Аннотация: Высшее образование - наше все, без него, говорят, и в дворники не берут. Интересно, а ценятся ли финансисты в мире, куда так и не пришел прогресс, зато развилась магия?
Глава 1. Дарина.
Семь часов вечера. Пятница. Счастливейший из дней недели. Почему? Все просто: следом за пятницей идет суббота, а, значит, пришло время долгожданного отдыха!
Как провести этот вечер каждый для себя решает самостоятельно. Я обычно прово-жу его на диване с книгой или смотрю телевизор. В общем, прибываю в эйфории безде-лья. И, скажу я вам, нет для меня дела приятнее!
Но эта пятница вышла из разряда обыденных и превратилась в головную боль.
Все началось с того, что я задержалась в институте позже обычного. Отмучившись три пары и переборов лень, я отправилась в читальный зал, проклиная въедливость преподавателей. Ксерокопия не работала, и пришлось конспектировать из книг вручную, что, собственно, меня и задержало.
Но на этом неудачи не закончились. Возвращаясь домой уже в пятом часу, я умуд-рилась вляпаться в самую большую в моей жизни неприятность, а именно: заглянула в женский туалет на четвертом этаже. Что может быть невиннее? А на тебе...
Есть у нас в предбаннике туалета одна дверь, которая всегда закрыта. Совершенно обычная служебная дверь. За ней, по идее, должны были храниться разные швабры и ве-ники. Ну, мне так казалось. Но сегодня она была приоткрыта. А в туалете кроме меня ни-кого не было.
Да, я знаю, что любопытство до добра не доводит, и знаю, что оно - большое свин-ство. Но что делать? Интересно же! Уборщица забыла запереть дверь, кроме меня в туале-те никого... Просто счастливое стечение обстоятельств, призванное удовлетворить мой интерес. Знаете, есть в закрытых дверях нечто таинственно-манящее... даже если за ними просто кладовка.
Словом, я ее приоткрыла посильнее, и всунула туда свой любопытный нос. Как же там было темно! Прямо "не видно ни зги"! Открыла настежь. Но свет словно не желал проникать дальше границы, обозначенной плинтусом. Это было уже чересчур, и я шагну-ла внутрь в поисках выключателя. Дверь захлопнулась за мной так быстро, что я даже подумать ни о чем не успела. В голове остался страх, порожденный неизвестностью темноты.
Вообще, я темноты не боюсь, но эта была какой-то угрожающей. И без того напу-ганная, я включила свое воображение. А у меня оно буйное и, пожалуй, мрачно-нездоровое. В темных переулках мне чудятся маньяки, а здесь фантазия и вовсе разгуля-лась. Хуже всего было то, что дверь за мной упорно не открывалась, как я ее не дергала, и появилось чувство, что в кладовке кроме меня есть еще кто-то. В темноте я отчетливо слышала чье-то тяжелое дыханье. Ну, все! Пусть я психопатка, но проверить все-таки нужно:
- Кто здесь? - спросила я, надеясь не дождаться ответа.
- А ты кто такая? - раздался скрипучий старческий голос.
Ну, это еще полбеды. Может это уборщица? А у двери задвижка сломалась или дверь заклинило.
- Простите, я случайно здесь оказалась. Я студентка. И, - неуверенно добавила я, - кажется, дверь заклинило.
- Имя? - опешила я, - Меня вообще-то Дарина зовут, - неуверенно добавила я, мыс-ленно в которой раз сетуя на фантазию родителей, давших мне столь неуместное для рос-сийских просторов имя.
- Что оно значит? - вновь поинтересовался голос, ставя меня в очередной тупик. Бо-лее дурацкого разговора у меня никогда не было!
- Да какая разница! - вспылила я, - Я просто ошиблась дверью! Помогите мне ее от-крыть.
- Разница всегда есть, - проигнорировала она мою просьбу, - Имя должно подходить своему владельцу и рассказывать о нем окружающим.
- Ага, - не удержалась я от сарказма, - Как у индейцев? Быстрый Ручей или Замучен-ная Студентка, например?
- Или Острый Язык, - похоже, моя собеседница развеселилась.
- Послушайте! Помогите мне открыть дверь, и я уйду.
- Ну, это вопрос спорный.
- Почему? - растерялась я. С каких пор в уборщицы принимают сумасшедших?
- Ты не сможешь уйти, - спокойно объявила она.
- Почему? Вы меня не выпустите? И что же вы со мной сделаете? Съедите?
