Аннотация: Во время детской игры в Куинджи, в одну из участниц вселяется дух с того света, погибший полевой командир Шамиль Орсиев. Устами шестнадцатилетней девочки заговорило само зло, мечтающее о реванше
Стихи.руАвторы Произведения Рецензии Поиск Магазин О портале Ваша страница Кабинет автора
Записки об экзорцисте. Бронзовый котелок Орсиевых
Записки об экзорцисте. Бронзовый котелок Орсиевых
Михаил Аказин
Благодарю за корректуру Глеба Дегтярёва http://www.proza.ru/avtor/malysh12
I
В дверь постучали. Антон, склонившийся над столом в дремоте, встрепенулся. Стук повторился. Поднялся и на ватных, занемевших ногах пересёк приёмную, в свете красных свечей похожую на темницу замка. Потянул на себя тяжёлую дверь. На пороге стояли двое: высокий мужчина в строгом чёрном костюме и женщина с тонкими чертами лица, одетая в тёмное короткое платье. Оба чем-то очень встревоженные.
- Вы Антон Козловский? - спросил мужчина.
- Да, проходите, - отходя ото сна, ответил хозяин "офиса".
Они вошли и с некоторой робостью присели на продавленные стулья у рабочего стола.
Атмосферное место в "доме с привидениями" производило сильное впечатление на каждого вошедшего. Три длинные свечи на столе горели ровным пламенем, истекая каплями воска. В углу приёмной нашла пристанище козья голова с закрученными рогами. Стены с потемневшими от старости обоями кое-где имели бурые пятна плесени. Антон плюхнулся на свой высокий стул и, захлопнув ноутбук, спросил:
- Чем могу помочь?
Глаза женщины сделались мокрыми от подкативших слёз. Антон смутился и перевёл взгляд на мужчину. Тот начал:
- Меня зовут Виктор Богатов. Супруга моя, Елена. Мы к вам по одному неприятному, но очень личному делу. Нам больше некуда идти. С нашей дочерью случилась... беда.
- Слушаю.
- Это длится уже вторую неделю. Да, Лен?
Женщина кивнула и полезла в сумочку за платком.
- Я такое видел только в этих фильмах американских. Никогда бы не подумал, что с нами это случится. Играли они с подругами в спиритизм этот. Ну идиотство же! У нас дома собрались втроём. Мы в гостях с Леной были. Возвращаемся - дверь нараспашку, двое подруг Олеси - в прихожей перепуганные, плачут стоят. А наша дочь в своей спальне изогнутая дугой на кровати воет волком.
- Волком?
- Аж мурашки по коже. Лена увидела - сердце прихватило. Мне самому плохо стало. Вызвали врачей, вкололи что-то. Было подозрение на эпилепсию. Но сделали томографию, потом анализы и всё нормально оказалось.
- В ней мужик какой-то сидит! - выпалила Елена и закрыла платком глаза.
- Так вот. Привезли домой её, уже думали - отошла от этого приступа. А она начала какие-то страшные вещи говорить. Да не по-русски много.
- А врачи? Психиатрия? - поинтересовался Антон.
- Неделю пролежала в больнице психиатрической. Врачи развели руками: сказали - не по их части. Заведующий шепнул про церковь. Вы представляете, каков уровень нашей республиканской медицины! Но вопрос в том, что там, в больнице, никаких признаков и не проявляла, была в сознании. Врачи кололи плацебо. Говорили ещё, что к психологу надо, к семейному - какая-то глубинная травма могла всплыть из детства, какой-то триггер мог сыграть роль.
- Может, доска?
- Что ж мы, по-вашему, досками её били, обижали? Нет. Я вам говорю, в ней сидит посторонний. У неё жесты мужика какого-то. Чешет будто бороду, ходит вразвалку, бормочет что-то на непонятном языке.
- Ест как?
Елена оживилась:
- Ест хорошо, даже много. Просит мяса. Баранину. До этого не переносила её совсем, в последнее время про вегетарианство много говорила. А тут - одну ягнятину и просит.
- И ещё я заметил, что она часто на коленях сидит перед окном и бубнит что-то под нос. Вчера иду в туалет на втором этаже, а дверь открыта. И там она - стоя нужду справляет. Как мужик.
- Всё очень похоже на вселение иного, - подвёл итог Антон. - Необходим сеанс экзорцизма. И боюсь, одним не обойтись.
