Алехин Павел Валентинович. Про Лупских

Алёхин:

- Она лежала, спермь текла

Из всех её щелей...

А в небе иволга смогла

Съебаться! А за ней

Ебливый стрепет, чтоб покрыть,

Но, видно, не покрыл!

И будет водку мрачно пить!

А нет - так подрочил...

* * *

Над полем у речки Непрядвы

Летал воробей у жнивья,

Он думал, лишенец: "Вот как бы

Послать моралистов к хуям?!

Чужую хочу воробьиху!

Она пососала бы мне!

А после я б ей тихо впи?хнул!

А после летел бы к жене..."

Но вышло всё очень печально:

Сидел с воробьихой вальдшнеп,

Не просто, а трахал анально,

И был воробей наш нелеп.

Поскольку, вальдшнеп мотовилом

Орехи втихую колол,

Была в нём телесная сила!

Ну что тут сказать - сильный пол!

Ебал воробья на довесок,

Заёб его прям до смертей!

Он сделался жертвой телесной,

Чего не бывает хужей!

Был суд, выступала защита,

Присяжных гнилой шепоток.

Короче, всё! Дело закрыто!

И дальше летай без порток!

А пойма развратом кишела:

Бекас увидал воробья:

"Готовься к аналу, бездельник!"

А тот тот прочирикал: "К хуям!"

В долине пошли испарения,

И семя, что кто-то срыгнул,

Давало дорогу к растленью...

Бекас козуара нагнул...

А зяблик, наевшись кокнара,

Добавил ещё вискаря:

"Я тоже хочу козуара!

Жеманится, девственник прям!..

А кто жопу ставит на трассе

За дозу, пидрила с пидрил?!

И весь их народ пидорасий!

И всех я давно опустил!"

А "студер", гоняя у леса,

Решился кокнара настричь.

Не думал водила-повеса,

Что это - не спиздить кирпич!

Что влезть на делянку чужую

По всем воровским - западло!

Что будешь отьёбан втихую,

Пока не совсем рассвело...

Он вытащен из-за баранки,

Собра?лась лесная кодла?,

Ебли, что паскудил делянки,

Ебли аж в четыре ствола!

Потом напоили, всё ж жалко,

И слёзы бухие лили?,

А зяблик сказал: "Видно, чалку

Тянул! Парень наш! Кобелит..."

Приятно, когда по понятьям,

Когда есть смотрящий в Лесу,

Когда несмотря, что в разврате,

Тебе в самогон не нассут!

Водила отбыл на неделе,

В прощание мотор заурчал.

И знает: теперь он подельник,

Отведав заветныи анал...

* * *

Плакал дождь, ронял на землю капли...

В местной школе прозвенел звонок.

У пруда разгуливала цапля,

А на дубе восседал нырок.

Наловив червей и всякой падлы

И запив всё это портвешом,

Предложил: "А повернись-ка задом

И перо раздвинь, чтоб нагишом!"

Я тебе сейчас прыща под кожу

Мигом до яичек загоню,

Чтоб ты не гуляла с постной рожей!" -

Вот такое вымолвил, говнюк!

Та вопить: А как же перемена?!

До неё остался лишь чуток!

Ну давай - своим паскудным членом!

Ты всего-то навсего - нырок!

* * *

Поймал наш зяблик коноплянку,

И, позабыв о всём святом,

Заставил сделать с ним поганку -

Ну, в общем, поработать ртом!

Она сосала, он сработал

И глотку спермой затопил!

А та подохла! "Вот урод-то!

А нас о чём-нибудь спросил?! -
Вскричал на дереве, трезвея,

Проснувшись, старый дубонос, -

Я, может, тоже вожделею,

И мне бы выполнить отсос!"

Короче, сдохшую пичугу

Ещё три дня они ебли,

А Зяблик пил, ебал подругу

И пел: "Всё могут короли!"

...А чижик, сидя? под застре?хой,

Бухал, воробья возжелав:

Мораль нам, увы, не помеха -

Его пригласил он в анклав!

Но тот был влюблён в козодоя,

И был с ним срамной адюльтер,

Тот был завсегдатай попоек,

Позёр и поклонник манер.

А чувство, пусть даже преступно,

Ему не подвластны табу?,

И в анусе будет золупа,

Пока ты поймёшь, что ебут...

* * *

А юный беспечный жеребчик

Не зря жеребца ревновал,

Тот был весь развязен и вечно

Кобыл без разбору сношал.

Но только однажды промашка

С елды жеребиной пошла,

Он как-то шепнул: "Что, брат, страшно?"

И кто-то его отсношал!

То был мелкий пони, приблуда,

Откуда он в наших краях,

Он трахнул обоих: "Вы чудо!

А думал-то, что ни хуя!"

С тех пор жеребец, весь взгрустнувший,

Уныло овёс жрёт, ячмень.

Он хвост опустил свой и уши,

И член свой не чешет о пень,

А наш сексуальнейший пони

По травным он скачет лугам,

Но в ебле с тех пор непреклонен

И что-то пиздит про Дега...

* * *

Грачи отловили Бекаса:

"Тусовщик, всю стаю достал,

Ты сделал Грача пидорасом,

Подбил Воробья на анал,

А после весь в сильном подпитии,

Ругаясь на всех и на вся,

К содомскому так же соитью,

Прину?дил ещё порося!.."

* * *

Весна - это терпкие чувства,

Лишь семя сливать успевай!

Поймал как-то Зяблик мангуста

И начал сношать через край!

Бедняга скулил аж с подвизгом:

Мол, мачо он и Змеелов!

Но Зяблик лишь семенем брызгал...

Такая байда, нету слов!

Мангуст тихо сдох от заглота,

И Зяблик, чтоб всё без улик,

Метнул его трупик в болото -

Такой фарисейский мужик!

Об этом Топтыгин пронюхал,

Его через день откопал,

Дождался, чтоб малость протух он,

И тут же его засношал!

Потом началися разборки:

Ну ладно бы просто сожрал!

Но это... как Гарсиа Лорка -

Не лучше ль обычный анал.

Топтыгин вопил: "Толерантность!

Должны мы вернуться к корня'м!

А ебля не грёбаный вантус!

