Аннотация: Снова постканон. Очень странный постканон. Осторожно, здесь водятся чудовища...
1.
В штабной палатке густыми клубами плавал табачный дым. Склонившись над столом, заваленным бумагами, несколько военных что-то обсуждали, сверяясь постоянно с подробными картами местности и донесениями. Подвешенный над столом керосиновый фонарь отбрасывал неверные тени, так что лица человека, устроившегося в дальнем углу на раскладном походном стуле, было толком не разобрать. Он, пристроив планшет на колене, быстро делал какие-то пометки, внимательно прислушиваясь к совещанию. Его можно было бы принять за военного корреспондента, впрочем, сошел бы он и за офицера - вот только на его форме не было вовсе никаких знаков различия.
Пробежав донесение глазами, полковник обернулся к молодому человеку в углу.
-Господин Кёрвен, мне кажется, вас это должно заинтересовать...
-Неужели? - легко поднявшись, тот подошел к полковнику, взял у него из рук бумаги, внимательно прочел. - Да, вы правы. Это очень любопытно. Господин полковник, могу я поговорить с очевидцами? Желательно как можно скорее.
Остальные наблюдали за этой сценой с явным неудовольствием: никто толком не знал, что за птица этот Кёрвен, почему он может присутствовать на любых военных советах, откуда он вообще взялся и почему полковник ему доверяет. Кое-кто пытался намекнуть, что этот странный человек вполне может оказаться шпионом, но полковник не слушал. Опять-таки, и позволялось Кёрвену многое: он появлялся и исчезал, когда хотел, патрули и часовые его, кажется, не волновали...
-Разумеется, - кивнул полковник, повернулся к своему адъютанту: - Отправьте с господином Кёрвеном двоих рядовых.
-Так точно!
-Не стоит, право, - начал Кёрвен, но полковник поднял руку, не дав ему закончить.
-Вы отправляетесь на передовую, - сказал он весомо. - Возможно, сопровождение не защитит вас от вражеского снаряда, но... в одиночку я вас не отпущу.
-Хорошо, - Кёрвен, скрывая улыбку, опустил голову. Он был высок, выше коренастого, крепко сбитого полковника. - Благодарю вас. С вашего позволения...
Он, коротко кивнув остающимся, быстрым шагом вышел из палатки. Вестовой догнал его буквально через минуту.
-Если позволите, я поеду с вами, - сказал он. - Господин полковник...
-Да, конечно, - рассеянно перебил Кёрвен. - Вы, кстати, сами видели что-то необычное?
-Да, господин, но, боюсь, поверить в это сложно... - вестовой поправил кепи.
-Посмотрим. Расскажете по дороге, - кивнул Кёрвен. - Как ваше имя?
-Рядовой Тьерри! - козырнул тот. Судя по тому, как обращался с этим человеком полковник, тот был далеко не мелкой сошкой. Быть может, даже правительственным агентом, так что Тьерри решил обращаться с ним, как с офицером.
-Мое имя вы слышали. Где наша машина?
-Эта, господин Кёрвен. Ваши сопровождающие...
-Да, вижу. - Он окинул взглядом грузовичок. - Тьерри, давайте в кузов. Вы, господа - в кабину. Без возражений! - повысил он голос. - Время теряем...
Машина, взревев мотором, тронулась в путь...
...-Так вот, господин Кёрвен, сам я видел мало, но от других успел услышать, - вестовой придерживался за борт кузова, чтобы не вылететь на ухабе. Его визави внимательно слушал. - Рассказывали, что противник применил какую-то новую артиллерию. Никогда такого раньше не видели! Один выстрел - от танка одни ошметки... Атака наша сразу захлебнулась, хорошо, артиллеристы поддержали. Правда, ни одной этой штуки не сбили, но удержали...
-Вот как... - Кёрвен потер переносицу. - Как вы полагаете, не применял ли противник какие-либо химические вещества?
-Вроде бы в госпитали отравленных не привозили, - помотал головой Тьерри. - И потом, штуки здоровые, их издалека видели, туда бы газ вряд ли дошел, ветер в другую сторону был...
-Понятно. Тьерри... - Кёрвен посмотрел на вестового в упор. - Вы мне очень помогли.
-Ну что вы, господин Кёрвен! - заметно расслабился вестовой.
Не нравился ему этот разговор по душам: непонятный господин нарочно ведь посадил свою охрану в кабину, чтобы не подслушали. Мог бы ведь пулю в лоб - и в канаву. И не найдут никогда... Но вроде бы обошлось, Кёрвен остался доволен.
