Алехин Павел Валентинович. Лес

Алёхин:

- Она лежала, спермь текла

Из всех её щелей...

А в небе иволга смогла

Съебаться! А за ней

Ебливый стрепет, чтоб покрыть,

Но, видно, не покрыл!

И будет водку мрачно пить!

А нет - так подрочил...

* * *

Над полем у речки Непрядвы

Летал воробей у жнивья,

Он думал, лишенец: "Вот как бы

Послать моралистов к хуям?!

Чужую хочу воробьиху!

Она пососала бы мне!

А после я б ей тихо впи?хнул!

А после летел бы к жене..."

Но вышло всё очень печально:

Сидел с воробьихой вальдшнеп,

Не просто, а трахал анально,

И был воробей наш нелеп.

Поскольку, вальдшнеп мотовилом

Орехи втихую колол,

Была в нём телесная сила!

Ну что тут сказать - сильный пол!

Ебал воробья на довесок,

Заёб его прям до смертей!

Он сделался жертвой телесной,

Чего не бывает хужей!

Был суд, выступала защита,

Присяжных гнилой шепоток.

Короче, всё! Дело закрыто!

И дальше летай без порток!

А пойма развратом кишела:

Бекас увидал воробья:

"Готовься к аналу, бездельник!"

А тот тот прочирикал: "К хуям!"

В долине пошли испарения,

И семя, что кто-то срыгнул,

Давало дорогу к растленью...

Бекас козуара нагнул...

А зяблик, наевшись кокнара,

Добавил ещё вискаря:

"Я тоже хочу козуара!

Жеманится, девственник прям!..

А кто жопу ставит на трассе

За дозу, пидрила с пидрил?!

И весь их народ пидорасий!

И всех я давно опустил!"

А "студер", гоняя у леса,

Решился кокнара настричь.

Не думал водила-повеса,

Что это - не спиздить кирпич!

Что влезть на делянку чужую

По всем воровским - западло!

Что будешь отьёбан втихую,

Пока не совсем рассвело...

Он вытащен из-за баранки,

Собра?лась лесная кодла?,

Ебли, что паскудил делянки,

Ебли аж в четыре ствола!

Потом напоили, всё ж жалко,

И слёзы бухие лили?,

А зяблик сказал: "Видно, чалку

Тянул! Парень наш! Кобелит..."

Приятно, когда по понятьям,

Когда есть смотрящий в Лесу,

Когда несмотря, что в разврате,

Тебе в самогон не нассут!

Водила отбыл на неделе,

В прощание мотор заурчал.

И знает: теперь он подельник,

Отведав заветныи анал...

* * *

Плакал дождь, ронял на землю капли...

В местной школе прозвенел звонок.

У пруда разгуливала цапля,

А на дубе восседал нырок.

Наловив червей и всякой падлы

И запив всё это портвешом,

Предложил: "А повернись-ка задом

И перо раздвинь, чтоб нагишом!"

Я тебе сейчас прыща под кожу

Мигом до яичек загоню,

Чтоб ты не гуляла с постной рожей!" -

Вот такое вымолвил, говнюк!

Та вопить: А как же перемена?!

До неё остался лишь чуток!

Ну давай - своим паскудным членом!

Ты всего-то навсего - нырок!

* * *

Поймал наш зяблик коноплянку,

И, позабыв о всём святом,

Заставил сделать с ним поганку -

Ну, в общем, поработать ртом!

Она сосала, он сработал

И глотку спермой затопил!

А та подохла! "Вот урод-то!

А нас о чём-нибудь спросил?! -
Вскричал на дереве, трезвея,

Проснувшись, старый дубонос, -

Я, может, тоже вожделею,

И мне бы выполнить отсос!"

Короче, сдохшую пичугу

Ещё три дня они ебли,

А Зяблик пил, ебал подругу

И пел: "Всё могут короли!"

...А чижик, сидя? под застре?хой,

Бухал, воробья возжелав:

Мораль нам, увы, не помеха -

Его пригласил он в анклав!

Но тот был влюблён в козодоя,

И был с ним срамной адюльтер,

Тот был завсегдатай попоек,

Позёр и поклонник манер.

А чувство, пусть даже преступно,

Ему не подвластны табу?,

И в анусе будет золупа,

Пока ты поймёшь, что ебут...

* * *

А юный беспечный жеребчик

Не зря жеребца ревновал,

Тот был весь развязен и вечно

Кобыл без разбору сношал.

Но только однажды промашка

С елды жеребиной пошла,

Он как-то шепнул: "Что, брат, страшно?"

И кто-то его отсношал!

То был мелкий пони, приблуда,

Откуда он в наших краях,

Он трахнул обоих: "Вы чудо!

А думал-то, что ни хуя!"

С тех пор жеребец, весь взгрустнувший,

Уныло овёс жрёт, ячмень.

Он хвост опустил свой и уши,

И член свой не чешет о пень,

А наш сексуальнейший пони

По травным он скачет лугам,

Но в ебле с тех пор непреклонен

И что-то пиздит про Дега...

* * *

Грачи отловили Бекаса:

"Тусовщик, всю стаю достал,

Ты сделал Грача пидорасом,

Подбил Воробья на анал,

А после весь в сильном подпитии,

Ругаясь на всех и на вся,

К содомскому так же соитью,

Прину?дил ещё порося!.."

* * *

Весна - это терпкие чувства,

Лишь семя сливать успевай!

Поймал как-то Зяблик мангуста

И начал сношать через край!

Бедняга скулил аж с подвизгом:

Мол, мачо он и Змеелов!

Но Зяблик лишь семенем брызгал...

Такая байда, нету слов!

Мангуст тихо сдох от заглота,

И Зяблик, чтоб всё без улик,

Метнул его трупик в болото -

Такой фарисейский мужик!

Об этом Топтыгин пронюхал,

Его через день откопал,

Дождался, чтоб малость протух он,

И тут же его засношал!

Потом началися разборки:

Ну ладно бы просто сожрал!

Но это... как Гарсиа Лорка -

Не лучше ль обычный анал.

Топтыгин вопил: "Толерантность!

Должны мы вернуться к корня'м!

А ебля не грёбаный вантус!

Братва, пощадите меня!"

А Зяблик, напившись текилы,

Нанюхавшись дури взахлёб,

Сказал: мол, дерьмо и мудилы!

Топтыгин - задроченный жлоб!

Гусев:

- И утки закрякали в пруде,
Как будто их кто-то просил,
А зяблик чесал свои муди
И пьяный слегка тормозил!

Потом доебался до клёста:
Мол, клюв, как винтовки прицел,
Мол, как с такой харей живётся?!
Уёбывай, мол, пока цел!

Потом он взлетел на осину,
Но с ней ебанулся спьяна.
Пока в забытьи был, в бессилье,
Его отъебла вся шпана!

Проснулись весенние страсти...
Мангуста уже не вернёшь,
Он жертвою пал пидорасьей!
Да! В лесе теперь не заснёшь!..

Алёхин:

- Какой сейчас сон и забытье,

Коль в лесе весенний содом?!

Везде голубое соитье!

Проснулся: ебаный гондон!!!

Вся жопа - сплошная нарезка!

Сопят и, кончая, ебут!

Вот так Зяблик зве?рям в отместку

Устроил тусняк, баламут!

И в лесе ебля и раздраи!

Наш Зяблик матерно обхаял

Бобра и блядское зверьё

И разхерачил всё хуём,

Топтыгин, выпив поутряни,

Сказал волчице: "Хуй, как пряник!

Давай, сосни, душа моя,

И не тревожься ни хуя!"

Бобёр, нажравшись вискаря

И кокса взяв в ноздрю,

Сказал: "Я истинный моряк,

За море уморю!

Служил на многих кораблях,

Прошёл я всё и вся,

А Зяблик - грёбанная тля

И блядский порося!

Он Лес загадил до краёв,

Теряя берега,

Его продав за сто хуёв,

Он сдал его врагам!

Под суд мы Зяблика сдаём

Без всяких праздных фраз

И в жопу выебем хуём,

Пассивный пидорас!"

Но поплатился за базар

Сомнительный Бобёр,

Его оттрахал Козуар,

И весь тут разговор!

Когда бедняга был проткнут

И с миской зашкворён,

Побрёл в кабак... Так в пять минут

Бобёр стал мужелон!..

Теперь на шконке у параш

Сидит и не пиздит,

Пидрильный принял инструктаж

И по ночам вопит!

Но пизданутый по балде,

Он спит, чтоб с утреца

На чьей-то быть ему елде

По самы два яйца!..

* * *

А возле взры?хленной воронки

Сидел опущенный мальчишка,

Он в жизни не познал девчонку,

Нигде не парил кочерыжку!

А отъебли его в обозе,

Тот старшина с бухим каптёром,

Он с непривычки лишь елозил,

Осознавая суть позора!

Каптёр портянкою несвежей

Отёр золупу в сперме, кале...

А взгляд являл такую нежность,

Что даже птицы замолчали!

И только Зяблик, он тлетворно

Запел фальшиво, вливши в глотку,

Про жизнь, что, в общем-то, позорна,

Про секс анальный и про водку!..

А Козодой, бухнув на дрожжи,

Что со вчера остались в силе,

Сказал: "Паскудные вы рожи!"

И улыбнулся так умильно!

Но тут его поймал Топтыгин

И честь анальную нарушил,

И помер Козодой с насилья,

Отдал, несчастный, Богу душу...

* * *

...Тот бой, он шёл-то возле Леса,

Опасно близко к Лесу биться.

Поймают местные повесы,

В которых можно и влюбиться!

И Газопровод недалече,

Кукушкин там, как химик юный!..

Запой вам грешным обеспечен,

Всем обитателям подлунной!

И Пруд со спущенной водою,

И дно, как страшные миазмы,

Пороком дышит и бедою,

В обеспечение оргазма!..

А в пруде остался пескарик,
Он слив всей воды прозевал,

Всю ночь с мужиками хуярил,

И щуку, профуру, ебал!

А щучий самец был в загуле,

Гулял он в шалмане с блядьми,

Плотву блядовитую тулил!
Ведь бабы - все бляди, они
Всё знают: мужик он по пьяни
Весь мир отъебёт на поню?х.
Он чует, паскудный поганец,

Наличие ветреных шлюх...

