Он ждал этого со сладострастным предвкушением. Она - с замиранием сердца. Он думал, что уже очень долго ждет. Она - еще недавно даже не задумывалась о таких вещах. Он чувствовал, что скоро сможет обладать предметом своих фантазий. То, о чем слышал от других и видел по телевизору, станет доступным для него. Пускай, поздно, зато как символично - в последний звонок. Да, последний звонок станет для него - первым. Первым днем новой жизни. Конечно, к такому ответственному шагу нужно тщательно готовиться.
Готовилась и она. С одной стороны было страшно, как страшно от всего неизвестного. С другой стороны - было любопытно. И все. Она видела, что он сгорает от страсти при каждом прикосновении, при каждом поцелуе. Ничего подобного она не испытывала. Страсть внутри нее не вспыхивала от поцелуев или прикосновений. Конечно, ей было приятно, особенно когда он позволял себе лишнее. Но она была приличной девушкой, и сама никогда не давала ему поводов. Но она была все-таки девушкой, и сама никогда не мешала ему. Конечно, до тех пор, пока он не заходил слишком далеко. Ведь в конце концов она была приличной девушкой.
Он ходил взад-вперед по комнате, тяжело и нервно дышал. В сотый раз в голове проигрывал, как он будет к ней прикасаться, как наконец-то попросит отдаться. Что делать дальше он знал только из нескольких пособий по сексу. "Ладно, не переживай. Это же инстинкт продолжения рода (красиво звучит, однако). Животные могут без книжек. А чем я хуже их?". Оставались ровно сутки. На кровати лежал пиджак, бардовый галстук и белая шелковая рубашка. Он подошел к столу и выдвинул верхний ящик. Среди тетрадей, ручек и книг сверкала оберткой пачка презервативов.
Она в десятый раз мерила платье. На последний звонок все одевали школьную форму советского образца. Но ей почему-то она не нравилась. Эта форма казалась ей такой наивной и невинной, что совсем не вязалась с мыслью о том, что она собиралась совершить. Она снова возвращалась к воспоминаниям о том, как отказала ему в очередной раз. "Не сейчас, пожалуйста, позже", - она мягко убрала его руку, которая, как ей казалось, забралась слишком далеко.
Он вышел на улицу. Светило майское солнце, но на асфальте еще оставались лужи. Близился вечер. Вдалеке на скамейке, спиной к нему, сидели друзья, пили портвейн, пели под гитару. Идти к ним не хотелось. Хотелось побыть одному, подумать. "А может не надо? Может быть дождаться более удобного момента... Нет! Она мне обещала, и если она не отдастся мне завтра, то и секса у нее со мной не будет никогда. А у меня будет. Но уже с другой". Он врал сам себе. И прекрасно знал, что врет. Если бы какая-нибудь девушка предложила ему сейчас же переспать с ней, он не раздумывая, согласился бы.
Она очень быстро переключилась с мыслей о нем на мысли о том, как накрасится, какую прическу сделать, не стоит ли перекрасить волосы в другой цвет, а может надеть другое платье, а вдруг ему не понравится как я выгляжу. Если бы где-то в глубине ее светловолосой головы с большими зеленым глазами сидела логика, то она бы давно сказала: "Вы вместе уже полгода. Он и не заметит, даже если ты покрасишь волосы в красный".
И это было правдой - за день до последнего звонка ее внешность интересовала его меньше всего. Его интересовало - все ли он предусмотрел? Ни о чем не забыл? Хотя он и не считал это слишком ответственным шагом, все-таки случай с двумя забеременевшими одноклассницами его сильно испугал.
Она тоже боялась всяких непредвиденных случайностей. Но почему-то была уверена в нем. Отложив в сторону платье, и передумав красится, она взяла телефонную трубку и позвонила подруге. У той были те же проблемы - стоит ли перекрашивать волосы, губы, глаза, и все остальное, что еще могут накрасить девушки.
