Катерина - лет 35, женщина, как женщина, считает себя неудачницей,
Эмилия Александровна - около 60, её мать,
Катерина-Франциска - те же 35 лет, знаменитая писательница,
Олег - муж Катерины,
Кабацкий - модный писатель.
Действие происходит в одной обычной квартире.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Картина первая.
Небольшая квартирка, из которой видны только гостиная и спальня. Есть выход на кухню и в прихожую. Простенок в спальне возле двери занимает огромное зеркало, с другой стороны туалетный столик со множеством ящиков, в центре расположена кровать, в изголовье которой торшер.
В гостиной стоит круглый стол, комод, заставленный фотографиями, несколько стульев и горка с посудой. Всё - и в спальне, и в гостиной - обставлено то ли старомодно, то ли с претензией на винтажность.
Действие начинается в гостиной.
Никого пока нет, слышен только звук работающего в кухне телевизора, потом звонок в дверь. Эмилия Александровна проходит из кухни в прихожую, приговаривая: "Кто ж это так поздно?" Потом её голос слышен из прихожей.
ЭМИЛИЯ: - Кто там?
ГОЛОС КАТЕРИНЫ: - Это я, мам.
Звяканье ключей, звук открываемой и закрываемой двери, и в гостиную входят Эмилия Александровна с Катериной. Катерина в красивом длинном платье, в руках у неё клатч, на ногах туфли на шпильках. Она вся на нервах, изо всех сил себя сдерживает.
ЭМИЛИЯ: - Откуда это ты такая вся красивая? Из театра?
КАТЕРИНА: - Почти.
ЭМИЛИЯ (смотрит на часы, потом на дочь): - Нет, из театра - слишком рано. Хотя, сейчас так ставят, что удивляться нечему. Всё было плохо, и ты ушла, да?
КАТЕРИНА: - Да, мама, всё было очень и очень плохо.
ЭМИЛИЯ: - Ну, не так уж верно, раз заставило тебя навестить мать. Нет худа без добра... (Пристально наблюдает за Катериной, которая бросает клатч на стол, потом хватает, достаёт телефон, что-то быстро нажимает и снова бросает и телефон, и клатч). Или... ты поссорилась с Олегом?
КАТЕРИНА: - Мама, давай обойдёмся без расспросов. Мы с Олегом не ссорились, просто достало всё... Я переночую у тебя, ладно?
ЭМИЛИЯ: - Ради бога. Но, как же Вадик?
КАТЕРИНА: - Вадик у другой бабушки.
ЭМИЛИЯ: - О-о, могу себе представить...
КАТЕРИНА: - Мам, ну пожалуйста, не начинай! Ты же знаешь, как там всё усложнено.
ЭМИЛИЯ: - Ну да, с моим упрощённым вариантом не сравнить... Чай будешь?
КАТЕРИНА: - Буду...
Эмилия уходит на кухню, Катерина повышает голос, чтобы её было слышно и там.
КАТЕРИНА: - И не дуйся, пожалуйста, вот разведёмся, и нам с Вадиком другой дороги не будет, кроме как к тебе. Обнянчишься тогда выше крыши!
ЭМИЛИЯ (возвращается и замирает с чайником в руках): - Всё так серьёзно?
КАТЕРИНА: - Не знаю. Есть мужчины, которые зарабатывают, а есть, которые экономят; одни ищут способы, другие - причины. Мне повезло, достались оба вторых номера!
ЭМИЛИЯ (собирая на стол): - Вам не на что жить?
КАТЕРИНА: - Дело не в этом! Олег... он ищет причины во всём, понимаешь? И ничего, совсем ничего не хочет в этой жизни добиться! Я постоянно слышу: "Потом", "не сейчас", "нужно, чтобы было то, это, пятое, десятое..."! А жизнь тихонько семенит себе мимо, вся такая ущербная, кособокая, кое-как фиговым листочком прикрытая! Ещё лет пять, и всё, я смирюсь, стану замшелой тёткой, которой тоже ничего не хочется и всё безразлично!
ЭМИЛИЯ (протягивая дочери чашку): - Олег не купил тебе платьице, или побрякушку?
