Еще долго Селиим слышал крики и стоны умирающих тюремщиков, которых огромное и неуловимое Нечто рвало на части, как беспомощных насекомых. Это Нечто ломало замок так, будто он был сделан из песка, и погибнуть мог каждый; ужасная давка встретила Селиима сразу, как он выбежал из камеры, и, если бы не Марфуст, он мог бы быть раздавлен узниками. В один момент вору показалось, что волшебник проскочил прямо сквозь красное пламя, чтобы поднять Селиима на ноги, и остался невредим. Вор недолго думал об этом, решив, что это галлюцинация, что он в бреду, затем его щупленькое и слабое тело придавили к стене, и он наполовину потерял сознание. Крепкие руки тут же подняли его и вынесли из разрушенного замка, и, когда Селиим почувствовал под собой мягкую траву и увидел над головой смыкающиеся стволы деревьев, он заплакал слезами радости и уснул в полном жару и бреду. Он шептал что-то о Марфусте, спрашивал, зачем тот спас его, как он спас его, и все в этом духе. Спал он, казалось, целую вечность, и вот, наконец, открыл глаза.
Кругом было тихо, и солнце тускло проглядывало сквозь гущу облаков. По расположению солнца Селиим понял, что сейчас раннее утро и оглянулся кругом в надежде кого-то увидеть, и больше всего он, конечно, жаждал увидеть Марфуста. К его разочарованию, волшебника нигде не было, Селиим был совершенно один в лесу и подумал, что, скорее всего, Марфуст лишь вынес его из пожара, а затем ушел по своим нуждам.
"Как же он сделал это? И зачем спас именно меня? Я уверен, что таких, как я там было много, и каждого он мог вынести из этой ужасной давки, но вынес меня!"
- Эй, очнулся!? - послышался возглас волшебника. Селиим тут же вскочил с земли, ощутив мощный восторг. Он посмотрел на Марфуста: этот человек был не похож ни на кого, он был не то чтобы красив, он был прекрасен. Молодость его уже покинула, но старость еще не наступила. Казалось, ему к лицу этот неопределенный возраст. Морщинки вокруг глаз и губ только красили его образ. Взгляд его был самоуверенный и целеустремленный, и пронзал Селиима насквозь.
- Как твое самочувствие? - спросил волшебник, убирая со лба мокрые волосы. Он только что искупался в протекавшей неподалеку реке.
- Со мной все хорошо, - стыдливо ответил Селиим - Только я до сих пор не могу осознать всего произошедшего со мной... И у меня, кажется, жар.
- Это нормально, - отвечал Марфуст - Это пройдет. Сходил бы ты сейчас, искупался. В реке вода очень теплая. Поговорим после, когда я смогу увидеть твое лицо.
Селиим попытался представить себе свой теперешний облик, и после недолгих раздумий понял, что все плохо. Опустив голову, он поплелся в сторону реки. Ноги его изрядно подкашивались, голова трещала, но глупая улыбка так и не сходила с его лица. Он хотел задать волшебнику много вопросов, но понимал, что ответы на них не получит. Человек, спасший, его был темный, скрывал много тайн - Селиим чувствовал это, но к своему удивлению, нисколько его не боялся. Обойдя небольшой холм, он услышал журчание воды и протянул к ней руки. Деревья перед ним расступились, и он взглянул на сверкающую воду, как на необъяснимое чудо.
"Не может же все быть так хорошо, - подумал он - Не верю я в это. Сплю я!"
Спотыкаясь на каждой кочке, парень плюхнулся в мерно бегущую реку, не снимая одежды и наслаждаясь прохладою. Сколько-то он пробултыхался на мелководье, смыл с себя всю грязь, держал свое лицо в воде до тех пор, пока не начал задыхаться. Затем он снял с себя свои лохмотья и попытался постирать их, и тут же над ним очутился Марфуст, улыбающийся и светящийся.
- Боялся, что утонешь, - отозвался он на вопросительный взгляд Селиима - Вот, пришел проследить.
Селиим осторожно вышел из воды и тут же принялся натягивать на себя свою мокрую одежду. Марфуст сразу снял свой плащ и протянул его вору со словами:
- Надень пока это. Пусть твои вещи высохнут. Как-никак ночи могут быть холодными. А ты еще простужен.
