Аннотация: Разрушенная жизнь может начаться вновь, если прислушиваться к советам мудрого друга, тем более прибывшего из иной галактики.
1.
- Главное побольше, - сказал высокий молодой мужчина, с короткой бородкой и выбритыми усами под правоверного.
- Да все будет нормально, сколько раз уже и все гладенько, ну кроме того случая,- ответил парень пониже, широкоплечий, с модной стрижкой светлых волос, зачесанных набок.
- В прошлый раз я два раза блевать ходил, крепкий попался,
- Этот чахлый, не переживай.
- Чахлые бывают пьют как бегемоты, - огрызнулся высокий, - я две таблетки выпил в этот раз, чтоб не сломило.
- Мне одной хватает.
Двое молодых людей шли по тротуару, вдоль ограды детского сада. Майскоесолнце клонилось к закату, вырисовывая тени тополей на потрескавшемся асфальте. На поле, справа от идущих, играли в футбол дети. Футбольный мяч улетел во вне игры к дорожке ивысокий ловко ударил с пыра по нему. Мяч, закружившись, полетел обратно к юным футболистам. Впереди виднелись угрюмые серые общежития, в некоторых окнах уже горел свет.
В руке у невысокого блондина большой шелестящий от порывов ветра черный пакет, оттягивающий весом книзу:
- Он мне по телефону говорил, что проблемы у него какие-то.
- Какие?
- Говорит при встрече, обычно он веселый такой, а тут грустняком, вот как раз водочка и будет кстати.
- Дай бог! Нашапервая общага?
- Да, эта, без дверей на входе.Мракотень. Ненавижу этот район..
Дверной проем пугал тьмой и не внушал доверия тому, кто намеривался туда войти. Молодые люди включили фонарики на телефонах и вошли в общежитие. Пахло мочой и протухшими овощами. Резкий запах с каждым шагом впитывалсяв одежду. Под светом фонариков, унылые стены коридора с отошедшей краской и царапинами были похожи на пещеру древних людей с наскальными рисунками. Лестница, справа, с оторванным поручнем обнажила ряд металлических перил, штырями, устремленными вверх. Они поднимались по крутым ступеням, стараясь не наступать на липкие бурые пятна неизвестно чего.
На втором этаже, в коридоре, горели, поблескивая лампы дневного света. Из общей кухни доносился чей-то досужий женский разговор и детский лепет. Молодые люди подошли к нужной двери. Обитая дешевым дерматином, она имела глазок, чуть выше металлических цифр "207". Желтый свет глазка говорил, что в жилище кто-то есть. Светловолосый с силой постучал в косяк, послышались шаркающие шаги и через пять секунд дверь распахнулась. В проеме стоял молодой человек с взъерошенными волосами, ростом около метра восьмидесяти и с трехдневной щетиной на лице. Грустные глаза фокусировались на гостях.
- Кирюха, привет, - сказал тихо хозяин жилища и протянул руку.
- Здорова, братка! Я вот к тебе на огонек, с товарищем.
- Проходите, пацаны.
Гости вошли. Внутри пахло варенными макаронами и сардельками. Бледные желтые обои на стенах придавали скромному убранству комнаты еще больший оттенок грусти и тоски и так во всю царящих в депрессивном микрорайоне. На одной из стен висел старый пыльный ковер с тремя оленями. Под потолком люстра с двумя лампочками,одна из которых не горела. Пол устилали крашенные оранжевой краской доски, покрытые хлебными крошками и пылью. Старый холодильник в углу работал с надрывом. По телевизору, стоящему на низкой тумбочке у окна, вещал канал ТНТ-Марьевск.
- Это Арсен, - принялся знакомить мужчин Кирилл.
- Серега,- протянул руку хозяин комнаты.
- Рад знакомству, - ответил Арсен и широко улыбнулся.
- Сейчас поляну соображу, - пробурчал Сергей и принялся пододвигать небольшой столик к продавленному дивану. На столике, в тарелке, остывала скромная трапеза Сергея, он сказал:
- Вы на диван садитесь, а я на табуретку.
Кирилл положил черный пакет на пол и принялся быстро доставать из него закуску. Две литровые бутылки водки заставили обрадоваться хозяина скромного жилища и его глаза алчно заблестели:
- О! - воскликнул Сергей, - это то, что мне сейчас нужно!
- Рассказывай, что стряслось у тебя? - спросил Кирилл, раскрывая пластиковые контейнеры с корейскими салатами-закуской.
