Алексеева Анастасия : другие произведения.

Я - мы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ОБНОВЛЕНИЕ ЗА 29 АВГУСТА. ОСТАВЛЯЙТЕ СВОИ КОММЕНТАРИИ. Эва Уилсон и ее сестра-близнец стали жертвами июльского терракта 2005 года в Лондоне. Мелани погибла, Эва с серьезными травмами была доставлена в больницу. Очнувшись, она не только узнала о смерти сестры, но и должна была смириться со страшной правдой: у нее амнезия и память уже никогда не вернется. Эве придется заново наладить отношения с родителями, познакомиться с друзьями, полюбить человека, без которого она раньше не представляла жизни. И ее со всех сторон окружают тени. Призраки, тянущие к ней свои ледяные руки по ночам. Жду продолжение
    +

    результаты этого опроса

    сделайте свое голосование!
    www.memos.ru : www.memos.ru

   Прежде чем начать свое повествование, я хотела бы сказать несколько слов благодарности тому человеку, который вселил в меня уверенность, вернул вдохновение и надежду на то, что мои истории действительно чего-то стоят. Человеку, который до шести часов утра сидел со мной на кухне, обсуждая детали и предлагая очень интересные и значимые моменты для сюжета. Человеку, чей оптимизм и индивидуальность всегда привлекала меня и вносила в мою жизнь незабываемые минуты. Юль, спасибо за все. И, конечно же, эта книга посвящается тебе.
  Все персонажи придуманы мной, события, описанные здесь, имеют под собой реальную почву, но лишь в самом начале. Как вы понимаете, любые совпадения случайны.
  Эта книга - новая ступень развития меня как писателя. Я постараюсь рассказать вам историю человека, потерявшего себя и не знающего собственного места в жизни. Предупреждаю сразу - будет много боли, сомнений, метаний... Как в нашей жизни, когда мы стоим на перепутье.
  О чем я хотела сказать этой книгой?
  Скорее всего о том, что даже потеряв себя, мы способны найти обратную дорогу к покою, счастью и гармонии. Если не опускаем руки.
   
