Аннотация: глава о том, как обыденное занятие едва не стоит жизни
Этой ночью выпал первый снег. Снежинки, такие красивые и ажурные во время полета, укрывшие черную землю с коричневыми кучами опавших листьев пуховым одеялом, утром под ногами и лапами превратились в грязное месиво. Я брела в Колледж, с тоской думая о том, сколько времени придется потратить на отмывание коридоров в Академии духа. Хотя моя рука и заживала с невероятной скоростью, а трещины в ребрах совершенно перестали беспокоить, братья до сих пор помогали мне в работе, иногда ворча, а иногда рассуждая о том, что они купят на мою месячную зарплату, которую я решила им отдать в качестве благодарности.
Я не рассказала близнецам о странном предложении, которое я получила от Эрнесто. На их вопросы я ответила, что маг интересовался тем, как чувствует моя рука, якобы это нужно было ему для его занятий лечебным делом. Проницательный Федор мне не поверил, но благоразумно воздержался от дальнейших расспросов.
Молодой маг подошел ко мне на следующий день, и, даже не спросив меня об ответе, начал давать указания о форме одежды.
- Извините меня, господин Эрнесто, - невежливо перебила я его тогда. - Я не иду на ваш бал.
- Нет? - он был так удивлен моим ответом, что на холеном лице привычное выражение легкой насмешки на миг уступило растерянности. - Ты хорошо подумала?
- Да, конечно.
- А если я потащу тебя туда силой? - задумчиво спросил маг.
- О, не думаю, что это будет хорошим выходом из положения. Подумайте о том, как вы будете выглядеть в глазах ваших коллег, - предложила я. Над этим доводом я думала всю ночь, и он показался мне самым разумным.
Эрнесто скривился, ничего не ответил и с тех пор я его не видела, запретив себе даже думать о возможности попадания в волшебный мир магического бала. Хотя сказки про такие события всегда хорошо заканчивались, реальный опыт подсказывал мне, что каждый должен знать свое место и не лезть в неведомые сферы.
В Колледже царило необыкновенное оживление.
- Таша! - окликнул меня Антиох, как только я появилась в холле, - тебя на ночную поездку записывать?
- Конечно! Я даже сейчас оплатить могу, - я порылась в кошельке, доставая оттуда предусмотрительно положенные еще утром деньги.
- Даже Лео едет, - сообщил староста, ссыпая монетки в тяжелый мешочек. - Сказал, что он такое не пропустит. Я его видел утром, он сказал, что готовит всем сюрприз.
- Здорово! - обрадовалась я.
Леопольд, лишившийся ноги, но, благодаря магическому вмешательству, сохранивший жизнь, лежал в одной из палат для тяжелобольных в нашей лечебнице. К нему вот уже две недели никого не пускали, Куратор Лиза попросила нас не беспокоить сокурсника и дать ему время немного освоиться с новыми жизненными обстоятельствами.
- А я не поеду, - сообщила Нана, проходя мимо и обдавая нас приторно-сладким запахом духов. - Мой новый парень довольно обеспеченный и не хочет, чтобы его любимая бродила по ночному лесу. Так что, советую тебе, Таша, найти себе богатого дружка и не рисковать здоровьем.
- Ну, до сегодняшнего вечера я его вряд ли успею найти, - отшутилась я, на самом деле не понимая, как можно отказаться от такого интересного занятия.
Ежегодные поездки за первоснежниками были очень увлекательными. Первоснежники, маленькие синие ягодки, появлялись в лесу всего на одну ночь после первого снега и были самым популярным компонентов в различных снадобьях против простуды. Преподаватели и студенты вскладчину нанимали жукачару и ездили собирать первоснежники, которые потом сушили и растирали в мелкий порошок. Конечно, можно было купить порошок в аптекарских лаках, но стоил он не дешево, да и гарантии на то, что все было сделано, как нужно, никто дать не мог. Ягодки первоснежников нужно было сушить исключительно целыми, так они имели бОльшую силу. Поэтому и собирать их нужно было крайне осторожно, нежно-нежно срывая и бережно укладывая в корзинку.
