Яркое солнце освещало площадь. Сантехник Корней стоял на широкой лестнице большого, похожего на музей, муниципального центра группы позитивных неооптимистов. Он сладко потянулся и сплюнул на мраморные ступени.
- Мать их...- довольно выругался он.
Дул легкий ветерок, деревья, высаженные в центре городской площади, покрылись зеленым пушком. В небе, радостно щебеча, резвились ласточки. Но для Корнея неоспоримыми симптомами весны было не это. Очереди в опорожнитель, усиленный график дежурств, подготовка канализации к предстоящим праздничным перегрузкам - вот это символизировало весну. В кармане зашевелился коммуникатор.
- Да, - отозвался Корней.
- Двигай в центр. Тут куча вызовов. Чтобы был через пять минут, - вещал коммуникатор голосом его бригадира.
- Да иду, мать...
- Прекратить, - грозно прикрикнул из коммуникатора бригадир.
Надо заметить, что неделю назад в мэрии как обычно забился сортир. Корней из всей бригады был самым исполнительным и самым расторопным. Поэтому, быстро отреагировав на вызов, он направился в мэрию. Там царил бедлам, из унитазов хлестала вода, и уже затопило нижний коридор. Корней транспортировался сразу к месту поломки. Ловко орудуя щипцами, он начал устранять засор. И, конечно же, все это сопровождалось отборными характеристиками в адрес городской администрации, а несколько, особо удачных, коснулись чистого имени мэра. И получилось так, что в это же самое время к месту трагедии подходил сам Отец города. Словно танкер, он рассекал воду, до бедер у него были натянуты рыбацкие сапоги, а вокруг менее предприимчивые помощники шлепали по воде в ботиночках. Корней хихикнул.
- Ну б... даете... Вот сколько раз я тут... и каждый раз говорю, не надо одноразовые лифчики и трусы спускать в сортир... Мать их... Засор ведь. Там людям помощь нужна, а я тут лифчики вылавливаю ... Чем вы тут, в сортирах, занимаетесь, мать вашу...?- Прокомментировал он ситуацию.
Ну и конечно изнеженная администрация не выдержала. Корнею было решено улучшить взгляд на жизнь. После чего он был принудительно направлен на курс неооптимизма отцами города. У Корнея с оптимизмом было все в порядке, а ругался он просто от души, от чистого сердца, потому как это, считал он, самые подходящие и всё выражающие слова. Он и жене своей так прямо и сказал, когда предложение руку и сердца делал: "Выходи, мать твою, за меня... а то я без тебя, етитская сила, не могу". Так он стал примерным семьянином и отцом двух замечательных детишек.
Корней спустился по мраморной лестнице и направился к ближайшему трансгрессору. Но перед тем как переместиться в службу городского хозяйства, он выкурил, сигарету.
- Ну это же надо! Нельзя курить, мать их... - душевно прокомментировал он заседание неооптимистов.
Докурив, он выплюнул окурок на газон и шагнул в кабинку. Через секунду он оказался в службе "Г.хозяйства".
- Вот, - бригадир протянул заявки, - начни с Вишневого проезда, там хуже всего.
Корней кивнул. Он еще хотел было прибавить, что именно он думает по поводу третьего вызова на Вишневую, но строгий взгляд бригадира остановил его.
- Ты, Корней, лучше молчи. Ты, Корней, не говори лучше. А то направят тебя повторно на эти курсы, чтоб им... Ну ты понял, а то полтора часа в день коту под хвост. Тут вызовов завал, а там праздники подпирают. Мастеров не хватает. В общем, молчи, Корней!
Корней сдержался, сплюнул и, взяв инструмент, направился по вызовам.
Рабочий день подходил к концу. Вечер был теплый, ребята открыли окно, и приятный весенний воздух наполнил все подсобное помещение. Корней пил чай из стеклянного стакана, поставленного в латунный подстаканник, который он сам выточил еще два года назад на спор.
Вошел бригадир. Очки задраны на лоб, а волосы непослушными рожками торчат в разные стороны.
- Вот, - он протянул листок Корнею, - срочный вызов. Лаборатория на Океанической, течь и треснула раковина.
- Да елки... - отозвался Корней, - что они там делают с ней. Я больше не поеду. Ну, их в... - Корней вспомнил наставление бригадира и замолчал.
- Так, я больше никому поручить это не могу. Так что, давай, бери все необходимое и в лабораторию. Сверхурочные и за срочность, я с них возьму. Так что тебе Корней за это премия выйдет.