  Пролог
  Противный писк будильника нарушил тишину гостиничного номера. Солнце только-только пробилось через толщу городского смога и слегка золотило верхушки деревьев, которые были видны из окна комнаты. Обычно июль в Лондоне был теплым месяцем, но сегодня утренний туман делал улицы еще более хмурыми и пасмурными, чем осенью или ранней весной. Пожалуй, именно поэтому в комнате, несмотря на то, что на часах уже было восемь, стоял легкий полумрак и двум девушкам, спавших на одноместных кроватях, стоявших у противоположных стен, было так трудно открыть глаза и начать собираться на очередную экскурсию.
  К возмущению первого будильника вскоре присоединился и сигнал второго, словно он поддерживал своего собрата и пытался достучаться до сонного разума своих временных хозяек. Наконец тонкая девичья рука вылезла из-под одеяла и нажала на кнопку вопящего во все горло часового механизма.
  - Мелани, выключи свой, раздражает, - хриплым ото сна голосом произнесла девушка, откидывая одеяло в сторону и садясь на кровати. - И поднимайся, у нас через пятнадцать минут сбор в холле. Нас никто ждать не будет, сама знаешь.
  - Отвали, я спать хочу. - Вторая девушка скинула с тумбочки свой будильник, пробормотав себе под нос какое-то ругательство, и отвернулась к стене, укрывшись с головой теплым одеялом.
  - Мелани, вставай! - первая девушка накинула на себя халат и прошла в ванную. Оттуда сразу же послышался шум воды.
  - Я никуда не пойду! Я с самого начала говорила родителям, что мне эта поездка не по душе! Эва-а-а, ну прошу тебя, дай поспать!
  Эва вышла из ванной, на ходу натягивая легкий свитер. Она приблизилась к кровати своей собеседницы и резким движением сорвала с нее одеяло.
  - Вставай, лентяйка! Мы из-за тебя опоздаем.
  - Я поздно легла!
  - Нечего было шляться ночью по барам, сестренка. Ты прекрасно знала, что сегодня у нас ранний подъем.
  - Как и вчера, и позавчера, и завтра, и еще пять дней! - Мелани рывком села и попыталась вырвать одеяло из рук сестры. Зеленые глаза, немного сонные, но очень злые, метали молнии. Любой, кто знал Мелани Уилсон, сказал бы, что к этой девушке сейчас лучше не подходить, но на ее сестру-близнеца Эву этот убийственный взгляд никогда не действовал.
  - Хватит ныть, - поморщившись, Эва отошла чуть назад, тем самым лишая сестру возможности отвоевать одеяло. - Скажи спасибо, что я не сказала отцу, чем ты здесь по ночам занимаешься. Хотя, думаю, он и так догадывается.
  - Да иди ты, - процедила сквозь зубы Мелани.
  - Куда? - с любопытством поинтересовалась сестра.
  - Да хоть на ту же экскурсию! - девушка волком посмотрела на сестру и сложила руки на груди. - Я же останусь в номере и продолжу спать. Мне кажется, пора эту дурацкую поездку сделать интересней.
  Эва кинула одеяло сестры на свою кровать и продолжила собираться. Несколько минут в номере стояла тишина, пока Мелони, наконец, не произнесла:
  - Ладно, все, я встаю! Я же прекрасно знаю это молчание, черт бы тебя побрал.
  - Ты о чем? - невинно поинтересовалась ее сестра, стоя перед зеркалом и крася ресницы.
  - Сама прекрасно знаешь, - буркнула девушка, натягивая темно-синие джинсы. - Доложишь обо всем маме с папой, и меня лишат кредитки. Или машины. Или придумают что-нибудь новенькое, но не менее ужасное.
  Одевшись, Мелани направилась в ванную, попутно прихватив с тумбочки свою косметичку. В отличие от сестры, предпочитавшей неброский макияж, Мелани любила ярко краситься и не менее ярко одеваться. Правда короткие платья, юбки и открытые кофточки ей пришлось оставить в Америке, под злорадные смешки Эвы. Глупо щеголять в легкой одежде по холодным улицам Лондона и девушка это прекрасно понимала.
  Умывшись и почистив зубы, Мелани надела легкую майку и плотную толстовку с эмблемой университета, где учились девушки. Ее сестра тем временем собрала сумку, упаковав в чехол фотоаппарат и запасной аккумулятор для него.
  - Готова? - Эва встретила сестру, посвежевшую, но ни капельки не подобревшую, дружелюбной улыбкой. - Прекрати дуться, нас сегодня ждет прекрасная экскурсия.
  - Без тебя знаю. - Мелани быстро покидала в свой рюкзак косметичку, кошелек и плеер с наушниками, а затем посмотрела по сторонам. - Ты мой телефон не видела?
  - Нет. Мел, у нас нет времени его искать, нам уже пора спускаться вниз, к остальной группе.
  - Я никуда не пойду без телефона, тупая ты башка. - Девушка пошарила рукой под подушкой и заглянула в тумбочку.
  - Если что, родители позвонят на мой сотовый.
  - Да причем здесь родители! Мне Тэд должен позвонить днем, и я не могу пропустить его звонок.