КАТЕРИНА (садится за стол, принимая чашку): - Вот так придёшь к матери за поддержкой, а она с тобой хуже свекрови.
ЭМИЛИЯ: - Конечно хуже, твоя свекровь сейчас бы улыбалась. (Тоже садится) Ладно, расспрашивать ни о чём не буду, давай, сама рассказывай, что у вас с Олегом стряслось?
КАТЕРИНА (пожимая плечами): - Да ничего... Всё, как у всех, и это тоже бесит!
ЭМИЛИЯ: - Понятно.
КАТЕРИНА: - Нет, мамочка, понять это невозможно! Я сегодня пол дня наряжалась, красилась, хотела придти в этот чёртов театр, как звезда, как голливудская дива! И, что?!
ЭМИЛИЯ: - Что?
КАТЕРИНА: - Он явился к театру не потрудившись переодеться, в джинсах и полуспортивных ботинках! Хотя мы ещё вчера оговорили, что я приготовлю ему костюм, галстук и даже носки!
ЭМИЛИЯ: - И ты из-за этого?! Может, он не успел. Как я поняла, с работы Олег пришёл поздно, раз ты готовила ему костюм и не дождалась, поехала в театр одна.
КАТЕРИНА: - Нет! Во-первых, в театр я поехала одна, потому что кому-то надо было Вадика отвезти. И этот "кто-то" всегда я, потому что Олег - он... он же мужчина, чёрт подери, и не мужское это дело детей отвозить! А во-вторых, он мог успеть переодеться сто раз - от дома до театра пара шагов в одну сторону, а от его работы до дома та же самая пара, только в другую! Но Олег, о-ооо! Зачем тратить время на какие-то переодевания, когда есть компьютер, в котором столько интересного, есть сосед Игорёк со своими коллекциями всякой ерунды и бесконечными о них разговорами... И неважно, что жена старалась, подбирала ему вещи получше! Он же мужчина! Он хорош во всём, от звериной шкуры, до дворницкого фартука!
ЭМИЛИЯ: - Ну-у, если на голое тело, то почему бы и нет?
КАТЕРИНА: - Когда фигура, как у греческого бога, то пожалуйста! Но Олег! Он же...
ЭМИЛИЯ: - Мужчина, я помню.
КАТЕРИНА (с укором): - Нет. Он Мужчина Самый Обыкновенный! Поэтому джинсы и спортивные ботинки делают его ещё более обыкновенным, и вся моя голливудская дива превращается рядом с ним в клушу, про которую и не захочешь, а подумаешь: вырядилась!
ЭМИЛИЯ: - Да, это серьёзно.
КАТЕРИНА: - Вот видишь, а ведь это ещё не всё! В театральном буфете обнаружились две его сослуживицы, перед которыми он тут же начал паясничать как раз так, как я больше всего ненавижу! Само собой на него они смотрели с обожанием, а на меня именно так - вырядилась!
ЭМИЛИЯ: - Они ещё живы?
КАТЕРИНА: - Что им сделается? Жрут, небось, сейчас свои эклеры и ржут, как ненормальные над остротами моего мужа!
ЭМИЛИЯ: - "Жрут", "ржут" - что за лексикон? Деточка моя, боюсь, пять лет ждать не надо, ты уже изъясняешься, как замшелая тётка.
КАТЕРИНА: - Это от злости... Нет, ты подумай, сам в джинсах и грязных, старых ботах, а перед двумя курицами таким пылким гриль-баром раскочегарился, что бери их прямо там, в театре, режь и ешь с потрохами!
ЭМИЛИЯ (в тон ей): - М-да...И это при живой-то жене.
КАТЕРИНА: - При чём тут я?! Это было в принципе неэстетично!
ЭМИЛИЯ: - То есть, во фраке всё то же самое...
КАТЕРИНА: - Да! Да! В хорошем костюме, начищенных ботинках и со мной рядом всё это выглядело бы только снисходительным флиртом!
Раздаётся телефонный звонок.
ЭМИЛИЯ: - Ну, и что мне ему сказать?
Катерина подходит к телефону, поднимает трубку и тут же кладёт её обратно.
КАТЕРИНА: - Вот и весь разговор. А мобильный я отключила.