- Мы к вам как раз по этому поводу.
- Когда вам удобно меня принять?
- Завтра в семь приезжайте, пожалуйста. Мы в Крестовке живём.
- Хорошо, буду вовремя. Проведём обряд как надо.
- У вас уже были подобные изгнания?
- Да, конечно, не волнуйтесь так, были, много успешных.
- Но были и не успешные?
- Нет-нет, не переживайте, всё было хорошо. И с вашей дочерью будет хорошо.
- Хоть бы.
Весь следующий день листал книгу "Белый вестник". Обряд по изгнанию иного включал в себя три этапа. На первом экзорцист узнавал имя вселившегося, на втором выявлял цель присутствия, а на третьем происходило само изгнание. Вселившийся мог оказаться добрым или злым духом, далеко не по своей воле обретшим новое тело после смерти. Спиритизм по "Белому вестнику" являет собой злостное нарушение правил мироустройства, и те, кто им занимаются, подвергаются суровому наказанию. Сдвиг тонких материй и присутствие иного в нашем мире не всегда заканчивается простым окончанием сеанса.
"Я справлюсь с этим делом. Методика похожа на обычный алгоритм из наговоров и дымных трав, ничего сложного. Главное - не поддаваться уловкам и хитрости, если будет активный диалог с иным. Не выполнять просьбы чужого", - думал про себя Антон, ведя машину по направлению к Крестовке.
За окнами проносился склонившийся над узкой дорогой лиственный лес, и белая "семёрка" катила по извилистой дороге словно в тоннеле. Навстречу не попадалось ни одной машины. Под кислотный рейв Антон что было сил крутил руль в крутых поворотах. Внимание его привлёк ритуальный венок у дерева. Сбавил, всё же, скорость и прогнал нехорошие мысли.
Через пятнадцать минут он пересёк указатель с названием села. Начались домовладения. Некоторые поражали разрухой и бедностью. Старушки на лавочках провожали взглядом неместную машину с орущей музыкой из окон. Навигатор в айфоне привёл его к крайней улице поселка. Выключил магнитофон и на нейтральной передаче подкатил к большому двухэтажному дому за забором из красного кирпича.
Припарковался у высоких ворот и взяв чёрную сумку, хлопнул дверью "семёрки" так, чтобы с ходу отогнать прочь весь негатив, здесь затаившийся.
Свежий сельский воздух резким контрастом с городским опьянил и подарил чувство умиротворения. Доносился лай собак из хозяйств. Подошёл к воротам и нажал на звонок слева от двери. К соседнему дому подъехала грузовая "газель". Вышедший водитель - высокий худощавый парень в камуфляжных штанах и футболке - бросил на чужака короткий взгляд и скрылся за калиткой.
Открылась дверь, и Антона приветствовал Богатов. "Ждём вас, всё только хуже и хуже", - с ходу начал Виктор. "Разберёмся", - ответил Антон и шагнул во двор. "Собаки нету?", - спросил он, оглядывая дом. "Нету, есть кот", - ответил Виктор.
Солнце мая клонилось к закату, красновато-оранжевыми лучами окрасив вечер. Антон поднял взгляд и в окне второго этажа увидел силуэт девушки. Волосы её были распущены и ниспадали на белую ночную рубашку. Девушка, казалось, усмехнулась и, отступив назад, растворилась в комнате.
Войдя в прихожую, Антон почувствовал запах лекарств. Из кухни вышла Елена со стаканом в руке.
- Здравствуйте, Антон. Я корвалол весь день пью, извините за запах. Наверное, сильно пахнет?
- Да ничего, ничего. У вас довольно уютно. Мне надо мантию надеть и кое-какие отвары приготовить.
- Проходите на кухню. Чаю?
- Да нет, благодарю. Лучше - сразу к работе.
Голос Антона был уверенным, но внутри с каждым минутой росло беспокойство. Изгнания на бумаге выглядят простыми, но как пройдёт это? Тем более, это первое его дело с иным в человеке.
Торопливо достал из сумки атрибуты и снял джинсовую куртку, повесил на стул. Облачившись в чёрную, расписанную белыми заклинаниями на латыни, мантию, стал походить на священника - не хватало разве бороды.
- Так-с, ну, в сумке у меня кое-какие отвары - непосредственно при контакте с заболевшей использовать. Я готов. Идём!
- Ох, только бы получилось! - вырвалось из уст Елены, и голос её дрожал.