  Еще пару минут Мелани искала свой телефон в чемодане, переворошив все свои вещи. Досталось и багажной сумке сестры, из которой одежда полетела прямо на пол. Телефона нигде не было. Эва вздохнула и присоединилась к поискам.
  - Ненавижу, когда ты теряешь свои вещи. От этого страдают люди.
  - Кто это, например? - голос сестры звучал глухо, так как девушка почти полностью залезла под кровать, собирая на себя всю пыль, до которой не добралась нерасторопная горничная.
  - Я, - коротко ответила Эва. - Мелани Уилсон, от тебя одни проблемы.
  - Иди к черту, - 'ласково' прокомментировала ее заявление девушка, выползая из-под кровати. - Зато я нашла телефон. Видимо, скинула его во сне.
  - Поздравляю, что беглец найден. Правда, какой ценой...
  - Какой? Парой грязных рубашек? Эва, я не виновата, что здесь убирают ленивые горничные и не пылесосят должным образом ковер. Отдашь в стирку, нашла проблему.
  - Иди к черту, - повторила за сестрой Эва, поднимаясь с колен. Она искала телефон под комодом, где хранились полотенца.
  - Не могу, дорогая, мне пора на экскурсию. Давай, поторапливайся. - Повесив рюкзачок на плечо, Мелани первая выскочила из номера, кинув сестре ключ. - Вот же копуша.
  - Когда-нибудь я тебя убью. И все суды мира меня оправдают, потому что люди будут мне благодарны за то, что я избавила мир от тебя! - крикнула ей вслед сестра, поднимая ключ с пола и беря свою сумку.
  В холле она обнаружила только сонного после ночной смены портье и растерянно оглядывавшуюся по сторонам Мел.
  - Ну и где все? - повернулась та к ней, обводя помещение рукой.
  - На часы посмотри - уже половина девятого! Мы опоздали на пятнадцать минут! И все из-за твоего дурацкого телефона и Тэда. - Эва подошла к портье и с улыбкой поинтересовалась: - Простите, вы не подскажите, группа 7-1 давно уехала?
  - Автобус отъехал пять минут назад, - лениво ответил ей мужчина. - Вызвать вам такси?
  Эва только открыла рот, чтобы согласиться, но Мел ее перебила, схватив девушку за руку и потянув к выходу:
  - Нет, спасибо, мы доберемся сами.
  - С ума сошла? - возмутилась ее близняшка. - Мы не знаем города!
  - Зато мы знаем, где должна быть наша группа. В пяти минутах отсюда станция метро. По карте быстро посмотрим, куда нам ехать и приедем быстрее остальных. Сейчас же утренние пробки, они на этом автобусе будут около часа ехать.
  - Ты сумасшедшая? А если мы заблудимся? - Эве не хотелось вляпаться в очередную историю по вине сестры. - Уж лучше подождем их до двух в отеле, когда группа приедет на обед.
  - Ты же хотела увидеть Королевские Ботанические Сады? Неужели ты упустишь эту возможность?
  - Мел, но это сумасшествие, ты понимаешь? Лучше уж взять такси.
  - Что из сказанного мной было тебе непонятно? Это Лондон. Утро. Пробки.
  - Ну и черт с ними!
  Мелани все-таки вытащила сестру на улицу, несмотря на попытки той сопротивляться. Остановившись у дверей, которые за ними закрыл швейцар, девушка повернулась к сестре и состроила умилительную рожицу:
  - Эва, ну пожалуйста! Хотя бы из жалости подари мне это маленькое приключение. Это ведь так интересно!
  - Нет, - отрезала сестра и направилась к стоящему у гостиницы такси. Мелани снова схватила ее за руку.
  - Если ты согласишься, я отдам тебе тот серебряный кулон, на который ты уже который месяц облизываешься.
  - Не уговаривай меня, я не соглашусь на это безумие.
  - Но мы ведь в любой момент сможем спросить дорогу! Эва, я прошу тебя... - девушка сложила руки на груди в молитвенном жесте. С минуту ее сестра пристально смотрела на близняшку, а потом все же кивнула:
  - Хорошо. Но если что...
  - Мы сразу же возьмем такси, обещаю! - Мел радостно улыбнулась и направилась в сторону входа в метро, ловко избегая столкновения со спешащими по своим делам прохожими. Эва пошла за ней, нервно теребя брелок на сумке и бормоча себе под нос что-то про безумие.
  Они спустились в метро, когда на часах было уже без двадцати девять. Быстро ознакомившись с путаной схемой маршрутов, девушки сели в поезд, заняв свободные места у окна. Мелани с любопытством оглядывалась по сторонам, оценивая парней, а Эва взволнованно поглядывала на часы, прикидывая, успеют ли они к открытию Садов и ругая себя за то, что поддалась на уговоры сестры.
  А затем раздался оглушительный взрыв, и девушек отбросило в сторону волной. Вокруг все смешалось, пространство превратилось в едкую смесь пыли, стекол и страха. Удушающего, омерзительного ужаса, который сменился болью и темнотой. 
  
