Когда луна показывала свой лик, иногда скрываясь за тучами, иногда сверкая во всем своем великолепии, на неё накатывали воспоминания. Они набегали на берег её памяти, словно волны, оставляя после себя следы на нем и пену, взбитую из радости и грусти, раскаяния и счастья. Вот и сейчас, она стоит у распахнутого окна и смотрит куда-то вдаль. Лунный свет обволакивает всю её, и в этом призрачном мерцанье она кажется неземным, волшебным существом. Но вот, ветер, решив развеять чары, слегка прикоснулся к её волосам. От его прикосновенья, по её лицу пробегает легкая тень, в глазах уже нет той печальной задумчивости. Медленно, она отнимает руки от подоконника, выпрямляется и отступает на шаг от окна. Её движения плавны и изящны. Чуть шелестя подолом длинного платья, она отходит вглубь комнаты.
В центре стоит красивый рояль. Его черная полированная поверхность, кажется, будто является продолжением небес. И словно в подтверждение этого на его поверхности разгорается множество искр - это она зажгла свечи,- три свечи, три языка пламени, пытающегося вырваться на свободу, но довольствующегося малым.
Улыбка чуть тронула её уста, и затаилась в уголках губ. Она аккуратно, бережно поднимает крышку рояля и легко, чуть касаясь, но в то же время страстно, проводит по клавишам. Опустившись на стул, она на минуту замерла, затем красивым движением опускает руки на клавиши и в этот миг рождается музыка. Аккорд, ещё один и вот уже льется, переливаясь, мелодия, заполняя собой ночную тишь. Она вся в музыке, она отдается ей без остатка вся, с упоением, с неистовой силою чувств. Слегка подрагивают полуопущенные ресницы. О чем она думает в этот миг? О любви? О счастье? О своих сбывшихся мечтах и несбывшихся надеждах? Пусть это останется скрытым.
Внезапно у неё появляется чувство, что она не одна в этой комнате. В темном углу колыхнулся мрак, дрогнули пламя наполовину оплавленных свечей. Она не оборачивается, не останавливает игру, лишь пристальней всматривается в тени, отражающиеся от полированной поверхности инструмента. Одна из теней становиться все отчетливей, превращаясь в силуэт человека; но вот, свечи догорели, мелодия замерла вдали. Ночное светило стало еле различимым на фоне светлеющего небосклона, пронизанного первыми проблесками зари. Она сидит опять одна, чуть согнувшись и опустив голову на закрытую крышку рояля.
Солнце взошло. Кончилась ночь полнолуния, долгожданная и таинственная. В такие ночи он не смыкает глаз. Он слушает. Слушает произведения Чайковского, Моцарта, Брамса, Глинка. Но начинается и заканчивается концерт с сонаты Бетховена.
Он медленно поднимается по лестнице старого дома на чердак. Отворив дверь, он подходит к старому разбитому роялю, стоящему в углу, и заменяет оплавившие свечи в покрытом паутиной треножном подсвечнике на новые: пусть они стоят до следующего раза, готовые к празднику полной луны и музыки.