Он купил в магазине одну сигарету, и скрывшись за этим самым магазином, поминутно оглядываясь по сторонам, выкурил ее. Вроде бы успокоился. Появилось даже подобие уверенности. Теперь можно идти домой.
Она до поздней ночи болтала с подругой по телефону. Потом, полная радостного предвкушения от приближающегося последнего звонка, легла в кровать и долго не могла уснуть. Лежала и смотрела в потолок. О нем даже не вспоминала. Хотя, несколько мыслей все-таки мелькнули среди всей суматохи, творившейся в ее голове.
Утро и у нее, и у него было полно забот и суеты. Сначала праздник в школе, где все (или почти все) еще трезвые, и ведут себя как вполне приличнее школьники. Речи директора, слезы родителей, музыка. И наконец, первоклассница с колокольчиком. Для выпускников школа закончилась. Им спели песню те, кому осталось учится еще два года, либо предстояло уйти в какой-нибудь лицей или колледж.
Она стояла рядом с ним. Он держал ее за руку. Их родители стояли напротив и с умилением наблюдали за детьми. "Интересно, они уже целовались?" - подумали их матери. "Надеюсь, они еще не занимались сексом", - подумали их отцы.
Потом веселая, шумная толпа и выпускников, и всех остальных школьников пошла через весь город на Набережную. Там, за столиками уличных кафе, стойками баров, под тентами шашлычных, да и просто на скамейках началась грандиозная пьянка. Девушки в слезах от необходимости расставаться, юноши - порядочно пьяные от торжественности момента - вся эта идиллическая картина с наступлением темноты разойдется по ночным клубам, квартирам, а то и просто по подворотням. И там начнется настоящий последний звонок. Закончится детство, начнется взрослая жизнь, хоть и в извращенном понимании этого термина.
А он и она будут до последнего пить вместе со всеми. Он станет посмелее, она сядет к нему на колени. Он будет все еще пребывать в нерешимости до последней рюмки водки. Она будет раздумывать - согласиться или нет до последнего бокала вина. Потом все эти вопросы отпадут сами собой.
Они и не успеют понять, как окажутся в каком-то подъезде. Как мимо них противолодочным зигзагом пройдут двое пьяных выпускников. Судя по разговору - пойдут в милицию чтобы выяснить, зачем те забрали у них третьего собутыльника. Ночную тишину пронзит крик со стороны набережной, затем выстрелы и визг милицейских машин. Лишь наутро они узнают, что задержано более 300 перепивших выпускников и выпускниц, в пьяной драке погибли трое. Один в тяжелом состоянии в больнице.
Но это будет утром, а пока их сердца так бешено бьются. Они стоят так близко, что кажется - сейчас ее сердце будет биться об его. Он пьян и не соображает что делает. Все идет, как он и мечтал - само собой, на автомате. Она тоже пьяна, но в отличии от него, понимает что происходит. Но боится, все-таки боится потерять его и понимает, что отказывать уже никак нельзя. Поэтому очень тихо и слегка испугано произносит фразу, услышанную в каком-то голливудском фильме: "Возьми меня".
Неужели она не догадывается, что все происходит не так, как она хотела? Неужели он не догадывается, что больше не увидит ее после этого? Неужели они не догадываются, что когда придет время их телам окончательно созреть, будет уже поздно, и удовольствия от физического проявления любви они никогда так и не испытают.
И конечно, не догадался читатель, что не для них двоих был этот последний звонок. Им оставалось ждать его еще два года - он и она закончили 9-й класс и собирались уйти. Он - в техникум, она - в лицей. Поэтому и решили отпраздновать вместе с настоящими выпускниками. Неужели читатель не догадался, что автор не фантаст чтоб полагать, будто первая интимная близость в начале XXI века происходит при окончании школы.
Неужели он и она не догадываются, что все повторится через два года, когда они - сегодняшние девятиклассники, закончат одиннадцатый класс, пускай, в разных школах, и соберутся точно так же на набережной, только на правах хозяев, и точно так же пьяные, только он уже не с ней, а она - не с ним, уйдут под покровом ночи в уже привычную взрослую жизнь.