- Да с бабой проблема, по-ходу всё.
- Что так?
- Ушла, дура. А! Тупая она.
Мужчины расселись по местам. Арсен опытной рукой разлил водку по стаканчикам и спросил у Сергея, тоном предельной тактичности:
- Из-за чего поссорились? Быт заел?
- Да она больная просто! - воскликнул хозяин и подхватил пучок корейской морковки, подняв голову вверх, закинул морковь в рот, - у нее такое с прошлым мужем уже так было, овца дурная, тогда родила и после родов сразу развелась. Давайте за встречу.
- Давай, братан!Арсик, Серёге надо полный в таком случае.
- Сейчас долью.
Зашелестели сминаемые стаканчики. Мужчины выпили и потянулись к закуске. Три испачканные вилки оперлись об банку с килькой в томате. На белом столике появились первые масляные пятна от корейских салатов.
- И все же, - продолжил Кирилл, - что не так с ней, братан?
- Мы с ней год встречались, ну залетела, родила, опять крышу у неё сорвало и начала херню какую-то нести, мол, ты не такой, ты мне не нужен, ныла целыми днями, вчера забрала дитя и к мамаше своей нарулила, дурная, короче. А первый сын ее и так жил уже с бабкой.
- У девушек такое бывает, - заметил Арсен, - послеродовая психотравма. Она винила тебя в своей боли.
- Да дура просто, именно снесло ей крышу, давай наливай, не могу, трясет всего, сардельку кто будет?
- Не, кушай ты, наливаю,- ответил учтиво Арсен.
- Мы то с ней и не расписаны вообще были, да пошла она, у меня этих баб сотня была.
Кирилл, жуя, докторскую колбасу вспомнил:
- А ты ведь всегда был такой живчик на этот счет, сколько тебя помню по детдому, все за бабами ухлестывал.
- Ну! Нравлюсь им, дохрена было и дохрена будет.
- Пьем за будущее.
Все трое чокнулись, выпили и закусили, Арсен чуть ли не в два раза больше наливал Сергею, тот, телесной конституцией довольно худощавый, пьянел на глазах. Хозяин комнаты поставил на стол, в его центр, пепельницу в виде черепашки и подкурил сигарету, затянувшись и выпустив густое облако, сказал гостям:
- У меня еще одна проблема, пацаны, поперли с завода на прошлой неделе.
- Это серьезно, - заметил Кирилл и потянулся к мясной нарезке, - ты на заводе работал?
- Ага, блин,на Нептуне, слесарем, нормально бы все было, если б не мастак тварь - все ей не так, типа если с перегаром, то сразу вычитает штраф за пьянство на рабочем месте, овца, а я может вчера бухал! Сука! И ей главное не докажешь ничего. Конченая.
- За пьянку выгнали? - спросил Арсен.
Сергей, выпучив свои белесые мутные глаза, выпалил:
- Нет! Какой там, я на работе бухал то всего пару раз с Максом и то в конце дня уже, так ягуарчика по чуть, выгнали за брак, типа снижение качества пошло, а я так скажу: это все китайские прокладки, они нам начали гнать туфту, конченую. Из-за них это.
Арсен, наливая полный стакан Сергею, серьезным тоном произнес:
- Что ж, хоть мы и почти не знакомы, но вижу ты парень толковый.
- Я? Конечно!
- Я бы мог помочь тебе с работой на следующей неделе.
- А?
- Говорю, ты ровный пацан, помогу тебе с работой.
- А ты кем работаешь?
- Депутат, баллотируюсь в думу республиканскую на этих выборах, уже второй раз.
- Охренеть, никогда не пил с депутатом! А что правда у вас зарплата в сто тысяч?
- Ну.. - Арсен замялся.
- Я выйду в туалет, - сказал Кирилл и поднялся с продавленного дивана.
- Там, по коридору налево до конца, не заблудишься, - вставил Сергей и уставился на Арсена, в ожидании ответа о зарплате, - ну так правда, столько?
- Как тебе сказать, вообще не могу распространяться, секретно это.
- Ааа, - протянул Сергей, - значит правда сто штук, ну вы депутаты, конечно даете.
Через десять минут из туалета вернулся Кирилл, и в коридор на этот раз вышел Арсен. Друзья детства тем временем вспоминали жизнь в детском доме.
- Помнишь, как в лесенку играли? - спросил Кирилл.
- Ууу, да, помню как малого подкинули и он хребет сломал, это жесть была.