- Я людей не ем.
Утешила! Кажется, из этой вздорной старухи все надо клещами вытаскивать. Ну, ладно.
- А вы кто? - я начала откровенно хамить. Так бывает, когда ты голодна, жутко ус-тала, да еще и выведена из равновесия, - Вы тут случайно не живете?
- Почему же случайно? Я живу здесь вовсе не случайно, а потому что так заведено.
Приехали...
- Кем заведено? - задала я самый глупый в этой ситуации вопрос.
- А! Давно это было, уж и не упомнить.
- Насколько давно?
- Да уж третье тысячелетие здесь живу.
- Ага, - сказала я. Ничего вразумительного мне больше в голову не пришло.
- А как вас зовут?
- А это не имеет значение для тебя, - она почему-то выделила последние два слова. Не нравится мне все это!
- А что имеет?
В ответ мне раздался сдавленный старческий смех:
- Уже ничего!
- В смысле? - уточнила я.
- Я - страж.
- Ага?
- Что делает страж?
Вот тут я начала по-настоящему бесится. Они что в кладовке университета НЛО хранят или что-то жутко секретное. И теперь, поскольку я знаю правду (хотя я совсем ни-чего не знаю, у меня просто "тихо шифером шурша, крыша едет не спеша"), я должна умереть?
- Охраняет! - злобно ответила я.
- Правильно, - обрадовалась старушка. Видно, ей редко попадались сообразительные студенты. Ну, правильно, понабирали всяких богатеньких дурачков в вузы, а потом удив-ляются, что страна катится куда-то не туда!
- И дальше что? Расстрел на месте?
- Я не знаю что такое расстрел, но тебя ждет изоляция.
- Понятно! Отлично! Я могу быть свободна?
- Быть - да, а свобода для тебя потеряна. Прощай. Мне было приятно побеседовать с тобой. Я так редко с кем-либо разговариваю...
- Эй, минуточку! - но прежде чем я успела хоть что-то добавить или хотя бы выру-гаться, меня ослепил яркий свет.
Когда ко мне вернулась способность видеть, а главное, воспринимать окружающую действительность, я обнаружила, что нахожусь в лекционной аудитории родного вуза. Часы показывали ровно семь. Но первая странность, которая меня напрягла, это необычайно солнечный зимний вечер. Обычно в это время на улице темень непроглядная, а сейчас не нужен был даже электрический свет. Я подошла к окошку и, как говаривают большинство моих знакомых, окончательно выпала в осадок. На улице цвела поздняя весна или даже лето. Зеленая травка, листочки на деревьях... Мне поплохело.
Минут пять потребовалось, чтобы разум вернулся в тело, а паника немного отступи-ла. Она никак не хотела сдаваться, но я успокоила ее тем, что сейчас отправлюсь домой. И уже там, в тишине и покое, позволю себе обдумать происходящее.
Цель у меня была, но как оказалось, не было средств к ее выполнению. Центральный вход, а также два запасных, были заперты. Попытка открыть какое-нибудь окошко на первом этаже ничего не дала. И самое жуткое - разбить их тоже не получилось. А я дошла до такой степени помешательства, что без зазрения совести колошматила их всеми попавшими под руку тяжелыми предметами.
Надо ли отметить, что я орала, носилась по университету как умалишенная, реши-лась даже на попытку выпрыгнуть со второго и третьего этажей (но там тоже были бронированные окна!), но абсолютного ничего не добилась. В голове только и вертелось одно-единственное слово - изоляция!
Время на моих часах бежало, но даже когда стрелка отметила одиннадцать вечера, ничего не изменилось. На дворе солнышко, птички поют - красота! А в университете только я - одна-одинешенька. Ни охраны, ни уборщиц!
На нервной почве у меня жутко разыгрался аппетит. Если так и дальше пойдет, то моя изоляция долго не продлится - умру от голода и нервного истощения.
Но скоро я обнаружила, что от голода мне смерть не грозит. Во всяком случае, в ближайшее время. Кафетерий на четвертом этаже был забит продуктами. Нагрузив целую сумку разной вредной ерунды (платить я, конечно, и не подумала, обойдутся!), я еще по-сетила столовую. Холодильники радовали своей загруженностью; газ, вода, электричество - все работало. На подносах стояли готовые блюда. Здесь могли утолить свой голод пара сотен студентов, но, по-видимому, предназначалось все это только мне.