Гусев:

- Премудрый пескарик, что щучку
Имел до износа портков,
Настолько приклеился к сучке,
Что вовсе лишился мозгов!
Тем временем пруд был осушен,
А щучка в последний момент
Нырнула в соседнюю лужу,
И вот вам прискорбный контент!
Она за сома вышла замуж,
Приданое, статус, лакей...
Пескарик пробулькал все жабры
И сдох, проклиная блядей!..

Алёхин:

- Да, бабы паскудные твари,

Такое по жизни блядво!

Сошёл на кривую пескарик,

И всё бы ещё ничего,

Но жопу поставил на то?рги

И пирсинг на жабрах пробил,

Участник пидрильных стал оргий,

С налимом интим замутил!

* * *

А стрекоза летела в небе.

Догнал беднягу стрекозоид.

Ему плевать: когда и с кем бы,

Пустить кому б сперматозоид!

Но оплошал, его с налёту

Жук отымел нетрезвый майский,

Теперь он пидор! Как и что там,

Он не докажет непричастность!

Жук рассказал про то всей клумбе,

Теперь того с похабной нотой

Зовут: "Не отсосешь?! В Ю-тубе

Тебя я видел. Ты не тот ли?!."

* * *

Враги, отловив Буцефала,

Царя Александра коня,

Решили, что жертвой анала

Стать должен!.. Такая хуйня!

Конька опаскудили, мрази,

Позора не вынес конёк,

Что целою шоблой залазят!

И помер конёк-мужичок!

* * *

А Ёжик, герой наших виршей,

Идёт с стародавних времён.

И помнить, мой Друже, нелишне,

Что был он ходок, мужелон!

Наш первый похабнейший комикс.

Герои: наш Ёжик и Пёс.

Ещё обязательно кроме

Есть Мышь - вот в чём блядский вопрос!..

Скажу без всякого обмана*:

В наш Лес бы этого Сейхана!

Там ждет его, глядя умильно,

Топтыгин, грозный и субтильный!..

Сейхан, едва ступивший в Лесе,

Попал к Топтыгину-повесе,

И тот назвал его Тигрулей,

Шепнув: "А ты б хотел, чтоб вдули?!"

А Лес пидрильским всем шалманом

Всю ночь гонялся за Сейханом!

От ебли вся полезла шкура,

И он рычал: "Мой член, придурок!"

------------------------------------------------

* Выпущенный в Еврейской автономной области после реабилитации тигр сожрал волка.
Сейхан (так зовут тигра) застенчив, - так говорят специалисты, и ведёт себя скорее, как самка. В Лес бы его наш! (прим. Лупский-ст.)

* * *

Пигмеи, поймав Козуара,

Ебли его целой гурьбой.

Бедняга, весь в поте испарин,

Спросил: "Я теперь голубой??!

Про это все джунгли узна?ют,

Паскудное наше зверьё.

Теперь, ежли что, засношают!

Я дырка у них, ё-моё!.."

А джунгли ведь ждать не заставят:

Зверьё - извращенцы на ять!

Что Зяблик, ему б лишь заправить!

Что Хатхи, первейшая блядь!

Уж жопу до блеска намыли,

И гелем, что самый интим!

И Зяблик на похоти крыльях!

С любовью его не шути!

А в ночь отловили вальдшнепа.

Поняв, что подсудны дела,

И что оправданье нелепо,

Ебли, закуси?в удила!

Был Зяблик зачинщик соитья,

Лесных как подельников звал.

"А как же теперь буду жить я?!

Зачем этот жёсткий анал?!" -

Вальдшнеп причитал, но напрасно,

Его продолжали сношать,

Вся банда стеклась пидорасья,

Тут начал бедняга кончать!

А кончив, свернулся, как листик,

Заснул, только запах спермья!

А Зяблик всё вторил: не в жизнь, мол!

"Вот честно, ребята, не я!"

Был суд, ну а Зяблику хуй ли,

Топтыгин пошёл по статье,

А с ним те, кто бедному всунул,

А кроме ещё Туарег,

Любитель анала из Конго,

С кольцом, ну и рваной ноздрёй.

И дали червонец подонку,

Он в зоне вопил "ой-ё-ёй!..

* * *

Был летний день и время гона,

А Лось, страдавший от жары,

Сказал вомбату: "Ты подонок,

На зной насрать, и комары

Тебя, как вижу я, не мучат,

А я истомою истёк!"
И произвёл с вомбатом случку

И дал зайчихе на клычок!

А если Лось лежит на лёжке,

К нему попасться не моги,

В нём толерантности немножко,

Но знает, кто его враги!

Ему опасен только Зяблик,

Те килотонны либидо'!

Он сознаёт, что чувство рабье

Ему мешает от и до!

Он рассчитал всё до молекул,

Но вот страдает и гоним...

Эх, был бы Лосик человеком -

Жизнь обошлась бы лучше с ним!

А пёсик с кликухою Лобзик,

В рядах он у рынка шнырял,

И понял, чудак, слишком поздно,

Что есть кобелина-амбал.

Тому ведь насрать на приличья,

Он в поиске вечном: кого???

Кому б засадить по яички?!

А чувства - они баловство!

И пёсику был тут же всажен!

Бедняга - пидрила, и всё!

И мир опаскуден, изгажен,

Он в касте пидрил, и сосёт!

И возле параши та шконка,

И миска пробита гвоздём,

И он наравне с поросёнком:

Мы вместе даём и сосём!..

Гусев:

- Тут к зяблику ремез подкрался:
"Послушай, я молод, ты стар.
Я вот почему доебался:
Позволь, покрышую амбар!
Зерна там по самые яйца!
Страна обновила рекорд.
И чую, делёж намечается,
И нужен за ними присмотр!"
"Кто стар?! Ты на что намекаешь?!
Но что за порядок - хвалю!
Лети, только если слукавишь,
Я сам же тебя завафлю!"
И ремез, чирикая: "Если..."
К амбару быстрей усвистал.
А зяблик: "Ещё один "пепси"!
Дрожит подо мной пьедестал!.."

* * *

Алёхин:

- А в пойме, что всё затопила, -

Разли?лась весною река, -

Кабанчик, позёр и насильник,

Подвыпив, поймал Боровка.

Тому удалили яички,

Всего лишь прошёл месяцок,

И было всё вроде прилично...

А тут: "На, возьми на зубок!"

Бедняга, он молча, покорно,

Прижмурившись, писю соснул.

Увидел всё пидор позорный,

Ходок и блядво Опоссу?м!

Пошёл Боровок на закланье,

И жопа его, как дуршлаг!

Он ходит теперь на собранья

И держит пидрильный тот флаг!..

* * *

А Зяблик выловил колибри,

И не взирая на мораль,

Он честь бедняги гнусно стибрил,

И прочирикал: "Мне так жаль!"
Она летела. Из вагины,

Что без того почти в микрон,

Стекало семя, а мужчина,

Тот самый Зяблик, - вот гондон! -

Уже растлил он канарейку,

Ведь ейный конар пьёт три дни?...

Нашёл моральную лазейку...

Но чем виновны-то они?!

А Лес молчал, и шелест тихий

На старом пруде, плеск плотвы...

А Зяблик распевал шутихи,

Что моралисты не правы?.

А пескаря поймал голавль

И отпетрушил средь коряг!

И отпустил. Как дирижабль,

Пескарь раздулся... Похоть - враг!

Он плыл, весь семенем наполнен,

Пердел, и булькала вода,

А сом сожрал его на полдник...

Круговорот в природе, да!..

А та коряга, что притопла,

Она пропитана водой,

И помнит радостные вопли,

Как все еблись на ней гурьбой!

Она облеплена трусами

Была, как ёлка в Новый Год!

Ну, словом, догадайтесь сами,

Кому на ней давали в рот!..

* * *

А геи поймали Здробилко,

Солдата Украйны В.С.,

И стали с гнуснейшей ухмылкой

Сношать. Недалече был Лес.

Бедняга взмолился: "Нет мочи!

А жопа болит - не стерпеть!"
А геи: "И хуйли ты хочешь?!

У нас иль победа, иль смерть!"

А Лес услыхал эти вопли,

И первым тревогу поднял

Наш Зяблик: "Пидрильная проблядь!

Узнаешь лесной наш оскал!"
Спецназ был подня'т по тревоге,

Топтыгин и ИЛы взвелись,

Пидрильным пиздец недотрогам!..

В итоге всё-всё заебись...

А что до Здробилко - заёбан!

В могиле у Леса лежит,

Герой, не какой-то подонок!

Вот так-то, мой Брат и Пиит!

Стоят в карауле бобрята,

А с ними пидрильный Бобёр.

И даже не знают ребята,

Что деда их маму отпёр!..

Бурлит жизнь весельем лесная,

А Зяблик на страже стоит,

Бухает, потерянно маясь,

Ебёт и морально скорбит!..

* * *

И этот всплеск над гладию пруда?.

Видать, какой-то ёршик с блядовища

Домой вернулся. Спит он, господа!

Ну, а ершиху пусть потом поищет!..

Её ебут, уж день второй мину?л,

Подпитый Карп и ёбаный подлещик,

И ей насрать - её разврат втянул...

А в жизни ведь бывают эти вещи!..

* * *

А Лес тяготился жарою,

Его изводила она.

А Зяблик поймал Козодоя

И ёб: "Ты теперь, как жена!

Теперь ты по жизни двустволка,

Теперь не откажешь, пиздун!

А ежли откажешь - что толку,

Ведь ждёт тебя ебля в Пруду!..

А там извращенец Голавль

И с ним мелкий Ёршик живёт.

Такой сексуальный ансамбль,

Который пол-Леса ебёт!"

Настала потеря терпенья,

И тут взбунтовал Козодой:

"Нет сил уж на совокупленья,

Уйду я ребята в запой!"
И за?пил, неделю кандырит,

Поляна в бутылках давно,

Но Зяблик несчастного шты?рит!

Не жизнь прям, а порно-кино!

* * *

А тот аморальный Голавль,

Что жил в грязной тине прудов,

Являл собой некий ансамбль

Из всяких премерзких делов.

Ловил пескарей на приваду,

Однако ж, не ел - растлевал!

Весь Пруд, как большая засада,

Сплошной аморальный анал!..

Однако, верёвочке виться

Не век, и расплата близка!

Решил наш Голавлик жениться...

И тут же нашёл мужика!

