Как только последний звонок отгремел, я, подождав, пока все вывалятся из аудитории, и направилась к выходу. В тот момент, как я переступала порог, у меня внутри что-то екнуло. Сердце забилось быстро-быстро, словно ему стало тесно в грудной клетке. И тут раздался телефонный звонок. Я вытащила из рюкзака свой потрепанный телефон. На экране с трещиной засветилось "номер заблокирован", но мне не нужен был определитель, чтобы понять, кто сейчас мне звонит.
Пальцы с мгновение помедлили перед тем как нажать кнопу приема вызова. Шершавый пластик скользнул по подушечке пальца, звон прекратился, и я медленно поднесла трубку к уху. На том конце молчали. Молчала и я. Наконец, в трубке раздался смешок. Потом еще один. Красивый бархатный баритон не проговорил, проворковал:
-Неплохо, Катенька, очень неплохо для первого дня.
Я по-прежнему молчала. Как-то в голове не складывались этот завораживающий голос и его сволочной обладатель.
-Если надумала попросить прощения, поднимайся на последний этаж главного здания. Будем принимать твои извинения. Только поторопись, я не люблю ждать. Да, тебе на заметку, я люблю белый цвет и кружева.
На миг в голове проскользнуло малодушное "а ну его к чертям всех континентов". Пойду, извинюсь, и все станет как и прежде. Пока не поняла, что он имел в виду под извинениями. Кровь ударила мне в щеки.
-Да пошел ты!
Хотелось сказать больше, назвать его тем, кто он есть, сволочью и подонком, но получалось только сопеть в ответ на издевательский смех. Наконец, он прекратил хихикать в трубку.
-Подойди к окну.
Мне стало страшно. Неужто он следит за моими перемещениями по институту? С него станется! На всякий пожарный покрутила головой, но никого не обнаружила - я была одна в аудитории.
В трубке раздался еще один смешок.
-К любому окну. Я пока не слежу за тобой.
Черт, противно чувствовать себя предсказуемой! Захотелось было броситься в противоположную от окна сторону, но ноги сами несли к облезлой деревянной раме. Обшарпанный подоконник с облупившейся краской уперся мне в бедро.
За окном, на первый взгляд, не было ничего необычного. Цвел заурядный декабрьский вечер с мутно-синим небом, еле видным за шпилями старых зданий и глянцевыми боками стеклянных новостроек. Небольшой парк вокруг университета тонул с вечерних сумерках. Несколько студентов играли в снежки и пытались скатать из испуганной девочки, случайно проходившей мимо, снеговика. Девочка визжала. Ей очень не хотелось становиться снежной бабой. И тут я заметила их. Странные фигуры в плащах. Они стояли неподвижно в тени деревьев и выжидающе смотрели на окна. В отблесках магических светильников и натриевых ламп сверкнули красные огоньки глаз. Что это за чертовщина? В вампиров и зомби я давно не верила.
Они только на страницах романов для школьниц встречаются. На минуту в голове мелькнуло, что это умело наведенный морок. Ну тот, что в кино для спец-эффектов применяют. Куда, знаете ли, дешевле компьютерной графики. Но тут одна из фигур задела дерево, и снежная шапка покинула насиженные ветки. Нет, не морок! Он бы прошел сквозь ствол. А раз не морок, то что же это?
-Они окружили все здание, - опять заговорила трубка голом Филиппа.
-Не хочу думать, что с тобой сделают слуги нашего рода, если догонят.
Ах вот что это такое. Мда, как-то умалчивают биографы рода Вельс и СМИ, что они владеют некромантией. И караулят меня за стенами школы, ничто иное, как полувоплощенные духи должников бесчисленной вереницы предков Филиппа. Сами по себе эти существа абсолютно безвредны. Когда свободны. Но если они при жизни не выплатили долг своему благодетелю, то поступают в его полное распоряжение после смерти. Согласно вводному курсу в некромантию, изучаемую у нас только теоретически, происходит это примерно так. Вася Табуреткин одалживает у Пети Сушикорыто сто условных единиц денег. Чтобы обезопасить свой вклад, Петя требует от Васи клятвы на алтаре в любой церкви, что тот вернет двести единиц, скажем, через месяц, и только после этого дает деньги на руки. Но Васе на голову при выходе из церкви падает кирпич и зашибает его прямо на смерть. Вместе со ста единицами денег. Дух Васи поднимается над телом симпатичным мыслящим сгустком, летает какое-то время по округе, пугая безутешных родственников падающими вазами и кастрюлями, а затем устремляется в космос рассматривать трещины на Марсе. Если Петя обладает некоторыми, скажем так, способностями, и отсутствием совести, то он может зажечь свечечку, сложить ножки бубликом, произнести некоторые волшебные слова, и таким вот образом испортить Васе планы изучения Марса неоплаченным долгом. И на неопределённый срок. Дух сразу обретает некоторое подобие плоти, лишается воли и выполняет все, что скажет хозяин, пока тот не признает, что долг оплачен.