  Глава первая
  
  Выстрел. Судорожный вдох ледяным огнем обжег мои легкие. По телу прошлась легкая дрожь, причинившая почти физическую боль. Не было сил открыть глаза, пошевелить рукой. Я не могла даже самой себе доказать, что тело живо. Мысли хаотично роились в голове, но ни одна из них не смогла пробиться сквозь стену оцепенения.
  
  Выстрел. На этот раз еще громче, эхом отдавая в ушах. Совсем рядом, оглушающий, заставляющий сжиматься от страха в ожидании неминуемой смерти. Внутри меня все замерло на миг, возникло желание сорваться с места и убежать, спрятаться, исчезнуть... Но тело не слушалось.
  
  Выстрел. Совсем близко, в районе груди.
  
  Это мое сердце.
  
  Я жива! Я дышу, я чувствую биение своего сердца. Возможно, это всего лишь страшный сон, один из тех, что снится ранним утром, смазанный, лишенный каких-либо чувств, и от этого совсем не запоминающийся? Тогда нужно немного подождать и я проснусь, вырвусь из плена, в который меня загнало мое собственное сознание.
  Я проснусь в своей комнате, запущу ладони в мокрые от пота спутанные волосы и просижу так несколько минут, пытаясь придти в себя после такого омерзительного сна. Затем поправлю подушку и снова усну, проигнорировав первые лучи солнца, осветившие подоконник с одиноким засохшим цветком в высокой вазе.
  Через несколько часов я даже не вспомню об утреннем кошмаре.
  Это не сон.
  С запозданием пришла мысль. Она робко постучалась в стену, окружившую меня со всех сторон, а затем просочилась через крошечную трещину у самого основания. Я даже не заметила ее сперва, пока внутренний голос не завопил: 'Кто я?'.
  Мое имя... Стерто из памяти, замызгано страхом и паникой. Его нет.
  Я резко открыла глаза. Комната вращалась, словно у нее не было никаких границ. Стены, потолок... Все смешалось. Перевернулось. Закрутилось в вихре моего смятения.
  Кто? Где? Почему? Вопросы прорвались сквозь стену и захлестнули меня, словно огромная волна цунами. Страх нарастал, пока не достиг своего апогея.
  Я закричала.
  Стеклянная дверь отъехала в сторону и в комнату вошла девушка в медицинской форме. Она стремительно подошла к столику в углу и взяла шприц. Я содрогнулась, крик перешел в хрип. На губах вдруг появился соленый привкус с явственными нотками металла. Я провела рукой по лицу и на мертвенно бледной коже алыми искрами сверкала кровь. В этот же момент в левую руку вонзилась тонкая игла, впрыскивая в мои вены лекарство. Веки сомкнулись, дыхание участилось, сердце пропустило удар, а затем я потеряла сознание.
  