Тот всё на Европу ссылался

И вторил: мол, мы не хужей!

В итоге Голавль облажался

На местном... Один с карасей

Его отчекрыжил в затинье

И Пруду про всё растрепал:

Такой, типа, страстный мужчина!

И Лес оттого возроптал!..

А Зяблик мгновенно предъяву:

"Как так! С пескарём изменять?!

И этот злоёбыш Голавль!..

Весь Пруд, как восточная блядь!"

И Пруд осушили! Мочою

Наполнили, ссали три дни?.

С бухла заебли Козодоя,

А труп утопили они!

А Зяблик вдруг стал дадаистом*,

И в клуб заявленье подал

С другим Козодоем-флейтистом,

И каждый об этом узнал!..

---------------------------------------

* Дадаизм - Модернизм. Дадаисты попытались создать свой особый параллельный мир, построенный по совершенно иным законам логики, предусматривающий не только необычные формы художественной практики, но также политическую ангажированность и эстетизированное повседневное поведение.

А дева по имени Фрося

Пошла раз бельё полоскать,

Какие тут, к бесам, вопросы -
Поймали и стали ебать!

А Пруд, равнодушно взирая,

На Фроськи в траве телеса,

Себя сознавал частью Рая...

Жужжала на небе оса,

И грузный, нажравшийся шмелик,

Добавив цветочных спиртов,

Излечит себя от похмелья

И трахнет шмелиху без слов!..

А ебля, она не шутиха,

Она есть святой ритуал.

Маляву катает шмелиха:

Насилие, мол, и анал.

И шме?ля в ментуру закрыли:

А не? хуй ебать, не спрося,

А зеки его опустили -

Не шмель, а сплошной порося!

И вот, волоски бриолинит

И сделал пидрильный зачёс,

Сошёлся с пидрилами, с ними

Решает интимный вопрос.

На клумбе шугает козявок

И трахает бедных жучков!

Увы, не на пользу малява!
И клумба - тусняк для братков!..

А Зяблик поймал Канарейку,

Что тихо сидела в ветвях,

И на?чал вафлить: "Как идейка?

Соснёшь и проглотишь за мах!"
Бедняга взяла и соснула,

Закашлялась и умерла!

А Зяблик: я даже не вдул, мол!

Какие тут на хер дела?!
Лежала она и воняла,

А тут трупофил Дубонос,

Увидел, разинул ебало:

"Ебём, и закрытый вопрос!"

Он ёб и слетелися мухи,

Всего облепили к хуям!

И Лес в бездну страшную рухнул,

Подобно последним блядям!

А Зяблик примкнул к дадаистам,

Малюет картины в Лесу!

Чуть что: "А найдите мониста!

Не то весь содом разнесу!"

* * *

Есть птица, что срёт на размеры

И гадит на видную стать,

Она как особым примером,

Является всем, твою мать!

То Зяблик, творенья вершина!

А пенис, что скалка вооще!

Он самый мужчинский мужчина!

Отыщет везде свою щель!..

Взлетел, и весь Лес это знает,

Что будет сейчас тишина!

Не слышно пичуг, попугаев...

Как будто настала война!

А если увидит с небесья,

Что кто-то ебало задрал,

Тотчас опаскудит, повеса,

Устроив прилюдный анал!..

Уже написали телеги:

В ЮНЕСКО, суды, арбитраж...

А он продолжает набеги,

Творит половой свой кураж!

Топтыгин доплыл до Детройта

И долго, надсадно ревел:

Списали, как мразь, на помойку!

Такой половой беспредел!

Топтыгин ревел, в этом рёве

Страдания наши слились:

Хохлов, что болтают на мове,

Мол, как тяжела наша жизнь!
Мол, типа, поехал за солью -

В дороге жену отьебли,

Оставив с супругою в поле,

А сами с телегой ушли.

А едешь - сидят в лопушине

И тянут с бутыли первач,

И сделают парня мужчиной,

Моральный впоследствии срач!

И едет опущенный хлопче,

И жопа опасно саднит:

Он пидор, хоть сам и не хочет,

А впрочем, не так и болит!..

* * *

А Лес встречал своих гостей,

Он ласково шумел,

Он всем, кто мастер блядских дел,

Тепло отдать хотел!

Здесь под кустами сплошь разврат:

Содом, анал, инцест!..

И Лес был несказанно рад,

Что замутил процесс!

А Зяблик заварил кокнар,

Огромную бадью,

Топтыгин впал в хмельной угар,

Всех фоткал в стиле "ню"!

А Зяблик оседлал тромбон,

Мажорил попурри

И повторял: "Смотри, гондон,

Что мы сейчас творим!"

Наутро Лес развратом сплошь,

Как в улии, кишел,

А старый умудрённый Лось

Придумывал клише...

Топтыгин объявил тут всем,

Что едет в Тель-Авив,

Что, мол, ебитесь нынче все,

Дороги не спросив!

В итоге сам отьёбан вновь,

Привязанный к столбу,

А в жопу вставлена морковь!

Вот так-то, я ебу!

Чуть позже "Студер" прикатил

И, выпустив пары,

Он эту банду опустил

По правилам игры!..

* * *

Мальчишку, что взял мокасины

Своей нехорошей родни,

Вождь племени сделал мужчиной

И честь свою тем уронил.

Был суд и советом старейшин,

Насрав на стенанья вождя,

Его с ходу сделали гейшей

В пример извращённым блядям!..

И племя с тех пор натерпелось,

Нача?лся моральный излом!

И в нём подростковое тело

Вдруг стало товаром во всём!

В нём масса таких развелося,

Готовых к всему пацанят,

И это встревожило Ло?ся,

Он встал на защиту ребят!..

И это пидрил крышеванье

Сыграло шутиху с Лосём:

Его заебали созданья -

Как утро: "Ребята, сосём!"
И Лосик направился в пу?стынь,

Одел там монаший клобук*,

Но всё же, заёбанный вусмерть,

Послал этих маленьких сук!..

-----------------------------------------

* принадлежность облачения монаха (малосхимника), надеваемая на голову.

* * *

А в пойме у Крымского Вала

Меж тины и водоросле?й

Жил Карп, что любитель анала

И всяческих скользких затей!

Ему невдомёк про Налима,

А тот был, ребята, не прост:

Любил пескаря он интимно,

А с ним Каряся, но вопрос

Решал он, подлец, кулуарно,

Как будто не в этих делах,

И в Думе вопросы аграрные

Решал он с Сомо?м при свечах.

Короче, сплошное засилье,

В сортир просто так не сходить!

В кабинке вдруг шорох интимный,

И начали в попу любить!..

Про Со?ма тут Зяблик проведал

И принял решенье своё,

Сказав, что интимные беды

От секса, в котором ебём

Таких же, как мы, однополых.

Выходит, как свальный грешок!

А ну, разлетелись по полкам!

Я вам не шкворной* петушок!..

Призвал он Гаагу и Страсбург,

Пидрильный их суд по правам!

Топтыгин с Енотом на пару

Уехал, подпитый дурак!

Кричал, что, мол, сердце разбито,

Что, мол, Медвежиху любил,

Мигал, говорил: "Сибарит я!

Но нет никаких больше сил!.."

-------------------------------

* шкворной - зашкворенный опущенный.

Гусев:

- А лето здесь, оно на Пру?де!
Природа и пока что зелень!
Но нет подводных атрибутов -
Прошёл он Очищенье, прелесть!
Пусть зябь ломает отраженье,
И сторожит у входа Сом,
А всё ж пока за неименьем
Заезжим Рыбкам - кров и дом!

Вот, глянь, на роликах Девчонка,
Промчалась, ляжками обдав!
А там и Дама с собачонкой,
И тоже в шортиках!.. Пиф-паф!
А возле школы девки курят -
Не получается у них!
Одна иль две Алёной будут!
А трое - Настей! Тоже штрих!

А те с французскою манеркой
Уселись было на газон,
Тетради вынули, учебник,
А мы одно: УК, закон!..
У них продрогли кости, грудки -
От покрывала что за толк?!
Вот был бы я, глумливо-жуткий,
Тотчас проникли б знанья в мозг!..

Тут не освоил Зяблик местность,
Но долетит ведь! Крышевать!
Такая, Брат, закономерность!..
Но мы уедем отдыхать!!!

Алёхин:

- А вывих, Брателло, сюжетный,

В том наша поэзия вся:

Страданья и муки поэта,

Метанья Сома и Лося...

Топтыгин подвержен сомненьям,

Что жизнь его сгни?ла к хуям,

Что ревности гадкой мучения

Для сердца, как тот фимиам*!

А Зяблик эссе нахуячил

Про Босха, что Иероним,

Про чувства, что многое значат,

И муки, прошедшие с ним...

Про то, как в нём что-то сломалось,

И Зяблик морально потёк,

Про либидо', что оказалось,

Возбухло как бы между строк!..

Что был бы он птичкою певчей,

Клевал на лету мошкару,

Сейчас он должен каждый вечер вести половую игру.

Ещё разбираться в интригах,

Топтыгина с кем-то мирить...

То всё закулисные игры!

Спокойно ребятам не жить!..

Узнал, что страус полигамен,

Он есть то самое блядво!

Ебёт всю стаю!.. Между нами,

Не обещая ничего!

...А Зяблик узнав про Колибри*,

Совсем всякий сон потерял!

На сердце тяжёлые гири!

И мысли: "Вот с ней бы анал!"
Забыл про блядей и мальчишек,

Бухает с зари до зари,

Валяется в поле гречишном,

Пуская в закат пузыри!

А той до пизды - её грачик

В бунгало под Тверью ебёт!

Такой замусоленный хачик,

А хуй - аж не влазиет в рот!..

--------------------------------------------

* Колибри - единственная птица,

которая может летать жопой вперёд.

Однажды её с Дубоносом

Увидел он вместе в кино,

Она исполняла отсосы,

Вскипело на сердце говно!

И Зяблик послал ему вызов,

А тот на дуэли насрал:

Такой отморозок по жизни,

И тут же отдал за анал!

Эх жизнь, только пить до кондиций

И нощно нырять в магазин!

И сердце, как про?ткнуто спицей,

Не видно и в самой близи!

А Зяблик поймал Капибару*

И вту?лил ему до гландо?в!

Бедняга, не снёсши удара,

Под вечер в амбаре подох!..