...-Как вы полагаете, господин полковник, не могла ли эта паника быть вызвана применением химического оружия? - спросил один из офицеров. - Уже доносили, что у противника имеются некоторые разработки...
-Галлюциноген? - поднял брови полковник. - Все может быть.
-А если нет? - подал голос другой офицер. - Возможно, это действительно новые разработки. Мы все знаем, как быстро Германия совершенствует военную технику!
-Предлагаю дождаться возвращения Кёрвена, - произнес полковник. - Он точно скажет, что это на самом деле. В зависимости от этого мы и будем принимать решение.
Офицеры недовольно замолчали. Полагаться на какого-то странного штатского в деле, где необходимо задействовать военную разведку - этого они понять не могли, но спорить со старшим по званию не стали. В конце концов, полковнику Мезьеру виднее...
2.
До места добрались только к утру: дороги оказались из рук вон плохими, к тому же грузовик засел в яме, и выталкивали его оттуда битых полчаса.
Кёрвен в спасении машины не участвовал, стоял чуть поодаль, оглядывал окрестности. Донесение ему очень не понравилось, рассказ Тьерри - еще больше. Дурное предчувствие не оставляло его, точило потихоньку, и избавиться от него было невозможно.
Он знал, что, пока не узнает правды, это выматывающее, как зубная боль, ощущение его не оставит. Впрочем, он почти не сомневался в том, что никакой отравляющей химии противник не применял, а в донесении изложена чистая правда. Оставалось только своими глазами убедиться в том, что...
Он мотнул головой, будто отгоняя тревожные мысли, поправил кепи, подтянул ремень, проверил, заряжен ли револьвер. Эти простые действия позволили немного отвлечься от паскудных воспоминаний.
Машина, наконец, выбралась из ямы. Быстро перекурив, снова отправились в путь...
...-Вы от полковника Мезьера? - спросил немолодой подтянутый офицер, встречавший Кёрвена. - Капитан Жиль, к вашим услугам.
-Мейль Кёрвен, - ответил тот. - Господин капитан, мне необходимо срочно переговорить с очевидцами событий, описанных в донесении. Кстати, почему отправили вестового, а не воспользовались полевой связью?
-Со связью проблемы, господин Кёрвен, - неохотно отозвался офицер. - Есть подозрение, что шифровки перехватывает противник. Я счел, что надежнее будет...
-Понимаю. Вы совершенно правы, - кивнул Кёрвен. - С вашего позволения, я займусь опросом.
-Разумеется. Вас проводят. Будьте поосторожнее, господин Кёрвен, у нас тут... постреливают, - капитан позволил себе усмехнуться.
-Да, я слышу, - невозмутимо ответил тот: как раз заговорили пушки. Пока негромко, бой шел довольно далеко, но взрывы было слышны.
Жиль проводил полковничьего прихвостня недобрым взглядом. Явился вынюхивать... Ясное дело, Мезьер Жилю не поверил. Проверяющего прислал. Да что проверять, если солдаты как один клянутся, что видели ту дрянь! И артиллеристы ведь не в белый свет палили, и танки не сами собой развалились...
В окопах было тесно и довольно грязно. Впрочем, как и всегда: окопов этих Кёрвен за свою жизнь повидал столько, что всем этим людям и не снилось.
На вопросы ему отвечали охотно: он умел расположить к себе, если хотел. Кёрвен внимательно слушал и чем дальше, тем больше убеждался - эти люди не врут. Если только весь полк сговорился, но это уж из области фантастики. На душе стало совсем скверно...
-Господин Кёрвен! - окликнули его. Это был Тьерри, которого он попросил приставить к нему на время пребывания на передовой. - Срочное донесение!
-Слушаю.
Тьерри присунулся ближе, зашептал едва слышно:
-Только что снова видели этих... Семь километров к северу от нас, там как раз бой идет...
-Нет. - Кёрвен взглянул на солнце - оно клонилось к закату. - Заночую здесь. Передайте, если появятся новые сведения, пусть дадут мне знать немедленно. В любое время.
-Так точно! - Тьерри рысью умчался выполнять приказ.
Кёрвен снова посмотрел на небо. Судя по звукам, бой сдвигался в их сторону. Значит... Вероятнее всего, ехать никуда не придется. Он все узнает - очень скоро...