  - Она сейчас очень слаба, поэтому я прошу вас, миссис Уилсон...
  - Доктор Келен, я ее мать. Неужели вы думаете, что я способна навредить собственной дочери?
  - Я работаю в больнице уже не один год и знаю, как это бывает. Поймите, я просто хочу, чтобы вы не набросились с расспросами на дочь, а сразу позвали меня. Когда она очнется, мне нужно будет сразу оценить ее состояние. Вы видели ее рентген. Височная кость почти раздроблена, осколки чудом не разорвали ее мозг на кусочки.
  - Доктор, просто скажите, что нас ждет.
  - Скорее всего, полная потеря памяти.
  - То есть...
  - Да, она может даже не узнать вас, мистер Уилсон. Пока я не могу сказать, будет это временным явлением или память вообще никогда не вернется. Возможно, я ошибаюсь, и никаких последствий травма иметь не будет. Я очень на это надеюсь.
  С моих губ сорвался тихий стон и я открыла глаза. Комната перестала вращаться, но слабый писк и яркий свет больно резанули по глазам и ушам. Виски сдавило словно обручем, к горлу подкатила тошнота. Возле меня сразу же возник высокий мужчина в белом халате, с дружелюбной улыбкой и уставшими глазами, под которыми залегли легкие тени.
  - С пробуждением, мисс. Я ваш лечащий врач, меня зовут доктор Келен. Вы помните, что с вами произошло? - У врача был немного грубый голос, но нотки дружелюбия делали его приятным.
  - Она очнулась, - раздался шепот справа от меня. я повернула голову и увидела еще двоих людей: подтянутого мужчину лет сорока и невысокую женщину немного его помладше. В глазах женщины стояли слезы.
  - Мисс? Вы можете говорить? - напомнил о вопросе доктор.
  - Да, - облизнув пересохшие губы, ответила я и снова повернулась к нему.
  - Вы помните, что произошло? - Он взял с прикроватной тумбочки какую-то папку и достал из кармана ручку.
  - Н-нет, - запнувшись, я закрыла глаза. Горло горело огнем, язык еле ворочался. - Пить... пожалуйста.
  Доктор Келен помог мне чуть приподнять голову и поднес к моим губам стакан. Я сделала несколько маленьких глотков, не сводя глаз с его лица. Мужчина заметил это и улыбнулся.
  - Все хорошо, не бойтесь. Вы можете назвать свое имя?
  - Я... не знаю.
  Он сделал какую-то пометку в своих записях и указал на стоящих рядом с моей кроватью;
  - Вы узнаете этих людей?
  Я внимательно вгляделась в их лица и покачала головой. Женщина всхлипнула и хотела что-то сказать, но осеклась под взглядом врача.
  - Сейчас медсестра принесет вам ужин. Постарайтесь съесть все, хорошо? Потом мы снова зайдем и поговорим. - Он нажал на кнопку, и стеклянная дверь палаты отъехала в сторону.
  - Подождите, - окликнула я доктора, попытавшись приподняться. - Что со мной? Мистер Келен, я... Я не понимаю.
  - Я все объясню, когда вернусь, мисс Уилсон. - Он улыбнулся, но улыбка не затронула его глаз. - Если нужно, медсестра сделает вам укол обезболивающего.
  - Не надо... Таблетки от головной боли будет достаточно.
  - Хорошо, - кивнув, он вышел из палаты, пропустив вперед своих спутников. Дверь плавно закрылась, свет стал не таким ярким и глаза сразу перестали слезиться. Я расслабилась, но в горле все равно стоял комок, вот-вот грозивший обернуться слезами. Меня пугало собственное бессилие. И очень страшила пустота в груди, словно теперь там не хватало чего-то очень важного. Словно теперь там не было сердца.
  Еда не имела никакого вкуса. Тосты явственно отдавали картоном, чай был больше похож на чуть подслащенную теплую воду, а фрукты невыносимо пахли лекарствами. Осознав тщетность попыток нормально поесть, я отодвинула от себя поднос и выпила таблетку, лежащую на маленьком блюдце. Не обращая внимания на легкую горечь в горле, откинулась на подушки и с удовольствием закрыла глаза. Теперь осталось немного подождать, пока не пройдет головная боль и ко мне вернется ясность мысли.
