Алиева Марина Владимировна : другие произведения.

Сновидение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  СНОВИДЕНИЕ
  
  ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
  Катерина - лет 35, женщина, как женщина, считает себя неудачницей,
  Эмилия Александровна - около 60, её мать,
  Катерина-Франциска - те же 35 лет, знаменитая писательница,
  Олег - муж Катерины,
  Кабацкий - модный писатель.
  Действие происходит в одной обычной квартире.
  
  ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
  
  Картина первая.
  
  Небольшая квартирка, из которой видны только гостиная и спальня. Есть выход на кухню и в прихожую. Простенок в спальне возле двери занимает огромное зеркало, с другой стороны туалетный столик со множеством ящиков, в центре расположена кровать, в изголовье которой торшер.
  В гостиной стоит круглый стол, комод, заставленный фотографиями, несколько стульев и горка с посудой. Всё - и в спальне, и в гостиной - обставлено то ли старомодно, то ли с претензией на винтажность.
  Действие начинается в гостиной.
  Никого пока нет, слышен только звук работающего в кухне телевизора, потом звонок в дверь. Эмилия Александровна проходит из кухни в прихожую, приговаривая: "Кто ж это так поздно?" Потом её голос слышен из прихожей.
  
  ЭМИЛИЯ: - Кто там?
  ГОЛОС КАТЕРИНЫ: - Это я, мам.
  
  Звяканье ключей, звук открываемой и закрываемой двери, и в гостиную входят Эмилия Александровна с Катериной. Катерина в красивом длинном платье, в руках у неё клатч, на ногах туфли на шпильках. Она вся на нервах, изо всех сил себя сдерживает.
  
  ЭМИЛИЯ: - Откуда это ты такая вся красивая? Из театра?
  КАТЕРИНА: - Почти.
  ЭМИЛИЯ (смотрит на часы, потом на дочь): - Нет, из театра - слишком рано. Хотя, сейчас так ставят, что удивляться нечему. Всё было плохо, и ты ушла, да?
  КАТЕРИНА: - Да, мама, всё было очень и очень плохо.
  ЭМИЛИЯ: - Ну, не так уж верно, раз заставило тебя навестить мать. Нет худа без добра... (Пристально наблюдает за Катериной, которая бросает клатч на стол, потом хватает, достаёт телефон, что-то быстро нажимает и снова бросает и телефон, и клатч). Или... ты поссорилась с Олегом?
  КАТЕРИНА: - Мама, давай обойдёмся без расспросов. Мы с Олегом не ссорились, просто достало всё... Я переночую у тебя, ладно?
  ЭМИЛИЯ: - Ради бога. Но, как же Вадик?
  КАТЕРИНА: - Вадик у другой бабушки.
  ЭМИЛИЯ: - О-о, могу себе представить...
  КАТЕРИНА: - Мам, ну пожалуйста, не начинай! Ты же знаешь, как там всё усложнено.
  ЭМИЛИЯ: - Ну да, с моим упрощённым вариантом не сравнить... Чай будешь?
  КАТЕРИНА: - Буду...
  
  Эмилия уходит на кухню, Катерина повышает голос, чтобы её было слышно и там.
  
  КАТЕРИНА: - И не дуйся, пожалуйста, вот разведёмся, и нам с Вадиком другой дороги не будет, кроме как к тебе. Обнянчишься тогда выше крыши!
  ЭМИЛИЯ (возвращается и замирает с чайником в руках): - Всё так серьёзно?
  КАТЕРИНА: - Не знаю. Есть мужчины, которые зарабатывают, а есть, которые экономят; одни ищут способы, другие - причины. Мне повезло, достались оба вторых номера!
  ЭМИЛИЯ (собирая на стол): - Вам не на что жить?
  КАТЕРИНА: - Дело не в этом! Олег... он ищет причины во всём, понимаешь? И ничего, совсем ничего не хочет в этой жизни добиться! Я постоянно слышу: "Потом", "не сейчас", "нужно, чтобы было то, это, пятое, десятое..."! А жизнь тихонько семенит себе мимо, вся такая ущербная, кособокая, кое-как фиговым листочком прикрытая! Ещё лет пять, и всё, я смирюсь, стану замшелой тёткой, которой тоже ничего не хочется и всё безразлично!
  ЭМИЛИЯ (протягивая дочери чашку): - Олег не купил тебе платьице, или побрякушку?
  КАТЕРИНА (садится за стол, принимая чашку): - Вот так придёшь к матери за поддержкой, а она с тобой хуже свекрови.
  ЭМИЛИЯ: - Конечно хуже, твоя свекровь сейчас бы улыбалась. (Тоже садится) Ладно, расспрашивать ни о чём не буду, давай, сама рассказывай, что у вас с Олегом стряслось?
  КАТЕРИНА (пожимая плечами): - Да ничего... Всё, как у всех, и это тоже бесит!
  ЭМИЛИЯ: - Понятно.
  КАТЕРИНА: - Нет, мамочка, понять это невозможно! Я сегодня пол дня наряжалась, красилась, хотела придти в этот чёртов театр, как звезда, как голливудская дива! И, что?!
  ЭМИЛИЯ: - Что?
  КАТЕРИНА: - Он явился к театру не потрудившись переодеться, в джинсах и полуспортивных ботинках! Хотя мы ещё вчера оговорили, что я приготовлю ему костюм, галстук и даже носки!
  ЭМИЛИЯ: - И ты из-за этого?! Может, он не успел. Как я поняла, с работы Олег пришёл поздно, раз ты готовила ему костюм и не дождалась, поехала в театр одна.
  КАТЕРИНА: - Нет! Во-первых, в театр я поехала одна, потому что кому-то надо было Вадика отвезти. И этот "кто-то" всегда я, потому что Олег - он... он же мужчина, чёрт подери, и не мужское это дело детей отвозить! А во-вторых, он мог успеть переодеться сто раз - от дома до театра пара шагов в одну сторону, а от его работы до дома та же самая пара, только в другую! Но Олег, о-ооо! Зачем тратить время на какие-то переодевания, когда есть компьютер, в котором столько интересного, есть сосед Игорёк со своими коллекциями всякой ерунды и бесконечными о них разговорами... И неважно, что жена старалась, подбирала ему вещи получше! Он же мужчина! Он хорош во всём, от звериной шкуры, до дворницкого фартука!
  ЭМИЛИЯ: - Ну-у, если на голое тело, то почему бы и нет?
  КАТЕРИНА: - Когда фигура, как у греческого бога, то пожалуйста! Но Олег! Он же...
  ЭМИЛИЯ: - Мужчина, я помню.
  КАТЕРИНА (с укором): - Нет. Он Мужчина Самый Обыкновенный! Поэтому джинсы и спортивные ботинки делают его ещё более обыкновенным, и вся моя голливудская дива превращается рядом с ним в клушу, про которую и не захочешь, а подумаешь: вырядилась!
  ЭМИЛИЯ: - Да, это серьёзно.
  КАТЕРИНА: - Вот видишь, а ведь это ещё не всё! В театральном буфете обнаружились две его сослуживицы, перед которыми он тут же начал паясничать как раз так, как я больше всего ненавижу! Само собой на него они смотрели с обожанием, а на меня именно так - вырядилась!
  ЭМИЛИЯ: - Они ещё живы?
  КАТЕРИНА: - Что им сделается? Жрут, небось, сейчас свои эклеры и ржут, как ненормальные над остротами моего мужа!
  ЭМИЛИЯ: - "Жрут", "ржут" - что за лексикон? Деточка моя, боюсь, пять лет ждать не надо, ты уже изъясняешься, как замшелая тётка.
  КАТЕРИНА: - Это от злости... Нет, ты подумай, сам в джинсах и грязных, старых ботах, а перед двумя курицами таким пылким гриль-баром раскочегарился, что бери их прямо там, в театре, режь и ешь с потрохами!
  ЭМИЛИЯ (в тон ей): - М-да...И это при живой-то жене.
  КАТЕРИНА: - При чём тут я?! Это было в принципе неэстетично!
  ЭМИЛИЯ: - То есть, во фраке всё то же самое...
  КАТЕРИНА: - Да! Да! В хорошем костюме, начищенных ботинках и со мной рядом всё это выглядело бы только снисходительным флиртом!
  
