Майор полиции Петр Альфредович Подшивленко, мужчина с квадратным и не особо привлекательным лицом, с неудовольствием смотрел на обложенные кирпичом красно-оранжевые стены суперсовременного жилого комплекса. Не то, чтобы ему не нравился дом. Дом был симпатичный, с остренькими башенками, придававшими ему схожесть с постройками древнерусской архитектуры, постоянно поднимавшими настроение жене Петра во время недавней поездки с семьей по городам Золотого кольца. Не нравился майору его вынужденный визит в этот дом. Не любил он сталкиваться по работе с обитателями подобной жилплощади, тем более с 'шишкой' из администрации Округа, в Главном Управлении Внутренних Дел какового работаешь, но именно это Петру Альфредовичу и предстояло сделать через несколько минут.
А началось все со звонка генерала, случившегося, когда рабочий день уже близился к завершению.
- Петр, у меня к тебе просьба. Знаешь Олега Никифоровича из администрации? Знаешь, конечно. Ведь не последний человек в нашем районе. У него с детьми трагедия произошла. Несколько раз мне звонил, просил подключиться. Человек не в себе, на грани истерики. Я не приказываю, прошу тебя. Съезди к нему, посмотри. Не хочется мне с ним ссориться.
- Почему я, товарищ генерал?
- Ты же у нас специалист по разным тайнам, а я так толком и не понял, что там произошло ни из уст Олега Никифоровича, ни от ребят из местного отделения, прибывших на место.
Подшивленко ярко представил себе, как в этот момент генерал довольно ухмыльнулся, и это видение заставило его тяжело вздохнуть.
За время службы в милиции, теперь переименованной в полицию, Петр Альфредович звезд с неба не хватал. Был сначала участковым инспектором, потом закончил заочный юридический и перешел в следственный отдел. В громких расследованиях не участвовал, а просто честно выполнял свою работу, но однажды помог своему приятелю со студенческих лет Юре Митрохину распутать сложное дело с множеством таинственных и даже мистических деталей связанное с пропажей золотых монет из сейфов компании, в которой тот работал руководителем службы охраны. Помощь майор оказывал частным порядком, но каким-то образом коллеги обо всем узнали и с тех пор за Подшивленко тянулся шлейф специалиста по таинственным происшествиям. Иногда это майору даже нравилось и повышало его престиж в глазах подчиненных, но не сейчас. Стояли чудесные майские деньки, а приходилось вместо отдыха на даче сидеть в душной машине перед шлагбаумом подземной парковки и ждать когда тебя пропустят.
- Полиция, подымай шлагбаум, - майор сунул удостоверение под нос соизволившему, наконец, подойти к машине разморенному на солнце охраннику, но оно не произвело на того никакого впечатления.
- Подземная парковка только для жильцов комплекса. Вам следует проехать на гостевую стоянку. Это за углом, метров через двести.
Пришлось разворачиваться и искать предназначенную для простых смертных, а не для великих обитателей дома стоянку. Когда майор оказался во внутреннем дворике дома, он был настолько раздражен, что его не обрадовал даже весело журчащий, манящий прохладной влагой фонтан. Возле одного из подъездов стояла белая с красной полосой машина скорой помощи, куда два дюжих санитара заносили носилки с прикрытым белой простыней телом.
'Вот трупа мне здесь только и не хватало. Местное отделение свой очередной 'висяк' на наш отдел с радостью повесит', - совсем расстроился майор.
Апартаменты Олега Никифоровича находились на пятом этаже. В квартире Петр Альфредович обнаружил молоденького лейтенанта в форме, который, пыхтя, дописывал протокол осмотра места преступления, двух понятых, в напряженной позе, сидящих на краешке дорогого дивана, эксперта, упаковывающего инструменты в чемоданчик и еще одного типа в штатском, с интересом рассматривающего висящую на стене картину в стиле сюрреализма.
- Капитан Дюков, межрайонный следственный отдел, - представился тот, после того как Подшивленко назвал себя, - Вы припозднились. Мы уже почти все сами закончили.
- Что здесь произошло то?
- Да ерунда. Пошли на балкон покурим, пока стажер в составлении протокола тренируется, и мы тебе с Михалычем все расскажем. Михалыч, подтягивайся.
- Закуривай, майор, - протянул Петру пачку сигарет Дюков, когда они оказались на просторной лоджии, заставленной горшочками с всевозможными растениями.
- Спасибо, не курю. Рассказывайте.
- Да собственно и рассказывать особо нечего. Хозяин квартиры вернулся вечером домой и обнаружил своего сына мертвым, а дочь без чувств. Следов взлома или насилия нет. Из вещей ничего не пропало.
- Дети чем-то болели? А утром, перед отъездом на работу, Олег Никифорович ничего странного не замечал?
- Утром он своих детей и не видел. Говорит, уехал очень рано. Дочь спала, а сын еще не пришел. 'Золотая молодежь'. Тусовался всю ночь по ночным клубам или еще где. Болели, говоришь? Михалыч, наш судмедэксперт, интересные вещицы у сынка нашел. Многое объясняет. Расскажи, Михалыч, товарищу из главного управления.
Судмедэксперт достал из кармана брюк заранее приготовленные для рассказа два прозрачных целлофановых пакетика с флаконами из-под таблеток.
- Вот это 'экстази', - он приподнял пакетик с флаконом, содержащим разноцветные таблетки веселенькой раскраски, - Или по-другому метилендиоксиметамфетамин, синтетический наркотик. А во втором пакетике циметидин, лекарство от изжоги и язвы желудка. Использование 'экстази' в комбинациях с этим препаратом чрезвычайно опасно, так как организм становится неспособным метаболизировать наркотик, а это может вызвать передозировку даже от очень маленькой дозы. Собственно с сынком нашей 'шишки' так и случилось. Хотя абсолютно точно смогу подтвердить только после вскрытия.
- А дочь? Как-то с трудом верится в ее язву желудка.