Я любила бродить по ночному лесу, слыша за спиной, как перешучиваются друзья, глядя на блики от ламп на темных стволах деревьев. Я не боялась темноты, наоборот, я ее любила.
А потом мы все дружно спали на неторопливо бредущей к городу жукачаре, тесно прижимаясь к друг другу и дрожа от холода.
В общем, сбор первоснежников был полезным делом и прекрасным развлечением.
Надев свою самую теплую шубку и длинную многослойную юбку, укутав голову шерстяным платком, я торопилась к месту встречи. Из-за уборки в Академии Духа я немного опаздывала и очень надеялась, что меня дождутся, ведь бежать в теплой одежде было очень тяжело. Рядом широко шагал Тарас, несущий мои корзинки для ягод и тоном заботливой мамочки дающий мне наставления о том, как не застыть в лесу. Честно говоря, меня это раздражало. Было очень не привычно чувствовать себя в роли глупого ребенка, ведь обычно это я указывала братьям, что нужно надеть шапку, не забыть про шарф и перчатки или высушить обувь у печки. Не смотря на эти чувства, я молча кивала головой, не желая обижать кавалера, ведь он хотел как лучше.
- Ну, почему, почему ты меня не предупредила, что будешь ехать за первоснежниками? Я бы поехал тогда вместе с тобой! - в который раз воскликнул Тарас.
- Ничего страшного, я и сама вполне могу справиться, - ответила я, - я не в первый раз уже еду.
- Но ведь теперь у тебя есть я! И я очень хочу тебе помочь!
- Мне очень приятно это слышать, но представь, что я приду к тебе в кузницу и начну стучать молотком по раскаленному железу. Тебе будет нужна такая помощь?
- Конечно! - недоуменно ответил Тарас. - Ведь даже если ты мне совершенно не поможешь, или даже что-то испортишь, мы ведь это время будем рядом!
Он нежно взял меня за руку, но, не сумев сдержать раздражения, я резко ее выдернула из его ладоней, коротко бросив:
- Я опаздываю.
Кузнец тяжело вздохнул, но ничего не сказал, остальную дорогу только искоса бросая на меня укоризненные взгляды.
- Нам пора прощаться, - сказала я у ворот на территорию Колледжа. - Спасибо, что проводил.
- Ты не хочешь меня показывать своим друзьям? - обиженно спросил парень.
- Нет, - ответила я, чувствуя, как секунда за секундой уплывает время, - просто не хочу, чтобы пошли сплетни.
- Какие сплетни? Ведь у нас же серьезные отношения, разве не так?
- Давай потом об этом поговорим, хорошо? - умоляюще сказала я, отбирая корзинки и невежливо поворачиваясь к ухажеру спиной.
Возможно, я была не права, но сейчас меня значительно больше волновало то, дождались ли меня, чем выяснение отношений с Тарасом. Слава Подкове, жукачара стояла у дверей учебного корпуса.
- Где тебя носит? - проворчал Антиох, ставя напротив моего имени галочку. - Холодно сидеть и ждать.
- Я последняя? - виновато спросила я.
- Нет, еще двое и Лео. Ну, ему простительно, а вот эта парочка...
Мороз крепчал, и, сев на холодное сидение на спине жукачары, я почувствовала, как мурашки побежали по телу.
- Извините за опоздание, - еще раз сказала я всем пассажирам.
- Ну что там, едем уже, нет? - нетерпеливо крикнул кто-то. За моей спиной раздалось бульканье и в нос ударил острый запах крепкой настойки.
Я алкоголь в такие поездки предпочитала не брать, считая, что его положительный эффект полностью нивелируется отрицательными последствиями.
- А вот и я! - и на спине жукачары весьма эффектно появился Леопольд, поддерживаемый Антиохом.
