- Твою мать, один ушел - выругался тот, кого назвали Ваном. Прозвище шло от фамилии - Ванин. Это был мужик размером с медведя с суровым обветренным лицом. В нем чувствовалась недюжинная сила, не только физическая, но и сила духа. Он руководил в деревне всем, что затевали сообща, будь то охота, строительство новой избы или сенокос. И не просто руководил, а делал вместе со всеми. Но охота была его страстью. Особенно он любил охоту на крупного зверя - лося, кабана или медведя, хотя не гнушался и "мелочью". На охоте в нем словно просыпалось что-то доселе скрытое - он менялся в лице, в его облике чувствовались звериная ярость и уверенность в победе. Мужики, уважавшие его и безоговорочно ему подчинявшиеся, опасались в такие минуты находиться близко от него, хотя не было случая, чтобы он причинил кому-то из них хоть малейший вред. Просто его ярость вызывала в них какой-то подсознательный страх.
- Михалыч, а ты не ошибся, когда считал? - спросил Ван у одного из охотников.
- Будет тебе, я ж седни тверезый и вчерась не пил! - ответил тот.
- Значит днями будем в лесу выслеживать, деваться ему некуда - подытожил Ван - Пошли по домам!
- А этих куда? - спросил Генка, парень лет двадцати, успевший выстрелить всего два раза и явно разочарованный, что забава так быстро закончилась.
- Отнеси дедМите, пусть шкуры снимет и выделает. Кому ни то пригодятся амуницию обновить.
Охотники разошлись, обсуждая свои впечатления, досадуя, что "один-таки ушел", и выражая следом за Ваном, уверенность, что его дни сочтены.
Волки объявились в округе недавно. Ползимы их не было видно, потом мужики обнаружили следы буквально в полсотне шагов от крайних изб. Но, что странно, волки двигались мимо деревни и в деревню не заходили. Так продолжалось несколько дней - волки проходили своей тропой мимо деревни каждую ночь. Генка, что спрашивал куда девать убитых, подежурил ночью на чердаке одной из изб и своими глазами видел, как шли волки. Как они возвращались, он не видел - видимо шли другим путем. Вана обуял охотничий азарт, он собрал мужиков и они устроили волкам засаду. Попрятались в крайних избах кто где: кто на чердаке, кто на сеновале, кто за сараем. Михалыч был с самого края с той стороны, откуда шли волки и должен был их пересчитать на подходе. Стрелять начали, когда стая была посередине между крайними охотниками. Расчет был такой, что если кого не достанут первой пулей, то подстрелят другие. С учетом того, что охотников набралось двадцать семь человек, а волков всего девять, шансов уйти хотя бы ранеными у волков не оставалось. Но несмотря на шансы один-таки ушел, причем судя по отсутствию крови около следа, его даже не зацепило.
Ван решил днем заслать в лес молодых резвых парней вроде Генки, выследить этого уцелевшего волка, обложить его и пристрелить. Один волк - не стая, даже если нападет в лесу на кого из разведчиков, так те с ружьями будут. Пацаны сызмальства к охоте привычные - не растеряются. А потом, один волк вряд ли будет нападать, он каждого шороха шугаться будет. Главное, чтоб не спугнули, а то совсем уйдет, а этого Ван допустить не мог - он считал этого последнего волка своей законной добычей, которую не пристрелили сразу просто потому, что отложили развлечение еще на несколько дней.
Утром следующего дня, еще до рассвета Генка шагал по скрипучему снегу к своему другу Саньку. Тот ездил в город и взял в магазине каталог охотничьего оружия и снаряжения. Оба еще с лета отложили деньжат и собирались обновить свои арсеналы. Генка был уже близко от Санькова дома, сейчас он пересечет перпендикулярную его маршруту улицу, пройдет два дома - и вот они, с детства знакомые ворота, на которых они мальцами любили кататься, а Санькова мать гоняла их хворостиной. Он уже предвкушал как они будут смаковать и оценивать карабины, ножи... ножи... Какая-то тень отвлекла его от радужных мечтаний, пересекла дорогу и быстро исчезла в темноте.
- У кого же это собака-то по деревне бегает, все ж на привязи? - удивился Генка - Волк! - мелькнула догадка в его голове. Он было кинулся следом за волком, но быстро сообразил, что того не догнать, к тому же он безоружен.
- Вот падла - разозлился Генка, досадуя, что не удастся побыть героем дня, пристрелившим оставшегося в живых после засады волка прямо на улице.
Тут он заметил, что в той стороне, откуда бежал волк, у края дороги чернеет какой-то крупный предмет. "Видно овцу у кого зарезал" - подумал Генка и пошел посмотреть. По мере приближения он сначала почувствовал, потом понял, что непонятный предмет по размерам было намного больше овцы. Генке даже показалось, что предмет шевелится. "Бред какой-то" - пронеслось вихрем у Генки в голове - "Волк загрызает сразу, полудохлого тащить ему несподручно". В общем, в голове у Генки все перемешалось и он уже перестал о чем-либо думать, только по инерции шел к этому непонятному предмету. Когда же он подошел достаточно близко, чтобы можно было разглядеть, жуткая картина предстала его глазам: у края дороги в предсмертных судорогах корчился Ван с перегрызенным горлом. Минуты его были сочтены.