Братва, пощадите меня!"

А Зяблик, напившись текилы,

Нанюхавшись дури взахлёб,

Сказал: мол, дерьмо и мудилы!

Топтыгин - задроченный жлоб!

Гусев:

- И утки закрякали в пруде,
Как будто их кто-то просил,
А зяблик чесал свои муди
И пьяный слегка тормозил!

Потом доебался до клёста:
Мол, клюв, как винтовки прицел,
Мол, как с такой харей живётся?!
Уёбывай, мол, пока цел!

Потом он взлетел на осину,
Но с ней ебанулся спьяна.
Пока в забытьи был, в бессилье,
Его отъебла вся шпана!

Проснулись весенние страсти...
Мангуста уже не вернёшь,
Он жертвою пал пидорасьей!
Да! В лесе теперь не заснёшь!..

Алёхин:

- Какой сейчас сон и забытье,

Коль в лесе весенний содом?!

Везде голубое соитье!

Проснулся: ебаный гондон!!!

Вся жопа - сплошная нарезка!

Сопят и, кончая, ебут!

Вот так Зяблик зве?рям в отместку

Устроил тусняк, баламут!

И в лесе ебля и раздраи!

Наш Зяблик матерно обхаял

Бобра и блядское зверьё

И разхерачил всё хуём,

Топтыгин, выпив поутряни,

Сказал волчице: "Хуй, как пряник!

Давай, сосни, душа моя,

И не тревожься ни хуя!"

Бобёр, нажравшись вискаря

И кокса взяв в ноздрю,

Сказал: "Я истинный моряк,

За море уморю!

Служил на многих кораблях,

Прошёл я всё и вся,

А Зяблик - грёбанная тля

И блядский порося!

Он Лес загадил до краёв,

Теряя берега,

Его продав за сто хуёв,

Он сдал его врагам!

Под суд мы Зяблика сдаём

Без всяких праздных фраз

И в жопу выебем хуём,

Пассивный пидорас!"

Но поплатился за базар

Сомнительный Бобёр,

Его оттрахал Козуар,

И весь тут разговор!

Когда бедняга был проткнут

И с миской зашкворён,

Побрёл в кабак... Так в пять минут

Бобёр стал мужелон!..

Теперь на шконке у параш

Сидит и не пиздит,

Пидрильный принял инструктаж

И по ночам вопит!

Но пизданутый по балде,

Он спит, чтоб с утреца

На чьей-то быть ему елде

По самы два яйца!..

* * *

А возле взры?хленной воронки

Сидел опущенный мальчишка,

Он в жизни не познал девчонку,

Нигде не парил кочерыжку!

А отъебли его в обозе,

Тот старшина с бухим каптёром,

Он с непривычки лишь елозил,

Осознавая суть позора!

Каптёр портянкою несвежей

Отёр золупу в сперме, кале...

А взгляд являл такую нежность,

Что даже птицы замолчали!

И только Зяблик, он тлетворно

Запел фальшиво, вливши в глотку,

Про жизнь, что, в общем-то, позорна,

Про секс анальный и про водку!..

А Козодой, бухнув на дрожжи,

Что со вчера остались в силе,

Сказал: "Паскудные вы рожи!"

И улыбнулся так умильно!

Но тут его поймал Топтыгин

И честь анальную нарушил,

И помер Козодой с насилья,

Отдал, несчастный, Богу душу...

* * *

...Тот бой, он шёл-то возле Леса,

Опасно близко к Лесу биться.

Поймают местные повесы,

В которых можно и влюбиться!

И Газопровод недалече,

Кукушкин там, как химик юный!..

Запой вам грешным обеспечен,

Всем обитателям подлунной!

И Пруд со спущенной водою,

И дно, как страшные миазмы,

Пороком дышит и бедою,

В обеспечение оргазма!..

А в пруде остался пескарик,
Он слив всей воды прозевал,

Всю ночь с мужиками хуярил,

И щуку, профуру, ебал!

А щучий самец был в загуле,

Гулял он в шалмане с блядьми,

Плотву блядовитую тулил!
Ведь бабы - все бляди, они
Всё знают: мужик он по пьяни
Весь мир отъебёт на поню?х.
Он чует, паскудный поганец,

Наличие ветреных шлюх...

Гусев:

- Премудрый пескарик, что щучку
Имел до износа портков,
Настолько приклеился к сучке,
Что вовсе лишился мозгов!
Тем временем пруд был осушен,
А щучка в последний момент
Нырнула в соседнюю лужу,
И вот вам прискорбный контент!
Она за сома вышла замуж,
Приданое, статус, лакей...
Пескарик пробулькал все жабры
И сдох, проклиная блядей!..

Алёхин:

- Да, бабы паскудные твари,

Такое по жизни блядво!

Сошёл на кривую пескарик,

И всё бы ещё ничего,

Но жопу поставил на то?рги

И пирсинг на жабрах пробил,

Участник пидрильных стал оргий,

С налимом интим замутил!

* * *

А стрекоза летела в небе.

Догнал беднягу стрекозоид.

Ему плевать: когда и с кем бы,

Пустить кому б сперматозоид!

Но оплошал, его с налёту

Жук отымел нетрезвый майский,

Теперь он пидор! Как и что там,

Он не докажет непричастность!

Жук рассказал про то всей клумбе,

Теперь того с похабной нотой

Зовут: "Не отсосешь?! В Ю-тубе

Тебя я видел. Ты не тот ли?!."

* * *

Враги, отловив Буцефала,

Царя Александра коня,

Решили, что жертвой анала

Стать должен!.. Такая хуйня!

Конька опаскудили, мрази,

Позора не вынес конёк,

Что целою шоблой залазят!

И помер конёк-мужичок!

* * *

А Ёжик, герой наших виршей,

Идёт с стародавних времён.

И помнить, мой Друже, нелишне,

Что был он ходок, мужелон!

Наш первый похабнейший комикс.

Герои: наш Ёжик и Пёс.

Ещё обязательно кроме

Есть Мышь - вот в чём блядский вопрос!..

Скажу без всякого обмана*:

В наш Лес бы этого Сейхана!

Там ждет его, глядя умильно,

Топтыгин, грозный и субтильный!..