На самом же волшебнике все вещи были мокрые. Селиим удивленно спросил:
- А как же ты? Ты сам весь мокрый! Ты тоже можешь замерзнуть.
- О, нет! Для меня не существует ни жары, ни холода. Не беспокойся об этом. Держи плащ!
Селиим без лишних вопросов взял плащ и укутался в него, одежду свою он отжал хорошенечко, а дырявые сапоги поставил возле костра, который развел Марфуст. Они вместе уселись на траве и Марфуст тут же начал говорить:
- Я надеюсь, ты не будешь сейчас спрашивать о том, как я тебя спас, зачем я это сделал и все такое. Отнесись ко всему этому благоразумно и не усложняй ничего, пожалуйста. Есть у меня мои друзья, про них тоже спрашивать нечего, у них много имен и еще больше возможностей, но в целом это Нечто, и ты не зли его. Понял?
Селиим поспешно кивнул, а волшебник уставился на него исподлобья оценивающим взглядом.
- И я ни о чем тебя спрашивать не буду сейчас, - продолжил он - Потом все сами поймем и узнаем, так ведь? Одно я спрошу: пойдешь ли ты со мной?
- А разве у меня есть выбор?
Волшебник прищурился.
- И это верно. Куда тебе еще деваться! Сейчас твои вещи высохнут, и мы пойдем. Идти будем быстро, без разговоров. К ночи мы должны пересечь границу Панфила, чтобы Милиса не смогла догнать нас. Как-никак больше половины заключенных покинули тюрьму, и в скором времени они, сбившись в кучки, бросятся грабить мелкие деревни. Милиса не оставит все, как есть, и в тюрьму упрятать тоже никого не сможет, так как нет больше тюрьмы. Выходит, ей придется всех их убить, а я не хочу оказаться в гуще этих неприятных событий. Хочу быть как можно дальше отсюда.
- А куда же мы пойдем?
- Туда, где никто не сможет тебе навредить.
Селиим задумался, пытаясь найти в закоулках своей памяти такое место, где он мог бы быть в полной безопасности. Марфуст увидел по его лицу, что он не понимает и произнес:
- Мы пойдем на Север, в королевство Терпситон, в леса Наставницы - верховной ведьмы.
Селиим замер. "Если ты найдешь моего сына, излечи его душу! Пообещай мне! Его зовут Далибор! Он в тех проклятых лесах на севере!" - слова несчастной старухи припомнились в его голове, и он внезапно поверил в то, что ему дано какое-то предназначение, что не просто так Марфуст спас его, не просто так он скоро окажется в "тех проклятых лесах". Он должен найти Далибора и помочь ему, во что бы то ни стало.
- Можно мне спросить кое-что? - промолвил вор - Это никак не касается тебя.
- Тогда спрашивай.
- Ты знаешь что-нибудь о болезнях души?
Марфуст дико расхохотался.
- Да ты о любви спрашиваешь? Нет, что ты! Эта тема мне не близка!
Селиим смутился. Вряд ли Далибор болен любовью, да и не болезнь это вовсе.
- Нет, я не о любви. Мне сказали... О страшной болезни мне сказали. Болезнь души, я не понимаю, что это. Может это как-то связано с магией в тех лесах...у Наставницы?
Волшебник оборвал свой смех и посмотрел на Селиима каким-то потускневшим взглядом. Что-то страшное вдруг понял он, что-то не близкое любви.
- Обездушивание, - мрачно произнес он - Наставница им пользуется. Грустная штука.
- Расскажи мне.
- Нет. Не хочу.
- Пожалуйста! Мне нужно все узнать об этом, мне нужно помочь одному человеку, который болен этим...
- Вздор! - Марфуст махнул рукой - Тебе это не нужно! Люди, испытавшие Обездушивание, уже не люди. Они ходят как призраки с пустыми глазками и ничего не соображают. Им можно приказать все, что угодно и они сделают это.
- А кто может приказывать им?
- Тот, кто владеет их душой.
- Это Наставница?
- Это Наставница. У нее трое бездушных, насколько я помню.
- И что же они делают? Зачем они ей?
Марфуст всплеснул руками и крикнул:
- Да что ж за глупые вопросы ты задаешь!? Нужны они ей и все! Они живут с ней, выполняют все ее приказы, добывают для нее информацию...
