Аннотация: В этой главе Рауль, де Гиш и Фрике постоянно цитируют подлинные баллады Франсуа Вийона. вызывая улыбку председателя и возмущение прокурора.
Первое апреля.
Часть третья."Бастилия, конечно, дура..."
Глава 2. "Виконта бедного оставите ль вы тут?"
-Баллада, - начал Фрике, - основной жанр французской лирики 14-15 веков, стихтворение из трех строф с последующим более коротким посланием - посылкой, написанным на три строфы с обязательным рефреном. В данном случае рефрен "Вот вам дуэль в День дураков" - мы имеем вышеупомянутые три строфы и короткую посылку. Жанр баллады достиг своего расцвета в 15 веке в творчестве Карла Орлеанского, а также Франсуа Вийона. Если говорить о Карле Орлеанском, его знаменитая баллада "На берегу морском, близ Дувра стоя..."
-Короче, господин защитник, - прервал его председатель, - Позвольте заметить, это все-таки суд, а не литературная гостиная.
-Тогда, да простит меня душа благородного герцога Орлеанского, я перехожу к творчеству Франсуа Вийона, чьи баллады можно считать эталоном жанра. Из баллад Вийона наиболее популярны такие как "Баллада истин наизнанку", "Баллада примет", "Разговор между телом и душой Вийона", где, кстати, как и в представленной суду балладе, наличествует диалог, "Баллада против врагов Франции..."
-Короче, молодой человек, короче, - опять остановил его председатель.
-Господин Фрике, видимо, вообразил, что он находится на эказамене в Сорбонне и может морочить голову суду, как в Университете заговаривал зубы профессорам, - съязвил прокурор.
-Это моя профессия, - сказал Фрике, ослепительно улыбаясь, - После того, как господин де Бражелон продемонстрировал нам свой профессионализм, я хочу доказать виконту и его друзьям, что достоин высокой чести защищать его. Итак, я продолжаю... Такая известная баллада, как "Послание друзьям", которую Вийон написал в 1661 году...
-КОГДА?!
-Простите, оговорился. Дело происходило на 200 лет раньше... В 1461 голу в тюрьме города МЕНГА-НА-ЛУАРЕ.
-Так он сидел в тюрьме, этот ваш хваленый Франсуа Вийон? - спросил председатель.
-Зафиздипупят в каменный мешок, - опять подхватил де Гиш, -
Атас, ребята! Слышите! Атас!
-Это рефрен Первой Баллады, - пояснил Фрике, - Атос... то есть, Атас, ребята, слышите! Ато... Атас! А то еще Шестая, что тоже любопытно...
-Блатная бражка, люд фартовый,- начал защитник.
-Кого на лажу не купить, - поддержал обвиняемый.
-Умейте фраера любого
За жабры иль хомут схватить, - закончил свидетель, и сразу же продекламировал Пятую Балладу:
-А сядешь - и тебе кранты,
Поэтому и будь готов
Лечь в дрейф иль сигануть в кусты,
Чтоб не прихлопнул мухолов.
Это был сигнал де Гиша. "Лечь в дрейф иль сигануть в кусты", - ясно, они что-то затевают.
-Пойдет потеха, что уссаться! - сказал Рауль.
-Да велите же им замолчать! - заорал прокурор,- Виконт, может ли так выражаться дворянин?
-Так сказал Франсуа Вийон в Девятой Балладе, я только процитировал, - спокойно ответил виконт.
Председатель потихоньку смеялся.
-Господин обвинитель, великий древнегреческий философ Аристотель говаривал, что люди, не понимающие юмор, подобны дикарям, - промолвил Фрике, - Я вынужден предположить, что до вас не доходит юмор Франсуа Вийона, испоненный трагизма. Вот, к примеру, из Восьмой Баллады:
"Чуток пощиплешь фраера - и глядь,
Ужо, заголосишь на дыбе: "Блядь!"
Нет, лучше побалдеть, ребята, дома,
Чем хоботами злоупотреблять
Наседки, фараона, костолома.
-Все, - подавив улыбку, сказал председатель, - Теперь мы подробно знакомы с творчеством Франсуа Вийона, и, шепотом, адвокату: "Господин Фрике, дадите почитать на досуге?" - "О да!"- заверил Фрике.
-А теперь об этой балладе ваше заключение - и покороче.
-"Баллада о дуэли в День Дураков" на мой взгляд, недоработана. Я убежден, что это шутка, импровизация, я принимаю во внимание обстоятельства ее создания. Я посоветовал бы уважаемому автору подправить кое-какие стихи.
-Вашему автору запрещено пользоваться бумагой и чернилами, - сказал прокурор, - Да и не успеет он пределать балладу. Завтра мы должны огласить приговор. Так хочет король.
В зале на мгновение наступила тишина. Фрике и де Гиш молча протянули председателю свои бумаги. Тот пробежал их глазами и вложил в папку.
-Вы свободны, господин де Гиш, - сказал председатель, - Заседание окончено.
Рауль улыбнулся и вздохнул с облегчением. Де Гиш поднялся, отстегнул шпагу и с поклоном положил на столик с "вещественными
доказательствами" рядом со шпагой Бражелона.
-Что вы делаете?
Де Гиш перемахнул через ограждение и уселся рядом с Раулем.
-Я остаюсь, - сказал он, - Я тоже участник дуэли. Я хочу разделить с моим другом и заключение, и приговор. Если вы решите казнить его, пусть нас казнят вместе. Мы всегда были вместе, вместе на войне, вместе на балу, вместе на охоте и на эшафоте!
-Уходи, - тихо сказал Рауль, - Уходи! Ты должен жить! Подумай о Генриетте!
Да Гиш покачал головой:
-Я тоже несу ответственность за события! Вы должны меня арестовать! Я знал о дуэли, был секундантом, эдикт кардинала Ришелье от Двадцать Шестого года возлагает отвественность и на секундантов.
-Вы свободны, господин де Гиш, - повторил председатель, - Уходите, или мы применим силу. Вы слышите? Вам нужно, чтобы солдаты вас вышвырнули из Бастилии, как пьяницу из кабака?
Прокурор успел позвать стражников. Они приблизились к де Гишу.
-Прощай, граф, - сказал Рауль, - Давай обнимемся напоследок.
Де Гиш крепко обнял его.
-Я ездил в Англию, - шепнул он, - Позвать на помощь и привез Генри Грефтона. А Маникан наладил связь с мушкетерами.
-Да свиданья, друг мой! - сказал он громко, и повторил: - До свиданья!
-Уведите меня, тогда и граф уйдет, и не окажет сопротивления, - сказал де Бражелон своим конвойным.
Те так и поступили. Красивый жест де Гиша остался бесполезным. Ему пришлось покинуть мрачный зал, где проходило предпоследнее заседание Чрезвычайного Королевского суда.