Аннотация: Здесь находятся 4 полные главы моей новой книги. Аннотации пока нет. Но я над ней работаю.
Глава 1
- Давай же, ленивое создание. Госпожа торопится, - кричала Альфреда с порога дома.
Мне оставалось только скрипеть зубами от бессильной злобы. Ноги уже еле тащили меня. Тяжелое ведро, доверху наполненное водой, ситуации не улучшало. Мне хотелось бросить все к черту и завопить.
Альфреда все не унималась и продолжала стоять на пороге, крича во все горло, какая я отвратительная служанка. Посмотрела бы я на нее, если бы она ни свет ни заря вставала, чтобы тащить ведра с водой для утренней ванны нашей госпожи. Чтоб ей пусто было. Расстояние от реки до дома было достаточным, чтобы где-то после второго ведра понять, что больше ты не горишь желанием что-то таскать.
Наконец, я подошла к порогу.
- Ух, несносная, - с этими словами Альфреда отняла у меня ведро, одарила меня суровым взглядом, фыркнула и ушла в глубь дома, чтобы отдать ведро Рэнделлу, чтоб тот дотащил его на второй этаж.
Альфреда сама является служанкой, точнее главной служанкой, в обязанности которой входит не только наводить порядок и прислуживать в доме, но и следить за другими служанками. Но, как видно, она больше злоупотребляет своим положением, чем что-то делает по дому.
Я так устала, что плюхнулась прямо на ступеньки и вытянула ноги. Через несколько минут ко мне присоединился Рэнделл. Высокий, худощавый парень с вечно грязными светлыми волосами в основном выполнял тяжелою работу по дому и следил за лошадьми. Тяжелая работа - это переставить мебель, что-нибудь починить. Мы перекинулись несколькими словами, прежде чем послышался визгливый голос госпожи. О черт. Мне сейчас достанется.
- Позови Вирджинию. Где носит эту несносную девку?
Я встала и вздохнула. Рэнделл сочувственно на меня посмотрел.
- Иду, - крикнула я.
Поднявшись в комнату госпожи, я увидела, как она разбрасывала свои платья по комнате.
Пока я затягивала ей корсет, она уже успокоилась и начала возбужденно что-то щебетать. Иногда, даже в приподнятом настроении она любила и посплетничать со мной. Но это вовсе не значит, что я садилась рядом с ней и начинала болтать о всякой чуши. Просто, человеку требуется выговариваться, и тем самым человеком, которому приходится слушать все сплетни, возмущения и жалобы на судьбиношку, являлась я. Я с терпением, киванием головы давала понять, что все понимаю и полностью ее поддерживаю. Это элементарная вежливость. Когда она вот так вот рассказывала мне что-то, то казалось бы, это самая обыкновенная женщина, но похоже, только домашние знали об ее жестокости, суровости. Как однажды пошутил Рэнделл: 'Страшна женщина в гневе'. В округе же Гризельда слыла милой, доброй, красивой женщиной, к которой часто приезжали молодые мужчины, чтобы насладиться ее обществом, также же часто они приезжали просить ее руки, на что получали отказ. Насколько мне известно, госпожа мечтала поймать в свои сети богатого мужчину. Приезжавшие к ней не являлись по ее расчетам достаточно богатыми, чтоб обеспечить ей счастливую жизнь. Ей, по-моему, больше светит навсегда остаться старой девой, так как в данных окрестностях не водилось богатых, обеспеченных мужчин. Можно смело считать, что здесь она считалась самой богатой, как среди женщин, так среди и всех соседей.
Гризельда относилась к категории тех дам, которые без служанок являются самыми беспомощными существами на земле. Мне, иногда, казалось, что если я исчезну, то она попросту не выживет.
- Говорят, что один богаче другого. Один хорош, как невинный ангел, а другой хорош, как демон, - продолжала говорить Гризельда. - Даже, не знаю, кому уделять больше внимания и с кого начать.
Я прислушалась. О ком это она?
- Без сомнений, я заставлю их задержаться подольше, хотя говорят, что они хотели здесь пожить только месяц. Не понимаю, зачем покупать такое огромное поместье, если даже толком в нем и жить то не будешь? Что за глупости?- фыркнула она. Затем, перед зеркалом начала принимать, разные выражения лиц, словно репетируя. По большей части это были выражения лиц, которые она в основном показывала мужчинам. Игривые, кокетничающие. Ей бы в актрисы.
Когда с платьем было кончено, Гризельда села перед зеркалом, дожидаясь когда я возьму гребень в руки.
- Какую прическу изволите?