Сейхан, едва ступивший в Лесе,

Попал к Топтыгину-повесе,

И тот назвал его Тигрулей,

Шепнув: "А ты б хотел, чтоб вдули?!"

А Лес пидрильским всем шалманом

Всю ночь гонялся за Сейханом!

От ебли вся полезла шкура,

И он рычал: "Мой член, придурок!"

------------------------------------------------

* Выпущенный в Еврейской автономной области после реабилитации тигр сожрал волка.
Сейхан (так зовут тигра) застенчив, - так говорят специалисты, и ведёт себя скорее, как самка. В Лес бы его наш! (прим. Лупский-ст.)

* * *

Пигмеи, поймав Козуара,

Ебли его целой гурьбой.

Бедняга, весь в поте испарин,

Спросил: "Я теперь голубой??!

Про это все джунгли узна?ют,

Паскудное наше зверьё.

Теперь, ежли что, засношают!

Я дырка у них, ё-моё!.."

А джунгли ведь ждать не заставят:

Зверьё - извращенцы на ять!

Что Зяблик, ему б лишь заправить!

Что Хатхи, первейшая блядь!

Уж жопу до блеска намыли,

И гелем, что самый интим!

И Зяблик на похоти крыльях!

С любовью его не шути!

А в ночь отловили вальдшнепа.

Поняв, что подсудны дела,

И что оправданье нелепо,

Ебли, закуси?в удила!

Был Зяблик зачинщик соитья,

Лесных как подельников звал.

"А как же теперь буду жить я?!

Зачем этот жёсткий анал?!" -

Вальдшнеп причитал, но напрасно,

Его продолжали сношать,

Вся банда стеклась пидорасья,

Тут начал бедняга кончать!

А кончив, свернулся, как листик,

Заснул, только запах спермья!

А Зяблик всё вторил: не в жизнь, мол!

"Вот честно, ребята, не я!"

Был суд, ну а Зяблику хуй ли,

Топтыгин пошёл по статье,

А с ним те, кто бедному всунул,

А кроме ещё Туарег,

Любитель анала из Конго,

С кольцом, ну и рваной ноздрёй.

И дали червонец подонку,

Он в зоне вопил "ой-ё-ёй!..

* * *

Был летний день и время гона,

А Лось, страдавший от жары,

Сказал вомбату: "Ты подонок,

На зной насрать, и комары

Тебя, как вижу я, не мучат,

А я истомою истёк!"
И произвёл с вомбатом случку

И дал зайчихе на клычок!

А если Лось лежит на лёжке,

К нему попасться не моги,

В нём толерантности немножко,

Но знает, кто его враги!

Ему опасен только Зяблик,

Те килотонны либидо'!

Он сознаёт, что чувство рабье

Ему мешает от и до!

Он рассчитал всё до молекул,

Но вот страдает и гоним...

Эх, был бы Лосик человеком -

Жизнь обошлась бы лучше с ним!

А пёсик с кликухою Лобзик,

В рядах он у рынка шнырял,

И понял, чудак, слишком поздно,

Что есть кобелина-амбал.

Тому ведь насрать на приличья,

Он в поиске вечном: кого???

Кому б засадить по яички?!

А чувства - они баловство!

И пёсику был тут же всажен!

Бедняга - пидрила, и всё!

И мир опаскуден, изгажен,

Он в касте пидрил, и сосёт!

И возле параши та шконка,

И миска пробита гвоздём,

И он наравне с поросёнком:

Мы вместе даём и сосём!..

Гусев:

- Тут к зяблику ремез подкрался:
"Послушай, я молод, ты стар.
Я вот почему доебался:
Позволь, покрышую амбар!
Зерна там по самые яйца!
Страна обновила рекорд.
И чую, делёж намечается,
И нужен за ними присмотр!"
"Кто стар?! Ты на что намекаешь?!
Но что за порядок - хвалю!
Лети, только если слукавишь,
Я сам же тебя завафлю!"
И ремез, чирикая: "Если..."
К амбару быстрей усвистал.
А зяблик: "Ещё один "пепси"!
Дрожит подо мной пьедестал!.."

* * *

Алёхин:

- А в пойме, что всё затопила, -

Разли?лась весною река, -

Кабанчик, позёр и насильник,

Подвыпив, поймал Боровка.

Тому удалили яички,

Всего лишь прошёл месяцок,

И было всё вроде прилично...

А тут: "На, возьми на зубок!"

Бедняга, он молча, покорно,

Прижмурившись, писю соснул.

Увидел всё пидор позорный,

Ходок и блядво Опоссу?м!

Пошёл Боровок на закланье,

И жопа его, как дуршлаг!

Он ходит теперь на собранья

И держит пидрильный тот флаг!..

* * *

А Зяблик выловил колибри,

И не взирая на мораль,

Он честь бедняги гнусно стибрил,

И прочирикал: "Мне так жаль!"
Она летела. Из вагины,

Что без того почти в микрон,

Стекало семя, а мужчина,

Тот самый Зяблик, - вот гондон! -

Уже растлил он канарейку,

Ведь ейный конар пьёт три дни?...

Нашёл моральную лазейку...

Но чем виновны-то они?!

А Лес молчал, и шелест тихий

На старом пруде, плеск плотвы...

А Зяблик распевал шутихи,

Что моралисты не правы?.

А пескаря поймал голавль

И отпетрушил средь коряг!

И отпустил. Как дирижабль,

Пескарь раздулся... Похоть - враг!

Он плыл, весь семенем наполнен,

Пердел, и булькала вода,

А сом сожрал его на полдник...

Круговорот в природе, да!..

А та коряга, что притопла,

Она пропитана водой,

И помнит радостные вопли,

Как все еблись на ней гурьбой!

Она облеплена трусами

Была, как ёлка в Новый Год!

Ну, словом, догадайтесь сами,

Кому на ней давали в рот!..

* * *

А геи поймали Здробилко,

Солдата Украйны В.С.,

И стали с гнуснейшей ухмылкой

Сношать. Недалече был Лес.

Бедняга взмолился: "Нет мочи!

А жопа болит - не стерпеть!"
А геи: "И хуйли ты хочешь?!