- Они же близнецы. Есть такое понятие - 'эмпатия', сильное эмоциональное сопереживание. Это когда один человек чувствует то же самое, что и другой. У близнецов эмпатия развита чрезвычайно сильно. В момент смерти брата девушка испытала нервный шок и потеряла сознание. Вот, собственно и все. Никакого криминала.
- Уверены?
- Как говорил один умный человек, абсолютная уверенность проистекает только от недостатка ума и синяков. Говорю же, вскрытие покажет, но скорее всего так дело и было.
- Ну и ладно. Если у двадцатилетнего оболтуса мозги съехали не в том направлении, виновата не полиция, а родители и педагоги. Значит, делать мне здесь больше нечего, и могу с чистой совестью откланяться, - облегченно вздохнул майор и направился к выходу из квартиры, но дойти до него не успел.
Неожиданно одна из встреченных по пути дверей распахнулась, и из нее в буквальном смысле вывалился человек лет пятидесяти с массивным животиком и взлохмаченными волосами. На бледном лице мужчины безумным огнем горели покрасневшие глаза.
- Это вас прислал генерал? - спросил он, дыхнув на Петра сильным запахом спиртного, - Отчего умер мой сын?
- Меня. Майор полиции Подшивленко. Скажите, Олег Никифорович, вы знали, что ваш сын наркоман?
- Наркоман? Не знаю. Он не должен был умирать. Он права не имел умирать таким молодым. Наркоман? Найдите того, кто ему эти наркотики дал. Найдите и скажите мне. Я умею создавать людям ад при жизни и благодарным быть тоже умею. Найдите, майор, не пожалеете.
- Конечно, мы сделаем все возможное, чтобы разобраться в этом деле. Извините, я тороплюсь. Меня ждут дела, - Петр постарался как можно быстрей исчезнуть из поля зрения 'шишки', вид коего его откровенно пугал.
В конце концов, майор добрался до желанной дачи, где свежий воздух, шашлык и несколько выловленных в ближайшем пруду карасей заставили его забыть о неприятном поручении, но в понедельник оно напомнило о себе.
- Петр Альфредович, это Михалыч, помните? - раздался голос в телефонной трубке, - Странное дело с сыном Олега Никифоровича, даже не знал говорить или не говорить, а то ведь и за шизофреника принять могут. Дюкову то точно говорить не стоит, а вам скажу. Вы у нас личность известная, прямо 'охотник за приведениями'. Парень не от передозировки умер, а от огнестрельных ранений.
- Чушь. Не было ведь ни входных, ни выходных отверстий. Ни оружия, ни гильз.
- В том-то и дело. Отверстий нет, а внутренние повреждения как от пуль. Три выстрела в грудь, один из которых задел сердце.
- А пули? Пули в теле нашли?
- Майор, нет никаких пуль. Я же говорю, следы от них есть, а пуль нет и быть не могло.
Часть первая:
Веселье начинается
Когда я просто улыбался,
То улыбался мне весь город,
И если я кивал кому-то,
То все кивали мне в ответ
- 1 -
Александр Свиндич прошел через сияющую круговерть воронки и ощутил, как рот наполнился кровью. Не простым оказалось делом путешествие между мирами для мужчины чуть младше сорока, даже если он выглядет гораздо моложе своего возраста. Сначала все было просто замечательно, как из лифта выйти, а потом появилась дикая слабость и вот теперь еще и кровь. Саша сплюнул сгусток на бурую землю, и огляделся. Вокруг расстилалась ровная, безжизненная поверхность грунта. Не то, что намека на человеческое жилье не было, даже ни одной травинки не росло, ни одного камешка не было видно.
'Похоже, опять пустышка' - подумал Свиндич и от огорчения запустил ладонь во взлохмаченные в стиле причесок битлов на заре их карьеры светлые, но уже начинающие седеть волосы.
Чем дальше Саша уходил по параллелям от мира, где родился и вырос, тем более мертвый пейзаж представал перед его глазами. Если ближние к Земле миры были населены, а их жители имели немного странные, но в целом похожие на человеческие устои, то сейчас он попал в глинистую пустыню. А начал свой путь Александр два года назад, когда после смерти родителей в руки к нему попал прибор, разработанный его отцом, известным физиком.
Согласно теории академика Свиндича мироздание напоминает многоэтажный дом. По ночам из окон своих квартир жителям разных этажей видны одни и те же звезды, но у дома есть одна особенность. В нем нет ни лестниц не лифтов, и все прописанные в огромном небоскребе знают о существовании только своего этажа. Никогда не соприкасающиеся параллели живут обособленной жизнью, но академику удалось создать устройство, позволяющее перемещаться между параллелей. Прибор сворачивал пространство и проделывал дырку между этажами, и Саша недолго думая воспользовался попавшей в руки уникальной возможностью.
Их было шестеро, организовавших экспедицию в иные миры: сам Александр, его жена Настя, подруга жены Ира, Денис Дробышев, коллега и руководитель Насти, на участие которого она настояла, восторгаясь его организаторскими способностями и еще пара друзей. Пройдя через переход, молодые люди спустились на один этаж мироздания и оказались в удивительном и прекрасном мире, где жили феи, гоблины, тролли и другие герои древних легенд, вынужденные перебраться сюда под натиском людей. Оказавшись в стране, словно сошедшей со страниц детских книг, искатели приключений в первое время просто наслаждались жизнью в сказке, но постепенно попытались извлечь из пребывания в параллельном мире выгоду. Сначала лично для себя, переправляя в московские скупки золото лепреконов, исчезающее при соприкосновении с холодным железом, ведь экспедиция требовала вливания значительных денежных средств, а затем появились и более глобальные планы. В какой-то момент молодые люди почувствовали себя, первопроходцами, осваивающие новые земли должные осчастливить все человечество. Попытка колонизации, идейным вдохновителем которой стал Денис, провалилась. Молодых людей заставили возвратиться в родной мир, но Саша предпочел навсегда затеряться среди бесчисленного множества параллелей. Во многом к этому решению его подтолкнула обида, и желание отомстить, ведь во время экспедиции он поругался с Настей, и она решила с ним развестись. До сих пор в ушах Свиндича стояли его собственные злые слова, сказанные любимой на прощанье: 'Знаешь, Настя, последнее время я много думал о нас и спрашивал сам себя, а любили ли мы друг друга. Если любили, то почему так и не научились понимать и прощать, а если нет, то, что тогда называется любовью? Никогда уже в нашем мире я не смогу быть так счастлив, как был с тобой. Так зачем мне возвращаться в мир, где я все потерял? Попытаться все вернуть назад? Но любовь не разбитая чашка и ее не склеишь. Найти утешение рядом с другой? Это станет самообманом. Вторую Настю я все равно не встречу. Поэтому вы идете в одну сторону, а я ухожу в другую'. Теперь он об них жалел. Чем дальше Саша пытался убежать от тоски и воспоминаний о жене, тем больше они наполняли его душу, да и месть у него получилась как в поговорке: 'назло мужу - сяду в лужу'.