Вроде как-то так. Мне вообще-то казалось, что лет сто назад всех владельцев духов обязали отпустить их в приказном порядке. Уж очень сложно раскрывались преступления с участием таких вот недоприведений. Это сильно портило статистику полицейским, куда магов принципиально не брали. Но, видимо, для власть имущим закон не писан.
Ясное дело, к Филиппу, даже после такой демонстрации силы, ложится на упругий диванчик в кружевном белом белье я не собиралась. Тем более, что ни белого, ни кружевного я никогда и не носила. Сталкиваться с духами, о которых написано столько ужастиков, тоже не хотелось. Решение пришло само. А не позвонить ли мне просто в полицию. Не прикажет же Филипп духам нападать на стража порядка. Это чревато. Даже сыночек всесильной Минервы получит по полному уголовному кодексу за такие шутки.
-В полицию звонить бесполезно. Они сегодня отмечают день внеурочной премии, - опять усмехнулась трубка бархатным баритоном.
Я скрежетнула зубами. Он что, телепат? Обложил со всех сторон.
-Да пошел ты на х... вместе со своими карманными приведениями, - услышала я свой голос.
Пальцы сам нажали на клавишу, обрывая связь. Нет, ну какая все-так сволочь! Кстати, а почему духи не заползают внутрь университета? Ах, ну да, тут же глушители магии стоят. Чтобы студенты колдовали только в специально отведенных для этого местах, не сильно усердствовали, и ничего не разворотили. Юношеский максимализм, как известно, может и до апокалипсиса довести. Истории знакомы такие случаи.
Глушители, конечно, не полностью лишали возможности колдовать за пределами лабораторий, однако допустимого уровня энергии едва хватило бы для кипячения стакана воды. В общем, не могут духи сюда зайти, Филипп сразу же потеряет над ними контроль.
Нет, надо все-таки выбираться отсюда. Не могу же я остаться жить в университете. Так, проверим все-таки полицейских. Вдруг Вельс просто пытается развести меня как первоклассницу. Набираем "02"...
-Лейтенант, Самотыков, в смысле, Самопихов слушает, - проикало в трубке.
На заднем плане послышался глупый пьяный смех и звон бутылок.
-Самохвалов, не бузи, а пойди еще выпей.
Я повесила трубку. Вот сволочь! Не наврал. Он им сам налил, или дал, чтоб налили? Ладно, попробуем подумать головой. Где должны ждать меня духи? Правильно, у всех выходов. А что, если я выйду не через выход, а, скажем, через крышу? Перелезу на соседнее здание, и там выйду. Не может же он поставить духов у всех проходных в этом дворе? Ну только в том случае, если ему должна половина городского кладбища.
Сказано, сделано!
Уже на крыше выяснилось, что я кое-чего не учла. А именно того, что до меня Филипп уломал не один десяток упрямых студенток, и уже наизусть знал все их способы увильнуть от его внимания. Хорошо, что мне пришло в голову сначала посмотреть на крышу в окно. Там, среди размокшего рубероида, пустых бутылок и вороха тряпья меня уже поджидали несколько полупрозрачных клубков размером с лошадь. Черт! Попробуем пробиться боем и вылезти в окно на первом этаже. Мне бы только добежать до автобуса. Они тут, за углом. Стоят допоздна стройными рядами.
В автобусах, как и в университете, стоял магический блок. Очень уж были одно время популярны теракты с применением магии. Да и вообще во всех городах нашей страны практически нигде нельзя колдовать. По причине тех же глушителей. Пользоваться ею можно было как в университете, только на рабочем месте, да еще и при условии наличия лицензии и диплома. Так что мне просто надо попасть в зону действия блоков, и Вельсовы духи могут идти лесом. Наш университет находился чуточку за городом, а потому зоны, свободные для магии, тут были практически повсюду, что и позволило, по-видимому, Вельсу развести тут этот духовный, так сказать, зоопарк.