- Я думаю, всё будет хорошо. Я постараюсь!
В понуром молчании все трое поднялись на второй этаж и прошли по залитому заходящим солнцем коридору. Виктор опустил ручку и распахнул дверь. В нос ударил тяжёлый запах экскрементов и мужского пота. Богатов жестом пропустил внутрь Антона, и тот с трепетом вошёл в комнату. На широкой кровати, стоящей у окна, на скомканном постельном белье лежала девушка с закрытыми глазами. Антон провёл взглядом по комнате и заметил, что светлые обои в некоторых местах содраны, тёмными полосами обнажив штукатурку. Белая занавеска колыхалась от сквозняка.
- Уснула, - тихо сказал Виктор.
Елена прислонилась к дверному косяку, и по её бледному лицу потекли слёзы.
Антон подошёл к кровати и, стараясь не разбудить девочку, поставил на пол сумку.
- Сколько лет Олесе?
- Шестнадцать в апреле исполнилось, - сказал Виктор.
- Симпатичная. И возраст такой... хороший, - Антон медлил. - Она сегодня ела?
- Баранину опять. Большой аппетит.
- Это хорошо даже. Значит, жизнь не уходит из неё. Эти иные, бывает, наоборот - изнуряют человека.
- Ужас.
- В вашем случае всё не так печально.
- Понятно.
- Но запах говорит о присутствии потустороннего. Точно.
- Даже проветривание не помогает.
- А так, довольно стильные обои у вас здесь. Да и интерьер вообще. В "Очаге" брали? У меня похожие.
- Может, вы уже начнёте?
- Я? Да, конечно. Надо свечи зажечь - так положено: воздух чистится, ионы к катионам, ну вы поняли, нейтроны к протонам. Разрядка.
- Схожу за спичками.
Елена испугано сказала: "Проснулась".
Олеся открыла глаза. На её бледном как простыня лице заиграла жуткая улыбка, больше похожая на проявление нервной болезни. Воспалённые губы с запёкшейся кровью вытянулись, и девочка протяжно завыла. Антона обдало жаром. Волчий вой разрезал тишину дома. Откуда-то из коридора донеслось шипение испуганного кота. В комнату вошёл Виктор и протянул коробку со спичками.
Совладав с собой, Антон достал три длинные свечи из сумки и, чиркнув спичкой, зажёг каждую из них. Девочка завыла вновь. Расставил свечи у кровати на толстый ковёр. Капли тающего воска потекли вниз. Олеся карими жгучими глазами следила за Антоном, затем принялась чесать чёрные спутанные волосы.
Родители, вытирая слёзы, стояли, прислонившись к стене у входа. Олеся пристально следила за движениями экзорциста. Тот достал из сумки заготовленный ранее пучок трав и поджёг его спичкой. "На мне, Боже, обеты тебе; тебе воздам я хвалы, - начал Антон монотонную читку, - ибо ты избавил душу мою от смерти, да ноги мои от преткновения, чтобы я ходил пред лицом твоим во свете живых".
Олеся привстала и зловеще засмеялась. От этого смеха у Антона сбился голос. Выдержав паузу, он продолжил: "Чёрное ничто, именем божиим приказываю тебё, назови своё имя". Девочка на миг замерла, и из неё вырвалось хриплым посаженным голосом: "Уходи". Елена охнула. Антон продолжил окуривать комнату, читая наговор: "Я пришёл - ты уйдешь. Как ночь уходит вслед за луной уйдешь и ты. Говори, как твоё имя?" Олеся зашипела змеёй, легла на спину и тело её забилось в судороге.
Антон полез в сумку и достал стеклянную банку с какой-то мутной жидкостью под пластиковой крышкой. Откупорил и пальцем коснулся жижи. Пучок трав тлел, наполняя комнату сладковато-горьким запахом. Испытывая некоторое смятение, он всё же подошёл к девочке и дрожащим пальцем дотронулся до её бледного лба. Девочка дёрнулась. Тёмно-бурое пятно потекло к переносице. "Приказываю, назови своё имя!" - прокричал Антон. Вновь раздалось шипение из потрескавшихся воспалённых губ. "Имя!" - кричал Антон. В ответ лишь шипение. "Имя говори", - внутри Антона росла тревога, но всем видом своим он демонстрировал уверенность и бесстрашие. "На мне, Боже, обеты тебе; тебе воздам я хвалы, - закричал он, - ибо ты избавил душу мою от смерти, да ноги мои от преткновения, чтобы я ходил пред лицом твоим во свете живых. Приказываю тебе, чёрное ничто, назови имя своё! Имя говори!"