Заночевать я решила на диванчике в холле второго этажа. Утро вечера мудренее. Кто знает, может, я проснусь в своей постельке?
Но не это, не два последующих утра ничего не изменили. Разве что, в своих блужда-ниях по бесконечно освещенным коридорам вуза я обнаружила комнатенку со сменной одеждой и туалетными принадлежностями. Запасы продуктов, одежды и всего остального, необходимого для повседневной жизни цивилизованного человека пополнялись каждое утро. Кто бы все это не организовал, он заботился о моем быте.
Единственным моим развлечением была библиотека. Сразу после завтрака и упор-ных безрезультатных попыток выбраться, я отправлялась именно туда. К счастью, худо-жественная литература присутствовала. Правда, все больше классика, но лучше это, чем бесконечные тома по экономике, статистике, праву...
Четвертая неделя моего заключения ознаменовалась интересным событием - насту-пила ночь. Вот так, проснувшись однажды утром, я обнаружила, что на дворе никакое ни утро, а самая настоящая ночь.
Честно говоря, в последнее время меня охватил пофигизм. Мне было плевать абсо-лютно на все. Сначала я, конечно, дико бесилась, а потом решила зря нервы не портить. Все равно не поможет... Но вот данное событие внесло некоторое разнообразие в мою будничную апатию. Хотя нельзя сказать, что оно меня обрадовала. Свет, пусть и подозри-тельный, все же лучше постоянной тьмы. Она лишала надежды, навевала беспричинный страх. Впрочем, очень скоро я обнаружила, что страх-то вовсе небеспричинен. В мою изо-ляцию вторглись, но таким гостям рад не будешь.
Во-первых, электричество было только на четвертом этаже. Все остальные погрузи-лись в непроглядную темноту. Так были обозначены границы, которые пересекать себе дороже. Я не знала точно как выглядят гости, но вели они себя странно, то погружаясь в дремотную (для них - я себе места не находила от беспокойства) тишину, то легонько чем-то шурша, то устраивая такой гвалт, что хотелось звонить в милицию (ах, если бы я толь-ко могла себе позволить эту роскошь, но мобильник упрямо отказывался работать, а по-том и вовсе разрядился).
В моей душе поселилось навязчивое предположение, что в эти темные денечки вход и окна на других этажах открыты настежь. Но вот как к нему пробраться? Попытаться прорваться сквозь эту разношерстную (мне почему-то казалось, что там засели демоны и черти различного пошиба) толпу, у меня не хватало духа.
Это безобразие продлилось ровно три дня. После чего снова взошло светило. Я по-няла, что еще чуть-чуть, и я реально свихнусь...
Шаги. Да, я слышала. Я точно слышала!..
А может, я просто сошла с ума от одиночества. Солнце светит ярко. Кроме меня здесь никого не может быть. Ведь никого не было на протяжении всех этих месяцев. Ни-кого.
Но вот снова. А теперь и голос, или голоса...
Я бросилась по ступенькам вниз, на первый этаж к источнику звука. Чтобы прове-рить, чтобы убедиться. Я и раньше не слишком любила посещать университет, но с тех пор как он стал моим жилищем, и вовсе возненавидела. Пожалуйста, пусть там кто-нибудь будет. Пусть раскроются двери. Пожалуйста!!!
Я всегда знала, что главное - вера. И хороший ангел-хранитель. Сколько же мой мо-жет спать, отлынивая от непосредственных обязанностей - защиты меня, неповторимой и потерянной для всех и себя самой.
- Ты думаешь, мы найдем здесь что-нибудь стоящее?
- А для чего, по-твоему, были все эти охранные заклятия? Да к тому же такой слож-ности, а? - с вызовом ответил второй голос.
- Да, ты прав, Мелькарт. Как всегда... - кисло добавил его спутник.
Воры? Быть не может! Они о чем-то еще переговаривались. Но я не слушала. Я ду-мала, решала. И пришла к выводу, что с ворами лучше не связываться. Просто обойти их и вперед - к свободе!
Со всей скоростью, на которую была способна, я кинулась за продуктами и сменны-ми вещами. Кто знает, что ждет меня там, за дверью главного входа в так приевшейся мне университет. Я была не склонна удивляться абсолютно ничему. Даже дракону. Впрочем, их-то точно не существует, правда?