С помощью прибора можно было идти только с верхнего этажа на нижний. Сделать выход на более высокую параллель он был не в состояние и таким образом в случае закрытия уже готового перехода вернуться назад Свиндич не мог, как и не имел права оставлять за собой открытые дыры между параллелями - это могло привести к непредсказуемым последствиям. Сколько всего в доме мироздания этажей и кто на них живет, Саша даже не представлял. Как не представлял и то, на какое количество переходов прибор рассчитан, и от какой энергии работает. Это превращало путешествие в чрезвычайно опасную затею, так как риск остаться навсегда в мире, наподобие того, в котором он оказался сейчас, был очень высок. От этой мысли Свиндича даже неприятно передернуло, и по коже пробежали мурашки. Сознание зависимости своей жизни от глупой случайности заставляло Сашу оттягивать момент нового перехода.
'Давай-ка пройдемся, успокоимся и посмотрим, куда мы с вами Александр Николаевич попали. Вдруг и правда придется здесь остаток жизни провести' - мысленно обратился сам к себе Саша и неторопливо пошел наугад по засохшей от яркого солнца глине.
- 2 -
Город появился неожиданно и как бы неоткуда. Секунду назад перед глазами до горизонта расстилалось ровное поле, но сделав шаг вперед, Свиндич вдруг увидел силуэты многоэтажных домов. Причем не где-то вдали, а недалеко от себя, в сорока минутах быстрой ходьбы. Поначалу Саша принял это за мираж, вызванный резким повышением температуры воздуха по мере приближения к нагретой палящими лучами солнца почве, но потом эту идею отмел, как несостоятельную. Не было ни зыбкого сияния, ни туманной дымки. Дома не висели в воздухе, а совершенно естественно вырастали из земли.
Свиндич сделал шаг назад, и город исчез, вернулся на прежнее место и он появился вновь.
- Прямо волшебство какое-то. Надо посмотреть на это чудо поближе, - пробормотал Саша и двинулся в сторону города.
То ли из-за яркого солнца, то ли из-за ровной местности, а может быть благодаря резкому контрасту белых стен домов с бурой равниной, простирающейся до самого города, но с определением расстояния Свиндич ошибся. Дорога заняла намного больше времени, чем он рассчитывал, и когда Саша ступил на асфальтовое покрытие городской улицы, уже стемнело. В привычном свете электрических фонарей город показался Саше до боли знакомым. Серые панельные девятиэтажки как близнецы были похожи на своих московских сестер, а неоновые рекламы уже закрытых в такое позднее время магазинов только усиливали впечатление присутствия в родном городе. Вот только ни одного местного жителя Свиндичу пока встретить не удалось, поэтому его и заинтересовал небольшой торговый павильончик голубой расцветки с надписью над входом 'ПРОДУКТЫ 24 ЧАСА'. Саша надеялся, что уж продавцов в павильоне он точно повстречает.
Он легко поднялся по ступенькам и уже потянулся к ручке двери, когда неизвестно откуда появился подозрительный тип в черном спортивном костюме и кожаной куртке, поверх него. Не давая Саше открыть дверь, он чуть ли не облокотился на него и жарко зашептал в ухо:
- Мужик, есть 'есликабыка' по дешевке. Качество супер. Свояк с завода вынес, потому и дешево. Бери не пожалеешь, потом поздно будет. У меня ее с руками оторвут.
Саша растерялся и попытался как-то вырваться, но тип цепко вцепился в рукав его легкой ветровки.
- Брать будешь? - поинтересовался он так настойчиво, словно вопрос является утверждением.
- Какая 'есликабыка'? Я вас не понимаю, - решил перевести беседу в более адекватное и спокойное русло Свиндич, но в это время поблизости раздался звук тормозов и следом строгий милицейский окрик.
- Что здесь происходит?
Человек в спортивном костюме мгновенно скрылся за углом павильона, а замешкавшегося Александра немедленно подхватили под локоть.
- Занимаетесь незаконной торговлей, гражданин? Документы предъявите, - потребовал один из милиционеров. Его напарник тем временем ехидно смотрел на Свиндича, постукивая дубинкой, зажатой в правой руке, по ладони левой.
'Интересно, здесь документы, как и многое другое, соответствуют земным или нет?' - подумал Саша, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. В конце концов, он решил паспорт лучше не показывать.
- У меня при себе нет документов.
- Тогда проедем в отделение для установки личности.
- На каком основании? Не занимался я никакой незаконной торговлей.
- Занимался, занимался. Нам уже не первый раз про тебя сигнализируют.
- Так это не я был. Тут тип какой-то крутился, ерунду какую-то предлагал, а когда вы подъехали, он сбежал.
- 'Есликабыка' у тебя уже ерундой стала? А в рюкзачке у тебя что? Не эта ли ерунда? Посмотрим?
- Да смотрите на здоровье, - разозлился Свиндич. Слово 'есликабыка' начинало его просто бесить.