ЭМИЛИЯ: - Всё-таки так нельзя.
КАТЕРИНА (внезапно разражаясь слезами): - Я сама знаю, что нельзя, но не могу! Просто копится, копится, а потом вот так, вдруг, бац и прорвёт! И сказать нечего... Что такого случилось? Ну, подумаешь, выглядел не парадно, и с тётками этими шутил, как со всеми и всегда, но взбесило до истерики!
Снова звонит телефон.
КАТЕРИНА: - Я же знаю, он сейчас спросит: "В чём дело, котёнок?" А что мне говорить? Что видеть его больше не могу?! Я оттуда от разговоров сбежала, как раз затем, чтобы лишнего не брякнуть...
Эмилия решительно отодвигает её, снимает трубку.
ЭМИЛИЯ: - Да... Здравствуй, Олег... Да, у меня... Нет, страшного ничего.., бывает. С нами, женщинами, такое случается, не волнуйся... Ты дома уже? Вот и ладно. Пускай у меня сегодня переночует, а завтра придёт, как новая... Не за что... И тебе спокойной. (кладёт трубку, обращается к Катерине) Всё, он уже дома, тоже, как видишь, в театре не остался.
КАТЕРИНА (почти с отчаянием): - Вот! Не к чему придраться! Идеал! Сама, порой, смотрю на него и думаю, и чего я, в самом деле? Не за что ненавидеть человека, совершенно не за что!
ЭМИЛИЯ: - А тебе надо непременно ненавидеть?
КАТЕРИНА: - Нет... Не знаю. Но иногда так бесит... Я знаю наперёд всё, что он скажет в той, или иной ситуации, а когда он говорит так, как я и ожидала, это тоже бесит!
ЭМИЛИЯ: - Разводись.
КАТЕРИНА: - Но не всегда же так! Когда этот психоз проходит, я сама себя так ругаю, так ругаю...
ЭМИЛИЯ: - Доча, ты не с жиру ли бесишься?
КАТЕРИНА (печально): - Не знаю. Мне же первой ото всего этого плохо. (Садится за стол, задумчиво подпирает голову рукой) Вот ведь пишут во всех журналах - выбирайте правильно. Мне бы тоже, в своё время, не слушать никого и поступать на журналистику. Помнишь, как я романы писала в юности? Запойно! Все их заводили, а я писала. Какие планы вынашивала! Идеи, как грибы после дождя, и все, конечно же, гениальные... Была бы сейчас знаменитой писательницей, сама себе хозяйка. Ездила бы везде, интервью давала, творческие встречи с читателями..., с другими писателями. С Кабацким например.
ЭМИЛИЯ: - А -а..., нашла о ком мечтать.
КАТЕРИНА: - Тебе же он нравился!
ЭМИЛИЯ: - Ну, нравился поначалу, а потом что-то разонравился. Если разобраться, ничего особенного, закрыл книжку и забыл.
КАТЕРИНА: - Нет, не скажи... Он такой крутой, такой современный, с ним бы сесть, поговорить, я уверена, много общего бы нашлось. И потом, возможность общаться с такими людьми это же стимул. СТИМУЛ! Любимое дело, востребованность... Я бы и Олега, может, не дёргала так, не сидела бы дома клуша-клушей, не смотрела бы на мелочную бытовуху, словно через увеличительное стекло... Мам, а может я банальная неудачница?
ЭМИЛИЯ: - Я бы сказала, кто ты, но тебе и без этого плохо.
КАТЕРИНА (обиженно): - Спасибо...
ЭМИЛИЯ: - И сейчас ещё не поздно, если уж на то пошло. Я все твои тетрадки сохранила, можешь взять, перечитать с высоты, так сказать, уже зрелого возраста, и занимайся себе дальше. Работа у тебя есть, а это будет, как хобби для сброса всего, что, как ты говоришь, копится.
КАТЕРИНА: - Нет, мам, перегорело уже.
Эмилия молча лезет в комод, откуда вытаскивает стопки общих тетрадей, которые кладёт перед Катериной. Та смотрит, усмехается, берёт одну.