Раздались возгласы радости и восхищения, аплодисменты. Я тоже аплодировала от души, восхищенная мужеством соученика, на лице которого не было ни следа от пережитых мучений, а только широкая и жизнерадостная улыбка. Правая нога чуть ниже колена заканчивалась резным протезом. Прихрамывая, Лео подошел к моему соседу и попросил освободить место. С немного утомленным вздохом расположившись на сидении, Лео сказал:
- Привет, подруга по несчастью. Как жизнь?
- Все хорошо, - сказала я и осторожно поинтересовалась: - А ты как ?
- Как видишь, - пожал плечами Лео. - Жив. И, благодаря тебе, даже с большей частью ноги.
- Почему благодаря мне? - удивилась я.
- Ведь только благодаря твоему знакомству с этим, высоким таким брюнетом, маг Энрике решил нам помочь. Или я не прав?
- В общем-то, прав, - пришлось согласиться мне, немало удивленной такой проницательностью сокурсника.
- Ну вот. Так что я рад. Я жив и даже относительно цел. Разве это не счастье?
Я молча смотрела на Лео, заново открывая для себя, казалось бы, хорошо знакомого клоуна и балагура. Он улыбнулся мудрой и грустной улыбкой, закрыл глаза, и через несколько мгновений сказал своим обычным тоном:
- Как тебе моя новая нога?
- Очень впечатляюще, - в моих словах не было ни грамма фальши. Протез действительно был впечатляющим - из дерева была вырезана когтистая лапа какого-то чудовища, причем резчик даже изобразил завитки шерсти и фаланги пальцев.
- У меня еще есть, самые разные. Для любовных свиданий - протез с сердечками и розами, для гололеда - с шипами, для праздников - разноцветная. А вот над экзаменационной я сейчас работаю, очень тяжело вместить все, что хочется. Вот если бы у меня не было двух ног, я бы тогда весь аптекарский курс записал!
- Ты лучше учись, а не думай о таком! - оборвала я друга. - Погоди-ка, ты что, эти протезы сам вырезал?
- Да, - смутился Лео. - Отец купил заготовки у мастера, а я лежал, делать было нечего... Я когда-то в детстве занимался вырезанием... Ты только никому не говори, хорошо? Я буду всем рассказывать, что это по спецзаказу из столицы привезли. на женщин такое должно произвести впечатление.
- Хорошо, - пробормотала я.
Интересно, а я бы смогла вот так радоваться жизни, став увечной? Или погрузилась бы в пучину страданий? Задумавшись об этом, я машинально надвинула шарф на лицо, защищаясь от ветра, который бил в лицо колючими снежинками. Говорят, что в больших городах на спинах жукачар строят целые кабинки, которые защищают своих пассажиров от ветра, дождя и снега. Но у нас таких жукачар не было, наши городские насекомые вряд ли смогли потянуть на спине такое сооружение вместе с людьми и грузом.
- Ты будешь собирать первоснежники? - спросила я у Лео.
- Честно говоря, не знаю, - признался он. - Попробую. Просто я так хотел поехать хоть куда-нибудь, а то мать все время стонет и ноет, что ее драгоценный мальчик теперь... вот такой... Ты, Таша, когда надумаешь детей рожать, рожай нескольких, чтобы дать им возможность жить без удушающих материнских объятий.
- Да я вообще о детях пора не думаю.
- Ну, запомни на будущее.
- Спасибо за совет, - улыбнулась я.
- Знаешь, спасибо тебе за то, что была рядом тогда, - тихо сказал Леопольд. - Я не знаю, как бы я выдержал этот кошмар, если бы не ты. Так необычно... я не ожидал, что ты будешь такой... ты обычно всегда такая сдержанная, такая... холодная. А на самом деле...
Я молча смотрела, как мимо медленно проплывают убогие домишки городских окраин, немного смущенная откровенностью Лео. Редко передо мной открывались мужчины, и я просто не знала как на это реагировать. Одногруппник сжал мою ладонь, поглаживая большим пальцем по запястью. Я сделала вид, что этого не замечаю.
Видимо, Лео не знал, что дальше делать, поэтому между нами воцарилось неловкое молчание.