- Ещё какая. А как Вано выбросили со второго этажа в тумбочке, помнишь?
- Жалко пацаненка.
- Дробян, Серый, ты мой кент, сейчас проблемы у тебя, зуб даю - все наладится. И бабу нормальную найдешь. И Арсик тебе с работой поможет.
- Мне хоть алименты платить не надо, хоть в чем-то подвезло, не расписались.
- Это да, а с работой Арсик поможет. Обязательно.
- Чётко!
Скрипнула дверь. Из туалета вернулся посвежевший Арсен. Сергей радостно воскликнул:
- Слуга народа, наливай водочку! Глотка требует! Пьем за Эльбруссию.
- Будет сделано.
- А кем ты меня на работу устроишь?
- У меня много знакомых в бизнесе, куда-нибудь да пристрою, - сказал Арсен и ровной рукой разлил водку по стаканам.
- Я зубы себе смогу сделать, права куплю. Без машины до сих пор.
- Так до сих пор без прав? - спросил Кирилл, потянувшись вилкой за килькой.
- Неа, да все то на баб уходили деньги, то на погулять в кабак, зубы сыпятся, и тачку хочу. Надо кредит брать. Сначала зубы сделаю.
- Желания имеют свойство сбываться, Дробян, мечтай и все будет,- сказал Кирилл и подкурил сигарету.
- По-любому. Кайф что вы зашли до меня. Кайфово. От душински. Вы четкие парни. Красавчики.
Спустя два часа вторая бутылка водки почти опустела. Сергей Дробышев, покачиваясь из стороны в сторону, сидел на табуретке, ежеминутно сползая и то и дело придерживаясь кулаком об пол. Пепельница в виде черепашки была доверху наполнена окурками. По телевизору крутили ночные клипы. Арсен и Кирилл переглядывались друг с другом, исполняя только им понятные невербальные знаки.
- Я ей говрю, - выпуская сигаретный дым под потолок, говорил Сергей, - не пил я на работе, я только вечером бухаю, а она - мразь!
- Да-да, - сказал Кирилл и открыл бутылку с нарзаном, появившуюся откуда-то из недр черного пакета.
- Я ей говрю, что не пью на рабочем...месте, а она подняла вонь, мразь. Пацаны, я в сортир, не обессудьте, пацаны. Я мигом, наливайте пока. Поссу.
- Давай, не упади там нигде.
- Я, крепко...я сейчас.
Пошатнувшейся походкой, хозяин комнаты вышел в коридор. Разговоры женщин давно прекратились и общежитие спало крепким сном. Дверь в туалет была открыта. Яркий желтый свет, осветил лицо хмельного Сергея. Переваливаясь и исполнив гримасу отвращения, мужчина, открыл первую дверцу в ряде из четырех и расстегнул ширинку. Мысль закрыть за собой щеколду его не посетила. Голова кружилась, но сердце, до этого ноющее об уходе любимой женщины, успокоилось. Блаженный экстаз настиг хмельного, расслабив все тело. Желтый, потрескавшийся унитаз был ровесником здания, в котором он служил. Сливной бачок, находящийся на высоте уровня глаз, тихо журчал, набирая воду, после предыдущего человека. Почерневшая цепочка спуска с большим кольцом на конце как маятник покачивалась из стороны в сторону, гипнотизируя Сергея. Справив нужду и застегнув на пуговицу джинсы, тот потянулся к кольцу спустить воду. Резкое движение вниз и поток воды, образуя водоворот, уносил его отходы в канализацию.
Сергей смотрел на воду, закручивающуюся по спирали и собирался уже развернуться, как откуда из глубины потрескавшегося унитаза послышалась человеческая речь. Отливая холодным металлом, голос произнес: "Я горячо приветствую тебя, мой дорогой друг!"
Сергей начал быстро моргать, не понимая, кто с ним говорит, обернулся - дверь закрыта, быстро вышел из кабинки, и в общем пространстве туалетов тоже никого не обнаружил. Из унитаза вновь послышалось: "Дорогой друг, есть повод удивиться, но тебе это не мерещится".
- Ты кто? - наконец, спросил Дробышев, с трудом ворочая языком и тараща глаза, - ты откуда, блин? Ты что?
- Я говорю из под края унитазного седалища.