У нас иль победа, иль смерть!"

А Лес услыхал эти вопли,

И первым тревогу поднял

Наш Зяблик: "Пидрильная проблядь!

Узнаешь лесной наш оскал!"
Спецназ был подня'т по тревоге,

Топтыгин и ИЛы взвелись,

Пидрильным пиздец недотрогам!..

В итоге всё-всё заебись...

А что до Здробилко - заёбан!

В могиле у Леса лежит,

Герой, не какой-то подонок!

Вот так-то, мой Брат и Пиит!

Стоят в карауле бобрята,

А с ними пидрильный Бобёр.

И даже не знают ребята,

Что деда их маму отпёр!..

Бурлит жизнь весельем лесная,

А Зяблик на страже стоит,

Бухает, потерянно маясь,

Ебёт и морально скорбит!..

* * *

И этот всплеск над гладию пруда?.

Видать, какой-то ёршик с блядовища

Домой вернулся. Спит он, господа!

Ну, а ершиху пусть потом поищет!..

Её ебут, уж день второй мину?л,

Подпитый Карп и ёбаный подлещик,

И ей насрать - её разврат втянул...

А в жизни ведь бывают эти вещи!..

* * *

А Лес тяготился жарою,

Его изводила она.

А Зяблик поймал Козодоя

И ёб: "Ты теперь, как жена!

Теперь ты по жизни двустволка,

Теперь не откажешь, пиздун!

А ежли откажешь - что толку,

Ведь ждёт тебя ебля в Пруду!..

А там извращенец Голавль

И с ним мелкий Ёршик живёт.

Такой сексуальный ансамбль,

Который пол-Леса ебёт!"

Настала потеря терпенья,

И тут взбунтовал Козодой:

"Нет сил уж на совокупленья,

Уйду я ребята в запой!"
И за?пил, неделю кандырит,

Поляна в бутылках давно,

Но Зяблик несчастного шты?рит!

Не жизнь прям, а порно-кино!

* * *

А тот аморальный Голавль,

Что жил в грязной тине прудов,

Являл собой некий ансамбль

Из всяких премерзких делов.

Ловил пескарей на приваду,

Однако ж, не ел - растлевал!

Весь Пруд, как большая засада,

Сплошной аморальный анал!..

Однако, верёвочке виться

Не век, и расплата близка!

Решил наш Голавлик жениться...

И тут же нашёл мужика!

Тот всё на Европу ссылался

И вторил: мол, мы не хужей!

В итоге Голавль облажался

На местном... Один с карасей

Его отчекрыжил в затинье

И Пруду про всё растрепал:

Такой, типа, страстный мужчина!

И Лес оттого возроптал!..

А Зяблик мгновенно предъяву:

"Как так! С пескарём изменять?!

И этот злоёбыш Голавль!..

Весь Пруд, как восточная блядь!"

И Пруд осушили! Мочою

Наполнили, ссали три дни?.

С бухла заебли Козодоя,

А труп утопили они!

А Зяблик вдруг стал дадаистом*,

И в клуб заявленье подал

С другим Козодоем-флейтистом,

И каждый об этом узнал!..

---------------------------------------

* Дадаизм - Модернизм. Дадаисты попытались создать свой особый параллельный мир, построенный по совершенно иным законам логики, предусматривающий не только необычные формы художественной практики, но также политическую ангажированность и эстетизированное повседневное поведение.

А дева по имени Фрося

Пошла раз бельё полоскать,

Какие тут, к бесам, вопросы -
Поймали и стали ебать!

А Пруд, равнодушно взирая,

На Фроськи в траве телеса,

Себя сознавал частью Рая...

Жужжала на небе оса,

И грузный, нажравшийся шмелик,

Добавив цветочных спиртов,

Излечит себя от похмелья

И трахнет шмелиху без слов!..

А ебля, она не шутиха,

Она есть святой ритуал.

Маляву катает шмелиха:

Насилие, мол, и анал.

И шме?ля в ментуру закрыли:

А не? хуй ебать, не спрося,

А зеки его опустили -

Не шмель, а сплошной порося!

И вот, волоски бриолинит

И сделал пидрильный зачёс,

Сошёлся с пидрилами, с ними

Решает интимный вопрос.

На клумбе шугает козявок

И трахает бедных жучков!

Увы, не на пользу малява!
И клумба - тусняк для братков!..

А Зяблик поймал Канарейку,

Что тихо сидела в ветвях,

И на?чал вафлить: "Как идейка?

Соснёшь и проглотишь за мах!"
Бедняга взяла и соснула,

Закашлялась и умерла!

А Зяблик: я даже не вдул, мол!

Какие тут на хер дела?!
Лежала она и воняла,

А тут трупофил Дубонос,

Увидел, разинул ебало:

"Ебём, и закрытый вопрос!"

Он ёб и слетелися мухи,

Всего облепили к хуям!

И Лес в бездну страшную рухнул,

Подобно последним блядям!

А Зяблик примкнул к дадаистам,

Малюет картины в Лесу!

Чуть что: "А найдите мониста!

Не то весь содом разнесу!"

* * *

Есть птица, что срёт на размеры

И гадит на видную стать,

Она как особым примером,

Является всем, твою мать!

То Зяблик, творенья вершина!

А пенис, что скалка вооще!

Он самый мужчинский мужчина!

Отыщет везде свою щель!..

Взлетел, и весь Лес это знает,

Что будет сейчас тишина!

Не слышно пичуг, попугаев...

Как будто настала война!

А если увидит с небесья,

Что кто-то ебало задрал,

Тотчас опаскудит, повеса,

Устроив прилюдный анал!..

Уже написали телеги:

В ЮНЕСКО, суды, арбитраж...

А он продолжает набеги,

Творит половой свой кураж!

Топтыгин доплыл до Детройта

И долго, надсадно ревел:

Списали, как мразь, на помойку!

Такой половой беспредел!

Топтыгин ревел, в этом рёве

Страдания наши слились:

Хохлов, что болтают на мове,

Мол, как тяжела наша жизнь!
Мол, типа, поехал за солью -

В дороге жену отьебли,

Оставив с супругою в поле,

А сами с телегой ушли.