   Я изо всех сил старалась не думать о том, что не могу вспомнить даже своего имени. Доктор Келен обещал прийти и все объяснить. Возможно, это всего лишь небольшой шок после произошедшего. Вот только знать бы, что же случилось. И кто эти люди, стоящие рядом с врачом и с такой болью в глазах на меня смотрящие? Я готова была поклясться, что вижу их впервые. Но так ли это?
   Внезапно мне захотелось посмотреть в зеркало. Просто убедиться, что я не бледный призрак, полузабытое воспоминание или отголосок прошлого. Я хотела увидеть свои глаза и эмоции в них. Мне хотелось улыбнуться и увидеть эту улыбку. Я жаждала прикоснуться к собственному лицу и не просто почувствовать свои пальцы на коже, но и проследить за их движениями. Но в палате не было ничего, кроме кровати, аппаратов, подключенных ко мне, пары стульев и низенькой тумбы. Стеклянная дверь была закрыта жалюзи, а на кнопку вызова медперсонала я нажимать не хотела - еще не хватало поднять панику.
   Осторожно коснувшись бинтов на голове, я слегка поморщилась - прикосновение отозвалось легкой болью в висках. Чувство неопределенности добавило еще больше дискомфорта или даже паники.
   Я хочу объяснений.
   Мне нужно знать правду.
   Минуты тянулись слишком медленно. Казалось, я слышу, как секундная стрелка обегает циферблат, иногда останавливаясь, словно спотыкаясь. Я перевела взгляд на свои ладони, все в ссадинах, с длинными тонкими пальцами, сейчас нервно сжимающие край одеяла. Выпустив ткань, я поднесла руки к лицу, наблюдая за тем, как они дрожат и понимая, что это лишь бледная проекция моей внутренней дрожи.
   Наверное, прошла целая вечность, прежде чем дверь отъехала в сторону, и в палату вошел доктор Келен. В руках у него была небольшая папка, которую он тут же положил на один из стульев.
   - Голова прошла? - он осторожно присел на край кровати и дружелюбно улыбнулся на мой кивок. - Это временно. У вас очень сильная травма черепа, так что головная боль будет частенько возвращаться в течении нескольких месяцев. Мисс Уилсон, можно я откажусь от требуемой официальности? Это позволит вести беседу более непринужденно и доверительно.
   - Да, хорошо.
   - Отлично. Ты вспомнила что-нибудь? - он открыл папку и достал толстую тетрадь с прикрепленной ручкой.
   - Нет. В голове все так же пусто.
   - Я буду записывать наш разговор, точнее, ключевые моменты. Это поможет мне в дальнейшем более полно нарисовать историю твоей болезни. Сейчас постарайся ответить на мои вопросы. Если будет нужно, можешь немного над ними подумать. Начнем?
   Я кивнула.
   - Какой твой любимый цвет?
   - Синий.
   - Время года?
   - Весна.
   - Конкретней? Можешь назвать месяц?
   Задумавшись на несколько секунд, я нашла ответ:
   - Кажется, это май.
   - Кажется? Ты не уверена?
   - Нет, точно, май.
   - Ты любишь животных? - доктор Келен старательно делал записи, не забывая смотреть на меня своим изучающим взглядом.
   - Да.
   - А любимое животное назвать можешь?
   - Лошади. - Я начала терять терпение и невольно повысила голос, а в интонации появились немного агрессивные нотки. Врач это уловил и снова пристально посмотрел, сделав несколько пометок в тетради.
   - Как тебя зовут?
   Я лишь покачала головой, стараясь бороться с мгновенно подступившими слезами.
   - Фамилию ты тоже не помнишь?
   - Нет. - Шепотом, еле выдохнув.
   - Можешь перечислить членов своей семьи?
   - Нет! - Слезы все-таки выступили на глазах, спрятав комнату в серой пелене. Я поспешила смахнуть их с ресниц и снова взять себя в руки, но было поздно - рыдания начали сотрясать мое тело.
   - Эва, прошу тебя, постарайся успокоиться. Тебе сейчас нельзя сильно волноваться, может подняться давление, что негативно скажется на твоем здоровье. - Мужчина пододвинулся ко мне ближе и осторожно приобнял за плечи. Несколько минут он гладил меня по спине, успокаивающе что-то приговаривая. Думаю, важны были не слова, а интонация, с которой он их произносил. Я смогла успокоиться и слегка отстранилась, благодарно кивнув. Он протянул мне салфетку и поинтересовался: - Сможешь продолжать?