Серега не понимал что происходит, хотелось выпить сто грамм, чтобы наваждение исчезло, обделенный любознательностью и живостью ума Дробышев, глазами без четкого фокуса пялился на седалище, не зная, что спросить ещё. Молчание прервал унитаз, вновь заговоривший голосом, отдающим металлом:
- Я хочу помочь тебе, меня зовут 237, я из иной галактики.
- Что? - не понял Сергей, - ты как в унитазе оказался?
- Посредством перемещения в пространстве-времени с помощью червоточины, в вашей галактике принято называть это мостом Эйнштейна-Розена.
- А? - спросил Сергей
- Мы проводили неудачные испытания перелетов, и я очутился в этом микромире, но я могу успешно использовать атомарную систему этого фаянсового предмета как живую интерактивную панель восприятия.
- О! Что хочешь то?
- В момент моего перемещения наши геномные данные соприкоснулись, теперь я могу вещать вам в нейроны слуховой зоны, а также могу поделиться своими знаниями, эдакий симбиоз, выражаясь языком биологии. Вы поможете мне в моей экспедиции собрать данные о вашем мире, а взамен я дам вам информацию, касающуюся мироздания, его тонкого устройства. Это позволит вам, вашему виду и цивилизации шагнуть вперед. Как вас зовут, удачливый человек?
- Серега. Дробян. Охренеть. Ладно. Что ж, пойду я. Меня ждут.
- Вы ведь не понимаете всего глобального шанса для вашей цивилизации! Дело в том, что вступить в такой голосовой контакт с кем-либо я больше не могу, только вы слышите мои аудио-волны, вам крупно повезло, галактически крупно! Вы должны стать пророком, мессией 21-го века, вы понимаете какие возможности перед вами?
- Мне выпить надо, - сказал тихим голосом Дробышев, решивший все же, что это ему мерещится от нервов.
- Тогда приходите ко мне как освободитесь, мне здесь еще долго торчать, покуда материя не превратится в антиматерию, но по меркам вселенной это один миг. Возвращайтесь, дорогой Сергей.
Дробышев толкнул дверь из общих туалетов и ввалился в коридор. Под мерцанием люминисцентных ламп, держась за стены коридора, он двигался пьяной вальсирующей походкой к своей комнате. Дойдя до нее, ввалился, словно медведь в берлогу. Среди дыма сигарет, на диване сидели его гости. Арсен сказал:
- Все налито уже! Долго тебя не было, мы уже заждались.
- Да, братишка, все нормально? - спросил Кирилл, протягивая вошедшему стаканчик, до краев налитый водкой.
- Ага, пьем, мне сейчас такое мерещилось, надо запить, пьем за баб. Чтоб давали и не скулили. Ахаха, сучки, как я их люблю.
Все трое выпили и подкурили по сигарете. Утопая в дыму, их лица стали серыми с голубым оттенком. Спустя еще несколько возлияний Сергея неистово начало клонить к полу и он, то и дело, соскальзывал с табуретки.
- Я ей говрю, что я не пью на работе, а пришел...приполз домой и эта дрянь, - еле ворочая языком, изливал сердечное горе своим собутыльникам хозяин комнаты.
Арсен достал из портфеля несколько бумаг и авторучку. Приподнявшись с продавленного дивана, протянул Сергею со словами:
- Брат, нужна твоя помощь небольшая, ты мне услугу окажешь, а я тебя на работу устрою.
- Что надо? Я сделаю.
- Надо чтоб ты подписи, где галочка стоит, поставил, это сбор подписей за мою кандидатуру, я ж на выборы выдвигаюсь, понимаешь? И паспорт, мог бы ты достать, свои данные паспортные внести.
- Аааа, - протянул Сергей, - если надо, то сейчас, - и он в тот же миг упал с табуретки на деревянный пол.
- Серый, ты ок? - удивился Кирилл, - ну лежи, не вставай, скажи где паспорт твой, мы сами данные внесем.
- В серванте, второй ящик, там всё, где расписываться?
Арсен с бумагами присел на корточки у лежащего хозяина комнаты и протянул тому ручку. Кирилл встал с дивана и направился к пыльному серванту за паспортом. Сигаретное облако плыло сизой дымкой под потолком к открытой форточке.
2.