А едешь - сидят в лопушине

И тянут с бутыли первач,

И сделают парня мужчиной,

Моральный впоследствии срач!

И едет опущенный хлопче,

И жопа опасно саднит:

Он пидор, хоть сам и не хочет,

А впрочем, не так и болит!..

* * *

А Лес встречал своих гостей,

Он ласково шумел,

Он всем, кто мастер блядских дел,

Тепло отдать хотел!

Здесь под кустами сплошь разврат:

Содом, анал, инцест!..

И Лес был несказанно рад,

Что замутил процесс!

А Зяблик заварил кокнар,

Огромную бадью,

Топтыгин впал в хмельной угар,

Всех фоткал в стиле "ню"!

А Зяблик оседлал тромбон,

Мажорил попурри

И повторял: "Смотри, гондон,

Что мы сейчас творим!"

Наутро Лес развратом сплошь,

Как в улии, кишел,

А старый умудрённый Лось

Придумывал клише...

Топтыгин объявил тут всем,

Что едет в Тель-Авив,

Что, мол, ебитесь нынче все,

Дороги не спросив!

В итоге сам отьёбан вновь,

Привязанный к столбу,

А в жопу вставлена морковь!

Вот так-то, я ебу!

Чуть позже "Студер" прикатил

И, выпустив пары,

Он эту банду опустил

По правилам игры!..

* * *

Мальчишку, что взял мокасины

Своей нехорошей родни,

Вождь племени сделал мужчиной

И честь свою тем уронил.

Был суд и советом старейшин,

Насрав на стенанья вождя,

Его с ходу сделали гейшей

В пример извращённым блядям!..

И племя с тех пор натерпелось,

Нача?лся моральный излом!

И в нём подростковое тело

Вдруг стало товаром во всём!

В нём масса таких развелося,

Готовых к всему пацанят,

И это встревожило Ло?ся,

Он встал на защиту ребят!..

И это пидрил крышеванье

Сыграло шутиху с Лосём:

Его заебали созданья -

Как утро: "Ребята, сосём!"
И Лосик направился в пу?стынь,

Одел там монаший клобук*,

Но всё же, заёбанный вусмерть,

Послал этих маленьких сук!..

-----------------------------------------

* принадлежность облачения монаха (малосхимника), надеваемая на голову.

* * *

А в пойме у Крымского Вала

Меж тины и водоросле?й

Жил Карп, что любитель анала

И всяческих скользких затей!

Ему невдомёк про Налима,

А тот был, ребята, не прост:

Любил пескаря он интимно,

А с ним Каряся, но вопрос

Решал он, подлец, кулуарно,

Как будто не в этих делах,

И в Думе вопросы аграрные

Решал он с Сомо?м при свечах.

Короче, сплошное засилье,

В сортир просто так не сходить!

В кабинке вдруг шорох интимный,

И начали в попу любить!..

Про Со?ма тут Зяблик проведал

И принял решенье своё,

Сказав, что интимные беды

От секса, в котором ебём

Таких же, как мы, однополых.

Выходит, как свальный грешок!

А ну, разлетелись по полкам!

Я вам не шкворной* петушок!..

Призвал он Гаагу и Страсбург,

Пидрильный их суд по правам!

Топтыгин с Енотом на пару

Уехал, подпитый дурак!

Кричал, что, мол, сердце разбито,

Что, мол, Медвежиху любил,

Мигал, говорил: "Сибарит я!

Но нет никаких больше сил!.."

-------------------------------

* шкворной - зашкворенный опущенный.

Гусев:

- А лето здесь, оно на Пру?де!
Природа и пока что зелень!
Но нет подводных атрибутов -
Прошёл он Очищенье, прелесть!
Пусть зябь ломает отраженье,
И сторожит у входа Сом,
А всё ж пока за неименьем
Заезжим Рыбкам - кров и дом!

Вот, глянь, на роликах Девчонка,
Промчалась, ляжками обдав!
А там и Дама с собачонкой,
И тоже в шортиках!.. Пиф-паф!
А возле школы девки курят -
Не получается у них!
Одна иль две Алёной будут!
А трое - Настей! Тоже штрих!

А те с французскою манеркой
Уселись было на газон,
Тетради вынули, учебник,
А мы одно: УК, закон!..
У них продрогли кости, грудки -
От покрывала что за толк?!
Вот был бы я, глумливо-жуткий,
Тотчас проникли б знанья в мозг!..

Тут не освоил Зяблик местность,
Но долетит ведь! Крышевать!
Такая, Брат, закономерность!..
Но мы уедем отдыхать!!!

Алёхин:

- А вывих, Брателло, сюжетный,

В том наша поэзия вся:

Страданья и муки поэта,

Метанья Сома и Лося...

Топтыгин подвержен сомненьям,

Что жизнь его сгни?ла к хуям,

Что ревности гадкой мучения

Для сердца, как тот фимиам*!

А Зяблик эссе нахуячил

Про Босха, что Иероним,

Про чувства, что многое значат,

И муки, прошедшие с ним...

Про то, как в нём что-то сломалось,

И Зяблик морально потёк,

Про либидо', что оказалось,

Возбухло как бы между строк!..

Что был бы он птичкою певчей,

Клевал на лету мошкару,

Сейчас он должен каждый вечер вести половую игру.

Ещё разбираться в интригах,

Топтыгина с кем-то мирить...

То всё закулисные игры!

Спокойно ребятам не жить!..

Узнал, что страус полигамен,

Он есть то самое блядво!

Ебёт всю стаю!.. Между нами,

Не обещая ничего!

...А Зяблик узнав про Колибри*,

Совсем всякий сон потерял!

На сердце тяжёлые гири!

И мысли: "Вот с ней бы анал!"
Забыл про блядей и мальчишек,

Бухает с зари до зари,

Валяется в поле гречишном,

Пуская в закат пузыри!

А той до пизды - её грачик

В бунгало под Тверью ебёт!

Такой замусоленный хачик,

А хуй - аж не влазиет в рот!..

--------------------------------------------

* Колибри - единственная птица,

которая может летать жопой вперёд.

Однажды её с Дубоносом

Увидел он вместе в кино,

Она исполняла отсосы,

Вскипело на сердце говно!

