Аннотация: Еще отрывок о приключениях Чехова и Летова
- Ах ты, тварь!
Хрустнула кость под колесом. Чехов на байке, сжав челюсти, тараном наехал на тупого зомби - тот вонючим кулем отлетел в горящие кусты. Мотоцикл понесся дальше. Из-под колес фонтанами летели бесчисленные ребра и лодыжки. В аду костей было, что ракушечника на берегу моря.
Марк мотнул головой, сбрасывая налипшие на шлем волокна мяса, и наддал скорости. Косуха нагрелась из-за жара, пот тек по спине, но Чехов ни за что бы не расстался с родимой. Он не хотел ничего оставлять в этом месте. Он хотел, наоборот, забрать кое-что очень ценное.
Даже сквозь шлем слух сверлили пронзительные вопли чертей. Бесы - кстати, без хвостов и рогов, взмыленные шахтеры, а не бесы - тушили горящие кусты. Какой-то прораб бегал по дороге и орал на рабочих, которые спешно забрасывали тлеющие ветки землей, иногда заезжая лопатой по башке непрошеному зомби. Мат стоял трехэтажный.
Чехов пролетел мимо них, радуясь тому, что черти не обратили на него никакого внимания, занятые своим авралом.
Череп на столбе моргнул красным, но Марк и на Земле успешно херил ПДД - так с какого он будет слушаться здесь, в аду? Он тут ненадолго. Сейчас, только друга вытащит, и обратно.
Марк несся, пригибаясь к рулю, и высматривал нужный знак. На обочине махали косами скелеты-указатели: "На второй круг", "На пятый", "На шестой".
Ага! Седьмой круг.
Чехов заложил лихой вираж и помчался к "Горючим пескам". Удивительно, все сходилось с "Божественной Комедией". Не иначе, Данте таки был в аду. Марк похвалил себя, что догадался прочесть книгу - старая поэма служила проводником лучше любого навигатора.
Кости летели из-под "Харлея", копьями впиваясь в обгорелые трупы на обочинах. Сладкая вонь забивала ноздри, Чехов морщился, но не забывал посматривать по сторонам. Где-то тут должен быть Летов...
В яблочко! Даже не пришлось углубляться в пустыню.
Марк врубил по тормозам. Мотоцикл развернуло и пронесло метра два назад, но гонщик не выпустил из виду черно-кудлатую голову. Закопченный Летов сидел, привязанный тросом к пропитанному битумом столбу ЛЭП.
В метрах пяти от них на голый песок шмякнулась огненная капля.
Марк подогнал байк ближе, не отключая движок. Тут же слетел с него, снимая шлем на ходу, и подбежал к Даниле.
- Да отвали, черт воню... Марк?!
- По косухе узнал? - Чехов торопливо кромсал железный трос кусачками. Сердце у него больно сжалось оттого, как истощен был друг.
- По веснушкам, - криво улыбнулся Летов. А вот ехидство в его голосе никуда не исчезло.
Кусачки плюхнулись на песок вместе с обрывками троса, и Данила попытался подняться с земли. Не получилось - израненные руки и ноги не держали. Марк подхватил его подмышки и потащил к байку.
- Я сам...
- А ну цыц! - оборвал Чехов. - Время!
Летов послушно залез на байк, Марк метнулся обратно за оставленным шлемом, вернулся и плюхнулся на сиденье.
- Обними меня, - приказал Марк.
Летов сцепил руки замком у него на животе. Чехов защелкнул на запястьях друга наручники, вытащенные из кармана косухи.
- Эй!
- Чтоб не упал, - отрывисто сказал Марк и надел шлем. - Можешь еще ногами меня обнять, все надежней.
Лето плотно прижал к нему бедра. Да, эротично получилось... Марк опустил щиток, как забрало, и газанул, ревя байком.
На горизонте завыли машины адских блюстителей порядка.
- Ха! - злобно улыбнулся Марк, резко стартуя. - Посмотрим, чем менты здесь лучше ментов на земле!
И с яростным гиканьем помчался прямо на чертей, обалдевших от такой наглости. Менты прыснули в стороны, словно зайцы от волка. Марк вырулил на главную трассу и понесся к выходу. В живот врезались руки Летова, которого чуть не сносило с байка. Чехов еще раз порадовался за себя - до чего он умный малый.
Обдав костями чертей у горящих кустов, Марк пригнулся к рулю и наддал газу - впереди медленно смыкались главные ворота. Привратники крутили надсадно скрипевшие барабаны, и мощные цепи тянули колоссальные створки, закрывая вход в ад. Щель становилась все уже и уже. За спиной визжали сирены ментов.
- А вот вам хрен! - взревел Марк и, выжимая последние силы из "Харлея", в последнюю секунду пробкой вылетел за ворота. Тяжело ухнули створки - но было поздно. Чехов уже мчался по асфальту, по человеческому асфальту, который курился не от адской жары, а вполне обычной солнечной - и за его спиной сидел настоящий, живой и почти что целый Летов...