На цыпочках подкравшись ко входу, я резко рванула ручку двери на себя. И, хвала богам, она отворилась! В лицо подул свежий ветерок. Знаете чем он пах? А вот и нет! Он пах свободой! Нет изоляции, давай дорогу домой!
- Ура! - не удержалась я. И зря. Заметка на будущее: сначала валим, а потом орем!
- Ты кто? - раздался голос прямо за моей спиной.
Снова не удержавшись, я выругалась себе под нос, а потом, изобразив на лице улыб-ку, повернулась к гостю-освободителю.
- Привет! Я тут не хозяйка, поэтому можете брать что хотите. А я просто иду домой, - надеясь, что этого объяснения вполне достаточно, я повернулась к собеседнику спиной и сделала шажок навстречу ветру.
- Стоп, - сказал этот урод, и я поняла, что не могу сдвинуться с места. Парализовало.
Он схватил меня за плечи и снова развернул к себе. Внимательно оглядел. Причем, моя одежда его явно удивила. Ха, на себя бы посмотрел! На мне-то вполне обычные джинсы, свитер, шарф и пальто накинуто (на улице было явно жарко, но это были мои вещи, я в них пришла и бросать здесь не собиралась), а вот он щеголял жуткими брюками отвратительного покроя грязно коричневого цвета и не менее бездарной курткой под стать им. К тому же на поясе весел кинжал и заплечная сумка не пустовала. Может, мне тоже стоило запастись ножами с кухни?
- На ведьму ты не похожа, хотя одежда у тебя и странная. И не простолюдинка. Ей здесь делать нечего. Тогда кто же ты?
Меня приятно обрадовал факт, что на простолюдинку и ведьму я все-таки не похо-жа. Но тип мне этот все равно не нравился.
- Отвечай! - нетерпеливо встряхнул он меня.
- Слушайте! Да какая разница! Я же ухожу!
- И побежишь докладывать своему хозяину, что его замок грабят.
- Во-первых, это не замок. Во-вторых, у меня нет хозяина. А в-третьих, мне абсо-лютно наплевать, даже если вы его по камешку разберете! - с чувством сказала я. Этот грязный брюнет меня внимательно выслушал, а потом ухмыльнулся:
- Очень мило. Только почем-то я тебе ни капельки не верю.
- Ваше дело!
- Что это у тебя, Мелькарт?
Что значит "что"? Я им не вещь!
- Да вот нашел прелюбопытнейшую штуку. Сбежать пыталась, - хмыкнул тот.
- Вы ошибаетесь, - стараясь сохранять внешнее спокойствие, вмешалась я, - Я просто шла домой. Вы не могли бы меня отпустить?
- Отпустить? - удивился безымянный бородач, - Да за такую чистенькую мордашку на рынке Хава монет сто отвалит!
- Что? - в свою очередь удивились они, - Это где ты такого нахваталась?
- В уголовном кодексе!
- О воровском кодексе я слышал, о пиратском тоже... А это что за шайка?
- Не шайка, а свод законов. Незнание которых, кстати, не освобождает от ответст-венности!
Мои собеседники переглянулись задумчиво, а я воспользовалась и предприняла по-пытку к бегству. А вы бы стояли и ждали, пока вас поведут на невольничий рынок?
- Нот, держи ее! - полетело мне вдогонку.
- А колдонуть ее ты не можешь?
- Вот еще силы растрачивать. Догнать куда проще!
Больше я не слушала, озабоченная только своим бегством. Я бежала по дорожке. Впереди виднелся лесок. Вот туда мой путь и лежал. В лесу укрыться легче.
- Да стой ты, глупая! - по приближающему топоту я поняла, что мои теоретические хозяева совсем близко.
Но и лес с каждым шагом приближался. Тяжело дыша, из последних сил пытаясь не свалится в канавку, не сбить дыхалку, перебарывая колики в боку, я неслась вперед, про-клиная свои прогулы уроков физкультуры.
Огромные лапищи преследователя сгребли меня в охапку. А оставалось всего пара шагов. Обидно! Обидно до слез! Все эти месяцы я кидалась из крайности в крайность. Апатия сменялась сумасшедшей деятельностью. Я то бросалась на стены, то забивалась в уголок на диванчике, закрывая глаза и мечтая, мечтая... Но я не плакала ни разу. Потому что я надеялась. Не знаю на что, но надеялась. А сейчас она меня покинула. Я впервые осознала, что это никакой не страшный сон, не фантазия, а реальность. И выхода нет. На меня накатила безысходность. Я опустилась на колени и сжалась в комочек. Хотелось ры-дать, выть и крушить. Я раскачивалась из стороны в сторону, обхватив себя руками, и что-то бормотала.