- Эй, сладкая парочка! - сзади нас обхватил за плечи Вася, обдав алкогольными парами. - Что примолкли?
- Почему это мы - сладкая парочка? - возмутилась я, обрадованная тем, что тяготившее меня молчание прервалось.
- Потому что, дорогие мои, перенесенные вместе приключения объединяют, это общеизвестный факт. Так что теперь, Лео, ты, как честный человек, должен будешь жениться на Таше! - хохотнул Вася.
- День, когда меня уличат в моногамии, будет для меня трагедией, - мрачно ответил Лео.
Я с облегчением вздохнула. как хорошо, что признания Лео не приведут к чему-то более серьезному, чем простая благодарность. А я уж было испугалась.
Вдруг порывом ветра до нас донеся оживленный разговор.
- Говорю же тебе, маги всегда использовали людей в своих опытах, и, если теперь мы об этом не знаем, это только потому что они хорошо скрываются!
Обернувшись, я с интересом спросила у двух выпускников, сидевших через два ряда:
- Вы о чем это?
Парни потеснились, жестом пригласив присесть рядом, чтобы не перекрикивать ветер.
- О магах, - объяснил один из них. - Я - Глеб, а это - Вадим.
- Таша, - представилась я. Садиться на нагретое сидение было очень приятно. - Извините, что вмешалась в вашу беседу, но мне очень интересно. Я не слышала, что маги проводят на людях опыты.
- Конечно, ты думаешь, они об этом сильно распространяются? Но раньше это было повсеместной практикой, просто тоже держалось в секрете.
- А ты тогда откуда знаешь?
- Я из аптекарской семьи, моя прабабка была на хорошем счету в Академии духов, ведь магам тоже нужны и шампуни для волос, и крема для тела. Сами они на такое не размениваются. И вот недавно она перед смертью покаялась, что приводила в Академию молодых девушек, которых больше никогда не видела. Как ты думаешь, зачем? Для опытов, совершенно точно! Они использовали девушек, как мы - подопытных крыс!
Это этих слов мне стало жутко. Я очень долго жила в деревне, и для нас маги были единственными защитниками перед неведомым, эдакими небожителями. Да и большинство горожан тоже относились к "кучерявым" с почтением, граничившим со страхом. Слишком свежи были в памяти воспоминания о том, что маги были властью и защитой. Когда в последнее время я близко столкнулась с волшебниками, то не могу сказать, чтобы это не стало для меня потрясением.
- Тебе бы страшилки рассказывать! - нервно рассмеялся Вадим.- Скорее всего, твоя бабушка просто работала сводней, а девушек она больше не видела потому, что они уходили домой довольные.
- Сводней? - возмутился Глеб. - Моя прабабушка? Никогда! Да и что мешало магам сходить в бордель?
- Не все любят бордели, - поучительно заметил Вадим. - И почему ты так возмущаешься? Значит, бабушка - поставщик подопытных тебя не волнует, а вот бабушка-сводня - возмущает?
- Ну... опыты все же для науки, - смутился Глеб. - Хотя, конечно, я прабабку не одобряю в любом случае.
- Теперь, наверное, они этим уже не занимаются, - неуверенно предположила я.
- Я согласен с Ташей, - кивнул Вадим. - С тех пор, как количество Прорывов начало уменьшаться, маги все меньше вмешиваются в нашу жизнь.
- Теперь они это делают в большей тайне, - зловеще сказал Глеб.
- Нет, теперь они просто ходят в бордели, - сообщила я, вспомнив, что однажды Флор мне об этом рассказал.
- Ты откуда знаешь?
- Я работаю у них в Академии уборщицей уже три года, - объяснила я. - И ничего подозрительного не видела.
- Значит, они просто тебе еще не доверяют, - не желал отказываться от своей версии Глеб. - Приманивают. А потом - раз! - и сама не поймешь, как будешь поставлять им жертв... Или сама окажешься жертвой!