  Раздаётся телефонный звонок.
  
  ЭМИЛИЯ: - Ну, и что мне ему сказать?
  
  Катерина подходит к телефону, поднимает трубку и тут же кладёт её обратно.
  
  КАТЕРИНА: - Вот и весь разговор. А мобильный я отключила.
  ЭМИЛИЯ: - Всё-таки так нельзя.
  КАТЕРИНА (внезапно разражаясь слезами): - Я сама знаю, что нельзя, но не могу! Просто копится, копится, а потом вот так, вдруг, бац и прорвёт! И сказать нечего... Что такого случилось? Ну, подумаешь, выглядел не парадно, и с тётками этими шутил, как со всеми и всегда, но взбесило до истерики!
  
  Снова звонит телефон.
  
  КАТЕРИНА: - Я же знаю, он сейчас спросит: "В чём дело, котёнок?" А что мне говорить? Что видеть его больше не могу?! Я оттуда от разговоров сбежала, как раз затем, чтобы лишнего не брякнуть...
  
  Эмилия решительно отодвигает её, снимает трубку.
  
  ЭМИЛИЯ: - Да... Здравствуй, Олег... Да, у меня... Нет, страшного ничего.., бывает. С нами, женщинами, такое случается, не волнуйся... Ты дома уже? Вот и ладно. Пускай у меня сегодня переночует, а завтра придёт, как новая... Не за что... И тебе спокойной. (кладёт трубку, обращается к Катерине) Всё, он уже дома, тоже, как видишь, в театре не остался.
  КАТЕРИНА (почти с отчаянием): - Вот! Не к чему придраться! Идеал! Сама, порой, смотрю на него и думаю, и чего я, в самом деле? Не за что ненавидеть человека, совершенно не за что!
  ЭМИЛИЯ: - А тебе надо непременно ненавидеть?
  КАТЕРИНА: - Нет... Не знаю. Но иногда так бесит... Я знаю наперёд всё, что он скажет в той, или иной ситуации, а когда он говорит так, как я и ожидала, это тоже бесит!
  ЭМИЛИЯ: - Разводись.
  КАТЕРИНА: - Но не всегда же так! Когда этот психоз проходит, я сама себя так ругаю, так ругаю...
  ЭМИЛИЯ: - Доча, ты не с жиру ли бесишься?
  КАТЕРИНА (печально): - Не знаю. Мне же первой ото всего этого плохо. (Садится за стол, задумчиво подпирает голову рукой) Вот ведь пишут во всех журналах - выбирайте правильно. Мне бы тоже, в своё время, не слушать никого и поступать на журналистику. Помнишь, как я романы писала в юности? Запойно! Все их заводили, а я писала. Какие планы вынашивала! Идеи, как грибы после дождя, и все, конечно же, гениальные... Была бы сейчас знаменитой писательницей, сама себе хозяйка. Ездила бы везде, интервью давала, творческие встречи с читателями..., с другими писателями. С Кабацким например.
  ЭМИЛИЯ: - А -а..., нашла о ком мечтать.
  КАТЕРИНА: - Тебе же он нравился!
  ЭМИЛИЯ: - Ну, нравился поначалу, а потом что-то разонравился. Если разобраться, ничего особенного, закрыл книжку и забыл.
  КАТЕРИНА: - Нет, не скажи... Он такой крутой, такой современный, с ним бы сесть, поговорить, я уверена, много общего бы нашлось. И потом, возможность общаться с такими людьми это же стимул. СТИМУЛ! Любимое дело, востребованность... Я бы и Олега, может, не дёргала так, не сидела бы дома клуша-клушей, не смотрела бы на мелочную бытовуху, словно через увеличительное стекло... Мам, а может я банальная неудачница?
  ЭМИЛИЯ: - Я бы сказала, кто ты, но тебе и без этого плохо.
  КАТЕРИНА (обиженно): - Спасибо...
  ЭМИЛИЯ: - И сейчас ещё не поздно, если уж на то пошло. Я все твои тетрадки сохранила, можешь взять, перечитать с высоты, так сказать, уже зрелого возраста, и занимайся себе дальше. Работа у тебя есть, а это будет, как хобби для сброса всего, что, как ты говоришь, копится.
  КАТЕРИНА: - Нет, мам, перегорело уже.
  
  Эмилия молча лезет в комод, откуда вытаскивает стопки общих тетрадей, которые кладёт перед Катериной. Та смотрит, усмехается, берёт одну.
  
  КАТЕРИНА: - Надо же, сколько понаписала... А-а, это про зазеркалье. Смешная книжка получилась, припоминаю, по эту сторону одна жизнь, по ту - другая... (листает, что-то прочитывает, смеётся) Слушай, странно так, я отлично помню, что было, когда я это писала! Как раз, в Олега влюбилась... Слова дописывать не успевала, так всё это из меня... Смотри, прямо как Моцарт, без помарок, и складно ведь!
  ЭМИЛИЯ (Собирает чашки и чайник) : - Ну, почитай, почитай, развейся. (Идёт на кухню, но на пороге оглядывается) А лучше спать ложись. Тетрадки эти я тебе отдам, дома почитаешь, а постель сейчас приготовлю.
  КАТЕРИНА: - Не суетись, я сама. (захлопывает тетрадь, берёт её с собой) Возьму на сон грядущий, может приснится что-то из прошлой жизни. Тебе с посудой помочь?
  ЭМИЛИЯ: - Без тебя справлюсь. Через двадцать минут особо волнительный сериал начнётся, как раз всё успею. (уходит)
  КАТЕРИНА (вслед): - Как ты можешь такой гадостью голову забивать?
  ЭМИЛИЯ (уже из кухни): - Не мешай, это ритуал!
  