-Учитель.
-Опаздываешь. - Повернув голову, он посмотрел на невысокую девушку, одетую сестрой милосердия.
-Дороги ужасные, - девушка опустила голову. - Простите.
-Ничего. Где ты устроилась?
-В санитарном обозе, конечно, - недоуменно посмотрела на него девушка.
-Ясно.
-Учитель, что-то случилось?
-Ничего, - Кёрвен вздохнул. - Отправляйся к санитаркам. Если ты мне понадобишься, я за тобой пошлю.
-Но учитель! Я же должна с вами быть!
-Не в этот раз, Эжени, - сказал Кёрвен чуть мягче. - Слишком опасно, а ученица у меня одна.
-Вам, значит, не опасно... - Эжени недовольно поджала губы.
-Иди, - подтолкнул ее Кёрвен.
Она знала: спорить с ним, когда он начинает говорить таким тоном, бесполезно. Поэтому Эжени ушла, то и дело оглядываясь - не передумает ли учитель... Нет, не передумал. Он на нее вовсе не смотрел: глядел вверх, на небо, и заходящее солнце окрашивало выбившиеся из-под кепи волосы в кровавый цвет...
...Взрыв грянул совсем рядом.
-Недолет, - прокомментировал солдат рядом с Кёрвеном, один из тех, что отправили с ним в качестве телохранителей. - Что-то у них сегодня незадача какая-то, садят не пойми куда...
-Говорят, наши артиллеристы на восточном направлении хорошо их вчера потрепали, - подал голос другой.
-Ага, а сегодня на северном они отыгрались, - кивнул первый.
Снова громыхнуло, на этот раз снаряд угодил в окоп неподалеку. Кёрвен знал, что там теперь...
-А я еще слышал, - сказал Тьерри, - что у немчуры теперь особый отряд есть. Косоглазые какие-то, япошки, что ли?
-Да слушай больше, - хмыкнул другой солдат. - Откуда им тут взяться?
-Ну мало ли... Говорят, они позапрошлой ночью две роты вырезали...
-Может, это китайцы? - Кёрвен насторожился.
-Может, и китайцы, - согласился Тьерри, подумав. - Они же все на одно лицо, поди, разбери... Вроде эти косоглазые как раз с ножами хорошо управляются и лазутчики из них знатные, что китаёзы, что япошки...
Кёрвен выдавил кривую усмешку. Ему ли было не знать, что японцам здесь взяться неоткуда. Просто потому, что их нет...
-Танки идут! - проорал кто-то над ухом. - Готовьсь!
Теперь разрывы гремели непрестанно, казалось, противник задался целью этим шквальным огнем попросту не давать им даже головы от земли поднять...
-Что там такое-то? - проворчал рядом Тьерри. - Что у них за пушки такие скорострельные? Не высовывались бы вы, господин Кёрвен! - спохватился он.
Он уже догадывался, что именно за скорострельные пушки у противника, поэтому не удивился, когда далеко впереди послышались испуганные крики и беспорядочная стрельба...
-Пресвятая Богородица!.. - выглянувший вслед за ним Тьерри несколько раз перекрестился. - Это... господин Кёрвен, это вот оно самое, о чем все говорили!
-Вижу, - сквозь зубы произнес он. - Вижу. Тьерри, вы все - ложитесь! Может, пронесет...
-Меня уже едва не пронесло, - грубо пошутил один из солдат, окончание фразы потонуло в грохоте.
В какофонии звуков было не разобрать, кто что кричит, что командует. Панику, правда, удалось задавить, но толку-то? Эти люди даже не знали, с чем столкнулись...
"Почему здесь? В человеческой войне? - Кёрвен снова посмотрел вверх. - Впрочем, я догадываюсь..."
-Матерь божья... - выдохнул Тьерри, когда над окопом зависла громадная металлическая туша и дала залп. Не по ним, слава богу, ее интересовали, скорее, артиллерийские позиции. - Это что ж немцы такое построили? Господин Кёрвен?..
-Это не немцы, - произнес тот. Впрочем, Тьерри его не слушал...
Смертоносная машина проплыла дальше, и Кёрвен на мгновение уверился, что им повезло. Вот за Эжени он переживал, наверно, следовало все-таки оставить ее здесь!
Думал он так ровно полминуты, а потом начался ад...