КАТЕРИНА: - Надо же, сколько понаписала... А-а, это про зазеркалье. Смешная книжка получилась, припоминаю, по эту сторону одна жизнь, по ту - другая... (листает, что-то прочитывает, смеётся) Слушай, странно так, я отлично помню, что было, когда я это писала! Как раз, в Олега влюбилась... Слова дописывать не успевала, так всё это из меня... Смотри, прямо как Моцарт, без помарок, и складно ведь!
ЭМИЛИЯ (Собирает чашки и чайник) : - Ну, почитай, почитай, развейся. (Идёт на кухню, но на пороге оглядывается) А лучше спать ложись. Тетрадки эти я тебе отдам, дома почитаешь, а постель сейчас приготовлю.
КАТЕРИНА: - Не суетись, я сама. (захлопывает тетрадь, берёт её с собой) Возьму на сон грядущий, может приснится что-то из прошлой жизни. Тебе с посудой помочь?
ЭМИЛИЯ: - Без тебя справлюсь. Через двадцать минут особо волнительный сериал начнётся, как раз всё успею. (уходит)
КАТЕРИНА (вслед): - Как ты можешь такой гадостью голову забивать?
ЭМИЛИЯ (уже из кухни): - Не мешай, это ритуал!
Катерина смотрит на оставшиеся тетради, немного думает, забирает только ту, которую просматривала до этого, потом включает мобильный, забирает и его и переходит в спальню.
КАРТИНА ВТОРАЯ
В спальне Катерина включает торшер и засматривается на себя в огромное зеркало возле двери.
КАТЕРИНА (тоскливо): - Боже, какая бы из меня вышла знаменитость! Псевдоним бы себе взяла, такой, какой-нибудь позвучнее... Кэт... Нет, это банально. Кэтрин Ка... Нет, тоже чушь. Господи, куда мне в знаменитости, даже псевдоним придумать не могу... (Видит на туалетном столике книгу) О! Цветаева. "Казанова и Франциска"... (вяло): Вот. Чем плох псевдоним?! Франциска! Красиво и непонятно...
Снова вертится перед зеркалом и так, и этак, потом вдруг замирает, упирается обеими руками о раму и почти стонет: "Достало всё! Не могу больше!". Резко выключает торшер, падает на кровать.
В полной темноте слышен тихий, быстро замирающий плач. Потом зеркало начинает светиться. Кажется, что это из него доносятся звук подъехавшего автомобиля, музыка, явно клубная, и голоса, слишком громкие для обывателей. Голоса ссорятся, потом автомобиль, судя по звуку, уезжает. Затихает и музыка.
Внезапно дверь в спальню распахивается. На пороге женский силуэт, очень похожий на Катерину - такое же длинное платье, шпильки, в руке клатч. Женщина заходит в комнату, и в свете, излучаемом зеркалом, видно, что она точно так же упирается обеими руками о раму и почти стонет: "Достало всё! Не могу больше!". Потом так же резко, как и Катерина до этого, подходит к торшеру, но теперь уже включает и так же падает на кровать.
Раздаётся крик, обе женщины вскакивают.
КАТЕРИНА (истерично): - Вы кто?!
НОВАЯ ДАМА: - Как кто? Я Франциска.
КАТЕРИНА: - Что ещё за Франциска?
ФРАНЦИСКА (опомнившись): - А ты вообще, кто?!
КАТЕРИНА: - Я у себя дома, между прочим!
ФРАНЦИСКА: - Ни фига!... Это я дома! (Осекается, заметив, как они похожи друг на друга) Это что, розыгрыш?
КАТЕРИНА (тоже заметив сходство): - Не представляю, кто бы мог так разыгрывать.
ФРАНЦИСКА (не слыша): - С ума сойти! Платьице, конечно, дешёвое, и с лицом что-то не то, но в целом... Жуть какая-то!
КАТЕРИНА: - Нормальное платье!
ФРАНЦИСКА: - Ты как сюда попала?
КАТЕРИНА: - Что значит, как?! Я к маме пришла!
ФРАНЦИСКА: - Что ещё за мама?
КАТЕРИНА: - Эмилия Александровна!
ФРАНЦИСКА: - Ха! Это моя мама Эмилия Александровна, и я ей давно уже другую квартиру купила, побольше! А здесь у меня теперь нора. Лежбище, когда достают все!