- Да я их, мать... - Корней встал.
- Так, ты, давай, Корней... - Бригадир собрался уже выйти. - И помни праздники на носу, так что молчи. В этом месяце двойную премию получишь, там еще за мэрию начислено. Так что не жалуйся.
Корней и не собирался жаловаться, двойная премия его вполне устроила. Он собирался сделать подарок старшенькому на день рождение.
Он взял инструмент и переместился в лабораторию.
- Да что вы тут ма... - Корней вспомнил о грядущих праздниках.
Перед ним стояла пухленькая и очень симпатичная заведующая лабораторией.
- Вот, опять треснула, посмотрите, пожалуйста, и течет все. Я уже пять ведер сменила. - Корней крякнул и приподнял раковину.
- Наш лаборант сейчас воду перекрыть пробует.
- Да на кой хрен он воду-то, я бы его... - Корней посмотрел за заведующую.
Та покраснела. Слова Корнея затронули тонкие струны ее души.
Он махнул рукой.
- Где это?
- А? Краны там, - она махнула в сторону, - пройдите, пожалуйста, через соседнюю комнату и по лестнице в подвал. Там наш лаборант.
- Да я уж понял, мать его... - не сдержался Корней.
Он дернул ручку и шагнул в темноту соседней комнаты, и тут же автоматически включились лампочки по центру прохода.
- Тут, у нас обезьянки, они спят. Вы проходите не стесняйтесь.
- Обезьянки... мать их... - пробурчал себе поднос Корней, так чтобы завлаб не услышала.
По подвалу гулко разносилось кряхтение и аханье лаборанта. Потом послышался железный лязг, и что то-то с грохотом упало на пол. Корней покачал головой и прислушался.
- Салага, - улыбнулся он, - ученый, его мать...
Он быстро шел вперед, сопение становилось громче. Он повернул и увидел молодого парня лет двадцати пяти пытающегося слабенькими интеллигентскими ручками повернуть увесистый железный рычаг. Рядом безвольно раскрывшись, лежали плоскогубцы и разводной ключ.
- Ты это, - подвинул его Корней, - в сторону отойди.
Он взялся за рычаг и резко повернул его своими сильными ручищами, надо заметить без всяких дополнительных приспособлений. Лаборант с восхищением посмотрел на Корнея.
Корней улыбнулся и посмотрел на валяющиеся плоскогубцы.
- Ты это, инструмент-то, мать его... прибери! - благодушно проговорил он и пошел обратно.
Через полчаса работы, Корней сделал пробный пуск воды. Поломка была полностью устранена.
- Раковина идет под замену, - констатировал Корней. - Течь я устранил. А раковину, мать ее... опять менять придется.
- Хорошо, хорошо, - лаборатория вам все оплатит, только если можно замените ее сегодня.
Корней почесал затылок.
- И плюс сверхурочные, лично вам, - прибавляла миленькая завлаб, - и, даже, если хотите, личную благодарность напишем, вы нас второй раз спасаете.
Корней не смог устоять. - Ладно... Благодарственная, мать ее... - он довольно улыбнулся.
Корней снял раковину. В очередной раз вспомнил выражение лица бригадира, и ничего не сказал. Ехать наземным способом не хотелось, да и заняло бы минут двадцать. Время было позднее, и Корней пошел к трансгрессору.
- Так, что б его... - Корней всматривался в таблицу допустимых сочетаний перемещаемых.
- Так органика, мать ее...плюс...- он провел пальцем по столбцу, - плюс неоорганика, - он ткнул пальцем в крайнюю графу, - можно. Так.
Корней встал в кабинку и нажал кнопку "служба г.хозяйства"
Через секунду он был в "Службе".
Он сразу почувствовал - что-то не то. Рукам было холодно и видел он как-то все иначе. Корней сплюнул. Плевок получился смачный, густой, правда вылетел он из того места, где по логике вещей должен был быть нос, да и вылетел он как-то странно. Корней попробовал осмотреть себя.
- Мать его... - выругался он, сообразив, что произошло.
Теперь он представлял собой нечто среднее между сантехником Корнеем и лабораторной раковиной. Правда изменения произошли только в верхней части, а от ремня и до ботинок все было его, родное. Корней не сильно расстроился, потому как самое главное, было функционально, а лишняя раковина под руками никогда не помешает. Если что проверить там, или подключить, так теперь не придется бегать в "Г.службу", рассудил Корней. Руки были расположены очень удобно, по бокам чуть внизу и до всего можно было достать. Со зрением тоже проблем не было, теперь он даже мог контролировать, что происходить сзади. Ну а ротовое отверстие было посередине все как положено. Так что переживать было не о чем. Но все-таки следовало записаться на сепарацию до праздников, а то больше тридцати вызовов в день он не потянет. Корней чувствовал, килограмм пятнадцать он точно прибавил, тяжеловато будет.