Милиционер оставил в покое свою дубинку, помог снять Саше с плеч рюкзак и заглянул в него.
- Говорите документов нет, а это что? - выудил он из недр рюкзака паспорт, показал его напарнику и вернул на место.
- А вот это уже совсем интересно, - обрадовано заявил милиционер через секунду.
'Пистолет, - с ужасом вспомнил Свиндич, - Я забыл, что у меня там пистолет'.
Оттолкнув склонившегося над рюкзаком стража порядка, Саша подхватил свое добро и бросился прочь. Милиционеры, посчитавшие Свиндича, вследствие его интеллигентного вида, не опасным, не ожидали от него подобной прыти и немного опешили, а когда пришли в себя, почему то бросились не вслед за Александром, а к своей машине.
Свиндич бежал по безлюдной улице, а сзади, настигая его, раздавался вой милицейской сирены. Соревноваться в скорости по прямой трассе с имеющим сто лошадиных сил патрульным 'Фордом' было бессмысленно, и Саша свернул в ближайшую подворотню. Во дворе было гораздо темнее, чем на улице, но вряд ли бы это помогло Свиндичу, если бы первая попавшаяся ему дверь не оказалась незапертой. Саша юркнул за нее, пошарил рукой по железной поверхности, обнаружил задвижку и немедленно закрылся.
Раздались шаги. Кто-то подошел к двери и подергал ее.
- Заперто. Где мы в такой темноте его найдем.
- Ну и черт с ним. Поехали. Куда он денется? В следующий раз возьмем.
- 3 -
Голоса стихли, но выходить сразу на улицу Саша побоялся. Пошарив ногой, он обнаружил ведущие вниз ступеньки. Спускаться в кромешной тьме Свиндич не рискнул, а достал из маленького кармана рюкзака наполовину пустой коробок и чиркнул спичкой. В слабом свете Саша увидел, что помещение, в котором он оказался, было то ли подвалом, то ли подсобным помещением.
- Свет убери, - раздался чей-то слабый дрожащий голос.
Опалив кожу, спичка догорела, и Свиндич зажег новую. Со второго раза он сумел рассмотреть сидящее возле стены под тянувшимися куда-то трубами странное существо. Волосы его были взлахмочены, кожа бледная, на лице горели ярко-красные, словно светящиеся изнутри глаза.
- Прошу же, убери, - повторило существо и прежде чем оно снова скрылось во тьме, Саша успел заметить два удлиненных клыка во рту говорившего.
- Ты кто?
- Я Эдик, - ответило существо и чуть помолчать добавило, - Вампир. Только не уходите, пожалуйста.
За время путешествия по параллелям Свиндич с вампирами не сталкивался, но встречал достаточно много легендарных и мифических существ, чтобы не усомниться в словах Эдика. К счастью глаза Саши немного привыкли к темноте, и он не сводил глаз с вампира, пока трясущимися руками пытался вытащить пистолет.
- Не в обиду вам будет сказано, - пытался как-то отвлечь разговором внимание упыря Свиндич, - Но мои знания про вампиров не вызывают у меня желание оставаться наедине с одним из них. Я сейчас уйду, а если попробуешь на меня напасть, выстрелю. У меня пистолет.
Довольный своей хитростью Саша направил оружие на вампира.
- Пока вы его доставали, я мог бы уже несколько раз на вас напасть, если бы захотел. Я же вижу в темноте, как днем и двигаюсь гораздо быстрее. Дело в том, что я не совсем вампир. Там, кстати, справа, выключатель, можете включить свет. Это от солнечных лучей у меня такие ощущения, словно все тело горит, а от электрической лампочки вполне терпимо. Только не уходите. Мне очень плохо и страшно. Я сейчас все объясню.
Как выяснилось, Эдик был человеком. Правда, не совсем обычным человеком, а влюбленным. Эдик обожал девушку с красивым именем Любовь, а та обожала вампиров. Вернее не самих вампиров, а книги и фильмы о них. Обожала до безумия и постоянно читала либо творения популярных авторов, пишущих на эту тему, либо созданные по их мотивам такими же, как она фанатами, рассказы и на Эдика не обращала никакого внимания. Тогда молодой человек решился на отчаянный шаг. Когда на экраны кинотеатров вышла очередная серия популярной саги о вампирах, он пригласил Любу в кино, а сам решил с помощью 'есликабыки' стать на время одним из столь любимых девушкой персонажей.
Точно в назначенное время, незадолго до начала вечернего сеанса, Эдик взглянул в зеркало, но не увидел своего отражения. 'Свершилось' - обрадовался молодой человек и отправился на свидание. Ради необходимого эффекта он настоял, что зайдет за Любой к ней домой, а уже оттуда они отправятся в кинотеатр. Оказавшись около дома любимой, Эдик посчитал глупостью не воспользоваться своими сверхъестественными способностями, и воспарил по воздуху к окнам девушки, квартира которой находилась, кстати, и не слишком высоко, всего лишь на третьем этаже. Приблизившись к одному из окон, молодой человек увидел Любу, тщательно наводившую макияж, и с чувством воскликнул:
- Впусти меня.
Девушка обернулась на крик, но вместо того, чтобы радостно броситься к Эдику навстречу, завопила:
- Мамочка! - и бросилась прочь из комнаты.
Последующие десять минут Люба металась с криками по квартире, а влюбленный вампир летал от окна к окну и пытался девушку успокоить.
- Перестань, мы опаздываем. Не успеем купить попкорн до начала сеанса, - но его увещевания не помогали.
Внизу стали собираться прохожие, кто-то вызвал милицию. Прибывший наряд с вампирами раньше дело не имел, и когда на требование немедленно спуститься Эдик никак не среагировал, решили позвать на помощь пожарных. Те в свою очередь попытались сбить вампира струей из брандспойта. Никакого вреда простая вода Эдику причинить не могла, но насквозь мокрому молодому человеку стало обидно, что его поступок не оценили по достоинству и досадно за свое поведение. В расстроенных чувствах Эдик полетел прочь. Голова его была полна мыслей о своей несчастной любви, и именно поэтому он не заметил опору линии высоковольтной электропередачи, в какую и влетел на полном ходу.