Сперва он не понял, что происходит: просто истошно заорал кто-то впереди, крик захлебнулся, потом начали кричать уже в их окопе, за поворотом, - страшно, отчаянно... А затем с неба обрушилось нечто черное - Кёрвен даже не разобрал очертаний, только мелькнула смазанная полоса, что-то сверкнуло, и двое солдат, располовиненных одним ударом, забились на земле. Третий, лишившийся руки, кричал от боли, Тьерри, вжавшись в стенку окопа, обезумевшими глазами следил за расправой, трясущимися губами повторяя одно и то же: "Матерь божья, матерь божья..."
Это заняло секунды три, не больше. Кёрвену показалось - несколько часов. Черная тварь вдруг метнулась куда-то в сторону, пропала из поля зрения. Он уже поверил, что их с Тьерри не заметили... Его окатило кровью - сверкнуло длинное лезвие, безголовое тело Тьерри завалилось прямо на него...
Четыре выстрела в упор - никакого эффекта: тварь легко ушла от пуль, снова сверкнули клинки - два, их было два, - и Кёрвен понял, что это - конец. Малодушно зажмурился.
Лезвие остановилось в миллиметре от его горла, он чувствовал холодок. Кёрвен заставил себя посмотреть вперед.
У твари были безумные черные глаза. А тело - вполне человеческое, если не считать этих вот лезвий, кажется, заменявших ей руки.
Тварь посмотрела в лицо Кёрвену и вдруг оскалилась. Наверно, это была улыбка, и вот в ней-то ничего людского уже не оказалось...
Лезвие исчезло. Тварь тоже.
Кёрвен медленно сполз по стенке на дно окопа, неуклюже сел, уткнулся лбом в колени, обхватив голову руками, закусил угол воротника, чтобы не завыть в голос. Или, того хуже, не заскулить.
Потому что у черной твари оказалось человеческое лицо. И лицо это было самым страшным кошмаром для того, кто сейчас носил имя Мейля Кёрвена...
3.
Обратный путь Кёрвену не запомнился, он смотрел на пейзаж за мутным окошком автомобиля, но почти ничего не видел. Заметил только человека с полевой рацией, в форме цвета хаки, похожего на связиста. Впрочем, он и был связистом, только не французской армии...
Эжени - ей повезло, санитарный обоз не пострадал, - пыталась о чем-то спрашивать, но учитель не отвечал, отворачивался молча. Она слышала, в какой бойне ему повезло уцелеть и списывала странности его поведения на шоковое состояние. Правда, прежде ей не доводилось видеть учителя таким, хотя и прошли они вместе немало опасностей... "Все бывает в первый раз," - заключила, наконец, Эжени и отступилась. Если учитель сочтет нужным, он сам всё расскажет...
...-Ошибки здесь нет, - Кёрвен расхаживал по штабной палатке, заложив руки за спину. Полковнику показалось, что он на взводе. Впрочем, немудрено, если верить его рассказу, досталось Кёрвену здорово. - Я видел это своими глазами.
-Новая разработка Германии? - подал голос один из офицеров.
-Вероятно, да. - Кёрвен остановился, посмотрел на собравшихся. - Не могу сказать, какие технологии они использовали, но результат налицо.
-Да уж... - полковник Мезьер мрачно покачал головой. Два батальона понесли существенные потери в личном составе, уничтожено несколько орудийных батарей, а что хуже всего - солдаты перепуганы. - Дюбуа, свяжитесь с капитаном Симоном. Это по его ведомству.
-Так точно!
-Еще кое-что, - произнес Кёрвен. Взгляды снова обратились на него. - По непроверенным данным, в распоряжении противника имеется подразделение диверсантов. Вероятно, люди азиатской наружности. Действуют... так, как это было вчера. С вашего позволения, не стану описывать это еще раз.
-Да, пожалуй, - Мезьер передернул плечами. Подробности вчерашней бойни, изложенные Кёрвеном сухим бесстрастным тоном, отчего-то произвели более сильное впечатление, чем если бы рассказ имел эмоциональную окраску. - Хорошо, этим мы тоже займемся. Дюбуа...
-Да, господин полковник, будет исполнено.
-С вашего позволения, я хотел бы ненадолго вас покинуть, господин полковник, - сказал Кёрвен невыразительно, глядя в пол.
-Конечно, господин Кёрвен, - кивнул тот. - Если появятся какие-либо новости, я пошлю за вами немедленно.
-Благодарю.
Коротко поклонившись присутствующим, Кёрвен вышел из палатки. Остановился рядом с часовым, глубоко вздохнул.