Бригадир сидел в своем закутке и что-то писал.
- Вот, - сказал Корней заходя. Голос прозвучал солидно и гулко.
- Ну, ты, мать твою... даешь... - не сдержался бригадир. - Праздники же на носу, а ты вот ... Так запишу тебя на сепарацию на четверг вместе с Григорием. Раньше не выйдет, все забито.
- А чего он? - поинтересовался Корней.
- Да тоже, - бригадир махнул рукой, - шланги потащил с собой.
Корней представил Григория и хохотнул.
- Зато инструмент таскать не надо все под рукой.
- Н-да, - осмотрел Корнея бригадир.
- Я пошел, - Корней собрался выйти, - а то смена, мать ее ... кончилась, а мне раковину ставить.
На складе было холодно и Корней сразу понял, что придется на свою раковинную часть чехол сделать, а то сразу остывает и становится зябко. Складом заведовал желчный и тощий Кристофер, но ребята звали его просто Крыс.
Увидев Корнея, он хохотнул.
- Ну, ты даешь. Говорил тебе, образовываться надо...
- Да на кой хрен мне твое образование, я все, что надо, мать его... лучше етит твою... тебя знаю...- беззлобно пояснил Корней и протянул заявку.
Крыс взял заявку и пошел куда-то в глубь
- Кто ж знал, что это не "неорганика", а какая-то "неоорганика". Кто ее видел эту, мать ее... неоорганику? - возмутился Корней.
- Вот, - Крыс поставил раковину на пол перед Корнеем. - Ты, Корней, журналы бы читал, что ли. Может и знал бы, ты, что такое неоорганика.
- Ага, а ты за меня сортиры прочищать будешь? Ты тут ни хрена не делаешь. Журнальчики читаешь. Вот ты знаешь что такое "ниорганичено"? Молчишь, так и я не знаю. Ошибок то знаешь сколько?! Над каждой думать опухнешь. Тоже, мать их, умные все. Дело делать нужно.
Корней взял раковину.
- Ты Гришку видел? - поинтересовался он.
Крыс хихикнул.
- Видел, видел. Тоже вот, елки... ничего не читает... Шланги блин...- Крыс хохотнул еще раз.
- Зато все под рукой, - заметил Корней.
- Да и еще от девок отбоя нет, вызовов у него стало раз в десять больше. Только и успевает, что бегать туда сюда, - Крыс плюнул.
- Ну и без шлангов у него отбоя от девчонок не было, - Корней тоже плюнул, хихикнул, взял раковину и вышел.
В лаборатории его ждала завлаб. Увидев переместившегося Корнея, она даже присела от удивления.
- Что же это вы так, - она всплеснула руками. - Как же вы теперь?
- Теперь поставлю, вот, - корней достал из коробки раковину, - новую.
- Только вы уж э...- запнулся Корней, - постарайтесь быть аккуратнее.
Корней быстро установил новую, и пошел еще раз в подвал проверить установку.
Каждый раз, когда Корней проходил мимо, обезьяны бесновались в клетках.
- Зверье мать его... - выругался Корней.
Наконец он все закончил, вернулся в "Г.хозяйство", сдал смену, и переместился домой.
Дома приятно пахло ужином. Корней поднялся в спальню. Разделся и пошел в ванную мыться. Посвежевший, с наполированной раковинной поверхностью и замотанный по пояс в полотенце он стоял перед зеркалом и думал как хорошо, что теперь можно не бриться до следующего четверга.
Вошла жена, она собиралась позвать Корнея ужинать. Но, увидев мужа, так и замерла в проходе.
- Мой до...до... - не смогла выговорить она.
... до дыр, - закончил за нее Корней.
Он надел брюки и пошел ужинать, но, выходя из спальни, споткнулся о гирю, брошенную старшеньким в проходе.
- А-а-а! - взвыл Корней и схватился за ногу.
- Мать ее... Сколько раз говорил Федьке, позанимался - убери на место.
Он аккуратно убрал гирю с прохода, чтобы она никому не мешала и, хромая прошел на кухню.
- Мама, а кто это? - спросил удивленно младшенький, вышедший только что из своей комнаты.