Зловещий тон на меня подействовал так, что мороз прошел по коже и я обхватила себя руками. Или, возможно, я просто замерзла? Ведь мне есть за что благодарить магов, если бы не они, моя рука бы сейчас еще заживала с мучительной болью, и, скорее всего, я бы уже никогда не смогла бы ею пользоваться в полную силу, или, в худшем случае, он навсегда бы была искривлена и каждое движение приносило бы боль. Я такое уже видела. Но, с другой стороны, пригасил же меня Эрнесто на Зимний бал, который посещают только маги? Зачем я ему там понадобилась? Ведь не спутницу же он искал, в конце концов! Стоило ему только намекнуть, и, я уверена, Камилла с радостью составит ему компанию. Зачем он меня пригласил? Для жертвы? Говорили, в спрятанных храмах Таракана его жрецы регулярно приносили жертвы, подпитывая своего бога силой. Но, если Таракану для силы было достаточно собак и котов, то магам, возможно, нужна человеческая жертва? Откуда они берут свои силы? Говорят - из окружающего пространства, а может быть... из окружающих?!
- О, Глеб, ты совсем испугал нашу спутницу, - вдруг рассмеялся Вадим. - На ней лица совсем нет. Не бойся, это все сказки.
- Нет, правда, - пробурчал Глеб. - Зачем бабушке перед смертью на себя наговаривать? Мой тебе совет - увольняйся, пока не попала в их сети.
Я не могла больше выносить его зловещего тона, поэтому вскочила с сидения, извинилась и побежала на свое место, где Вася с Лео вступили в долгую дискуссию о возможных вариациях форм деревянных ног и их применении в быту. Рядом с ними зловещие пророчества Глеба и впрямь казались только страшной сказкой, и я немного успокоилась и попыталась хоть немного подремать перед длинной трудовой ночью. Это оказалось весьма нелегким занятием - ехать на продуваемой всеми ветрами жукачаре было очень холодно, и даже теплая одежда не спасала от дрожи. Ничего не говоря, Лео вдруг обнял меня за плечи и притянул к себе. Пригревшись около его бока, я задремала под мерное покачивание спины огромного насекомого.
Разбудил меня шум. Оказалось, мы уже приехали и коллеги собирались спускаться на землю, весело переговариваясь.
- А может быть, останемся тут сидеть? - пробормотал Лео, уткнувшись носом мне в шарф. - Рядом с тобой так тепло... А в лесу так холодно.
- Будешь двигаться - потеплеет, - пообещала я, помогая ему подняться и спуститься с жукачары.
Переговариваясь, аптекари зажигали лампы и фонари и разбредались по лесу. Управитель жукачары возился с огромным ярко-зеленым фонарем, который крепился на морде насекомого. Фонарь будет гореть всю ночь, чтобы заблудившиеся в лесу собиратели знали куда возвращаться.
Побродив немного по лесу, я, наконец-то нашла свою заповедную полянку, на которой было особенно много ягод. Поляна была окружена плотными зарослями колючек, но я была заранее готова. Закутавшись в толстое старое одеяло, я спиной проломила кустарник и вывалилась прямо на ягоды, обдавшие меня своим терпко-кислым ароматом. Мурлыча песенку, я принялась собирать первоснежники, периодически отвлекаясь на то, чтобы побегать и поприседать, чтобы окончательно не замерзнуть.
Наконец, когда моя спина начала нестерпимо ныть и я перестала чувствовать щеки и нос, обе мои вместительные корзинки были полны. В этом году ягод было меньше, чем обычно, поэтому я забрела довольно далеко от нашей жукачары. Я потушила фонарь, чтобы не мешал, и принялась оглядываться в поисках зеленого огня. Пережив несколько мгновений отчаяния, когда ничего не было видно, я, наконец-то, заметила зеленые отблески и побрела туда. Тащить обе корзинки замерзшими руками, да еще и когда с носа течет ручьем, да еще и придерживать фонарь, да еще и смотреть под еле передвигающиеся ноги, было очень тяжело.
