чего-то там. Это же его цитата, да? Не зря я смотрю сериалы - в одном из них как раз эта фраза была в начале каждой серии. Бог умер - и что дальше? Думай, думай! Стоп, но бог не может умереть, он же бессмертный вроде. Или может? Кто их знает, этих верующих. А Кант был кто? Христианин или мусульманин? Буддист? Или вообще - язычник? Ох, тяжко-то как. Ладно, запишем пока это, авось, чего еще вспомню. Так, теория познания. Именно Канта. Их было несколько? Вот идиоты - каждый свою теорию придумывают! Не отвлекаемся! Теория познания. Познания чего? Мира, бытия, апельсинов? В чем она у него заключалась? Кажется, в том, что у каждой вещи есть своя суть, что-то типа души. Или это не у него было?
Ладно, переключимся на другой вопрос. Герменевтика. Это еще что такое? Первый раз слышу. Вот евгенику знаю, в смысле, есть такая наука. А тут герменевтика какая-то. Блин, даже зацепиться не за что. По-любому какая-то очередная шарлатанская наука типа той же хиромантии. А, ладно, хрен с ним, напишу про евгенику, и как она влияет на способности человека.
Так, осталось тринадцать минут и восемь секунд. Дурацкие часы в голове. Засыпал - они были, проснулся - нету. И пока ехал - не было. Но стоило приблизиться к универу, они опять появились, и хрен выгонишь из головы, ладно хоть не тикают. Затылок снова зудит.
Блин, по первому вопросу так ничего не вспомнил. Кант. Теория познания. Кант. Иммануил! Только меня это не спасет. Давай, ищи выход, ищи.
-Пс-с-с! - я повернулся к соседу, туповатого вида спортсмену со здоровенными ручищами. Он только что закончил строчить свой билет благодаря мобильнику. - Дай мобилу на пять минут!
-Отвали, - послал меня он.
-Эй, на гальорке! - заметил нас препод. - Хватит заговорщицки шептаться! Давайте лучше со мной поболтаем, и чтобы все по билету было!
-Ты, или сдавай, или прекращай вертеть головой! - велел мне препод.
Пришлось прекратить вертеться.
Да что я вообще здесь делаю? Зачем мне все это надо? Ну, отчислят меня, подумаешь! Все равно я в этой специальности ничего не понимаю. Да и пошел я на нее только из-за влияния родителей, да и потому, что в компьютерах хоть что-то понимаю, в отличие от любой другой области. Но здесь все равно учат какой-то хрени, которая мне вообще не пригодится, об этом даже некоторые преподы говорят! На жизнь я все равно планирую зарабатывать музыкой, так может, забить на все? Нет, нужно додавить этот идиотский экзамен, который даже не по специальности, чтобы из универа не отчислили, а то точно от такого количества новостей родители из дома выгонят. А моя группа пока еще ничего не зарабатывает.
Так, посмотрим на ответ, может, хватит на трояк? Хрень. Полторы строчки на первый вопрос и вообще не то на второй. Я труп.
На глаза попалась наклейка на стене "Wi-Fi free zone". Будь он не ладен! Почему я не могу им воспользоваться?! Все сейчас скатали спокойно из интернета, а я из-за этой чертовой молнии не могу! И еще эти часы в голове продолжают идти как ни в чем не бывало! Мне нужны не часы! А теория познания Канта!
В голове внезапно будто взорвали информационную бомбу, разметав по сознанию неведомо откуда взявшиеся знания. Перед внутренним взором словно открылась страница браузера с нужной статьей. Здесь был портрет, полная биография, выжимка из многих его трудов - и ко всему был мгновенный доступ, словно по ссылкам! Заветный ответ, который мне был так сейчас нужен!
-Уе-е-е-е! - смачно рыкнул я на всю аудиторию.
Размашисто перечеркнул всю написанную мной до этого бредятину и начал лихорадочно строчить новый ответ. Мне сейчас было, честно говоря, плевать, откуда все это взялось, важно лишь было написать правильный ответ.
Так, Канта я напишу. Это уже как минимум трояк! Класс! И часы пропали! А герменевтика?
Я зажмурился, представляя привычный по домашнему компу браузер. Вот открываю новую вкладку, вбиваю в "Мугл" слово для поиска. Теперь должна появиться куча ссылок, но мне нужна одна из первых. Как правило, везет на второй.
Меня начала бить мелкая дрожь. Хотелось вопить от неожиданно свалившегося счастья. Я знаю, что такое эта герменевтика! Да и еще в таких подробностях, что даже представить страшно. Определение, описание, даже примеры из книг, которых я никогда не читал! Но я точно уверен, что они существуют! Так, а не пропал ли с предыдущей вкладки Кант, не убежал ли он от меня куда? ОН ЗДЕСЬ! И герменевтика тоже!
Красные обожженные руки дрожали, стуча о разболтавшуюся парту, я не мог усидеть на месте. Все ерзал от возбуждения, энергия ликования требовала выхода наружу.