Утром Дробышев проснулся на полу. Открыв сначала один глаз, он увидел тонкие нити паутины, свисающей с ножек дивана. Справа, под столиком из ДСП стояли две бутылки водки. Одна была пустой, во второй еще было немного прозрачной жидкости. Голова Сергея раскалывалась, к горлу подкатывала тошнота, во всех членах ощущалась слабость. Хозяин жилища приподнялся, вытянул свою тощую руку к вожделенной бутылке. Обхватив стеклянную емкость ладонью, он поднес её ко рту и за раз выпил остатки горячительного. Ощутив волну тепла, опустившуюся в желудок, понял, что водка самое действенное лекарство при похмельном синдроме. Пульсирующая боль в висках проходила. Тошнота мигом растворялась. Появились силы встать с пола.
"Надо отлить", - подумал Сергей, и подкурив сигарету, одиночкой, лежащей на столике, вышел из прокуренной комнаты в коридор.
Бегающие и орущие дети раздражили, хотелось врезать им по черепушкам с размаху.
Как ушли пацаны? Не помнил Сергей этого момента, видимо, когда Кирилл и Арсен покинули его, он уже вырубился. Хорошо все-таки посидели, душевно. Это ж еще и работу подкинет Арсик. Неожиданно фарт настиг.
Войдя в уборную, Сергей начал кое-что припоминать из вчерашнего. Брызги, летящие от фаянсового унитаза попадали на грязную кафельную плитку и стекали вниз на пол. Ход мыслей похмельного Сергея остановился на моменте, когда он разговаривал вчера с этим толчком. Неужели белая горячка то была? Никогда в жизни такого не было. Жесть.
Дробышев смотрел на свою струю и вспоминал имя того голоса из унитаза как вдруг снизу раздалось: "Доброе утро, мой дорогой друг!". Сергей опешил и решил, что это ему вновь кажется. Повторилось: "Вы, наверное, до сих пор поверить не можете в это? Но я действительно существую, я 237, из иной галактики, помните вчерашний разговор?".
- Ты, блин, как вообще?
- Я же вам объяснял вчера, так вышло, неудачное испытание миссии путешествия через червоточину. Вы должны радоваться нашей встрече, вам крупно повезло, вы будетеиметь возможность получать знания о вселенной, Земле, о ее прошлом и грядущем будущем.
- А? - Дробышев медленно застегивал ширинку.
- Будете гласом истины, новым пророком.
- Что тебе надо от меня?
- Не бойтесь меня, Сергей, все будет хорошо, вы будете делать кое-какие задания, а я в долгу не останусь.
- Мне ничего не надо!
- Я помощь вам окажу, реальную! Я ваш друг! Не бойтесь меня.
Дробышев попятился назад. Резко развернулся и рванул по коридору к себе в комнату. Захлопнув за собой дверь, он плюхнулся лицом вниз на диван. Пахло корейской закуской и окурками, горой возвышающимися в пепельнице. Что за бред ему мерещится? Неужели он заболел головой в свои двадцать девять? Хотелось выпить. Надо еще опохмелиться. Но денег нет, вот же проклятье. Хоть иди у соседей занимай, а они все собаки тут, злобные, не займут.
Открылась дверь. Дробышев повернулся и увидел троих людей. Один в полицейской форме, второй в спортивном костюмеи с большой сумкой, а третьим был вчерашний гость - Арсен. Полицейский спросил:
- Сергей Дробышев?
- Да, я это, что такое?
- Вы должны покинуть помещение.
- А?
- Вы подписали передачу жилплощади в фонд "Медуза", у вас десять минут, чтобы покинуть помещение.
- Как это?
- Да. Сереж, давай собирай вещи, быстренько.
- У меня все документы есть! Домовая книга!
Вмешался полицейский:
- А предъявите паспорт, во-первых, а во-вторых домовую книгу.
Дробышев ломанулся к старому серванту, принялся искать документы, но в ящике, где они должны храниться была лишь пугающая пустота. Свидетельство о рождении, аттестат зрелости, полис, ИНН, все документы, подтверждающие его личность исчезли. Растерянность и легкая паника нашли на Дробышева. Вспотели ладони и ноги начало сводить судорогой. Страх охватил его нутро, отдавшись в голодном желудке, от обиды затрясся подбородок.
- Я хозяин комнаты! - воскликнул Сергей.
- Покиньте помещение, - объявил полицейский, - вы - никто.Хотите сейчас в обезьянник поедем, вы похожи на одного террориста, можем передать вас в службу безопасности. Вами там займутся компетентные люди. Вы хотите этого?
- Что за? Арсик, вы чего? А работу?
Арсен отвел взгляд на темное затертое пятно, на обоях у выключателя света.Человек в спортивном костюме обхватил Сергея за плечи и подтолкнул к двери.