- Подними мне волосы вверх, а впереди выпусти несколько прядей. Это придает мне такой очаровательный вид.
- Запомни, господин Дэниел и господин Грегори. И скажи Аграфене этой безмозглой курице, чтобы не орала на всех, когда они прибудут, - поморщилась Гризельда.
Похоже, что эти два господина действительно волновали ее. Если бы это был очередной ухажер, она бы так не наряжалась, и не волновалась, что подумают о какой-то никому ненужной служанке.
- И скажи Рэнделлу, чтоб из конюшни не вылезал. Лошадей их пусть возьмет, запрет в конюшню и чтоб носа не показывал. От него за три версты несет. Пусть на следующий же день сходит на реку и хорошенько вымоется.
Следующие несколько минут она перечисляла все недостатки служанок. Можно подумать, что молодые господа приехали не с визитом к ней, а посмотреть на состояние служащих ей людей. Вдруг послышался стук копыт по тротуару, госпожа вскочила и бросилась к окну.
- Приехали, - выдохнула она, затем собиралась уже спуститься вниз, но остановилась и посмотрела на меня.
- Как я выгляжу?
Вопрос меня удивил, но я сразу же нашлась, что ответить. Положительный ответ, конечно же.
- Великолепно госпожа.
Действительно, со своими темными кудряшками, тонкой осиной талией миловидным личиком и серыми глазами, она выглядела настоящей красавицей, по крайней мере, пока не узнаешь ее характера. Она разгладила складки на платье и неторопливом шагом вышла из комнаты.
***
Дэниел с самого начала не хотел ехать туда. А вдруг он встретит ее там? Что ей скажет? А он обязательно должен что-то сказать или можно просто наблюдать за ней так, чтобы никто не заметил?
Он увидел ее, когда обычно рано встал утром, чтобы совершить утреннюю прогулку, когда не так жарко. Грегори в отличие от него любил отоспаться, и практически никогда не составлял компанию Дэниелу в этом утренней привычке. В тот раз он зашел подальше, поскольку поблизости все уже изучил, и не было бы того, чего он не знал в той местности. Еще издалека Дэниел увидел девушку, несущую здоровое ведро. Она его не замечала, поэтому он позволил себе незаметно пойти за ней следом. Девушка спустилась к реке. Дэниел спрятался за деревом. Он чувствовал себя глупо, как мальчишка, но заставить себя уйти не смог. Когда девушка развернулась уже с наполненным водой ведром, он чуть не упал. Она была необычайно красива. Светлые волосы волнами спускались до середины спины, яркие зеленые глаза. Черты лиц были до того совершенны и правильны, что если бы не плате служанки, выдававшее ее положение, он бы подумал, что перед ним благородная дама.
Уже как неделю он наблюдал за ней и, слава богу она его еще не заметила, а теперь он едет туда, где она живет. Что он будет делать? А вдруг она с ним заговорит?
Грегори словно почувствовав его напряжение, похлопал друга по плечу.
- Дэниел, мы побудем всего полчаса, а потом уедем. Тебе что неинтересно посмотреть на мадам Гризельду? Говорят она очень хороша.
Дэниел не стал отвечать Грегори, что эта мадам его нисколько не интересует.
Конюх взял их лошадей под уздцы и повел в конюшню. Два друга приблизились к порогу дома. Их встречала здоровая женщина, которая горластым голосом попросила их зайти. Грегори, как дома, плюхнулся в большое кресло в гостиной, куда их провела горластая служанка и попросила пока посидеть.
- Госпожа скоро спуститься, - сказала она. - Не изволите чаю?
Он положительно кивнул, а Грегори фыркнул и сказал, чтобы ему принесли вина. Дэниел слегка улыбнулся, прекрасно зная своего друга.
- Вирджиния, отнеси это господам, - послышался голос.
Сердце Дэниела бешено застучало, хоть он и не знал, как зовут ту девушку, но что-то ему подсказывало, что это ее имя. Когда она зашла в комнату, он поспешно опустил глаза. Грегори, осматривавший предметы мебели и наверняка вычислявший насколько богата мадам Гризельда, посмотрел на служанку. Дэниел краем глаза, заметил, как Грегори всматривался в служанку. Как только его глаза начали изучать части тела ниже, чем лицо, Дэниел чуть не стукнул кулаком по столу. 'Он же твой друг. Успокойся. Он просто смотрит на нее' - зашептал внутренний голос.
Девушка вышла из комнаты. Грегори присвистнул.
- Видел?
- Девушку? Ну да, - как ни в чем не бывало ответил Дэниел, стараясь не замечать, как загорелись глаза Грегори.