--------------------------------------

*Капибара - самый крупный грызун.

* * *

Какой миротворённый Ёжик,

Сейчас философ - после первой -

Обсудит жизнь свою, попозже

И так рассудит: "Я хуею!"

Потом откроет он вторую

И станут член его - иголки!

Об стол стучать он станет хуем,

Начнёт звонить: мол, как там тёлки?!

Он перетрахает округу,

Но всё ж скорей, не доберётся!

И будет жалится подругам,

Крича в мобилу, как напьётся!..

* * *

Гусев:

- Так спит жираф вдали от леса:

Латентный пидор и повеса!..

Алёхин:

- Жираф не виноват в моменте:

Он хоть и пидор, но латентный!..

* * *

Стихов срамных лихая поросль,

Она ведь всё равно взойдёт!

И будет в Пруде плавать водоросль.

Карась шептать: "А не ебёт!"
Бухой ведь он, плотву поймает,

И из недо?питой отхлёб,

И мирно в тине отсношает,

Такой вот похотливый жлоб!

А Брат сидит, хмелён и мирен,

И девок стайки пробегут...

Они пришли сюда schpazieren*,

И он прошепчет им: зер гут!

----------------------------------------

*schpazieren - гулять нем.

* * *

В Лесу попался глупый Пи?нгвин.

Его привадой заманил

Хитрющий Зяблик, Пингвин сгинул!

И нет моральных больше сил...

* * *

А звери поймали каймана,

Что жил у забытой реки:

"Мы в курсе об этом романе!"
"Вы что?! Клевета, мужики!

Вчера отымел я слонёнка,

Так это, он сам виноват!

Зачем же, скажите, ребёнку

Вот так оттопыривать зад?!"

Отъёб, жопу вытер листвою

И бодро к реке зашагал

С сознаньем: теперь голубой он,

То первый по жизни анал!..

* * *

А в хуторе том у овина,

В подпитии сильном в ночи?

Был пойман несчастный подсвинок,

Кабан прошептал: "Ты молчи!"
Беднягу ебли в содроганьях,

Пока наш кабан не спустил,

И мерзко сказал на прощанье

Своё никакое "Прости!"

Подсвинок побрёл в свой сарайчик,

Ныл зад, и болела душа,

Но помнил последнее: "Мальчик,

Учти, мы теперь кореша!"

Наутро Подсвинок зарезан -

Хозяин борща захотел -

И мир стал затерянной бездной,

Хохол весь паскудно потел.

И нож вытирая о по?рты,

Из фляги отпил и побрёл,

Себе повторяя: "Всё к чёрту!

Но жизнь - настоящий прикол!"

* * *

А Зяблик завёлся у Темзы,

И бритты завыли: "Доколь?!"
Чуток зазевался - залезет,

Такой вот у нас карамболь!

А главное, мальчиков любит,

Увидит - пускайся в бега!

Мальчишкину честь он погубит,

Нашли себе братцы врага!

Оденет трико, фельдеперсы,

Причёс самый модный в башке,

И сразу кричащая мерзость

И чувство позора в кишке!

Топтыгин пытался на стрелку

Прибыть и обкашлять с братвой,

Но Зяблик, нажравшийся "Гжелки",

Лишь цыкнул: "Отвянь, голубой!"

А Темза текла и не знала,

Что кто-то попал под колпак,

Что станет он жертвой анала,

Как самый последний мудак,

Что будет визжать он надсадно,

А после подохнет, и всё,

С распухшим проспермленным задом,

Прообраз стихов от Басё...

В Крыму расцветала гортензия,

И пахло прибоем с шторма?,

И кто-то с кого-то пусть слезет,

И снова по новой впотьмах!

И снова скрип старой кушетки,

И стоны - кого-то ебут!

И Зяблик, сидящий на ветке,

Впердолил в теченье минут!

* * *

А шмель, над клумбою летая,

Нектара выпив до бровей,

Всадил кузнечику, вздыхая:

"Уж лучше б кто-то из блядей!"

* * *

Герой он всех горячих точек,

Бядун, рогач и сутенёр,

Топтыгин знал, чего он хочет,

Нося в душе весь свой позор....

Осенний MIX

от Лупского-старшего.

Да, осень, Брат мой, бесподобна,

Она немножечко грустна,

Но для влюбленности удобна,

Она, как старая жена:

Пускай скучна? она порою,

Её не хочется сношать,

Но мы ведь тоже не герои,

Что завтра будут воевать!

Потом снега, ледок на Пруде,

И в ил зароется карась,

Что карасиху без прилюлий

Спросил: "А с кем вчера еблась?!"
А та Ершу вечор сосала,

А тот, пуская пузыри,

Весь кайфовал, вертел ебалом

И всем подмигивал: "Смотри!''

Но всё ж Ершу не всё по кайфу,

Его поймали и - в уху!

А он хотел, чтоб всё ай лав ю,

Что применительно к стиху!

Он сварен, сожран был с бульоном,

А после высран был с утра...

Жизнь не подвластна тем законам,

В ней все законы - мишура!

А Дуб стоял весь позлащённый,

Весь бронзовея на корню...

А у пруда гулял Палёный,

Он вспомнил девок в форме "ню".

Они резвились, как наяды,

Они шалили и еблись,

Порой кокетливо "Не надо!"

Нам повторяя... Жизнь есть Жизнь!

Да, Гена знал, он жизнью учен,

Что бабы - бляди на корню!

Он знал про из характер сучий,

Какой не нужен на поню?х.

Он знал их мам, калош тех дряблых,

Что всё по жизни прогуляв,

Обучат дочерей, похабно

Глаза прижмуря: "Кобелям, -

А мужики они им сро?дни, -

Лишь отвязали поводок,

Они пошли скакать, уроды,

И парить в пёздах свой хуёк!

А утром прибежал весь в ре?пьях,

И член в помаде до яиц!

Они моральное отребье,

Им только блядство, секс и блиц!..

* * *

Бычок за коровой Пеструшкой,

Объятый любовью побёг.

Она же бежит вдоль опушки,

Не так, чтобы прям со всех ног!

Догнал и её отчекрыжил,

Прыща ей под кожу загнал,

А после легко, как на лыжах,

Исполнил корове анал!

Бедняга так громко мычала,

Позор по лугам разнося...

А в роще стал жертвой анала

Тлетворный один порося.

Кабан (член, похожий на штопор!)

В анал ему лихо загнал!

А после свинячии вопли!

"Заткнись, чтоб никто не узнал!.."

* * *

Росла в чистом поле сурепка,

А рядом рос борзый репей,

И пестик его начал крепнуть,

Едва присмотрелся он к ней.

"А ты красота и богиня,

Тебя б отчекрыжил на раз!

Ведь я же, сожри меня свиньи,

Репей, не простой пидорас!
Придвинься ко мне-ка поближе,

И я тебе вмиг засажу,

И кое-что тихо полижем.

Отдайся! Не то заблажу!

В итоге сурепку скосили,

А козы сожрали репья?!

Ведь мир наш - сплошное насилье,

Любви в нём почти ни хуя!

А козочек пьяный хозяин,

Прирезал (мол, нечего жрать!)

Россия! Страна из окраин!

Тут всем и на всё наплевать!

* * *

Но если Кукушкин стреляет,

В врага возбуждённо паля,

Осталось лишь, тихо стеная,

Шепнуть нам потерянно: "Бля!"

И кожух кипел у "Максима"...

А Зяблик колибри поймал,

Потребовал тут же интима

И тупо, паскудно сношал!..

Бедняга жила лорелеей,

Питалась нектаром цветов,

Сейчас припотела, хуея,

И тихо стонала без слов.

А тот всё её кочерыжил,

А после, весь сжавшись в комок,

Залил семенной её жижей,

Она прошептала: "Дружок!.."

* * *

А Волк поймал в Лесу Лисичку:

Был гон - какой тут будет спрос? -

Всадил по самые яички!

Проклятый половой вопрос!

Вопила бедная, и птахи

Забыли сон и с гнёзд съеблись.

Волк член отёр полой рубахи,

Хлебнул пивка: "Вот это жизнь!"

Судили Волка, шёл по полной,

Та петушиная статья.

В суде вопил герой-любовник.

Судья Топтыгин: "Ни хуя!"
И Волк теперь в петушьем кубке,

И жопы сорвана резьба!

Ему сточили зэки зубки,

Чтоб не куснул, ведь жизнь борьба...

Бухали, Волка поминая,

Топтыгин пил и всё ревел,

Что жизнь прошла, а где другая,

Та, что полна избытком тел?!

Жена, мол, блядь, ублюдки дети

Зачаты хуй, мол, от кого,

А он один на белом свете,

И кроме водки ничего!

А Зяблик шарик в папиросу

Для всех неслышно закатил:

"К чему ненужные вопросы?

Ты сам супругу развратил!

Тут свальный грех и оргий масса,

И групповуха всей шоблой,

А так же масса пидорасов,

Что мужелонились с тобой..."

Волк загрустил - к тому был повод -

Теперь он ёмкость для спермья,

И каждый член, как в жопе овод!

"Протухла жизнь теперь моя!"
Расплёл носки, петлю смастрачил

И над поляною завис.

Сказал Топтыгин: "Бедный мальчик!

А исполнял любой каприз..."

Топтыгин, выпивший текилы

И разведя её пивком,

Сказал зайчишке: "Ты, мой милый,

А отсосёшь одним глотком?!"
Спустил. И сдох тот от удушья,

Чуток подёргался и сник,

Топтыгин взял его за ушки,

И - на помойку: "Всё, старик!"

* * *

Лес багровел, последних листьев

Охапки, ветви обнажив...

А Зяблик выпил водки быстро

И заглотнул аперитив,

Топтыгин оргию устроил

И падших девок пригласил,

А также королей помоек,

И водки чувственно отпил,

Волчара был опущен ночью,

На жопе выколот петух.

Ему ещё отбили почки,

Бобёр сказал, что он протух,

Лису вафлили, та, бедняга,

Сопя и кашляя, блюя,

Сбежала к слякотным оврагам,

Послав всё общество к хуям!..

* * *

На клумбе той, где шмель порхал

И собирал пыльцу,

Тюльпан, распутник и нахал,

Подобно молодцу...

Вокруг него всегда вилась

Гулёна-мошкара,

И он всегда пожить был власть

И забухать с утра!