-На хрен! - я вскочил, скомкал листок с ответом и пошел сразу к преподу.
Тот сначала удивился, но затем быстро справился с собой и ехидно улыбнулся. Он прекрасно помнил, как я посещал его лекции и как отвечал на предыдущих попытках. И этот старый козел не сомневался, что благодаря мне его кошелек сегодня потяжелеет на несколько купюр.
-Решили отвечать, Евгений? - спросил он, когда я подошел к преподавательскому столу и уселся на предложенный стул. - Вы уверены? У Вас есть еще немного времени.
-Отвечать, - выпалил я, сдерживая рвавшиеся наружу новые знания.
Он достал из кучи зачеток мою и протянул мне. Намекает, подлец, чтобы я туда сразу клал деньги. Хрен тебе!
-Билет шесть, - начал я. - Теория познания Канта и герменевтика. Начну с герменевтики.
Я нервно сглотнул. Браузер в голове открыт, никуда не пропал, но колени от нервов все равно тряслись. Пришла в голову запоздалая мысль, что все это - лишь только мое воображение, и весь текст на вкладках придумал я сам.
Препод, заметив мою небольшую заминку, улыбнулся еще шире, предвкушая, наверное, теплый отпуск в южных странах за мой счет.
-Герменевтика, - я снова сглотнул и сжал колени руками, чтобы ноги прекратили плясать. - Искусство толкования слов, фраз, текстов, в особенности, древних, но наиболее часто - библейских.
Меня прорвало. С каждым новым предложением блеск его глаз угасал, и сам он опускался на своем стуле все ниже и ниже, ощущая в полной мере свое поражение. По его реакции и нескольким наводящим вопросам я понял, что я прав во всем. Запинаясь, иногда затихая и говоря почти шепотом, а иногда наоборот - почти крича на всю аудиторию, я выложил ему такие толкования некоторых библейских канонов, которых отродясь не знал. У него упала челюсть, брови поползли к затылку, а жалкие, но противно-длинные остатки жиденьких волос встали дыбом.
-Теория познания Канта, - продолжил я, дойдя в своем воображении до конца страницы и переключившись на соседнюю вкладку.
Спустя пять минут я гордо замолчал, выложив почти все, что увидел в статье браузера.
Препод сидел как пришибленный.
Я победил его! Я знал это, ни сколько не сомневался. И уж экзамен я точно сдал хотя бы на трояк, но я надеялся на твердую четверку. Мой ответ был ой как хорош, и препод даже не задавал никаких вопросов.
-Похвально, что Вы прочли дополнительную литературу, - наконец через силу выдавил он из себя.
Что, получил, фашист, гранату? Так тебе! Это расплата за вчерашний день!
Я отдал ему зачетку обратно.
-А, ну да, оценка, - он был слегка в ступоре, его все никак не мог отпустить тот факт, что я так ответил на эти вопросы. - Твердая "хорошо". Бесспорно. Что же Вы раньше так не отвечали?
Я промолчал. Раньше у меня не было такого озарения, но не мог же я ему этого сказать! Да и не хотел.
Он расписался в зачетке, и я словно на крыльях вылетел из аудитории. Сдал зачетку в деканат, взял куртку в гардеробе и вышел на морозную улицу. Небо было ясным, без единого облачка, светило зимнее маленькое солнце, чирикали вездесущие воробьи. Слегка прохладно - воздух был еще очень влажный, напоминая о вчерашнем дожде. Но погода была прекрасной.
-ДА! - крикнул я на всю улицу.
Прохожие сначала удивленно уставились на меня, но потом тут же продолжили идти по своим делам.
Куда сейчас идти? Домой лучше прийти поздно, когда родители будут спать, как вчера. Девушки у меня теперь нет, и слава богу - как гора с плеч свалилась. Ну ее, эту стерву-истеричку. Точно, поеду к другану, отдохнем, вместе пивка выпьем, я ему расскажу о своих вчерашних приключениях.
Кант. Как я это сделал, черт побери? Сейчас ни фига не выходит, хотя затылок продолжает зудеть, пусть и не так сильно, почти на грани ощущений. Все пропало, даже часы не вернулись. Что это было? Наверное, я как-то случайно открывал в браузере эти две статьи, и они у меня запомнились, отложились до нужного момента, так удачно пришедшегося на сегодня. Вот приду к Максу, у него и проверю эту статью.
Собственно, у своего чуть ли не единственного друга я был уже спустя полчаса, с учетом времени, потраченного на магазин. Мне повезло - завывания мучимой им электрогитары было отлично слышно в подъезде, так что тот точно был дома. Я дождался, пока он не закончит партию и не запнется как всегда в одном месте, и уверенно вдавил проплавленный хулиганской зажигалкой пластиковый кругляш дверного звонка. Немного погодя хлопнула внутренняя дверь, и Макс поглядел в глазок.
-О, Женек! - он тут же открыл дверь и впустил меня внутрь. - А что у тебя рожа вся в царапинах? И куртка гарью пахнет?