- Если бы не эти лохмотья, то я бы подумал, что это и есть мадам Гризельда. - захохотал Грегори. Дэниел улыбнулся, вспомнив, что, как только он увидел ее, подумал почти то же самое. - Как она держится прямо...
Тут вошла мадам Гризельда. Она оказалась миловидной брюнеткой с приятным голосом. Два друга по очереди поцеловали ей руку и представились. А дальше, сев, они начали то, что называлось светской беседой. По большей части всегда говорил Грегори. Мадам Гризельда то заливалась смехом, то хмурила брови, то возмущалось, хотя возмущалась она там, где возмущался Грегори. Через несколько минут Дэниел понял, что и эта дама, о которой говорили, как о неприступной женщине, оказалась безоружной перед чарами его друга.
Наконец, уже под вечер, они начали собираться.
- Мы приедем завтра, мадам, - сказал Грегори, целуя на прощание руку мадам Гризельде, и одарил ее своей самой дьявольской улыбкой.
Мадам Гризельда покраснела.
- С удовольствием приму вас. Аграфена, проводи господина Грегори и господина Дэниела.
Дэниел так же, поцеловал ей руку и просто кивнул, ничего не сказав. Его нисколько не удивляло и не обижало то, что практически за все время разговора она лично не обратилась к нему.
Глава 2
Сегодня с утра был полнейший кавардак. Госпожа рано встала, чем удивила всех слуг и с утречка уже начала раздавать приказы. Я сначала удивилась. Но потом вспомнила, что вчера перед сном она говорила, что те двое молодых людей снова приедут к ней. Мне не составило труда понять, что больше ей понравился Грегори. Когда я вчера приносила им чай и бокал вина, то сумела, пока все расставляла, рассмотреть их. Госпожа Гризельда не ошиблась, они действительно были очень красивы. Один сидел прямо, как египетская статуя, положив руки на колени, на меня он не смотрел, зато второй в наглую рассматривал меня, нисколько не стесняясь, что его застукают. Хотя, что я говорю... я всего лишь служанка, а не благородная дама, поэтому он имеет полное право так на меня пялиться.
У того, который сидел статуей, были до того светлые волосы, что казались почти белыми, а у другого, фамильярно развалившимся на кресле, были черные, как ночь и доходили ему до плеч. Глаза были почти такого же цвета, темные, что даже зрачка не было видно. Самодовольная улыбка играла на его губах. Всем своим видом он говорил, что нисколько не сомневается в собственной неотразимости.
Лицо первого, с белыми волосами, я не смогла хорошенько рассмотреть. Мне казалось, что как только я начинала втихую рассматривать его, он словно чувствуя это, еще сильнее опускал голову, что она почти касалась груди.
Было непонятно, кто из них Дэниел, а кто Грегори и я бы и дальше гадала, если бы не Рэнделл, который выводя их породистых лошадей из конюшни, слышал, как они обращаются друг к другу по имени.
- Ты слышала в городе беспорядки, - обратилась ко мне Эмили, наша кухарка, пока мы чистили картофель.
- Что там, в очередной раз, случилось? - спросила я, предполагая, что этот очередной беспорядок среди горожан может быть только из-за чепухи. И чего людям спокойно не живется?
- В тюрьму посадили художника, - ответила мне Эмили, не отрываясь от своего дела.
Я удивленно посмотрела на Эмили.
- За что?
Эмили только пожала своими мощными плечами.
- Говорят, что из-за его картины. Он нарисовал ангелов и демонов.
- Ну и что? Можно подумать, что эта первая картина на религиозную тему. Уже давно существует указ о том, что художники вольны изображать на холсте то, что вздумается.
- Да, если бы он на каждом углу не кричал о том, что они реальны, что существует магия и другие миры.
От такого заявления я чуть картошку не выронила. Безусловно, есть слух о том, что все гении немного безумны, но не настолько же. Только вот непонятно зачем в тюрьму сажать человека, у которого повредился рассудок.
Я хотела поделиться своими соображениями с Эмили, но тут вошла Аграфена и начала кричать, чтобы мы не болтали, а больше делом занимались, не то она пойдет к госпоже. Тоже мне напугала. У госпожи сейчас забот побольше, чем у нас. Например какое платье надеть, какую сделать прическу, как отреагировать на комплимент молодого господина ( вероятно Грегори, потому что говорила она о нем больше, чем о Дэниеле), когда он скажет ей, как великолепно она выглядит.
Поделав все дела, которые отводились мне в это суматошное утро, я решила сходить к реке. Это единственное место, где меня никто не потревожит и не будет слышно этих истошных криков: "Вирджиния!"