Но как-то в вечер, был июль

И приторчав, тюльпан,

Сказал Пиону он: "Засунь!" -

Попал в любви капкан!

Вот так Тюльпана отьебли,

И стал с тех пор проткнут.

Узнали все про двух мужчин

В теченье двух минут!

С тех пор Тюльпана все ебут

И даже тот Репей,

Что был отвержен, необут

И менее храбрей...

Теперь запакощен и пьян,

Цвет лепестков померк,

Тюльпан пускает нам туман,

Бесстыжий, жалкий клерк!..

* * *

А геи, поймав альбатроса,

Сначала его увлекли:

Бордель, кокаин без вопросов,

А после анально ебли!

Страдал он, и жалобный клёкот

Из клюва сорвался в ночи?.

Виною тут блядская похоть,

О чём мы стыдливо молчим!..

А дальше - насрать, и забыли,

Поймал, ну и сразу табань!

А наши степные ковы?ли...

Плевать им на лунную рань!

А ястреб, зависший над сте?пом,

Непросто, паскуда, завис.

Как Феникс, восставший из пепла,

Он ищет свою Беатрис...

А может, другой уже масти,

А может, он колер сменил?!

Вот это всего, Брат, ужасней,

А Зяблик беднягу растлил!

А всё началось с разговора,

Что жизнь вам не поле пройти!

И Ястреб был предан позору,

Назад уже нету пути!..

А Бобик опять отвязался,

И в блядства нирвану он сбёг.

Ему-то чего - отбрехался,

И скачет! А был ведь зарок,

Что больше ни-ни и не капли,

Но жизнь обнулила мечты:

На Пруде оттрахал он Цаплю,

Богиню земной красоты...

* * *

А геи, поймавшие спрута,

В теченье часов и минут

Сношали случайно как будто,

И умер злокозненный спрут!

Остался на дне протухать он,

И крабам беднягу сожрать!

Всё это случилось, приватно,

Но морю на это насрать!..

* * *

А птичка порхала Колибри,

Была та не больше шмеля,

Но дятел поймал её, пидор,

И в анус отьёб её, бля!

Бедняга вопить: "Извращенец,

Теперь я летаю и сру!

Ну дал бы хотя бы мне денег

Прибиться к какому двору?.."

* * *

А Зяблик в Рождество оттаял,

С чьего-то вылез он дупла,

И мир греховный наш обхаял,

Весь в состоянье похмела!

Но, обнаружив в спальне шкалик,

Его он выпил и расцвёл,

И полетел искать те спальни,

Откуда чей-то муж ушёл!..

Топтыгин выпивал в Гренобле

И, отпрыгнувши вискарём,

Сказал: "Ребята, всё есть проблядь

И даже очень жёсткий стрём!

Все ваши бабы - это шлюхи!

Вискарь - говно, а закусь - тлен!

А бабам только б дать понюхать

Чужой, стоящий твёрдо член!.."

При этом он ещё добавил

И, потянувшись за столом,

Свой взор костнеюший направил

На Лань, сидевшую с Ослом:
"А эта шлюха пусть сосёт мне,

Не то я пол-стола порву!

Вы дети блядского помёта!

Давай, покурим-ка траву!!!"

Конечно, оскорбился Зяблик,

Он тоже весь бухой с утра:

"Медвежий хуй, не порть ансамбль,

Сейчас подъедут мастера.

Всё будет тихо, мирно, чинно,

А рыкнешь - получил в ебло!

Ведь жизнь, она не булка с тмином,

И больше здесь не будет слов!"
Топтыгин тут же был отьёбан,

Лежал в зиндане, и с тоской

Он думал: "Жизнь такая проблядь,

Уйду пожалуй я в запой!!!"

* * *

А вальдшнеп, летящий над прудом,

Надеялся всё же втайне?,

Что всё же случится то чудо, -

Изменит сегодня жене!

Но жизнь повернулась иначе,

Фортуна его обошла,

И Зяблик ему захерачил

По яйца свои мандала!

И вальдшнеп, позором убитый,

Бухает все дни напролёт!..

Слагают творения Пииты!

А Зяблик округу ебёт!..

А Зяблик, сорвавшийся в пике,

Иль, если точнее, в пике',

С похмелья восторженно икнул

И начал сношать всех в тоске,

Топтыгин в карманах пошарил,

Достал пузырёк вискаря

И член свой анально направил

Кому-то из падших ребят!

Был суд, проходил он по делу,

И юный бобрёнок вкупе,

Присяжные тихо вспотели,

Когда он ревел в той тоске!

Его адвокат из бакланов

Сморкался в нечистый платок,

А главный судья был в нирване:

"Пусть каждому будет урок!"

В итоге Топтыгин оправдан,

Условно, не чалку тянуть!

Под вечер танцует ламбаду

И ищет, кого бы нагнуть!

А речка текла, и в заливе,

Чтоб только не видел никто,

Частенько имел крокодила

И шлёпал по жопе притом!..

* * *

А Пруд, он до весны замёрзший,

На дне зарылся в ил карась,

Он дремлет, видит сон-промоушн:

Жену ебёт голавль- мразь!

А утки улетели к югу,

Кайфую - тёплые края!

Ебёт их Зяблик на досуге

И в вену прыскает баян*.

Подпивший дрозд вернулся с блядок,

Дроздиха селезню сосёт,

Такая блудная наяда

Но работящий ейный рот!

Мы ждём весны, мы ждём капели,

Подточат снег ужо ручьи,

И Лупский утром в понедельник

Пошлёпал в "Дикси" за своим.

Он перелил её в пластмассу,

Отпил и яблоко отъел

И побежал в свои пампасы

Вершить то сра?мное из дел!..

Про Льва и "Дикси".

Лев как-то сильно с похмела,
Ища на жопу приключений,
Забрёл раз в "Дикси", и орать:

"Я царь зверей, где уваженье?!

Как распоследнейшая блядь,

Стою тут с шелупонью всякой

Сейчас вы будете сосать!

Потом кассира тут же раком!!!"

Но, видно, не на тех напал,

И Лёва влип, как куры в о?щип:
Ему устроили анал,

Ну и минет, чтоб было проще!

Р.S. Мораль у басни сей проста:

Коль царь зверей, ходи как Лёва!

Бывает килька отьебёт кита!

Вот так, чтоб было всё дословно!

* * *

Росла на просторе берёзка,

А рядом рос блядский дубок.

И тот заявил себе жёстко:

"Её насажу на сучок!"
Но корни, поганые корни,

Какими к земле приросли,

От них ведь не станешь проворней,

Хоть вой! Это пакость земли!

А нашу берёзку по пьяни

Обнял как-то раз комбайнёр,

Кору он её испоганил,

Её он обрёк на позор!

И что там приснилось паскуде? -

Спустил на её он кору,

Потом почесал свои муди

И пьяно побрёл ко двору!

Берёзка позорно стояла,

И семя текло по коре,

А дуб: "Ну блядина, вот жалость!"

Листвою шумел и горел!

Был стыд, облетел он донельзя,

От ревности взял и засох,

И жёлудь в дупло уж не лезет,

И ствол опоясал уж мох!..

Спилили его после Пасхи,

Остался паршивый пенёк.

Короче, берёзку не трахнул

Наш русский бедовый Дубок!..

* * *

Оставлен Лес на время - спит бухой,

В нём ебля и весёлые раздраи,

В нём Зяблик, что насрал на мир родной,

Его по всем статьям он весь обхаял.

Топтыгин пьяный срезал ордена,

Ревёт в таверне, требует гаштета,

Ему официантка, что пьяна

Исполнит нынче прелести минета.

Кукушкин растворил своё питьё,

Сидит и грузит всех своим презрением,

А пьяный Зяблик в стол стучит хуём

С весёлым пьяным блядским упоением!..

Репей и Василёк.

Репей расцветал у оврага,

И в летний злосчастный денёк

Поймал василька он, беднягу,

И трахнул, нагнув на пенёк!

Узнала об этом поляна,

А с нею и роща вокруг,

И стали мутить бонвиваны,

Представив всю горечь тех мук!

И грязный туда ж гладиолус:

Мол, как ты насчёт пососать?!

А можно анал, это к слову,

Ты должен, малыш, понимать...
А дальше за ним старый кактус,

Он тут же, паскуда, расцвёл...

Такая вот блядская на?пасть,

Ты хоть поменяй сдуру пол!

А с ним батальон гедонистов,

И ищут, заразы, очко

А наш василёк стал речистым:

"А может за бабки рачком?!"
Засох василёк с этой ебли,

Остался лишь стебель, вот так!

На том присно-памятном стебле

Повесил какой-то мудак

Картину из Гарсия Лорки,

И ветер подул из степи...

А Зяблик за всем смотрит зорко

И шепчет бой-френду: "Поспи!"

* * *

Раз Зяблик, пакостно брюзжа,

По пьяни выебал Ежа:

Мол, помолчать не мог минуту!

Вот и ходи теперь проткнутый!
А Ёж позора, не снеся,

Отдался ночью порося!

А ночью, не задав вопросов,

Отъёб наш Зяблик Альбатроса!

Теперь последний хуесос

Тот разнесчастный Альбатрос!

* * *

На клумбе, где всё разноцветье,

Где томный растёт Георгин,

Тюльпан рос из самых из этих,

Порочно-слащавых мужчин.

Мигал он порой милым Флоксам

И юным ещё Ноготкам,

Понюхать давал им он кокса

И впасть предлагал им в Бедлам!

Напрасно ему Незабудка

Свои предлагала листки:

"Тебе отсосу за минутку,

Поглажу твои волоски!

Ты кончишь и сладким нектаром

Накормишь, ведь я голодна..."
"Отвянь, ты мелка и не пара!

И на хер ты мне не нужна!.."

А маленький юный опёнок,

Он в чаще еловой пророс,

Любил сыроежку с пелёнок,

Но случай бельчонка занёс!

Тот выдернул вместе с грибницей

И трахнул его близ пенька!

Такое врагу не приснится,

Но он опустил паренька!

А после нанизал и в связку,

Теперь он на солнце висит,

Не зная любови и ласки!

А чаща пороком парит...

Чижи отъебли коростеля,

А грач козодоя нагнул,

Всё то любострастье апреля:

Кто первый на жопу взглянул!