Очнулся он уже утром следующего дня. От солнечных лучей жгло кожу, но кроме нещадного зуда это, похоже, ничем не грозило. В процессе столкновения и падения Эдик лишился пары зубов и разбил губы, из-за чего половина его лица была перемазана в крови. Выбравшись из кустов городского скверика, молодой человек заметил стоящую около булочной девушку лет восемнадцати и хотел спросить у нее, в каком районе он находится, но при виде вампира та грохнулась в обморок. Как сознательный гражданин Эдик не мог пройти мимо нуждающейся в помощи женщины и склонился над девушкой, но в этот миг из булочной вышла мать несчастной. При виде лежащей на асфальте дочери, а рядом с ней перепачканного в крови человека с выпирающими клыками и красными глазами, женщина взвыла как сирена.
- Помогите, на моего ребенка напал вампир.
Даже самые равнодушные жители города не могли игнорировать оглушающую вибрацию звуковых волн на грани ультразвука. Вокруг стала собираться толпа, явно сочувствующая женщине, и Эдик предпочел с места происшествия как можно быстрее ретироваться. Лучше всего молодому человеку было бы вернуться домой и отсидеться там, тем более, на работе он предусмотрительно взял отгул, но вампира охватило невыносимое чувство голода. Эдик с детства был мальчиком воспитанным и интеллигентным, и кусать людей не собирался. Ведь это было бы очень не этично, он же не животное какое-нибудь, и поэтому молодой человек направился на рынок, где за оставленные на угощение любимой девушки всякими вкусностями деньги приобрел у мясника стакан свиной крови. Кровь показалась Эдику очень невкусной и даже противной.
'Лучше быть смертным человеком, чем жить вечно и питаться подобной гадостью' - подумал он.
Денег больше не было, но есть хотелось так сильно, что до дома вампир потерпеть не мог и завернул в ближайшее кафе. На входе в кафе Эдика ждала неприятная неожиданность. 'Вампиры обслуживаются по двойному тарифу' - гласило объявление на входе.
- Почему? - возмутился Эдик, когда к нему подошел официант, - Это стоматологическая дискриминация по длине клыков.
- Наличие в зале вампиров отпугивает клиентов, и мы приняли ответные меры - пояснил официант.
Утверждение было достаточно спорным, поскольку после появления Эдика народ в кафе повалил валом и пустой до этого зал был забит буквально за несколько минут, но молодой человек спорить не стал, а заказал себе бифштекс с кровью. Он-то знал, что из-за отсутствия денег тарифа не будет ни двойного, ни одинарного.
В ожидание заказа Эдик решил посмотреть на установленный в углу кафе телевизор и неожиданно аппетит у него пропал.
- За сегодняшний день нам уже поступило несколько сообщений о нападении появившегося в нашем городе вампира на людей, - вещала симпатичная ведущая новостей, - Первый раз это случилось вчера вечером, когда кровожадная тварь пыталась напасть на девушку, а затем исчадие ада выпило кровь невинного ребенка, пока тот ждал маму около булочной. Последней жертвой упыря стал продавец мяса на городском рынке...
- Какая девушка? Какая выпитая кровь? Я пальцем никого не трогал, - попытался оправдаться Эдик, но ведущая его не захотела услышать, да собственно и не могла, и продолжала:
- Неизвестно, к каким еще жертвам привело бы бездействие властей, если бы не нашлись добровольцы, вставшие на защиту общества от любителей попить чужую кровь.
Камера немного сдвинулась, и глазам Эдика предстали два дюжих молодца, один из коих держал в руках осиновый кол, другой арбалет, заряженный серебряной стрелой.
'Зачем ему кол? Он и так меня одной левой замертво уложит' - мелькнуло в голове у вампира.
- Я давно мечтал испытать тяготы жизни охотника за вампирами, вот только такой возможности у меня не было, - давал тем временем интервью детина с колом, - Не было, потому что вампиры в нашем городе не появлялись. Но как только я узнал последние новости, собрал все деньги, купил 'есликабыку' и теперь готов встать на защиту общества...
- Мы вынуждены прервать нашего героя, так как к нам поступил звонок от телезрителя. По его словам сейчас вампир находится в кафе 'Чебурек для всей семьи'...
- Как называется ваше кафе, - схватил за рукав пробегавшего мимо официанта Эдик.
- 'Чебурек для всей семьи'.
Остаток дня молодой человек провел, спасаясь бегством от охотников за вампирами. Несколько раз он был на грани гибели и, в конце концов, голодный, несчастный и смирившейся со своей злосчастной судьбой, забился в эту дыру в ожидании неминуемой смерти, которую ждал теперь как освобождение от своих мучений.
- Спасите меня, если можете, - жалобно попросил вампир в конце своей речи.
'Да что это за ерунда такая ваша 'есликабыка'? - хотел спросить Свиндич, но в это время дверь сотрясли могучие удары.
- Эй, упырь, открывай. Прими с честью свою судьбу.
Эдика прямо затрясло от страха.
- Оставьте его в покое, - крикнул Саша и выстрелил в потолок.
За дверью стихло, но через некоторое время раздался осторожный вопрос.
- Мужик, ты кто?
- Защитник вампиров. Вы охотники, а я защитник.
- Мужик, ты хоть знаешь, сколько я денег заплатил, ради звания охотника за вампирами?
- Меня это не касается. Я больше заплатил за место егеря в заповеднике вампиров. Второй раз буду на поражение стрелять.
За дверью стихло.
- Они тебя все равно караулить до утра будут, - предупредил Свиндич.
- Ну и пусть. У меня 'есликабыка' через два часа кончается.
- Объясни о чем вы все постоянно говорите. Что это - 'есликабыка'?
- Ты не местный? Завтра объясню. Дай поспать. Я устал сильно.