***
Он прождал ее целое утро, а она все не появлялась. Дэниел уже нашел сотню причин, почему она не пришла. Еще раз взглянув на часы и увидев, что день приближается к полудню, он уже собирался уходить, когда увидел Вирджинию, приближавшуюся к реке. Дэниел быстро спрятался за дверь, молясь, чтобы она его не заметила. Вирджиния тихонько что-то напевала. Дэниел выдохнул с облегчением. "Так и до разоблачения недолго" - мелькнуло у него в голове. Вирджиния приблизилась почти к самому берегу реки и продолжая петь, села на траву, вытянув ноги вперед. У нее был нежный, мелодичный голос, который Дэниел слушал бы вечно. В доме у ее хозяйки он не заметил, чтобы она что-то говорила.
Дэниел вытянул голову, чтобы лучшее ее видеть. Хотя это было и не просто, стоять не двигаясь, не дышать громко, но он уже привык действовать так, чтобы у Вирджинии и в мыслях не было, что ней следят. И тут, словно кто-то сглазил, ветка под ним хрустнула. Вирджиния сразу же повернула голову в его сторону. Дэниел не успел вовремя убрать голову за дерево.
- Кто здесь? - спросила она немного дрожащим голосом.
Отчаянно Дэниел начал придумывать пути к отступлению. Если он побежит. То она все равно поймет кто это, хотя бы по цвету его волос, сильно выделявшимся на фоне зелени. Оставалось только надеется, что девушка сама убежит, так и не узнав о наблюдателе.
- Эй, там за деревом, выходите, - на этот раз ее голос звучал уверенно и твердо.
По тому, как это прозвучало, Дэниелу стало понятно, что она и не собирается убегать. Решив, что рано или поздно она все равно бы узнала, он вышел из своего укрытия.
- Извините, я не хотел.
- Вы?
Дэниел поднял глаза и посмотрел на девушку, ожидая укоряющий, испуганный взгляд, но вместо этого он увидел ее улыбку и искорки смеха в зеленых глазах. Вирджиния держала палку в руках. Похоже, пока он думал план бегства, она вооружилась, думая, что за деревом прятался грабитель или разбойник. Никто из них больше не решался ничего говорить. Она смотрела на него так же весело, а он был не в силах отвести от нее глаз. Она была, как богиня, сияющая в лучах солнца, с золотыми волнистыми волосами, улыбающаяся.
"Боже, как она прекрасна!".
Неожиданно Вирджиния засмеялась.
- Я и не думала, что это могли быть вы.
Дэниел потупил глаза. Что ей ответить? Простите, я давно за вами наблюдаю. Как она отреагирует на такое признание?
Вирджиния снова засмеялась, посмотрев на него.
- Право, у вас такой виноватый вид. Отчего же?
- Вы извините, - пробормотал Дэниел.
- Извинить? Вас? - изумилась девушка. - За что? Не голой же вы меня увидели.
При упоминание об ее обнаженном теле, Дэниел покраснел. "Отчего я веду себя, как дурак и не могу ничего сказать? Я даже нормально извиниться не могу". Подойдя к девушке и взяв ее руку, он поцеловал ее.
- Я прошу прощения за свое недостойное поведение, - твердым голосом извинился он.
Вирджиния недоуменно на него смотрела, словно думая: "О чем это он?".
Дэниел слегка поклонился, развернулся и направился в сторону их поместья, стараясь не думать о том, как глупо он себя ведет.
***
- Господин, вставайте.
Грегори открыл глаза, чтобы увидеть, как служанка открывает тяжелые, темные шторы, чтобы пропустить яркий солнечный свет в комнату. Грегори тут же зажмурился.
- Уйди женщина, - пробормотал он. Потом вспомнив, что сегодня он должен приехать в дом мадам Гризельды, спросил. - Сколько времени?
- Почти полдень, господин, - ответила ему служанка.
Прием был назначен на три часа дня.
- О черт! Принеси мне мой костюм! - приказал Грегори.
Воспоминание о доме их новой знакомой невольно навеяло воспоминание о ее служанке. Девица была очень красиво. "Ее госпожа, наверное, и не знает, как жалко она смотрится на ее фоне" - подумал Грегори. Хоть какое-то развлечение в этой глухой долине, похоже, было. Как раз одним из любимых развлечений Грегори были женщины, которые буквально сходили по нему с ума и не давали покоя. Желание по отношению к нему были разные. От проведения одной ночи с ним в постели вплоть до проведения жизни рядом с ним. "Глупые женщины" - раздраженно подумал он.
- Дэниел уже вернулся с прогулки? - спросил он у своей служанки, пока одевался.