  Катерина смотрит на оставшиеся тетради, немного думает, забирает только ту, которую просматривала до этого, потом включает мобильный, забирает и его и переходит в спальню.
  
  
   КАРТИНА ВТОРАЯ
  
  В спальне Катерина включает торшер и засматривается на себя в огромное зеркало возле двери.
  
  КАТЕРИНА (тоскливо): - Боже, какая бы из меня вышла знаменитость! Псевдоним бы себе взяла, такой, какой-нибудь позвучнее... Кэт... Нет, это банально. Кэтрин Ка... Нет, тоже чушь. Господи, куда мне в знаменитости, даже псевдоним придумать не могу... (Видит на туалетном столике книгу) О! Цветаева. "Казанова и Франциска"... (вяло): Вот. Чем плох псевдоним?! Франциска! Красиво и непонятно...
  
  Снова вертится перед зеркалом и так, и этак, потом вдруг замирает, упирается обеими руками о раму и почти стонет: "Достало всё! Не могу больше!". Резко выключает торшер, падает на кровать.
  В полной темноте слышен тихий, быстро замирающий плач. Потом зеркало начинает светиться. Кажется, что это из него доносятся звук подъехавшего автомобиля, музыка, явно клубная, и голоса, слишком громкие для обывателей. Голоса ссорятся, потом автомобиль, судя по звуку, уезжает. Затихает и музыка.
  Внезапно дверь в спальню распахивается. На пороге женский силуэт, очень похожий на Катерину - такое же длинное платье, шпильки, в руке клатч. Женщина заходит в комнату, и в свете, излучаемом зеркалом, видно, что она точно так же упирается обеими руками о раму и почти стонет: "Достало всё! Не могу больше!". Потом так же резко, как и Катерина до этого, подходит к торшеру, но теперь уже включает и так же падает на кровать.
  Раздаётся крик, обе женщины вскакивают.
  
  КАТЕРИНА (истерично): - Вы кто?!
  НОВАЯ ДАМА: - Как кто? Я Франциска.
  КАТЕРИНА: - Что ещё за Франциска?
  ФРАНЦИСКА (опомнившись): - А ты вообще, кто?!
  КАТЕРИНА: - Я у себя дома, между прочим!
  ФРАНЦИСКА: - Ни фига!... Это я дома! (Осекается, заметив, как они похожи друг на друга) Это что, розыгрыш?
  КАТЕРИНА (тоже заметив сходство): - Не представляю, кто бы мог так разыгрывать.
  ФРАНЦИСКА (не слыша): - С ума сойти! Платьице, конечно, дешёвое, и с лицом что-то не то, но в целом... Жуть какая-то!
  КАТЕРИНА: - Нормальное платье!
  ФРАНЦИСКА: - Ты как сюда попала?
  КАТЕРИНА: - Что значит, как?! Я к маме пришла!
  ФРАНЦИСКА: - Что ещё за мама?
  КАТЕРИНА: - Эмилия Александровна!
  ФРАНЦИСКА: - Ха! Это моя мама Эмилия Александровна, и я ей давно уже другую квартиру купила, побольше! А здесь у меня теперь нора. Лежбище, когда достают все!
  КАТЕРИНА (растеряно): - Но я только что с мамой разговаривала... (кричит): МАМА!
  
  Не услышав ответа, выбегает из комнаты, но быстро возвращается с запиской.
  
  КАТЕРИНА (читает): - "Сериал ушла смотреть к соседке, спи спокойно, приду, скорей всего, не скоро..." Что это? Ночь на дворе, какие соседки?!
  ФРАНЦИСКА (берет записку, рассматривает): - Почерк мамин. Странно... И для розыгрыша как-то... глуповато.
  КАТЕРИНА: - Погоди, как, говоришь, тебя зовут?
  ФРАНЦИСКА: - Франциска. Ну, то есть, это псевдоним, творческий, а так я Катерина Владимировна...
  КАТЕРИНА (догадываясь): - Не может быть! Я же только что... (растеряно протягивает руки к зеркалу)
  ФРАНЦИСКА (истолковав её возглас по-своему): - Да, это я. Отрадно, что даже сумасшедшие меня читали.
  КАТЕРИНА: - Причём тут сумасшедшие! Мы с тобой одно и то же!
  ФРАНЦИСКА: - Что за бред? (обходит Катерину, присматривается) У мамы были внебрачные дети?
  КАТЕРИНА: - Нет же, бестолочь! Не знаю, как всё это получилось, но... Помнишь, на первом курсе мне... нам идея в голову пришла о зазеркалье?! Ну, же..., книга о параллельных жизнях?!
  ФРАНЦИСКА: - Откуда ты... (осекается) Не может быть... Так это всё правда?!
  КАТЕРИНА: - Похоже, да. (Замечает тетрадку, которую взяла с собой из гостиной, хватает её, трясет перед лицом Франциски) Вот! Я приехала к маме в жуткой депрессии, вспоминала, как хотела стать писательницей и прославиться, она мне достала это, а потом я пришла сюда и вот здесь, перед зеркалом воображала себя знаменитостью..., и псевдоним этот дурацкий придумала! Как раз, Франциску... Вот (хватает книгу Цветаевой) здесь название увидела и решила, что будет звучно!
  ФРАНЦИСКА (берет книгу): - Надо же, я тоже отсюда...
  
  Обе смотрят друг на друга, потом на зеркало.
  
  ФРАНЦИСКА: - Но мы не похожи. Так только, очень приблизительно...
  КАТЕРИНА: - Разные жизни, разные лица. Мы же всё описали - в какой-то момент разошлись и зажили, каждая по-своему, а если и удивляло, что порой сама на себя в зеркале не похожа, так это когда совпадения случались..., эмоции одинаковые, переживания... Жизни пересекались в единой точке, и мы сходились с разных сторон...
  ФРАНЦИСКА: - И где же мы сейчас? По какую сторону?
  КАТЕРИНА: - Понятия не имею.
  
  Осматривают комнату.
  
  КАТЕРИНА: - Всё, как всегда - мамины вещи. И стоят так же.
  ФРАНЦИСКА: - Нет, мама вещи с собой забрала, а это всё я заказывала у винтажников, чтобы комната выглядела такой, как я её помнила из детства.
  КАТЕРИНА: - А зеркало?
  ФРАНЦИСКА: - Нет, зеркало не менялось. Его отсюда и не вынести. Мужик, который у грузчиков старшим был, сказал, что сначала, похоже, это зеркало тут поставили, а потом стены возвели.
  
