Аннотация: Маленькая зарисовка, мир "Конторы", закончено. // ... пачка сигарет, коробок спичек, прикурить. Выдыхаю дым и тут же сплевываю под ноги. Вот и сходил за хлебушком. Сердце колотится в груди как будто стометровку пробежал. Еще бы - та девушка с площади у фонтана - именно она была последней целью, после которой я бросил работу...
Восьмонавт.
- Бакс, к тебе стажер! - Гога, жизнерадостный волосатый крепыш, похожий на испеченный с грузинским колоритом Колобок, наполовину засовывается в мой кабинет.
- Отвянь, не до него сейчас. Мне на выезд.
Залпом допиваю остывший кофе, выкидываю картонный стаканчик в переполненную урну. Сгребаю в карманы уставную мелочевку.
- Ну, Макс! - в голосе Гоги появились просительные нотки - Тебе всё-равно придется возиться с ним, он с ФУР-а.
- Не моя печаль.
Табельное из шкафа. Проверяю колчан - там должен лежать десяток обычных и десяток усиленных стрел. Кидаю его в рюкзак. Натягиваю кожанку, выношу коллегу за дверь и запираю замок. Перчатки... потом натяну.
- Ну, Бакс! - теперь интонации Колобка были откровенно обиженными.
- Баранки гну!
Сквозь спокойную интонацию голоса лязгает металл.
Коллега перестал паясничать и говорит теперь тихо и спокойно:
- Швабра сказала, что даст два месяца в отгулы, если... - Гога взглядом показывает на долговязую фигуру стажера - побудет здесь, так сказать, с полным погружением. Еще лучше - если ты сможешь снять с него розовые очки...
- А сама?
Швабра, конечно, аргумент - начальница, как-никак; с другой стороны - два месяца отгулов в нашей конторе просто так не падают с дерева, как бы не тухлятинкой пахло дело...
Гога проводит рукой по жилету, якобы проверяя телефон, а пальцы сложены условным знаком "личная информация":
- Надавили.
О как. Значит этот стажер - протеже кого-то из тех, кто занимается реальным управлением нашей многострадальной конторы... А если...
Чешу ухо, якобы в задумчивости: "цель?"
"Топить" - Гога не подвел.
- Ладно, давай сюда своего крокодильчика. И пропуск Б-13 на него же.
- Будешь отзываться на "Эй, ты!" и "Быстро!!", усёк?
Стажер - тощая патлатая пародия на хипстера - начал надуваться. Даже рот открыл.
- Нет? Оставайся здесь.
А раскорячился-то как, это надо уметь перегородить почти два метра коридора всего-то шестьюдесятью килограммами планктонятины.
Стажер нагоняет меня почти у шлюза:
- Вообще-то у меня имя есть.
Это ж надо быть настолько расхлябанным! Метр восемьдесят пять роста навскидку, а ногами пользоваться так и не научился. Будет теперь бухтеть в спину.
- Вова. Или Владимир. Владимир Олегович, почти как...
Заметил, что я остановился, не заметил только зачем: как тетерев токует - по сторонам не смотрит. Придется читать вслух правила поведения в шлюзовой.
- Эй, ты, слушай и молчи. В шлюзовой ставишь рюкзак на стол, выворачиваешь рядом карманы, садишься на скамейку и ждешь, когда позовут. Молча.
Смотрю на композицию "пингвиний студент против".
- Не согласен - дверь знаешь где.
Захожу в шлюзовую. Привычно кидаю на правый стол рюкзак, собираю табельное, натягиваю тетиву.
- А из карманов обязательно всё выкладывать?
Стажер, однако, напрягает. Поставить бы его на место, но сначала - работа.
- А нам на кафедре говорили, что на выездах здесь маркируют людей с грехами... Ты будешь это делать? Я бы хотел отмечать тех, которые с похотью... Смотришь в бинокль и тыц-тыц!
Тетива на своём место, защита для рук тоже. Теперь можно попробовать ответить, хотя погружение в шлюзовой непредсказуемо, может и на середине разговора затянуть в подпространство.
- Ты, что же,...
А вот и подпространство.
Не люблю эту станцию - кроме крыши ларька для продажи жетончиков и встать негде. Объект должна была подойти через семь или восемь минут: уже чувствую ее дыхание, усталость, промокший правый сапог... Стены внешнего вестибюля метро, рекламные щиты, машины - все это растворилось, стало прозрачным и ничего не значащим. В этом слое реальности есть только я и моя цель.