- Нет, господин.
- Сколько можно гулять? - раздраженно спросил Грегори у самого себя.
"Вместо того чтобы гулять по утрам, ходить в церковь и стоять там чуть ли не полдня, запираться у себя в комнате, дабы совершить вечернюю молитву и читать эти философские книги нашел бы себе девушку. Он ведь даже не знает, что можно и нужно делать с ней в постели" - принялся рассуждать Грегори. Сколько раз он пытался познакомить его с какой-нибудь красоткой. Все бесполезно. Он либо молчал и вел себя, как истукан, либо говорил на такие темы, от которых у нежных барышень просто начинала болеть голова. Без сомнения, его друг был очень умен, начитан и невинен, как младенец, но неужели непонятно, что с дамами говорят о другом, нежели о науке, вере и искусстве.
Одевшись, Грегори посмотрел на себя в зеркало. Служанка уже заправила кровать и проходя мимо него, получила шлепок по мягкому месту. Она захихикала и продолжила свой путь, надеясь, что вот сейчас он повалит ее на кровать и начнет со своим мастерством делать с ней то, чем они обычно занимались. Но Грегори не оправдал ее надежд. Услышав Дэниела, который спрашивал, проснулся ли его друг, он бросил служанке, прежде чем выйти из комнаты: - Прикажи конюху, чтобы вывел лошадей.
Глава 3
"Когда ж они уедут?"
Этот вопрос я задавала себе уже около тысячи раз.
Из залы постоянно доносился гогот, звяканье вилок и ложек, чьи-то горячи восклицания, фразочки на каком-то другом языке. Мне не сложно было понять, что виновником шума в основном был господин Грегори. Ну и моя хозяйка вместе с ним. Самым же уравновешенным из них был господин Дэниел.
Признаюсь, его поведение смутило меня, но я не держала на него зла. Он же не виноват в том, что мы совершенно случайно так встретились.
Я недолго еще постояла на кухне, наблюдая, как Эмили, как угорелая, носится по кухне. Не то чтобы я ничего не делала. Моими обязанностями этим вечером были: уносить грязную посуду, приносить новые кушанья и подливать в бокалы вина, которые господин Грегори с завидной скоростью опустошал.
Звук кастрюль, ложек и вилок уже начал надоедать мне, и я решила выйти на улицу - подышать свежим воздухом.
Я выбралась из дома через дверь для слуг и тут же вдохнула свежий ночной воздух. На улице чуть накрапывал дождик. Приятно пахло ночной влагой и сырой землей.
Постояв достаточно долго и заволновавшись, что меня могут хватиться, уже собиралась уходить обратно в дом, когда в темноте раздались чьи-то шаги.
- Рэнделл, это ты? - спросила я, подумав, что парень решил выйти из конюшни и так же как и я постоять на улице.
В ответ на мой вопрос ответил приятный, чуть хрипловатый, мужской голос
- Кто этот Рэнделл? Твой жених?
Я вспыхнула.
- Вообще-то это наш конюх, дурак.
Незнакомец засмеялся знакомым смехом и вышел на свет, который исходил от керосиновой лампы, висящей над дверью.
- Грегори?! - воскликнула я в удивлении и тут же поправилась. - То есть, господин Грегори.
Красавец только криво улыбнулся.
- Можешь называть меня просто Грегори. В твоих устах мое имя звучит так... - он облизнулся, - возбуждающе.
Могла поспорить, что в том момент цвет моего лица был густо-красным.
Вот нахал. Как он смеет говорить такие пошлости!
- Меня совершенно не интересует, что вас там возбуждает, а что нет, - как можно равнодушнее попыталась произнести я. - Мне просто интересно, что вы здесь делаете?
Господин Грегори вместо ответа подошел ближе. Хищная, наглая улыбочка не сходила с его губ. Он был действительно хорош. Даже нет, не так. Он был божественно красив. Я не смогла выдержать взгляд его черных глаз и опустила глаза, уставившись в землю.
Господин Дэниел тоже был очень красив. Но их красота различалась. Мужчина, стоящий передо мной, был словно демоном во плоти, настоящим соблазнителем и искусителем. Увидев обоих, Дэниела и Грегори, их невозможно забыть. Неудивительно, если среди женщин они производили настоящий фурор.
- Как и ты, я вышел подышать воздухом и насладиться природой, - красавчик наигранно глубоко вдохнул и запрокинул голову вверх.
- Что ж. Не буду мешать вам наслаждаться и дальше.
Его рука схватила меня, прежде чем я успела даже двинуться с места.
- Не так- то быстро.