  Обе подходят к зеркалу, останавливаются перед ним.
  
  ФРАНЦИСКА: - Кто же из нас отражение?
  
  Пауза
  
  КАТЕРИНА: - Нет! Я не могу и в этом оказаться неудачницей!
  ФРАНЦИСКА: - Но я абсолютно настоящая!
  КАТЕРИНА: - Я тоже!
  ФРАНЦИСКА: - У меня жизнь сложилась, как я и мечтала.
  КАТЕРИНА: - Тогда, почему мы встретились? У меня сейчас не самый лучший период.
  ФРАНЦИСКА: - Откуда мне знать почему?! Когда мы про зазеркалье всё это выдумывали, у нас ни слова не было о том, что можно встретиться по одну сторону.
  КАТЕРИНА: - Может, у тебя сегодня тоже что-то неприятное случилось?
  ФРАНЦИСКА: - У меня?!!! Я что, похожа на человека с неприятностями?
  КАТЕРИНА: - Нет, ты выглядишь прекрасно! Даже лицо как раз такое, о котором я всегда мечтала!
  ФРАНЦИСКА: - Жаль, не могу ответить тем же.
  КАТЕРИНА: - А что не так со мной?
  ФРАНЦИСКА: - Не знаю... (Осматривает Катерину довольно бесцеремонно) Тебя пожалеть хочется. А потом усмехнуться... Ты, похоже, замужем?
  КАТЕРИНА (с вызовом): - А ты?
  ФРАНЦИСКА: - На фиг надо! Человечество может дойти в техническом прогрессе до каких угодно высот, но одно останется неизменным - любой муж будет требовать от жены обязательного ОБСЛУЖИВАНИЯ! А мне это зачем? Пришло, к примеру, вдохновение, а следом за ним муж с работы, и, что делать? Вот ты скажи, ты же замужем наверняка, надолго хватит этого мужа, если предложить ему обслуживать себя самостоятельно? А ещё лучше, ответь, надолго ли хватит тебя самой, если всякий раз себе же на горло наступать, а потом, когда уже ни вдохновения, ни сил, сидеть и жалеть об упущенном?... Вот, покраснела... Дальше можешь не отвечать, и так вижу из-за чего ты Франциской не стала. А ведь было всё - талант, идеи и миллион возможностей всё это реализовать, не так ли?! Хотя, что не так ли, я сама была тобой, знаю о чём говорю.
  КАТЕРИНА: - Кто много знает, мало говорит.
  ФРАНЦИСКА: - Это моя фраза.
  КАТЕРИНА: - И моя тоже! Какой бы жалкой я тебе ни казалась, не забывай, когда-то мы были одним человеком.
  ФРАНЦИСКА: - Какое счастье, что я стала, кем стала.
  КАТЕРИНА: - Счастье ли? Ты хоть понимаешь, что с нами сейчас произошло? Или так стараешься скрыть, что и в твоей удачной жизни что-то пошло не так, что готова отказаться от чуда? Ведь это чудо, что мы встретились! И разве нельзя без понтов и подколов спокойно поговорить? Если то, что напридумывали когда-то, как фантастику, на нас же и свалилось, значит, для чего-то это нужно, и надо разобраться! У меня, вот, кризис, к примеру, а у тебя, что?
  ФРАНЦИСКА (упрямо): - У меня всё нормально!
  КАТЕРИНА: - Тогда расскажи про то, как у тебя всё нормально. Может, окажется, что твоё нормально, у меня как раз проходит, как кризис.
  ФРАНЦИСКА: - Это твоё нормально для меня кризис, а моё нормально для тебя одна сплошная удача. Как понимаю, ты в своей реальности не в курсе, а я у себя очень даже прославилась!
  КАТЕРИНА: - Вот и рассказывай! Как прославилась, когда, за что? Раз прославилась, значит, написала всё-таки что-то стоящее?
  ФРАНЦИСКА (берёт тетрадку): - Вот это и написала! В одно издательство пошла, в другое..., в третьем пока эту бабу, которая рукописи принимает, ждала, затащилась в курилку, а там главный редактор сигареткой попыхивает. Я тогда, правда, не знала ещё, кто он и что, зажигалку попросила и стою себе, даже не смотрю в его сторону. Сам поинтересовался, кого я жду. А потом, слово за слово, выяснил, что учусь, где учусь, что пишу и люблю писать... Спросил, о чём. И вдруг, как Воланд прямо, протягивает руку и говорит: "Позвольте взглянуть". Я свой этот кирпич рукописный достаю, думаю, попал мужик, сейчас пожалеет, что попросил. А он ничего, не испугался, даже "Ого!" не сказал. Начало пробежал глазами, потом раскинул на середине где-то, помычал, покивал и хорошо так как-то, по-деловому: "Ладно, я прочту". Вот тут и выяснилось, ху, как говорится, из ху...
  КАТЕРИНА: - Здорово!
  ФРАНЦИСКА: - Обычное дело. Когда тебе судьба чего-то достичь, всё само под ноги стелется. Ты-то вот чего не пошла в издательства? (встряхивает тетрадкой) Старт у нас с тобой общий был.
  КАТЕРИНА (отворачиваясь): - Не помню...
  ФРАНЦИСКА: - Врёшь. Наверняка струсила.
  КАТЕРИНА (словно не слыша): - А ты помнишь, как мы это писали? Такой восторг, что идея классная пришла! Что ни глава, для самой себя открытие... Классное было время! В моей жизни - лучшее.
  ФРАНЦИСКА: - Слишком искренне писали... Я тебе, как профессионал скажу - это всегда наивно выглядит. И редактор тогда, кстати, половину всех этих восторгов выкинул.
  КАТЕРИНА: - Вот! Вот поэтому я и не пошла в твои издательства, чтобы по живому не резали! Ты-то сама, как пережила это препарирование? Ведь обидно же было, да? Ну, сознайся!
  ФРАНЦИСКА: - Да, обидно. Когда редактор правку прислал, я полночи проплакала. А потом плюнула и решила - стану на ноги, раскручусь и издам полный вариант!
  КАТЕРИНА: - Издала?
  ФРАНЦИСКА: - Ещё издам, какие мои годы.
  КАТЕРИНА: - Нет, не издашь, ты уже другая стала. Сама только что сказала, что всё то было наивным, а мне до сих пор так не кажется!
  ФРАНЦИСКА: - Потому что у тебя другого ничего нет! А у меня нового полно, и теперь, кстати, берут всё, без правок, хотя пишу я так же искренне, только более профессионально и жёстко, без подростковых слюней!
  КАТЕРИНА: - У меня их и не было никогда, а было чистое вдохновение без дурацких условностей и оглядок на коньюктуру.
  ФРАНЦИСКА: - Это называется графоманство.
  КАТЕРИНА: - Это называется честный подход к делу.
  ФРАНЦИСКА: - И самый глупый изо всех возможных, потому что честность - палка о двух концах. Знаешь поговорку о простоте, которая хуже воровства? Так вот, иная честность той простоте, как родная сестра.
  КАТЕРИНА: - Как же ты пишешь сейчас?
  ФРАНЦИСКА: - По-умному. Нутро напоказ не выставляю, я его шифрую и подаю, как информацию к размышлению, не больше. Кому надо, поймут, а кому не надо..., тем и не надо.
  