КАТЕРИНА (растеряно): - Но я только что с мамой разговаривала... (кричит): МАМА!
Не услышав ответа, выбегает из комнаты, но быстро возвращается с запиской.
КАТЕРИНА (читает): - "Сериал ушла смотреть к соседке, спи спокойно, приду, скорей всего, не скоро..." Что это? Ночь на дворе, какие соседки?!
ФРАНЦИСКА (берет записку, рассматривает): - Почерк мамин. Странно... И для розыгрыша как-то... глуповато.
КАТЕРИНА: - Погоди, как, говоришь, тебя зовут?
ФРАНЦИСКА: - Франциска. Ну, то есть, это псевдоним, творческий, а так я Катерина Владимировна...
КАТЕРИНА (догадываясь): - Не может быть! Я же только что... (растеряно протягивает руки к зеркалу)
ФРАНЦИСКА (истолковав её возглас по-своему): - Да, это я. Отрадно, что даже сумасшедшие меня читали.
КАТЕРИНА: - Причём тут сумасшедшие! Мы с тобой одно и то же!
ФРАНЦИСКА: - Что за бред? (обходит Катерину, присматривается) У мамы были внебрачные дети?
КАТЕРИНА: - Нет же, бестолочь! Не знаю, как всё это получилось, но... Помнишь, на первом курсе мне... нам идея в голову пришла о зазеркалье?! Ну, же..., книга о параллельных жизнях?!
ФРАНЦИСКА: - Откуда ты... (осекается) Не может быть... Так это всё правда?!
КАТЕРИНА: - Похоже, да. (Замечает тетрадку, которую взяла с собой из гостиной, хватает её, трясет перед лицом Франциски) Вот! Я приехала к маме в жуткой депрессии, вспоминала, как хотела стать писательницей и прославиться, она мне достала это, а потом я пришла сюда и вот здесь, перед зеркалом воображала себя знаменитостью..., и псевдоним этот дурацкий придумала! Как раз, Франциску... Вот (хватает книгу Цветаевой) здесь название увидела и решила, что будет звучно!
ФРАНЦИСКА (берет книгу): - Надо же, я тоже отсюда...
Обе смотрят друг на друга, потом на зеркало.
ФРАНЦИСКА: - Но мы не похожи. Так только, очень приблизительно...
КАТЕРИНА: - Разные жизни, разные лица. Мы же всё описали - в какой-то момент разошлись и зажили, каждая по-своему, а если и удивляло, что порой сама на себя в зеркале не похожа, так это когда совпадения случались..., эмоции одинаковые, переживания... Жизни пересекались в единой точке, и мы сходились с разных сторон...
ФРАНЦИСКА: - И где же мы сейчас? По какую сторону?
КАТЕРИНА: - Понятия не имею.
Осматривают комнату.
КАТЕРИНА: - Всё, как всегда - мамины вещи. И стоят так же.
ФРАНЦИСКА: - Нет, мама вещи с собой забрала, а это всё я заказывала у винтажников, чтобы комната выглядела такой, как я её помнила из детства.
КАТЕРИНА: - А зеркало?
ФРАНЦИСКА: - Нет, зеркало не менялось. Его отсюда и не вынести. Мужик, который у грузчиков старшим был, сказал, что сначала, похоже, это зеркало тут поставили, а потом стены возвели.
Обе подходят к зеркалу, останавливаются перед ним.
ФРАНЦИСКА: - Кто же из нас отражение?
Пауза
КАТЕРИНА: - Нет! Я не могу и в этом оказаться неудачницей!
ФРАНЦИСКА: - Но я абсолютно настоящая!
КАТЕРИНА: - Я тоже!
ФРАНЦИСКА: - У меня жизнь сложилась, как я и мечтала.
КАТЕРИНА: - Тогда, почему мы встретились? У меня сейчас не самый лучший период.
ФРАНЦИСКА: - Откуда мне знать почему?! Когда мы про зазеркалье всё это выдумывали, у нас ни слова не было о том, что можно встретиться по одну сторону.
КАТЕРИНА: - Может, у тебя сегодня тоже что-то неприятное случилось?