А девушка-то ничего, если говорить про внешность. Если говорить про мозги - то соображаловка у нее выше всяких похвал: выделить навязанную идею-подселенца, в одиночку, и даже разобраться как выдавливать за пределы своей ауры...
Время. Достаю срезень из колчана, кладу на тетиву и целюсь, выискивая взглядом тот стебелек-ниточку, которая не дает подселенцу оторваться от жертвы... Есть!
Стрела с широким, похожим на полумесяц наконечником, чиркает по границе ауры, разрезая привязку. Подселенец, оторванный от источника питания виснет в воздухе, практически сразу вернув свой исходно-черный цвет. Объект вскидывается, круглыми глазами осматривая помещение.
Девушка и в самом деле интересная - кажется, даже стрелу краем глаза увидела. А у меня перед глазами медленно растворяется образ-отпечаток ауры того, кто повесил на нее эту гадость. Знакомая такая аура...
Да, выныривание из подпространства в шлюзовой тоже - непредсказуемое.
- ... ты, что же, женат?
- Ну, развожусь. Ты откуда узнал?
- Увидел. Из-за чего разводишься?
Не буду разбирать лук, чую - пригодится.
- А... не люблю я ее. Она меня использовала, унижала всячески...
Кладу на тетиву специально затупленную стрелу - никакую другую я за пределами полигона достать из колчана и права не имею.
- И в чем это использование и унижение выражалось, не подскажешь?
- Эээ... ну... а зачем тебе?
Парень теряет весь лоск и теперь смотрит на меня в нерешительности: то ли обидеться, то ли начать ругаться.
- Да вот пытаюсь понять дурак ты или идиот.
Поднимаю лук, стрела недвусмысленно смотрит в глаз.
- А... ты... ты чего?
- Чего я? Только дурак или идиот повесит на жену программу, ломающую волю. А обидела она, видимо, тем, что не согласилась становиться овцой?
В глазах стажера мелькает злоба.
- Жена должна идти за мужем! А не нудеть о том, что ей не нравится место, куда ее муж привел. Она обязана!
Возмущение, брезгливость, осуждение - исчезает. Остается собранность и сожаление об очередном заблудшем.
- Кому обязана?
Стажер ме-е-е-дленно открывает рот для ответа.
Спокойствие, в шлюзовой любая эмоция затягивает в подпространство...
Затянуло. Что ж, достаю маркер "гордыня+гнев" - дело на секунду. Щелчок тетивы, и маркер остается в ауре парня, пустив корни в грязно-желтые и мутно-красные полосы. Вынириваю...
Опускаю лук, стажер открывает и закрывает рот - не может подобрать аргументы к спору.
- Напомни, ты с факультета управления и руководства?
- А... э... да, с ФУРа.
- Декан все еще Георгий Романович Ойра-Ойра?
- Д-да...
Парень заметно бледнеет. Он не увидел ни маркера, ни моего перехода в подпространство, зато вспомнил, что в деканате просили во время практики вести себя спокойно и вежливо, не обижаясь на сотрудников отдела.
- "У них и так работа ответственная и нервная, поэтому надо быть снисходительными к своеобразной манере общения..." - пищу я, подражая голосу Швабры. - Ведь так говорила куратор группы?
Неуверенность в глазах стажера сменяется паникой.
- Т-ты отк-куда з-знаешь?
- Да так... где твой обходной лист?
Парень суетливо копается в рюкзаке.
- Вот.
Размашисто рисую пятерку и подпись-закорючку, протягиваю лист обратно. Стажер не разберет, а декан будет в курсе - цифровой код маркера и шифр-подпись оперативника, поставившего метку.
- О... а... а за что пятерку?
- Да так... я сегодня добрый. Передавай привет Георгию Романовичу от меня.
***
Гога, как обычно, сидит напротив меня, на краешке второго стола и пьет кофе из бумажного стаканчика. Второй такой же стоит на моем столе, полный бурды.
Пробую содержимое и морщусь.
- Ты где раздобыл эту дрянь? Еще и сладкая... Кстати о дрянях: это уже третий стажер за последние пять лет, Швабра решила завалить нас управленцами?
Гога болтает ногой и смотрит в сторону мусорки. Понятно: закулисные интриги и долгоиграющие стратегии.