  У обеих звонит телефон. Обе смотрят на дисплеи и одинаковым жестом, с досадой, отключают.
  
  ФРАНЦИСКА: - Достал!
  КАТЕРИНА: - Кого это ты так?
  ФРАНЦИСКА: - Придурка одного. А тебе кто звонил?
  КАТЕРИНА: - Муж.
  ФРАНЦИСКА: - Сочувствую. Я хотя бы послать могу, а ты, бедняжка... А кстати, ты за кем замужем?
  
  Катерина не успевает ответить, снова звонят телефоны.
  
  ФРАНЦИСКА (уже злясь): - Да пошёл ты, идиот! Думает, если он сам Кабацкий, так теперь всё... Прости, не расслышала, кто твой муж?
  КАТЕРИНА: - Олег. А ты кого сейчас назвала?
  ФРАНЦИСКА: - ЧТО?!
  
  Обе хором: "Тот самый?!"
  
  КАТЕРИНА: - Боже мой! Кабацкий! Я же все его книги купила и прочла!
  ФРАНЦИСКА: - И зря! Прожжёный коньюктурщик и лицемер! Но Олег!... Всё-таки женился... И как он? Хороший муж?
  КАТЕРИНА: - Не знаю... С ним скучно сейчас.
  ФРАНЦИСКА: - С Олегом?! Скучно?! Да ты с ума сошла!
  КАТЕРИНА: - А что не так с Кабацким?
  ФРАНЦИСКА: - Я уже всё о нём сказала. А вот, что не так с Олегом? Ты довела?
  КАТЕРИНА: - Я?!!! Как же...
  
  Раздаётся звонок в дверь. Обе вздрагивают.
  
  ФРАНЦИСКА: - Это к кому?
  КАТЕРИНА: - Ты кого-то ждёшь?
  ФРАНЦИСКА: - Только не это!
  
  Снова звонят.
  
  ФРАНЦИСКА: - Пойду в глазок посмотрю.
  
  Уходит и возвращается на цыпочках, крайне возбуждённая.
  
  ФРАНЦИСКА: - Там Олег! Слушай, он совсем не изменился, только возмужал немного.
  КАТЕРИНА: - Господи, зачем?!
  ФРАНЦИСКА: - Иди, открой ему. Ужасно хочется посмотреть узнает он меня, или не узнает!
  КАТЕРИНА: - В своей реальности ищи его и смотри.
  ФРАНЦИСКА: - А может это и есть моя реальность, и он просто пришёл по старой памяти, потому что забыть не может? Пойду, открою.
  КАТЕРИНА: - Нет! Я сама!
  
  Уходит и возвращается с Олегом.
  
  ОЛЕГ: - Кать, ну в чём дело? Что такого случилось-то?
  ФРАНЦИСКА (приосанившись): - Здравствуй, Олег.
  
  Олег, не замечая, проходит мимо и останавливается перед Катериной, вопросительно на неё глядя.
  
  КАТЕРИНА: - С тобой, между прочим, поздоровались.
  ОЛЕГ (озираясь): - Кто?
  ФРАНЦИСКА (шёпотом): - Он меня не видит!
  ОЛЕГ (Катерине): - Ты о чём вообще?
  КАТЕРИНА: - Я с тобой поздоровалась!
  ОЛЕГ: - Так виделись, вроде... Ну, ладно, здравствуй, и объясни, наконец, что случилось, я ничего не понял!
  КАТЕРИНА: - Господи, Олег, зачем ты пришёл?! Я не хочу никаких объяснений!
  ФРАНЦИСКА: - А что у вас случилось?
  КАТЕРИНА: - Отстань!
  ОЛЕГ (обиженно): - Что значит "отстань"?
  КАТЕРИНА: - Да я не тебе!
  ОЛЕГ: - А кому? Ты с ума меня решила свести, да?
  КАТЕРИНА: - Олег, я не хочу никаких объяснений.
  ОЛЕГ: - А знаешь, надоело! Сколько можно уже! То ты хлопаешь дверью и бросаешь меня в гостях, где я сижу, как идиот оплёванный, и все вокруг молчат, как на похоронах, а потом выясняется, что я слишком много и глупо шутил! То тебя бесит, что я не в духе и молчу! То выводит из себя, что я с тобой мало общаюсь, а когда начинаю общаться, ты просишь не мешать! Или, вот хотя бы, на днях...
  
  Олег продолжает говорить, но уже беззвучно, Франциска подходит к Катерине, говорит шёпотом.
  
  ФРАНЦИСКА: - Катька, да ты дура совсем! Ты что из него сделала? Я так даже с самыми идиотами не обращаюсь. Если человек настолько раздражает, от него нужно уходить и не мучить ни себя, ни его!
  КАТЕРИНА: - Я сама себя раздражаю!
  ОЛЕГ: - Нет, дорогая, ты собой упиваешься! Несчастьем своим, что муж плохой достался!
  ФРАНЦИСКА: - Вот! Слышала? Олег-то поумнее тебя будет.
  КАТЕРИНА: - Что ты можешь о нас знать?
  ОЛЕГ: - Свою сторону вопроса - вот что я могу знать! Думаешь, мне не хочется хлопнуть дверью? Хочется! Иной раз так хочется, что сам не понимаю, что держит! Но я по крайней мере знаю из-за чего и могу это объяснить, а ты просто так, по минутному дурному настроению!
  ФРАНЦИСКА: - Боже мой! Боже мой! Ты, Катька, не имеешь права быть даже самой дурной моей реальностью!
  КАТЕРИНА (Франциске): - Замолчи! Тебя это ни с какого бока не касается!
  ОЛЕГ: - Меня?! Не касается?! Да у меня из-за этого не жизнь, а сплошное разгадывание кроссворда!
  КАТЕРИНА: - Олег, успокойся, я не тебя имела в виду.
  ОЛЕГ: - А кого, чёрт возьми?! С кем ты тут ещё можешь общаться? Со своим внутренним голосом? Пытаешься его заткнуть..., видимо, говорит, наконец, что ты сама не знаешь, чего хочешь?
  ФРАНЦИСКА: - Отлично сформулировано!
  КАТЕРИНА: - Хватит! Раз я такая плохая, брось меня и живи счастливо!
  
  Олег некоторое время молча смотрит на неё, потом качает головой, словно говоря: "Вот теперь мне всё ясно", и уходит.
  