-Держи пакеты, - велел я ему. - Сейчас расскажу - закачаешься!
-О, пивасик! - заглянул он в пакет.
Мы прошли в его комнату - своеобразную маленькую берлогу, небольшую комнату с кучей всякого хлама, начиная от порванных советских динамиков, кучей каких-то компьютерных плат и заканчивая маленькими фигурками из Звездных Войн на столе рядом с включенным ноутбуком. Рядом с разложенным диваном, занимавшим почти половину свободного пространства, стоял усилок и черная, блестящая лаком электрогитара.
-Слушай, пока не забыл, - сказал я, глядя на работающий ноут. - Залезь в инет и вбей в "Мугл" слово "герменевтика".
-Извиняй, братан, - Макс развел руками. - С утра сеть сдохла, так что я без связи с внешним миром.
-Жаль.
Откупорили по бутылке, приложились. Пиво было холодным, промораживающим.
-Рассказывай, - напомнил мне цель моего визита друган.
Я ему вкратце поведал все, что случилось вчера вечером, а так же сегодня утром. Слушатель из него всегда был отличный, никогда не перебивал, подчас даже помогал, когда я не мог подобрать нужного слова или запинался. Весь рассказ занял не больше пяти минут.
-Круто ты живешь, - оценил он. - Может, теперь у тебя есть суперспособности? Бегать быстрее не стал?
-Смеешься что ли? - обиделся я. - Я чуть в курицу гриль вчера не превратился, а ты...
-Нисколько, - он был серьезен. - Спорим на фиолет?
-Ты о чем? - не въехал я.
-Что ты теперь что-то можешь, чего не мог до удара молнии.
-Жопой дышать что ли?
-Да нет, балда! Просто понимаешь, я же спец по части комиксов, ну и прочел много статей про всякие реальные суперспособности. Один индус может пропускать через себя ток большой силы - от него электрочайник работает! У другого кожа растягивается офигенно!
-А я тут причем?
-Так вот. Много свидетельств есть, что у некоторых людей, выживших после прямого удара молнией, открываются скрытые возможности мозга. Одна женщина, из Белоруссии, после молнии приобрела суперпамять! Может прочесть 300 страниц и запомнить оттуда абсолютно все! Ей даже называли фразу наугад из книги, а она говорила, с какой страницы та взята, и в точности повторяла следующее за этой фразой предложение! Прикинь!
-То есть, ты думаешь, что у меня тоже эта суперпамять? - сообразил я. - Да я никогда в жизни не читал ни про Канта, ни про герменевтику!
-Да нет у тебя никакой суперпамяти!
Он приблизился ко мне и заговорщицки прошептал:
-Думаю, ты по интернету без компа можешь лазить!
-Ну да. А вместо мозжечка у меня процессор стоит, да? Не городи ерунды.
Но его уже было не переубедить. Если что он и берет в голову, особенно из того, до чего доходит сам, то оттуда это не вытащить уже никакими щипцами.
Макс возбуждено вскочил, чуть не вылив половину бутылки пива на пол, открыл ящик стола и достал оттуда пятьсот рублей. Демонстративно положил на стол.
-Спорим? - спросил он, глядя на меня.
В его глазах все больше разгорался пожар азарта, готовый поглотить его.
Пятьсот рублей. Мне бы они сейчас пригодились, ой как пригодились бы. Причем за просто так.
-У меня нет столько, - я покачал головой.
-Очкуешь, - убежденно заявил Макс.
-Ни фига! - запротестовал я. - Я серьезно, у меня нет столько денег сейчас
-А дома?
-И дома нет. И у предков взять не могу, мне и так влетит за куртку и мобильник.
-Ладно, - на секунду мне показалось, что Макс сдался.
Он убрал пятисотку обратно.
-Тогда делаем так, - продолжил он. - Проигравший оплачивает все это.
Он указал на пиво и пакеты с чипсами и прочей фигней, которую я и так уже купил в магазине. Что ж, все равно заманчивое предложение, учитывая, что вся потраченная сумма ко мне вернется.
-По рукам, - согласился я, пожимая ему руку. - Вот только как ты собираешься проверять меня? Интернета все равно у тебя нет.
-Есть у меня одна идейка, - Макс хитро прищурился. - Поведай мне, о великий, зудит ли у тебя сейчас затылок?
-Не издевайся. Нет, не зудит.
-Идем.
Мы вышли из комнаты и прошли в спальню его родителей. В этой комнате я был в первый раз, хотя у Макса бывал довольно часто - он меня туда никогда не пускал, объясняясь, что его родители не любят, когда в их комнате находится кто-то чужой. Таким уж чужим я себя здесь не считал, но с этим правилом приходилось мириться, благо, это было не сложно. Комната была маленькая, немногим больше комнаты Макса. Здесь тоже почти все пространство занимала кровать, большая, двуспальная. Светло-синие обои, окно во всю маленькую стену, большой и единственный в этой квартире телевизор - новомодный плоский экран в полметра, такого у нас не было.