Господин Грегори начал все сильнее и сильнее притягивать меня к себе, совершенно игнорируя то, что от нашей близости я не была в восторге и это даже подтверждала моя рука, которой я уперлась ему в грудь.
- Да как вы смеете? - прошипела я, пытаясь высвободиться.
Он лишь засмеялся. Мои жалкие попытки высвободиться из его объятий были тщетными. Что я могу сделать против такого мужчины, который раз в сто сильнее мен? Остается только один выход.
Звук пощечины, наверное, слышен был даже в конюшне, где Рэнделл как всегда тихо посапывал на сене.
Улыбочка тут же сползла. По выражению его лица можно было понять, что пощечина не только не охладила его пыл, но даже разозлила его. Глаза гневно сверкали, и могу поклясться, что Гризельда в гневе ничто по сравнению с ним.
- Слишком многого себе позволяешь, - сквозь зубы сказал мужчина. Кулаки были крепко сжаты и создалось такое впечатление что он сам себя сдерживал. Отчего? От того, чтобы не ударить меня, хотя у него было полное право на это?
- Вы тоже, между прочим, - выпальнула я и кинулась к спасительной двери.
Только уже на кухне я осознала, во что вляпалась. Я ударила аристократа! О Боже...
Если Грегори расскажет об этом, то удары плетью мне обеспечены. А ведь он расскажет...
Грегори
"Неприступная девица, - подумал Грегори после того как Вирджиния скрылась за дверью. - Но ничего. Рано или поздно она сдастся. Еще ни одна женщина не отказывала мне".
Грегори самодовольно улыбнулся. Он уже понял, что не успокоится пока не получит ее.
Грегори развернулся и пошел обратно в дом, надеясь, что Дэниел не начал говорить то, что бедная голова Гризельды не сможет переварить.
Больше в этот вечер он не видел неприступную красавицу-служанку.
***
Дэниел
Дэниел конечно осознавал, что в отсутствие друга он должен был взять на себя обязанности по развлечению госпожи Гризельды и быть так сказать лидером в разговоре. Гризельда же в упор смотрела на Дэниела и ждала, когда он задаст какой-нибудь вопрос.
"Когда же Грегори вернется", - подумал Дэниел, уже отчаявшись придумать вопрос для продолжения беседы.
- А вы надолго остаетесь здесь, в нашей скромной обители? - мило улыбнувшись, спросила Гризельда, решив, что нужно взять инициативу в свои руки и заговорить первой, раз уж сидящий перед ней мужчина не готов был на такой шаг.
- Не думаю, что надолго, - Дэниел был уверен, что женщина хотела услышать другой ответ. - Хотя мне здесь нравится. Свежий воздух и тут так красиво. И нет той суматохи, которая обычно в городе и днем и ночью.
Гризельда попыталась понимающе кивнуть, но сама она всю свою жизнь мечтала выбраться из этой глуши и переехать в город, не понимая как можно не умереть со скуки, да еще и восхищаться этой Богом забытой местностью. Однако у нее было недостаточно денег для такого крутого изменения своей жизни. Но Гриезльда была уверена, что как только она и Грегори поженятся, то своего будущего мужа даже и уговаривать не придется. Он, как и она, не любил отдаленные места. Да и денег у него достаточно, чтобы содержать ее и потакать ее маленьким капризам.
Она собиралась уже задать очередной вопрос, который касался Грегори, но тут ее жертва, а именно, Грегори, зашел в зал и при виде его, Гризельда расплылась в самой своей обаятельнейшей улыбке.
Дэниел же про себя облегченно вздохнул.
Однако, позже он заметил, что Грегори весь вечер был какой-то не такой: отвечал невпопад, взгляд рассеянно блудил по столу и по комнате. Он даже не пил вина, а иногда и игнорировал вопросы, которая задавала ему Гризельда.
"Что это с ним?", - удивленно подумал Дэниел. Но такое резкое изменение настроение его друга не было для него такой загадкой. Таков его характер. Одну минуту он милый, добрый и добродушный малый, а уже в другую он может втоптать тебя в грязь и сказать такие слова, которые тебе надолго запомнятся.
Гризельде придется привыкать к таким его переменам, если она хочет и дальше общаться с ним. А точнее выйти замуж. Такие женщины как она своего не упускают.
Он видел, что Гризельда немного оскорблена таким отношением его друга к себе, и он решил спасти ситуацию, которая уже затянулась неловким молчанием.
- Мисс, расскажите мне, пожалуйста, что-нибудь о вашей местности.
Женщина тут же просияла.
***
Вирджиния
После того, как они уехали, мне оставалось лишь смиренно ждать, когда хозяйка позовет меня, чтобы огласить мое наказание.