- Эй, что это с ней? - озадаченно спросил золотобородый Нот.
- Некогда выяснять. Если сама не пойдет, взвали ее на плечо и уходим отсюда. Я чувствую нас уже заметили. Если вышлют отряд - нам несдобровать.
Нот развернулся ко мне, попытался поднять. Но тут на меня нашло. Я вскочила, уда-рила его ногой по колену, он глухо вскрикнул и опустился на здоровое колено. Но прежде чем я успела наподдать другому обидчику, он схватил меня за руки чуть повыше запястий и сдавил так сильно, что от боли на глаза навернулись слезы. Но это только усилило мою ярость. Я попыталась его как можно сильнее пнуть, желательно по самому больному месту, но он снова применил свое магию. Мое тело стало мне неподвластно, и я бы рухнула на землю, но он перекинул меня через плечо, бросил Ноту чтобы тот поторапливался и потащил меня к зданию вуза.
Он опустил меня на скамеечку в центральном холле.
- Свяжи ее, - велел он подошедшему Ноту.
- С радостью! - тот злобно покосился на меня.
Ах, если б я могла говорить, они бы от меня о себе такого узнали! Но к счастью для меня, я этого не могла. А то мало ли чем могли закончиться мои откровения!
Связанная по рукам и ногам с кляпом во рту, я наблюдала, как бандюги рылись в моих вещах.
- А это что? - спросил у меня Мелькарт, указывая на мой студенческий билет и вы-нимая кляп.
- Удостоверение будущего финансиста, - зло прошипела я.
- И портрет твой, - сказал Нот, заглядывая через плечо своего более умного друга.
- Да неужели?!
- Точно! - радостно сообщил он, - Только ты тут более симпатичная!
- Ну, спасибо! - не удержалась я.
- Кто такой финансист? - спросил Мелькарт.
Я обучалась только на втором курсе и сама имела весьма посредственное представ-ление о том, в чем же будет заключаться моя профессия. А потому сказала, как понимала:
- Ну, финансист управляет денежными потоками, составляет финансовые прогнозы возможностей фирмы на ближайший период и...
- Ты деньги можешь создавать? - перебил меня Нот. Средневековый кретинизм на лицо. Из чего из вышесказанного он сделал такой вывод?
- Нет. Только планировать куда, когда и во что их следует вкладывать.
- Ха! Это мы и без тебя спланируем! Было бы что вкладывать...
- И есть необходимость в такой профессии? - подняв бровь, спросил Мелькарт.
- Это, между прочим, одна из самых престижных специальностей нашего учебного заведения! - бросилась я на защиту родного факультета.
Мужчины недоверчиво переглянулись. Да что они понимают, дети крестьян и ре-месленников, рожденных в век, когда плуг считался верхом человеческой изобретатель-ности!
- Развяжите меня! - потребовала я.
- А убегать не будешь?
- А у меня есть шанс?
Они опять гаденько переглянулись. Кому как не им знать, что мои шансы на удач-ный побег близки к нулю!
Я не пыталась. Более того, мне пришлось повсюду ходить с ними, наблюдая за раз-граблением вуза и слушая грязные ругательства. Взять-то было особо нечего. Где им оце-нить стоимость дорогостоящего оборудования, которым были снабжены аудитории. Кто его купит в этом мире магии и средневековых мировоззрений?
Обойдя все восемь этажей, они вконец отчаялись. Нот стал наезжать на Мелькарта, обвиняя того во всех смертных грехах. Перепалка вышла неплохая, но до поножовщины не дошло. Нот оказался не таким тупым и не стал сильно бесить сильного колдуна, коим, похоже, являлся Мелькарт. А мне так и не удалось сбежать под шумок.
Нот был широкоплечим гигантом с горой мышц и золотисто-рыжими волосами и бородой. На плече он носил внушительную дубину с шипастым наконечником. Именно так я и представляла себе варвара. В этом дуэте он воплощал мощь и пробивную силу. Мелькарт же был пониже ростом, черноволосый и на вид более интеллигентный. Я подозреваю, что если бы он взял на себя труд помыться, побриться и переодеться, он вполне мог сойти за аристократа. Он олицетворял идейный центр их маленькой органи-зации. Из оружия у него был кинжал на поясе, но, по-моему, исключительно из желания покрасоваться. В ход он его при мне не применял ни разу. Зачем, если рядом Нот, а сам он владеет магическими способностями?