- 4 -
Подвал они покинули на рассвете. Эдик оказался высоким, немного угловатым парнем с серыми глазами. На Свиндича он смотрел восхищенно и беспрерывно рассыпался в благодарности. Недалеко от двери, ведущий в убежище вампира, под грибком на детской площадке, спали два подростка лет шестнадцати.
- Похоже, это и есть твои 'охотники'.
- Похоже, - согласился Эдик, - Мальчишки совсем, а сколько нервов мне вчера потрепали. Наверно у родителей деньги на 'есликабыку' взяли.
Саша открыл было рот, но бывший вампир его опередил.
- Идем. Все объясню и покажу.
Они шли по благоухающим утренней свежестью городским улицам, встречая на пути поливочные машины и редких прохожих. Транспорт еще не работал, но Свиндича это только радовало. Ему не терпелось познакомиться с этим странным и удивительным местом, а лучше всего узнать город можно гуляя по нему пешком. Наконец Эдик остановился перед витриной, за стеклом каковой красовались портреты всех известных Саше героев блокбастеров и еще кого-то. 'Корпорация 'Альтернативная реальность', возвещала светящаяся даже в это время надпись, а чуть ниже 'Филиал номер сто двадцать три. Круглосуточное обслуживание'.
- Заходи, - пригласил Эдик.
Саша открыл дверь. Звякнул звоночек и дремавший на стуле охранник открыв глаза, внимательно посмотрел на вошедших. Прямо напротив входа на стене красовалось изображение симпатичной худощавой блондинки, державшей на руках украшенную разноцветными бантиками миниатюрную собачку. 'Президент корпорации 'Альтернативная реальность' Лилия Сандовски' значилось под фотографией.
- Вы хотите сделать заказ? - поинтересовалась мгновенно появившиеся перед посетителями девушка-менеджер.
- Спасибо. Пока мы только хотели ознакомиться со спектром услуг, - ответил Эдик.
- Пожалуйста, - девушка указала на мягкие кресла, - Всю необходимую информацию вы найдете в рекламных проспектах на столике. Если возникнут вопросы, всегда буду рада помочь.
'Вы когда-нибудь задумывались о значении слов 'Что было бы, если бы...?', - начиналась брошюра, которую Свиндич взял в руки, удобно устроившись в кресле, - Мы уверены - да. Более того, нам кажется, вы их произносили очень часто. Когда вы делали в своей жизни неверный шаг, когда мечтали оказаться на месте вашего любимого киногероя или когда жаждали испытать недоступные вам в простой жизни эмоции. Теперь у вас есть возможность воплотить эти слова в реальность. Нам доступно все! Заказывайте и получайте! Судьба, чувства, любовь - вы вправе менять все это по своему усмотрению и никакого воздействия на здоровье. Наша продукция экологически чиста. Достаточно только приобрести специальные жетоны, опустить в любой из автоматов нашей корпорации и продолжить фразу: 'Что было бы, если бы...'. Дату начала реализации вашей мечты вы вводите сами, а окончание зависит от затраченной вами суммы денег. Удачи!'.
- Это правда? - скептически поинтересовался Свиндич.
- Ты сам видел, - подтвердил рекламу Эдик.
- Жетоны? Это и есть 'есликабыка'?
- Ну да. Только они безумно дорогие.
- И подделать невозможно?
- Нет. Пробовали много раз. И по весу, и по форме, и по чеканки. Даже по химическому составу. Все совпадало, а не срабатывало. Как автомат их отличает, никто понять не может.
- Я когда в ваш город только попал, мне 'есликабыку' с рук предлагали, значит, обмануть хотели?
- Скорее всего, нет. Есть сеть подпольных торговцев. Их жетоны тоже срабатывают, только непонятно откуда они их берут.
- Предлагавший мне 'есликабыку' человек говорил, будто свояк с завода вынес.
- Врал. Какой свояк? Завода-то по производству 'есликабыки' никто в глаза не видел. Но если бы ты у него купил, сработало.
- Может и купил бы. Только я в вашем городе меньше дня и у меня ни денег, ни крова.
- Это не вопрос. Я тебе жизнью обязан. Помогу и с жильем и с работой.
- 6 -
Неожиданно для Свиндича его земные документы по всем параметрам совпадали с местными, поэтому проблем с регистрацией не возникло, и Эдик приютил Свиндича в своей однокомнатной квартире. Работал несостоявшийся вампир на заводе электронного оборудования, куда и пристроил Свиндича, как своего очень хорошего знакомого. Что это за оборудование и для чего используется, никто толком не понимал. По крайней мере, такое впечатление сложилось у Саши, поскольку ни на один свой вопрос он внятного ответа не получил. С одной стороны это казалось Свиндичу странным и несерьезным, с другой подогревало его любопытство к городу.
Вместе с Эдиком Саша стал работать в отделе контроля. Контролировали они пластины, выполненные из диэлектрика и содержащие несколько электропроводных цепей с напаянными электронными элементами. Суть контроля заключалась в присоединении пластины к пульту контроля, на экране которого после этого высвечивалось определенное число. Если оно соответствовало указанному в техническом паспорте данного изделия - все было хорошо, нет - продукция шла на переделку.
Работа давала Свиндичу возможность присматриваться к жителям города и больше их узнавать. Как оказалось, самой животрепещущей темой для работающих рядом с ним людей была 'есликабыка'. Все время производственных перерывов посвящалось рассказам о своей мечте и спорам, чья мечта значительней. Уже в течение первого дня работы Саша узнал о своих сослуживцах в этом плане неимоверно много.
Лиза, толстенькая девушка низенького роста с круглым лицом и такими же круглыми глазами мечтала ощутить себя Жанной Д'Арк. По словам девушки, этот исторический персонаж является символом превосходства женщин над мужчинами, а Лиза была ярым борцом за равноправие полов. Низенький худощавый и черноволосый Боря Баев отличался безмерной наглостью, тупостью и непомерно глупыми шутками, но при этом удивлялся, почему его избегают девушки, и мечтал попробовать себя в роли Казановы.