  ФРАНЦИСКА (бросаясь к Катерине, приказным тоном): - Сейчас же догони его, верни и объяснись! Я мешать не стану, могу накухню уйти.
  
  Катерина отрицательно мотает головой, внезапно разражается слезами и плачет прямо в голос, так отчаянно, что Франциска в первую минуту теряется. Потом начинает утешать.
  
  ФРАНЦИСКА: - Кать, ну не реви. Ну, сядь, успокойся и мне хотя бы расскажи, что у вас вышло. В конце концов, мужики, они такие..., мало ли... люди меняются. Это у меня обычная бабская стервозность сработала, незамужний комплекс - первым делом за чужих мужей заступаться, даже если они козлы. Они сразу так смешно выделываться начинают, и ты для них потом солнце в небе... Но Олег-то не козёл!
  КАТЕРИНА (сквозь слёзы): - Нет.
  ФРАНЦИСКА: - Вот и расскажи. Он тебе изменяет?
  КАТЕРИНА: - Нет.
  ФРАНЦИСКА: - Может, вы не поняли друг друга в чём-то?
  КАТЕРИНА: - Да я сама не знаю! Как-то - раз, и ушло что-то.., а ведь столько счастья было раньше! Знаешь, что самое обидное? Что нового ничего не происходит! Я до полного бесчувствия завспоминала тот день, когда он пришёл и сказал, что любит! Ещё немного, и этого тоже не останется - сотрётся воспоминание...
  ФРАНЦИСКА: - Это когда было?
  КАТЕРИНА: - После ссоры той..., ты должна помнить. В кафе, когда окончание сессии отмечали... Я потом лежала дома неделю, не ела, не пила, песню ту страдальческую слушала.
  ФРАНЦИСКА: - Да, помню. Только я песни не слушала - я как раз тогда в издательства и пошла. Назло! Доказать решила, что не абы кто, и что ценна до невозможности! Трубку не брала и маму попросила сказать, что уехала... А потом закрутилось всё..., забылось...
  КАТЕРИНА: - А я ни о чём думать не могла. Не поверишь, умереть была готова! Если бы он тогда не пришёл, может и умерла бы...
  ФРАНЦИСКА: - А он, выходит, пришёл.
  КАТЕРИНА: - Да. Сидел возле меня, говорил о том, как сильно любит, как виноват, как сам страдал все эти дни после ссоры... Знаешь, что он тогда сказал? Что я для него, как совесть! Мерило ценностей. Я, говорит, теперь всё делаю с одной мыслью - понравится ли это тебе, или не понравится. А потом в этой своей манере, помнишь, с вечными приколами, сидит так, за руки меня держит и говорит, что не всегда может с этим определиться, поэтому совершенно необходимо, чтобы я всегда была рядом... Я даже не сразу поняла, что он так предложение сделал.
  ФРАНЦИСКА (печально): - А ведь когда-то говорил, что не представляет меня с поварёшкой в руках. Помнишь? В этой комнате всё и было... (Катерина кивает, Франциска усмехается) И тут же нарисовал картину семейной жизни - представь, говорит, это наш семейный уголок, тут шкаф с твоими книгами, тут мои научные награды, тут кроватка с ребёнком... У вас есть ребёнок?
  КАТЕРИНА: - Да.
  ФРАНЦИСКА: - Всю жизнь он мне испортил этими своими картинками! Дважды готова была замуж выйти, и мужчины были, как на подбор - во всех смыслах достойные, но ни один в это вот всё не вписывался!
  КАТЕРИНА: - Ты что, до сих пор Олега любишь?
  
  Франциска не отвечает, закрывает лицо ладонями. В этот момент в дверь робко просовывается Олег. В руках у него цветы, и одет он очень элегантно, совсем не так, как до этого. Катерина замечает его, вскакивает.
  
  КАТЕРИНА: - Зачем ты вернулся?!.. (Замечает цветы и одежду) А это ещё что? Ты когда успел...
  ОЛЕГ (не видя и не слыша её, обращается к Франциске): - Катя... Катя, прости, у тебя там открыто было...
  
  Франциска медленно оборачивается, встаёт. Олег мнётся на пороге. Видно, что он крайне смущён.
  
  ОЛЕГ (неловко протягивая цветы): - Вот... Я тут случайно..., поздравить хотел... Ты прости, увидел, что там, на улице произошло и... вот. Не смог уйти. Ходил, ходил, как дурак вокруг дома. А потом вижу свет всё горит и горит, подумал, что тебе, наверное, плохо... Я Олег. Помнишь меня? (видит, что Франциска не отвечает и смотрит на него, не шевелясь) Прости... Глупо было так приходить...
  
  Кладёт цветы на столик, хочет уйти.
  
  ФРАНЦИСКА (словно во сне): - Олег! Это не сон? Ты на самом деле пришёл?
  ОЛЕГ: - Кать... Ты меня не забыла?!
  ФРАНЦИСКА (опомнившись): - Забыла? Ну, что ты, конечно же нет! Я и не забывала, просто ты так неожиданно... Господи, какие цветы красивые... Проходи, садись.
  КАТЕРИНА: - Это что, мой Олег?! Это он в твоей реальности такой?
  
  Франциска прижимает к себе цветы, улыбается и протягивает Олегу руку со словами: "Это мой Олег". Он немного удивлён, но видно, что доволен. В этот момент раздаётся хлопанье входной двери и на пороге комнаты появляется Кабацкий. Осмотрев Франциску с Олегом, который, как раз, только только взял протянутую руку Франциски в свои, он встаёт в картинную позу обманутого мужа. Видно, что изрядно выпил.
  