Порыв ветра задул одну из свечей, и девочка заговорила низким шипящим голосом: "Зачем тебе моё имя?" У Антона дрогнул голос: "Чтобы быть в справедливом равновесии чёрного и белого! Во имя Бога-творца! Говори имя!" Чиркнул спичкой о коробок и зажёг потухшую свечу.
- Ты чёрный или белый? - спросила Олеся низким шипящим голосом. Антону показалась в голосе усмешка.
- Я белый! Я тот, кто желает блага людям.
- Значит... я... чёрный? - в голосе слышался тяжёлый южный акцент.
Антон смутился. Затем монотонно зачитал:
- На мне, Боже, обеты тебе; тебе воздам я хвалы...
- Ты... белый... Что ты знаешь о боге? - всё так же, с акцентом, спросила Олеся.
Антон на миг замолчал, подбородок его едва заметно дрожал. Дикая сущность не поддавалась. Продолжил читку:
- ...ибо ты избавил душу мою от смерти, да ноги мои от преткновения, чтобы я ходил пред лицом твоим во свете живых. Белым светом заклинаю. Там, где ночь в могильной тьме остывает, там место твоё. Именем божиим приказываю, назови своё имя.
- Я не чёрный. Я зелёный.
- Зелёный? Имя своё назови, трус.
- Как ты смеешь меня называть трусом?
- Потому что ты вселился в девочку, которая тебе ничего не сделала.
- Она сама захотела меня.
- Врёшь! Говори имя.
- Зачем тебе моё имя?
- Я должен знать, с кем разговариваю. Ты так не считаешь?
В комнате резко похолодало, появился запах чего-то кислого, спёртого. Бледная Елена вышла из комнаты, не в силах наблюдать, как её дочь говорит не своим голосом.
Олеся спросила:
- Как твоё имя, белый?
- Так будем знакомиться? Меня зовут Антон, Козловский Антон.
- Козловский? Это забавно. Мой отец держал козла. Они умные твари - отару могут держать. Помощник чабана в горах.
- Это хорошо, конечно. Я тоже слышал. Но с кем я говорю?
- Я скажу, как меня зовут, если ты сделаешь кое-что для меня.
- Что ты хочешь?
- Я хочу есть.
Виктор воскликнул:
- Я принесу! Суп!
Антон его остановил:
- Подождите. Что ты хочешь есть?
- Я знаю, что у них есть мясо. На кухне в раковине. Принеси мне кусок. Так, чтобы с него стекала кровь.
- Елена и вправду размораживает баранину, - вставил перепуганный отец девочки.
Антон представил эту картину: в вонючей комнате, пропитанной потом, мочой и экскрементами, одержимая девочка станет есть сырое мясо. Не навредит ли такая вопиющая антисанитария её здоровью?
- Если съешь мясо, назовёшь своё имя?
- Да, назову. Даю слово мужчины, - прохрипела Олеся.
Виктор быстрым шагом вышел в коридор, затем до Антона донеслись его шаги по лестнице.
Олеся привстала. В вечернем солнце она походила на восставшую из мёртвых. Худые тоненькие руки, хрупкие исчёсанные ноги, несмотря на своеобразную диету из мясных продуктов, говорили о потере веса и истощении.
Через минуту в комнату ворвался Виктор с пластиковой чашей в руках. В чаше колыхался кусок мясного филе. Мужчина робко подошёл к девочке и протянул ей посуду.
Олеся хищно улыбнулась и схватила чашу. По-волчьи вцепилась в кусок зубами и принялась грызть его так, что по подбородку и рукам потекли капли холодной крови. С громкими утробными и чавкающими животными звуками впивалась в кусок. Виктор пальцами принялся массировать виски от нахлынувшей головной боли.
Вошла мать девочки, держа иконку в руках:
- Смотрите, она заплакала.
Антон всмотрелся в икону, которую женщина держала в руках словно ребёнка. Лик святого, на ней изображённого, истекал "слезами" в два ручейка. Антон провёл пальцем по стеклу, убедившись, что "слёзы" текут внутри.
- Миро? - спросил он удивлённо Елену.