Я не стала рассказывать Эмили, что случилось. Она видела, что со мной что-то не так и когда она спросила, что произошло, я заверила ее что все в порядке и моя невнимательность, и непростительная рассеянность наверняка от усталости.
На кухню, где мы с Эмили мыли посуду, вошла Аграфена. Одарив меня грозным взглядом, она сказала, чтобы я немедля шла к хозяйке, а сама заняла мое место, чтобы помочь Эмили.
Я поплелась в комнату госпожи, на ходу раздумывая о том, что скажу. Мне было понятно, что наказания не избежать.
Гризельда, как только я вошла, начала весело щебетать, как все прекрасно прошло, и продолжала вести себя, как ни в чем не бывало.
Я подошла к комоду, чтобы достать ее ночную сорочку, продолжая чувствовать какой-то подвох. Не мог же он не рассказать, в самом деле?
- Он просто идеален. Грегори просто обязан стать моим мужем. Я искала такого мужчину всю свою жизнь! - безостановочно твердила она, то вскакивая со стула, то садясь на него обратно.
Ее щеки раскраснелись, глаза как-то лихорадочно блестели. Вся она была в каком-то непонятном мне волнении.
"Уж не влюбилась ли она?" - подумала я.
Вряд ли это приведет к чему-то хорошему.
Гризельда совершенно не заметила, что я больно дернула ее за прядь гребнем. В обычном ее состоянии она бы сделала мне выговор, еще раз напомнив о том, как я отвратительно исполняю свои обязанности.
- Грегори красив и умен. Он очень обаятелен и мил, - мечтательно произнесла Гризельда, положив подбородок на сложенные вместе руки.
"А еще он самодовольный и наглый индюк", - добавила я про себя, а сама кивнула Гризельде, которая смотрела на меня через отражение в зеркале, ожидая мое подтверждение ее слов.
- По мне, господин Дэниел, куда уж лучше, - решилась я на откровенность.
Хозяйка только дернула плечом . Похоже упомянутый мною господин совершенно не заинтересовал ее.
Мои сомнения касательно наказания и того рассказал ли господин Грегори все Гризельде окончательно рассеялись. Похоже, он не стал портить мне жизнь. Может быть, он и не такой негодяй, каким кажется.
Глава 4
Вирджиния
Моя мать была служанкой. Практически всю свою жизнь, все годы своей молодости она служила хозяйке. Ею была мать Гризельды. Я понятия не имею, кто был моим отцом, но уверена, что какой-нибудь заезжий господин решил поразвлечься с моей матерью-служанкой. И в итоге произошли некие последствия - родилась я.
Свою маму я не помню. И это неудивительно. После того как я родилась, мама решила воплотить свою давнюю мечту - уйти и стать хозяйкой своей собственной жизни.Но это было не так просто. Она не могла просто уйти. Если бы она сбежала, ее бы объявили в розыск, развесили бы ее портреты по всем деревням и городам, а когда нашли бы, то попросту повесили. В наше время нет прощения тем, которые предают. Власти считают, что побег сродни предательству, поэтому они так беспощадно осуждают. Рано или поздно сбежавших находят и тогда...
Моя мать все это прекрасно знала и понимала. Она не хотела провести всю жизнь в бегах. Это уже не жизнь будет, а сплошная гонка на выживание. Поэтому она решила обменять свою свободу на меня. Мама уже была немолода и не так сноровиста, не те годы. Спрос на молодых служанок всегда был большой. Хозяйка, мать Гризельды, была непротив предложенной ей сделки. Какой толк от стареющей служанки, которую так и так скоро придется выгнать из дому из-за ее неспособности справляться со всеми делами по дому, как она делала эта раньше, будучи молодой, здоровой и сильной.
Всю эту историю мне рассказала Эмили. Она воспитывала меня после того, как мать оставила меня еще во младенчестве, учила как готовить, шить, служить своим господа, научила меня смиряться со своим низким положением и быть полезной хозяевам, вытерпивая все унижения, оскорбления.
Конечно, в детстве я мечтала убежать, но Эмили тут же почуяла неладное и образумила меня. 'У тебя нет ни дома, ни родных, ни денег. Куда ты пойдешь? По дороге убьют аль изнасилуют. И все. Дело с концом', - сказала она мне тогда, когда я захлебывалась в рыданиях.
С этих пор я окончательно смирилась и больше никогда не думала и даже не говорила о свободе, ставшей для меня чем-то запретным и недостижимым.