Бирюк, что голодный и грязный

Лисичку близ пруда поймал

И членом в гною и миазмах

Её на лужайке сношал...

Без траха весной - это скука,

Стремленье: кого ковырнуть...

А звери поймали бирю?ка:

"Посмел ты лисичку нагнуть?!

Теперь она в нервном раздрае -

А именно: блядь или нет?!

Сегодня в ВОХРе вертухаям

Она посулила минет,

А те уж покой потеряли,

Забыв все свои "калаши",

Всю ночь напролёт пробухали -

Подстава, пиши не пиши!

А Зяблик устроил поганку,

Он кворум блядющий собрал,

Сказал, что лисичку-поганку

Обрёк на всеобщий анал.

А тут погорел и Топтыгин,

Он высмотрел тут же подвох,

И он не успел даже ми?гнуть,

Сказать своё вечное "Ох!"

Его отъебли и избили,

Он в клетке с блядями сидит,

А Зяблик взирает умильно,

Бухая, с блядями пиздит!..

А Зяблик взлетел выше кроны,

И песня его, как призыв:

Ребята, одели гондоны

И трахаем, кто ещё жив!..

Но что за сердечный тот трепет,

Сердечная эта тоска...

Поймал было Зяблика Стрепет,

Нежданен, как ствол у виска!

Но Зяблик его отчекрыжил,

И Стрепет дыряв, как дуршлаг,

Теперь быть боится он ближе -

Опущенный нынче варнак!

И миска его вся пробита,

И точка теперь над губой,

Он стал непосредственно пидор,

Гуляет близ бездны, хоть вой!

А Лес он суров, что тут скажешь,

А Зяблик у нас центровой,

Топтыгин бухой, напомажен,

Устроил дебош в кладовой!

Он требовал маку и водки,

А квоту давно уж пропил,

Теперь он с вихлястой походкой

Ревёт, что терпеть нет уж сил!

А пойма, дыша сладострастьем,

Его в сад порока звала...

Топтыгин сказал: "Вашу матерь!

Но Зяблику честь и хвала!"

* * *

А утки, им заметить трудно,

Что их уж селезень пасёт,

Он втихаря следит, зануда,

Глядишь, с наскока уж ебёт!

Они взлететь, уплыть смогли бы,

Но похоть гонора сильней.

Долой надуманные нимбы -

Главнее, что ебёт, ей-ей!

Всадил и, поелозив, крякнул,

В пизду утиную спустил,

А после съёбся, вот собака,

Но всё же, сука, очень мил!

А тут охотник с вертикалкой:

Ба-бах, и дробью - в решето!

Ему утей совсем не жалко,

Ему ведь главное бабло!

Вот настрелял, продал и пропил,

Уже в мякиннике храпит,

Жена же испускает вопли:

На ней сосед давно лежит!

Давно лежит, её он тулит,

И жопа женская дрожит,

Ведь целлюлит, что скажешь, хуйли?!

Вот так-то, добрый Брат-Пиит!..

Сосед уж слез, воняет гадко,

Тут клейкий пот и перегар,

Сказал: "Ну всё, адью, Касатка!

Мне надо нынче на базар!

Там океаны самогона,

И баб голодных пруд-пруди!

А что ебутся без гондонов -

Ты мне, подруга, не манди!.."

Протёр золупу он портянкой

И снова на хуй намотал!

А там опять пошла гулянка

И беспардоннейшый анал!..

А тут попался пьяный Гоблин,

Уж что бедняга тут шукал?!

"Ты что тут лазеешь, эй, проблядь?!

Сейчас получишь свой анал!"
Тот час намылив зад обмылком,

Его пустили по кругу?,

А тот визжал, аж вздулась жилка -

Не пожелаешь и врагу!..

* * *

Надо, есть такое слово - надо!

Что писюн порою барахлит,

Что всё реже выпачкан помадой -

То хуйня, приятель мой Пиит!

Дремлет Пруд волнистый, тихо дремлет,

А по небу рыщет козодой,

Он сейчас Чижа имел на ели,

Тот свистел: "Приятель, ты, постой!"

Ну а фигуранту всё до фени,

Он ебёт, и песни поутру.

Как там пишет наш поэт Есенин:

Всё про то... сейчас не ко двору,

Сыпь, тальянка, разлюли малину...

Ты, подруга, помнишь, что за день??!

Между тем пред еблею резину

На нестойкий член давай надень!

* * *

Их майки, легинсы и топы,

Их пирсинг, в дырочках пупки

И их обтянутые жопы!..

Готов завыть ты от тоски!..

Схуевший селезень за кряквой

Погнался там же на Пруду,

И лишь с ему присущим смаком

Воткнул ей в мокрую пизду!..

Она вопить, звать на подмогу.

Слетелась пьяная кодла?.

Сказала б сразу, чтоб не трогал!

Но не сказала, не смогла!

А прокурор, дряхлевший Филин,

Отпив умильно вискаря,

Сказал: "У бабы нет извилин!

О Боже, что они творят!"

* * *

Бобра поймали утром у плотины -

Бедняга спёр мешочек конопли.

За действо, недостойное мужчины,

Его в глухом Затоне отъебли.

Резцы повыбив, чтобы член не кусан

И чтоб не облажаться по нулям,

Позвали наркодилера индуса:

Мол, без него не будет кайфа прям!

Тот подвалил, кальян свой захерачил,

Раздул пред этим он, набил ботвой,

Сказав Бобру: "Ты потерпи, мой мальчик!

Отныне будешь вечно голубой!"
Ебли весь день, последний впарил Хатхи,

Бобёр подох, воняет. И жужжит

Над ним рой мух... А жизнь играет в прятки!

Вот так-то, мой приятель и Пиит!..

* * *

А юный невинный жеребчик,
Жевал с голодухи полынь,
В траве стрекотавший кузнечик
Сказал козодою: "Остынь!"
Мол, жрать меня, в общем-то, не хуй,
Хочу я жука отъебать,
А если тебе, мол, не к спеху,
Жука ты, мол, можешь сожрать!

* * *

Гусев:

- А ручеёк, как лента, вился
Среди болот и серых дюн...
В лесу у пруда поселился
Черноголовый Хохотун.
Глядит на Зяблика нахально,
Лося назвал рогатым чмо,
И даже Филина охаял:
Не прокурор, мол, а гавно!

В лесу возникли разногласья:
Мол, осторожно, он крутой!
Но Зяблик молвил: "Это басни!
Борзой покамест молодой!
Я двадцать лет летаю в лесе,
Не веришь - Лупских поспрошай!
Нет, я, конечно, не кудесник,
Но мне в лесу не нужен хай!"

И Хохотун дохохотался:
Ему "Момент" залили в клюв,
И лес над бедным надругался,
В заду наметив гадкий люфт!..

Алёхин:

- И Хохотун сидит опущен,
Он с чёрной точкой над губой,
Его ебёт Тапир подлющий
И говорит: "Соси, родной!"
В кустах сидит бухой Топтыгин,
Набив, утрамбовав кальян,
Сорвав моральные вериги,
Всех девок садит на кукан...

И погубили Хохоту?на,
Бедняга после ебли сник.
Как призрак бродит он по дюнам,
А Лес ему: "Держись, мужик!
Все проходили ту Голгофу,
Но зад и совесть заживут,
И будешь ты отныне профи,
Свободен от моральных пут..."

И Хохотун слетел от Дуба,
Что символ зрячий на Пляжу?,
Но Зяблик молвил: "Что Голуба?!
Пейзаж не плющит, я гляжу?!
Ты, пидор, Дуб он наш, он символ,
Он так прекрасен и хорош,
Его обхаять - это вилы!
Возможно, это ты поймёшь..."

А Дюны тоже не ландринка,
Не так морально ведь чисты:
Заедет "студер", и ширинку
Он расстегнёт, и спёкся ты!
Его водила - это сумрак,
Суров, подпит, к тому ж небрит,
Похож на мрачного изюбра
В период гона... Так, Пиит!

Едва рассвет окрасил кроны,
На небе облачко пошло?,
В деревне промычал телёнок,
Рыбак в уключину весло,
Отпив из фляги, тихо вставил,
Поплыл на стрежень за плотвой,
В кустах Кукушкин письку вправил
И закатил глаза, родной!
Жизнь продолжается, и всуе
Её момент мы сознаём,
И пишем мы страницы хуем,
Отстать боимся, но... Ебём!

А Лес в той половой палитре
Прекрасен был и чист, и свеж!
Топтыгин, накатив поллитра,
Побрёл к той заводи надежд,
Надел бандану и косуху,
Свой блядский оседлал "Харлей",
Сказав: "Девчонки, я под мухой,
Но ты, Лисичка, всё ж налей!"

Но в этот миг, насрав на годы,
Проблем коросту и бодун,
Слетел на Пру?да чисты воды
Черноголовый Хохотун!
Был потрясён он этой сценой,
Дар речи даже потерял:
"Ребята! Разве непременно
Стал обязательным анал?!"

А лето щёлкает денёчки,
На убыль скоро день пойдёт.
Репей расцвёл на местной кочке,
А Зяблик Лес опять ебёт!
С утра Топтыгин похмелился
И неожиданно расцвёл:
День снова оргией продлился!..
А тихий Пруд, что возле школ,

Дышал, к воде склонились ивы,
Ути?цу селезень отъёб,
А после крякнул горделиво,
Весь извращённый местный жлоб!..
Ути?ца, та писать телегу -
За всё приходится платить! -
А ты теперь, герой, побегай!
И будешь срок ты молотить!

Наутро селезня приня?ли,
Он дышит мерзостью параш,
А утка пьёт и зубоскалит!..
Такой весёлый антураж!..

...Смазливых девок половодье!..
Куда не кинь - сплошной стояк!
Та коловерть во всей природе,
И победить её никак!
Пруд аморален весь по сути,
Пескарик выебал плотву,
А щука отыскала прутик,
Он вместо дидло... Грязный. фу!

* * *

Я тоже, ребята, не схимник,
Люблю и бухло, и бабьё!
Но эти расклады налимьи
Имел я немытым хуём!
И к ним, как заместо арбитра
С мандатом и кучей правов
Направлен любитель поллитры,
Смазливых гроза мужиков,

Тот самый шилишпер бедовый,
Эстет, мужелон и блядво,
И всё оказалось хуёво,
И тут уж совсем не того!..