- Ш-ш-ш-ш-а-а-а-миль, - раздалось позади из уст Олеси.
Антон обернулся и встретился с ней глазами - полными огня и злобной насмешки. Девочка прорычала:
- Ты хотел знать, как меня зовут. Меня зовут Шамиль... Мой позывной - "Волк".
Антон вспомнил выпуски новостей недавнего прошлого. Нападения на города, теракты, похищения и убийства заложников в горах Эльбруссии. Кровожадные демоны ада и чистилища вернулись в мирную жизнь настоящего.
- Ты Шамиль Орсиев?- спросил он голосом, еле слышным от волнения.
- Ты... догадливый! Теперь ты понимаешь, что я ни чёрный, ни белый. Я зелёный.
- И убили тебя лет пять-шесть назад, - голос Антона упал от игры воображения. - Лидер боевиков-сепаратистов, террорист Орсиев. Поэтому этот акцент, баранина.
- Спасибо девочке, я вернулся. Принесите мне воды. Я буду мыть руки. Кровь засохла.
Раздался грохот. Антон и Виктор обернулись и увидели лежащую на полу Елену.
II
"Семёрка" не заводилась. В третий раз Антон крутил ключ в замке зажигания, а в ответ лишь угрюмая тишина пахнущего моторным маслом салона. Вышел, хлопнув дверью и открыл капот. "В чём может быть дело? Предохранитель какой-то сдох? Чёртова работа. Силы зла орудуют?" Принялся перебирать каждый из предохранителей и проверять его состояние, подсвечивая фонариком айфона. Голос позади заставил вздрогнуть:
- Помощь нужна?
Обернулся и увидел высокого парня в камуфляжных штанах - водителя "газели".
- Да вот, не пойму, в чём дело. Вроде все предохранители в норме.
- Замок зажигания исправен?
- Месяц назад менял.
Парень подошёл к машине и склонился над мотором.
- Быть может, отсоединился проводок на стартер, у меня такое на "газели" как-то было. Еду за товаром, под Шайтановским, дорога - убитая в хлам, и как растрясло меня - потом завестись не смог. А оказалось - всего лишь стартер, шнур отошёл. А что это за наряд у тебя такой? Ты монах что ли?
- Ах, это? Это я забыл снять, что-то в спешке собирался. Нет, я не монах, я практикующий экзорцист и Вуду-практик.
- Вуду? Ничего себе! В наших краях-то! Ты у Богатовых был?
- Ну, вообще-то да.
- Слышал, у них там беда с дочерью случилась. Обряд проводил?
- Ну да, пока что первый этап изгнания чужого.
- Меня Артём зовут, я тут живу. Вообще, сам из Марьевска я, но здесь с женой у её родителей живём, бизнес ведём.
- Антон Козловский.
- Так официально. Я Хомин тогда. А! Смотри: у тебя клемма аккумулятора ёжиком встала, как это называется. Без смазки окислилась. Надо смазать солидолом и искра пойдёт. Понимаешь?
- Я как-то не смазывал.
- Я сейчас, подожди-подожди, Антон. Я быстро.
И он убежал куда-то во двор. Скрипнула металлом дверь гаража. Через минуту Артём вернулся, держа в руке чёрную пластиковую банку.
- Дай ключ на двенадцать. Есть хоть? Наждачку прихвати.
Антон сходил к багажнику и вытащил из ящика с инструментами нужный ключ.
Артём Хомин быстро открутил гайку и снял клемму, наждачной бумагой очистил поверхность и пальцем намазал тягучий как патока солидол. Плотно затянул гайку.
- Теперь, я думаю, всё будет нормально. Пробуй.
Антон прыгнул за руль и повернул ключ в зажигании - загорелась панель приборов, и машина завелась. К открытой двери подошёл улыбающийся Артём.
- Я ж сказал - всё нормально будет. Это контакта просто не было.
- Спасибо большое. Чем могу ответно тебе помочь? Может, наговор какой зачитать?
- Наговор? А что, помогает?
- Ко мне бизнесмены обращаются, на удачу в ведении бизнеса просят обряды провести.
- Круто. А впрочем, если бесплатно, то почему бы и нет?
Антон заглушил мотор и, прихватив чёрную сумку, вышел из машины.
- Что за бизнес вы ведёте?
- Мясо продаём - розница и опт.
- Могу зачитать наговор на удачу в ведении бизнеса этого.