Если бы я столкнулась с этой дивной компанией на улице, то обошла бы их метров за двадцать. Но сейчас мне пришлось смириться с их обществом, потому что у меня не было выхода. Разрешив мне забрать мои вещи, мои тюремщики, так и не найдя более стоящей добычи, взяли меня с собой, чтобы продать и хоть как-то окупить свои расходы. В общем как экономист, помнящий, что цель любого коммерческого предприятия - мак-симизация прибыли, я их понимала. Но как объект купли-продажи была решительно про-тив!
- Послушайте! - сказала я на первом же привале. Вообще мы разбивали лагерь для ночлега, но ночь была здесь столь редким явлением... - Вовсе не обязательно меня прода-вать, можно просто получить за меня выкуп!
- У кого? - поинтересовался Мелькарт, - У тебя есть богатые родственники?
- Мои родители не так чтобы очень богаты, но уж для единственной дочери они найдут деньги. Вы ведь этим совершите доброе дело: доставите безутешным родителям их потерянное дитя и получите вознаграждение за старания!
- Предлагаешь нам разнообразить сферу деятельности?
- Ну, надо же изредка совершать хорошие поступки. Тем более, если за них платят...
- И где же живут "безутешные родители"?
Вот тут я задумалась. И правда - где? А точнее: как туда добраться?
- Э-э, - начала я.
- Ясно. Сказочка, конечно интересная, но торговец "живым" товаром мне милее.
- Это не сказка! У меня есть родители, просто я не знаю как отсюда до них дойти!
- А город ты свой помнишь? - Мелькарт явно издевался.
Я вскочила с места, откинула за спину волосы, фыркнула и отошла от него. Но неда-леко, а то вдруг опять применит свои дурацкие способности. А валяться без движения в придорожной пыли мне не улыбалось.
А шли мы по открытой местности, причем, таясь и неизвестно чего опасаясь (со мной они информацией не делились). На мой взгляд, чтобы не трястись каждую секунду, логичнее было бы идти по лесу - там спрятаться легче - но мы упрямо его обходили. Из чего я сделала вывод, что его они боятся еще сильнее. Кстати, почему? Закончив обижать-ся, я прямо спросила это у Мелькарта.
- Ты что не знаешь? - он неподдельно удивился. Наверное, так реагируют на идио-тов, которые в сорок лет не знают, сколько будет дважды два.
- А зачем тогда спрашиваю?! - нахмурилась я, подумывая, а не обидеться ли снова?
- Леса - места обитания эльфов, а приграничные...
- Эльфов? Настоящих? С луком и стрелами? - я чувствовала себя пятилетним малы-шом, чья вера в чудо оправдалась.
- И с луками, и с кинжалами, и что хуже всего - с сильной магией. Нарушение их границ карается смертью. Странно что ты этого не знаешь... Сколько же ты провела в том замке?
- В университете, - поправила я чисто автоматически, - Не знаю. Пару месяцев. Меня туда сослали в изоляцию.
- Прокляли? - к нашему разговору присоединился Нот.
- Не знаю. Я просто попала туда, куда, как оказалось, заходить не следовало. Но я об этом не знала! Там было темно, а потом раздался старческий голос, который сказал, что я нарушила закон и отправляюсь в изоляцию. А вы меня вытащили...
Они переглянулись. А потом Мелькарт вскочил:
- Так, собираем вещи. Ты, - он посмотрел на меня, - отправляешься обратно!
- Что?
- То, что слышала! Мы проводим тебя до за..., то есть до университета, я запру дверь, а ты останешься там, - они с Нотом принялись торопливо собирать вещи.
- Ну, уж фигушки! Да я там с ума сойду от одиночества! Не пойду! Лучше сразу убейте!
- Не устраивай сцен. Пойдешь как миленькая, или мы тебя потащим! - прикрикнул на меня Мелькарт.
Но я не испугалась. Ну, уж нет! Не хочу, не буду, не заставите! И я что было сил по-бежала в сторону леса, прижимая к сердцу свой рюкзак. Мне вслед неслись крики, я слы-шала топот ног. Но стоило мне пересечь границу леса, и погоня прекратилась. Пусть уж лучше эльфийские стрелы, направленные в грудь, чем одиночество и безысходность.