Растерянный Сергей, опустив по швам старых джинсов, свои длинные худые руки, стоял в стороне. Человек в спортивном костюме принялся выкручивать замок, чтобы вставить новый.
Дробышев десяток минутнаблюдал за работающим, пока из комнаты не вышел полицейский и не пригрозил снова обезьянником и ГСБ. Пришлось спуститься на улицу. Эту комнату в общежитии ему выдали после окончания ПТУ при детском доме. Это давало возможность быть человеком, быть членом общества, иметь что-то за душой. Теперь же его лишили последнего - своего угла в жизни, какого-никакого, но своего и законного. Страх перед неизвестностью опутал душу Сергея и отозвался дрожью в руках. Похмельный синдром вновь подступил пульсирующей болью в висках. Урчал китом голодный желудок. С собой в кармане у него был мобильник. Решил позвонить Максу. Он работал с ним на заводе и жил также на районе, в ипотечной однушке с женой и трехлетним сыном.
После полминуты ожидания, услышал его тихий голос:
- Да, Дробян, здорова.
- Здорова Макс, ты где?
- Да дома, где ж мне быть? Что хотел?
- Слушай, можно к тебе прийти? У меня тут жопа случилась, выгнали из хаты.
- В смысле?
- Херово мне, походу хату отжали. Я в шоке, короче.
- Заходи ко мне. Все расскажешь.
- Есть выпить че?
- Анька все повыбрасывала.
- Херово.
На столе скромной кухни стояла тарелка с борщом. Дробышев завтракал под взорами хозяев квартиры Макса и его жены Аньки. Из комнаты, служившей и залом, и гостиной, и детской комнатой одновременно, доносились гудки игрушечной машинки.
- Это жесть полная, даже полиция с ними, - сокрушалась Аня.
- Да, - кивал Дробышев.
Щуплый невысокий Макс, опершись о подоконник, подкурил сигарету. Выпустив в открытую форточку, голубоватый дымок, сказал:
- Какая-то полоса неудач у тебя, Дробян, то с работы уволили, Ленка ушла, теперь хату потерял. Офигеть просто. Надо как-то восстанавливать документы.
- Сам в шоке! - хлебая горячий борщ, утоляя похмельный голод, воскликнул Сергей, - а можно я у вас поживу? Может, что придумаю.На адвокатов деньги нужны или как там? Че то надо, короче.
Супруги молча переглянулись. Анька сказала:
- Сереж, такое дело, мы не можем, места нет, ребенок у нас, а вот моя двоюродная сестра в фонде "Милосердие" работает, там помощь оказывают и наркоманами алкоголикам, и кто жилье потерял. Не хочешь обратиться туда? Я могу позвонить ей.
- Я бы тебе посоветовал туда пойти, - сказал Макс.
- А что там вообще?
Из зала вернулась Аня и протянула Дробышеву визитную карточку фонда "Милосердие" со словами:
- Там только работать много надо.
- Да? А где?
- Ну они на стройках работают много.
- О, блин.
- А ты что хотел? За еду-то надо платить, обратись-обратись! Хоть крыша над головой будет и то хорошо.
- Так у вас нельзя?
Супруги замолчали, Макс затянулся и произнес, потупив взгляд:
- Братан, мы бы с радостью, хочешь- помойся у нас, покушать с собой дадим, но блин, ребенок же, да и лучше, чтоб сразу нашел крышу, а там может они и помогут вернуть общагу твою. Может все наладится.
- Не хотите значит. Получается на стройке, блин, это жесть, конечно.
- Я слышала они там по двенадцать часов работают, но это хоть что-то. Лучше, чем бомжевать, я считаю.
- А еще знаете что? Со мной унитаз начал разговаривать сказал, что я этот как его, пророк, короче, понимаете? Толчок из космоса по-русски говорит.
Максим и Аня, с серьезным видом, молча смотрели как Сергей доедал борщ.
- Я сам офигел если честно, думал: перепил вчера, а сегодня пошел в туалет и снова он говорит со мной. Вы что не верите мне?
- Понятно, братан, - только и сказал Макс, - ты в общем в "Милосердие" езжай, мы тебе косарь дадим на всякий случай, если что звони.
- А два не сможете?
- За ипотеку надо платить, в садик, не можем, - ответила Аня.