- Жаль, тесть сейчас в дороге, я один. Что ж, идём в дом. Или где надо этот наговор читать?
- Лучше в доме: от лишних глаз-то.
- Идём. Чай попьём потом.
В просторной кухне двухэтажного дома Хоминых Антон вершил свой ритуал. В центре кухни на стуле сидел Артём и по его глубоким залысинам, на лоб и за шиворот текло разбитое яйцо. Жена Артёма, рыжеволосая Олька Хомина, уложив ребёнка спать, спустилась понаблюдать за действом. Приготовила чай и достала конфет из шкафа. Длинные тонкие свечи горели красным ровным пламенем, оставляя восковые следы на кафельном полу. Камлающий Антон завершил обряд словами: "Да будет успех у этого господина, и да исчезнет чёрное ничто с его пути во имя помыслов Божиих, во имя его славы во веки веков". Затушил пучок тлеющих трав в раковине. "Что, всё? Можно смывать?" - спросил Артём. "Да, конечно. Готово. Если не поможет, можно будет с восковой куклой Вуду попробовать". Артём встал и ушёл по коридору в ванную комнату. Антон быстро собрал вещи и затушил свечи.
- Как давно ты этим занимаешься? - спросила Олька.
- Да не сильно давно, но опыт есть уже большой. Бизнесмен Карагач ко мне обращался. Знаете такого?
- Нет, не знаю. У нас тут цыгане в Верхней Крестовке живут, вот к ним все ходят гадать и колдовать. Я как-то сама ходила один раз. Ты знаешь, в принципе сбылось что мне тётя Роза нагадала. Правда, она потом сама умерла.
- Печальная история.
- Она на кофе и выпавших зубах гадала. Мне на кофе, а некоторые приходили с выпавшими зубами и она их сосала и предсказывала будущее.
- Сосала?
- Ну да, как леденец. Кстати, садись к столу, чай готов.
- В первый раз слышу, чтобы зубы сосали, любопытно.
На кухню вошёл с помытой головой взбодрившийся Артем Хомин, из водяного фильтра налил в кружку с чаем холодной воды и уселся на стул.
- Так теперь всё в гору пойдёт?
- Обязательно. Если сдвижек не будет, то ещё с куклой попробуем.
- Мы тебе точно ничего не должны? Время отняли.
- Нет-нет, это я вам должен за машину, всё нормально.
- Ясно. Так ты Олесю лечишь?
- Да, изгоняю потустороннего из неё.
Ольга воскликнула:
- Жуть какая-то. Может, это всего лишь болезнь?
- Если бы так, то было бы проще. Нет, это явное присутствие иного. Все признаки. Тем более, он идентифицирован.
- И кто же в ней сидит? - спросил Артём, отхлёбывая чай.
- Шамиль Орсиев.
- Божечки, какой ужас! - тихо проговорила Ольга.
- Это тот, который города захватывал?
- Да, именно тот. Младенцев из окон больницы его боевики выбрасывали. Много людей поубивали. Вот с кем имею дело. Это что-то.
- Ты справишься, Антон, я уверена. Добро всегда побеждает зло. Это данность. По-другому быть не может.
Антон взял шоколадную конфетку и, откусив от неё кусок, почему-то представил зубы во рту гадалки. Олька поставила на стол чашку и сказала:
- Я вспомнила: в нашем лесу живёт один мужик. Он что-то типа шамана, дикий. Раз в месяц приходит в магазин наш за крупой. Пьёт воду из ручья, варит там каши какие-то. Заросший, страшный, но тоже много чего умеет, как ты, Антон. Я помню, одна девочка в параллельном классе у нас заболела бредом каким-то, так её к нему водили, и он вылечил. Отвары какие-то, я точно не знаю.
- Интересно. А как проехать к нему?
- Полдороги до Марьевска проезжаешь, и будет заросший поворот к заброшенному автодрому. Там, у ручья, в лачуге лесника он живёт. Раньше лес был заповедником и лесники его охраняли.
- А сейчас одни шаманы, - воскликнул Артём и улыбнулся, - как в каменном веке живём. Ты не обижайся. Вроде 3D-фильмы, технологии такие, а шаманы до сих пор существуют. Но я только за, если в бизнесе будет помощь.
- Про этого дядю очень полезная информация. Все способы хороши. Может, что-то новое почерпну для себя. Как его зовут-то?