Начальником отдела контроля являлся Владимир Владимирович Мурзин. Это был лысоватый мужчина пятидесяти пяти лет помешанный на музыке. Причем кругозор его интересов распространялся от джазовых партий Эллы Фицджеральд до итальянской поп музыки. Главным для Владимира Владимировича были носители музыки. Идеальными он считал виниловые диски, а звучание музыки, записанной на компакт дисках в оцифрованном варианте считал холодным, жестким и плоским. Мурзин был единственным человеком из окружающих Свиндича предпочитавшим во время разговоров на тему 'есликабыки' отмалчиваться.
На второй день работы, когда Саша и Эдик были в заводской столовой и стояли в очереди за комплексным обедом, бывший вампир толкнул своего приятеля в плечо.
- Смотри, Геннадий Анисимов. Сейчас к тебе подойдет.
- Зачем? - удивился Свиндич.
Ответить Эдик не успел.
- Это ты новенький? - спросил Анисимов и, не дожидаясь ответа, протянул руку, - Меня Геннадий зовут.
- Саша, - пожал руку Свиндич.
- Ты в футбол умеешь играть?
Саша в футбол играть умел и даже занимался в спортивной детско-юношеской школе, но был отчислен по причине слабого физического развития. Как сказал ему тренер, техника владения мячом у него была хорошая, а вот выносливостью Саша не обладал. После получаса игры он начинал еле двигаться, а если и делал рывок, то после него в буквальном смысле останавливался и на некоторое время выпадал из игры.
- Когда-то умел. Даже в СДЮШе занимался. А в чем дело?
- Хочешь сыграть за сборную города? Ты не волнуйся, я тебе 'есликабыку' сам оплачу. Нам с ребятами одного человека не хватает.
- Так в чем проблема? Возьмите любого и загадайте: 'Если бы он лучше всех в мире умел играть в футбол'.
- А еще говоришь, в футбольной школе занимался. Должен понимать, один футболист, каким бы он великим не был, игру не сделает. Побеждает команда, а чтобы одиннадцать человек сделать великими игроками никаких денег не хватит, вот у меня и возникла идея. Можно ведь взять человека, более-менее умеющего играть в футбол и сказать: 'Если бы он играл за сборную города', и тогда уровень мастерства этого человека должен автоматически подняться, а по деньгам получается значительно дешевле. Да и не интересным мне кажется заказывать 'Если бы лучше всех играл в футбол...'. С таким же успехом можно было бы профессиональных футболистов набрать, а я хочу сам собрать команду и вместе со своими друзьями матч выиграть. Так я тебя записываю? Насчет денег не беспокойся. Альтернативу я сам из своих средств закажу, а игроков моей команды при заказе 'есликабыки' списком назову.
- Записывай, - согласился Свиндич.
Ему показалось, что это неплохой шанс проверить действие 'есликабыки'.
- 7 -
В день матча Саша пытался настроить себя на скептически снисходительный лад и относиться к предстоящему событию с юмором, но его охватило непроизвольное волнение. До назначенного Анисимовым места сбора каждый член команды добирался самостоятельно, а вот дальше начинались чудеса. До стадиона, напоминавшего московскую футбольную арену в Черкизово, сборную города довез комфортабельный автобус, около служебного входа их ожидала охрана и администратор, а в раздевалке аккуратно разложенная форма. 'Свиндич' - прочитал Саша на предназначавшейся ему темно-бордовой футболке. Под фамилией на всю спину красовалась цифра три.
- Чему ты удивляешься? Мы же договаривались, ты играешь, справа в защите, - бросился объяснять Анисимов, заметив скептический взгляд Свиндича, - Или ты не согласен?
- Согласен. Просто все как-то нереально.
- Соберись. На поле все будет реальней некуда. Держи свою зону и вперед не бегай, перед тобой будет Сережа Полевик играть.
Полевик в их команде был самой яркой звездой. Он даже успел поиграть на профессиональном уровне за молодежную команду известного клуба, но был вынужден уйти из футбола из-за бронхиальной астмы, начавшейся в подростковом возрасте. Болезнь прогрессировала, причем фактором вызывающим приступы удушья были длительные физические нагрузки, и это поставило крест на спортивной карьере Сергея. Состояние его здоровья беспокоило членов команды, но Полевик заверил, что на одну игру здоровья у него хватит с лихвой.
Подбодрив Сашу, Анисимов подошел к Николаю Подгорному. Коля был двухметровым парнем богатырского телосложения и являлся самой колоритной фигурой в команде.
- Николай, я понимаю, ты приехал из глубинки, и вы там у себя мяч пинаете с такой силой, словно хотите его в соседнюю деревню закинуть, но прошу тебя, не бей со всей мочи. Хорошего игрока отличает не только поставленный удар, но и скорость оценки сложившейся ситуации для принятие единственно правильного решения. Играют не только ногами, а в первую очередь головой. Это кстати всем запомнить не мешает. Пора. Выходим.
В коридоре, ведущем из подтрибунного помещения на поле, их уже ждали судьи и команда соперников. В отличие от сборной города на их черных майках не были написаны фамилии, а просто значилось 'чужой' и номер игрока.
- С кем мы собственно играем? - спросил Свиндич, у стоящего перед ним игрока сборной.
- Не знаю. И никто не знает. Это команда, которую создала для нас 'есликабыка'.
Стадион встретил футболистов ревом многотысячной толпы, заполнившей трибуны. Саша был не просто ошарашен. Он был морально раздавлен такой массой людей. Ему захотелось стать маленьким и незаметным. 'Если я наделаю у них на глазах ошибок, позора потом не оберешься' - мелькнуло в голове Свиндича.
- Откуда столько народа? - озадаченно спросил он у Геннадия.
- Как откуда? Футбол пришли смотреть.
- Если сейчас во время любительской игры стадион битком забит, что же на матчах профессионального первенства творится?