  КАТЕРИНА (восторженно): - Батюшки, Кабацкий!
  КАБАЦКИЙ: - Та-аак... Отлично! Я, как почувствовал, вернулся, и оказалось вовремя - успел заметить этого господина, заходящего сюда, как к себе домой! Можешь ли ты, драгоценная моя Франциска, объяснить, кто это?
  ФРАНЦИСКА: - Нет. Я не хочу никаких объяснений, особенно с тобой. Всё было сказано полчаса назад, на улице, и с тех пор ничего не изменилось.
  КАБАЦКИЙ (проходя в комнату) - Да, как сказать. (выразительно смотрит на Олега) Кое-что появилось новое.
  ОЛЕГ (холодно): - Я вам не кое-что.
  КАБАЦКИЙ (с деланным равнодушием): - Это вы ей не кое-что, а мне, простите, совсем ничто... Ха, прямо стихи! Может, мне в поэты податься, а, Франциска? Сочиню поэму о преданной любви, в смысле предательства, разумеется, снова прославлюсь, только теперь в новой, так сказать, ипостаси, и ты опять решишь, что я тебе вполне подхожу.
  ФРАНЦИСКА: - До свидания, Виталий Викторович, была не рада вас видеть.
  КАБАЦКИЙ: - А-аа, ха-ха..., забавно.
  ОЛЕГ: - Я могу вам помочь найти выход.
  КАБАЦКИЙ: - О как! Франциска, я не помню, как ты мне объяснила, кто это такой?
  ФРАНЦИСКА: - Кабацкий, ты пьян, иди домой.
  КАБАЦКИЙ: - Пойду, пойду, только сначала хотел бы прояснить, как у нас с тобой будет дальше? Я, знаешь ли, отношения с тобой просто так разорвать не могу, у меня на них расчётец кое-какой имелся, да и репутация, чисто по-человечески..., ты же понимаешь. Завтра утром этот хмырь выйдет отсюда, и по всей жёлтой прессе потекут мерзотные помойные реки их обычных домыслов! "Франциска изменила Кабацкому!", "Романист готов стать трагиком!", а наиболее продвинутые загнут что-нибудь классическое, типа: "Похожая на всех счастливая семья стала по-своему несчастна!" Неплохо звучит, да? Сообразно масштабу...
  ФРАНЦИСКА: - Мы с тобой семьёй не были.
  КАБАЦКИЙ: - Э, нет, дорогая, были. И дети у нас имеются. Имена назвать? (загибает пальцы) "Островитянка", "Пять ракурсов одного лица", "Частная собственность"... Или ты будешь утверждать, что всё это ко мне отношения не имеет? Но есть свидетели, и я могу подать в суд, если что...
  ФРАНЦИСКА: - Чего ты хочешь?
  КАБАЦКИЙ (с неопределённым жестом пожимает плечами): - Пока наш союз коммерчески оправдан, мы должны оставаться вместе. Если хочешь..., или, точнее, если уже не хочешь, можем делать это только для вида, но отказ ото всех случайных связей остаётся в силе, как ты понимаешь. Поэтому уйду я не один, а вместе с этим господинчиком (тычет пальцем в Олега)
  КАТЕРИНА: - Что он имеет в виду?
  ОЛЕГ: - Катя, если я создал проблемы своим приходом...
  ФРАНЦИСКА (огорчённо и потеряно, непонятно кому отвечая): - Я потом всё объясню.
  КАБАЦКИЙ: - Именно, что потом! Но, если хочешь, я могу просветить молодого человека по дороге.
  ФРАНЦИСКА: - Нет! Обойдёмся без тебя. (Умоляюще Олегу): Олег, я ужасно была рада тебя увидеть! И поболтать с тобой хочу, но только не при нём! Завтра презентация моей книги для читателей, приходи. Это в книжном на площади.
  ОЛЕГ: - Я приду.
  КАБАЦКИЙ: - Что ж..., я, конечно, не собирался, но теперь, видимо, придётся тоже. Проконтролировать!
  ФРАНЦИСКА (не обращая на Кабацкого внимания): - Приходи, там, на людях, он не помешает.
  ОЛЕГ: - Я обязательно приду.
  
  Уходит, следом за ним с дурашливыми раскланиваниями, уходит и Кабацкий.
  
  ФРАНЦИСКА (Катерине, которая заворожённо смотрит вслед ушедшим): - Налюбовалась кумиром?
  КАТЕРИНА: - Он такой... такой...
  ФРАНЦИСКА: - Скотина он.
  КАТЕРИНА: - Я про Олега. Он совсем другой..., как раньше, только ещё лучше.
  ФРАНЦИСКА (замечает в букете визитку): - Катька, смотри, тут визитка!
  КАТЕРИНА (подбегает): - Дай! (читает, бормоча себе под нос): Генеральный директор..., концерн "Катерина"...
  ФРАНЦИСКА: - Дура! Тут главное телефоны!
  КАТЕРИНА (огорчённо опускает руки): - Выходит, он всего этого добился без меня.
  ФРАНЦИСКА (не слыша): - Теперь больше не потеряемся! Господи, спасибо!
  КАТЕРИНА: - Значит, рядом со мной..., ради меня...
  ФРАНЦИСКА: - Что ради тебя? Не поняла ничего, да? Он же любит нас до сих пор!
  КАТЕРИНА: - Но без меня он всего добился!
  ФРАНЦИСКА: - Чего всего?
  КАТЕРИНА: - Не знаю.., ты же видела, каким он стал! Да и ты без него совсем не я...
  ФРАНЦИСКА: - А ты не подумала, что в твоей реальности ему незачем добиваться чего-то больше? Что ты и есть его главное достижение?
  
  Обе смотрят друг на друга, потом отводят глаза.
  
  ФРАНЦИСКА: - Какие же мы с тобой дуры!
  КАТЕРИНА: - Ты до сих пор любишь Олега! Почему?
  ФРАНЦИСКА: - А ты уже не любишь?
  КАТЕРИНА: - Речь не обо мне. Мы сейчас об удачливой Франциске, которой даже знаменитый Кабацкий не нужен.
  ФРАНЦИСКА: - Глупая ты, Катька... Да и я недалеко ушла, хоть и другим путём. Я ведь с той ссоры и по сей день всё доказываю и доказываю, что не абы кто. Кого-то, может, и убедила, вот только себе самой до смерти боялась задать один единственный вопрос: оно тебе надо было? Без Олега-то... Ответ тут, Катька, без вариантов, сам напрашивается. Ты на том диване под слезливую песню думала, что умираешь, а умерла я... Вот, хоть сегодня, радоваться, по идее, должна, поздравления принимать, от интервью отбиваться, а я великого Кабацкого ко всем чертям послала и сюда забилась. Поплакать.
  КАТЕРИНА: - А что у тебя сегодня?
  ФРАНЦИСКА: - Презентация нового шедевра. Роман о большой и чистой... По нему уже и экранизацию готовят, и переводы, и всё, что можно. Со стороны посмотреть, так прямо событие мирового масштаба, а на деле..., даже говорить не хочу.
  КАТЕРИНА: - Почему?
  ФРАНЦИСКА: - Расчёт один! Голый расчёт, вот почему! У твоего замечательного Кабацкого целая фокус-группа сидит и просчитывает, что, когда и как надо выпускать, чтобы получить максимальную прибыль! А заодно и с кем... Он сюда в другой бы день и не прибежал, но сегодня ко мне интерес мало-мальски повысился, отсюда и внимание. Завтра его фокусники решат, что небольшой скандальчик нам только на руку, и Кабацкий Олега сам притащит!.. Компромисс только первый раз тяжело даётся, с остальными всё проще и проще. Думаешь, почему этот великий эстет с матом стал писать? Потому что тренд! А последний его опус? Там вообще про вампиров! Угадаешь с первого раза почему?! Он и мне помог успех просчитать. Целых три романа - мировыебестселлеры ! Жаль экземпляр последнего шедевра не прихватила - там по обложке уже всё понятно...
  КАТЕРИНА: - Это и есть ваши "дети"?
  ФРАНЦИСКА: - Скорее, его... Что так смотришь? Удивлена, или меня осуждаешь?
  КАТЕРИНА: - Не знаю..., я ведь твоих нынешних книг не читала, может они и сами по себе своего успеха стоят.
  ФРАНЦИСКА: - Причём тут книги? Я могу писать их как угодно - халтурно, стёбно, пошло, а могу завязаться-таки в узел и по-честному! Но, если не будет просчитано, что именно эта тема сейчас в тренде, если не будет бирочки, что это шедевр, или "долгожданная премьера", или "мировая сенсация", кто такую книгу в руки возьмёт? Кто их вообще читает так, чтобы стоило писать так, как мы писали вот это?! (Хватает со стола тетрадку, раскрывает её на первой попавшейся странице, читает): "Скажи, зачем это было нужно человечеству, чтобы в небольшом прямоугольнике на стене отражалось всё, что скопилось у тебя за плечами? Кто придумал эти зеркала с их безжалостной правдой?..." (Отбрасывает тетрадку) Чушь! Никто не станет голову ломать! Всё давно решили те, у кого в руках бирочки и право их навешивать! И Кабацкий теперь великий писатель, и я со своими романчиками...
  КАТЕРИНА: - А они у тебя плохие?
  ФРАНЦИСКА: - Не все. Те, которые сразу после "Зазеркалья"..., за те не стыдно, а потом фокусники Кабацкого подключились. Пастухи с хворостинами, "давай, давай, детка, не отставай, некогда мудрить, волна интереса спадёт, за новой не угонишься!..." Роман за месяц! И сразу, как взрыв - долгожданное! Мировое! Шедевральное! Голова кругом, неужели всё обо мне, об этом романе, таком не затратном, что, как говорится, был бы язык хорошо подвешен..., да и с этим можно не заморачиваться, мудрить-то некогда. Главное на презентации потом достойно выглядеть и просчитанный имидж стойко выдерживать!
  КАТЕРИНА: - И что, у вас все так?
  ФРАНЦИСКА: - Нет, конечно, есть и хуже... А в твоей реальности как?
  КАТЕРИНА: - Откуда же мне знать, я к этому миру отношения не имею.
  