- Тарануха его все зовут. Я не знаю, это фамилия или кличка. Надо у папы спросить.
- Спасибо вам большое!
Фары "семёрки" осветили поросший молодыми деревьями съезд с дороги.
Заглушил мотор и вышел из машины. Освещая себе путь фонариком айфона, зашагал по потрескавшемуся от старости асфальту. Время-убийца привело в запустение огромный автодром, на котором раньше учились водить автомобили. Лес, сгущаясь над пробирающимся сквозь него Антоном, шелестел ветвями деревьев от майского, но ещё прохладного, ветерка.
Через пять минут ходьбы дорожка вывела на большую площадку автодрома на взгорье, с которого открывался вид на горящую жёлтыми огоньками Крестовку. Пересёк автодром, перешагивая через колдобины и ямы, и оказался на его краю. Откуда-то снизу доносился шум ручья, невидимый среди низкорослого кустарника и кизиловых деревьев.
"Правильно я вообще иду? Не видно ни черта. Не хватает свалиться в воду".
Представил: сядет телефон и придётся на ощупь выползать из чащобы в поиске машины. Он спотыкается о корягу и падает, ломает руку, кричит от боли. Может, стоило повременить с этой встречей, отложить её на завтра? Это всё извечное любопытство и алчущее чувство нового, неизведанного.
Возле шумного ручья Антона обдало свежестью. Он заметил небольшой водопад, который и создавал шум. Перешагнул через поток и, вглядываясь в темноту леса, двинулся вниз по течению. Прошлогодняя листва противно шуршала под ногами.
- Ты что, заблудился? - раздалось вдруг откуда-то справа.
Антон резко повернулся и направил фонарик на голос. Луч осветил бородатого мужчину, одетого не по погоде в фуфайку. Он стоял метрах в трёх, опершись о толстую палку и жмурился от света фонарика.
- Хватит светить мне! - крикнул мужик. - Ты что, заблудился тут? Что лазишь?
- Я... Нет, я ищу Тарануху.
- Нахрена?
- Поговорить хотел. Слышал, он многое может.
- Что может?
- Ну, видит всякое. Типа шаман.
- Шаман? - мужик сипло рассмеялся.
- Ну, такое, да.
- Это здоровски, конечно. Я Тарануха. Шаман. Только такие, как я, себя знающими зовут. Что тебе от меня надо?
- Я хотел получить консультацию по поводу вселения иного в девочку. Здесь у вас, в Крестовке.
- В девочку? Консультация?
- Ну да, пообщаться хотел. Мы с вами одним ремеслом занимаемся. Перенять опыт хотел.
- С виду ты вроде не охотник. Ружья нет?
- Нет.
- Ну идём ко мне в дом. Я с охотниками дел не веду. Идём.
Домом это было сложно назвать. Деревянная хижина с одним маленьким окошком и плоской крышей. Правда, имелась кое-какая мебель в виде койки, стола и табуретки. В углу горела прокопчённая буржуйка, наполняя уютным запахом горящих поленьев воздух лачуги.
Тарануха чиркнул спичкой и зажёг толстую свечу на грязном столе. В свете огня его лицо приобрело добродушные черты. Антон заметил огромную паутину в верхнем углу жилища. "Сожительство".
- Садись на стулку, Антон.
Антон присел, наблюдая за резкими движениями хозяина. Тот доставал из-под кровати какие-то мешки и завязанные узлы, попутно задавая вопросы:
- Имя сказал уже бес?
- Да. Шамиль Орсиев.
- Не местный, значит. Шамиль, хм. Это из тех что ли, которые горные?
- Да-да. Пять лет назад его федералы грохнули.
- Живучий какой. Ест хорошо?
- Барана жрёт, сырого причём.
- Крови хочет. Где этот узел проклятый? Никак не найду. Слушай, Антон, а запах какой в комнате стоит у девочки? Кислятина?
- Запах мужского пота, как-будто в раздевалку боксёрской секции зашёл.
- Обживается он, обживается.
- Плохо это?
- Конечно плохо. Девочка приходит хоть в сознание своё?
- При мне - нет. Мяса сырого наелась и уснула. Мать - в обморок.
- Да, беда. А этих Богатовых я вспомнил. Витька пацанёнком уток пас. Я ещё в Крестовке жил, помню его. Что они сами ко мне не обратились? Ты-то, наверное, и денег с них возьмёшь?