Так сидя на бревне около речки, размышляла о своем прошлом и о своей матери для которой свобода была важнее, чем собственная дочь. Нет. Я не виню ее. Может быть она поступила так, потому что стыдилась меня. Я ведь - тот плод греха, которому она, забывшись, предалась. Если бы она родила ребенка от любимого мужчины, тогда возможно все было бы иначе... Надеюсь после своего освобождения, мама нашла то, что искала и стала по-настоящему счастливой.
- Можно присоединиться? - прервал мои размышления голос.
Обернувшись, я увидела улыбающегося господина Дэниела. Он был одет в скромно сшитый серый костюм и выглядел великолепно как всегда.
- Господин Дэниел, - вскочила я и сделала нечто похожее на поклон.
В ответ на мою проявленную вежливость и почтение он только покачал головой и подошел ближе.
- Давай договоримся. Ты будешь называть меня просто Дэниел.
После этой фразы, он мило улыбаясь как ни в чем не бывало сел на бревно. Я удивленно на него смотрела. Это что у господ шутка, что ли такая появилась?
- Господин Дэниел...
Он прервал меня жестом:
- Просто Дэнииел.
- Но вы же...
- Ты!
- Но я так не могу! - запротестовала я. Что за вздор он несет?
- Можешь. Давай садись. - Дэниел похлопал по месту рядом с ним на бревне.
- Ладно, - смиренно согласилась я, усаживаясь. - Буду называть вас, то есть тебя, Дэниелом.
- Ну вот и отлично, - обрадовался он.
Своим поведением он мне напоминал не некого напыщенного аристократа, который может разбрасывать деньги налево и направо ( что в принципе все они и делают), а какого-то простого парня. Это забавляло. Первый раз вижу такого.
- Спокойно тут правда? - спросил он меня, как только я посмотрела на речку.
- Да... Я часто сюда хожу. Тут можно...
- Подумать и побыть одному, - докончил за меня Дэниел.
Мы посмотрели друг на друга. Я встретила ласковый взгляд чисто-голубых глаз. Какие они у него красивые... Дэниел как-то смущенно улыбнулся и, отвернувшись, стал смотреть на водную гладь реки.
Мы сидели в молчании некоторое время.
Бывает затянувшееся молчание от неловкой ситуации, когда каждый раздумывает что бы такое сказать дабы разрушить молчание и чтоб это сказанное к месту было. Бывают же ситуации, когда необязательно что-то говорить, когда каждый дает право другому подумать о своем.
Тихо сидя рядом друг с другом и не разговаривая нам, не нужно было обязательно разговаривать. И так все было понятно. Мы как это не странно звучит узнавали друг друга... в молчании..
Дэниел
Ему было сложно сидеть и постоянно не смотреть на нее.
'Если бы она только знала, что все мои мысли заняты только ею. Но слишком рано...'
Дэниел понял, что влюбился в эту девушку с первого взгляда. Он сам недоумевал как такое возможно. Он бы и никогда не смог предположить, что такое случиться с ним. Так резко... как обухом по голове. Все прекрасно знают, что любовь с первого взгляда бывает только в любовных романах, коими любят зачитываться дамы. И под влиянием общества, которое безостановочно это твердило и которое находило неожиданную влюбленность неким несоблюдением правил обществ, Дэниел думал так же.
Но теперь ему было все равно. Какое ему дело до того, что она служанка? Ему было безразлично ее положение в обществе. Даже если бы она была нищенкой и бродяжкой, он бы ни за что не отрекся от своих начинавших зарождаться чувств только потому, что она не благородная дама. Для него Вирджиния была самым прекрасным существом на земле, она была для него музой, его ангелом.
Он поймет, если она отвергнет его, если предпочтет другого. Он будет уважать право ее выбора. Главное, чтобы она была счастлива.
- Я слышала, что ты сюда со своим другом ненадолго, - обратилась к нему Вирджиния.
- Да. К сожалению, обстоятельства таковы, что мы не можем долее здесь задерживаться, чем нам было отведено, - обьяснил он ей.
Он уже давно решил, что поедет обратно с Грегори в город, как они и запланировали, но уже буквально на другой день он отправится сюда, к ней. И Грегори пока необязательно об этом знать...
- Ясно, - тихо выдохнула она. Дэниелу показалось, что эта весть не особо ее обрадовала, а даже огорчила.
Он не хотел быть причиной ее маленького огорчения, но где-то внутри него зарождалось радостное чувство от того, что он ей небезразличен.
Птицы заливались громким пением и создавалось такое впечатление,что они сидящие на деревьях, соревновались кто громче поет.
Вирджиния встала, отряхнулась и взглянула на Дэниела, который неотрывно на нее смотрел.