   Дождавшись ответного кивка, он достал из тетради фотографию и положил передо мной:
   - Что ты можешь сказать об этих людях? Не торопись, посмотри внимательно, покопайся в памяти и скажи любые детали, что всплывут в твоей голове.
   Я взяла карточку, стараясь не обращать внимания на дрожащие руки, и вгляделась в людей, которые были на ней запечатлены. Это были те же мужчина с женщиной, что до этого приходили в мою палату с доктором... и две меня. Я провела большим пальцем по двум одинаковым девушкам, одетых в одинаковые толстовки и спортивные штаны, с одинаковыми улыбками. У меня есть сестра-близнец?
   - Вы сказали, что меня зовут Эва? - Я подняла глаза на доктора Келена, а затем снова вернулась к разглядыванию снимка. - Это моя сестра? Она здесь? Как ее зовут?
   - Эва, на этом снимке твоя семья. - Он указал на супружескую пару. - Это твои родители, а рядом действительно твоя сестра Мелани. Уилсон - вот твоя фамилия. Вы с сестрой поехали в Лондон на каникулах, родители сделали вам подарок на день рождения. К сожалению, в метро произошел сильный взрыв. Теракт. Вы с сестрой ехали в одном из пострадавших поездов, и из-за взрыва ты очень сильно ударилась головой. Височная кость была почти полностью раздроблена, мы в буквальном смысле собирали ее по кусочкам.
   - А Мелани? С ней все в порядке? - Ответ я увидела в глазах врача раньше, чем услышала.
  - Твоя сестра погибла, Эва. Травмы были несовместимы с жизнью, ее даже не успели довезти до больницы. Мне очень жаль.
  К горлу снова подступил комок, но я смогла совладать с собой и тихо произнесла:
  - Я хочу увидеть своих родителей.
  - Конечно, они ждут у дверей палаты. Позвать их сейчас или отдохнешь немного?
  Я замешкалась с ответом, пытаясь разобраться с собственными ощущениями. Головная боль понемногу возвращалась, да и чувствовала я себя измученной и опустошенной.
  - Я встречусь с ними утром.
  - Как скажешь. Сейчас придет медсестра и даст тебе обезболивающее. До встречи утром, Эва.
  Он ободряюще коснулся моей руки и вышел, предварительно что-то отметив на планшете, прикрепленном к кровати. Расслабившись, я с облегчением закрыла глаза. Боль накатывала волнами, то отступая, то появляясь вновь, но лишь благодаря ей я чувствовала себя живой.
  Я жива.
  И пусть я не помнила ничего о своей сестре, внутри было пусто, словно вырезали часть меня. От этой пустоты становилось страшно и не уютно, а при мысли, что теперь так будет всегда, хотелось плакать.
  Медсестра появилась через несколько минут после ухода врача. Видя мое состояние, она молча сделала укол и удалилась, поправив жалюзи и плотно закрыв за собой дверь. Я была благодарна ей за тишину и одиночество, которые окружили меня и приняли в свои объятия. От этого не стало легче, но хотя бы боль можно было не прятать и дать волю слезам, не сдерживая рыдания.
  Невыносимо было думать о том, что когда-то рядом со мной был человек, не просто понимающий и знающий обо мне все, а являющийся неотъемлемой частью моего существования. Невыносимо было знать, что я лишилась чего-то ценного, ценней всех сокровищ на свете, и даже не помню об этом. Невыносимо.
  Как мы общались с ней?
  Любили ли друг друга?
  Доверяла ли я свои тайны и мечты своей половинке от рождения?
  Я ничего не знала об этом, ничего не помнила, и, возможно, никогда не смогу ответить на эти вопросы.
  Лучше бы умерла я. Лучше бы никто из нас не умирал! Почему я не могу все изменить, вернувшись в прошлое и остановив себя и сестру у входа в это чертово метро?
  Усталость навалилась на меня со страшной силой, смыкая веки и заставляя ускользнуть в сон и хоть на несколько часов отрешиться от боли.
  
