Я в глаза не видел этого типа. Но отчетливо слышал стук его башмаков и поганый голос. Перегородку между нашими квартирами мог палец младенца проткнуть. Он пришел к ней поздно, после ночных новостей. Я как раз выключил телек и направился к двери, но меня вроде как опередили. Позвонил телефон, и Алина сказала, что она занята, у нее гость и прочий хлам. А потом я разобрал все эти гребаные звуки и шорохи, и любому недоумку было понятно, что они там не в шахматы играли.
В какой-то момент в твоей жизни появляется кто-то и сует головой в дерьмо. Иногда это девушка, с которой ты встречался полгода и считал ангелом во плоти. Она в свой черед полагает, что тебе не мешало бы увидеть изнанку бытия и в твоем присутствии трахается с первым попавшимся подонком.
Он ушел под утро, в 5.15. Понятное дело, я глаз не сомкнул, пока до меня не донесся скрежет замка, шепот, поцелуи и топот шагов по лестнице. Ноги в раскорячку, щадя детородный орган, терзавший сокровенную дырку Алины ночь напролет. Позади осталось пепелище, на котором отныне ни черта не взойдет.
- Было или нет? - спросил я с жалкой и кретинской надеждой на то, что несмотря на явную измену, она солжет, и я ей поверю.
- Все было, - сказала она, подразумевая, видать, под этим и толику извращений, которым они предавались.
Алина пристально смотрит мне в лицо, пытается что-то прочесть на нем. Надо признать, я даю слабину, и мимические мышцы корчат маску Пьеро. Она улыбается, как баскетболист забивший трехочковый, как бильярдист сделавший абриколь, как садист вынудивший жертву вскрикнуть. И тут до меня дошло. Я нарвался на банальную стерву, повышающую собственную самооценку подлянками, устраиваемыми мужчинам. Черная вдова. Она изведется, сдохнет, если не сделает кому-нибудь больно.
До того, как мы снюхались, она была содержанкой у владельца магазина китайских игрушек. Когда его пристрелили в местном ресторанчике, она прислонилась к моему плечу. Плечу дебила.
- Если бы ты оторвала мне руку, было бы не так непоправимо,- говорю я - прощай, сучка.
- Как скажешь, - холодно ответила она.
Я отчалил, съехал с квартиры, которую снимал по соседству с ней. В четверг любовь уступила место ненависти.
Я снял комнату в доме у железнодорожного вокзала. Интерьер моей халупы угнетал, точно камера-одиночка. Я пошел в лавку напротив прикупить какой-нибудь жизнерадостный атрибут. Продавцом оказался старичок с черными налокотниками поверх рукавов рубашки. На носу у него сидели очки с круглыми стеклами, сквозь которые он буравил меня взглядом не хуже таможенника.
- Мне нужна настольная лампа,- сказал я.
Старичок кивнул и исчез в подсобке. То, что он принес оттуда, было скорее ночником. Подставка в виде шара, розовый абажур.
- То, что вам надо, молодой человек,- сказал он, - будете довольны.
И вправду мягкий свет лампы внес теплоту в мою комнату.
Поначалу меня одолевала депрессия. Я механически ходил на работу в фирму, поставлявшую газонокосилки, забросил тренировки по футболу. Но время лечит, после дождя солнце светит ярче.
В один субботний вечер мы с приятелем направили стопы в забегаловку с темным залом и громкой музыкой. Мало-помалу мы накачались пивом и стали приглядываться к танцующим. Внимание мое привлекла девушка с обесцвеченными волосами и неизменной улыбочкой. Наши взгляды часто встречались. Мы потанцевали пару раз под медленную песенку. Вообщем, она согласилась пойти ко мне на чашку кофе. Прелюдия была недолгой, бокал вина, поцелуй, и мы наконец избавились от шмоток и сплелись в жаркой тантрической борьбе. Когда я вожделеющий ненароком глянул на ее лицо, освещенное розовым светом моей сексуальной лампы, то едва не вскрикнул от ужаса. Передо мной лежала древняя старуха с черепашьей мордочкой, изо рта которой несло зловонием. Не знаю, что тому было виной. Игра света, страсть охватившая девушку, выпитое спиртное или неистребленное влечение к Алине. По крайней мере, ничего мистического в этом я не узрел. Прикончил соитие, едва не слетев на пол, и взялся за сигарету. Девушка села рядом и закрутила ножку бокала. Лицо ее вновь было миловидным, разве что недовольным.
- Извини, у меня завтра дел по горло,- говорю я,- надо выспаться.
- Да пошел ты,- сказала она резко. Встала и выскочила в дверь.
Повторные попытки сблизиться с кем-нибудь еще из того же ресторана ни к чему не приводили. Всякий раз, когда я намеревался ублажить девушек, свет лампы превращал их в старых кляч с головами пресмыкающих.
Могло статься, что причина крылась в Алине. Я не мог забыть о ней, она незримо присутствовала при всех моих случайных встречах. Честно говоря, мне хотелось только ее тела.
Я подкараулил ее на улице близ офиса, где она работала. Наши отношения не были непримиримыми. Слово за слово, и Алина согласилась навестить мои апартаменты. Подспудно мы надеялись исправить кое-что, зализать душевные раны.
Но моя лампа была неумолима. Сладострастие и беспощадный свет сделали ее лицо самым омерзительным из того, что мне приходилось видеть. Она походила на королеву тех существ, что перебывали на моем ложе. Ее словно эксгумировали через годик другой после погребения, разве что черви не ползали в трупных останках.
Все было кончено бесповоротно. В дверях она оглянулась. Прекрасные карие глаза, точеный носик, пухлые губки. Но я видел то, что показала мне лампа: разлагающуюся мертвечину.
Я испытывал умиротворение, какое чувствуют, пожалуй, только грудные дети после плотного завтрака. Никто не мог вызвать во мне беспокойства и ревности, я был бесстрастен, точно автомобильный бампер. Но как говорит герой в одном заурядном фильме, всегда кто-нибудь появится рано или поздно.
Мне надо было выполнить заказ, доставить газонокосилку в небольшой домик на окраине города. Когда я вошел во двор, взрослая овчарка кинулась на меня так, будто ее с американских горок спустили, разве что в гигиенический пакет не блевала.
- Моряк, место! - крикнул девичий голос.
Из дому вышла девушка в голубой рубашке и джинсах. Этот плут Моряк поджал хвост и спрятался в будке. Девушка подошла ко мне, и в моей голове полетели бабочки и заиграла подходящая музыка. Если на свете и существовали эльфы, то одна из них стояла передо мной, и в нее не мешало бы влюбиться. Что я и сделал в ту же секунду. Ее звали Катя, и она доверчиво протянула мне руку. Дальше наши лодочки, что называется, поплыли одним курсом.
Надо ли говорить, что в один прекрасный день Катя появилась у меня в комнате. Не то чтобы я опасался включать свою честную лампу, так маленькая червоточинка в глубине живота, под печенью. И вот что. Вскрикивают не только от ужаса, но и от восхищения. Я не знал, что Катя может быть еще прекраснее. Чудесный свет отливал вокруг нее божественным ореолом.
Кстати, в свадебном платье она выглядела получше.
|