-Закурить найдется? - обратился он к случившемуся поблизости солдату.
-Конечно, господин, только табак у нас... того... - Тот ловко свернул самокрутку, подал подтянутому мужчине, о котором ходили слухи один другого интереснее и нелепее: и что это правительственный агент, и шпион, а то и сам военный министр инкогнито!
-Неважно. Благодарю... - Кёрвен судорожно затянулся, закашлялся - табак в самом деле был ужасен, а он совсем отвык от курева. Похоже, придется привыкать заново.
Уже стемнело. В ставку приехали после полудня, он только смыл грязь, сменил заляпанную кровью Тьерри одежду, и немедленно отправился к полковнику. Доклад длился долго: Мезьер желал знать все подробности, а рассказывать, не упуская ни единой детали, Кёрвен умел, как никто больше. Другой вопрос, что часть этих деталей он замалчивал сознательно. Просто потому, что офицерам не полагалось этого знать, для их же блага.
Тщательно затоптав окурок, Кёрвен отправился к себе - его палатка располагалась чуть на отшибе от офицерских. Эжени ночевала с сестрами милосердия: во-первых, там тоже можно было услышать немало интересного, во-вторых, следовало соблюдать приличия. И так уже про него ходят какие-то невероятные истории...
"Они показались открыто, - мысли были тяжелыми и неповоротливыми, сказывалась усталость. - Это значит, что через пару дней здесь появятся... соответствующие специалисты." Он скривился: даже в мыслях не позволять себе называть вещи своими именами - это уже немного слишком! С другой стороны, так меньше риск случайно проговориться: хотя Кёрвен с детства привык контролировать себя, но исключать подобную возможность было нельзя.
"Если это будет кто-то из знакомых... - Кёрвен помотал головой. - Впрочем, это еще ничего не значит. Они не знают, а я... нет, я еще не сошел с ума настолько, чтобы рассказывать о таком!"
Он подошел у палатке. Чуть поодаль горели костры - там располагались на ночь солдаты, кашеварили, перебранивались, - в игре света и теней мерещилось невесть что.
Тень у входа в палатку внезапно сгустилась.
Кёрвен замер на месте.
Тень не двигалась.
Кёрвен сделал шаг вперед. Еще один. И еще. Он шел так, будто у него были связаны ноги: увидь его кто со стороны, удивился бы.
"Померещилось? - пронеслось в голове. - А если нет? Что ж... Я ведь знал, что когда-нибудь это может случиться..."
До входа было рукой подать.
От густой тени отделилась темная фигура - Кёрвен мог разобрать только очертания. Мужчина. Высокий. То ли в шинели, то ли в плаще.
Кёрвен сделал последний шаг и оказался лицом к лицу со своим ночным кошмаром.
У кошмара было красивое надменное лицо, непроницаемые темные глаза и длинные черные волосы.
-Ты... - больше Кёрвен ничего сказать не смог.
-Я. Ты даже не пригласишь меня войти? - Голос почти не изменился, разве что стал немного ниже. А интонации те же.
В палатке было совсем темно. Кёрвен наощупь нашел лампу, подкрутил фитиль, чиркнул спичкой - сломал. Потом вовсе рассыпал весь коробок - руки тряслись, как у старого паралитика.
-Дай мне... - Гость, неведомо как очутившийся прямо у него за спиной, протянул руку, и керосинка, наконец, ожила. Палатка наполнилась пляшущими тенями, но в круге света, отбрасываемом лампой, разглядеть друг друга было можно.
Гость отступил, осмотрелся. Жил Кёрвен по-спартански: постель брошена прямо на земляной пол, на соломенные маты, потому что таскать за собой раскладную койку - слишком утомительно, да и не потащишь ее на себе. Грубо сколоченный стол - солдаты постарались, вместо стула - ящик из-под патронов.
Гость, не спрашивая разрешения, сел на маты, перевел взгляд на Кёрвена, посмотрел изучающе. Тот неловко опустился напротив.
-А ты изменился.
-А ты - почти нет... Канда, - это сорвалось само.
-Неужели ты, наконец, запомнил, что мне не нравится, когда меня называют по имени? - в голосе прозвучала насмешка. Не слишком добрая насмешка, если честно. - Или просто забыл, как меня зовут, Лави?
Кёрвен с трудом сглотнул - в горле пересохло, и следующие слова дались ему с огромным трудом:
-Как я мог это забыть, Юу?..