Считалочка помогла, во всяком случае, я уже была не одна - что-то тяжелое налетело на меня и сбило с ног, навалившись сверху. Я охнула от боли в незажившей руке.
- Таракан на твою голову, Кнопка! - сердито рявкнул Эрнесто своим глубоким голосом, всегда пробиравшем меня до костей. - Почему ты вечно окружена мужчинами, а я должен спасать твою шкуру?
Я молча смотрела на его рассерженное лицо, пытаясь вдохнуть. Я уже давно знала, что тело этого мага тяжелое, но одно дело - волочить его по полу, а другое - когда этот вес навалился на тебя.
Эрнесто скатился с меня, легко встал на ноги и крикнул:
- Эй, Мигело! - стоп! У нас тут проблема, - а уже потом принюхался с своему плащу и завопил, повернувшись ко мне:
- В какую это дрянь я вляпался?
Я с трудом приподнялась и моим глазам представилась удручающая картина. Тусклый свет фонаря, у которого разбились стенки, и от этого огонек дрожал и пытался погаснуть, освещал перевернутую корзину и месиво из ягод, по которым прокатился маг.
- Мои ягоды! - взвыла я, на четвереньках подползая к корзине. Ну за что же это мне? На дне корзинки оставалась от силы треть всего собранного. Вторая корзинка валялась чуть поодаль и вряд и в ней осталось больше. С таким запасом мне не пережить зиму, ягоды придется докупать, а где взять на это денег? Можно было бы, конечно, еще немного пособирать, но нужно же еще дойти до жукачары, а рядом с ней, наверное, уже ни одной ягодки не осталось.
- Что ты делаешь посреди ночи в лесу? - Эрнесто грубо схватил меня за локоть и поднял на ноги.
То и умышленно, то ли случайно, он дернул меня как раз за сломанную руку. От боли у меня перехватило дыхание, а на глазах выступили слезы.
- Ну, отвечай же!
- Первоснежники собираю, - я достала из кармана платок, вытерла слезы и высморкалась. Маг поморщился.
- Вот твой фонарь и корзина, - мягко сказал рядом Энрике. - Тебе лучше уйти отсюда.
- Я не знаю, куда мне идти, - призналась я.
Судя по тому, что пахло обугленным деревом, то, что я приняла за зеленый свет фонаря, было вспышками магических атак.
- Убирайся куда угодно, но подальше отсюда, - сказал еще один маг, выступивший из тьмы в круг света от фонаря. - Только трупа человека нам тут не хватало. Иди, не мешайся тут.
- Простите, господа маги, - прошептала я, изо всех сил сдерживая слезы. Плакать на морозе - последнее дело.
Подхватив свои вещи, я потащилась прочь, дрожа от пережитого. Ну, почему же мне так не везет, а? Единственным плюсом происшедшего было то, что идти с почти пустыми корзинками было значительно легче. Но что же мне делать, как теперь писать курсовую по простудам, когда ягод так мало?
- Эй, девушка, стой, - меня догнал молодой маг, почти мальчик. - Тебе нужно в другую сторону.
- Откуда вы знаете? - всхлипнула я.
- Тебе же нужны люди? Там, где фонарь горит? Тогда тебе туда, вон, видишь, ту звезду? Иди в ту сторону. Я на сосне сидел и видел, только они далеко.
- А что вы делаете в лесу? - осмелилась спросить я.
- Хуано предложил потренироваться, - объяснил мальчик, блеснул улыбкой и убежал.
Я поплелась за указанной звездой, еле сдерживая так и рвущиеся с языка проклятия. Только призыва Таракана в ночном лесу мне не хватало, и так Эрнесто уже его упомянул.
На жукачаре суетились аптекари, укрепляя под сидениями корзинки. Перед ступеньками Антиох командовал погрузкой тех, кто переборщил с согревающими настойками, а Куратор Лиза возилась со списками.
- Таша, - кивнула она мне, - что-то ты так мало набрала! Что-то случилось?
- Перевернула корзинку, - коротко ответила я.