И Зяблик послал ему вызов,

А тот на дуэли насрал:

Такой отморозок по жизни,

И тут же отдал за анал!

Эх жизнь, только пить до кондиций

И нощно нырять в магазин!

И сердце, как про?ткнуто спицей,

Не видно и в самой близи!

А Зяблик поймал Капибару*

И вту?лил ему до гландо?в!

Бедняга, не снёсши удара,

Под вечер в амбаре подох!..

--------------------------------------

*Капибара - самый крупный грызун.

* * *

Какой миротворённый Ёжик,

Сейчас философ - после первой -

Обсудит жизнь свою, попозже

И так рассудит: "Я хуею!"

Потом откроет он вторую

И станут член его - иголки!

Об стол стучать он станет хуем,

Начнёт звонить: мол, как там тёлки?!

Он перетрахает округу,

Но всё ж скорей, не доберётся!

И будет жалится подругам,

Крича в мобилу, как напьётся!..

* * *

Гусев:

- Так спит жираф вдали от леса:

Латентный пидор и повеса!..

Алёхин:

- Жираф не виноват в моменте:

Он хоть и пидор, но латентный!..

* * *

Стихов срамных лихая поросль,

Она ведь всё равно взойдёт!

И будет в Пруде плавать водоросль.

Карась шептать: "А не ебёт!"
Бухой ведь он, плотву поймает,

И из недо?питой отхлёб,

И мирно в тине отсношает,

Такой вот похотливый жлоб!

А Брат сидит, хмелён и мирен,

И девок стайки пробегут...

Они пришли сюда schpazieren*,

И он прошепчет им: зер гут!

----------------------------------------

*schpazieren - гулять нем.

* * *

В Лесу попался глупый Пи?нгвин.

Его привадой заманил

Хитрющий Зяблик, Пингвин сгинул!

И нет моральных больше сил...

* * *

А звери поймали каймана,

Что жил у забытой реки:

"Мы в курсе об этом романе!"
"Вы что?! Клевета, мужики!

Вчера отымел я слонёнка,

Так это, он сам виноват!

Зачем же, скажите, ребёнку

Вот так оттопыривать зад?!"

Отъёб, жопу вытер листвою

И бодро к реке зашагал

С сознаньем: теперь голубой он,

То первый по жизни анал!..

* * *

А в хуторе том у овина,

В подпитии сильном в ночи?

Был пойман несчастный подсвинок,

Кабан прошептал: "Ты молчи!"
Беднягу ебли в содроганьях,

Пока наш кабан не спустил,

И мерзко сказал на прощанье

Своё никакое "Прости!"

Подсвинок побрёл в свой сарайчик,

Ныл зад, и болела душа,

Но помнил последнее: "Мальчик,

Учти, мы теперь кореша!"

Наутро Подсвинок зарезан -

Хозяин борща захотел -

И мир стал затерянной бездной,

Хохол весь паскудно потел.

И нож вытирая о по?рты,

Из фляги отпил и побрёл,

Себе повторяя: "Всё к чёрту!

Но жизнь - настоящий прикол!"

* * *

А Зяблик завёлся у Темзы,

И бритты завыли: "Доколь?!"
Чуток зазевался - залезет,

Такой вот у нас карамболь!

А главное, мальчиков любит,

Увидит - пускайся в бега!

Мальчишкину честь он погубит,

Нашли себе братцы врага!

Оденет трико, фельдеперсы,

Причёс самый модный в башке,

И сразу кричащая мерзость

И чувство позора в кишке!

Топтыгин пытался на стрелку

Прибыть и обкашлять с братвой,

Но Зяблик, нажравшийся "Гжелки",

Лишь цыкнул: "Отвянь, голубой!"

А Темза текла и не знала,

Что кто-то попал под колпак,

Что станет он жертвой анала,

Как самый последний мудак,

Что будет визжать он надсадно,

А после подохнет, и всё,

С распухшим проспермленным задом,

Прообраз стихов от Басё...

В Крыму расцветала гортензия,

И пахло прибоем с шторма?,

И кто-то с кого-то пусть слезет,

И снова по новой впотьмах!

И снова скрип старой кушетки,

И стоны - кого-то ебут!

И Зяблик, сидящий на ветке,

Впердолил в теченье минут!

* * *

А шмель, над клумбою летая,

Нектара выпив до бровей,

Всадил кузнечику, вздыхая:

"Уж лучше б кто-то из блядей!"

* * *

Герой он всех горячих точек,

Бядун, рогач и сутенёр,

Топтыгин знал, чего он хочет,

Нося в душе весь свой позор....

Осенний MIX

от Лупского-старшего.

Да, осень, Брат мой, бесподобна,

Она немножечко грустна,

Но для влюбленности удобна,

Она, как старая жена:

Пускай скучна? она порою,

Её не хочется сношать,

Но мы ведь тоже не герои,

Что завтра будут воевать!

Потом снега, ледок на Пруде,

И в ил зароется карась,

Что карасиху без прилюлий

Спросил: "А с кем вчера еблась?!"
А та Ершу вечор сосала,

А тот, пуская пузыри,

Весь кайфовал, вертел ебалом

И всем подмигивал: "Смотри!''

Но всё ж Ершу не всё по кайфу,

Его поймали и - в уху!

А он хотел, чтоб всё ай лав ю,

Что применительно к стиху!

Он сварен, сожран был с бульоном,

А после высран был с утра...

Жизнь не подвластна тем законам,

В ней все законы - мишура!

А Дуб стоял весь позлащённый,

Весь бронзовея на корню...

А у пруда гулял Палёный,

Он вспомнил девок в форме "ню".

Они резвились, как наяды,

Они шалили и еблись,

Порой кокетливо "Не надо!"

Нам повторяя... Жизнь есть Жизнь!

Да, Гена знал, он жизнью учен,

Что бабы - бляди на корню!

Он знал про из характер сучий,

Какой не нужен на поню?х.

Он знал их мам, калош тех дряблых,

Что всё по жизни прогуляв,

Обучат дочерей, похабно

Глаза прижмуря: "Кобелям, -

А мужики они им сро?дни, -

Лишь отвязали поводок,

Они пошли скакать, уроды,

И парить в пёздах свой хуёк!