- А вот как раз на них трибуны почти пустые. Игры неинтересные. Футбола как такового и нет. Вместо него идет война между фанатами разных команд, кто больше 'есликабыки' купит. 'Если бы в нашу пользу дали пробить пенальти'. 'Если бы на второй минуте матча удалили лучшего игрока команды соперника'. И так далее в том же роде. Скучно.
Раздался свисток судьи и игра началась. Немного растерявшийся от всего происходящего Саша чувствовал себя не в своей тарелке, двигался по полю неуверенно, и в результате 'Чужие' сумели по его вине забить два гола. В первом случае Свиндич с опозданием пошел на нападающего противника и тот один на один вышел на вратаря сборной города. Во втором, Саша видел два варианта для передачи, но не мог решить, кому из двух свободных игроков своей команды сделать пас, и в результате отдал мяч прямо в ноги сопернику. К концу первого тайма каждый раз, когда мяч попадал к Свиндичу, трибуны оглушительно свистели.
- Ей, Свиндич, свинти куда-нибудь, не позорься, - кричали болельщики.
В перерыве в раздевалке сборной царила безрадостная атмосфера.
- Как же так, Саша? - грустно спросил Геннадий.
- Я в защите не очень. Я впереди всегда играл.
- А молчал почему? Сказать нельзя было?
'Тебе скажешь, пожалуй' - зло подумал Свиндич, но промолчал. В глубине души он понимал, злиться в первую очередь следует на самого себя.
- Саша, ты же универсал? Удар с обеих ног одинаково поставлен? Перейдешь на левый фланг в атаку. Олег опустишься направо в защиту, а в центре я буду ближе к своим воротам играть.
Настроение эти перестановки Саше не улучшили, но впереди он действительно почувствовал себя комфортней. На пятьдесят четвертой минуте матча, находясь с мячом на своем фланге, он заметил рывок Полевика за спину защитников противника и длинной передачей перевел мяч направо и сам был удивлен, каким точным получился пас. Сережа легко обвел кинувшегося в ноги вратаря и закатил мяч в пустые ворота. В этот момент словно что-то взорвалось внутри Свиндича. Его охватил небывалый эмоциональный подъем, и все стало получаться. Как иногда бывало с ним, когда он занимался в футбольной школе, на него снизошло футбольное вдохновение и теперь Саша за мгновения до начала финта, ясно представлял, какое движение надо сделать для обводки противника. Второй гол сборная города отыграла после его прохода. Свиндич обвел троих, вошел в штрафную площадку соперника и как подкошенный упал на траву. Кто-то ударил его сзади по ногам, и дикая боль наполнила тело. Судья указал на одиннадцатиметровую отметку и Полевик не промахнулся, но когда все бросились его поздравлять, Сергей широко открыл рот, беззвучно хватая воздух, а затем закашлялся.
- Сережка, играть сможешь? - перепугался Анисимов.
- Постараюсь. Только мячами меня сильно не нагружайте.
Без активного участия Полевика атака сборной города сникла, и матч близился к боевой ничье со счетом два - два. На последней минуте Подгорный попробовал пробить по воротам чуть ли ни с центра поля. Мяч шел в сторону от ворот, но прежде чем уйти за лицевую линию задел защитника противника. Судья назначил угловой и это был последний шанс вырвать победу. Полевик подал и в эту секунду Саша понял, что сейчас произойдет. Так уже было один раз в его жизни, и память о том забитом голе Свиндич навсегда сохранил в своей памяти. Ясно представляя, куда должен приземлиться мяч, он устремился в эту точку. Мяч оказался в метре над травой и чуть сзади Саши, когда они встретились. Подпрыгнув, Свиндич ударил по мячу пяткой и тот взвился вверх над Сашей и бегущим к нему вратарем соперника, а затем парашютиком опустился в левый верхний угол ворот. Стадион взорвался восторженным ревом, а Саша, ничего не соображая от счастья, помчался к трибунам, срывая на ходу с себя майку. Кто-то дернул его за руку, повалил на траву, сверху навалилась куча тел.
- А-а-а-а-а, - кричал ему прямо в ухо Анисимов. Все последующее Саша видел как в тумане. Он целовал металлическую чашу кубка, а многотысячный хор подпевал звучащей над стадионом песне.
Я выплатил все то, что с меня причиталось,
Тысячу раз:
Я вынес свое наказание,
Хотя не совершал преступления;
И допустил
Несколько грубых ошибок
Я получил свою горсть песка, брошенную мне в лицо,
Но я выстоял!
'Да, я выстоял. Мы все выстояли. Мы сделали это' - думал Саша, и новая волна восторга захлестывала его. Он стоял под дождем золотистого конфетти и, срывая голос, кричал:
Мы - чемпионы, друзья,
И мы будем бороться до конца.
Мы - чемпионы,
Мы - чемпионы,
Никаких проигравших,
Ведь мы - чемпионы мира!
А вместе с ним кричали Сережа Полевик, Коля Подгорный, Гена Анисимов и другие члены сборной.
Адекватно воспринимать окружающий мир и себя в нем Саша смог только спустя несколько часов, на банкете посвященном победе. Он обнаружил себя сидящим за уставленным яствами и напитками столом и глупо улыбавшимся. Рядом с ним сидел Лиза, и щебетала на ухо.
- Саша ты такой молодец, можно я тебя поцелую.
- Не надо, - не соглашался Свиндич.
- Лиза, как может женщина, борющаяся за равноправия полов целоваться? - спрашивал, сидящий по другую сторону от Саши слегка пьяный Боря Баев, - Ведь это проявление слабости, говорящее о необходимости женщины идти на поводу у мужчины.
- Наоборот. Я же не жду, когда мужчина снизойдет до меня, а сама лезу целоваться, а это проявление ярого феминизма. Раз мужчина может приставать к женщине с поцелуями, значит, и женщины имеют право приставать к мужчинам. Это справедливо. Правда, Саша?
Но Свиндич уже не слушал их перепалку, а снова глупо улыбался, прокручивая в голове свой чудесный гол.