Вдали от сует и текучки,
Близ города, что Переславль,
Завёлся в речушке-вонючке
Вполне аморальный Голавль.
Но факт есть, что более го?рше,
И хер бы, как водится с ним,
Там жили испорченный Ёршик,
А с ним гомосячный Налим...

Как встретится троица эта,
Так местному люду кранты!
А кажется: всё же эстеты,
Повязаны были менты...
Живи и бухай, всю пиздоту
На член походя надевай,
Но нрав их паскудно-животный,
Что лучше штаны не снимай!

Телеги округа писала
В ЮНЕСКО, а также в ООН,
Но власть продолжалась анала -
Такой вот противный гондон!
Тут Окунь, паскудный бухарик,
И как-то в запойный сезон
Был выебан насмерть Пескарик!
Какой тут, ребята, закон?!

А сказать, что Крокодил доставлен,
Это, братья, вовсе не сказать!
Был бедняга очень аморален,
А сказать иначе - просто блядь!
Переёб он всю речную живность,
Но запал на местного Сома!.
Да, любовь! Ты, Брат, скажи на милость,
Что, откуда тут пошла молва?!

Ну а Сом, блядун по сути мерзкой,
Он же Крокодилу изменял
И гулял не просто так, а зверски!
Крокодил наш мучался, страдал...
Как-то раз по пьяни он в столице
Передрался в местном кабаке,
Был задержан, ночь провёл в полиции,
Где рыдал и каялся, и пел!

А наутро в местной автобочке
Был до ПМЖ он увезён,
Пил, рыдая: "Милые сыночки!
Я по жизни вами был пленён..."

Гусев:

- Кто сказал, что слёзы крокодильи?!
Он же хищник, лупоглазый плут!
Даже в бочке не было унынья -
Терпеливо ждал: вот привезут!..
Привезли. Ой, не было историй.
Зоопарк в террариум свалил.
Дело в том: Олень по кличке Боря
В нём узнал того, кого любил!

Незадача. Тропики. Активный
Крокодил признал его всерьёз:
"Ах, ты падла, мой якут родимый!
Для начала отсоси вопрос!"
Для оленя сумерки настали,
Лань, что из болота выручал,
Вдруг призналась: "С крокодилом спали.
Как он извивается, нахал!.."

Впрочем, в зоопарке всё, как прежде!
Всё зверьё - из леса. Там Закон.
Зяблика спросите! Только к месту!
Он и сообщит, кто мужелон!..

Алёхин:

- ...Повезли, ну, а водила выпил
И поехал в местный пивзавод.
Возле речки, что зовётся Припять,
Он добавил, грёбаный урод,
Крокодилу в бочке тоже на?лил -
Водка с пивом - это, братцы, ёрш,
Обнимал цистерну он руками,
Ну, а что ты с пьяного возьмёшь?!

Сому тоже заодно налили,
Тот два дня обоссанный лежал,

А потом, конечно, предложили
Тот незабываемый анал!
Осознав, что всю резьбу сорвали,
Что теперь его - хоть тот пескарь
Будет в зад пожизненно сандалить,
Сом сорвался, громко зарыдал:

"Как же так, ведь я любил удава,
Ну, по мелочам был адюльтер,
Но теперь пойдёт такая слава,
Будет отрицательный пример!"

Как возник тот крокодил из бочки,
Я не знаю, трудно объяснить,
В жизни много всяких тайн, дружочек,
Без которых невозможно жить!

Может, перевозку заказали,
Тот же зоопарк иль зоосад,
Был бедняга наш с утра печален
И мечтал найти свободный зад.
А ещё он тосковал о соме,
Та же ревность, сом ведь тоже слаб,
А ещё порядочный содомник
И любитель падших русских баб...

Мне тут скажут: "Это, Братец, басни!
Крокодил, какой-то блядский Сом...
Это всё рассказы пидорасьи,
Как и Лес, и что творится в нём!
Может так, но русским жить без сказок -
Это нам совсем уж никуда,

Потому что жизнь у нас зараза
И наиполнейшая пизда!
Так вот легче - есть весёлый "студер",
Что мелькает из иных миров,
Где бухают и ебутся люди,
Не сказав и пары лишних слов!..

А однажды Крокодил во вкусы
Тупо извращённые вошёл:
Он у речки выебал индуса
И золупой постучал о стол!
А индус, молясь Брахме? и Шиве,
Одевая мокрые штаны,
Только улыбнулся горделиво:
Мы ведь в Крокодила влюблены!

Время шло, борзеет Аллигатор,
Бегемот свой зад устал лечить,
С речки выплывает, кроет матом...
Ну и как на свете этом жить?!
Охуела бедная Замбези,
Всё зверьё, Тапир запил с всего,
Пригубил - а он тот час залезет,
Да ещё c утра до ночи пьёт!

Тут ещё как часть гнилой интриги,
Пья с похмелья, прямо с утреца,
Возле речки выебан Топтыгин -
Дело Крокодила-подлеца!

Написали Зяблику телегу,
Изложив в маляве что к чему,
Стал Топтыгин весь от ебли пегий!
Одного я только не пойму:

Да, любовь не фунт тебе изюма,
Так зачем телеги-то кропать?!
Лучше примириться, ведь в подлунной
Не найти такую больше блядь!..

Но Топтыгин жизнью не смирённый,
Как солдат, пред тем, как лечь на дот,
Он шагнул в ту пропасть, что бездонна,
Ту, что в Ад, в чистилище ведёт!
Этот шаг, немного косолапый,
Вечно вспоминают с той поры,
Все поразвращённые ребята,
Пакостный осколок детворы!..

Крокодил немедленно отловлен,
Снова едет, затхла вонь цистерн,
Пьёт и вспоминает, как же клёво
Жить в эпоху блядских перемен!..

* * *

А Зяблик, отловив Годзиллу,
Её отъёб со страшной силой!
Кончая, та его всосала,
Стал Зяблик жертвою анала.
Пошла бедняга после гадить,
И тот был высран в местной пади,
Но отряхнувшись, снова вдул,
Ей осложнив комфорт и стул!..

* * *

А Зяблик, старших не спрося,
(Прости, мой Брат, уж так сложилось!)
Анально отымел гуся,
Как будто преподнёс всем милость!
Но гусь не прост как таковой
И, затаив в душе обиду,
Сказал: "Не буду голубой,
А ты, наш Зяблик, будешь пидор!"

И Зяблик тоже был растлён,
И Гусь покрыл его, беднягу,
И был наш певчий оскорблён,
И проявил свою "отвагу"!
Собрал он лигу из пидрил,
И взял лицензию у Ло?ся,
Извёл цистерну он чернил,
И дело сдвинулось! В Давосе
Он выступал, корил и ныл,
Был привлечён Топтыгин в кворум.
Короче, Лес их всех растлил,
Обрёк тягчайшему позору...

* * *

На брегах египетского Нила
В тишине кокосовых тех пальм
Геи отловили крокодила,
И случился самый тот алярм!
Подманили бедного на падаль,
А тому халява - как тут быть?!
Он кричал: "Ребята! Ну не надо!
Жопа будет целый день свербить!"
Но куда?! Попал, и сразу в о?щип,
Слёзы по щекам его текут!
Соловьи запели в местной роще,
Видно рады, что того ебут!..

* * *

Филин, выпив вискаря с текилой,
Во?йны извращенцам объявил,
Приказав ебать со страшной силой
Всех, кто лишь кого когда растлил!
Был отъёбан пи?нгвин возле Пру?да
Так, что выпадение кишок!
Дед кричал: "Доёбся ты, иуда!"
Испустив злопакостный смешок!
С той поры настала жизнь плохая,
Зяблик наш пошёл совсем в разнос! Отъебал нетрезвый попугая
И решил с ним половой вопрос...

* * *

Бывает, что жизнь нас калечит,
И съехала наша вожжа!
Ничто в этом мире не вечно...
А Зяблик оттрахал ежа!
Бедняга закатывал шарик,
Чтоб пыхнуть и в рай улететь,
А Зяблик его отхуярил,
И есть тут, о чём поскорбеть.
А Ёжик, тихоня, ботаник:
Бильярд, в воскресенье пивас.
Однако, не всё тебе пряник,
И Ёжик теперь пидорас!
Сегодня пошёл на поживу,
Грибок на иглу наколол,
А Филин мигает игриво:
"Ну что? Поменяем мы пол?!"

* * *

А Зяблик ебле дав зарок,
Но выпив водки, отъебал ути?цу,
А после клялся, обещал жениться,
Ему ебло разбил из ревности Нырок!
Но Зяблик не пошёл на компромиссы
И не жалел в подпитье старика,
Пошёл с Кукушкой пьяной за кулисы,
А после дерзко выебал Нырка!

Вмешался суд, он защитил Нырка,
Но главный, тот, что старший был из судей,
В судейской зале опаскудил старика
И почесал дряхлеющие муди,
Нырок от всех расстройств ушёл в скиты
Искать покой и посвятить всё вере,
Но настоятель в первой бане штырь
Ему загнал, раздвинув в жопе перья!

Тот монастырь обходит паства вся,
А банный день опаснее корриды!
Клубится дым, идёт вокруг возня,
И прячется Нырок, несчастный пидор...

* * *

На поле, где росла чумиза,
В тот жаркий день с опохмела
Был пойман стаей старый Гризли,
И стал он жертвою кодла?!
Его ебли, старик весь в воплях,
Болела жопа, жгло углём,
А Зяблик: "Убери-ка сопли!
И жопу вымой, ё-моё!"

Наутро дав бедняге пендаль,
Налив стакан, чтоб зажило?,
Сказал: "Пиздуй-ка, старый педик!

Не надо строить тут ебло!"

Побрёл, висели шерсти клочья,
А зад доне?льзя заспермлён:
"Послушай, отсосать не хочешь?!
А может, тайно уж влюблён?!"
Старик к себе добрёл до шконки,
Допил заначку и рыдал:
"Вот, обесчестили подонки!
Отныне каждый день анал!"

* * *

За тем неименьем приварка,
А так же интима с гульбой...
Но волки поймали Музгарко,
Что рыскал в краях их зимой.
Бедняга завыл в исступленье:
Мол, вновь отъебали зазря,
И снова порочно сношенье -
Взамен лишь кусок сухаря!