А утром прибежал весь в ре?пьях,

И член в помаде до яиц!

Они моральное отребье,

Им только блядство, секс и блиц!..

* * *

Бычок за коровой Пеструшкой,

Объятый любовью побёг.

Она же бежит вдоль опушки,

Не так, чтобы прям со всех ног!

Догнал и её отчекрыжил,

Прыща ей под кожу загнал,

А после легко, как на лыжах,

Исполнил корове анал!

Бедняга так громко мычала,

Позор по лугам разнося...

А в роще стал жертвой анала

Тлетворный один порося.

Кабан (член, похожий на штопор!)

В анал ему лихо загнал!

А после свинячии вопли!

"Заткнись, чтоб никто не узнал!.."

* * *

Росла в чистом поле сурепка,

А рядом рос борзый репей,

И пестик его начал крепнуть,

Едва присмотрелся он к ней.

"А ты красота и богиня,

Тебя б отчекрыжил на раз!

Ведь я же, сожри меня свиньи,

Репей, не простой пидорас!
Придвинься ко мне-ка поближе,

И я тебе вмиг засажу,

И кое-что тихо полижем.

Отдайся! Не то заблажу!

В итоге сурепку скосили,

А козы сожрали репья?!

Ведь мир наш - сплошное насилье,

Любви в нём почти ни хуя!

А козочек пьяный хозяин,

Прирезал (мол, нечего жрать!)

Россия! Страна из окраин!

Тут всем и на всё наплевать!

* * *

Но если Кукушкин стреляет,

В врага возбуждённо паля,

Осталось лишь, тихо стеная,

Шепнуть нам потерянно: "Бля!"

И кожух кипел у "Максима"...

А Зяблик колибри поймал,

Потребовал тут же интима

И тупо, паскудно сношал!..

Бедняга жила лорелеей,

Питалась нектаром цветов,

Сейчас припотела, хуея,

И тихо стонала без слов.

А тот всё её кочерыжил,

А после, весь сжавшись в комок,

Залил семенной её жижей,

Она прошептала: "Дружок!.."

* * *

А Волк поймал в Лесу Лисичку:

Был гон - какой тут будет спрос? -

Всадил по самые яички!

Проклятый половой вопрос!

Вопила бедная, и птахи

Забыли сон и с гнёзд съеблись.

Волк член отёр полой рубахи,

Хлебнул пивка: "Вот это жизнь!"

Судили Волка, шёл по полной,

Та петушиная статья.

В суде вопил герой-любовник.

Судья Топтыгин: "Ни хуя!"
И Волк теперь в петушьем кубке,

И жопы сорвана резьба!

Ему сточили зэки зубки,

Чтоб не куснул, ведь жизнь борьба...

Бухали, Волка поминая,

Топтыгин пил и всё ревел,

Что жизнь прошла, а где другая,

Та, что полна избытком тел?!

Жена, мол, блядь, ублюдки дети

Зачаты хуй, мол, от кого,

А он один на белом свете,

И кроме водки ничего!

А Зяблик шарик в папиросу

Для всех неслышно закатил:

"К чему ненужные вопросы?

Ты сам супругу развратил!

Тут свальный грех и оргий масса,

И групповуха всей шоблой,

А так же масса пидорасов,

Что мужелонились с тобой..."

Волк загрустил - к тому был повод -

Теперь он ёмкость для спермья,

И каждый член, как в жопе овод!

"Протухла жизнь теперь моя!"
Расплёл носки, петлю смастрачил

И над поляною завис.

Сказал Топтыгин: "Бедный мальчик!

А исполнял любой каприз..."

Топтыгин, выпивший текилы

И разведя её пивком,

Сказал зайчишке: "Ты, мой милый,

А отсосёшь одним глотком?!"
Спустил. И сдох тот от удушья,

Чуток подёргался и сник,

Топтыгин взял его за ушки,

И - на помойку: "Всё, старик!"

* * *

Лес багровел, последних листьев

Охапки, ветви обнажив...

А Зяблик выпил водки быстро

И заглотнул аперитив,

Топтыгин оргию устроил

И падших девок пригласил,

А также королей помоек,

И водки чувственно отпил,

Волчара был опущен ночью,

На жопе выколот петух.

Ему ещё отбили почки,

Бобёр сказал, что он протух,

Лису вафлили, та, бедняга,

Сопя и кашляя, блюя,

Сбежала к слякотным оврагам,

Послав всё общество к хуям!..

* * *

На клумбе той, где шмель порхал

И собирал пыльцу,

Тюльпан, распутник и нахал,

Подобно молодцу...

Вокруг него всегда вилась

Гулёна-мошкара,

И он всегда пожить был власть

И забухать с утра!

Но как-то в вечер, был июль

И приторчав, тюльпан,

Сказал Пиону он: "Засунь!" -

Попал в любви капкан!

Вот так Тюльпана отьебли,

И стал с тех пор проткнут.

Узнали все про двух мужчин

В теченье двух минут!

С тех пор Тюльпана все ебут

И даже тот Репей,

Что был отвержен, необут

И менее храбрей...

Теперь запакощен и пьян,

Цвет лепестков померк,

Тюльпан пускает нам туман,

Бесстыжий, жалкий клерк!..

* * *

А геи, поймав альбатроса,

Сначала его увлекли:

Бордель, кокаин без вопросов,

А после анально ебли!

Страдал он, и жалобный клёкот

Из клюва сорвался в ночи?.

Виною тут блядская похоть,

О чём мы стыдливо молчим!..

А дальше - насрать, и забыли,

Поймал, ну и сразу табань!

А наши степные ковы?ли...

Плевать им на лунную рань!

А ястреб, зависший над сте?пом,

Непросто, паскуда, завис.

Как Феникс, восставший из пепла,

Он ищет свою Беатрис...

А может, другой уже масти,

А может, он колер сменил?!

Вот это всего, Брат, ужасней,

А Зяблик беднягу растлил!

А всё началось с разговора,

Что жизнь вам не поле пройти!

И Ястреб был предан позору,

Назад уже нету пути!..

А Бобик опять отвязался,

И в блядства нирвану он сбёг.