- Ладно, - прервал его Селиим - Я все понял.
Повисла недолгая пауза, после которой Селиим опять высыпал на волшебника разгневавший вопрос.
- А ты когда-нибудь пытался обездушить человека?
- Да что ж это такое! Нет, не пытался. Это дело слишком темное и никому, кроме Наставницы, неподвластное. Не стоит в это лезть. И более того, такое действие хуже убийства. Да-да, не смотри так. Некоторые суеверные господа пророчат Наставнице тяжелую расплату за все ее злодеяния.
- А ты в это веришь? - насторожился Селиим.
- Я думаю, что справедливость нас всех когда-нибудь затронет. А плохие поступки всегда можно покрыть хорошими, только вот жизни на все это может не хватить...
Марфуст вдруг осекся, будто болтнул чего лишнего. Глаза его уставились в одну точку, и он весь ушел в себя. Селиим молча встал и, поплотнее закутавшись в плащ, принялся расхаживать вокруг костра, изредка вздрагивая и кашляя.
- Вот оно что! - вдруг воскликнул волшебник, что вор подпрыгнул на месте, - Наставница - женщина со своими странностями, как и все они в принципе. Я точно знаю, что она очень болезненно относится к убийствам, она никогда не станет своими руками отнимать чью-то жизнь. Это вовсе не женская слабость, нет! В связи с ее положением и статусом, она часто бывает свидетелем чьей-то смерти, часто насильственной. К жестокости она очень даже склонна. Она в этом плане может посоперничать с Колодезной Ведьмой. Слыхал ведь о такой? Нет? Это ладно. Я хочу сказать, что бездушные у Наставницы как палачи, выполняют за нее эту мрачную работу...
- Погоди, - напрягся Селиим - Разве в ее лесах признаны казни?
- А ты как думал? - усмехнулся Марфуст в ответ - Никто не обратит внимания на то, что ты вор и будут любить тебя до тех пор, пока ты что-нибудь не украдешь. Никто не будет напоминать тебе твое прошлое. Наставница прощает грехи всем, кто к ней приходит, но взамен просит присяги на верность. Будешь верен ей - будешь спокойно жить. Она обогреет всех, кто попросит ее покровительства.
- А если я не захочу присягнуть ей на верность? Что же тогда она со мной сделает?
- Ничего. Но дольше суток ты там не задержишься. А я тебе, как сбежавшему преступнику, советую остаться там. Это лучшая жизнь, какая может у тебя быть. Ты всегда будешь сыт и одет, да к тому же тебя там научат как-никак меч в руках держать и, если повезет, пару магических фокусов освоишь.
- А ты зачем идешь туда? - грубо перебил мага Селиим - Тоже хочешь ей присягнуть?
- Мы договорились без лишних вопросов! - сверкнув глазами, быстро проговорил Марфуст и отвернулся - У меня свои нужды, и я не собираюсь их с тобой обсуждать.
Селиим опустил голову и продолжил расхаживать вокруг костра. Простуда и кашель совсем замучили его, он не находил себе места, дергался, нервничал. Марфуст всеми силами старался этого не замечать, но, в конце концов, не выдержал и заговорил:
- Успокойся, не смертельна твоя простуда.
- У меня сильный жар, - простонал Селиим - Мне очень плохо. Может ты, как волшебник, сможешь мне помочь?
- О, нет, - ответил Марфуст с горестной улыбкой - Исцеление не моя стихия. Если бы ты попросил тебя убить, я бы быстро это сделал. Я разрушитель, если ты, конечно, понимаешь смысл этого слова.
Смысл этого слова Селиим не понимал, и, более того, понимать не хотел. Оно звучало страшно для него. А разговор между тем на этом закончился. Марфуст молча встал и исчез в гуще деревьев, перед этим махнув рукой, чтобы Селиим не волновался. Долго вор сидел один у костра и изредка дотрагивался до своей одежды, проверяя, высохла она или нет. Он даже было подумал, что волшебник бросил его. Он встал, надел свои сапоги и решительно собрался поискать его, но и шагу ступить не успел, как Марфуст выскочил из-за деревьев с какой-то нахальной улыбкой. Он жестом приказал Селииму собираться, и, не говоря ни слова больше, вор и убийца тронулись в путь.