- Сочувствую, - Куратор погладила меня по щеке пушистой варежкой.
Эта ласка преподавательницы сломила преграду слезам, и я разревелась.
- Ну, ну, тихонько, - сказала Лиза успокаивающе и протянула мне фляжку. - Выпей. И не забывай, что в Колледже продают сушеные ягоды первоснежника по сниженным ценам для студентов.
- Просто труда жалко.
- Конечно, я понимаю. Но это не причина так рыдать, возьми себя в руки, а то заболеешь, - строго сказала Куратор, и это, как ни странно, помогло.
Я взобралась на спину жукачары и подошла к своему месту. Рядом уже сидел Лео, растиравший культю.
- Болит, - пожаловался он, - сил нет. Так тяжело на протезе ходить. А с тобой что стряслось? Чего ты плакала?
- Корзинки перевернула, и ягоды высыпались, - я решила никому не говорить, что наткнулась в лесу на магов. Вряд ли это кому-нибудь нужно, а могут пойти разговоры, которые дойдут до Академии... Не спроста же Эрнесто и компания тренировались в лесу, чем-то же их не устроили тренировочные залы в самой Академии! И если они узнают, что я разболтала о встрече, то последствия для меня могут быть самыми печальными.
- Бывает, - сказал Лео. - Но это не причина плакать. Почему у вас, женщин, всегда глаза на мокром месте? Вон моя мать, суп пересолила и уже плачет. Жаль ей, видите ли. А тут какие-то ягоды!
Конечно, эти ягоды не стоят слез, если ты обеспеченный человек. А если считаешь каждую копейку...
Вскоре собрались все коллеги, и жукачара двинулась в обратный путь. Не смотря на холод, практически все спали, и, наверное, поэтому, обратный путь показался короче.
Я проснулась от того, что все тело дрожало от хода, а зубы выбивали непрекращающуюся дрожь. Жукачара шла по ярко освещенной улице, и я с радостью увидела, что до Колледжа осталось совсем немного.
- Хорошо, что сегодня у нас выходной, - прохрипел рядом Лео. - Холодина какая, ветер поднялся. Кажется, у меня кишки в сосульки превратились и стучат друг об друга. Хочешь послушать? А почему, я серьезно, они стучат! Сейчас пойдем в теплую обстановку и послушаем.
- Какую теплую обстановку? - еле выговорила я.
Каждый год мне казалось, что в прошлом году было значительно теплее, и этот год не стал исключением.
- Ко мне домой, - с готовностью ответил Лео.
Я решительно помотала головой.
- Почему? - начал канючить он. - Я ведь без всякой задней мысли приглашаю, - он подумал и добавил: - Только с передними.
- Не могу, к сожалению, - сказала я. - Меня парень ждет.
- У тебя есть ухажер? - так поразился Лео, что перестал дрожать.
Вместо ответа я протянула руку и указала на крепкую и низкую фигуру Тараса, который стоял возле ворот. Я не ждала от него такого жеста, но его присутствие здесь меня растрогало.
Кузнец под любопытные взгляды сокурсников помог мне спуститься с жукачары и заботливо укутал в большой тулуп. Я так устала, замерзла и проголодалась, что у меня не было сил протестовать.
-Куда ты меня ведешь? - спросила я чуть позже, когда отогрелась настолько, чтобы соображать.
- Ко мне, в кузницу. Там сейчас жарко натоплено и ты отогреешься. Я не хочу, чтобы ты заболела. А к моменту прихода сотрудников, - торопливо добавил он, видя, что я готова отказаться, - я отведу тебя домой.
- Хорошо, - покорно согласилась я. - Веди.
- Я тут подумал, - решительно сказал Тарас. - Я хочу, чтобы про нас пошли разговоры, или даже сплетни, и не понимаю, почему ты этого боишься. У меня к тебе совершенно определенные серьезные намерения, и пусть об этом все знают. А то видел я, как на тебя твои сокурсники смотрят.
- Как? - устало спросила я. мне казалось, что сокурсники смотрят на меня обыкновенно.