Это правда. Забыть он ничего не может, даже если бы очень захотел, а он часто испытывает такое желание. Потому что слишком страшно вспоминать. Страшно и больно...
...-Что значит - нет? - он, хмурясь, смотрит на хозяйку постоялого двора. Вызов пришел именно отсюда, вне всяких сомнений, а теперь ему говорят, что Канды здесь нет. Ушел дальше? Но ему было приказано дождаться остальных...
-Нет его, нет, - хозяйка решительно подталкивает юношу к дверям. У нее изможденное лицо, в глазах - усталая покорность судьбе. - Опоздали вы, господин.
-Как... опоздал? - он ничего не понимает. - О чем вы?!
Женщина только вздыхает и медленно осеняет себя крестным знамением. Тут только до него начинает доходить... Но это же невозможно!
-Невозможно! - повторяет он вслух.
-Чего же невозможного, - безразлично говорит хозяйка. - Половина деревни перемерла. Он бы выжил, может, но он же раненый был... Лекарь говорит, сердце не выдержало. Жаль, конечно, такого молодого, но... на все воля божья. А вы бы, господин, уходили поскорее. Не приведи Господи, тоже подхватите заразу...
Он выходит на улицу, под яркое солнце. Стоит несколько минут, уставившись невидящим взглядом в никуда.
Как, как такое могло случиться?! Почему отличный боец умер так нелепо, в два дня сгорел от какой-то гнусной заразы, выкосившей округу?! А он опоздал. Совсем немного, но - опоздал...
Пробраться на кладбище не так-то просто: ворота заперты, их охраняют. Староста делает все, чтобы не дать заразе распространиться. Говорят, хотели даже сжигать дома умерших, но сушь стоит такая, что может выгореть вся деревня.
Умерших от болезни наскоро отпевают, а потом хоронят в общих могилах - мастерить гробы некому и некогда, - засыпают известью. Говорят, помогает...
Он сидит там до темноты, у свежей могилы, которую его друг делит с добрым десятком крестьян. Не может уйти. И знает, что сделает, - он с самого начала это знал.
Дальнейшее помнится смутно. Вкрадчивый голос, смешок - он почти не слушает, потому что прекрасно знает, как это произойдет. Знает, что ему конец, но продолжает надеяться, как, наверно, надеялись все, кто делал это до него.
Так просто - позвать по имени, вложив в этот крик всю свою боль. Увидеть, как шевелится нелепая металлическая кукла, и понять, что чуда не будет, и его самого тоже сейчас не станет...
Он очнулся на рассвете. Живой и невредимый. Решил бы, что ему все это приснилось, если бы не следы на земле. Не человеческие следы.
Он не вернулся обратно. Учитель вот уже год как сделал его полноправным своим преемником, удалившись на покой, ему не перед кем было отчитываться. Он попросил хозяйку постоялого двора кое-что передать тем, кто обязательно придет за ним следом, оставил короткую записку, а потом ушел, чтобы никогда больше не возвращаться в эти края. Мир велик, и войн в нем хватит не на одну человеческую жизнь...
4.
Кёрвен долго сидит с закрытыми глазами. Наконец, вздрагивает от негромкого голоса:
-Не бойся меня.
Он мог бы сказать, что не боится, но это будет неправдой. Боится, и еще как...
-Почему ты меня не убил... тогда? - заговорить удается с большим трудом, но Кёрвен должен задать этот вопрос.
-Не захотел. - Черные глаза прищурены, и Кёрвен поклясться готов, что его собеседник сдерживает улыбку.
-Так не бывает. Ты должен был...
-Я никому ничего не должен, если только сам так не решу.
"Это он. Точно такой, каким всегда был. Или все-таки не он? Сколько в нем осталось от того, прежнего Юу? Сколько в нем осталось человеческого?.."
-Тогда... как это вышло?
-Вижу, любопытства ты не утратил, - вот теперь он точно улыбается, едва заметно, но... - Сам не знаю. Плоховато помню... начало.
-А... он? - называть имя Кёрвен не хочет. - Почему он оставил меня в живых?
-Зачем ты ему? Ему был интересен я, - едва заметно пожимает плечами собеседник. - Он забрал меня с собой, посмотреть, что получится в итоге.
-И... что дальше?
-Дальше? - тот задумывается на мгновение. - Ничего особенного. По-моему, он был в восторге. Видимо, такие, как я, попадаются не каждый день. Если бы не это, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.