ФРАНЦИСКА: - У меня?!!! Я что, похожа на человека с неприятностями?
КАТЕРИНА: - Нет, ты выглядишь прекрасно! Даже лицо как раз такое, о котором я всегда мечтала!
ФРАНЦИСКА: - Жаль, не могу ответить тем же.
КАТЕРИНА: - А что не так со мной?
ФРАНЦИСКА: - Не знаю... (Осматривает Катерину довольно бесцеремонно) Тебя пожалеть хочется. А потом усмехнуться... Ты, похоже, замужем?
КАТЕРИНА (с вызовом): - А ты?
ФРАНЦИСКА: - На фиг надо! Человечество может дойти в техническом прогрессе до каких угодно высот, но одно останется неизменным - любой муж будет требовать от жены обязательного ОБСЛУЖИВАНИЯ! А мне это зачем? Пришло, к примеру, вдохновение, а следом за ним муж с работы, и, что делать? Вот ты скажи, ты же замужем наверняка, надолго хватит этого мужа, если предложить ему обслуживать себя самостоятельно? А ещё лучше, ответь, надолго ли хватит тебя самой, если всякий раз себе же на горло наступать, а потом, когда уже ни вдохновения, ни сил, сидеть и жалеть об упущенном?... Вот, покраснела... Дальше можешь не отвечать, и так вижу из-за чего ты Франциской не стала. А ведь было всё - талант, идеи и миллион возможностей всё это реализовать, не так ли?! Хотя, что не так ли, я сама была тобой, знаю о чём говорю.
КАТЕРИНА: - Кто много знает, мало говорит.
ФРАНЦИСКА: - Это моя фраза.
КАТЕРИНА: - И моя тоже! Какой бы жалкой я тебе ни казалась, не забывай, когда-то мы были одним человеком.
ФРАНЦИСКА: - Какое счастье, что я стала, кем стала.
КАТЕРИНА: - Счастье ли? Ты хоть понимаешь, что с нами сейчас произошло? Или так стараешься скрыть, что и в твоей удачной жизни что-то пошло не так, что готова отказаться от чуда? Ведь это чудо, что мы встретились! И разве нельзя без понтов и подколов спокойно поговорить? Если то, что напридумывали когда-то, как фантастику, на нас же и свалилось, значит, для чего-то это нужно, и надо разобраться! У меня, вот, кризис, к примеру, а у тебя, что?
ФРАНЦИСКА (упрямо): - У меня всё нормально!
КАТЕРИНА: - Тогда расскажи про то, как у тебя всё нормально. Может, окажется, что твоё нормально, у меня как раз проходит, как кризис.
ФРАНЦИСКА: - Это твоё нормально для меня кризис, а моё нормально для тебя одна сплошная удача. Как понимаю, ты в своей реальности не в курсе, а я у себя очень даже прославилась!
КАТЕРИНА: - Вот и рассказывай! Как прославилась, когда, за что? Раз прославилась, значит, написала всё-таки что-то стоящее?
ФРАНЦИСКА (берёт тетрадку): - Вот это и написала! В одно издательство пошла, в другое..., в третьем пока эту бабу, которая рукописи принимает, ждала, затащилась в курилку, а там главный редактор сигареткой попыхивает. Я тогда, правда, не знала ещё, кто он и что, зажигалку попросила и стою себе, даже не смотрю в его сторону. Сам поинтересовался, кого я жду. А потом, слово за слово, выяснил, что учусь, где учусь, что пишу и люблю писать... Спросил, о чём. И вдруг, как Воланд прямо, протягивает руку и говорит: "Позвольте взглянуть". Я свой этот кирпич рукописный достаю, думаю, попал мужик, сейчас пожалеет, что попросил. А он ничего, не испугался, даже "Ого!" не сказал. Начало пробежал глазами, потом раскинул на середине где-то, помычал, покивал и хорошо так как-то, по-деловому: "Ладно, я прочту". Вот тут и выяснилось, ху, как говорится, из ху...
КАТЕРИНА: - Здорово!
ФРАНЦИСКА: - Обычное дело. Когда тебе судьба чего-то достичь, всё само под ноги стелется. Ты-то вот чего не пошла в издательства? (встряхивает тетрадкой) Старт у нас с тобой общий был.