Дробышев вышел из подъезда панельной десятиэтажки с некоторой обидой на Макса. Сунул визитку и деньги в карман и поплелся по тротуару, совершенно бесцельно вперед. Смятение и опустошенность на душе как паук сплели паутину уныния. Работать на стройке по двенадцать часов за жратвукак то не хотелось, они там и денег даже не получают. Это ж и бабу не позвать, ни пива попить, какие порядки. На стройке он как-то уже трудился, проработал там два месяца, пока не сорвал спину. Было очень тяжело. Упахивался как вол.Никогда бы он не хотел там очутиться вновь. Да и ещё по полсуток вкалывать на каких-то левых ребят всего-то за харчи. На ум приходили унитазные слова о том, что толчок поможет Сергею и будет давать советы. Если это не глюки, то может быть стоит попробовать. Возможно, что-то и реальное сможет этот странный говорящий унитаз предложить или подсказать. Дробышев решился, свернул налево за угол дома и прибавил шаг в направлении к общаге.
Проходя мимо своей комнаты, с болью, кольнувшей шилом в сердце, заметил, что стоит новый замок. Он потерял жилье. Мимо пробежали горланящие дети. Как ему хотелось навешать им подзатыльников и надавать пинков. Подбежал Андрюша, мальчик лет восьми, которого год назад ошпарили по неосторожности только что сваренным борщом - он бегал по коридору и попался под ноги женщине, несшей в свою комнату огромную кастрюлю. Половина его лица словно потекла, левый глаз был наполовину прикрыт обваренным веком.
- Дядя Сережа, дайте сигарету.
Мальчик ждал
- Нету, нету говорю
Андрюша побежал дальше по темному коридору, держась по старой памяти ближе к стене.
Оглядываясь,Дробышев подошел к туалетам и толкнул вперед дверь. Внутри никого. Открыл дверцу первой кабинки, металлический голос из недр унитаза тут же воскликнул:
- О! Сергей вернулся, как я рад вас снова ощущать рядом!
- Да. Это я. Ты, это, говорил, что поможешь мне.
- Конечно, Сергей, конечно.
- Я жилье потерял, стал бомжом, что мне делать теперь?
- Вы послужите межгалактическому взаимодействию!
- А?
- Послужите роду людскому.
- Чего?
- В общем, сначала надо покинуть это место. Атомарно я прочувствовал, что в подвале комната слесаря не под замком, там лежат ключи и лом. С их помощью снимите меня с постамента, и тогда мы сможем покинуть это здание, чтобы исполнить свою миссию.
- Ладно.
Через пятнадцать минут Сергей перекрыл воду на бачке и принялся откручивать болты крепления унитаза к постаменту. Пришлось поработать сантехником, да с инструментом, благо, Серега был знаком еще со времен учебы в ПТУ. И вот уже последний болт со скрипом был откручен. Дробышев взял лом и вставил его под край унитаза. С усилием, орудуя, как рычагом, он опустил лом вниз и унитаз отделился от изгаженного пола. Остатки воды выплеснулись из трубы, которая до этого вела в канализацию.
- Отлично! - воскликнул 237, - теперь берите меня на руки и уходим отсюда прочь, в какое-нибудь укромное местечко.
- Может в лес?
- А что, я люблю природу и пение птиц, а также шелест листьев, стоны крон деревьев и свежий воздух, почему бы и нет. Идем в лес.
Дробышев взял унитаз на руки, ощутив всю тяжесть фаянсового изделия, быстрым шагом вышел в коридор. Под удивленные взгляды притихших детей он прошел к лестнице и спустился на улицу.
3.
Пропитанный экскрементами унитаз источал едкий запах. Вероятно, это довольно плачевная картина- молодой мужчина, несущий на плече старый пожелтевший унитаз шагает по микрорайону, уподобившись старьевщику. Вспомнив, о чем то, Дробышев остановился у магазина и зашел внутрь, - 237 остался на улице, на тротуаре. Через пять минут Сергей вышел с чернымпакетом. Двинулся дальше.
На ходу, в пакете, позвякивали друг об друга две бутылки водки. Микрорайон с суетящимися прохожими остался позади. Впереди, после небольшой поляны, высился могучими деревьями лес-заповедник "Русский", очем говорила табличка с названием и просьбой не мусорить. 237 сказал:
- Когда вы меня ставили на землю, я успешно считал информацию и определил, что в лесу, в его глубине, есть старая лачуга лесника,биоорганики в виде его тела я не обнаружил, судя по всему пустующая, можем найти укрытие именно там.
- А ты действительно полезный. Выпить, блин, охота.