"Да уж, Юу иначе, как уникальным, и не назовешь!" - Кёрвен едва сдерживает нервный смешок.
-Налей себе чего-нибудь покрепче, - внезапно произносит его гость. - Тебя всего колотит. Да и я не откажусь...
-А ты... можешь? - Кёрвен нашаривает в кармане фляжку. Совет пришелся как нельзя кстати: пара глотков хорошего коньяка позволяет немного расслабиться, хотя ему по-прежнему жутко почти до обморока.
-Почему нет? - тот протягивает руку за фляжкой, отпивает с заметным удовольствием, возвращает. - Видел когда-нибудь пьяного акума? Нет? Тогда можешь попробовать меня напоить.
И почему-то только теперь Кёрвен убеждается в том, что ему не мерещится. Что напротив него в самом деле сидит акума, которого он сам и призвал в этот мир. Акума с лицом и душой Канды Юу, экзорциста.
-Это правда, что душа акума мучается? - спрашивает он. Ему необходимо это выяснить. Услышать, так сказать, из первых уст, а не только от якобы чувствующих это экзорцистов.
Снова пожатие плеч.
-Поначалу было неприятно, - задумчиво отвечает Канда. - Ты же помнишь, что такое акума первого уровня?
-Конечно.
Акума первого уровня - это почти неразумное существо, у которого только одно желание - убивать. Убивать людей. Как можно больше...
-Сложнее всего справиться с жаждой убийства, - продолжает Канда. - На самоконтроль я никогда не жаловался, если помнишь, но иногда все-таки захлестывало.
Кёрвена снова начинает трясти. Как убивают акума, он видел, и не раз...
-Но с этим тоже можно бороться, - Канда спокойно забирает у него фляжку, делает еще глоток. - Если очень захочется убить, нужно себе это позволить. В конце концов, акума вокруг - пруд пруди...
"Что?"
-Акума? Ты сказал - акума?.. - переспрашивает Кёрвен. - Ты убивал...
-Ну да. В конце концов, Граф от потери нескольких тварей не обеднеет, - хищно улыбается Канда.
-И как же он... к этому относился?
-Я ведь сказал - ему было интересно. Хотел посмотреть, что из меня выйдет, поэтому не слишком возражал...
"Акума, убивающий других акума, быстро повышает свой уровень, - припомнил Кёрвен, и ему стало не по себе. - Однако..."
-Людей я тоже убивал, - перебил его мысли Канда. - Приходилось.
-Не надо, - Кёрвен непроизвольно отшатывается, вспомнив вчерашний вечер, окоп, безголовое тело Тьерри. - Чего ради ты это рассказываешь?
-Для тебя, - Канда совершенно серьезен. - От кого ты еще узнаешь такие подробности, а, Книжник?
-И правда... - ком в горле не дает дышать. "Это сделал я. Это я сделал его акума. Вся вина - на мне." - Значит, вчера тебе тоже... пришлось?
Кивок в ответ.
-Зачем? Если ты смог ослушаться приказа Графа уже тогда, то теперь... - Кёрвен не договаривает, но Канда прекрасно понимает, что он хотел сказать.
-И теперь могу. - Он чуть наклоняет голову, так что челка совсем скрывает глаза. - Но видишь ли... Пока он забавляется тем, как я могу противиться его приказаниям. Но если он поймет, что я вовсе неуправляем, то найдет способ избавиться от меня. Мне бы этого не хотелось.
"Найдет способ избавиться. Не убьет, не уничтожит... Найдет способ. - Кёрвену становится не по себе. - Неуправляемый акума. Акума, сохранивший сознание, похожий на человека. Слишком похожий."
-Юу... - Кёрвена снова начинает потряхивать. - Ты... Какого ты уровня?
-Не знаю, - взгляд по-прежнему непроницаем. - Но недавно нескольким тварям третьего уровня очень не повезло столкнуться со мной.
"Третий - это минимум. А может быть, и четвертый. - Кёрвен закусывает губу. - Я сижу и пью коньяк с акума четвертого уровня. Это бред какой-то..."
-И вчера ты снова отправился уничтожать беззащитных людей? - он совсем не так хотел сказать, но вопрос сам срывается с губ.
-Если ты помнишь, я был в человеческом виде, - холодно отвечает Канда.
-Не считая рук.