- Мы же договаривались, Гош.
А голос мягкий-мягкий, сталью звенеть я позже буду.
- Гош-Гош! - передразнивает меня Гога - Я-то уже почти сорок лет Гоша, а ты понимаешь, что я с Шваброй всю твою самодеятельность бумажками прикрываю?! Ты понимаешь, что тут все двадцать человек на этаже сидят только для того, чтобы...
Эх, нехорошо перебивать людей, а надо.
- Гоша... - в голосе опасно скрежещут льдинки.
Но коллегу уже капитально несет. Спрыгнув со стола он мотается по кабинету, разливая липкую пакость из своего стаканчика на многострадальный палас. Надо будет хоть в инвентарную опись глянуть - а то, чего доброго, вычистят мне не сказав, а я потом свой кабинет искать буду.
- Макс, как можно быть настолько эгоистичной сволочью?! Для тебя все сделали: офис недалеко от дома, целый этаж обслуживает фактически тебя одного: шлюзовая - ходи отсюда на выезд, хотя ты можешь с любого места; кабинет - двадцать квадратов и два полностью оборудованных офисных рабочих места для тебя одного, кофе-автомат выдает тебе кофе нахаляву, еще десяток офисных тружеников приводят твои отчеты из "Вася Пупкин, маркер 7, точка 5" в приличный вид; я тебя развлекаю, Швабра вместо тебя заговаривает зубы спонсорам, а ты??!!
Волосы у Гоги стоят дыбом, голос сорван. Пожалуй, если бы он мог приподнять меня за грудки - он бы попробовал.
- А я восьмонавт.
Гога сдувается на глазах. Достает платок, промакивает выступивший пот, садится на стол рядом со мной.
- Чудак ты, Макс...
Пауза затягивается, но я не тороплю его. Зачем? Сам расскажет сколько захочет.
- Нет, правда, я сначала думал, что ты так изощренно издеваешься над нами: набрал безработных и придумал им бессмысленное занятие, чтобы был повод платить из своего кармана. Еще и, не скрываясь показать, откуда деньги идут. Потом я думал, что ты - ничего так парень, просто ни в зуб ногой в составлении отчетов и прочей офисной рутине, потом - что Бог с ней, с рутиной - тебя выворачивает от необходимости общения с начальством...
На подбородках у коллеги выступают красные пятна, как всегда после громкого крика.
- ... Потом я решил, что ты просто мазохист и тебя штырит от осознания собственной никчемности. А сейчас я поймал себя на том, что смотрю на тебя и в уме прикидываю какой маркер в тебя залепить: зависть, гордыню, лень или что-нибудь комбинированное?!
Выдыхаю, залпом допиваю ту сладкую жижу, что плещется на дне стаканчика, щелчком отправляю его в мусорку. Мазила: снаряд приземляется в пяти сантиметрах от корзины, в кучу других таких же. Лезу во внутренний карман косухи - кажется, там у меня лежит бляха... нет, тогда во внешних... и тут нет... в столе? - обхожу стол, постаравшись не наступить в хлам на полу... есть, нашел.
- Знаешь, Юр, я думал что Швабра...
- Не называй ее Шваброй! - мгновенно реагирует Гога.
- Ладно, Ира, я думал она меня сменит. А получилось - что ты. Так что на, теперь это твоё.
Немного неловко протягиваю ему жетон-подтверждение полномочий уполномоченного по контролю в сфере тонкоэнергетических воздействий.
Юрка, колобок-однокашник, молчит.
Беру его руку, вкладываю в ладонь бляху. Я и так знаю, что теперь на "звезде шерифа", как мы шутили, выбито его имя.
- А ты? - охрипшим голосом спрашивает Гога, разглядывая бляху так, как обычно смотрят на особо мерзкую и склизкую жабу.
Выгребаю уставную мелочевку из карманов, кидаю табельное в сейф, колчан со стрелами - туда же. Запираю его и бесшумно кладу ключи на стол рядом с Юркой.
Уходить ногами из кабинета - долго и шумно, наверняка он спохватится и поймает меня на пороге, устроит скандал на весь этаж... Вдох-выдох - плавным движением ныряю в подпространство.
***
...
- Гога, а почему ты называешь свою должность "восьмонавт"?
- Потому что всего грехов восемь. И как ты предполагаешь различать чужие проступки, если сам ничего не совершал?