Побрёл он, сухарь тот обнюхал,
И хвост опустив, что протёк,
К своей пегой суке-старухе
Вернулся. "Привет, голубок!
Хвост в сперме, опущен уныло,
И сам, как хозяин его.
А спать уж не в будке, мой милый,
А там где "дырявый", во-во!"

Наутро прознала деревня,
Что наш кобелёк уж дыряв,
Забыли измены, похмелье,
Пришли на Содома ай лав!
И пасть у Музгарки связали,
Чтоб сдуру не думал кусать,
Ебли, на прощанье сказали:
"Готовься ещё, твою мать!"

-----------------------------------------

* Музгарко - это кличка собаки из рассказа Мамина-Сибиряка "Зимовье на Студёном"

* * *

А геи, выловив Джуманджи,
Его в бунгало завлекли,
Ему сказали: "Что тут скажешь?''
Потом всю ночь его ебли!
А Лес внимал, и эти вопли
По всем отрогам пронеслись,
Джуманджи вытер свои сопли,
Сказав, кончая: "Заебись!"

Но жизнь - паскуда, что тут скажешь,
А страсть, она всего сильней!
Бирюк стал пакостно-вальяжен,
Он полюбил его ей-ей!
Одел обтянутые стринги
И сделал пирсинг у пупка!

Джуманджи он разок подми?гнул,
И старый спёкся на века!

Но Зяблик тоже на пришельца
Глаз, между прочим, положил,
Сказав ему: "Махнём-ка в Бельцы?
Сейчас пойдёт такая жизнь!"

А после: "Изменяешь сука?
Сосал в овраге всем, кто рад!"
Зарезал Зяблик наш Бирю?ка,
И все рыдали невпопад!

А тут ещё Топтыгин в теме,
Достал контейнер вискаря:
"Нажрусь, как самый ссаный веник,
На камни в желчном несмотря!"
Гудел наш Лес, бухал и падал,

Топтыгин выебал песца,
Заснял анал и, будь я гадом,
Бригаде сбросил на Вацап!..

Песец отбился вмиг от стаи,
Покрасил шерсть в ЛГБТ,
Купил Харлей, и все раздраи
Забыл, увидя мир в пизде!
Ему ебстись - дай только повод!
Но Брат, сославшись на Qu-Qu,
Вход запретил им в Газопровод!

Не наводили чтоб тоску...

______________________

* ЛГБТ - от англ. LGBT. Означает Lesbian+Gay+Bisexual+Transgender - лесбиянки, геи, бисексуалы и трансгендеры.

* * *

И то ведь не просто подъёбка,
Не жалкий несчастный пиар,
Как в пойме несчастного Бобку
Поймал раз бухой Козуар.
А тот был слонёнок весёлый,
Невинен и чист, как роса,
Гулял возле садика Школы,
Шутил и сонеты писал.

А эти, скажу вам, сонеты,
Они не ведут до добра!
По жизни смешки и приветы,
Но эта плохая игра!
Сплошные с Уальдом прикиды,
Жабо, кокаин и абсент...
Глядишь, и наутро ты пидор,
А это уже прецедент!

И пирсинг, вода с ароматом,
В петлице похабный цветок.
В подплечья подложена вата,
И всё - погорел мужичок!..

Гусев:

- Хороший день! Зовётся вторник,
А понедельник позабыть!
Будь ты начальник или дворник,
Но непогоду полюбить
Довольно трудно! Небо ясно,
И навевает мне мечты:
С Тобою было бы прекрасно!
А как об этом мыслишь Ты??!

...А лось мультяшный что, с прогулки?
И кто сказал, что Лосик сыт?!
В его глазах сплошные "втулки",
И ищет "гайку" - хер помыт!!!

Алёхин:

- Скажу тебе, Брат, просто "гайку"
Ведь не проблема отыскать,
Хотя вот честно, без утайки,
Любая баба - это блядь!
Мне скажут: Лупский ты окру?глил!
Но исключений, право, нет,
Найдёшь, бывает, даже втулил,
Вмиг созревает прецедент:
Уже проблемы стали вешать,
Мол, для тебя - всего дыра!
Ты бабоёб и старый грешник!
И так с утра и до утра!
Домой придёшь, тарелка супа,
А о стакане помолчи!
Помыв натёртую золупу,
Изчез, как призрак тот в ночи...

* * *

Гусев:

- Зовёт к себе волшебный берег моря,
Волна своим величием зовёт!
И не беда, что в этом водоёме
Ебутся рыбки сутки напролёт!..

Алёхин:

- В Пруду с утра ебутся рыбки,
А Зяблик выебал Клеста,
Вздохнув от страсти нежно-зыбкой,
Сказал: "Какая красота!"
В нём что-то надломилось, видно,
И что-то щёлкнуло в мозгу:
Он осознал, что он не пидор,
Но что поделать - не смогу!

Нам не зайти в ту речку дважды
И жизнь нам снова не прожить.
Здесь нету робости салажьей,
И как тут в этой жизни быть?!
Пусть кто-то, пакостно мигая,
Нам всё про "раз один" мандит,
Но жизнь паскудная такая,
Раз пидор - всё! Таков вердикт!

И Клёст побрёл к петушьей шконке,
К пробитой миске на кубке*,
Сказав: "Какие ж вы подонки!
Эх, утоплюсь тотчас в реке!"
Но вечер только лишь забрезжил,
Как Зяблик гнусно подмигнул:
"Давай, снимай штаны невежда!
И прямо здесь Клеста нагнул!"
-------------------------------------------
* кубке? - уголок для опущенных.

* * *

Кабан, поймавший свиноматку
В подпитье тихо произнёс:
"Давай, всё сделаем приватно,
Уладим половой вопрос..."
Бедняга что-то про Женеву,
Про текст конвенции пиздя...
Но тот ей раскурочил плеву,
Ни компромисса не найдя...

* * *

А Зяблик, поймавший Колибри,
Чего-то там не рассчитал,
Что было в Лесу перемирие,
А он предлагает анал.
Бедняга вопила истошно,
А тот ничего не изрёк,
А были у ней мандавошки,
У Зяблика был трипперок!
Такой неприятнейший случай:
Наш Зяблик всё чешет мудя,
Колибри - как ссыт, что-то мучит,
А в целом - не суйся к блядям!..

* * *

Лесные паскудные тропы,
Не знаешь, что ждать впереди.
На каждой вас выебут в жопу,
Похабно мигнув: "Не манди!"
Сходил, твою мать, по орехи!..
Такое я видел в гробу!
И что?! Половые успехи?!
Сорвали паскуды резьбу!

Пахомыч, наш долбанный егерь,
Весь в пирсинге, весь в мишуре,
Он знает все местные дебри,
Скучает по блядской игре.
Недавно поймал пастушонка,
Что пас тех пидрильных овец,
И сделал сосальой девчонкой!
Кому ни расскажешь - пиздееец!

Мальчишка визжал - это мало,
Давился, глотая спермьё,
А после - все муки анала,
И он еле-еле убёг!
Едва он свой анус осту?дил
У местной речушки-ручья,
Как Лось запердолил по муди!
Такая вот вышла хуйня!
А тут и Топтыгин до кучи:
"Тебя я не помню, чтоб звал!
Я знаю характер ваш сучий,
Лохмотья снимай под анал!"

А юный и девственный схимник,
Он был на просфорах взращен,
Но был заподозрен в интиме,
Не далее парочки ден,
Когда, соблазняя монашку,
Он рясу бедняге задрал
И вставил ей член, то мордашку,
Дрожа от стыда, целовал...

* * *

Зовёт к себе волшебный берег моря,
Волна своим величием зовёт!
И не беда, что в этом водоёме
Ебутся рыбки сутки напролёт!..
Можно: скалистый берег моря...

В Пруду с утра ебутся рыбки,
А Зяблик выебал Клеста,
Вздохнув от страсти нежно-зыбкой,
Сказал: "Какая красота!"
В нём что-то надломилось, видно,
И что-то щёлкнуло в мозгу:
Он осознал, что он не пидор,
Но что поделать - не смогу!

И Клёст побрёл к петушьей шконке,
К пробитой миске на кубке*,
Сказав: "Какие ж вы подонки!
Эх, утоплюсь тотчас в реке!"
Но вечер только лишь забрезжил,
Как Зяблик гнусно подмигнул:
"Давай, снимай штаны невежда!
И прямо здесь Клеста нагнул!"
------
* кубке' - уголок для опущенных.

* * *

Старый пёс, что дремал в кону?ре,
Был обманут одной из сук!
Был с утра недовольно-смурен,
А замешан был лучший друг!
Встал, добрёл до щербатой миски,
Суп подкисший он похлебал,
Знал он так-же, что в группе риска:
Будет ночью бухой анал!

А потом побежал по кочкам,
Начал прыгать, как молодой!
Но вожак опустил, вот сволочь!
Пёс поднял несусветный вой.
Что теперь?! Ныне он дырявый.
Нет понятий, и шконка его.
Всяк теперь подмигнёт лукаво...
Вы-то скажете: "Что с того?"

Пёс опущен, пердит уныло,
Шкура в сперме, клыки сточил...
Раньше был половой заводило,
А теперь никаких уж сил!
Как-то в полночь - на шею жёрнов,
Утопила его братва.
Бедный пёс напоследок пёрнул,
И утоп! Вот и все слова...

* * *

Случилось всё это случайно
В субботу в конце сентября:
Там Зяблик паскудил анально
В Лесу на кустах снегиря.
Бедняга попутал всё время
И все у Земли пояса!
Теперь половая потеря
И дырка на жопе в трусах!..

* * *

Сражались с похотью с отвагой
И пораженье потерпев,
Мы вдруг забыли про корягу,
Что в вечном дрейфе уцелев,
Себе плывёт, а осень студит
Нас и желанья день ко дню!
Свои мы скорбно чешем муди,
Привычно расстегнув мотню.
Коряга выплыла с затона,
Бухой карась отъёб плотву,
Он даже не надел гондона,
О блядстве грезя наяву...

ПРОДОЛЖЕНИЕ

см. В ТОМЕ 4 !

Оставить комментарий © Copyright Алехин Павел Валентинович (lupspva@mail.ru) Размещен: 12/01/2021, изменен: 12/01/2021. 198k. Статистика. Статья: Поэзия Иллюстрации/приложения: 29 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:

Алехин Павел Валентинович : другие произведения.

Лес