Окно оказалось неожиданно высоко от земли, а сапоги на шпильках - не самой удачной обувью для прыжков с высоты. При встрече с землей в левой ноге что-то хрустнуло, резкая боль пронзила ступню, коленки подкосились, и только наличие плохо стриженного куста под окном спасло меня от больших увечий. Вставая и потирая исцарапанную ветками щеку, я неловко повернулась, и чуть не вскрикнула от усилившейся в ноге боли. О том, чтобы куда-то бежать, не могло быть и речи. Теней еще не было видно, но это вопрос времени. Вот тут-то я начала осознавать, во что влипла, и страх, липкий и вязкий, словно патока, заворочался в груди неповоротливым слоном.
Сейчас даже перспектива встречи с диваном Вельса в кружевных белых трусах уже не казалась мне ужасной. Во всяком случае по сравнению со встречей с должниками. Как я знала, они сдирают с жертвы кожу. Ленточками. Пока жертва не умрет. Не приятно звучит, еще более не приятно выглядит, а ощущается, чую, и вовсе паршиво. Я уже приготовилась заорать, принимая свое поражение, когда сзади меня послышались глухие шаги.
-Не ушиблась? - тихий низкий голос заставил меня вздрогнуть.
Я медленно повернула голову, боясь увидеть за спиной Филиппа. Мой взгляд уперся сначала в высокие шнурованный ботинки, потом поднялся выше, по черным джинсам, остановился на миг на пряжке ремня в форме черепа, прошелся дальше по широкой груди в косухе с заклепками и остановился, пойманный ярко-синими напряженными глазами. Мое сердце провалилось в пятки. Нет, это был не Филипп, но для меня это ничего не меняло. Передо мной стоял наследник той самой маго-транспортной империи "Дорога". Лучший друг Вельса. Один из гран-магов. Вчера он скучающе зевал, когда Филипп издевался над моей подругой, а сейчас с чего-то интересуется моим здоровьем. Издевается, сволочь! Захотелось заплакать. В глазах предательски защипало. Я хлюпнула носом.
За его спиной вдруг раздался шелест веток, и серая тень тихо и неторопливо выплыла из-за мокрого куста. Я зажмурилась, готовясь, что гран-маг отойдет в сторонку, пропуская должников рода Вельс к их цели и будет наслаждаться зрелищем.
-Тут никого нет, - раздался его голос, - плыви отсюда.
Тень как-то совсем по-человечески засопела, хмыкнула, и ветки послушно зашелестели вновь. Я удивленно открыла один глаз все еще не веря в происходящее. Он меня...спасал? Вопрос, КАК это у него получилось, пришел мне на ум заметно позже. Это же не его должники...
-Встать можешь? - друг Вельса протянул мне руку в черной кожаной перчатке.
Я тупо уставилась на нее, не понимая, что он от меня хочет. Гран-маг глубоко вздохнул, наклонился, поднял меня на руки, словно пушинку, подхватил мою сумку с ноутбуком и понес к автомобильной парковке. Металлические заклепки на его куртке неудобно впивались мне в бок, в носу щекотал терпкий запах дорого одеколона. Очень приятный, сказать, запах. Очень дорого одеколона. Я ничего не понимала. Что это за приступ рыцарства? Они просто поссорились? Или это какая новая подстава?
Наконец, он опустил меня, поддерживая рукой за талию, чтобы я не упала. Очень кстати. На левую ногу я не могла даже наступить без вскрика, а стоять на одной правой с подломленным во время падения каблуком тоже не получалось. Порывшись в кармане, он нашел брелок-ключ от машины. Рядом с нами мигнул фарами неприметный седан цвета мокрого асфальта. Я удивилась еще больше. Наследник целой империи ездит на обычной машине, марки "Дайтон", онницевского производства!? Как девяносто процентов белых воротничков в это стране!? Мне всегда думалось, что мажор такого калибра будет рассекать ночной город, как минимум, в спортивном купе, ручной сборки, с бесчисленными табунами под капотом и широкими удобными, легко откидывающими сидениями.
Меня бережно сгрузили на потертое переднее пассажирское сидение. На колени упала сумка с ноутбуком и конспектами. Дверь с другой стороны хлопнула, и я опять почувствовала уже знакомый запах. Мотор тихо зарычал, машина тронулась, и я, наконец, очнулась.
-Куда мы едем?, - спросила я и не узнала свой дрожащий голос.
Мне казалось, что он сейчас ответит что-то вроде "А куда бы тебе хотелось, крошка?" и уже внутренне сжалась. Но он удивил меня еще раз.