- Жадно! - заявил кузнец. - Особенно тот, рядом с которым ты сидела. Я не позволю, чтобы на мою девушку так смотрели!
- Перестань, - сказала я. - Я не твоя собственность.
Тарас что-то пробурчал в ответ, но я этого не расслышала, потому что мы уже подошли к кузнице, и все мое существо так и кинулось в благословенное тепло.
Мой кавалер все продумал. На столе меня ожидала еда, на огне кипел котелок с чаем, даже была смена сухой и теплой одежды.
- Ты спелся с моими братьями, - констатировала я, переодеваясь, пока Тарас хлопотал у стола.
- Просто мы все тебе желаем счастья, - ответил он. - Твои братья же видят, что я к тебе по-особому отношусь, и они это ценят.
- Я не готова пока к отношениям по-особому, - напомнила я.
- Да, да, - нетерпеливо отмахнулся Тарас. - Я знаю. Ты хочешь доучиться, открыть свою аптеку. Я тебя уверяю, наши отношения этому совершенно не помешают, наоборот, достигать задуманного легче, когда за спиной есть надежный тыл.
С наслаждением жуя мягкий хлеб с маслом, я была вынуждена признать, что Тарас прав. В прошлом году я вернулась из леса совершенно измученная, таща тяжеленные корзины. Братья еще спали, а папа догадался только сделать чай и совершенно не подумал, что я хочу есть, а долговязые прожоры всю готовую еду употребили за ужином. Тогда я страшно устала, чтобы что-то готовить, и была благодарна хотя бы тому, что меня не разбудили спросить: "а что у нас на завтрак?".
Совершенно размякнув от сытной еды и тепла, я почувствовала настоятельную потребность хоть кому-то пожаловаться на несправедливую судьбу. Тарас внимательно выслушал мои ночные приключения и прижал к своей широкой груди мою голову.
- Ох уж эти маги, - процедил он сквозь зубы со злобой, которая меня удивила. - Думают, что им все можно! Но ничего, Таша, не волнуйся. Все будет хорошо. Надеюсь, ты примешь от меня в подарок ягоды? Только расскажи, какие нужны, а то я же в них не разбираюсь совершенно.
- Первоснежники очень дорогие, - пробормотала я, подавляя зевок. Глаза у меня слипались.
- Я много покупать не буду, - заверил Тарас. - Поспишь здесь, или отвести тебя домой?
- Домой, конечно! - встрепенулась я, представив реакцию сотрудников кузницы на меня, спящую на их рабочем месте.
Как мы шли к моему дому, я плохо помню, дремля на ходу и полностью доверившись сильной руке Тараса.
Однако дома, уже готовую рухнуть в постель, меня растормошили братья.
- Ну, как это было? - завопили они. - Тарас прилично себя вел?
- Прилично, - сказала я подозрительно оглядывая их лица. - А что?
- Ничего, - так торопливо открестился Флор, что мои подозрения удвоились.
- Мальчики!
- Что, Таша?
- Мальчики! Я жду объяснений! Почему это вдруг вы воспылали любовью к Тарасу и даже взяли на себя труд копаться в моей одежде?
- Если ты думаешь, что твой халат было легко найти... - начал Флор.
Если он надеялся, что я начну протестовать и забуду о чем шла речь, то братец просчитался. Я прекрасно знала, что в шкафу у меня идеальный порядок, а халат висел на плечиках на двери.
- Я был против, - сказал Федор. - но отец надеялся, что ты оценишь заботливость Тараса и у вас что-то получится. Просто он волнуется, что ты останешься старой девой. Не обижайся на него, он действует, как умеет.
- Хорошо, - я решила не обращать внимания на действия отца за моей спиной. В конце концов, он всего лишь обо мне заботится в меру своих представлений, - передайте папе, что у нас с Тарасом сейчас все хорошо, и будет все хорошо!
- Так когда ты выйдешь замуж и освободишь ком... - решил уточнить Флор, но Федор зажал ему рот и выволок из спальни.