-Да. Мой меч мне уже не держать, так что... - Ему показалось, или в голосе акума действительно слышится горечь? - И люди не были так уж беззащитны. Ты даже успел в меня выстрелить.
-То - я...
-И еще... - Канда наклоняется чуть ближе. - Ты вряд ли заметил, но заодно я сбил с десяток тех тварей, что стреляли по вашим орудийным батареям.
-И тебе ничего за это не...
-Нет. Бывает, я так развлекаюсь. Все привыкли.
Повисает молчание.
"Что дальше? Дальше-то что? Если бы он хотел меня убить, то сделал бы это еще вчера. Или желает потянуть удовольствие? - Кёрвену делается все хуже. - Я не знаю даже, сколько в нем от прежнего Юу, а сколько - от акума. Не знаю, лжет он или говорит правду. И никак не могу этого проверить..."
-Ты меня ненавидишь? - Он должен задать этот вопрос во что бы то ни стало. Нужно было спросить с самого начала...
-За что? - в глазах Канды - искреннее удивление. Акума хорошо умеют прикидываться людьми, но сейчас так хочется поверить, что это - взаправду...
-За то, что я сделал тебя... акума.
-Положим, акума меня сделал Граф.
-Потому что я его попросил. - Кёрвен заставляет себя смотреть Канде в глаза. - Ответь мне, прошу. Ты меня ненавидишь?
-Дурак, - презрительно бросает Канда с такой привычной гримасой. - Я тебе благодарен.
-Ты мне - что?!
-Благодарен. - Канда не отводит взгляда. - Ты дал мне возможность продолжить сражаться. Уничтожать акума. Даже после смерти. Это не так уж мало.
"Ну кто еще мог так сказать?.. - внутри словно расправляется тугая пружина. - Только Юу. Только он..."
Очень трудно заставить себя коснуться его руки. Рука как рука, теплая, вполне человеческая. Канда наблюдает за ним с усмешкой, но не возражает.
-Почему ты раньше не объявился?
Канда дергает плечом.
-Акума первого и второго уровня - не самая приятная компания для человека, - отвечает он. - Не думаю, чтобы ты сильно мне обрадовался. Да и не так просто отыскать вас, Книжников...
Кёрвен не знает, что сказать.
-Знаешь, я участвовал в войнах не только потому, что опасался Графа, - добавляет Канда, и Кёрвен вскидывает на него удивленный взгляд. - По большей части все-таки из-за того, что точно знал: на какой-нибудь из них я непременно встречу тебя.
-Черт тебя побери, Юу...
Лезть обниматься к акума четвертого уровня - самоубийственно, особенно если учесть, что раньше он был Кандой Юу. Кёрвен прекрасно это осознает, но ничего не может с собой поделать, крепко и неловко стискивает плечи Канды, чувствует его запах - не такой, как прежде, он больше всего похож на запах раскаленного металла...
-Осторожно, - Канда очень силен, Кёрвен чувствует, что, сожми тот руки чуть покрепче - у него треснут ребра. - Если я случайно тебя пораню... не знаю, что может случиться.
-Ясно...
"Это все-таки он. Почти он. У него человеческое тело, он выглядит так, как выглядел бы Юу, доживи он до моих лет. И если забыть, что под этой оболочкой скрывается машина для убийства..."
-Я всегда был машиной для убийства, - говорит Канда ему прямо в ухо. - Но раньше тебя это не смущало.
-Ты что, еще и мысли читать можешь? - Кёрвен неохотно отстраняется.
-Не могу. Но я тебя достаточно хорошо знаю, чтобы догадаться, о чем ты думаешь.
Кёрвена вдруг отпускает страх. Может, причиной тому выпитый коньяк, может, что другое, но...
-Учитель?
Он рывком оборачивается.
- Я пришла узнать, все ли у вас в порядке, услышала голоса, и решила, что можно заглянуть... - смущенно говорит Эжени. Она очень любит своего наставника и крайне неумело это скрывает. - А с кем вы разговариваете, учитель?
Кёрвен поворачивается - Канды нет. Будто примерещился.
-Ни с кем, Эжени, - отвечает он, не глядя на нее. - Сам с собой. Иди спать.
-У вас точно все в порядке? - встревожено спрашивает девушка.
-Конечно. Иди, - он заставляет себя посмотреть на ученицу и улыбнуться. - Иди... Доброй ночи.
Эжени, расстроенная, уходит. С учителем творится что-то странное, но что именно, она понять не может, а он не говорит. Он вообще очень скрытен...