  Франциска несколько мгновений смотрит на неё задумчиво.
  
  ФРАНЦИСКА: - Боюсь, обе мы упустили когда-то тот единственный момент, когда следовало хорошенько посмотреть на себя в зеркало.
  КАТЕРИНА (вертит в пальцах карточку Олега): - Знаешь, я после свадьбы года два сама себе завидовала. Потом Виталик родился... (Смеётся) В декрете запойно Кабацкого читала, всё жалела, что сама писать бросила. Взялась было снова, даже кое-что начала - о человеке, который в своей квартире, как на острове в океане...
  ФРАНЦИСКА: - Знаю, я дописала.
  КАТЕРИНА: - Это из тех, за которые не стыдно?
  
  Франциска кивает. Обе сидят молча, думая о своём.
  
  КАТЕРИНА: - Права ты, Катя, обе мы дуры.
  
  Франциска снова кивает.
  
  КАТЕРИНА: - Как дальше жить будем?
  ФРАНЦИСКА: - Как-нибудь.
  КАТЕРИНА: - Как-нибудь мы уже жили, не очень-то радостно вышло.
  ФРАНЦИСКА: - А может нам поменяться? Ты останешься в моей реальности, я как-то в твою переберусь...
  КАТЕРИНА: - Нет уж, дудки!
  ФРАНЦИСКА: - А вот я даже не знаю, понравилось бы мне в твоей шкуре? (Берёт из рук Катерины визитку Олега) Попробовать, что ли?
  КАТЕРИНА: - А Кабацкий тебя правда засудить может?
  ФРАНЦИСКА: - Да ну, брось, пугает просто... И как-то не страшно уже.
  КАТЕРИНА (после паузы): - А ты каким кремом лицо мажешь?
  ФРАНЦИСКА: - Вон, на столике стоит. Только не советую, не поможет.
  КАТЕРИНА: - Интересно получается, тебе помогает, а мне, значит, уже всё?
  ФРАНЦИСКА (покачивая визиткой): - Мне другое помогало. Это для нас с тобой вернейшее средство.
  КАТЕРИНА (открывая баночку с кремом): - Ничего, одно другому не помеха.
  
  Мажет лицо. Франциска немного наблюдает за ней, потом зевает.
  
  ФРАНЦИСКА: - Чёрт, ото всех этих дел спать захотелось, просто сил нет! Ты не против, если я вздремну немного?
  КАТЕРИНА: - Спи. Только и мне место оставь, что-то я тоже... Переволновалась, наверное.
  ФРАНЦИСКА (укладываясь): - Ещё бы, кумира своего увидела...
  КАТЕРИНА (мечтательно): - Увидела... (Подходит к кровати): Давай, давай, к стенке поближе, а то ты обо мне слишком хорошо думаешь.
  ФРАНЦИСКА (двигаясь): - О, Боже, хорошо, что ты в своей реальности не разъелась, как кадушка! Столько хватит?
  КАТЕРИНА (тоже укладываясь): - Когда поспим, расскажешь о своей жизни? Только хорошее... Знаменитостей каких-нибудь ещё знаешь?
  ФРАНЦИСКА (сквозь зевоту, уже засыпая): - А? Да... А ты мне расскажешь, больно ли рожать, или потерпеть можно...
  КАТЕРИНА (тоже засыпая): - Ну-у, тут уж кому как...
  
  Обе спят.
  
  
  КАРТИНА ТРЕТЬЯ
  
  Снова гостиная. Эмилия Александровна накрывает стол для завтрака, кричит в сторону спальни:
  
  ЭМИЛИЯ: - Катя! Катя, вставай уже, иди завтракать!
  
  Появляется Катерина с тетрадкой в руках.
  
  ЭМИЛИЯ: - Ты что, так и спала одетая?
  КАТЕРИНА (как во сне): - Нет
  ЭМИЛИЯ: - Ну, иди, умывайся и за стол, а я пока блинчики доделаю... (Присматривается к Катерине) Ты чего такая? Приснилось что-то?
  КАТЕРИНА: - Приснилось.
  ЭМИЛИЯ: - Это хорошо, сны порой очень бодрят, если, конечно, не кошмары. Ну, давай, давай уже, просыпайся!
  
  Убегает на кухню. Катерина некоторое время задумчиво смотрит на тетрадку, кладёт её в комод, к остальным, потом достаёт телефон, набирает номер.
  
  КАТЕРИНА: - Доброе утро, Олег. Я тебя разбудила? Прости... Прости, пожалуйста... Ты Вадика забрал?.. Нет, нет, я сама заберу! А ещё, знаешь, что... (мнётся) чайник поставь, ладно? Я тебе через полчаса маминых блинчиков привезу.
  
  Занавес
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"