   Отчаяние выплескивалось наружу бесконтрольно, выражаясь в хриплых, отрывистых выдохах. Гулкое биение сердца было слышно, казалось, за несколько шагов от нее. Страх - самое удивительное чувство. Удивительное и отрезвляющее.
   Хотелось сжаться в комочек, подтянув колени к груди и обхватив себя руками. Ее уже давно никто не обнимал, давно она не чувствовала мягких касаний прохладных ладоней, приносящих успокоение.
   Сон продолжался. Голые ветви деревьев били ее по мокрым щекам, раздирая нежную кожу до крови. Она всегда плакала в своих кошмарах. Это было единственное, что могло помочь ей выплеснуть ужас, который горячим тугим комом лежал на душе.
  
  Глава вторая
  
  
  Утром стало еще хуже. Горло саднило, словно я долгое время, без перерыва, кричала, надрывая связки. В ушах шумело, добавляя еще больше тупой боли в висках. Открыв глаза, я бессмысленным взглядом окинула свою палату, даже не пытаясь вспомнить причину моего присутствия здесь. Зачем? Я никогда уже этого не забуду.
  Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем в палату пришла медсестра с завтраком на подносе. Равнодушно посмотрев на еду, я взяла лишь стакан с соком и сделала несколько маленьких глотков, надеюсь, что это хоть как-то поможет справиться с сухостью во рту. Медсестра лишь покачала головой и поспешила выйти, закрыв за собой дверь, позволив мне снова остаться наедине с мыслями. Которых не было. Абсолютно никаких.
  Интересно, сколько мне предстоит провести здесь дней? Или может, счет пойдет на недели? Месяцы? Смогу ли я вернуться к своей прежней жизни? И какой эта жизнь была? Как зовут моих друзей? Есть ли у меня парень?
  Последними остатками силы воли я подавила в себе любопытство, смешенное с огромным чувством вины. Какая разница, с кем я общалась раньше, где училась и как жила, если Мелани со мной больше никогда не будет рядом. За все это утро я убедила себя, что мои отношения с сестрой были самым важным для меня. Самым ценным. И я их потеряла.
  Прошла целая вечность с того момента, как мне принесли завтрак, сиротливо стоящий на тумбочке и так и не сумевшим привлечь мое внимание. Еще немного и придут мои родители. Люди, которые подарили мне жизнь. Люди, которых я не помню.
  Закрыв глаза, постаралась представить своих родителей, основываясь лишь на своих внутренних ощущениях. Ничего. Лишь серые, смазанные тени, словно я - исписанный карандашом блокнот, по которому прошлись дешевым ластиком.
  Дверь снова отъехала в сторону и кто-то шепот окликнул меня по имени.
  Мама.
  Слезы хлынули из глаз, словно внутри меня прорвало плотину. Тут же мои плечи обхватили чьи-то теплые родные руки, а тихий голос стал утешающее что-то шептать. Я не хотела разбирать слов, мне было достаточно интонаций, мягких, убаюкивающих, таких до боли знакомых и любимых. Я с легкостью могла представить, как когда-то этот голос пел для меня колыбельную или успокаивал и утешал во время моей болезни или испуга.
  - Я боюсь, мама, - еле слышно получилось выдавить из себя в перерывах между рыданиями. - Я так боюсь... Мне страшно. Страшно. Страшно...
  - Тихо, моя девочка, успокойся. - Голос матери стал громче, а объятия крепче. - Все осталось позади, Эва.
  Что-то заставило меня напрячься и отстраниться. Я посмотрела на мать, словно впервые увидев ее лицо. Перевела взгляд на отца, стоящего рядом с нами и держащего меня за руку, крепко сжимая, словно боясь отпустить.
  - Что случилось? Доченька, не бойся нас, прошу тебя. - Мама вздрогнула, заметив мою отстраненность, и попыталась робко улыбнуться.
  - Я словно впервые вас вижу. Господи, простите меня, простите!
  - Эва, успокойся. Мы справимся с этим, я обещаю, слышишь? Все будет хорошо.
  Резкость в ее голосе, какая-то непонятная мне требовательность совершенно не вязались с теми словами, что она произносила. Словно она внушала, настаивала, программировала меня.
  - Дочь, давно я не видел тебя такой бледной и худенькой. За эти пару дней, что мы провели здесь, ты похудела. - Отец пытался выглядеть бодрым, но усталый взгляд и мешки под глазами говорили о том, как ему сейчас было тяжело даже просто пытаться пошутить. - Когда тебя выпишут, пойдем в какой-нибудь ресторанчик, и ты съешь пару гамбургеров с огромными порциями картошки.
  - Хорошо. - Я улыбнулась сквозь слезы. - Попробуй не выполнить своего обещания, буду тебе сниться в таком виде каждую ночь.
  - Как ты себя чувствуешь? Доктор Келен сказал, что тебя будут мучить некоторое время сильные головные боли.
  - Да, голова действительно болит. Но я стараюсь быть сильной. Не поддаваться и не замечать.
  - Может, позвать кого-нибудь, чтобы тебе дали лекарство? - Забота в голосе матери зашкаливала, а зеленые глаза были полны сочувствия.
  - Нет. Я не хочу опять спать.
  - Хорошо.
  В палате повисло молчание и я никак не могла набраться храбрости его нарушить. Хотелось спросить о многом, узнать то, что было стерто из моей памяти, поговорить о сестре, но я продолжала молчать, просто разглядывая родителей и стараясь вспомнить что-нибудь самостоятельно.
  Зеркало. Я хотела вчера увидеть свое отражение в зеркале, чтобы хоть как-то понять, что я из себя представляю.
  - Мам, а можно мне зеркало? Хотя бы самое маленькое?
  - Да, конечно, - она схватила сумку, лежащую на полу у ее ног и начала в ней копаться. - Держи.
  Маленькое карманное зеркало в металлической оправе легло на мои колени. Я робко коснулась прохладной поверхности, задержала дыхание и поднесла его к лицу. Оттуда на меня смотрели тусклые зеленые глаза. Взгляд загнанного животного в обрамлении белоснежных бинтов, ссадин и синяков.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"