Ему-то чего - отбрехался,

И скачет! А был ведь зарок,

Что больше ни-ни и не капли,

Но жизнь обнулила мечты:

На Пруде оттрахал он Цаплю,

Богиню земной красоты...

* * *

А геи, поймавшие спрута,

В теченье часов и минут

Сношали случайно как будто,

И умер злокозненный спрут!

Остался на дне протухать он,

И крабам беднягу сожрать!

Всё это случилось, приватно,

Но морю на это насрать!..

* * *

А птичка порхала Колибри,

Была та не больше шмеля,

Но дятел поймал её, пидор,

И в анус отьёб её, бля!

Бедняга вопить: "Извращенец,

Теперь я летаю и сру!

Ну дал бы хотя бы мне денег

Прибиться к какому двору?.."

* * *

А Зяблик в Рождество оттаял,

С чьего-то вылез он дупла,

И мир греховный наш обхаял,

Весь в состоянье похмела!

Но, обнаружив в спальне шкалик,

Его он выпил и расцвёл,

И полетел искать те спальни,

Откуда чей-то муж ушёл!..

Топтыгин выпивал в Гренобле

И, отпрыгнувши вискарём,

Сказал: "Ребята, всё есть проблядь

И даже очень жёсткий стрём!

Все ваши бабы - это шлюхи!

Вискарь - говно, а закусь - тлен!

А бабам только б дать понюхать

Чужой, стоящий твёрдо член!.."

При этом он ещё добавил

И, потянувшись за столом,

Свой взор костнеюший направил

На Лань, сидевшую с Ослом:
"А эта шлюха пусть сосёт мне,

Не то я пол-стола порву!

Вы дети блядского помёта!

Давай, покурим-ка траву!!!"

Конечно, оскорбился Зяблик,

Он тоже весь бухой с утра:

"Медвежий хуй, не порть ансамбль,

Сейчас подъедут мастера.

Всё будет тихо, мирно, чинно,

А рыкнешь - получил в ебло!

Ведь жизнь, она не булка с тмином,

И больше здесь не будет слов!"
Топтыгин тут же был отьёбан,

Лежал в зиндане, и с тоской

Он думал: "Жизнь такая проблядь,

Уйду пожалуй я в запой!!!"

* * *

А вальдшнеп, летящий над прудом,

Надеялся всё же втайне?,

Что всё же случится то чудо, -

Изменит сегодня жене!

Но жизнь повернулась иначе,

Фортуна его обошла,

И Зяблик ему захерачил

По яйца свои мандала!

И вальдшнеп, позором убитый,

Бухает все дни напролёт!..

Слагают творения Пииты!

А Зяблик округу ебёт!..

А Зяблик, сорвавшийся в пике,

Иль, если точнее, в пике',

С похмелья восторженно икнул

И начал сношать всех в тоске,

Топтыгин в карманах пошарил,

Достал пузырёк вискаря

И член свой анально направил

Кому-то из падших ребят!

Был суд, проходил он по делу,

И юный бобрёнок вкупе,

Присяжные тихо вспотели,

Когда он ревел в той тоске!

Его адвокат из бакланов

Сморкался в нечистый платок,

А главный судья был в нирване:

"Пусть каждому будет урок!"

В итоге Топтыгин оправдан,

Условно, не чалку тянуть!

Под вечер танцует ламбаду

И ищет, кого бы нагнуть!

А речка текла, и в заливе,

Чтоб только не видел никто,

Частенько имел крокодила

И шлёпал по жопе притом!..

* * *

А Пруд, он до весны замёрзший,

На дне зарылся в ил карась,

Он дремлет, видит сон-промоушн:

Жену ебёт голавль- мразь!

А утки улетели к югу,

Кайфую - тёплые края!

Ебёт их Зяблик на досуге

И в вену прыскает баян*.

Подпивший дрозд вернулся с блядок,

Дроздиха селезню сосёт,

Такая блудная наяда

Но работящий ейный рот!

Мы ждём весны, мы ждём капели,

Подточат снег ужо ручьи,

И Лупский утром в понедельник

Пошлёпал в "Дикси" за своим.

Он перелил её в пластмассу,

Отпил и яблоко отъел

И побежал в свои пампасы

Вершить то сра?мное из дел!..

Про Льва и "Дикси".

Лев как-то сильно с похмела,
Ища на жопу приключений,
Забрёл раз в "Дикси", и орать:

"Я царь зверей, где уваженье?!

Как распоследнейшая блядь,

Стою тут с шелупонью всякой

Сейчас вы будете сосать!

Потом кассира тут же раком!!!"

Но, видно, не на тех напал,

И Лёва влип, как куры в о?щип:
Ему устроили анал,

Ну и минет, чтоб было проще!

Р.S. Мораль у басни сей проста:

Коль царь зверей, ходи как Лёва!

Бывает килька отьебёт кита!

Вот так, чтоб было всё дословно!

* * *

Росла на просторе берёзка,

А рядом рос блядский дубок.

И тот заявил себе жёстко:

"Её насажу на сучок!"
Но корни, поганые корни,

Какими к земле приросли,

От них ведь не станешь проворней,

Хоть вой! Это пакость земли!

А нашу берёзку по пьяни

Обнял как-то раз комбайнёр,

Кору он её испоганил,

Её он обрёк на позор!

И что там приснилось паскуде? -

Спустил на её он кору,

Потом почесал свои муди

И пьяно побрёл ко двору!

Берёзка позорно стояла,

И семя текло по коре,

А дуб: "Ну блядина, вот жалость!"

Листвою шумел и горел!

Был стыд, облетел он донельзя,

От ревности взял и засох,

И жёлудь в дупло уж не лезет,

И ствол опоясал уж мох!..

Спилили его после Пасхи,

Остался паршивый пенёк.

Короче, берёзку не трахнул

Наш русский бедовый Дубок!..

* * *

Оставить комментарий © Copyright Алехин Павел Валентинович (lupspva@mail.ru) Размещен: 13/01/2021, изменен: 13/01/2021. 123k. Статистика. Статья: Лирика Иллюстрации/приложения: 17 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:

Алехин Павел Валентинович : другие произведения.

Про Лупских