КАТЕРИНА (отворачиваясь): - Не помню...
ФРАНЦИСКА: - Врёшь. Наверняка струсила.
КАТЕРИНА (словно не слыша): - А ты помнишь, как мы это писали? Такой восторг, что идея классная пришла! Что ни глава, для самой себя открытие... Классное было время! В моей жизни - лучшее.
ФРАНЦИСКА: - Слишком искренне писали... Я тебе, как профессионал скажу - это всегда наивно выглядит. И редактор тогда, кстати, половину всех этих восторгов выкинул.
КАТЕРИНА: - Вот! Вот поэтому я и не пошла в твои издательства, чтобы по живому не резали! Ты-то сама, как пережила это препарирование? Ведь обидно же было, да? Ну, сознайся!
ФРАНЦИСКА: - Да, обидно. Когда редактор правку прислал, я полночи проплакала. А потом плюнула и решила - стану на ноги, раскручусь и издам полный вариант!
КАТЕРИНА: - Издала?
ФРАНЦИСКА: - Ещё издам, какие мои годы.
КАТЕРИНА: - Нет, не издашь, ты уже другая стала. Сама только что сказала, что всё то было наивным, а мне до сих пор так не кажется!
ФРАНЦИСКА: - Потому что у тебя другого ничего нет! А у меня нового полно, и теперь, кстати, берут всё, без правок, хотя пишу я так же искренне, только более профессионально и жёстко, без подростковых слюней!
КАТЕРИНА: - У меня их и не было никогда, а было чистое вдохновение без дурацких условностей и оглядок на коньюктуру.
ФРАНЦИСКА: - Это называется графоманство.
КАТЕРИНА: - Это называется честный подход к делу.
ФРАНЦИСКА: - И самый глупый изо всех возможных, потому что честность - палка о двух концах. Знаешь поговорку о простоте, которая хуже воровства? Так вот, иная честность той простоте, как родная сестра.
КАТЕРИНА: - Как же ты пишешь сейчас?
ФРАНЦИСКА: - По-умному. Нутро напоказ не выставляю, я его шифрую и подаю, как информацию к размышлению, не больше. Кому надо, поймут, а кому не надо..., тем и не надо.
У обеих звонит телефон. Обе смотрят на дисплеи и одинаковым жестом, с досадой, отключают.
ФРАНЦИСКА: - Достал!
КАТЕРИНА: - Кого это ты так?
ФРАНЦИСКА: - Придурка одного. А тебе кто звонил?
КАТЕРИНА: - Муж.
ФРАНЦИСКА: - Сочувствую. Я хотя бы послать могу, а ты, бедняжка... А кстати, ты за кем замужем?
Катерина не успевает ответить, снова звонят телефоны.
ФРАНЦИСКА (уже злясь): - Да пошёл ты, идиот! Думает, если он сам Кабацкий, так теперь всё... Прости, не расслышала, кто твой муж?
КАТЕРИНА: - Олег. А ты кого сейчас назвала?
ФРАНЦИСКА: - ЧТО?!
Обе хором: "Тот самый?!"
КАТЕРИНА: - Боже мой! Кабацкий! Я же все его книги купила и прочла!
ФРАНЦИСКА: - И зря! Прожжёный коньюктурщик и лицемер! Но Олег!... Всё-таки женился... И как он? Хороший муж?
КАТЕРИНА: - Не знаю... С ним скучно сейчас.
ФРАНЦИСКА: - С Олегом?! Скучно?! Да ты с ума сошла!
КАТЕРИНА: - А что не так с Кабацким?
ФРАНЦИСКА: - Я уже всё о нём сказала. А вот, что не так с Олегом? Ты довела?
КАТЕРИНА: - Я?!!! Как же...
Раздаётся звонок в дверь. Обе вздрагивают.
ФРАНЦИСКА: - Это к кому?
КАТЕРИНА: - Ты кого-то ждёшь?
ФРАНЦИСКА: - Только не это!
Снова звонят.
ФРАНЦИСКА: - Пойду в глазок посмотрю.
Уходит и возвращается на цыпочках, крайне возбуждённая.