- Верю, кстати, у вас больная печень.
- Фигня это.
Лес встретил Сергея прохладой и шелестом листьев в кронах ветвей над головой. Ноша в виде унитаза тянула вниз, отдавливая плечо. Каркающая ворона пролетела над головой шагающего по тропинке Сереги. Унитаз указывал дорогу:
- Через пятьсот метров будет еле заметное ответвление влево, там внизу у ручья и стоит нужный нам домик.
- Хорошо, - отозвался запыхавшийся Дробышев.
Свернув в сторону, по указке 237, Сергей и вправду обнаружил игривый ручеек и рядом с ним деревянную лачугу. С двускатной крышей, отделанной металлическими листами, одиноким окошком на одной стороне и чуть покосившейся дверью. Хоть бы никого не было, думал Сергей, когда потянул на себя дверную ручку. Вошедшего сразу обдало запахом затхлости и гнилья. Войдя внутрь, он увидел небольшой столик, рядом с ним складной стульчик, а позади у стены на полу лежащий толстый ватный матрас красного цвета. В углу стоял небольшой рабочий стол с кое-какими инструментами, покрытыми ржавчиной: молотком, пилой и набором ключей в паутине. Электричеством и не пахло, но хоть есть крыша и стены, уберегающие от ночного, еще холодного ветра мая.
Дробышев поставил унитаз на стол, на почетное место вещателя и принялся вытаскивать водку и закуску из пакета. 237 сказал:
- Биоорганический носитель был здесь давно, клетки его эпителия почти разложились на том красном матрасе. Мой дорогой друг, вы собираетесь употребить алкоголь?
- Да, бля! - отозвался Сергей, доставая из пакета нарезку селедки в пластиковой упаковке. - Надо выпить мне, срочно, нервы успокоить.
- Что ж, нервная система - это самое важное в человеческом организме, но я бы рекомендовал вам...
- Ничего не надо! - перебил его Сергей, - а Макс - козёл, раз не оставил меня у себя.
Дробышев ловким движением открутил крышку у бутылки, и запрокинув голову, с жадностью начал пить. 237 позволили сделать замечание:
- Похмельный синдром только усугубляется при последующем приеме алкогольных напитков, что чревато перенапряжением нервной, пищеварительной и выводящей систем организма.
Дробышев прекратил пить. Резко выдохнул и схватил со стола кусок селедки из пластиковой коробки. Несколько капель масла упали на деревянный пол. Жуя селедку, Сергей сказал, выпучив глаза:
- Всё со мной четко, слышь, не каркай. - И потянулся за колбасой.
- Вы должны передать человечеству послание.
- Что за?
- Вы, уважаемый Сергей - избранный! Вы передадите знания, которые могут изменить вектор развития человечества.
- Че правда? - Сергею от этих слов сделалось теплее на душе, рука потянулась вновь за бутылкой.
- Истинно вам говорю, только чувствую сегодня вам лучше отдохнуть, на людях уже не появиться.
- А с хатой поможешь мне?
- Что-нибудь, конечно, можно придумать, думаю после ваших научных открытий и предложений, вам выдадут какое-то сносное жилье.
- Круто, блин.
Допив за два раза бутылку, и сильно захмелев, Дробышев решил прилечь на матрас. Пошатываясь, он прошел к вожделенному спальнику в пятнах, чуть подвинул столик, и рухнул вниз лицом. С угла по паутине поднимался вверх большой паук на длинных ножках. Сергея развезло. 237 с пониманием молчал.
Проснувшись ночью с височной болью и дикой жаждой, Сергей встал со спальника и вышел на улицу. Под светом луны он помочился на угол лачуги, а затем по-собачьи подполз к ручейку и похлебал из него сырой воды. Утолив пустынную жажду похмелья, он вернулся в дом и откупорил вторую бутылку. За раз осушил половину. Снова прилег на матрас и уже проспал до утра.
Каркала ворона. Громко, с треском птичьей глотки. Какого лешего ей здесь понадобилось? Дробышев открыл глаза и уставился в потолок. Хотелось пить. Под боком уперлась горлышком вожделенная бутылочка. Трясущейся ладонью открутил крышку и с жадностью допил водку. 237 сказал:
- Доброе утро, мой дорогой друг, время пришло совершать великие дела, а вот злоупотреблять не нужно.
- Все равно денег больше не хватит на водочку, мое лекарство.
- Совершайте дела утреннего туалета и идем творить благое!